Устройство государства во всем многообразии его проявлений, оцениваемое сквозь призму государственного единства и территориальной целостности, относится к числу самых сложных предметов научного познания. В нем переплетается действие самых различных закономерностей и тенденций, социальных и политических интересов и мировоззренческих позиций обращающихся к этой теме исследователей, чем обусловлено многообразие используемых приемов и методов и различие отстаиваемых ими точек зрения.

Независимо, однако, от столкновения политических интересов, взглядов, идеалов и даже предрассудков и схоластической оторванности от социальных реалий следует принять в качестве данности жизненную важность проблемы устройства государства и организации в нем публичной власти, которая может при определенных условиях служить важнейшим движителем культуры и прогресса либо, напротив, выступать в качестве фактора деспотического подавления личности или объединений граждан.

Отсюда — значимость мировоззренческой позиции исследователя и предопределяемой его методологии исследования. Речь идет о выходе за рамки чисто юридического мышления с характерной для нее строгой определенностью юридических понятий, связанных с формой государства, и их неподвижностью; а это предполагает обращение к философии и использование в юриспруденции методологического потенциала целого ряда философских категорий, в том числе категории целостности, для осмысления единства и целостности такого сложного по своей организации государства, каковым является Российская Федерация. По справедливому замечанию выдающегося русского ученого Г. Ф. Шершеневича, «философия является венцом и в то же время основою всех наук. Она соединяет все выводы, подносимые ей науками, в одно стройное целое и исследует положения, которые лежат в основе всех наук и принимаются ими поневоле догматически». В рамках темы исследования это означает, что именно философско-методологический анализ позволяет выявить у государства как целостной системы определенную структуру, тип связей, способы взаимодействия, функционирования целого и частей, показать их роль, значение в обеспечении государственной целостности и комплексно подойти к такой сложносоставной системе государства, какой является Российская Федерация.

В исследовании таких сложных систем, как государство, общепризнанно, что источник преобразований системы или ее функций лежит в самой системе. Государство как самоорганизующаяся система, естественно, обладает множеством индивидуальных, только ему присущих характеристик, но одна из главных состоит в том, что государство — это органичное целое, и в этом смысле оно имеет системообразующее качество, дающее возможность объяснить внутренние и внешние его связи. Необходимо подчеркнуть, что задача заключается не в том, чтобы доказать приоритетность того или иного типа целостности, а показать их реальное выражение и воплощение в государстве через систему функций, связей и взаимодействий. Поэтому, применяя логико-методологический способ исследования к вопросам конституционно-правовых отношений в сфере организации и функционирования государства, следует иметь в виду многочисленные дискуссии относительно понятия «целостность государства», выверяя их на оселке философско-правового знания.

Во всех дискуссиях по проблемам единства и государственной целостности Российской Федерации присутствует ряд весьма актуальных вопросов: представляет ли государство целостное образование, основанное на конституционном типе отношений, либо его единство и целостность основаны на договоре? Что гарантирует целостность государства: части или целое «само по себе»? можно ли говорить и в какой мере о территориальной целостности, если это сложносоставное государство, в составе которого отдельные части берут на себя функции системы в целом и пытаются конституировать себя независимо от целого, находясь в то же время в составе целого? как соотносится понятие «целостность» с понятием «суверенитет»? что означает принцип территориальной целостности — неотторжимость территории или принцип «юридической непроницаемости» границы государства? в какой мере и каким образом действуют сложившиеся типы целостности государства в федеративном государстве или рассредоточение власти ослабляет ее территориальное верховенство? соответствует ли международной практике право частей государства вступать в международно-правовые отношения от имени и в качестве целого? каковы гарантии территориальной целостности государства и его частей? Каково место главы государства, иных органов публичной власти в условиях разделения властей в обеспечении единства и целостности государства?

Конституция часто «умнее» своих создателей. Она становится реальностью и обретает собственную жизнь. Уже сама Конституция выступает основой и гарантией единого правового пространства на всей территории Российской Федерации. Осмысление же поставленных вопросов связано с анализом ряда исходных посылок, которые в значительной мере и формируют предмет и метод исследования. Речь прежде всего идет об обращении к истокам и историческому развитию философских категорий «целостность», «целое», «система» и их проекции на учение о форме государства, без чего невозможно ответить на поставленные вопросы и сформулировать целостное видение механизма обеспечения единства и целостности государства.

В истории научного философского познания целостности выделяют, как правило, три периода, начиная с античных учений Платона и Аристотеля о государстве, политике и законах. Их система взглядов отражала античное мировоззрение, согласно которому государство понималось как выражение космического божественного порядка. В произведениях Платона подчеркивался приоритет государства как целого над его частями. Целостность и единство государства философ считал главным препятствием на пути дезорганизации и анархии. Задача государства — охранять целостность общества от распада. Говоря о размерах идеального государства, он считал, что государство можно увеличивать лишь до тех пор, пока оно не перестает быть единым, но не более этого.

