Качество уголовного закона: проблемы Особенной части. Монография

Отв. ред. Рарог А.И.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 20.07.2017 ISBN: 9785392259427 Язык: Объем текста: 417 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Глава 1. Качество уголовно-правовой охраны жизни и здоровья (глава 16 УК РФ)

Глава 2. Преступления против свободы, чести и достоинства личности (глава 17 УК РФ)

Глава 3. Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности (глава 18 УК РФ)

Глава 4. Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина (глава 19 УК РФ)

Глава 5. Преступления против собственности (глава 21 УК РФ)

Глава 6. Хозяйственные преступления (глава 22 УК РФ)

Глава 7. Качество «антитеррористических» норм в российском уголовном законодательстве (глава 24 УК РФ)

Глава 8. Преступления против здоровья населения и общественной нравственности (глава 25 УК РФ)

Глава 9. Транспортные преступления (глава 27 УК РФ)

Глава 10. Преступления в сфере компьютерной информации (глава 28 УК РФ)

Глава 11. Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства (глава 29 УК РФ)

Глава 12. Качество норм о взяточничестве (глава 30 УК РФ)

Глава 13. Преступления против порядка управления (глава 32 УК РФ)

Глава 14. Преступления против мира и безопасности человечества (глава 34 УК РФ)

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 6.
Хозяйственные преступления (глава 22 УК РФ)

Нормы об имущественных (против собственности) преступлениях, направленные на охрану имущественных прав и интересов участников гражданского оборота, образуют в то же время костяк уголовно-правовой охраны экономики, основанной на началах рынка.

Тем не менее, этих норм недостаточно для решения указанной задачи. С древнейших времен закон охраняет основы финансовой системы, сурово преследуется фальшивомонетничество. По мере формирования налоговой системы на базе нормы о мошенничестве развиваются нормы о налоговых преступлениях. Для экономики необходим кредит — по мере отмены древних норм о долговом рабстве устанавливаются наказания за злостное и расточительное банкротство. Начиная с XIX столетия «буржуазное» государство все более активно вмешивается в экономику, создавая условия эффективного функционирования народного хозяйства в общественных интересах. Дифференциация экономических функций инвестора и менеджера порождает обширное «акционерное уголовное право», а затем и сложную систему уголовно-правовых норм, призванных защитить инвесторов на фондовом рынке (манипулирование рынком, инсайдерская торговля, нарушение требований к раскрытию информации и др.). Развивается антимонопольное законодательство, в том числе уголовное, принимаются меры, направленные на противодействие недобросовестной конкуренции.

К концу XX в. в уголовном праве экономически развитых стран обособляется подотрасль «Хозяйственное уголовное право» (немецкое Wirtschaftsstrafrecht, французское droit pénal des affaires, итальянское diritto penale dell’economia, испанское derecho penal económico). (В правовой семье общего права (и английском языке) этот термин не используется, что нельзя трактовать в смысле отсутствия соответствующих правовых норм в силу некого «либерализма». Напротив, США с конца XIX в. являются локомотивом в части развития хозяйственного уголовного права, достаточно вспомнить антимонопольное законодательство, инсайдерскую торговлю, манипулирование рынком, широко понимаемый круг наказуемых обманов. Британское законодательство, в свою очередь, приравнивает коммерческий подкуп к должностному взяточничеству, только один Закон о компаниях 2006 года запрещает под угрозой наказания десятки противоправных деяний. Хозяйственное уголовное право в этих странах отсутствует, так как экономическая деятельность понимается в качестве обыденной жизни).

Нормы о хозяйственных (преступления эти правильно называть хозяйственными, они не просто совершаются в сфере экономической деятельности, но и причиняют вред народному хозяйству (национальной экономике), состоящему из множества частных, государственных и муниципальных хозяйств. Эти преступления являются преступлениями экономическими. Понятие экономического преступления шире понятия хозяйственного преступления, оно охватывает имущественные преступления. Если имущественное преступление посягает на частное имущественное право или имущественный интерес (в том числе государственный, поскольку государство признается участником частноправовых отношений, например, отношений собственности), то хозяйственные преступления посягают на общественный интерес относительно благоприятных условий осуществления экономической деятельности) преступлениях в разных странах к этому времени в целом были уже идентичные, различались они лишь в деталях. Их сходство обусловлено объективной необходимостью этих норм для нормального функционирования рыночной экономики; происходит международный обмен накопленным опытом как на уровне международных организаций, так и в частном порядке, на уровне сравнительно-правовых исследований. Глобализация экономики с неизбежностью влечет унификацию и гармонизацию правовых норм, регулирующих и охраняющих общественные отношения, складывающиеся в сфере экономической деятельности.

