История культуры повседневности. Учебное пособие

Под ред. Большакова В.П., Иконниковой С.Н.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Наука Издательство: Проспект Дата размещения: 13.09.2015 ISBN: 9785392195145 Язык: Объем текста: 648 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Глава 1. Повседневность как объект и предмет изучения

Глава 2. Ценности и ценностные ориентации повседневности

Глава 3. Изучение культуры повседневности в историческом краеведении и микроистории

Глава 4. Особенности повседневности первобытных культур

Глава 5. Специфика повседневной жизни скотоводов

Глава 6. Культура повседневности древних земледельческих цивилизаций

Глава 7. Особенности культуры повседневности традиционной Японии

Глава 8. Своеобразие повседневности населения доколумбовой Америки и индейцев Северной Америки

Глава 9. Культура повседневности античного мира

Глава 10. Культура повседневности Византии

Глава 11. Культура повседневности европейских Средневековья, Возрождения и Реформации

Глава 12. Развитие культуры повседневности в Европе Нового времени (XVII–XVIII вв.)

Глава 13. Повседневность населения Центральной и Южной Америки в Новое время

Глава 14. Специфика повседневности жителей мусульманского Востока, Средней Азии и Кавказа

Глава 15. Своеобразие культуры повседневности в дореволюционной России

Глава 16. Развитие культуры повседневности в XIX в.: Европа и остальной мир

Глава 17. Своеобразие развития культуры повседневности в XX в.

Глава 18. Некоторые особенности культуры повседневности в США

Глава 19. Культура повседневности в советской и постсоветской России

Заключение

Словарь. Некоторые понятия и термины

Примерные вопросы для контроля знаний

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 17.
Своеобразие развития культуры повседневности в XX в.

Цивилизационные сдвиги и повседневность XX в. Цивилизационные сдвиги, происшедшие в XX в., несравнимы с прежними эпохами ни по масштабам, ни по темпам, ни по результатам, ни по значению. И их воздействие на повседневность разных слоев населения весьма заметно. В XX в. совершались не просто отдельные научные открытия, как бы существенны они ни были, а взрывы достижений науки, начавшей непосредственно воздействовать на жизнь людей, на их мировоззрение, на развитие техники и технологий, на быт, на языки, на характер общения между людьми. Технические новшества уже в XIX в. изменили многое. Теперь техника, соединявшаяся в своем движении с наукой, пронизывала собой все, и не только преобразовывала действительность, но и создала принципиально новые возможности дальнейшего роста. Люди начали освоение океанских глубин, воздушной и космической среды, проникли в микромир. Медицинская техника усовершенствовалась вплоть до создания искусственных органов. Произошли совершенно невероятные преобразования в области информации: ее накопления и передачи, оперирования огромными массивами, информационным воздействием.

В целом, в XX ст. увеличились возможности масс людей иметь сравнительно комфортные условия жизни. Опасности голода и массовой нищеты, эпидемий в конце века грозили лишь наиболее отсталым странам. Улучшалось качество образования, росло количество образованных людей. Во всяком случае, грамотность стала практически всеобщей нормой. Возросли возможности общения разных людей, разных континентов и стран, разных цивилизаций и культур. Цивилизация в этом столетии явно и ускоренно прогрессировала, затрагивая все регионы земли, все сферы жизни. И этот прогресс обеспечивал условия для межкультурных контактов, порождал средства для сохранения и создания новых ценностей культуры, для сохранения и передачи духовного опыта, для развития и функционирования культуры в целом.

Однако прогресс цивилизации представлял и некоторую опасность для судеб самой цивилизации и культуры, судеб человечества вообще. Недаром именно в XX в. стали все чаще вспоминать о возможном или даже неотвратимом конце света. Самые передовые достижения науки и техники стали угрожать страшными бедствиями. На основе науки и техники промышленность XX столетия создавала все более мощное оружие массового уничтожения людей. Войны кардинально изменили свои масштабы и характер, превращаясь в мировые и локальные конфликты, которые разрешались с помощью самых совершенных технических средств.

В то же время нарастала неравномерность экономического и социального развития разных регионов, разных стран. В регионах и странах, отстававших в развитии и стремившихся к прогрессу, происходили революции с гражданскими войнами, самая могучая из которых революция 1917 г. в России, потрясла весь мир, в результате обеспечив лишь на какое-то время относительно устойчивое состояние обществ в славянских и некоторых соседних странах.