Согласно Платону один из путей достижения единства и целостности государства состоит в том, чтобы каждый гражданин занимался лишь тем делом, которое ему подобает, при этом «каждый представлял бы собою единство, а не множество: так и все государство в целом станет единым, а не множественным». Благоустроенное государство древнегреческий философ уподоблял телу, страдания или здоровье которого зависит от состояния его частей, «а законы по мере сил сплотят в единое целое государство...». Подчеркивая божественное происхождение всего сущего в споре с софистами, Платон считал, что все, претерпевая изменения, подражает и следует состоянию целого.

В отличие от Платона Аристотель проводил тезис о том, что государство по своей природе представляется неким множеством частей. «То, из чего составляется единство, заключает в себе различие по качеству». Кроме того, в отличие от Сократа, считавшего единство признаком совершенства, Аристотель не признавал единство высшим благом, потому что государство, доведенное до крайних пределов единства, перестает быть государством.

Величайшая заслуга древних мыслителей состояла в том, что они впервые в философии обозначили понятия целого, целостности и части и сформулировали два альтернативных подхода, касающихся понимания соотношения части и целого, которые в современной литературе определяются как элементаризм и холизм. Согласно элементаризму свойства целого определяются свойствами частей, а значит, целое не обладает самостоятельной реальностью. Сторонники другого направления — холизма — напротив, считают, что подлинной реальностью и самостоятельностью обладает лишь целое, которое определяет свойства частей.

Однако тайна целостности ими осталась неразгаданной. Более глубокому пониманию соотношения части и целого способствовал диалектический метод Гегеля. «Целое, — указывал он, — не есть абстрактное единство, а единство некоторого разного многообразия; но это единство как то, в чем многообразное соотносится одно с другим, есть та определенность этого многообразия, в силу которой оно есть часть... Но... целое есть рефлектированное единство, части же составляют определенный момент или инобытие единства и суть разное многообразие. Целое равно им не как этому самостоятельному разному, а как им, вместе взятым. Это их "вместе" есть, однако, не что иное, как их единство, целое как таковое. Целое, следовательно, равно в частях лишь себе самому, и равенство его и частей служит выражением лишь той тавтологии, что целое как целое равно не частям, а целому.

Обратно, части равны целому: но так как они суть момент инобытия в них же самих, то они равны ему не как единству, а так, что одно из его многообразных определений приходится на часть, или, иначе говоря, они равны ему как многообразному; это означает, что они равны ему как разделенному на части целому, т. е. как частям. Здесь части как части равны не целому как таковому, а в этом целом — самим себе, т. е. частям.

Такое целое, которое безразлично к частям, есть абстрактное, не различенное внутри себя тождество; последнее есть целое лишь как внутри самого себя различенное, и притом различенное внутри себя так, что эти многообразные определения рефлектированы в себя и обладают непосредственной самостоятельностью». Обращаясь же к государству, Гегель писал, что оно действительно, если интерес целого реализуется, распадаясь на особенные цели. Действительность всегда есть единство в необходимости и особенности, разложенность всеобщности на особенности, которые представляются самостоятельными, хотя они носимые и хранимые лишь внутри целого. Если этого единства нет в наличии, нечто недействительно, хотя бы и можно было принять, что оно существует.

Цитируя столь объемные определения Гегеля о целостности как философской категории, мы преследуем одну цель: применить диалектику части и целого к анализу государства как сложносоставной системы, или государства как «целого». Задача состоит в том, чтобы, опираясь на достижения философии, определить виды и типы целостности, проанализировать их роль и место в системе государственного устройства. И именно диалектика дает нам важный принцип — принцип целостности, согласно которому целостность определяется связями, взаимодействиями частей, которые объединяют предметы в сложные комплексы.

Существенный вклад в разработку концепции целостности внесла русская философия XIX в., в которой идея целостности нашла свое специфическое выражение в понятиях всеединства и соборности. Работы русских философов отражали определенное понимание типов целостности. Так, выдающийся русский философ В. С. Соловьев выстраивал свою философскую систему «всеединства» применительно к человечеству целом. Все бытие он считал единством и цельностью, подобно тому, как это характерно всякому организму: «Во всяком организме, — писал В. С. Соловьев, — необходимо различать организующее начало, систему органов или орудий организующего действия и совокупности организуемых элементов». Государство же он рассматривал как собирательный организм, в котором есть верховная власть, различные ее органы или подчиненные власти, субстрат государства т. е. массу населения определенной территории «более или менее частных союзов, подчиненных государственной власти».

