|
|
ОглавлениеГлава I. Светотени закона: пространство мифа («Пещера»). 1. «Платонова пещера»: свет и тень 3. Рождение Закона из мифа: судьба и «искусство» 5. Театр Закона: греческая трагедия 6. Восток на Западе: Рим и мистерии 7. Восток на Западе: Империя и религиозный синкретизм 8. Господство или «телесность» Закона 9. «Телесность» и формализм права 10. «О противоречиях у стоиков»: «неживое право» и фикция 11. «О противоречиях у стоиков»: «естественное» право и справедливость 12. «Свет» и «тьма» у гностиков: второе рождение нигилизма 13. Антиномии Закона (юридическая мистика апостола Павла) 14. Грех и закон: тайные связи Глава II. «Зеркала и отражения»: мистические аспекты закона («Зеркало»). 1. «Свет» и отражения 2. Символ и аллегория: зеркальный мир Закона 3. Материя и форма: мистика Закона 4. Природа и Закон в зеркале мистики 5. Природа и зло: зеркальное искажение 6. Грех и преступление: два кривых зеркала 7. «Предварительное наказание»: Чистилище между Адом и Раем 8. У первоистоков вечного Закона: благодать и миропорядок 9. Закон и свобода воли: единство и множественность 10. Право «естественное» и право государственное: «зеркало в зеркале» 11. Два отображения «лестницы чинов»: ангелы и монахи 12. Блуждающий Град и его отражения 13. Отражение во времени: две империи 14. Взаимопроникновение «светил»: два града 15. «Свет с Востока»: раскол Небесного града 2. Наследие римской идеи и Макиавелли 3. «Зеркало» как самоощущение закона 4. Угроза «Ничто» и приход барокко 5. За гранью закона: демоны и монстры 6. «Корабль уплывает...»: безумие и исключение как политическая реальность 7. Государственный интерес и чрезвычайное положение: диктатура как искусство управления 8. Суверенитет и аномия, насилие, право и исключение 9. Магический язык права: легализм и статуарность 11. Антиномии «естественного» закона и синдром «естественной» религии 12. Иррациональное в рациональном: приход «современного» права 13. Два разделенных мира: закон внешний и закон внутренний Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу15. «Свет с Востока»: раскол Небесного градаИдея Града постепенно подменялась идеей мировой монархии. Уже при Оттонах империя потеряла свое идеальное первенство в Граде Божьем и «как луна стала заимствовать свет свой от солнца». Стихия властвования подрывала ее основу — религиозно-политическую идею — а сам вопрос о сосуществовании («симфонии» в восточноцерковном смысле) уже сводился к вопросу о соотношении реальных сил. Схоластическая интерпретация проблемы не смогла изменить ситуацию. Убежденность в единстве Града Божьего как единства веры и знания руководила схоластами, анализировавшими систему христианства в лабиринте противоречивых текстов и высказываний, по аналогии с тем, как «канонисты ищут систему права среди противоречивых декреталий и канонов». Исследовательский рационализм гасил первоначальный пафос и романтическую веру в идеал. Для христиан Востока характерным было видение в Церкви некоего, пусть божественного, но все же учреждения, а коль скоро налицо было существование формализованных институтов, то, следовательно, и ее внутреннее существование можно было адекватно отразить в юридических терминах. Однако они не считали такое положение необходимым. Церковь им виделась прежде всего общением посредством церковных таинств, а членство в ней не ограничивалось только земной ойкуменой, где обществом управляет право, но включала в себя также сонм ангелов и святых. Юридическая терминология и правовые концепции не исчерпывали конечной и окончательной реальности Церкви. Правоведы понимали второстепенность своей роли (и римского права), которая должна была подчиняться более фундаментальной божественной сущности Церкви, выражавшейся в общении посредством таинств и в вероучении, связывающем небо и землю. «Юристы признавали, что не может быть никакого канонического законодательства на небесах, ибо “если законом оправданные, то Христос напрасно умер”» (Гал. 2:21). Теологические разногласия влекли за собой политические разрывы и юридические коллизии. Метафизика в конечном счете стала определять средневековую геополитику. Соборные решения, признававшие реальность различия между «сущностью» и «энергиями» в Боге, не совпадали с основами западной теологии. Даже решения Флорентийского собора, предложившего компромиссные варианты по основным спорным вопросам, не смогли устранить коллизии (Felioque стала определяться как исхождение Духа Святого от «Обоих вечно, поскольку от Одного Начала и Единым Духновением происходит»). Как замечал В. Н. Лосский, на Востоке было принято описывать Бога исходя от отношений ипостасей к сущности, тогда как на Западе — от сущности к отношениям ипостаси. Однако при втором подходе всегда оставалась опасность скатиться в мистику «дотроичной и внебытийственной пучины Божества», пример чему уже имел место в теологии Экхарта. Учение об энергиях, отличных от природы, было догматической основой всякого мистического опыта: Бог, неприступный по своей природе, присутствует в своих энергиях «как в зеркале», оставаясь невидимым, — так, «наше лицо делается видимым в зеркале, оставаясь невидимым для нас самих» (Григорий Палама). Бог открывает себя в своих энергиях, которые не разделяют его природы на познаваемую и непознаваемую, но указывают только на два различных модуса бытия — в сущности и вне сущности. Определение энергий как «сверхъестественных», допускаемое Западной Церковью, было неприемлемо для Востока, где такие энергии определялись просто как «нетварные». Разница сводилась к тому, что западное представление о благодати заключало в себя идею причинности, для восточного богословия благодать — только природное влияние энергий, излучаемых божественной сущностью. Внимание! Авторские права на книгу "Теневая сторона закона. Иррациональное в праве" (Исаев И.А.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
