|
|
ОглавлениеФеномен «гражданского рабства» Два проекта мирового развития: вождь или вече «Неслыханная к баталии охота» (геополитические фантазииимперских завоевателей) «Татарский абсолютизм» и личность Российское Возрождение: третья волна Небесная Европа: взгляд из России Небесная Европа и русская литература Разговор с «просвещенным сталинистом» Брахман, Атман и великое блаженство Блок, Эйнштейн и новейшая физика Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуПриложение 2Дмитрий Черкасов-Корнющенко Метафизический полет над Бездной по Великому Христианскому кольцу Размышления по поводу работы Александра Кацуры «Полет над бездной. Глубина человеческого “Я”, русское мессианство и американская демократия». Всякие действия обращаются на того, кто заранее расположен их претерпеть. Бросайте ж за борт все, что пахнет кровью, 1 Два впечатления неизбежно испытает вдумчивый читатель рецензируемой работы. Авторство Александра Кацуры, по определению, предполагает стремительную талантливость, безудержную эрудицию, граничащую с энциклопедичностью, великолепный нарратив, увлекательность которого граничит с приключенческим жанром. Собственно, эссе «Полет над бездной» и есть приключения мысли, и это обрекает текст после его публикации стать интеллектуальным бестселлером, во всяком случае, гуманитарным событием. Это первое впечатление. Второе сложнее. Последовательное изложение философских, исторических, естествоведческих, культурологических, религиозных, психологических и других категорий, имен, событий, процессов, оригинальных авторских оценок и интерпретаций от страницы к странице становится все более алармистским. Тревожность мысли и слова нарастает по экспоненте. Могу лишь сказать о себе: вскоре при чтении у меня возник образ с полотна великого норвежца Эдварда Мунка «Крик». Выставленная 3 декабря 1893 г. в Берлине, картина первоначально называлась «Отчаяние». «Самая значимая деталь картины — это, пожалуй, неестественно длинные, тонкие кисти рук существа, охватывающие голову в тщетной попытке отгородиться от пронзительного крика ужаса, который слышен только ему самому. Во всяком случае, два почтенных господина на заднем плане, которые, как ни в чем не бывало, шагают к краю картины, явно ничего не замечают». Если хотите, мы должны спросить себя: «крик» автора эссе останется таким же безответным? Или людям, населяющим нашу планету, пора присоединиться к крикам вот таких одиночек, если они хотят сохранить самое жизнь? «Полету над бездной» предшествовала книга «Планетарное человечество: На краю пропасти» (М.: Проспект, 2016), принадлежащая трио авторов — А. В. Кацура, И. И. Мазур, А. Н. Чумаков. По сходству названий нетрудно догадаться, что этот совместный труд посвящен той же проблеме, что и эссе А. Кацуры — растерянность человечества в его эсхатологической перспективе в новом тысячелетии. Близость тематики монографии и эссе предстала в моих глазах в несколько неожиданном ракурсе. Вспомнилась великая «Этика» Баруха Спинозы: в ней главные положения—теоремы и их доказательства представлены на рациональном «геометрическом» языке, что затрудняет понимание и анализ. Зато многочисленные схолии, прибавления, объяснения (говоря современным языком- примечания) ясно и сжато, увлекательно объясняют все точки зрения философа. Своим трактатом Спиноза уже предостерегал европейский мир. Такое же я обнаружил при чтении названных работ: «Планетарное человечество» достаточно академично, суховато ( хотя есть яркие страницы, по-моему, принадлежащие А. Кацуре), затронутые проблемы очевидны, но будоражащего эффекта они не производят. В терминологии Ф. Ницше это — аполлоновский стиль. «Полет над бездной» — это развернутое метафорическое комментирование тех же самых проблем, но это. по преимуществу, чувственность интеллекта, содержащая будительный фермент — он побуждает к диалогу, к спору, к парадоксу, который может, совершенно неожиданно, вызвать встречное движение свободной мысли. Это — дионисийское начало культуры. Кроме того, я отчетливо вижу в этой работе некую «сумму», сложившуюся из многих прежних творческих достижений А. В. Кацуры. Это «сумма философии Александра». 