Философия. 2-е издание. Учебное пособие

Разин А.В.

Возрастное ограничение: 12+ Жанр: Философия Издательство: Проспект Дата размещения: 11.08.2014 ISBN: 9785392161737 Язык: Объем текста: 669 стр. Формат: epub

Оглавление

Раздел I. Введение в философию. Глава 1. Предмет философии

Глава 2. Сознание

Раздел II. История философии. Глава 1. Античная философия

Глава 2. Средневековое общество и средневековая философия

Глава 3. Возрождение и реформация

Глава 4. Философия нового времени

Глава 5. Немецкая классическая философия

Раздел III. Онтология и теория познания. Глава 1. Учение о бытии

Глава 2. Материя и движение

Глава 3. Развитие, диалектика как учение о развитии

Глава 4. Познание

Раздел IV. Социальная философия. Глава 1. Предмет и метод социальной философии

Глава 2. Материальные основы общественной жизни

Глава 3. Общество как целостное образование

Глава 4. Общество как динамическая система

Раздел V. Человек в своих высших стремлениях и неутилитарном отношении к миру. Глава 1. Предельные метафизические вопросы бытия

Глава 2. Смерть

Глава 3. Труд

Глава 4. Игра

Глава 5. Любовь

Глава 6. Свобода

Глава 7. Счастье

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 6. Свобода

6.1. Противоречия философского
понимания свободы

Понятие свободы связано с представлением об активности сознания, волевыми усилиями человека в деятельности, направленностью на познание и преобразование внешних предметов. В истории философии в понимании свободы издревле было выявлено определенное противоречие. Оно связано с вопросом об обусловленности человеческой воли. Если воля совершенно ничем не обусловлена, она, собственно, перестает быть волей, так как не имеет ни ориентира направления, ни препятствий, которые ей приходится преодолевать. Но если воля сама по себе чем-то обусловлена, она перестает быть свободной. Уже отсюда ясно, что о свободе можно говорить лишь в относительном плане. Этот план должен быть найден между двумя противоположными концепциями, возникающими в связи с осмыслением проблемы свободы воли: фатализмом (в котором все представляется детерминированным, предзаданным) и индетерминизмом (устраняющим причинную связь событий или считающим ее совершенно недоступной для личного восприятия). Свобода, переведенная из потенциального состояния возможного действия в актуальное состояние совершившегося деяния, всегда (даже в индетерминистической концепции) оказывается связанной с некоторыми последствиями, меняющими прежние условия бытия, например меняющими условия выбора, устраняющими определенные возможности. Отсюда возникает вопрос об ответственности. В концепции абсолютного детерминизма ответственность личности за свои поступки оказывается иллюзией. В индетерминистических концепциях ответственность субъекта за его личный выбор признается, но, по существу, также лишается смысла, так как устраняются ценностные критерии сравнения поступков. В работе «Экзистенциализм — это гуманизм» Сартр, например, говорит, что ответственность человека очень высока. Скажем, вступая в брак, мы тем самым не только радикально меняем свою жизнь, но и подаем пример всему человечеству. Однако никто не может сказать, что вступать в брак лучше, чем не вступать.

Очень интересная попытка интерпретации свободы как определенного жизненного принципа дана в даосской концепции. Свобода в ней понимается как потенциальное состояние, в котором еще не совершен выбор, сохранено детское отношение к миру. В практике медитации это означает стремление к видению преходящего, временного характера всех структурированных форм бытия. Подлинным оказывается только первозданный хаос.

В концепции христианских мистиков (Мейстер Экхарт, Якоб Беме) ничем не ограниченная свобода (меон) противоборствует с троичным богом и является причиной первородного греха. Свобода в таком понимании абсолютно негативна, это свобода беспорядочного разрушения. Введение представления о неограниченной свободе решает доктринальную сложность, связанную с вопросом о том, какие препятствия преодолевает Бог в процессе своего творчества, в чем выражается его напряжение. Если такого напряжения не допустить, т. е. считать, что для всемогущего Бога все абсолютно легко, характеристики творчества как процесса, имеющего целевую направленность, связанного с эмоциональным напряжением, пропадают. Между тем в философском плане большинство исследователей связывает творчество именно с необходимостью преодоления некоторых препятствий, с радостью, которую осуществляющий творческую деятельность субъект испытывает в результате своих достижений. У Фихте, например, развивающееся самосознание субъекта порождает мир для того, чтобы создать препятствие на пути движения воли. Сартр говорит о том, что человек должен свободно выбрать себе значимую для него цель, способную стать объектом всех его стремлений. Без этого субъективный жизненный смысл и счастье оказываются невозможными. В христианской концепции Богу также приписываются отмеченные, характерные и для человека черты творческого процесса. «И сказал он: это хорошо» — позитивная оценка результатов собственного творчества. Отдых на седьмой день после шестидневного творения мира и человека — результат преодоления препятствий в процессе творчества.

Н. Бердяев делает представление о ничем не ограниченной свободе принципиальным для своей философской концепции. У него она является условием божественного творчества, в смысле оппонента, на запросы которого Бог отвечает в процессе творения мира. Для человека эта свобода является основной причиной греха. Но она же является основанием свободной творческой деятельности, так как без свободы творчество невозможно. Как упорядочить свою творческую деятельность, направить творчество в правильное русло, остается экзистенциальной задачей человека, которая не может быть разрешена за него никем другим.

Думается, что в практическом плане свободу можно связать четырьмя принципиально разными способами отношения к внешнему миру:

а) стремлением к сохранению статус-кво, отрицательной оценкой всех изменений, как заведомо приводящих к ухудшению условий бытия;

б) рассмотрением внешнего мира как арены свободной деятельности, в которой происходит самореализация субъекта;

в) пониманием связи с внешним миром как свободной в силу иррациональности бытия;

г) самовыражением в разрушительном действии, вызванном потерей ориентиров бытия.

