Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография

Под общ. ред. Лапаевой В.В., Полякова А.В., Денисенко В.В.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 17.03.2016 ISBN: 9785392206742 Язык: Объем текста: 322 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие к коллективной монографии

Глава 1. Принцип формального равенства как сущностный принцип права

Глава 2. Правовая определенность и формальное равенство как принципы нормативно-правового регулирования

Глава 3. Принцип формального равенства как основание легитимации права в гетерархичных правовых системах

Глава 4. Принцип формального равенства как основа правового мышления

Глава 5. «Бог не взирает на лице человека»: принцип формального равенства в свете христианской антропологии

Глава 6. Признание права и принцип формального равенства

Глава 7. О позитивистских подходах к пониманию формального равенства и конститутивной роли социального признания

Глава 8. Коммуникативные формы правового признания

Глава 9. Проблематизация взаимного признания в социальной и правовой философии

Глава 10. Легитимность юридических законов: исторические и современные интерпретации

Глава 11. Легитимность права и принцип формального равенства

Глава 12. Принцип добросовестности в гражданском праве

Глава 13. Право и политика как механизмы легитимации государственных проектов

Глава 14. Развитие делиберативной демократии в современной России: специфика и тенденции

Глава 15. Конструируя равенство: семиотический подход к анализу практики национальных и международных судов при рассмотрении ими дел о правах лиц с психическими расстройствами

Сведения об авторах

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 9.
Проблематизация взаимного признания в социальной и правовой философии

М. А. Беляев

Концепт «взаимное признание» часто употребляется в современных дискуссиях на такие животрепещущие темы, как социальная справедливость, межэтнические конфликты и их разрешение, дисбаланс отношений на рынке труда, глобализация культуры, динамика потребительских предпочтений. Речь идет не о том, что общественность выражает свою позицию на обыденном языке, а средства массовой информации данное выражение транслируют, инкорпорируя в новостные и иные дискурсы (и не обходясь без привнесения собственных смыслов). В этой ситуации, например, отсутствует конституирующий признак взаимности: общественность может признавать нечто как уместное или должное, ничего не зная о том, кто и как вызвал его к жизни.

Дело обстоит и сложнее, и интереснее: термин «признание» начинают употреблять в парадигмальном смысле. Вначале исследователи могли встретить его в работах Дж. Г. Мида, затем Т. Парсонс заявил, что каждый человек взращивает в себе самоуважение, стремится защитить его, а для достижения данной цели между индивидом и его партнерами по социальному взаимодействию должны складываться доверительные отношения. Это имеет силу и применительно к коллективным субъектам (институтам), так что сферы общественной жизни могут быть истолкованы как совокупности или системы отношений взаимного признания.

Итак, социологические теории среднего уровня активно присваивают себе возможность и умение видеть жизненный мир в терминах признания и доверия. В последнее время о признании говорят некоторые теоретики права, как российские, так и зарубежные. Таким образом, можно сказать, что понятие взаимного признания из семантически неопределенного термина (а таковым он действительно был вплоть до гегелевской «Философии права») превращается в перспективу теории, образуя определенный угол зрения для всего корпуса социального (по-видимому, и гуманитарного) знания.

Должно быть как минимум два мировоззренческих (общефилософских — можно выразиться и так) условия, чтобы исследование социального общения с точки зрения взаимного признания имело смысл и содержание:

1) девальвация трансценденталистской концепции истины;

2) атомистическое понимание общества.

Вопрос об истине применительно к исследованию коммуникации не так прост, как кажется. Классическая рациональность в лице, например, физики, тоже опирается на признание истины со стороны определенного сообщества, но в случае с естествознанием в ход идут такие процедуры обоснования, вероятность применения которых к уже обоснованному знанию очень мала, потому что последнее просто не нуждается в повторном обосновани. Оно имеет значение лишь в тех случаях, когда в ходе работы физиков-экспериментаторов возникает нечто экстраординарное, могущее послужить контрпримером к теории, выстроенной с помощью ранее полученных экспериментальных данных. В большинстве случаев единожды признанному научному факту повторного признания не требуется. С другой стороны, факт, признанный одним локальным сообществом, может не проверяться в других сообществах, ибо в саму процедуру получения научного факта (принципиально единичного) заложено или мыслится нечто, некое свойство, делающее этот факт достоверным повсеместно, а значит, и за пределами того сообщества, где он был впервые получен. На этом принципе базировалось классическое естествознание, в своих главных чертах он остается работоспособным и сегодня. Что может оправдать его работоспособность? Одно из двух: либо принцип гносеологического оптимизма («мы знаем о мире нечто достоверное, а в перспективе будем знать все, потому что мир позволяет себя познать в своей сущности»), либо кантовский трансцендентализм («истина такова, потому что субъект, производящий ее, таков»).