2 В оглавлении эссе названы те смысловые вехи (их 24), содержание которых развернуто в тексте. При обобщении этих смыслов, созданных автором, мы получим несколько тезисов: — Человек — общество — культура — цивилизация. — От Московского абсолютизма до периферийного авторитаризма. Утопия и антиутопия. — ХХI век . Что сделало человечество с мировой цивилизацией. — ХХ—ХI века. Что сделал советско-российский народ со своей цивилизацией. — Так что же нам делать теперь? Эрудированный читатель может заметить, что эти тезисы не новы и не оригинальны — и в российской и в зарубежной цивилиографической литературе такие вопросы давно поставлены, и на них существует немало ответов. Это так. Я тоже прочитал много книг и статей, известны мне разные футурологические прогнозы, — от эзотерических до прагматических. Однако эссе А. Кацуры отличает от аналогичных работ его необычный методологический уровень. Это уровень очень высокой интеллектуальной интеграции, позволивший автору создать единый феномен «мегачеловечества» на пространстве ста с небольшим страниц. Я знаю толк в подобного рода творческом синтезе, так как много лет занимался практикой и теорией интеграции гуманитарных дисциплин и могу по достоинству оценить полученный результат. Подробный оценочный анализ эссе занял бы не менее трети текста А. В. Кацуры. Я ограничусь несколькими, на мой взгляд, значимыми схолиями. Это будут те мысли, которые возникли как дополнение к некоторым положениям автора. Или это будет некоторая полемика с какими-то мнениями автора, о которой я уже сообщал автору лично. 3 Первые страницы эссе посвящены личной идентификации человека. Соглашаясь с автором в глобальном понимании проблемы «Я — Ты — Мы — Оно», я хотел бы сказать о невероятной сложности процесса самоидентификации личности в континууме пространства — времени Советского Союза — России. На протяжении столетия миллионы людей жили, прожили, проживают не свои жизни. В большинстве случаев — не по своей воле. Что это такое — жить не своею жизнью — я знаю на примере судьбы своих родителей, своих близких родственников, моей собственной судьбы, судеб своих давних знакомых. Жуткую обыденность этой подмены своей жизни чужой, перерастающей в трагедию, виртуозно показал Владимир Шаров в недавно опубликованном романе «След в след» — семейной хронике ХХ века. Эти, прожитые людьми чужие, а не свои жизни, породили и продолжают порождать неизбежное двойничество, двое- и трое-мыслие, страх, лицемерие — как средство маскировки, неизбежную смену ролевых масок. Итогом такого приспособленчества становились неустроенность, трусость, жестокость, откровенная нелепость поступков, имитация собственной глупости. Все эти милые спутники не своих жизней сопровождают наш «человейник» вот уже сто лет. «Такова жизнь» — привычный ответ трех поколений россиян на неудобные вопросы. А ведь как психологически сложно, имея смутную генетическую память, оценивать себя в роли, тебе не предназначенной и которую эта память отрицает! И не в этом ли причина постоянных неурядиц России во всем — от экономики до культуры? 4 Среди многих имен, хорошо или менее известных (философов, историков, политиков, литераторов), которых автор с той или иной целью упоминает, цитирует, с которыми соглашается или спорит, я, с некоторым удивлением, не встретил имени Н. Я. Данилевского. Его книга « Россия и Европа», казалось бы, напрашивалась на свое место в рецензируемых работах. Надо сказать, что первые издания книги в 1868 и 1871 годах прошли в России незамеченными, хотя подзаголовок книги «Взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому» в свете предстоящих мировых событий был весьма актуальным. Я не сторонник позднеславянофильского учения Н. Данилевского о культурно-исторических типах, которое много позднее сделало имя автора широко известным. Однако первый же тезис Данилевского — «Причины, почему Европа враждебна России» (глава II вопросительна: «Почему Европа враждебна России?») — заставляет относиться к этой книге, по крайней мере, с пониманием. Нетрудно и согласиться с тем, что сей тезис взят прямо-таки из наших дней, когда государство « Российская Федерация» за считанные годы уподобилось Волку из басни И.