Таким образом, концепция всеединства исходит из философского принципа «все есть одно», согласно которому в целостном мире присутствует абсолютное, сверхсущее, наличествующее в каждой отдельной части мира, в каждой отдельной вещи. Здесь все элементы множества тождественны между собой и тождественны целому, но в то же время не сливаются в неразличимое и сплошное единство, а представляют различимое многообразие. Важно отметить, что данная концепция разрабатывалась в рамках религиозного понимания мира, и в ее основе лежало представление о Творце как условии тождества всего сущего. Другими словами, по В. С. Соловьеву, целостность, единство определяются своим генезисом, когда все многообразие частей подобно одному, порождающему их элементу.

Концепция соборности получила свое развитие в работах основателей славянофильства, которые рассматривали человеческий род как особый род общности, характеризуемый свободой, любовью и верой. Само понятие соборности было предложено и разработано русским философом А. С. Хомяковым, который считал, что Собор выражает идею «единства во множестве». Здесь по сути мыслятся два этимологических значения этого понятия: 1) собор как собрание выборных или должностных лиц, созванное для решения каких-либо вопросов; 2) собор как храм для совершения богослужения духовенством нескольких церквей. Целостность этой общности не определяется суммой составляющих его индивидов, а обусловлена особой духовной связью, присущей русскому народу. Поэтому соборность отождествлялась с общиной и свободой личности в ней. А соборные религиозные и нравственные начала противостоят крайностям как коллективизма, так и индивидуализма.

Сегодня философское понятие «соборность» часто выступает эквивалентом или альтернативой категории «солидарность». Речь идет о понятии «солидаризм», которое в значительной мере смягчает абсолютизм понятия «соборность», что позволяет говорить об иерархии — от внутрисемейной до общечеловеческой. Следовательно, концепция соборности акцентирует внимание на том видении целостности, который определяется объединяющими функциями частей целого.

Таким образом, указанные две концепции заключали в себе новые смыслы целостности, которые относятся соответственно к генетическому и функциональному типам целостности.

В XX в. отечественной философией и методологией науки также значительное внимание уделялось разработке концепции целостности. При этом основные проблемы, которые дискутировались в отечественной философской литературе, сводились, а во многом и сводятся к вопросам: представляют ли объекты, исследуемые той или иной научной дисциплиной, целостные образования? Если нет, то каковы критерии целостности, конституирующие данные объекты, определяющие их специфику? В плане методологии речь идет о том, следует ли понимать и объяснять исследуемый объект исходя из него самого или из чего-то внешнего по отношению к нему.

Так, выделяя две стороны, два типа в определении понятия целостности Б. Г. Юдин отмечал, что при обозначении типов целостности определяющую роль играет набор характеристик, на основании которых в дальнейшем можно было бы судить о целостности. Само предназначение определения целостности — это реализация обобщающей, интегрирующей функции по отношению к уже достигнутому, а определение целостности как философского понятия не может не носить преходящий характер, обусловленный историческими особенностями рассмотрения данной категории. Одним из важных аспектов целостности, считает Н. Т. Абрамова, является единство, взаимосвязь его частей. Однако это единство, общность существенно отличается от того единства, которое зафиксировано понятием множества. Множество отображает связь между объектами с какими-либо едиными, общими свойствами, сторонами.

Разработка общей теории систем и системного подхода к исследованию сложных объектов выдвинула на повестку вопрос о соотношении категорий целого и системы. В частности, раскрывая содержание дефиниций системы и целого, В. Н. Южаков приходит к заключению, что «целое объективно расчленено (дифференцированно) не только на части, но и на системы, является не только расчлененным, но и системно — дифференцированным целым». Анализируя место системного подхода в развитии познания целого, он считает, что характерное для системного подхода стремление к целостному связано лишь со сложноорганизованными объектами, с решением задач управления этими объектами и т. д.

Вместе с тем все системные исследования акцентируют внимание на категории целостности, так как «застают» объект уже расчлененным. Сами же системные исследования основываются на достигнутом знании не только целостности, но и различенности. На это, уже в аспекте целостности государства, обращает внимание А. А. Чинчиков, полагая, что системообразующие признаки являются принципиальной разницей между целым как «системой» и целым как «несистемой», которые присутствуют в первом случае и отсутствуют во втором. В свою очередь В. Д. Морозов и В. В. Морозов, анализируя структуру системного подхода и диалектику понятий системы и развития, считают, что целостность и суммативность — диалектические противоположности, существующие в неразрывном единстве. «Они представляют собой непременные атрибуты вещей, причем суммативность выступает как момент, ступень становления целостности».

Купить

Внимание! Авторские права на книгу "Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. 2-е издание" (Эбзеев Б.С.) охраняются законодательством!

Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. 2-е издание

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Раздел V.
РОССИЙСКИЙ ФЕДЕРАЛИЗМ
И ГОСУДАРСТВЕННАЯ ЦЕЛОСТНОСТЬ

ГЛАВА 17.
ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ ЦЕЛОСТНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

§ 1. Философско-методологические основы единства и целостности государства

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях