Качество уголовного закона: проблемы Особенной части. Монография

Отв. ред. Рарог А.И.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 20.07.2017 ISBN: 9785392259427 Язык: Объем текста: 417 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Глава 1. Качество уголовно-правовой охраны жизни и здоровья (глава 16 УК РФ)

Глава 2. Преступления против свободы, чести и достоинства личности (глава 17 УК РФ)

Глава 3. Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности (глава 18 УК РФ)

Глава 4. Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина (глава 19 УК РФ)

Глава 5. Преступления против собственности (глава 21 УК РФ)

Глава 6. Хозяйственные преступления (глава 22 УК РФ)

Глава 7. Качество «антитеррористических» норм в российском уголовном законодательстве (глава 24 УК РФ)

Глава 8. Преступления против здоровья населения и общественной нравственности (глава 25 УК РФ)

Глава 9. Транспортные преступления (глава 27 УК РФ)

Глава 10. Преступления в сфере компьютерной информации (глава 28 УК РФ)

Глава 11. Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства (глава 29 УК РФ)

Глава 12. Качество норм о взяточничестве (глава 30 УК РФ)

Глава 13. Преступления против порядка управления (глава 32 УК РФ)

Глава 14. Преступления против мира и безопасности человечества (глава 34 УК РФ)

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 1.
Качество уголовно-правовой охраны жизни и здоровья (глава 16 УК РФ)

Качество уголовно-правовой охраны жизни и здоровья (а равно и других социально значимых общественных отношений, интересов — объектов) — вопрос, ответ на который имеет множество составляющих и разрешение которого возможно в системном контексте, включая:

– решение вопроса о качестве отражения в уголовно-правовых нормах социальной необходимости (потребности) в обеспечении физической безопасности человека от посягательств со стороны других лиц;

– преодоление трудностей уголовно-правовой оценки (конкуренции, коллизий уголовно-правовых норм) в процессе квалификации преступлений;

– соблюдение правовой и уголовно-политической последовательности в официальных актах судебного толкования положений главы 16 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ) (в данном случае), а также норм Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — Общая часть УК РФ) о порядке их применения.

В итоге качество охраны проявляется в ее результатах. Так, качество уголовно-правовой охраны жизни и здоровья (как и других охраняемых уголовно-правовым законом благ) необходимо увязывать с анализом результатов правоприменительной деятельности не только по состоянию дел, рассмотренных в судах, но и по показателям исполнения приговоров, отбытым наказаниям, данным о специальном рецидиве и пр.

Задача характеристики качества уголовного закона несколько скромнее и состоит из двух (хотя и масштабных) составляющих — системы уголовно-правовых запретов и адекватных технико-юридических приемов их отражения в нормах Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — Особенная часть УК РФ) с позиции социальной, политической и правовой необходимости.

Система уголовно-правовых запретов, предусмотренных в главе 16 УК РФ, может быть подвергнута анализу с точки зрения ее достаточности, избыточности или недостаточности для уголовно-правовой охраны первого из необходимых условий существования человека — его жизни, здоровья, физической безопасности.

Обратите внимание, что в контексте данного исследования понятия «запрет» и «норма Особенной части УК РФ» не тождественны друг другу. Например, запрет на убийство отражен в нескольких нормах УК РФ, как основных, так и производных (основных составах, квалифицированных, привилегированных). Вряд ли следует связывать квалифицированные составы с особыми запретами (допустим, запретом на убийство с особой жестокостью или общеопасным способом), если указанные обстоятельства являются лишь признаками усиления наказуемости нарушения запрета на убийство. В противном случае смещается уголовно-политический акцент в характеристике нормы об убийстве при отягчающих обстоятельствах: «Под страхом наказания запрещено убийство с особой жестокостью…» Уголовный закон запрещает всякое убийство (кроме случаев, предусмотренных в законе).

По справедливому замечанию В. И. Михайлова, под убийством понимается умышленное причинение смерти другому человеку, за исключением причинения смерти посягающему при необходимой обороне; неприятельскому солдату в бою при защите Отечества; лицу, совершающему террористический акт, при пресечении такого акта; осужденному к смертной казни при исполнении палачом своих профессиональных функций и т. д.

Эти же условия были оговорены в ст. 1471 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, согласно которой не являлось преступлением смертоубийство: 1) в необходимой обороне; 2) при исполнении служебного долга; 3) в условиях карантина при крайней необходимости. Однако не в философском, а в уголовно-правовом контексте мы не делаем подобных оговорок, поскольку преступлением является именно «беззаконное смертоубийство», и в этом смысле, действительно, «всякое»!

