|
|
ОглавлениеГлава 1. Неврозы и фрустрация как объекты работы психотерапевта Глава 2. Бихевиоризм: психология и психотерапия. «Корни»: Иван Петрович Павлов Глава 3. Бихевиоризм: психология и психотерапия. «Корни»: Владимир Михайлович Бехтерев Глава 4. Бихевиоризм: Джон Уотсон Глава 5. Бихевиоризм: Б.Ф. Скиннер и оперантное обусловливание Глава 7. Корни психоанализа. Гипноз Глава 8. Психоанализ Зигмунда Фрейда. Великое и спорное Глава 9. Анна Фрейд. Механизмы психологической защиты Глава 10. Анна Фрейд. Механизмы психологической защиты. Детский психоанализ Глава 11. Карл Густав Юнг. Аналитическая психология Глава 12. Индивидуальная психология Альфреда Адлера Глава 13. Карен Хорни. «Очень талантливая и очень злая» Глава 14. Психосинтез Роберто Ассаджиоли Глава 15. Телесная психотерапия Вильгельма Райха Глава 16. Гуманистическая психология и психотерапия Глава 19. Эрих Фромм. Гуманистический психоанализ Глава 20. Гуманистическая психология А. Маслоу Глава 21. Клиент-центрированная психотерапия К. Роджерса Глава 22. Психодрама Я. Морено Глава 23. Экзистенциальная психология и психотерапия Глава 24. Экзистенциальное консультирование Р. Мэя Глава 25. Логотерапия В. Франкла Глава 26. Гипотеза родовой травмы и волевая терапия О. Ранка Глава 27. Межличностная терапия Г.С. Салливана Глава 28. Когнитивная терапия А. Бека Глава 29. Рационально-эмоциальная терапия (РЭТ) А. Эллиса Глава 30. Теория черт личности Г. Айзенка Глава 31. Мультимодальная терапия А. Лазаруса Глава 32. Трансакционный анализ Э. Берна Глава 33. Психотерапия М. Эриксона Глава 34. Нейролингвистическое программирование (НЛП). Достижения и предостережения Глава 35. Позитивная психотерапия Н. Пезешкиана Глава 36. Эклектическая, интегративная, холистическая психотерапия Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуГлава 27. Межличностная терапия Г.С. СалливанаГарри Стэк Салливан (1892—1949) — американский психиатр и психотерапевт, один из основоположников неофрейдизма, в отличие от Фрейда и его прямых последователей считал, что причины главных психологических проблем — проблем неврозов и психических заболеваний — заключены в межличностном общении, а не в биологической структуре конкретной личности. Он не отрицал важность наследственных и генетических факторов, но ставил межличностное общение на первое место. «Личность не может быть изолирована от комплекса межличностных отношений, в которых человек существует», — писал он. Салливан родился в небольшом городке в штате Нью-Йорк, рос на ферме. Он был единственным ребенком в единственной католической семье среди протестантского сообщества. Его отец был очень волевым человеком, сильной личностью, однако угрюмым и молчаливым. И хотя Гарри уважал отца за стойкость, выдержку и трудолюбие, у него не было с ним контакта. Мать Салливана была из среды священников и юристов и всю жизнь чувствовала, что вышла замуж за слишком простого человека, постоянно ныла и считала, что ее жизнь могла бы сложиться лучше. Она много фантазировала о своих предках, основателях Америки. Таким образом, Гарри рос под влиянием отца, к которому относился с почтением, но при этом не имел с ним теплых отношений, с одной стороны, и нездоровых фантазий матери — с другой. Он писал: «Я избежал многих зол, связанных с положением единственного ребенка в семье, исключительно благодаря тому факту, что моя мать никогда не брала на себя труда замечать истинные черты ребенка, которому она дала жизнь. А воображаемый ее сын так отличался от меня настоящего, что я чувствовал, что моя мать совершенно бесполезна для меня и не способна дать мне ничего, кроме причудливых иллюзий». По существу он не нашел общего языка ни с кем из родителей. Он сам отмечал, что в детстве был очень одинок, к тому же у него проявлялись признаки шизофрении. В школе учился на отлично, но и там у него не сложились близкие отношения с кем-либо из учеников. Именно в детстве он остро ощутил дефицит межличностного общения. Самыми близкими его друзьями были домашние животные. Как говорится, «все мы родом из детства». Так и детские проблемы Салливана — шизофренические тенденции и острое чувство одиночества — стали основным предметом его научных изысканий и практической работы в качестве психиатра и психотерапевта. Салливан считал, что основы психологических проблем и психических отклонений закладываются еще до юности. К этому моменту у ребенка формируется некая модель общения с родителями. Если она правильная, то ребенок легко вступает и строит отношения со сверстниками, а если неправильная, тогда у ребенка появляются затруднения в общении. Такой человек может испытывать чувство ущербности, агрессии, искать различные пути компенсации. Салливан