Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография

Под общ. ред. Лапаевой В.В., Полякова А.В., Денисенко В.В.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 17.03.2016 ISBN: 9785392206742 Язык: Объем текста: 322 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие к коллективной монографии

Глава 1. Принцип формального равенства как сущностный принцип права

Глава 2. Правовая определенность и формальное равенство как принципы нормативно-правового регулирования

Глава 3. Принцип формального равенства как основание легитимации права в гетерархичных правовых системах

Глава 4. Принцип формального равенства как основа правового мышления

Глава 5. «Бог не взирает на лице человека»: принцип формального равенства в свете христианской антропологии

Глава 6. Признание права и принцип формального равенства

Глава 7. О позитивистских подходах к пониманию формального равенства и конститутивной роли социального признания

Глава 8. Коммуникативные формы правового признания

Глава 9. Проблематизация взаимного признания в социальной и правовой философии

Глава 10. Легитимность юридических законов: исторические и современные интерпретации

Глава 11. Легитимность права и принцип формального равенства

Глава 12. Принцип добросовестности в гражданском праве

Глава 13. Право и политика как механизмы легитимации государственных проектов

Глава 14. Развитие делиберативной демократии в современной России: специфика и тенденции

Глава 15. Конструируя равенство: семиотический подход к анализу практики национальных и международных судов при рассмотрении ими дел о правах лиц с психическими расстройствами

Сведения об авторах

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 6.
Признание права и принцип формального равенства

А. В. Поляков

Идея о том, что право для своего существования требует признания людей, исходит из той предпосылки, что право не есть нечто, существующее вне человеческого сознания, независимо от него, в этом смысле оно — объективно. Если рассматривать право как совокупность норм, закрепленных в каких-либо (пусть даже правовых) законах, то признания права как некого отношения людей к сформулированному правилу поведения не требуется (по крайней мере, для признания такого права существующим).

Классический взгляд на право исходит из убеждения, что право обладает неким собственным абсолютным бытием и его действительность не зависит от восприятия людей. Сам факт существования некоего вербально сформулированного правила — в рамках естественного закона или в рамках закона позитивного («правового закона») — признается самодостаточным и отождествляется с фактом существования права.

Такой традиционный (классический) подход к пониманию права представляется упрощенным и неадекватным с позиций постклассической науки, с точки зрения коммуникативного подхода. То, что в этом случае понимают под правом, на деле представляет собой лишь знаковую (семиотическую) систему — текст. Знаки, действительно, в виде физических (материальных) объектов существуют независимо от человеческого сознания (такая гипотеза небесспорна, но может быть принята). При этом нет оснований считать, что и смысл этих знаков существует независимо от человеческого сознания. Смысл не является физическим, материальным объектом, и обнаружить его вне человеческого (интерсубъективного) сознания научным способом невозможно. Тем более зависит от человеческого сознания и от соответствующего контекста значение тех или иных текстов.

Между тем, любой текст предполагает воспринимающее сознание, любой текст требует читателя — адресата. Любой текст существует как текст только через его восприятие сознанием адресата в результате интерпретации смысла и значения. Подобное восприятие и представляет собой коммуникацию, без которой невозможно само существование текста как текста, а не как краски, нанесенной типографским способом на лист бумаги. Такого рода коммуникация имеет место применительно к повествовательным текстам, описывающим существующую действительность. Например, текст, гласящий, что курение сигарет сопровождается процессом сгорания табака и выделения дыма, содержащего вредные вещества, является дескриптивным. Понимание смысла этого текста предполагает наличие определенных знаний на бытовом уровне, а понимание значения — выяснение того, при каких обстоятельствах он был написан. Дескриптивный текст не имеет отношения к поведению, так как в тексте описываются лишь некие факты, которые (если описание соответствует действительности) не могут быть иными, чем они есть. Относительно таких фактов невозможна их оценка как хороших или плохих.

Иначе обстоит дело с правовыми тестами. Такого рода тексты содержат главным образом не дескриптивные (описывающие) предложения, а прескриптивные (предписывающие). Данные предложения не описывают того, что существует, а выражают некое долженствование; они предписывают адресатам, как необходимо поступать в определенных случаях. Такой текст, например, может гласить: «Курение в общественных местах запрещено». Восприятие данного текста требует понимания его смысла, но такого рода коммуникация недостаточна с точки зрения цели текста. Здесь требуется переход от информационной коммуникации к коммуникации поведенческой. В этом случае коммуникация будет иметь место тогда и только тогда, когда адресаты сформулированного запрета воспримут его как руководство к действию и будут воздерживаться от курения в общественных местах.

Правовая коммуникация является разновидностью поведенческой коммуникации. Ее особенностью является то, что она включает в себя поведение по реализации правового предписания (предписания правовой нормы). При этом нормативное предписание или запрещает совершение каких-либо действий, или обязывает к совершению каких-либо действий, или уполномочивает на совершение каких-либо действий. Другими словами, правовая норма способна регулировать поведение человека через наделение его правами и обязанностями. При этом соблюдение запретов, исполнение обязанностей и использование прав возможно только в том случае, если носитель этих прав и обязанностей вступает в отношения с другими людьми.

