Гендерное равенство в семье и труде: заметки юристов. Монография

Тарусина Н.Н., Лушников А.М., Лушникова М.В., Исаева Е.А.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 16.07.2014 ISBN: 9785392160570 Язык: Объем текста: 369 стр. Формат: epub

Оглавление

К читателю

Глава 1. Равенство и неравенство: гендерный аспект. 1.1. О теоретических предпосылках гендерной проблематики

1.2. Тенденции политико-правовых решений гендерных вопросов

Глава 2. Гендер в семейно-правовой сфере: российская версия. 2.1. История вопроса

2.2. Гендерная экспертиза действующего семейного законодательства

Глава 3. Гендерное равенство в социально-трудовой сфере (история, теория, философия). 3.1. Методологическое введение

3.2. Гендерное равенство: приключение идеи

3.3. Теория и философия гендерного равенства (правовой абрис)

Глава 4. Гендерное равенство: международно-правовое регулирование социально-трудовых прав

4.1. Гендерное равенство — общепризнанные принцип и норма международного трудового права

4.2. Гендерное равенство и запрет дискриминации по признаку пола в международных договорах

4.3. Основные международно-правовые гарантии гендерного равенства в социально-трудовых отношениях

4.4. Сфера социально-трудовых отношений и международно-правовая защита работников (гендерные аспекты)

Глава 5. Гендерный аудит российского трудового и социального законодательства (история и современность). 5.1. Законодательство о гендерном равенстве: краткий исторический очерк

5.2. Гендерное равенство и дифференциация в современных источниках российского трудового права и права социального обеспечения: юридические гарантии и практика применения

Глава 6. Модели гендерного равенства: зарубежный опыт правового регулирования социально-трудовых отношений. 6.1. Правовые модели гендерного равенства

6.2. Запрет гендерной дискриминации в трудовых отношениях (опыт США)

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 1.
РАВЕНСТВО И НЕРАВЕНСТВО: ГЕНДЕРНЫЙ АСПЕКТ

1.1. О ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ПРЕДПОСЫЛКАХ ГЕНДЕРНОЙ ПРОБЛЕМАТИКИ

О равенстве мы заняты заботами,

болота и холмы равняем мы;

холмы, когда уравнены с болотами,

становятся болотами холмы.

Игорь Губерман

В качестве философских, социологических и теоретико-правовых предпосылок принципа равенства можно принять несколько положений.

Равенство в «обычно-словарном» толковании означает полное сходство, подобие по значению, положению, качеству и т. п., его социальный контекст предполагает положение людей в обществе, обеспечивающее их одинаковые политические, гражданские и другие права.

Традиционно равенство исследуется во взаимодействии с категориями справедливости и свободы. «Анамнез» этой «болезни» прослеживается от Аристотеля и Платона, юристов Древнего Рима до мыслителей эпохи Просвещения (Вольтера, Монтескье, Руссо) с ее Декларацией прав человека и гражданина от 26 августа 1798 г. («люди рождаются и остаются свободными и равными в правах» — ст. 1) и далее — к идеям классового, либерального, эгалитарного и других «разновидностей» принципа равенства людей, граждан, трудящихся, социальных групп, обществ и государств XIX, XX веков и начала XXI века. С утверждением гуманизма и просвещения в новое и новейшее время триада «справедливость — свобода — равенство» «приобрела обаяние человеческого облика; новый тип справедливости, — подчеркивает В. В. Козловский, — основывается на принципе эквивалентности, равноценности и консенсуса».

(Сразу следует оговориться, что попытки, даже в самом первом приближении, осмысления соответствующих восточных идеологий и юриспруденций не последует. Восток — дело тонкое ... Аналитика «диалога глухих» между ним и Западом в наши планы не входит как по объективным, так и субъективным причинам.)

Современное западное общество — это эгалитарное общество, в основу идеи эгалитарной справедливости которого заложена великая христианская идея о равенстве всех перед Богом.

Однако равноправие — лишь один из моментов справедливости, но еще не сама справедливость, — отмечает В. Вольнов — подобно тому, «как возможность — момент свободы, но еще не сама свобода; одинаковость прав не значит равным образом пользоваться этими правами. Иными словами, — продолжает автор, критикуя либеральное понимание равноправия, — «либерализм упрямо не хочет признавать в теории то, что уже давно признали мудрые из римлян и многие вслед за ними: summum jus — summa injuria. Или лучше так: равное право — высшая несправедливость. ... если один момент справедливости — моральность — требует равноправия, то другое — свобода — требует ограничить это равноправие». Тем не менее, значение равенства тем больше, чем хуже жизнь людей, членов конкретно-исторического общества, перед провозглашением равенства социальной и политической ценностью.