В России до революции 1917 г., как и в других европейских странах, нормы о хозяйственных преступлениях находились в зачаточном состоянии. В советский период получили развитие нормы о хозяйственных преступлениях, пригодные для экономики социализма, основанной на социалистической собственности и плановом хозяйстве. Радикальные экономические реформы 1990-х гг. повлекли потребность радикального пересмотра норм о хозяйственных преступлениях, которая отчасти была удовлетворена в главах 22 и 23 действующего УК РФ, посвященных «преступлениям в сфере экономической деятельности» и «преступлениям против интересов службы в коммерческих и иных организациях».

При разработке этих глав УК РФ опыт уголовно-правовой охраны народного хозяйства в условиях рыночной экономики, основанной на частном праве, был весьма скромным. Использовался опыт нескольких лет переходного периода (начало 1990-х гг.), периода НЭП (1920-е гг.), дореволюционный опыт, была предпринята попытка учесть опыт зарубежных стран с развитой рыночной экономикой, однако он был недостаточно изучен.

Во избежание серьезных ошибок на концептуальном уровне были введены ограничения на криминализацию деяний в экономической сфере. По общему правилу (за редкими исключениями) ответственность вводилась только за умышленные преступления, повлекшие причинение крупного ущерба. При этом не учитывалось, что причинение имущественного ущерба — существенный признак имущественного, а не хозяйственного преступления.

В обществе господствовала псевдолиберальная идеология, на уровне лозунгов ориентировавшая на минимизацию вмешательства государства в экономику. Возобладала утопическая надежда на то, что успешное развитие экономики обеспечено «законами рынка». Игнорировался опыт зарубежных стран с развитой рыночной экономикой, создавших обширное «хозяйственное уголовное право». Не учитывалось то обстоятельство, что законы рынка работают при условии, когда обеспечен правопорядок на рынке, добросовестный менеджмент, защита кредита и инвестиций, свободная, честная и добросовестная конкуренция.

В отличие от УК РФ в зарубежных странах нормы о хозяйственных преступлениях, как правило, не кодифицированы, они формулируются в специальных законах и кодексах, призванных регламентировать те или иные сферы хозяйственной деятельности. Нормы эти многочисленны и сложны, практически все исследователи предлагают различные, более или менее оригинальные, их классификации. Тем не менее, с учетом функциональной направленности этих норм можно выделить группы норм, направленных на уголовно-правовую охрану: 1) инвестиций; 2) кредита; 3) конкуренции; 4) потребительского рынка; 5) финансов; 6) отношений в сфере государственного регулирования экономической деятельности.

Действующее российское законодательство ориентировано в первую очередь на правовую охрану публично-правовых отношений в сфере экономической деятельности (финансов и отношений в сфере государственного регулирования экономической деятельности), охране ценностей, основанных на частном праве (инвестиций, кредита, конкуренции, потребительского рынка), должного внимания не уделяется, что влечет вредные последствия для российской экономики.

Охрана инвестиций. Необходимость уголовно-правовой охраны инвестиций вытекает из разграничения в современной экономике функций инвестора и управляющего. В особенности остро этот вопрос стоит в связи с высоким значением для экономики акционерных обществ, которые позволяют аккумулировать на невозвратных началах (в отличие от более или менее дорогого и возвратного кредита) денежные средства множества инвесторов, в том числе денежные средства широких слоев населения.

В условиях глобальной экономики чрезмерные риски на рынке инвестиций и низкая доходность инвестиций чрезвычайно опасны. Национальная экономика может полностью лишиться инвестиций, как внешних, так и внутренних, как портфельных, так и прямых. Возможные ограничения на экспорт капитала в современных условиях обойти довольно просто, а изменение этих условий может серьезно повредить развитию экономики.

В рамках правовой охраны инвестиционных отношений можно выделить три группы уголовно-правовых норм: преступления на рынке ценных бумаг; коррупцию в частном секторе; иные нарушения законодательства о хозяйственных обществах.

К числу преступлений на рынке ценных бумаг относятся манипулирование рынком, злоупотребления с инсайдерской информацией и другие преступления.