Сразу скажу, что гносеологический оптимизм прекрасно работает, пока мы изучаем природу, в которой причинно-следственные связи в целом скорее устойчивы, нежели наоборот, и очень плохо работает в социальных науках, поскольку общество управляется, говоря терминами Аристотеля, целевыми причинами, а не законами сущего, чем бы последнее ни являлось.

Что касается трансцендентальной философии, то если бы она ограничилась предметным полем, очерченным тремя «Критиками» Канта, никаких сомнений в однократности, постоянстве познающего субъекта бы не возникло, поскольку не было бы оснований подозревать саму теорию познания в релятивизме. Но поскольку неокантианство стремилось выявить идеографические методы социальных наук с точки зрения их логики, вводя историческое измерение познания, эпистемологическая относительность обозначилась сама собой. Изгнать ее теперь, разумеется, не получится, хотя это желал осуществить позитивизм во всех его модификациях, при этом в главных своих претензиях позитивизм не состоялся и среди нынешних философов у него почти нет поддержки.

Механистический взгляд на общество, идущий от Т. Гоббса, также работает в пользу антитрансцендентализма. Средние века знали иерархически упорядоченную модель космоса, на смену ей приходит гомогенная, бесконечная, равномерно распределенная Вселенная, где любое направление не отличается от любого другого, где нет аристотелевских «естественных» мест для тел, где действуют универсальные силы притяжения и отталкивания. В каком-то смысле по модели физического космоса выстраивается и представление о космосе социальном. Он заполнен «элементарными частицами» — человеческими индивидами, чье бытие предшествует бытию социума. Классифицировать и агрегировать их можно как угодно; поскольку нет сакральных пространств, невозможно сослаться на некую неизменную природу, легитимирующую определенный порядок. Точнее говоря, до определенного времени такие ссылки имели место, но именно механистическая парадигма в итоге поставила их под вопрос.

Первым, кто попытался вписать признание в глубоко фундированный философский контекст, был Г. В. Ф. Гегель. Если генетически-реконструктивно исходить из взглядов Гегеля, то признание может быть определено как исторически обусловленная потребность индивидуальной воли вступать во взаимосвязь с общей волей, притом, последняя предполагает наличие некоторой формы, внешнего выражения и закрепления. «Внутренний акт моей воли, который говорит, что нечто есть мое, должен быть признан и другими. Если я делаю вещь моей, я сообщаю ей этот предикат, который должен проявляться в ней во внешней форме, а не оставаться только в моей внутренней воле. Среди детей часто случается, что они, протестуя против владения вещью другими, заявляют, что хотели этого раньше, но для взрослых этого воления недостаточно, ибо форма субъективности должна быть удалена и должна достигнуть объективности» («Философия права», прибавление к параграфу 51). Надо отметить, что здесь вовсе не идет речь о равенстве сторон или воль — в связи с этим достаточно вспомнить диалектику раба и господина. Наличие внешнего выражения (мы бы сегодня сказали: семиотического компонента) служит способом дальнейшего развертывания индивидуальной воли во времени и пространстве, но не гарантирует отсутствие конфликтов, произвола со стороны других и т. п. Вообще, понимание формальности как необходимого, хотя и не достаточного признака равенства воль возможно только на определенных уровнях социального целого. Ярким примером здесь выступает элементарный гражданско-правовой договор, но и он требует в конечном итоге некоторых институциональных предпосылок (самим Гегелем, кстати, они не реконструируются, а вводятся постфактум, точнее приписываются государству как носителю волевого разума или, что аналогично, разумной воли).

Обобщая гегелевское представление о взаимном признании, я хотел бы отметить два принципиальных момента:

(1) признание неразрывно связано с интересами, волей и разумом. Эта связь может существовать как в латентной, так и в отрефлексированной, осознанной форме. Последний случай означает, что притязание на доверие со стороны других является для самого притязающего обоснованным по крайней мере эпистемически, а в идеале еще и концептуально (этически и (или) метафизически);

Юридическая Под общ. ред. Лапаевой В.В., Полякова А.В., Денисенко В.В. Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография

Юридическая Под общ. ред. Лапаевой В.В., Полякова А.В., Денисенко В.В. Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография

Коллективная монография включает главы, посвященные взаимосвязи взаимного признания и принципа формального равенства в современном праве. Данная проблематика рассматривается авторами с формально-догматической, социологической, исторической, политической и философской сторон.<br> Законодательство приведено по состоянию на ноябрь 2015 г.<br> Для исследователей, аспирантов и студентов социальных и гуманитарных специальностей. <br><br> <h3><a href="https://litgid.com/read/printsip_formalnogo_ravenstva_i_vzaimnoe_priznanie_prava_kollektivnaya_monografiya/page-1.php">Читать фрагмент...</a></h3>

Внимание! Авторские права на книгу "Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография" (Под общ. ред. Лапаевой В.В., Полякова А.В., Денисенко В.В.) охраняются законодательством!