|
|
ОглавлениеВведение. Интеллектуальный армрестлинг:«видимая рука» права и «невидимая рука» рыночной экономики 1. Основания и пределы взаимодействия права и экономики 2. Человеческий потенциал или «человеческий капитал»: спор не только о терминах 3. О вкусах спорят: право и экономика в зеркале институтов, математики и прогнозирования 4. «Экономический анализ права» и юриспруденция: различия и общие подходы 5. Методологические заметки об «экономическом анализе права» 6. «Экономический империализм» без границ, дна и берегов 8. «Экономический анализ права»: исторический экскурс от А. Смита и далее 9. Сторонники и оппоненты «экономического анализа права»: краткий обзор 10. Экономисты пишут всемирную историю: много институтов и немного права 11. Прикладной аспект «экономического анализа права» история и современность 12. «Теорема Коуза»: множественность вариаций 13. «Экономика преступлений и наказаний»: Г. Беккер против Ф. М. Достоевского 14. Вместо заключения: в «две руки» или «с двух рук» Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу8. «Экономический анализ права»: исторический экскурс от А. Смита и далееНачнем с того, что история «экономического анализа права» достаточно короткая и насчитывает немногим более полувека. Попытка найти ее более глубокие исторические истоки, на наш взгляд, контрпродуктивны. Ниже мы остановимся на персоналиях, которые традиционно относятся к основателям и классикам «экономического анализа», причем в значительной части безосновательно. Сама история формирования собственно «экономического анализа права» изложена автором этого термина Р. Познером, в отечественной литературе она дается аналогично с той или иной степенью подробности. Однако эта история вызывает целый ряд вопросов, а некоторые ее сюжеты не выдерживают критики. Так, попытка обнаружить истоки «экономического анализа права» в работах публицистов и ученых XVIII в., «состарить» данное направление, найти его ответвления, с очевидностью контрпродуктивны. Подчеркнем, что проблему исторических корней «экономического анализа» мы уже касались выше, будем затрагивать их и в дальнейшем. Далее же мы остановимся преимущественно на версии самих «аналитиков», но с критическими комментариями. Традиционно «аналитики» начинают с неожиданного утверждение о том, что труд А. Смит «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776), оказывается, положил начало отсчету времени существования экономического анализа законов, регулирующих рынки. «Аналитики» считают, что он впервые показал влияние права на эгоистичных индивидов, а значит, воздействие правовой системы на экономическую систему. Но это, уточним, скорее «правовой анализ экономики», чем великий шотландец и занимался. Дело в том, что первоначально экономика была ответвлением нравственной философии, связанной с юриспруденцией в широком смысле. Все экономисты — классики, начиная от А. Смита (1723–1790) и до первого неоклассика А. Маршалла (1842–1924), связывали именно с правом возможное усовершенствование экономики. Так, А. Смит, юрист и профессор права, вполне мог бы положиться в экономической сфере и на законы, принятые парламентом. Однако при господстве классовых и корпоративных интересов, да и еще в условиях, когда в выборах участвовало менее 2% населения, он предложил в экономической сфере больше доверять «невидимой руке» рынка, отводя государству и праву по-прежнему существенную роль (оборона, суды, внутренняя безопасность, обеспечение общественных благ). Трудно не согласиться с А. Смитом в том, что феодальная аристократия и верхушка цехов будет принимать решения уж точно не в пользу рабочих и простых людей, которым британский ученый открыто симпатизировал. Он писал о своекорыстных торговцах и промышленниках, о продажном парламенте, о несчастных рабочих и др. Его, в точном соответствие с названием книги, волновала «природа и причины богатства народов», благосостояние этого самого народа. В частности, он утверждал, что рабочим следует платить больше, чтобы компенсировать им выполнение грязной, опасной или неприятной работы. Нам представляется, что два его главных произведения по экономике и естественному праву надо рассматривать в совокупности, причем сам автор считал более значимой именно свою «Теорию нравственных чувств». В последние годы жизни он прекратил все свои разножанровые исследования и сосредоточился на дальнейшей