Невозможно быть субъектом права или обязанности в изоляции от людей. Абсолютный Робинзон (человек, находящийся в неустранимой изоляции от других людей) не имеет прав и обязанностей. Любое право конституируется только через отношение к этому праву других субъектов. Точно так же обстоит дело и с обязанностями. Робинзон не обладает правом на свободу слова, у него лишь есть возможность говорить то, что он хочет. Соответственно, и запрет на курение в общественных местах существует на актуальном нормативном уровне только в том случае, если он соблюдается большинством адресатов, а к не соблюдающим запрет применяются определенные меры, направленные на изменение их поведения.

Таким образом, право возникает только там, где имеются субъекты, осознающие свою обязанность воздерживаться от нарушения данного права и свое право действовать в границах собственных правомочий.

Иными словами, право возможно только при понимании границ своих поведенческих возможностей и как результат согласования этих границ. Следовательно, право по своей антрополого-коммуникативной природе основывается на взаимопонимании, взаимодействии и сотрудничестве. Но, в отличие от позиции Л. И. Петражицкого, много сделавшего для возникновения постнеклассического правопонимания, я полагаю, что право не является продуктом воображения, не есть только «приписывание» кому-либо субъективных прав и обязанностей, происходящее в психике субъекта. Интеллектуально-эмоциональное конструирование права представляет собой лишь когнитивную операцию, которая возможна даже в том случае, если субъект оказывается субъектом мнимым, наподобие пресловутого дьявола, заключающего договор в воображении человека с расстроенной психикой, но права она не порождает.

Актуальное право есть право, неразрывно связанное с поведением, осуществляемым между двумя субъектами. В этом случае право требования (например, соблюдения запрета), изначально представляющее собой когнитивную конструкцию в сознании обязанного к соблюдению запрета и любого внешнего наблюдателя, актуализируется через поведение соответствующих акторов (например, должностных лиц государства), которые путем информационного воздействия (призывов, агитации, прямых указаний) или через применение санкций, подтверждают актуальность установленного правила. Таким образом и возникает актуальная правовая норма, согласно которой курение в общественных местах запрещено и этот запрет реализуется на практике. Именно поэтому реализация прав и обязанностей является не следствием существования права (как полагают этатисты и нормативисты), а его необходимой составляющей. Что же побуждает людей действовать определенным образом?

В основе человеческого поведения лежат ценности (блага), определяемые через потребности человека. Следовательно, при анализе права необходимо говорить не только о формально-логической стороне, но и о «внутреннем аспекте» текстуальной нормы (в единстве со всем правовым контекстом), что и определяет решающим образом ее способность воздействовать на эмоциональный, ценностный мир человека, побуждая его к определенному поведению. В основе такого поведения лежит признание права, или его легитимация.

Признание покоится на представлении о том, что норма права описывает не просто какое-то правило поведения, относящееся к неизвестным лицам, а правило, адресуемое некоему сообществу, в том числе самому субъекту, уясняющему ее смысл. Признание «запускает» механизм правовой коммуникации, включая идентификацию должного и недолжного правового поведения. Наличие потенциального акта физического принуждения, выступающего как следствие несоблюдения нормы, явно недостаточно для такой идентификации. Ведь насилие со стороны грабителя (вооруженной группы людей), как следствие отказа подчиниться команде отдать кошелек с деньгами, не будет иметь правового смысла именно в виду отсутствия признания таких действий правомерными, то есть имеющими характер (смысл) права. Речь поэтому должна идти об основаниях такого признания, то есть о легитимации.

Признание предписания правомерным, законным, справедливым или отказ в таком признании определяется многими обстоятельствами. Их можно классифицировать на обстоятельства рациональные и иррациональные.

Для рациональной легитимации необходимо признание включенности предписания в действующую нормативную правовую систему. Такая формальная рациональная легитимация предписания определяется легитимностью всей правовой системы. Здесь действует принцип «Установленный и когерентный нормативный порядок должен соблюдаться». Зачастую формальную легитимацию отождествляют с легальностью.

Юридическая Под общ. ред. Лапаевой В.В., Полякова А.В., Денисенко В.В. Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография

Юридическая Под общ. ред. Лапаевой В.В., Полякова А.В., Денисенко В.В. Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография

Коллективная монография включает главы, посвященные взаимосвязи взаимного признания и принципа формального равенства в современном праве. Данная проблематика рассматривается авторами с формально-догматической, социологической, исторической, политической и философской сторон.<br> Законодательство приведено по состоянию на ноябрь 2015 г.<br> Для исследователей, аспирантов и студентов социальных и гуманитарных специальностей. <br><br> <h3><a href="https://litgid.com/read/printsip_formalnogo_ravenstva_i_vzaimnoe_priznanie_prava_kollektivnaya_monografiya/page-1.php">Читать фрагмент...</a></h3>

Внимание! Авторские права на книгу "Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография" (Под общ. ред. Лапаевой В.В., Полякова А.В., Денисенко В.В.) охраняются законодательством!