Первые попытки осмысления свободы, осуществляемые в архаическом обществе, связаны с бинарным освоением действительности. Здесь свобода в основном представлена в первом смысле, через негативные определения. Все привычное устойчивое рассматривается как желательное, как добро — то, к чему человек стремится, все непонятное, нестабильное рассматривается как нежелательное, как зло — то, чего следует избегать. Это первые бинарные оппозиции в осмыслении мира, которые формулирует человек. В наиболее простом виде они выражены в противопоставлении свое — чужое. Чужое, скажем чужое пространство, — это пугающее, неизвестное, то, в чем нет привычных ориентиров для деятельности, нет традиций. Поэтому пребывание на чужой территории — не есть свобода. Неизвестность рождает страх, может даже обернуться растерянностью, парализацией воли. Наоборот, привычное, несмотря на то, что все действия выглядят здесь как строго детерминированные, воспринимается именно как свобода.

В древнегреческой философии подлинная свобода связывается в большинстве концепций со статическим образом мира и таким субъектом, который, находясь в этом мире, может его спокойно созерцать, может, следовательно, обладать знанием о мире, не прилагая к этому никаких специальных усилий. Таков мир идей у Платона, таков же мир многообразных божественных форм у Аристотеля. Что же касается земного мира, то этот мир рассматривается в качестве неподлинного, становящегося, хотя в принципе и развивающегося в сторону своего совершенства, т. е. в сторону приближения каждой вещи к своему божественному образцу. Наиболее явно такой взгляд выражен у Аристотеля. В становящемся мире приобретение знаний становится предметом особых усилий, рассуждений, благодаря которым отбрасываются ложные мнения (у Сократа), припоминания (у Платона), познания, представляющего соединения чувственного опыта и интеллектуальных способностей разумной души (у Аристотеля). Состояние высшего блага понимается Аристотелем как способность видения всех форм, в чем человек на какое-то время может стать подобным богам. Но для человека созерцание — это также усилие. Для этого он должен вести добродетельный образ жизни, стать мудрым в практическом отношении.

Понятно, что к высшему благу всякий достигший соответствующего понимания стремится свободно. Идея формальной причины у Аристотеля допускает представления свободы как движения к заданному божественному образцу. Такому пониманию отвечает аристотелевский идеал политики. для него политика связана не с легитимным насилием, не с властными полномочиями, а с согласием между гражданами, свободно объединяющимися в государство для согласованной жизни деревень, селений и разных слоев городского населения. Отсюда вопросы политики рассматриваются Аристотелем в единстве с нравственными вопросами, с темой счастья.

В поздних античных концепциях, в которых внимание с общих онтологических вопросов переключается на субъективный мир личности, представление о свободе связывается с идеей сохранения своего состояния. У стоиков это получает выражение в виде рекомендации жить по образу всего того, что происходит в природе, где каждая вещь, каждое живое существо как раз и стремится сохранить свое состояние. Такое понимание свободы является лишь выражением ее негативной формы, и оно сочетается с представлением о подлинности лишь неизменного мира, о вечности как вневременности. В связи с этим стоики более всего и ценили добродетель, причем главным образом именно мотив добродетельного действия, как именно то, что позволяет человеку выйти из времени, сохранить о себе память в веках.

Понятно, что позитивные определения свободы как активности, расширяющей поле деятельности человека, могут быть связаны только с ориентацией сознания на познание и преобразование внешних предметов, на изменение привычных форм бытия. Такое понимание появляется в истории философии далеко не сразу.

В Средние века проблема свободы осмысливается через идеи греха и свободной воли. В христианстве за человеком признается образ божий и богоподобие. Образ божий, собственно, связывается именно со свободой воли. Она имеет огромное значение в христианской теодицее. Как утверждается, Бог не может оградить человека от греха, так как в противном случае он должен был бы лишить его свободы воли, т. е. лишить его основного признака личности, который человек разделяет с божеством. Богоподобие представляет идею стремления человека ко всем атрибутам, которыми обладает Бог. Это, безусловно, позволяет говорить о свободе в позитивном смысле, о духовном подвижничестве, хотя идеал стремлений оказывается слишком абстрактен из-за того, что атрибуты бога предполагают бесконечные возможности. Он всеблаг, всемогущ, всевидящ, вездесущ, полон любви. Человеку эти качества недоступны в полном объеме. Их приобретение не предполагает развития мощи человека через какие-то органы создаваемой им искусственной среды. С точки зрения христианской концепции движение к богу возможно лишь через молитву, через восприятие нисходящих от него божественных энергий.

Философия Разин А.В. Философия. 2-е издание. Учебное пособие

Философия Разин А.В. Философия. 2-е издание. Учебное пособие

Учебное пособие подготовлено заведующим кафедрой этики философского факультета МГУ имени М. В. Ломоносова профессором А. В. Разиным. В нем отражается многолетняя практика преподавания курсов этики и философии в МГУ и ряде других учебных заведений. В пособии рассматриваются история философии и современные теоретические проблемы философского знания. Логика изложения построена так, чтобы показать читателю, для чего философия нужна человеку, как, казалось бы, абстрактные философские вопросы находят применение в практике жизни и методологии познания. В последнем разделе учебного пособия подробно рассматриваются предельные метафизические вопросы бытия.

Внимание! Авторские права на книгу "Философия. 2-е издание. Учебное пособие" (Разин А.В.) охраняются законодательством!