|
|
ОглавлениеЧасть I. Феноменология культуры. Глава 1. Злободневность культурологии Глава 2. Культурология и философия культуры Глава 4. Происхождение культуры Глава 6. Культура — великая неудача Часть II. Народы и культуры. Глава 7. Ядро европейской культуры Глава 8. Запад, Восток, Африка и другие миры Глава 9. Множество культурных миров Глава 10. Партикуляризм и универсализм Часть III. Социальные проблемы культуры. Глава 11. Культура как регулятор социальных отношений Глава 12. Культурная идентичность Глава 13. Культура и цивилизация Глава 14. Культура в ракурсе символов и знаков Часть IV. Исторические судьбы культуры. Глава 15. Оппозиции культуры Глава 16. Цивилизация и варварство Часть V. Культурно-исторический процесс. Глава 19. Варианты культурного процесса Глава 20. Культурные ориентации Глава 21. Религия как феномен культуры Глава 22. Кризис религии или религиозное возрождение? Глава 23. Наука в системе культуры Глава 24. Нравственное измерение культуры Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуГлава 5. ПРИРОДА И КУЛЬТУРА5.1. Органическое и искусственное«Когда на небе надо мною кишат бессчетные звезды, и во всех необъятных пространствах шумит ветер, — писал немецкий живописец и график, представитель раннего романтизма Отто Рунге (1777—1810), — и волны обрушиваются на берег, и над лесом начинает розоветь эфир, и солнце освещает мир; когда пар поднимается с лугов и я бросаюсь в траву, искрящуюся капельками росы, и на каждом листочке, и на каждом стебельке кипит жизнь, и все сливается в один дружный аккорд, — тогда душа моя громко ликует и носится в безмерном пространстве, окружающем меня, и нет уже для меня ни верха, ни низа, ни времени, ни начала, ни конца, я чувствую и слышу живое дыхание Бога, держащего мир в руке своей, во всем, что живо, что деятельно...». Взаимодействие природы и культуры — одна из ключевых тем культурологии. Если взглянуть на беспредельное многообразие сюжетов, сопряженных с этой темой, то можно увидеть, что они тяготеют, в общем, к двум полюсам: в одном случае отношения между природой и культурой рассматриваются как изначально враждебные, непримиримые, в другом, напротив, эти связи предстают как идиллические, нерасторжимые. Природа (от греч. physis, phyen — «возникнуть, быть рожденным»; то же от лат. natura, nasci) — все сущее, весь мир в многообразии его форм. Природа — это все существующее во вселенной, живой и неживой мир. Это все в мире, что не создано руками человека. Природа означает непосредственную данность, совокупность всех вещей до того, как человек с ними что-либо сделал. Природа — отвлеченное имя для всех энергий и веществ, существ и закономерностей. Природа в истории человечества выступает как оценочное понятие. Она выступает в ряде случаев как обязательная для всякого познания и творчества норма правильного, здравого и совершенного. Выражением такой нормы оказывается понятие «естественного» («природного»). Отсюда возникает мерило правомочной экзистенции — естественный человек, естественное общество, естественное воспитание, естественный образ жизни. Понятие природы выражает нечто последнее, дальше чего идти не дано. Что может быть выведено из этого понятия, окончательно понято. Что может быть обосновано в этом понятии, тем самым оправдано. Такая природа — «мать-природа», творчески мудрая и благая, — предмет безусловного доверия. В мировой литературе трудно отыскать определение природы. Она мыслится как нечто вполне очевидное и понятное, как то, что существовало до человека и окружает его сегодня, т.е. не рукотворный, а первозданный мир. Этот мир трудно поддается определению, потому что он воспринимается как некий хаос. Так, во всяком случае, оценивалась природа в древних мифах. Под хаосом понималось изначальное, беспорядочное и бесформенное состояние мира. У древнегреческого поэта Гесиода, жившего на рубеже VIII—VII вв. до н.э., хаос означал пустое неизмеримое пространство, которое существовало до возникновения всех вещей. Из хаоса, согласно древним мифам, родился Эреб, бог вечной тьмы и сама тьма. Именно в таком качестве природа противопоставляется культуре. Она служит олицетворением темных и затаившихся, диких и враждебных человеку стихий. Возникает угроза, что все, сотворенное человеком, может раствориться в неких бездонных глубинах. Природа выступает как грозная, ужасающая сила. Культура же воспринимается, напротив, как нечто хрупкое, олицетворенное, упорядоченное. Отсюда противопоставление миров — «дикого» и «культурного». Однако есть ли основания для такого миропонимания? Сопоставление хаоса и порядка, стихии и закона, бездны и общего дома, бесформенности и структуры верно только до определенного предела. Природа в своем развитии подчиняется законам. Она по-своему упорядочена. Мир культуры, в свою очередь, далеко не всегда предстает как царство разума. В нем также действуют хаотические, бессознательные силы. Идеал культуры, выверенный по законам разума, тоже страшит. В культурном творчестве огромна роль непознанного, несознательного, хаотичного. Что же произошло с культурой, когда человек создал ее? Он отдалился от природы или, наоборот, сделал шаг навстречу объективной, т.