|
|
ОглавлениеРаздел I. Политические и правовые учения в Древней Греции и Риме. Введение Глава 5. Эпикурейская и стоическая школы Раздел II. Политические и правовые учения в Средние века. Введение Раздел III. Политические и правовые учения эпохи Возрождения и Нового времени. Введение Глава 6. Шарль Луи де Монтескье Раздел IV. Политические и правовые учения XIX века. Введение Глава 3. Историческая школа права Глава 5. Марксизм (К. Маркс, Ф. Энгельс) Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуГлава 7. Жан Жак РуссоЖан Жак Руссо (1712–1778) родился в Женеве, но большую часть жизни провел во Франции. В 1750 г. он написал свое первое политическое произведение, представленное на конкурс, объявленный Дижонской Академией наук, — «Рассуждения на тему: “Способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов?”» (сохранилось только предисловие). Отрицательно ответив на этот вопрос, он получает первую премию. Собственно политические произведения по объему невелики, но их воздействие их на политическую и правовую мысль огромно, оно сказывается и по сей день. Перу Руссо принадлежат «Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми» (1754), «О политической экономии» (1755) и трактат «Об общественном договоре, или Принципы политического права» (1762). Политическое учение Руссо распадается на две части. Первая часть — критическая, она включает в себя оба «Рассуждения». Во второй части, включающей статью «О политической экономии» и трактат «Об общественном договоре», обосновывается политическая утопия Руссо. Иначе говоря, первая часть содержит описание сущего, а вторая — должного. § 1. Происхождение социального неравенства и государстваХVIII век — век Просвещения, расцвета наук и искусств и всеобщего преклонения перед ними. Почему же, по мнению Руссо, возрождение наук и искусств способствовало не очищению нравов, как думали многие, а напротив — их порче? Дело в том, что цивилизация извращает естественную простоту человека, пусть грубую, но зато искреннюю и честную, а науки и искусства оказываются лишь ширмой, за которой скрываются многочисленные пороки, порождаемые цивилизацией. «...Если бы житель каких-нибудь отдаленных стран попытался создать себе представление о европейских нравах, исходя из состояния наук в наших странах, из совершенства наших искусств, из благопристойности наших театральных представлений, из мягкости наших манер, из приветливости наших речей и из того, как люди всякого возраста от утренней зари до заката солнца, казалось бы, только и делают, что наперебой стараются перещеголять друг друга в услужливости, — то у этого чужеземца сложилось бы о наших нравах представление как раз обратное тому, что они собой представляют в действительности». Сказанное характерно не только для Европы. Это происходит везде, где появляется цивилизованный человек — лицемерный и лживый, будь то Греция, Рим, Египет или Китай. Науки и искусства, с одной стороны, скрывают пороки, а с другой — ими же и порождаются. Так, «астрономия родилась из суеверий; красноречие — из честолюбия, ненависти, лести и лжи; геометрия — из скупости; физика — из праздного любопытства, — все они, даже сама мораль вмести с ними, — из человеческой гордыни» (с. 19). Они питают стремление к роскоши, праздности, вызывают потерю времени и т. д. В конечном счете Руссо смягчает свою позицию и заявляет, что право заниматься науками и искусствами следует предоставить немногим. Он очень высоко оценивает роль этих немногих в жизни обществ и разделяет идею о необходимости соединения власти и знания: «пусть первоклассные ученые получат при дворе почетный кров; пусть они получат там единственную достойную их награду: возможность содействовать своим влиянием счастью народов, которые они научат мудрости; лишь тогда увидят люди, на что способны добродетель, наука и власть, возбуждаемые духом благородного соревнования и действующие в согласии на благо человеческому роду. Но до тех пор, пока с одной стороны будет только власть, а с другой — только знание и мудрость, ученые редко будут думать о великих вещах, государи будут совершать хорошие поступки еще реже, а народы будут все так же порочны, испорчены и несчастны» (с. 29). Таким образом, Руссо вовсе не отрицает пользу просвещения как такового. Для того чтобы определить источник происхождения неравенства между людьми, Руссо предлагает исходить из гипотезы естественного состояния и соответственно естественного человека. Он полагает, что следует «выделить то, что врождено и что искусственно в теперешней природе человека, и вполне познать состояние, которое более не существует, которое быть может никогда не существовало, которое, вероятно, не будет никогда существовать и о котором