Вообще, экономическое и социальное развитие в XX в. стремилось к цивилизации, используя передовые научные достижения, и достигло значительных успехов в отдельные периоды в отдельных странах, что, конечно, не исключало кризисов в их развитии. Наибольший прогресс в экономической и социальной сферах был достигнут там, где политическая и правовая системы создали для этого наилучший климат. В странах, по разным причинам отстававших в развитии, оказывавшихся в состоянии общецивилизационной стагнации, правительства пытались силой, давлением сверху добиться устойчивого прогресса экономики и социального роста. Форма правления при этом устанавливалась в виде жесточайших тоталитарных режимов, ярчайшим примером которых служат фашизм и приближавшиеся к ним социализм (коммунизм).

Цивилизация XX в. породила не только развитый тоталитаризм, но и изощренные формы терроризма разных мастей, создала возможности технического обеспечения и массового распространения всех видов насилия, условия процветания наркобизнеса. Речь идет и о насилии человека над человеком и насилии человека над природой. Именно в XX в. возникли так называемые экологические проблемы, имеющие значение не только для отдельных регионов, но для планеты в целом, для настоящего и будущего всего человечества.

Цивилизационные изменения опережают развитие культуры. О. Шпенглер еще в 1918 г. выработал взгляд на цивилизацию как на завершающую стадию развития любой культуры, выражающую ее вырождение. Причем, что касается состояния цивилизации в начале XX в., она, с его точки зрения, «есть неизбежная стадия одной западной культуры…», хотя и распространилась по всей земной поверхности. Вряд ли шпенглеровское понимание цивилизации приемлемо. Однако его размышления над судьбами культур показали, что связи между тем, что мы называем цивилизацией, и тем, что является культурой, противоречивы вообще, а в XX столетии в особенности. В этом веке явно обнаружилась колоссальная разница между цивилизационными достижениями и ценностями культуры. Стало очевидным, что далеко не все порождения цивилизации, имеют, так сказать, культурный смысл и содействуют развитию культуры. И, тем не менее цивилизация XX в., ее достижения, воздействуют на культуру не только и не всегда разрушительно.

А. Швейцер справедливо подчеркнул: «…материальные достижения — это еще не культура, они становятся ею лишь в той мере, в какой их удается поставить на службу идее совершенствования индивида и общества». В XX столетии в мировой цивилизации создаются новые и по-новому используются традиционные возможности развития и воздействия культуры. Само существенное повышение комфортности жизни масс людей (в Западной и Восточной Европе, в Северной и Латинской Америке, в Австралии, в части азиатских и африканских стран) оказывает позитивное воздействие на быт людей, на их отношения. Достаточно указать на распространение гигиены, санитарии, медицинского обслуживания, на рост технического и информационного обеспечения бытовой сферы, на повышение разнообразия, качества и дизайна бытовых предметов и одежды, бытовых удобств и т. д.

К тому же это коснулось не только более совершенного удовлетворения собственно вещных потребностей, но и появления у большого количества людей времени и условий для удовлетворения потребностей духовных. Художественная литература стала доступной массовому читателю. Появление радио, грамзаписи, магнитофонов, CD-дисков и других носителей информации дало возможность слушать не только известия о новостях, но и музыку. Кино, телевидение, видеомагнитофоны позволили многим людям на расстоянии взаимодействовать с самыми разнообразными ценностями культуры. Развитие транспорта позволило посещать самые отдаленные культурные регионы. Появились новые средства художественной выразительности: краски, материалы, фотография, кино, телевидение, компьютеры, наконец. Образование, став массовым, расширило возможности людей в обогащении духовного мира. В связи с развитием межкультурных коммуникаций существенно обогатилась палитра мировой культуры. Начал преодолеваться европоцентризм в понимании культуры и в культурной политике. Взаимодействие восточных, западных, европейских, азиатских и африканских культур оказалось весьма плодотворным. Это неопровержимо.

Но те же достижения цивилизации, которые содействовали развитию культуры, стали причиной проблем культурного роста. В XX столетии потребности людей стали особенно быстро расти, меняться. Производство (и в той части, что касалась духовной продукции) порождало все новые и новые потребности. Весь быт и отношения людей, семейные, бытовые, теряли устойчивость. Традиционное не выдерживало соревнования с новым. Часто и сравнительно легко изменялись и ценностные установки, ценностные ориентации. К. Ясперс отметил в качестве характерного для XX в. «возрастание духовных возможностей» (можно добавить, что и разнообразия потребностей). Но эти возможности, согласно Ясперсу, «…вследствие все более далеко идущих предпосылок уничтожат друг друга; новые поколения молодежи больше не усваивают достигнутого; создается впечатление, что люди не способны постигнуть то, что дано прошлым». Что же означает тогда рост духовных возможностей, какие возможности реализуются, какие потребности продуцируются и удовлетворяются?