разработке «Теории…». Не стоит забывать, что критика государства экономистами-классиками, причем не только А. Смитом, но и Д. С. Миллем, была в значительной степени основана на их критике политики меркантилизма и опасение, что власть в государстве захватят торговцы, а государство будет, соответственно, обслуживать их интересы. Трактовка основной идеи А. Смита, как призыв к невмешательству государства в процесс раздачи «невидимой рукой» рынка всем по заслугам, предоставление индивидам неограниченных возможностей для преследования эгоистических целей — откровенное заблуждение. Гегелевское утверждение в духе «все разумное действительно, а все действительное разумно» нашего шотландца явно не устроило бы. Стоит ли государству вмешиваться, если рабочие готовы работать за нищенскую плату 15 часов в день, а женщины — еще и за в два раза меньшую зарплату, чем мужчины? А если трудовой договор предполагает работу по пояс в воде с двумя оголенными проводами в зубах, а минимальный возраст начала работы составляет 5 лет? Можно ли включать в договор займа условие о понижении процента, если заемщик согласен на оказание встречных сексуальных услуг? А если при задержке возврата долга должник письменно обязуется застрелиться? Традиционно считалось, что в этих и подобных случаях любое вмешательство только повредит, причем ссылка на А. Смита должна прилагаться. Среди экономистов широко распространено заблуждение в духе того, что шотландец стал чуть ли не продолжателем дела английского врача и публициста (кстати, далекого от проблем как права, так и экономики) Б. Мандевиля (1670–1733), автора скандальной «Басни о пчелах» (1714), где провозглашается принцип имморализма или «этики от противного» в ключе «пороки частных лиц — блага для общества». Баснописец показал, что успех в обществе зависит вовсе не от моральных качеств (доброты, сострадания, честности и др.), а от таких, которые традиционно относятся к порокам (жадность, хитрость, вероломство и др.). Ни об экономике, ни о праве он не писал вообще. Экономической науки в современном понимании тогда также не было. Его рассуждения о пороке, порождающем добродетель, касаются именно морали. Между тем, именно нравственности, взаимной благожелательности А. Смит отводит центральное место в своей социальной философии. Его вывод очевиден: «Общество не может просуществовать долго, если в нем люди всегда готовы нанести друг другу обиду или вред… Справедливость, напротив того, представляет главную основу общественного устройства». Он много писал о важности любви, благожелательности, приязни, симпатии, причем не только в семье, но в процессе общественного взаимодействия. Здесь на первое место выходят содействие и сотрудничество с ориентацией на общественный интерес. При этом благожелательность и любовь, как это можно понять из рассуждений классика, не просто не являются, но и не могут являться основой экономики, так как они слабо мотивируют экономическую активность. Действуя в своих интересах, человек более часто будет действовать на благо общества, чем когда сознательно стремится к этому. Любые действия во вред общественным интересам однозначно осуждались. Таким образом, А. Смит писал прямо противоположное тому, что писал Б. Мандевиль: эгоизм и зависть могут превращаться так называемую «слабую добродетель», если они ограничены моралью и правом. Для шотландского экономиста сущность человеческого бытия выражается через его нравственную позицию и его моральные качества, которые самоценны. Для Б. Мандевиля проявления нравственности (щедрость, доброта, честность и др.) — только средства получения материальный выгоды, почитания, престижа и др. В этом смысле Б. Мандевиль может претендовать только на идеологическое обоснование «экономического анализа права» без погружения в правовую и экономическую проблематику. Объектом и одновременно субъектом такого анализа может выступить киношный бизнесмен Г. Гекко (в исполнении М. Дугласа) из кинофильма О. Стоуна «Уолл-стрит». Одним из заявлений этого персонажа было «жадность — это хорошо» и еще целый ряд подобных высказываний, а главное дел (махинации на бирже, умышленное введение в заблуждение партнеров по бизнесу, постоянный обман близких, включая друзей и дочь и др.). Внимание! Авторские права на книгу "Право и экономика. Монография" ( Лушников А. М. ) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