Норма о манипулировании рынком дополняет норму о мошенничестве в сфере обращения ценных бумаг. Существо этого преступления заключается в том, что лицо вводит в заблуждение участников рынка, вызывая тем самым колебание курса ценных бумаг и, используя эти колебания, совершает выгодные сделки, контрагенты по которым несут соответствующие убытки.

Практическая невозможность определения точного размера ущерба от подобных махинаций и иные, нередко непреодолимые, сложности при доказывании иных признаков мошенничества побудили законодателей (сначала в США, а затем и в европейских странах) предусмотреть уголовную ответственность за манипулирование рынком как за самостоятельное преступление.

Обман при манипулировании рынком совершается в различных формах, это может быть распространение ложных сведений или совершение вводящих в заблуждение действий (к примеру, несколько трейдеров совершают по кругу сделки с ценными бумагами, искусственно завышая их цену или имитируя иные колебания цены, пока эти бумаги не будут куплены введенным в заблуждение аутсайдером или его роботом).

Для России интересен не столько американский опыт, сколько опыт государств континентальной Европы, близких к нам в части юридической техники. Тем не менее законы о манипулировании рынком в Европе в течение последних десятилетий нестабильны по причине их гармонизации и унификации в рамках Европейского Союза (далее — ЕС), при этом очевидно влияние правовой семьи общего права, которое не всегда можно охарактеризовать в качестве полезного.

В части манипулирования рынком определяющее значение имеет Директива Европейского Парламента и Совета от 16 апреля 2014 г. 2014/57/EU об уголовных санкциях за злоупотребления на рынке, ст. 5 и 6 которой обязывают государства — членов ЕС принять необходимые меры, чтобы установить уголовную ответственность за манипулирование рынком, как минимум, в «серьезных случаях совершенное преднамеренно», а также за покушение (в ФРГ, например, покушение на манипулирование рынком ненаказуемо).

В целом правотворчество на уровне ЕС не лучшим образом влияет на национальные законодательства в части юридической техники, не учитывает особенности кодификации права в разных странах. Так, в ФРГ изначально вопрос о криминализации обманов на рынке инвестиций решался в § 88 утратившего ныне силу Закона о биржах, который предусматривал ответственность за мошеннический курс и мошеннический проспект. Вторым законом о борьбе с хозяйственной преступностью от 15 мая 1986 г. норма о мошенническом проспекте была перемещена в § 264а «Обман для получения капиталовложения» Уголовного кодекса ФРГ. В 2002 году ответственность за манипулирование рынком была установлена в абзаце 2 § 38 Закона о торговле ценными бумагами, при этом согласование положений УК и Закона о торговле ценными бумагами проведено не было, законы в значительной степени дублируют друг друга. В § 264а Уголовного кодекса ФРГ предусмотрено более мягкое наказание (до 3 лет лишения свободы), чем в Законе о торговле ценными бумагами (до 5 лет).

В качестве манипулирования рынком рассматриваются:

«(а) совершение сделок, размещение ордеров на торгах или любое другое поведение, которое:

(i) дает ложные или вводящие в заблуждение сигналы относительно предложения, спроса или цены финансового инструмента или соответствующего контракта на продажу товара, либо

(ii) содействует установлению цены финансового инструмента или соответствующего контракта на продажу товара на ненормальном или искусственном уровне, за исключением случаев, когда имеются оправданные основания для такого поведения лица, совершившего сделки или разместившего ордера на торгах, и эти сделки или ордера соответствуют принятой на рынке практике на торговой площадке;

(b) совершение сделок, размещение ордеров на торгах или любые другие деятельность или поведение, которое влияет на цену одного или нескольких финансовых инструментов или соответствующего контракта на продажу товара, с использованием фиктивных устройств или любой другой формы обмана или приспособления;

(c) распространение информации в СМИ, включая Интернет, или любым другим способом, которое дает ложные или вводящие в заблуждение сигналы относительно предложения, спроса или цены финансового инструмента или соответствующего контракта на продажу, или содействует установлению цены финансового инструмента или соответствующего контракта на продажу на ненормальном или искусственном уровне, если лицо, распространяющее информацию, извлекает для себя или другого лица преимущество или выгоду от распространения этой информации;

(d) передача ложной или вводящей в заблуждение информации либо производство ложного или вводящего в заблуждение ввода данных, либо любое другое поведение, представляющее собой манипулирование вычислением результатов рейтингов».

Максимальный размер санкции должен составить не менее 4 лет лишения свободы. В случае совершения преступления в интересах юридического лица ответственность физического лица должна быть дополнена ответственностью организации.