нужно все же иметь правильное представление, чтобы как следует судить о нынешнем состоянии» (с. 41). Вся первая часть «Рассуждения о происхождении и основаниях неравенства между людьми» и посвящена описанию естественного состояния человека таким, каким Руссо его себе представлял. На первой стадии человек еще животное. «Я вижу, — пишет он, — утоляет оно свой голод под каким-нибудь дубом и жажду — из первого встретившегося ему ручья; как находит оно ложе свое под тем же деревом, что доставило ему пищу, — и вот уже удовлетворены все его потребности» (с. 47–48). В общем, это сильный и храбрый дикарь, не знающий болезней, с хорошо развитым зрением, слухом и обонянием; он еще зверь, поэтому ему не ведомы ни пороки, ни добродетели, он существо асоциальное, так как ни в чем и ни в ком не нуждается, все, что ему необходимо, — это «пища, самка и отдых», и все, чего он боится, — это «боль и голод» (с. 53). Но это животное — дикарь отличалось от всех прочих животных тем, что имело способность к самосовершенствованию и, совершенствуясь, оно становилось человеком и постепенно приобретало все свойственные человеку пороки. Тому, как это произошло, посвящена вторая часть «Рассуждения о происхождении и основаниях неравенства между людьми». Начинает ее Руссо сюжетом, ставшим впоследствии чрезвычайно знаменитым: «Первый, кто, огородив участок земли, придумал заявить: “Это мое!” и нашел людей достаточно простодушных, чтобы тому поверить, был подлинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн, убийств, несчастий и ужасов уберег бы род человеческий тот, кто, выдернув колья или засыпав ров, крикнул бы себе подобным: “Остерегитесь слушать этого обманщика; вы погибли, если забудете, что плоды земли — для всех, сама она — ничья!”» (с. 72). Таким образом, поворотным пунктом в истории человечества стало появление частной собственности. И, конечно, это случилось не в результате случайного обмана, как может показаться. Руссо полагает, что ко времени описанной им истории уже сложились объективные условия для появления частной собственности. Человеческий род множился, жизнь становилась все более сложной, человек постепенно начинает осознавать, в чем именно состоит его благополучие, и стремиться к нему. Когда же для удовлетворения интересов человека требовалась помощь других, то он старался получить ее, т. е. становился социальным существом. А раз так, то «он стал способен отличать те редкие случаи, когда общие интересы позволяли ему рассчитывать на содействие ему подобных, и те случаи, еще более редкие, когда соперничество заставляло его их остерегаться» (с. 74). Появляются и понятия о взаимных обязательствах, и общий язык, меняется образ жизни — он становится оседлым, образуются семьи и семейные жилища, распределяются обязанности между мужчинами и женщинами и т. д. Люди сближаются между собой. Они «соединяются в разные стада и, наконец, образуют в каждой стране отдельный народ, объединенный нравами и обычаями, не какими-нибудь уставами и законами, а одинаковым образом жизни, одинаковым питанием и общим влиянием климата» (с. 76). Общение делается все более и более тесным, люди присматриваются друг к другу, появляется любовь, а с ней и ревность, и «нежнейшей из страстей приносится в жертву человеческая кровь» (с. 77). Особое значение приобретает уважение со стороны других: «Тот, кто лучше всех пел или плясал, самый сильный, самый красивый, самый ловкий, самый красноречивый, становился наиболее уважаемым, — это и было первым шагом к неравенству и к пороку. Из этих первых предпочтений родились, с одной стороны, тщеславие и презрение, а с другой — стыд и зависть; и брожение, вызванное этою новой закваскою, дало в конце концов соединения, гибельные для счастья и невинности». Появляются понятия зла, обиды. «А так как каждый платил за презрение, ему оказанное, сообразно тому, насколько значительным он считал себя, то месть стала ужасною, а люди — кровожадными и жестокими» (с. 77). Руссо подчеркивает, что человек жесток не от природы, как думал Гоббс, а становится таким по мере отдаления от естественного состояния. Вместе с тем он полагает, что именно этот период, «лежащий как раз посредине между безразличием первоначального состояния и бурной деятельностью нашего, должен был быть эпохой самой счастливою и самой продолжительною», что «это состояние является настоящей юностью мира, и все его дальнейшее развитие представляет собою по видимости шаги к совершенствованию индивида, а на деле — к одряхлению рода» (с. 78). Внимание! Авторские права на книгу "История политических и правовых учений. Курс лекций. 2-е издание. Учебное пособие" (Козлихин И.Ю., Тимошина Е.М.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