Дело в том, что само развитие массового потребления привело к эффекту так называемой потребительской культуры. Это, конечно, не культура в прямом значении термина. Но потребительская психология, по-видимому, серьезно сказалась на состоянии и развитии культуры. Ибо массовая ориентация на потребление оказалось связанной с массовым производством — с тиражированием не только вещей, но и мыслей, чувств, характера поведения. При этом стала доминировать пассивная позиция потребителя, которому предлагаются все более совершенные предметы потребления. Погоня за удовлетворением элементарных, и в общем стандартных (ведь все уникальное трудно поддается тиражированию), потребностей стала важной частью жизни многих людей. Причем при массовом обращении даже к истинным ценностям культуры потребительская психология искажает их восприятие, обедняет его, сводит на нет их действительную ценность, заменяя ее, скажем, престижностью. Будучи в Петербурге, например, престижно пробежаться с экскурсией по Эрмитажу, в Париже — по Лувру (по принципу «Я там был, я это видел»).

Вообще, культура, так или иначе, реализуется или не реализуется в жизни, в том числе и повседневной в зависимости от того, насколько человек в разных сферах жизнедеятельности оказывается целью, а не средством экономики и хозяйства (о чем писал С. Булгаков), политической и правовой деятельности, бытовых отношений. Одним из показателей состояния и уровня культуры общества является степень гуманизации этих и иных сфер деятельности, их содержательная культурная оформленность.

Следует отметить, что XX столетие, насыщенное событиями, полными драматизма и даже трагизма, мучений и бедствий, постигших миллионы людей, оказалось способным к утверждению гуманизма как реальной заботы о человеке, в частности к гуманизации производственной сферы жизни. Тенденция выявилась ярко, хотя реализовывалась неполно и противоречиво.

Воплощение культуры в сферы производства и потребления, политики и права, сказавшееся на состоянии культуры повседневности XX в. В развитых странах существовало стремление к изменению условий и характера производства для освобождения человека от грубой физической и механизированной умственной работы. Речь шла не просто об облегчении труда, а о том, что человеческий труд должен стать деятельностью творческой, интересующей человека, дающей ему радость, даже тогда, когда эта деятельность трудна. Не последнюю роль в этом сыграло и преображение самого рабочего места, где трудился человек. Грязные уродливые заводы и фабрики уходили в прошлое. Промышленный дизайн был направлен не только на получение большей прибыли, но и на то, чтобы красота окружала человека, воплощаясь в результатах труда, изделиях. Борьба за это шла в XX в. с переменным успехом, с одной стороны, производство все более автоматизировалось, труд человека как будто бы облегчался и становился привлекательнее, сокращаясь и по времени занятости до 8-часового рабочего дня, и даже менее, с выходными и отпусками. С другой стороны, человек попадал в ситуацию все большей зависимости от сложных технических систем, требующих супер внимания и контроля, ибо возможные производственные ошибки в ряде случаев имеют тяжелейшие последствия для масс людей и целых регионов земли (катастрофы на АЭС, на транспорте, в химической промышленности и т. д.). В процессе умственной работы люди стали выматываться гораздо больше, чем в процессе тяжелого физического труда.

Человек оказывался как бы встроенным в системы технических устройств чуть ли не в качестве одного из них — живого робота, индивидуальность которого не могла и не должна была проявляться; целью которого было не творчество, а четкое и быстрое исполнение определенных функций и принятие решений с выбором из заранее определенного стандартного набора. Работа клерков и работников разросшейся сферы обслуживания при меньшем нервном напряжении была нисколько не менее узкофункциональной.

Компенсацией за все эти «издержки» служили сравнительно хорошие внешние условия производственной деятельности и внепроизводственной жизни, обеспечиваемой приличным заработком. Оставались при этом и более творческие виды трудовой деятельности: занятия фундаментальной наукой, искусством, занятость в социальной сфере.

Попытки гуманизации социальной сферы жизни были направлены к достижению социальной защищенности людей всех слоев общества и разных социальных групп. В обществах, в большей мере в развитых и богатых, стали высоко цениться проявления милосердия, терпимость (до известных пределов) к инакомыслию, к различным формам поведения. В целом, уважение не только прав собственности, но прав и свобод каждой личности, свободы слова, печати, совести, наконец, утверждалось в общественном мировоззрении.