Справедливость имеет смысл только там, — подчеркивает Б. Н. Кашников, — где имеют место отношения, объективно требующие меры и пропорции; необходимости в справедливости не может быть, если все в избытке или все абсолютно недостаточно. В этом плане становится бессмысленной и идея равноправия.

Следование правилу простого («строгого») равенства, кроме приобретения реалий несправедливости, еще и нежизнеспособно, абстрактно. Так, если один индивид имеет определенное количество благ, остальные должны иметь столько же — тогда, доводя данный принцип до логического конца, придется требовать уничтожения тех благ, которые невозможно разделить поровну (или же устанавливать специальные, не всегда, кстати, возможные, правила пользования этими благами); равенство «в чистом виде тождественно виноградникам и кладбищам».

Равенство, как всякое иное явление, имеет «пару», т. е. существует в единстве с неравенством. Это не изолированные друг от друга противоположности, несущие в себе раз и навсегда данные одному положительный, другому — отрицательный заряд: первое отнюдь не всегда обеспечивает справедливость и согласие, а второе — несправедливость и конфликт. Напротив, равенство может быть источником несправедливости и конфликтов, а неравенство — согласия и справедливости.

Дихотомии справедливости, многомерной и универсальной, достаточно очевидны: деяние и воздаяние, вина и кара-преступление и наказание, взыскание и поощрение, вклад и вознаграждение, право и бесправие, закон и беззаконие, и, наконец, равенство и неравенство.

Полагая личность порождением социума, можно интерпретировать неравенство как неравноценность условий развития, несправедливость, ущемление естественных человеческих прав, создание искусственных социальных барьеров и т. д. Полагая же личность активным творцом социума, можно рассматривать неравенство как социальное благо, способ выравнивания стартовых позиций, поддержания потенциала выживания, социальной активности и т. п.. «Имея разные точки отсчета, — отмечают Ю. Г. Волков и И. В. Мостовая, — мы получаем по одному и тому же критерию (справедливости) альтернативные выводы: во-первых, неравенство несправедливо, так как все люди имеют равные права; во-вторых, неравенство справедливо, так как позволяет дифференцированно и адресно компенсировать социальные затраты разных людей».

Представление о справедливости как относительно адекватной системе неравенства наглядно демонстрируется в конструкциях «каждому — по потребностям», «свободу сильным — защиту слабым» и т. п., в которых альтернативные социальные требования проявляют общее стремление к «парадоксальному (дифференцированному) равенству». Избежать внутренней противоречивости и взрывоопасной справедливости можно исключительно через процедуры диалога и социального компромисса.

Право как один из архиключевых регуляторов общественных отношений, применяя равный масштаб к разным людям лишь в относительно сходных ситуациях, является в этом смысле одновременно и справедливым и несправедливым (что, впрочем, не выделяет его, с этой точки зрения, среди большинства социальных феноменов). По мысли С. С. Алексеева, феномен нормы, «характерной для права в том и состоит, что при ее помощи в общественную жизнь вносятся существенные элементы единства, равенства, принципиальной одинаковости: вводимый и поддерживаемый юридическими нормами порядок распространяется в принципе «на равных» на всех участников общественных отношений». Любая норма, в том числе правовая, устанавливает такой масштаб, который далее конкретизируется различными способами — от обычного исполнения до специального (специализированного) правоприменения. Будучи явлением предельно сложным и вбирая в себя богатство цивилизации, право не сводится лишь к общности масштаба поведения. Хотя и последний признается в юриспруденции не только формально равным, но и социально справедливым, отражающим автономную свободу личности.

Выявляя сущность права, — пишет В. С. Нерсесянц, — среди прочего важного обнаруживается принцип формального равенства, который представляет собой единство триады — «всеобщей равной меры регуляции, свободы и справедливости». Разумеется, правовое равенство является результатом «абстрагирования от фактических различий, присущих уравниваемым субъектам правовой формы общения». Последние независимы друг от друга, но одновременно одинаково подчинены в правовых отношениях единой общей норме регуляции. Равенство, — продолжает автор, — имеет рациональный смысл, логически и практически оно возможно в социальном мире именно и только как правовое (формально-правовое, формальное) равенство, фактическое же равенство есть «величина иррациональная», «фантазм». Только благодаря своей формальности равенство и становится измерителем всей «внеформальной» действительности.

