1. Наряду со многими другими правовыми явлениями и понятиями «закон» традиционно привлекал к себе обостренное внимание отечественных и зарубежных исследователей.

Будучи весьма сложным и многогранным явлением, закон изучался с самых разных сторон и в самых разных аспектах. А именно — в общетеоретическом и отраслевом плане, как юридическая (правовая) и философская категория, с позиций «материальной социологии» и психологии.

В связи с психологическим подходом к анализу закона нельзя не вспомнить слова Л. И. Петражицкого о том, что «центр тяжести понятия и учения о законном праве и законах должен быть перенесен в область правно-психологического действия» и что «существенно не то, от кого исходит закон, — от данного государства, его органов, или от кого-либо другого, а то, что соответственный акт получает в данном государстве силу нормативного факта, т. е. вызывает соответственное императивно-атрибутивное сознание».

Исходя из этого, автор делал вывод, согласно которому «законное право» это есть ничто иное, как «императивно-атрибутивное переживание», а законы — это «представляемые односторонние правовые распоряжения кого-либо, поскольку они являются нормативными фактами, т. е. поскольку подлежащие представления оказывают соответственное влияние на чью-либо правовую психику, возбуждая или устраняя, или изменяя императивно-атрибутивные переживания».

По поводу изучения закона с позиций «материальной социологии», т. е. с точки зрения «самой социальной жизни» по аналогии с познанием государства около столетия назад Г. Еллинеком было высказано суждение, согласно которому юрист должен остерегаться «смешения мира норм», исходящих от государства и «долженствующих управлять жизнью государства, с самой этой жизнью». Все «формально-юридические представления о могуществе государства, — заключал исследователь, гипотетически вполне допустимые, исчезают, как только мы из мира юридически возможного вступаем в мир социальной действительности. Здесь действуют исторические силы, которые образуют и разрушают самодовлеющее бытие государств, лежащее вне всяких юридических конструкций».

Аналогичные суждения и подходы к изучению законов не только и даже не столько сами по себе, сколько в связи с их обусловленностью материальными и иными факторами, т. е. «самой социальной жизнью» рассматривались, как известно, и раньше. В частности, — Ш. Монтескье в его известной работе «О духе законов» (1748), где знаменитый автор доказывал, что законы должны находиться «в тесном соответствии со свойствами народа» и «должны соответствовать физическим свойствам страны, ее климату, — качествам почвы, ее положению, размерам, образу жизни ее народов — земледельцев, охотников или пастухов, — степени свободы, допускаемой устройством государства, религии населения, его склонностям, богатству, численности, торговле, нравам и обычаям..».

Многократно принимались подобные попытки рассмотрения законов с позиций «самой социальной жизни» и нашими современниками, выделявшими в законах, наряду с их «специфически правовыми» признаками, отражающими «юридические свойства закона и особенности правотворческой процедуры», также и материальные признаки, характеризующие законы «с точки зрения источника, содержания и значения».

2. Наряду с названными подходами в научной литературе, исходя из фундаментальности и огромной социально-экономической, политической и иной значимости «юридических законов», предпринимались неоднократные попытки их познания в контексте законов природы, «законов в научном смысле».

Всем существующим в обществе положительным законам, писал в связи с этим Ш. Монтескье, «предшествуют законы природы, названные так потому, что они вытекают единственно из устройства нашего существа». «Закон, вообще говоря, — добавлял просветитель, — есть человеческий разум, поскольку он управляет народами земли; а политические и гражданские законы каждого народа должны быть не более как частными случаями приложения этого разума».

Проблему познания «юридического закона» в контексте и в соотношении с «законами в научном смысле» в России ставил и решал Н. М. Коркунов. Усматривая общность всех видов и разновидностей законов в том, что «законами принято называть только наиболее общие формулы однообразия явлений, которые уже нельзя свести к другим, еще более общим» автор в то же время проводил между ними довольно четкое и весьма жесткое различие.

Называя «юридические законы» нормами права, Н. М. Коркунов писал, что различие между ними, с одной стороны, и «законами в научном смысле», с другой, заключается в следующем: а) юридическая норма, как всякая иная социальная норма, всегда «обусловлена определенной социальной целью, в то же время, как закон в научном смысле никаких целей не преследует»; б) закон в научном смысле как «общая формула, выражающая подмеченное однообразие явлений» отражает «не то, что должно быть, а то, что есть в действительности, — не должное, а сущее», тогда, как норма права в этом отношении проявляется до точности наоборот; в) нормы права «могут быть нарушаемы; нарушить же закон невозможно»; г) нормы права, «руководя деятельностью людей и указывая им путь достижения их целей, причиненным образом обуславливают поступки людей, т. е. «служат причиной явления». Что же касается законов природы (законов тяготения и пр.), то они, выражая лишь уже «существующее однообразие явлений не могут быть причиной этих явлений»; и д) «закон в научном смысле», в отличие от юридических законов («норм»), «объясняет нам, не почему явления совершаются, а только, как они совершаются».

Подводя итог сказанному о различии между «законом в научном смысле» и «юридическим законом», Н. М. Коркунов констатировал, что «в отличие от нормы, как правила должного, могущего быть нарушенным и служащим причиной человеческих действий, закон в научном смысле есть лишь выражение действительно существующего однообразия явлений, не допускающего отступлений, и потому самому не могущему быть причиной этих явлений».

И добавлял: что касается юридических норм, то они «не выражают того, что есть, а указывают лишь, что должно быть; они могут быть нарушаемы, они вместе с тем служат причиной явлений, а именно — всех тех явлений, совокупность которых образует юридический быт общества. Поэтому юридические нормы не могут быть подводимы под понятие закона в научном смысле».

Справедливость данного вывода, как и самой констатации о коренном различии рассматриваемых законов, не подлежит никакому сомнению. Вполне очевидно, что «законы в научном смысле» и юридические законы весьма разнородны не только в том смысле и в тех отношениях, о которых свидетельствует Н. М. Коркунов, а вместе с ним и другие авторы. Они далеко не однородны и в других отношениях, а именно — по своей природе и характеру, «по уровню» объективности и субъективности, по способности быть регулятором или просто стабилизатором общественных отношений, наконец, по характеру их связей и отражения в них особенностей развития природы и общества.

Купить

Внимание! Авторские права на книгу "Источники права. Учебное пособие" (Марченко М.Н.) охраняются законодательством!

Источники права. Учебное пособие

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Раздел II. ИСТОЧНИКИ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ПРАВА

Глава 1. ЗАКОН В СИСТЕМЕ ИСТОЧНИКОВ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ПРАВА

§ 1. Проблемы познания и идентификации законов

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях