|
|
ОглавлениеИсточники гражданского процессуального права Еще раз к вопросу о «Балластных» нормах в гражданском процессуальном законодательстве Применение нормативных актов в гражданском процессе. Автореферат докторской диссертации Применение нормативных актов в гражданском процессе. Монография Применение судом ведомственных нормативных актов при рассмотрении гражданских дел Условия применения подзаконных нормативных актов при разрешении гражданских дел в суде Субсидиарное применение норм права при разрешении гражданских дел Субсидиарное применение норм гпк при рассмотрении уголовных дел Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации: проблемы применения Судебный акт как источник права. О постановлении Пленума вас рф от 14 февраля 2008 г. № 14 Применение прецедентов Европейского суда по правам человека как источника права Принцип правовой определенности в практике Европейского суда по правам человека Принцип правовой определенности: проблемы понимания Судебный прецедент в российской правовой системе Гражданский процессуальный закон и фактическая процессуальная деятельность Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуГражданский процессуальный закон и фактическая процессуальная деятельность.Процессуальная деятельность строго и исчерпывающим образом определяется нормами гражданского процессуального права. В процессе допустимы только такие действия, которые прямо предусмотрены процессуальным законом либо вытекают из него. В качестве иллюстрации этого положения можно привести следующий случай. При направлении в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РСФСР дела по иску Барнашовой член Ярославского областного суда, принимавший участие в его рассмотрении по первой инстанции, приложил к делу записку. Она была адресована членам Судебной коллегии и содержала дополнительно к мотивам, изложенным в решении, объяснение, почему суд вынес именно такое решение. В частном определении, вынесенном по поводу этого факта, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РСФСР вполне справедливо указала: «Приобщение к делу подобных записок со стороны судьи является незаконным и неправильным, так как все мотивы, обосновывающие то или иное решение, должны быть изложены в самом решении». В данном случае было совершено действие, не предусмотренное нормами гражданского процессуального права, а следовательно, противозаконное действие. В гражданско-процессуальной и уголовно-процессуальной литературе традиционно принято считать, что процессуальные общественные отношения могут существовать лишь как отношения правовые. «Непосредственно за гражданскими процессуальными отношениями нет фактических отношений, существующих в свободном виде в практике общественной жизни, т. е. таких отношений, которые при одних условиях могут принимать правовую, а при других — неправовую форму». В то же время в новейших исследованиях данный вопрос ставится и в несколько ином плане. Так, И. А. Жеруолис в связи с этим писал: «Устанавливая процессуальные права и обязанности участников процесса, порядок их поведения, процессуальное право регулирует фактическое поведение людей в фактических их формах. Здесь нормы гражданского процессуального права выступают в качестве правовой формы, а фактическая процессуальная деятельность — в своих фактических формах в качестве содержания. Фактическая процессуальная деятельность, хотя и урегулированная нормами процессуального права, подвергается воздействию не только норм процессуального права. На фактическую процессуальную деятельность воздействуют также классовые, политические, исторические, правовые, а в конечном счете, экономические условия общества. Более того, урегулированная нормами процессуального права процессуальная деятельность, как содержащая в себе фактическую деятельность людей, более самостоятельна и отзывчива на изменения в экономических отношениях общества, чем, например, установленные законом внешние формы процесса». Таким образом, под фактической процессуальной деятельностью понимается фактическая деятельность субъектов гражданского процесса. Как правило, она полностью основана на нормах процессуального права. Но так бывает не всегда. И. А. Жеруолис справедливо объяснял это тем, что процессуальная деятельность обладает свойствами постоянного движения и изменения, чего в такой степени не имеют внешние формы процесса. Кроме того, нормы материального права, опосредованно выражающие экономические отношения общества, по сравнению с процессуальными нормами быстрее изменяются и приходят в соответствие с общим экономическим положением. Поэтому новые процессуальные отношения часто обслуживаются старыми процессуальными формами. В отдельных случаях, когда такое несоответствие проявляется очень сильно, старая процессуальная форма отбрасывается, как не соответствующая своему содержанию, а процессуальная деятельность протекает в необходимой для нее процессуальной форме. В качестве примера И. А. Жеруолис ссылался на ст. 12 ГК РСФСР 1922 г., которая устанавливала исковой порядок судебного признания лица умершим. Практически же рассмотрение таких дел происходило в порядке особого, неспорного производства. Это происходило потому, что «в спорном исковом производстве не было необходимости в процессуальной деятельности по применению норм материального права, регулировавшего признание лица умершим». Постановку вопроса о фактической процессуальной деятельности следует признать актуальной. Она исходит из того, что имеет место в реальной действительности в тех случаях, когда изменение процессуального закона не успевает за развитием общественных отношений. В этом отношении можно, в частности, сослаться на историю возникновения и развития института участия представителей общественности в гражданском судопроизводстве. Фактическое появление такого рода отношений предшествовало закреплению их в процессуальном законе. В качестве примера формирования фактических процессуальных отношений, в полной мере не урегулированных законом, можно привести также практику применения звукозаписи при рассмотрении в суде уголовных дел. Как известно, ст. 264 УПК РСФСР допускала такую возможность, но не определяла порядка производства звукозаписи в суде. Исследуя подобного рода ситуации, П. Ф. Елисейкин констатировал, что «отрицать такие случаи нельзя». Было бы неправильным однако «делать на этом основании вывод, что все процессуальные отношения существуют сначала в виде фактических». В связи с этим нельзя не согласиться с заключением цитируемого автора о том, что «в современных условиях. . . действительности подавляющая часть процессуальных отношений (а не все из них — А. Б. ) возникает на основе норм права». В отдельных случаях фактическая процессуальная деятельность не основывается на прямых указаниях закона в связи с тем, что законодатель по каким-либо причинам не счел необходимым специально фиксировать в нем порядок совершения некоторых второстепенных процессуальных действий. Приведем элементарный пример. В очень многих случаях суд объявляет перерыв в рассмотрении гражданского дела, обусловленный необходимостью приема пищи, отдыха судей, вызова свидетелей и т. п. Однако о совершении такого процессуального действия в ГПК РСФСР и других союзных республик прямого упоминания нет. Лишь в ч. 3 ст. 146 ГПК РСФСР говорится о том, что судебное заседание по каждому делу происходит непрерывно, кроме времени, назначенного для отдыха. Но термин «перерыв» здесь не упоминается. Кроме того, объявление перерыва может быть обусловлено не только в связи с необходимостью отдыха судей. Статья 161 ГПК РСФСР посвящена отложению разбирательства дела. Однако отложение разбирательства и перерыв существенно отличаются друг от друга. В первом случае назначается новое судебное заседание и слушание дела начинается сначала, а во втором — продолжается старое судебное заседание и уже совершенные в нем процессуальные действия не повторяются. |
||||||||||||||||||||||