В УК РФ ответственность за обманы на рынке ценных бумаг предусмотрена ст. 185 (злоупотребления при эмиссии ценных бумаг), 1851 (злостное уклонение от раскрытия или предоставления информации, определенной законодательством Российской Федерации о ценных бумагах), 1853 (манипулирование рынком).

Статья 185 УК РФ казуистична, она предусматривает ответственность за обман (как активный, так и пассивный) сугубо в формальных документах, представление которых при эмиссии является обязательным. При этом состав сконструирован как материальный, необходим «крупный ущерб». Учитывая, что курс ценных бумаг постоянно колеблется, строгие методики его исчисления отсутствуют и вряд ли могут быть созданы, потому это законодательное решение представляется небесспорным.

Статья 1851 УК РФ представляется чрезмерно суровой. Законодательство о раскрытии информации акционерными обществами довольно сложное, в него вносится много изменений, отследить которые практически не представляется возможным. Ввиду кажущейся бесполезности для эмитентов работы по раскрытию информации работа эта обычно поручается работникам с невысокой квалификацией и низким уровнем оплаты труда, которые нередко допускают ошибки. Неудачной представляется и конструкция состава преступления в качестве материального.

Те же недостатки характерны для ст. 1853 УК РФ. В дополнение к ним эта статья громоздка и сложна для понимания.

По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ (форма отчетности № -10-а) в 2015 г. по ст. 185, 1851 и 1853 УК РФ не осуждено ни одного человека.

Представляется правильным исключить из УК РФ ст. 185 и 1851 и привести ст. 1853 в соответствие с требованиями законодательной техники:

«Статья 1853. Манипулирование рынком

Совершенное с целью извлечения выгоды для себя или другого лица в связи с совершением сделок с ценными бумагами:

а) распространение недостоверных или неполных сведений;

б) совершение иных вводящих в заблуждение действий;

в) уклонение от раскрытия информации в нарушение правовой обязанности;

г) сходное с обманом воздействие на электронные устройства, с помощью которых ведется торговля ценными бумагами, с целью обусловить принятие необоснованных решений о покупке или продаже ценных бумаг —

наказывается…».

В отличие от манипулирования рынком неправомерное использование инсайдерской информации не требует обмана в качестве способа совершения преступления. Наказание предусматривается за сам факт использования инсайдерской (т.е. неизвестной публике) информации при совершении сделок на рынке ценных бумаг. Скрывая значимую информацию при совершении сделки, инсайдер тем самым, извлекая выгоды, обрекает другую сторону сделки на убытки, что уже само по себе предосудительно. При этом в отличие от манипулирования рынком в форме пассивного обмана правовая обязанность раскрыть соответствующие сведения отсутствует. Она вытекает лишь непосредственно из факта совершения сделки, которую можно было и не совершать.

В течение последних десятилетий в европейских странах выработаны довольно суровые нормы об ответственности за использование инсайдерской информации. В большинстве европейских стран отказались от формального понимания инсайдера, инсайдером признается любое лицо, получившее доступ к инсайдерской информации. Это может быть не только работник эмитента, но и иное лицо (например, таксист подслушал разговор, врач узнал о смерти или тяжкой болезни талантливого инженера или руководителя организации, родственники или прислуга ознакомились с документами, оставленными без присмотра). Статья L. 465-1 французского Code monétaire et financier требует лишь то, чтобы эти иные лица действовали «со знанием дела» (en connaissance de cause).

Ответственность инсайдеров (размер наказания) во Франции дифференцирована в зависимости от обстоятельств, при которых они получили информацию.

В ФРГ различается и круг наказуемых деяний, «вторичные» инсайдеры несут уголовную ответственность (абзац 1 § 38 Закона о торговле ценными бумагами) только за использование информации при совершении сделок. За ее разглашение, дачу советов и т.п. они подлежат ответственности за «нарушение порядка» на основании п. 3 и 4 абзаца 2 § 39 Закона о торговле ценными бумагами.

При этом в качестве «инсайдерской» понимается любая конкретная информация, способная повлиять на рынок ценных бумаг, если она не доведена до сведения публики.

Запрещенное деяние — это совершение инсайдером лично или через подставных лиц сделок с финансовыми инструментами или попущение совершению такого действия другим лицом.