считал, что многие психические нарушения и заболевания не возникли бы, будь у человека возможность с раннего детства свободно и легко общаться. После школы он получает стипендию на обучение в престижном Корнельском университете. Но вскоре у Салливана пропадает интерес к учебе, у него появляется апатия. В результате на втором курсе его отчисляют за неуспеваемость, и он на два года выпадает из поля зрения своих биографов. В 1911 году Салливан появляется в Чикаго, поступает в медицинский колледж, там же проходит более 70 часов личного психоанализа. По окончании колледжа он получает квалификацию практикующего психиатра. В это время он много читает, главным образом психоаналитические труды, творчески ищет новые подходы, не удовлетворяясь традиционной психиатрией. Салливан начинает успешно работать в клинике с больными шизофренией, приобретает авторитет блестящего клинициста. Со временем ему предоставляется возможность создать в престижной клинике собственное отделение, в котором он впоследствии воплощает свои идеи. Он разработал метод группового лечения больных специальной командой тщательно подобранного персонала. Салливан сам проводит отбор кандидатов, нередко отказываясь от услуг опытных психиатров и другого медицинского и обслуживающего персонала, считая, что все они имеют профессиональную деформацию — патронажное отношение к больным, что его совсем не устраивало, он хотел создать для пациентов обстановку равных, неформальных человеческих взаимоотношений. Даже санитаров Салливан отбирал и затем готовил к работе лично, и хотя они классифицировались как младший медперсонал, в осуществлении метода Салливана им отводилась ответственная роль. Ему было важно, что человек действительно хочет помогать больным. Отбор шел по человеческим качествам, так как Салливан считал, что остальному можно научить. Он писал: «Я пришел к заключению, что личные характеристики всех тех людей, с которыми контактируют страдающие шизофренией пациенты, должны рассматриваться как главный критерий при любой попытке достижения хороших терапевтических результатов». Как показывал опыт работы Салливана, большая и успешная работа, проведенная с пациентом, могла быть сведена к нулю только из-за краткого контакта пациента с несоответствующим больничным персоналом. Салливан был убежден, что главным лечебным фактором является сам коллектив лечебного учреждения. Больной должен чувствовать, что попал в атмосферу, где все понимают его, поддерживают, принимают как обыкновенного человека, а не как психически ненормального. В итоге команда Салливана выработала сильное «чувство локтя» и даже проводила неформальные рабочие совещания в местном баре или в его доме неподалеку от больницы. У Салливана не было жестких схем подходов к лечению, он строил работу с пациентом исходя из его индивидуальности и ситуации и того же требовал от своих коллег. Главной задачей в помощи пациенту он видел обретение свободы общения с другими людьми. Теория Салливана заключалась в том, что лечение пациента должно начинаться с освобождения его от ситуации, которая вызвала его проблемы. Поэтому он часто запрещал визиты к больному его родственников и прочих людей, ассоциирующихся с началом болезни. В отделении была сооружена специальная защитная стена, которая служила для того, чтобы ограждать пациентов от взглядов любых посторонних посетителей, входящих в здание. Салливан объединял пациентов в группы общения по возрасту и заболеванию, чтобы нивелировать чувство одиночества и незащищенности. Салливан считал, что повседневная жизнь индивида имеет для лечения большее значение, чем время, проведенное с терапевтом. Салливан ввел понятие «соучаствующее наблюдение», считая, что терапевт должен быть одновременно и наблюдателем, и участником процесса лечения. Он обнаружил, что у пациента и психотерапевта в процессе работы периодически чередуются желание встречи и желание уйти друг от друга, и поэтому использовал в работе многообразные вариации «наступлений-отступлений». Салливан заметил, что пациенты чаще используют речь в качестве средства защиты, а не общения. Это происходило потому, что они крайне редко выходили на контакт с другими людьми, не соблюдая при этом значительных предосторожностей и не испытывая некоего чувства ожидания отпора со стороны других. Осознание возникающих блоков общения между индивидами являлось для Салливана необходимым условием последующего понимания присущего всем людям чувства беспокойства и ожидания унижения, что и составляло основную цель терапевтического интервью. Внимание! Авторские права на книгу "Практическая психология и психотерапия" (Романин А.Н.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