Все XX столетие постепенно изменялось положение женщины (не только в американских, европейских, но и в азиатских, африканских обществах) в сторону все большего социального равенства с мужчиной. Во всем мире признанной нормой стала забота о детях, стариках, инвалидах. Это отразилось не только в ряде государственных действий, законодательств и программ, но и в создании множества благотворительных фондов и общественных организаций.

Но все это происходило на фоне и во время ужасных мировых войн, социальных, национально-этнических и религиозных конфликтов, конфликтов поколений. Кроме того, давление государственных структур и частного капитала ограничивало реальное утверждение прав и свобод и приводило к тому, что за благородными побуждениями часто скрывались корыстные или политические цели. На благотворительности, например, очень быстро научились наживаться: в прямом смысле или в смысле получения политических дивидендов.

Во всех сферах жизни, как и раньше, может быть даже более чем прежде, нет человеческих устремлений сильнее, нежели корыстные. Они пронизывают и всю сферу быта, бытовых отношений. В этой сфере жизни, если сравнить ее состояние с прежними эпохами и веками, XX столетие обеспечило большую раскованность в чувствах и поведении людей, более богатую гамму человеческих отношений, возможно, более тонкую чувствительность. Однако устойчивость ценностных ориентиров в быту явно расшатана отсутствием ранее действовавших верований, традиций, табу, норм, пределов. Очень ярки и распространены формы неуважительного, наплевательского отношения младших к старшим, мужчин к женщинам, и наоборот. Как ни парадоксально, это одно из следствий уважения к свободе каждого, которая порой начинает граничить с вседозволенностью и распущенностью. Порой складывалось безрадостное впечатление, что в XX столетии нет богов выше, чем собственная свобода, независимость и деньги, которые обеспечивают эту свободу. Поэтому иногда кажется, что пророчества мыслителей середины конца XIX в., которые касались «смерти Бога», угасания веры, сбылись в XX столетии.

Вера, культура и нравственность в повседневности XX в. В этом столетии мировые религии, укрепившие свое официальное положение в обществах, устоявшиеся в качестве достаточно могущественных церковных организации, усилились в своей рационализованности. Приспосабливаясь к смыслу, характеру и формам происходивших цивилизованных сдвигов, эти организации отказались от конфронтации со светскими властями, с наукой и техническими нововведениями. Они модернизировались и внутренне и внешне, раньше и очевиднее других католицизм, но не только он. В середине 1960-х гг. монах или монашенка на мотороллере воспринимались вполне обыденно. К концу века не только электричество и телевидение, но и компьютерная техника вошли в жизнь церквей и монастырей. Самое современное авангардное искусство (архитектура, музыка, живопись, скульптура и т. д.) стало использоваться в церковных сооружениях, в религиозных ритуалах. Бога совсем перестали представлять в виде старика с бородой: его абстрактный лик искался на фотографиях звездного неба, которые делались астрономами с помощью самой совершенной техники. От прихожан в жизни не требовалось и не ожидалось страстно-эмоциональных выражений их религиозного рвения, строгого соблюдения ими норм жизни, диктуемых религиозной верой. Никакой инквизиторской или особой надзирательной функции церкви на себя не брали, к атеистам относились спокойно. И в отношении к другим вероисповеданиям — старались вести политику мирного сосуществования.

Наука Под ред. Большакова В.П., Иконниковой С.Н. История культуры повседневности. Учебное пособие

Наука Под ред. Большакова В.П., Иконниковой С.Н. История культуры повседневности. Учебное пособие

В данном учебном пособии изложены современные представления о культуре повседневности в ее историческом развитии: от первобытности до ХХ века включительно. Достаточно подробно описаны особенности повседневной жизни человеческих сообществ (обыденных верований, пространств повседневности, жилищ, гигиены, семейной жизни, быта и досуга, питания, одежды и т.д.) в разных частях света, регионах, странах, социальных слоях, в разные исторические периоды.<br /> Учебное пособие полностью соответствует Государственному образовательному стандарту и предназначено для студентов, обучающихся по дисциплинам «История культуры повседневности», «История повседневности», «Культура повседневности Европы», «Культура повседневности России», «Культура повседневности Востока» и целому ряду других по направлению «Культурология» (квалификации «бакалавр», «магистр»), и для преподавателей культурологических дисциплин. Написанное ярко и доходчиво, оно будет интересно также историкам, искусствоведам и всем тем, кого привлекают проблемы исторического развития культуры.

Внимание! Авторские права на книгу "История культуры повседневности. Учебное пособие" (Под ред. Большакова В.П., Иконниковой С.Н.) охраняются законодательством!