Во Франции это преступление считается умышленным. В случае попущения необходимо осознание того факта, что разглашенная информация будет использована третьими лицами при совершении сделок на рынке ценных бумаг, «осознание» понимается широко, знание о личности третьих лиц и деталях операций не требуются. Эти третьи лица, в свою очередь, также становятся инсайдерами и подлежат ответственности в этом качестве. В ФРГ в качестве «нарушения порядка» рассматривается и неосторожное разглашение инсайдерской информации (п. 3 и 4 абзаца 2 § 39 Закона о торговле ценными бумагами).

В Директиве Европейского Парламента и Совета от 16 апреля 2014 г. 2014/57/EU об уголовных санкциях за злоупотребления на рынке инсайдерским злоупотреблениям посвящена ст. 3, согласно которой уголовная ответственность должна быть предусмотрена для лица, владеющего инсайдерской информацией, за:

• использование этой информации при приобретении или сбыте для себя или другого лица, прямо или косвенно, финансовых инструментов, к которым эта информация относится,

• дачу рекомендаций на основе этой информации, чтобы другое лицо приобрело или сбыло финансовые инструменты, к которым эта информация относится, или склоняет это лицо к такому приобретению или сбыту,

• дачу рекомендаций на основе этой информации, чтобы другое лицо отменило или изменило ордер, касающийся финансового инструмента (т. е. распоряжение о его покупке или продаже), к которому эта информация относится, или склоняет это лицо к такому приобретению или сбыту.

Использование таких рекомендаций и выполнение указаний также должно быть наказуемым при условии, если лицо знало о том, что используется инсайдерская информация.

Запрет распространяется на: (а) членов органов эмитентов; (b) имеющих долю в капитале эмитента и подписавшихся на эмиссию; (c) имеющих доступ к информации в качестве работника эмитента или лица, выполняющего профессиональные обязанности; (d) вовлеченных в преступную деятельность. На прочих лиц эта норма распространяется при условии, если они знали, что информация инсайдерская.

Понятие инсайдерской информации дается в ст. 7 Регламента Европейского Парламента и Совета (EU) № 596/2014 от 16 апреля 2014 г. о злоупотреблении на рынке. В качестве инсайдерской понимается конкретная информация (не слухи и предположения, на них основанные), относящаяся, прямо или косвенно, к одному или более эмитенту одного или более финансового инструмента, которая в случае обнародования могла бы оказать значительное влияние на цену этих финансовых инструментов или цену связанных с ними финансовых инструментов (дериваторов). Кроме того, к числу инсайдерской отнесена аналогичная информация относительно товарных дериваторов или контрактов на продажу товаров, если эта информация, как можно резонно ожидать, должна быть раскрыта в соответствии с законодательством, правилами рынка, договором, практикой или обычаем и др.

Никаких перечней инсайдерской информации и списков инсайдеров Регламент вести не предписывает, поскольку круг обстоятельств, которые могут повлиять на рынок ценных бумаг, очертить невозможно.

Статья 4 Директивы рассматривает в качестве менее опасного преступления противоправное раскрытие инсайдерской информации за рамками нормального выполнения функций работника или профессиональных обязанностей.

УК РФ предусматривает ответственность за использование инсайдерской информации в ст. 1856. Норма эта повторяет недостатки нормы о манипулировании рынком. При этом она, скорее, имитирует борьбу с инсайдерскими злоупотреблениями, чем направлена на реальное им противодействие.

Согласно ст. 3 Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 224-ФЗ «О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» Банк России, государственные и муниципальные органы, организации обязаны утвердить свои перечни инсайдерской информации. Такой бюрократический подход к определению инсайдерской информации в принципе исключает возможность эффективного применения Закона. Согласно перечню, утвержденному указанием Банка России от 11 сентября 2014 г. № 3379-У, к инсайдерской информация не относится даже такой, к примеру, факт, что фабрика сгорела. Изучение содержания этого перечня приводит к выводу, что в него включена информация, которая представляет интерес не для всех участников рынка (в том числе потенциальных покупателей), а для акционеров инсайдера. В этом смысле он является расширенным вариантом перечня, предусмотренного Положением о раскрытии информации эмитентами эмиссионных ценных бумаг № 454-П, утвержденного Банком России 30 декабря 2014 г.

В ст. 4 Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 224-ФЗ дается исчерпывающий перечень инсайдеров, более того, согласно ст. 9 эмитенты должны вести «списки инсайдеров». Таким образом, создается даже не лазейка, а широкие ворота для обхода закона.

В 2015 г. по ст. 1856 УК РФ не было осуждено ни одного человека.

