|
|
ОглавлениеЧасть I. Феноменология культуры. Глава 1. Злободневность культурологии Глава 2. Культурология и философия культуры Глава 4. Происхождение культуры Глава 6. Культура — великая неудача Часть II. Народы и культуры. Глава 7. Ядро европейской культуры Глава 8. Запад, Восток, Африка и другие миры Глава 9. Множество культурных миров Глава 10. Партикуляризм и универсализм Часть III. Социальные проблемы культуры. Глава 11. Культура как регулятор социальных отношений Глава 12. Культурная идентичность Глава 13. Культура и цивилизация Глава 14. Культура в ракурсе символов и знаков Часть IV. Исторические судьбы культуры. Глава 15. Оппозиции культуры Глава 16. Цивилизация и варварство Часть V. Культурно-исторический процесс. Глава 19. Варианты культурного процесса Глава 20. Культурные ориентации Глава 21. Религия как феномен культуры Глава 22. Кризис религии или религиозное возрождение? Глава 23. Наука в системе культуры Глава 24. Нравственное измерение культуры Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуЧАСТЬ IV. ИСТОРИЧЕСКИЕ СУДЬБЫ КУЛЬТУРЫГлава 15. ОППОЗИЦИИ КУЛЬТУРЫ15.1. Грозит ли смерть культуре?Современная философия уже возвестила «смерть Бога», «смерть человека». Пришел черед и культуры. «Процессы, ныне происходящие, — пишет С.С. Неретина, — можно назвать постхристианскими и потому, что мы вступили в иной мир этики, точнее не- или внеэтики, хотя бы потому, что XX в. является веком, когда киллерство стало профессией. И это нельзя игнорировать... "Ризомное" сознание не требует не то что всеединства, но даже простого единства. Можно сказать, что оно отвергает саму идею единомышленников. И это сознание столь же правомерно и равноправно в современном мире, что и культурное поведение, но почему-то культурное сознание не принимается в расчет, а следовательно, оно не глобально... Сегодня мы вправе поставить вопрос о конце культуры. Не о конце жизни, не о смерти человека, а именно о конце культуры как явления, имевшего свое начало и соответственно долженствующего иметь свой конец... Поэтому, на мой взгляд, в эпоху переходности необходимо не упование на культуру (сродни религиозной мольбе). Необходима критика культурного разума...». Критика культурного разума, безусловно, нужна. Но означает ли это «смерть культуры»? Если речь идет о культуре как антропологическом атрибуте человека, то культура, разумеется, не исчезает. Она жива, пока есть человек. Но сам феномен культуры претерпевает радикальные преображения. И это нельзя игнорировать. Нет оснований говорить о том, что культура как некая данность сохраняет не только свой облик, но и самое суть свою. Чтобы истолковать этот тезис, необходимо рассмотреть возможные оппозиции культуре. Когда и чему она, т.е. культура, противостоит: природе, жизни, цивилизации, новейшим технологиям, религии. Уже отмечалось, что культура противостоит природе. Исчезнет природа, устранится и эта оппозиция. С.С. Неретина полагает, что термин и идея культуры появились еще в конце античности у Цицерона. На самом деле культурфилософская рефлексия рождается на путях осмысления универсалий. Одна из первых оппозиций — соотношение природы и культуры. Философия культуры начинается с досократиков. Проблема культуры едва ли не впервые в европейском сознании затрагивается софистами. Важнейшую роль в их мировоззрении играло противопоставление природы как элемента относительно постоянного человеческому закону или установлению — произвольному, изменчивому. Природа и культура действительно противостоят друг другу. Но, по выражению П.А. Флоренского, они существуют не вне друг друга, а лишь друг с другом. Ведь культура никогда не дается вне стихийной своей подосновы, служащей ей средой и материей. В основе всякого явления культуры лежит некое природное явление, возделываемое культурой. Человек как носитель культуры не творит ничего, но лишь образует и преобразует стихийное. Вместе с тем, по мнению русского философа, природа никогда не дается нам без культурной своей формы, которая сдерживает ее и делает доступной познанию. Природа не входит в наш разум, не делается достоянием человека, если она не преображена предварительно культурной формой. П.А. Флоренский приводит такой пример. Мы видим на небе не просто звезды, а нечто, что уже имеет культурную форму. Звезды — это уже форма, приданная природе культурою. Здесь обнаруживает себя ряд предусловий созерцания — понятий, схем, теорий, методов, выработанных культурой. «Явление культуры все расслояется на ряды естественных, природных предусловий своего бытия; явление природы, напротив, все расслояется на ряды исторических, культурных предусловий своего осмысливания». Противоположностью культурного человека является вовсе не природный человек, а варвар. Никакого природного человека нет вообще. Есть лишь человек культурный или варвар. Если относить к культуре только все внеприродное, то многие феномены культуры окажутся как бы несуществующими. Представим себе для примера йогическую культуру. В ней нет никаких артефактов. Йог развивает собственные психологические и спиритуальные ресурсы. Ничего рукотворного при этом не возникает. Однако достижения йогов, несомненно, входят в сокровищницу культуры. Человеческие творения возникают первоначально в мысли, духе и лишь затем объективируются в знаки и предметы. В культуре всегда есть нечто конкретное: это определенный род и способ творчества. Поэтому в конкретном смысле есть столько культур, сколько творящих субъектов. Поэтому в пространстве и времени существуют различные культуры, разные формы и очаги культуры. Культура вообще — понятие чисто абстрактное. Если бы однажды на земле была установлена единая форма культуры, то это была бы некая особая форма культуры, а не культура вообще. Однако из того, что существуют различные формы культуры, а не абстрактная культура, не следует, что эти формы замкнуты сами на себя и недоступны чужому влиянию. Природа так же, как и культура, основана на акте творения. Когда мы пытаемся изобразить великий процесс становления жизни в согласии его с природой, нам все время приходится сталкиваться с препятствием в нашем языке. Дело в то, что, как подчеркивает К. Лоренц, словарь культурных языков сложился в то время, когда единственным известным видом развития был онтогенез, т.е. индивидуальное развитие живого организма. В самом деле, такие слова, как entwicklung, development, evolution, в этимологическом смысле означают, что развивается нечто, уже бывшее прежде в неразвитом или свернутом состоянии, подобно цветку внутри почки или цыпленку внутри яйца. Эти выражения удовлетворительно описывают названные онтогенетические процессы. Но они просто отказываются служить, когда мы пытаемся правильно изобразить сущность творческого процесса, т.е. акта культуры, состоящего именно в том, что возникает нечто совершенно новое, чего прежде просто не было. Даже прекрасное немецкое слово schopfung (творение) этимологически означает, что нечто уже существующее черпается из некоего уже существующего резервуара. Некоторые философы эволюции, осознав недостаточность всех этих слов, ухватились за еще худшее слово «эмерджменция», вызывающее по логике языка представление о чем-то заранее сформировавшемся и внезапном появившемся, наподобие кита, вынырнувшего для вдоха на поверхность моря, которое до этого казалось пустым. Философы-теисты и мистики Средневековья ввели для этого сотворения новое выражение «Fulguratio», что означает «вспышка молнии». Несомненно, они хотели выразить этим непосредственное воздействие свыше, со стороны Бога. Внимание! Авторские права на книгу "Культурология. 5-е издание. Учебник" (Гуревич П.С.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