Именно в этом смысле верно суждение римских юристов: «Закон говорит со всеми одинаково» (lex uno ore omnes alloguitur). Оно уже много веков составляет, с точки зрения теоретиков права, как бы синоним принципа юридического равенства.

Исследуя теоретико-правовые аспекты правового равенства, M. Н. Козюк приходит к выводу, что последнее имеет свою внутреннюю структуру. К ее составляющим относятся: 1) собственно формально-юридическое равенство; 2) равноправие и 3) равная защита перед законом. Первая характеристика сводится к обозначенному ранее и общеизвестному качеству права как единого всеобщего масштаба и является исторически первой ступенью равенства. Вторая фиксирует равенство прав и обязанностей и требует, чтобы все субъекты права имели равные юридические возможности для участия в жизнедеятельности общества. Третья более других относится к области реализации права и характеризует процедурные механизмы равноправия.

В законодательстве единого подхода к определению содержания принципа равенства нет. В одних случаях, — полагает К. А. Чернов, — он сводится к равноправию, в других к равенству ответственности, в третьих к равенству оснований возникновения прав и обязанностей, в четвертых — к идее равенства возможностей субъектов правоотношений. Однако думается, что это скорее относится к отдельным отраслевым институтам, нежели в целом к отраслям права, так как в кодифицированных отраслевых актах глобальная идея равенства (в продолжение конституционных предписаний) присутствует в «общих положениях» (например, ст. 3 Налогового кодекса РФ, ст. 1 Гражданского кодекса РФ, ст. 6 Гражданского процессуального кодекса РФ, ст. 1 Семейного кодекса РФ, ст. 2 Трудового кодекса РФ, ст. 4 Уголовного кодекса РФ и т. д.). Другое дело, что структурирована данная идея и внешне, и содержательно по разным схемам, хотя последние, действительно должны быть относительно сходными, а в ряде элементов — одинаковыми (например, положения о равенстве граждан, независимо от их «бытийных» характеристик, в регулятивных и охранительных правоотношениях).

Правовые равенство и неравенство как парные категории в одинаковой степени противостоят фактическим различиям между людьми. Последние, анализируемые с точки зрения абстрактного формального равенства, неизбежно приводят к фактическому неравенству. «Равная мера регуляции, — отмечает В. С. Нерсесянц, — отношений различных субъектов предполагает, что приобретаемые ими реальные субъективные права будут неравны. Благодаря праву хаос фактических различий преобразуется в правовой порядок равенств и неравенств, согласованных по единому масштабу и равной мере».

Юридическая Тарусина Н.Н., Лушников А.М., Лушникова М.В., Исаева Е.А. Гендерное равенство в семье и труде: заметки юристов. Монография

Юридическая Тарусина Н.Н., Лушников А.М., Лушникова М.В., Исаева Е.А. Гендерное равенство в семье и труде: заметки юристов. Монография

Монография носит комплексный, междисциплинарный и сравнительно-правовой характер. В ней рассмотрены основополагающие проблемы семейного права, трудового права и права социального обеспечения в аспекте тендерного равенства. Значительное внимание уделено теоретическому осмыслению тендерного равенства в его правовом ракурсе. Последовательно проанализированы проблемы истории и положения отраслевой теории, международно-правовые акты, отражающие равенство, дифференциацию и запрет дискриминации по половому признаку в семейных и социально-трудовых отношениях.<br> Дан подробный анализ действующего семейного и трудового законодательства, отчасти и социально-обеспечительного законодательства, а равно практики применения названного законодательства.<br> Для студентов, аспирантов и преподавателей гуманитарных факультетов, а также практических работников государственных, муниципальных органов, общественных организаций, юридических служб организаций. <br><br> <h3><a href="https://litgid.com/read/gendernoe_ravenstvo_v_seme_i_trude_zametki_yuristov_monografiya/page-1.php">Читать фрагмент...</a></h3>

Внимание! Авторские права на книгу "Гендерное равенство в семье и труде: заметки юристов. Монография" (Тарусина Н.Н., Лушников А.М., Лушникова М.В., Исаева Е.А.) охраняются законодательством!