Целесообразно исправить означенные неточности в формулировках закона, отказаться от формального понимания «инсайдера» и «инсайдерской информации», ст. 1856 при этом целесообразно изложить в следующей редакции:

«Статья 1856. Неправомерное использование инсайдерской информации

Совершенное с целью извлечения выгоды для себя или другого лица в связи с совершением сделок с ценными бумагами или иностранной валютой, а равно дачей советов по совершению таких сделок:

а) использование инсайдерской информации;

б) предоставление ее другому лицу —

наказывается…».

При этом в качестве инсайдерской информации правильно понимать любую конкретную, не доведенную для сведения публики информацию, способную оказать влияние на курс ценных бумаг или иностранной валюты. От списков инсайдеров также правильно отказаться. Соответствующие изменения нужно внести и в Федеральный закон от 27 июля 2010 г. № 224-ФЗ.

Типичные проявления коррупции в частном секторе, заслуживающие наказания — злоупотребление доверием и подкуп, а также имущественные преступления (присвоение и растрата, мошенничество).

Злоупотребление доверием (немецкое «Untreue», французское «abuse de confiance», британская «fraud by abuse of position») обычно рассматривается в качестве имущественного преступления и понимается как причинение имущественного ущерба во вред вверенному имущественному интересу.

Специальной нормой о злоупотреблении доверием является норма о злоупотреблении положением в организации, которая рассматривается обычно в качестве более опасного преступления.

В России в условиях социалистической экономики норма о злоупотреблении доверием утратила актуальность, в действующем УК РФ она сохранилась в урезанном и казуистичном виде в ст. 165. Последний удар по этой норме нанесен Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ, основной состав преступления был дополнен ссылкой на причинение крупного ущерба, превышающего 250 тыс. рублей.

Специальная норма о злоупотреблении доверием предусмотрена ст. 201 «Злоупотребление полномочиями» УК РФ. Нормы, предусмотренные ст. 165 и 201 УК РФ, не лучшим образом приспособлены к реалиям рыночных отношений и нуждаются в реставрации. В частности, ущерб, причиненный этими преступлениями, может быть только имущественным, он может быть причинен только той организации, в которой лицо выполняет управленческие функции, злоупотребление полномочиями может быть сопряжено с их превышением.

Нормы о коммерческом подкупе зародились в правовой семье общего права. Результатом обобщения норм общего права в Англии стал Закон о предупреждении коррупции 1906 года, в котором уголовная ответственность за коррупцию была предусмотрена для любых агентов (как частных лиц, так и организаций, как публичных, так и частных). В качестве агента рассматривался, в частности, любой работник организации или частного лица, а также осуществляющий функции агента по гражданско-правовому договору (например, поверенный).

Действующий закон о подкупе 2010 года также не дифференцирует ответственность публичных должностных лиц и прочих агентов.

В континентальной Европе коммерческий подкуп до недавнего времени рассматривался в контексте злоупотребления полномочиями. Нормы о коммерческом подкупе в этих правовых системах — плод последних десятилетий, их внедрение стимулировали ст. 7 и 8 Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 г., обязавшие страны — участниц установить уголовную ответственность за это преступление.

В § 299 Уголовного кодекса ФРГ предусмотрено наказание за получение и дачу взятки в деловом обороте. Преступление это изначально рассматривалось в качестве посягательства на конкуренцию. В этот параграф 2 мая 2013 г. были внесены изменения, посягательство на конкуренцию было дополнено нарушением обязанностей в отношении предприятия (п. 2 абзацев 1 и 2).

Отв. ред. Рарог А.И. Качество уголовного закона: проблемы Особенной части. Монография

Отв. ред. Рарог А.И. Качество уголовного закона: проблемы Особенной части. Монография

Предлагаемая монография подготовлена учеными кафедры уголовного права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА). Она содержит анализ и оценку норм Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации на их соответствие основным требованиям уголовно-правовой политики и концептуальным положениям российского УК. На этой основе, с учетом достижений отечественной уголовно-правовой науки и законотворческого опыта других стран, формулируются предложения о внесении изменений и дополнений в анализируемые нормы с целью повышения качества действующего уголовного законодательства.<br /> Законодательство приведено по состоянию на 1 ноября 2016 г.<br /> Предназначена для научных работников, преподавателей, аспирантов, магистрантов и студентов юридических учебных заведений, а также для сотрудников правоприменительных органов.

Внимание! Авторские права на книгу "Качество уголовного закона: проблемы Особенной части. Монография" (Отв. ред. Рарог А.И.) охраняются законодательством!