Представляется, что основанием для суждения о достаточности уголовно-правовой охраны того или иного блага служит в первую очередь система запретов, получивших отражение в основных составах преступлений. Сходство или различие в системе производных составов отражает постоянство (или изменчивость) социального и, следовательно, уголовно-правового значения обстоятельств совершения преступлений с признаками основного состава. В некоторых случаях признаки усиления или смягчения наказуемости характеризуют глубину (детализацию) запрета, не всегда излишнюю, иногда необходимую, качественную.

С точки зрения достаточности запретов для уголовно-правовой охраны жизни зарубежный опыт представляет собой инструмент, который мало пригоден для ее оценки. Юридическая техника не столь принципиальный в уголовно-политическом отношении вопрос. Технико-юридические приемы формулирования запретов, их нормативного отображения могут быть благоприобретенными, в том числе посредством заимствования чужого нормотворческого опыта.

В уголовно-политическом отношении важна история формирования и развития политико-правовой и уголовно-политической идеологии, нравственная и правовая традиция. Чем они значительнее и старше, тем они важнее для выводов о том, какие интересы участников политического общения (субъектов уголовного права) являются необходимыми для их существования и, следовательно, уголовно-правовой охраны.

История российского уголовного права приближается к своему трехсотлетнему порогу. За это время в ней реализовались три уголовно-политические (и уголовно-правовые) системы, основанные на двух сменивших друг друга и диалектически непримиримых уголовно-политических (и уголовно-правовых) концепциях, обусловивших существенные различия в содержании таких уголовно-правовых категорий, как «преступление», «наказание», «ответственность». В правовом отношении подобного опыта не было ни в одной другой стране.

Значение охраняемых интересов субъектов уголовного права нельзя оценивать с точки зрения чужого политического опыта еще и потому, что вопрос об объектах уголовно-правовой охраны, в частности о необходимости и достаточности уголовно-правовой охраны жизни человека, общество решает самостоятельно (без посторонней помощи), руководствуясь при этом своими нравственными принципами, своими национальными традициями, своими представлениями о принципах многонационального единства и своими правовыми тенденциями, сложившимися в рамках национальной культуры, тем более многовековой. В этом контексте важно задаться вопросом: не утратили ли мы свой, уже накопленный опыт, прежде чем заимствовать чужой? Может статься, что в ходе социальных революций, коренных уголовно-правовых преобразований вместе с мутной водицей мы выплеснули и дитя...

С этой точки зрения целесообразно сравнить старую и ныне существующую систему уголовно-правовых запретов, содержащихся в нормах главы 16 УК РФ, ведь жизнь и здоровье являются непреходящими ценностями. Не исключено, что не только социальные условия, но и бытование внесли вполне понятные изменения в основания и названную систему. Например, отпала необходимость в выделении среди преступлений против жизни и здоровья главы «О поединках», которая предусматривалась (и не без оснований) в разделе 10 (главе 4) Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года. Это не умаляет качества старой системы и не исключает достаточности новой, безразличной к поединкам как виду общественно опасного деяния с точки зрения актуальных для нее социально-политических, культурных и других условий.

Системы запретов на преступления против физической безопасности человека, закрепленные в указанном уложении, Уголовных кодексах РСФСР 1926 и 1960 годов и УК РФ, являются идентичными, поскольку выделяют три группы запретов: на причинение смерти и другие посягательства на жизнь, причинение вреда здоровью и на поставление другого человека в опасное для жизни и здоровья положение (состояние).

На фоне системы преступлений против жизни, закрепленной в нормах главы 16 УК РФ, отчетливо проявляются особенности прежних систем уголовно-правовых запретов при их сравнении (табл. 1).

Таблица 1

Сравнительная характеристика систем уголовно-правовых запретов

* Значком «x» помечены положения, требующие последующего разъяснения.

** Склонение к самоубийству трактуется в этом законе как пособничество в убийстве (ссылочная санкция).

Приведенным в табл. 1 сравнением обнаруживается идентичность систем уголовно-правовых запретов на причинение смерти и других посягательств на жизнь. Это свидетельствует о постоянстве сложившихся в обществе представлений о характере, видах, социальном и правовом значении рассматриваемых посягательств, но делать вывод о достаточности для охраны жизни предусмотренных главой 16 УК РФ запретов представляется преждевременным.