А. Крылова «Волк и Кот». «В продолжении этой книги, — пишет Данилевский, — мы постоянно проводим мысль, что Европа не только нечто нам чуждое, но даже враждебное; что ее интересы не только не могут быть нашими интересами, но в большинстве случаев прямо противоположны». Сегодняшние витии вряд ли читали Н. Данилевского, но в своем патриобесии повторяют то, что уже было сказано почти 150 лет тому назад. 5 Несколько слов о «Планетарном человечестве». В Главе 4 есть интереснейший текст о «Философской революции» (с. 60—69). Речь идет об «осевом времени», образе, введенном в научный оборот Карлом Ясперсом. Это период истории с Седьмого по Второе столетие до Р. Х. — от Китая до античной Греции. Л. Н. Гумилев этот же период назвал «ударом космического хлыста» — некое мощнейшее излучение из глубин Космоса, подобно гигантскому бичу, оставило глубокий след в духовной жизни народов Древнего мира, начиная с Китая, Индии, Персии, далее на Ближнем Востоке, в Малой Азии, а завершилось в островной и материковой Греции, затронув Сицилию и Южную Италию. Авторы «Планетарного человечества» приходят к выводу, что таких «поворотных осей» в человеческой истории было много: разномасштабных, но всегда заметных. Совершенно справедливо ими предложено новое наименование этих процессов: поворотное время. Следует перечисление этих «роковых часов человечества»: неолитическая революция, затем вышеупомянутая философская революция (почти одновременное бытие Конфуция, Зороастра, Будды… Фалеса, Пифагора, Сократа…). Третьим поворотным временем назван, опять же верно, ХVI век: Высокое Возрождение, Реформация, Великие географические открытия, начало новых философии и естествознания. Четвертым поворотным временем авторы считают период с конца XIX века до конца первой половины ХХ века — наступление Атомного века. Все верно, легко согласиться с такой периодизацией. Эти этапы «поворотных времен» оказали огромное влияние на развитие культуры и цивилизации Западного Христианского мира. Несомненно, одновременно это были и этапы общемирового процесса глобализации. Есть, однако, событие, которое, на мой взгляд, имеет характер такого же поворотного времени. Я бы отвел ему место между Философской революцией и шестнадцатым веком. Это событие — Крестовые походы, продолжавшиеся с 1096 по 1270 год, т. е. около двух столетий. После походов Александра Македонского крестовые походы были самым продолжительным контактом Запада и Востока. Дело не в тех драматических событиях, которыми было наполнено новое столкновение цивилизаций. Жестокость и варварство исходили от обеих — христианской и исламской цивилизации. Рудольф Штайнер, «отец антропософии», в одной из лекций в Дорнахе говорил следующее: «Необычно значимой для истории представляется та неслыханная сила, которая неожиданно завладела огромным числом европейцев всех сословий и подвигла их предпринять нечто, связанное с наисвященнейшими устремлениями сердец представителей европейских народов». Время крестовых походов — время создания духовно-рыцарских орденов, начиная с тамплиеров и госпитальеров. Это время эзотерической трактовки Мистерии Голгофы, в частности, повествования о Святом Граале — бесценной чаше, с одной стороны, бывшей на столе во время Тайной вечери, а с другой, — ставшей сосудом, в который Иосиф Аримафейский собрал кровь Иисуса Христа. С этой легендой гомогенно связано Копье Лонгина, Копье Судьбы — оружие, которым центурион Лонгин прекратил страдания Спасителя на Кресте. В ХII—ХIII веках появились первые рыцарские эзотерические романы, повести, поэмы о поисках Грааля и о героях, посвященных в его тайну, оказавшие огромное влияние на духовную жизнь средневекового общества. Назову самые известные из них: Кретьен де Труа «Персеваль» (1180), Роберт де Борон «Иосиф Аримафейский. Роман о Граале» (1200), «Персиваль» (1210), Вольфрам фон Эшенбах «Парцифаль» и «Титурель» (1198—1210), Альбрехт фон Шанферберг «Юный Титурель» (ок. 1280); безымянные «Ланселот» (1220), «Поиски Святого Грааля» (1230), «История о Святом Граале» (1240), «Роман о Граале» (1250). Внимание! Авторские права на книгу "Полет над бездной. Глубина человеческого «Я», русское мессианство и американская демократия. Монография" (Кацура А.В.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
