|
|
ОглавлениеГлава I. Светотени закона: пространство мифа («Пещера»). 1. «Платонова пещера»: свет и тень 3. Рождение Закона из мифа: судьба и «искусство» 5. Театр Закона: греческая трагедия 6. Восток на Западе: Рим и мистерии 7. Восток на Западе: Империя и религиозный синкретизм 8. Господство или «телесность» Закона 9. «Телесность» и формализм права 10. «О противоречиях у стоиков»: «неживое право» и фикция 11. «О противоречиях у стоиков»: «естественное» право и справедливость 12. «Свет» и «тьма» у гностиков: второе рождение нигилизма 13. Антиномии Закона (юридическая мистика апостола Павла) 14. Грех и закон: тайные связи Глава II. «Зеркала и отражения»: мистические аспекты закона («Зеркало»). 1. «Свет» и отражения 2. Символ и аллегория: зеркальный мир Закона 3. Материя и форма: мистика Закона 4. Природа и Закон в зеркале мистики 5. Природа и зло: зеркальное искажение 6. Грех и преступление: два кривых зеркала 7. «Предварительное наказание»: Чистилище между Адом и Раем 8. У первоистоков вечного Закона: благодать и миропорядок 9. Закон и свобода воли: единство и множественность 10. Право «естественное» и право государственное: «зеркало в зеркале» 11. Два отображения «лестницы чинов»: ангелы и монахи 12. Блуждающий Град и его отражения 13. Отражение во времени: две империи 14. Взаимопроникновение «светил»: два града 15. «Свет с Востока»: раскол Небесного града 2. Наследие римской идеи и Макиавелли 3. «Зеркало» как самоощущение закона 4. Угроза «Ничто» и приход барокко 5. За гранью закона: демоны и монстры 6. «Корабль уплывает...»: безумие и исключение как политическая реальность 7. Государственный интерес и чрезвычайное положение: диктатура как искусство управления 8. Суверенитет и аномия, насилие, право и исключение 9. Магический язык права: легализм и статуарность 11. Антиномии «естественного» закона и синдром «естественной» религии 12. Иррациональное в рациональном: приход «современного» права 13. Два разделенных мира: закон внешний и закон внутренний Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу9. Закон и свобода воли: единство и множественностьВ схоластике логика начала превалировать над интуицией. Формула Ансельма «верую, чтобы понимать» теряла свою убедительность. Беспрекословное принятие Закона уступало место его интерпретациям и комментированию. Техника арабских комментариев к Аристотелю переносилась на комментирование Писания. Точность толкования подменялась буквоедством. Логический рационализм схоластики был предельно формализованным: форма с помощью «буквы» выхолащивала дух. У Аристотеля схоластики заимствовали для своей конструкции четыре естественных причины, порождающие Закон. Из них формальной причиной являлось правило или мера, материальной — человеческая воля. (Две других — это общее благо как цель и акт обнародования закона авторитетным законодателем.) Высшей же мерой является Бог. Эта мера преобразует не только творение, но и само провидение, поскольку оно является высшим метафизическим критерием. В связи с этим все сотворенные природные объекты являются только «отмеренными мерами», данными как меры истины и Закона: это и есть одна из форм воплощения. Все вещи так или иначе причастны к этому вечному Закону, который, будучи запечатленным в них, побуждает их к надлежащим действиям. (Уже позднее Марсилий Падуанский, возражая против идеи вечного Закона, писал: всякая вещь может быть познана двояким образом — либо сама по себе, либо по своему воздействию, в котором проявляется некое ее подобие. Тот, кто «не видит само Солнце, может узнать его по его лучам». Подобным же образом никто не может знать вечный Закон сам по себе. Нам дано только знание этого Закона в его «излучении».) Сама воля неоднозначна — это сила, которая не стимулирует или движет жизнь, но тормозит. Ограничивает ее и в конечном сете убивает. Воля как слепое и жестокое могущество изображена в Ветхом Завете: по замечанию Людвига Клагеса, историческое христианство есть паулинизм или особая форма «яхвизма», который уже давно начал процесс секуляризации, жертвой которого и стал прежде наполненный мифами и символами «пеласгический мир» бессознательного созерцания и стихийного действия. История стала прогрессирующей профанацией природы, целесообразность и рационализация десакрализуют природу и все чудесное, прежде бывшее объектом магических действий. Яхве (злой бог гностиков) — враждебное жизни начало. Все механизирующее и упрощающее сознание ищет только внешнее обоснование мировой морали, ее писаный кодекс и находит его в Законе Божием — Священном Писании. Но потребность во внешних и писаных правилах слишком велика, и тогда сознание порождает кодифицирующую мысль. Заложенный в человеке нравственный закон был бы вполне достаточным для него, если бы не грехопадение. Именно оно испортило природу человека и создало необходимость появления детального писаного Закона — сначала Декалога, затем Евангелия. И аллегорическое толкование Писания вполне уживается с крайним буквоедством, когда каждое слово кажется обязательным предписанием. Буквально прочитанное Писание становилось сборником юридических казусов и прецедентов. Схоластическая системность и избирательное цитирование придут позже. Архаическое же правовое мышление увидит в Писании прежде всего орудие для борьбы с языческим обычаем и магией. Однако сила этих пережитков еще долго будет ощущаться в самом прочтении и толковании Закона. Разного рода религиозные ереси (особенно монофизитство и арианство) будут влиять на процессы его интерпретации. Внимание! Авторские права на книгу "Теневая сторона закона. Иррациональное в праве" (Исаев И.А.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