е. привносимой им самим в природу, упорядоченности? Ученые чаще всего отвечают на этот вопрос так: когда человек начал возводить собственный человеческий мир, он, по существу, сделал первый шаг к разрыву с природой. И тем не менее связь между ними существует, и самая тесная. Внутренняя принадлежность человека к двум этим мирам — миру природы и миру культуры — свидетельствует о том, что в основе отношений между природой и культурой можно мыслить противоречие. Но в то же время допустимо усматривать здесь некий принцип взаимной дополнительности. Культура — это природа, которую пересоздает человек, утверждая, таким образом, и самого себя в качестве человека. Их противопоставление не всегда плодотворно. Общее определение культуры можно выразить примерно так: что искусственно в этом мире, то создано человеком, не принадлежит природе и является культурой. Однако сразу возникает вопрос о природе человека. Уже в эпоху Просвещения сформировалась концепция, согласно которой человек вообще неотторжим от природы и существует сообразно законам науки, столь же однообразным, как развитие Вселенной. Словом, его природа неизменна. «Однако дальнейшее развитие гуманитарных наук подвергло этот постулат сомнению, развенчало "универсалистский" взгляд, и вопрос о единстве человеческого вновь стал занимать сознание ученых. Искушение релятивизма столь велико, что антропологам трудно воздержаться от использования примеров, демонстрирующих примат эмпирии над любым универсальным принципом существования человека» — отмечает Юргенов. Философы обычно относят к культуре все рукотворное. Природа создана для человека. Он же, неустанно трудясь, сотворил «вторую природу», пространство культуры. В целом это самоочевидно. Но в таком подходе к проблеме присутствует некий изъян. В традиционном представлении о культуре как «второй природе» обнаруживаются фундаментальные противоречия. Толкуя культуру как нечто, надстраивающееся над природой, исследователи создали эффект их взаимного отчуждения. Возникает парадоксальный ход мысли: для сотворения культуры нужна предельная дистанция от природы. Не в таком ли воззрении на культурное творчество истоки хищнического, разрушительного отношения к природе? Культура прежде всего — природный феномен хотя бы потому, что ее творец — человек — биологическое создание. 5.2. Типы отношения к природеЗадача культуролога, судя по всему, состоит в том, чтобы выделить типы отношения человека к природе. Они, вероятно, таковы: поэтизация природы, ее познание, эксплуатация, пересотворение и спасение. Поэтизация природы характерна не только для древних восточных культур. Она присуща также и античности. Японский философ К. Фуджита, характеризуя процесс взаимодействия природы и культуры, выделяет три типа: симбиоз, апобиоз и диабиоз. Симбиоз выражает гармонию человека с природой, приспособление к ее естественному процессу, пребывание в единстве с ней, участие в природе. Этот тип присущ восточным культурам. Он отражается в религиозных культах Индии: почитание животных (корова), рек (Ганг), признание в культе Шивы — жизни и смерти, создания и разрушения — естественного процесса, этический принцип ахинса (жалость ко всему живому), сансара (беспрерывный процесс перерождения, идея родственности и неуничтожимости всего живого, взаимоперехода его форм). Даосизм и конфуцианство в Китае также представляют нерасторжимое единство человека и природы. В японском синтоизме ками символизирует священное свойство бытия человека и природы. Апобиозный (лат. apo — «из, от, без» — часть слова, выражающая отрицание чего-либо) тип противоположен симбиозному. Он означает отделение человека от природы, отсутствие его единства с естественным процессом и овладение, манипуляцию природой, эксплуатацию ее человеком. Этот тип истолкования отношения человека к природе вызван диктатом техники в европейской и североамериканской культурах. Он имеет два источника: греческий и иудейско-христианский. В греческой культуре зарождается концепция человека, способного своим разумом понимать явления природы и управлять ими. Из иудейско-христианского миропонимания следует, что Бог и человек находятся вне естественного природного процесса и что людям предназначено плодиться и размножаться, наполнять землю и обладать ею, покорять ее и владычествовать над всем земным. В эпоху Возрождения была развита концепция человека как микрокосмоса, его активного отношения к миру. Она воплотилась в социально-политических теориях Нового времени, в индустриальной революции. В религиозном миропонимании его монотеистическая разновидность явилась водоразделом в трактовке отношения человека к природе. Именно она санкционировала так называемую апобиотическую агрессию человека против природы. Американский теолог Г. Кокс в книге «Секулярный город» описывает, как жил человек в доисторическое (добиблейское) время; он находился в естественном мире природы. Люди и боги были частью природы (включая религиозные системы Шумера, Египта и Вавилона). Иудейская концепция творения мира отделила природу от Бога и Бога от человека. Отныне природа для человека ни брат, ни Бог и как таковая не сулит ему спасения. Она для него больше не предмет культа, а объект эксплуатации и покорения. Диабиозный тип культуры означает вживание, проникновение человека в природу, которая считается изменчивой, непостижимой, непостоянной, несовершенной и в результате этого — нереальной. Человек должен ее «пройти» для достижения «истинной» реальности и вечности. Лучший пример этого типа обнаруживается в культуре Индии. В ее мифах и религиях естественный (природный) процесс, включая жизнь человека, представляется мимолетно преходящим, словно облака и туман. Такое мироощущение олицетворяют два санскритских понятия — майя и шакти, являющиеся очень распространенными в индийской религиозно-философской мысли. Магическая сила майи, творящая иллюзорный мир, которому поддается человек, не обладающий знанием подлинной реальности, — вот символ диабиозного типа религиозного мышления. Майя творит богов и их вселенную, ту сферу, которая растет, расширяется и растворяется. Эта универсальная субстанция, тождество действия и причины, космического потока и творческой силы, есть шакти — космическая энергия. Правда, боги и люди — все из нее. Диабиозный тип мышления также присущ дайнизму, буддизму и даосизму. В западной культуре он проявлялся в платонизме и неоплатонизме, стоицизме, гностицизме, манихействе. Внимание! Авторские права на книгу "Культурология. 5-е издание. Учебник" (Гуревич П.С.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
