|
|
ОглавлениеГлава I. «Тело власти», или corpus. 1. Господство социального 3. Секты и «воображаемые общества»: частный случай солидарности 4. «Право солидарности» (Ф. Теннис) 5. Солидарность: пространство, центр и периферия 2. Политическая целостность и «орденская» форма объединения 3. Суверенитет и политическая власть 4. Юридическое лицо и юридическая солидарность (Л. Дюги) 5. «Основная (базовая) норма» (Г. Кельзен) 6. «Естественное право» и порядок Глава III. Социальные (политические) институты и власть. 1. Две модели организации 2. Институты, процедуры и рационализация 3. Система сдержек и противовесов («правильно устроенная конституция») 4. Персонификация власти: «государственный абсолютизм» 5. Структуры и функции (организация как «вещь») 6. Разделение властей и функций: роль институтов 2. Анонимное (воображаемое) господство 3. «Деривации» и подчинение закону (В. Парето) 4. «Воля народа» как политическая мотивация единства 6. Эмоции солидарности: страх и тревога 2. Право для государства: нормативистская локализация 3. Право без границ: солидаристская локализация 5. «Номос» «больших пространств» Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу4. Персонификация власти: «государственный абсолютизм»Разнообразные комбинации политических институтов складываются в структуры, которые принято однозначно обозначать именем того или иного конкретного режима или формы правления. Независимо от того, оформляется ли многообразие сил в систему, в которой центром власти является одно лицо, группа лиц или «безличный закон», любую из таких систем можно рассматривать как единое лицо и персону. Если исходить из предпосылки, что власть может быть только персонифицированной, то волей-неволей приходится искать именно один, основной, доминирующий центр. При этом наличие сложной системы институтов отнюдь не облегчает такой поиск: институты в этой ситуации составляют сложное нагромождение декораций на политической сцене, за которыми до поры укрывается истинный режиссер спектакля — реальная власть. Уже Генри Мен отмечал значительное затруднение, которым сопровождаются поиск и определение в системе сообщества действительного неноминального центра власти. Вместе с тем везде, где есть «независимое политическое общество, не находящееся в состоянии анархии, там неизбежно должен быть и верховный властитель» — вопрос об определении его характера есть только вопрос установления факта, не относимый к проблеме права или нравственности. Понятие же закона явно находится в самой тесной связи с двумя другими: понятием «порядка» и понятием «силы». Томас Гоббс, учитывая это обстоятельство, делал различия между сообществами по способу получения власти и степени ее легитимности: сообщества по установлению, в которых суверенная власть приобретается посредством соглашения, и сообщества по принуждению, в которых суверенная власть приобретается силой. Но в том и другом случае люди признают своего себе суверена одинаково движимые чувством страха — либо друг перед другом (когда им нужен защитник закона), либо перед самим сувереном. «Ни один монарх не имел достаточной силы, чтобы подчинить людей своей воле. Он силен и его боятся, зная, что исполнительные органы [институты. — И. И.] будут подчинены ему и будут выполнять его приказы. Поэтому неизбежно должна существовать какая-то сила приказа, которая предшествует страху или... полностью на нем основывается. Таково происхождение власти, которая устанавливает все различия между различными типами монарха, а также оказывает огромное влияние на его действительную функцию». Тот же Генри Мен отмечал, что верховный правитель как статус независимо от того, воплощен ли он в индивидуальном или коллективном лице, прежде всего должен заключать в себе качество отдельного лица или персоны, чтобы стать определяемым для восприятия всех остальных: если верховная власть сосредоточивается не в индивиде, то тогда и группа лиц, получившая ее, должна располагать такой способностью к персонификации, а следовательно, и способностью к корпоративной или коллегиальной деятельности. При этом политические мнения этой группы постулируются как мнения всего или большинства общества. Внимание! Авторские права на книгу "Солидарность как воображаемое политико-правовое состояние" (Исаев И.А.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