Во-первых, рассмотрим состав «убийство в драке», предусмотренный ст. 1465 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года. В принятой классификации составов преступлений по степени общественной опасности его нельзя отнести ни к квалифицированным, ни к привилегированным составам, ни к составам при смягчающих обстоятельствах. В названной статье нет усиления наказуемости, а меньшее наказание по сравнению со ст. 1454 «Убийство с обдуманным заранее намерением или умыслом без отягчающих обстоятельств» уложения является результатом дифференциации ответственности за совершение убийства в особых обстоятельствах. Речь идет о причинении смерти в результате драки как таковой, в которой нет персонифицированного противопоставления «убийца — жертва». Уместнее было бы рассуждать о жертве именно драки. Поэтому в ст. 1465 разделяется ответственность участников драки и ее зачинщиков с учетом обстоятельств, при которых известно, кем именно нанесены смертельные ранения, а также обстоятельств, при которых неизвестно, чьи именно действия явились причиной смерти. По сути, законодатель дифференцировал уголовную ответственность лиц, участвовавших не в причинении смерти, а в драке, повлекшей наступление смерти.

Об этих тонкостях можно было бы и не упоминать при рассмотрении такого масштабного и абстрактного вопроса, как система уголовно-правовых запретов в целом. Однако приведенные положения дают основания утверждать, что в ст. 1465 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года закреплена не норма об ответственности за убийство, а уголовно-правовой запрет на участие в драке с тяжкими последствиями (смертью).

Советская и постсоветская уголовно-правовые доктрины перевели решение этого вопроса в плоскость уголовно-правовой оценки (квалификации) обстоятельств причинения смерти, т. е. переложили его на плечи правоприменителя (эта тенденция в наши дни все больше усиливается), который был поставлен не просто в сложную, а в неразрешимую ситуацию, поскольку вынужден блуждать в «темном лесу» причинности. Вряд ли найдется много судей, которые различают категории «причинность» и «причинение». Даже ученые затрудняются с разграничением этих понятий. Только немногие из них берутся найти решение, настаивая на том, что для вменения недостаточно установления признаков необходимой причинной связи между деянием и последствиями, а требуется еще разграничение уголовно-правового значения причинности и причинения.

В помощь правоприменителю Пленум Верховного Суда СССР разъяснил правила квалификации убийства, совершенного несколькими лицами, в рамках вопроса об основаниях и пределах ответственности соучастников. По начертанному пути идет судебная практика и в наши дни. Однако правила соучастия трудно применить к обстоятельствам драки, в которой субъективная сторона действий ее участников неоднозначна, ставит под сомнение и общность цели (убийства), и необходимый для ответственности соучастников признак совместности. В этом контексте весьма показательна ст. 1465 уложения: «Если в начавшейся без всякого намерения на совершение убийства драке кому-либо будет нанесена смерть, то участвовавшие в насильственных против убитого действиях подвергаются наказанию…» в зависимости от обстоятельств причинения. Самое интересное: «Когда же нанесшие убитому смертельные удары неизвестны, то бывшие зачинщики драки или возбуждавшие к продолжению или возобновлению оной словами или делом подвергаются… А все прочие участвовавшие в драке приговариваются к заключению в тюрьме…».

Уместно спросить, как можно применить правила соучастия к обстоятельствам причинения смерти, если действия совершаются «без всякого намерения на совершение убийства», когда причинитель не установлен? Современная уголовно-правовая доктрина и законодатель не готовы ответить на этот вопрос, но во избежание правового пробела в УК РФ имеется ст. 212 «Массовые беспорядки». Понятно, что далеко не всякая драка, приведшая к смерти кого-либо из ее участников, носит характер массовых беспорядков. Российский законодатель однажды уже взял на себя политическую ответственность и выделил в ст. 1465 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года самостоятельный вид причинения смерти — «убийство в драке». Тем самым решение вопроса об ответственности за совершение этого деяния заключалось в дифференциации ответственности участников драки с тяжкими последствиями, т. е. их ответственность была законодательно объективирована.

Отв. ред. Рарог А.И. Качество уголовного закона: проблемы Особенной части. Монография

Отв. ред. Рарог А.И. Качество уголовного закона: проблемы Особенной части. Монография

Предлагаемая монография подготовлена учеными кафедры уголовного права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА). Она содержит анализ и оценку норм Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации на их соответствие основным требованиям уголовно-правовой политики и концептуальным положениям российского УК. На этой основе, с учетом достижений отечественной уголовно-правовой науки и законотворческого опыта других стран, формулируются предложения о внесении изменений и дополнений в анализируемые нормы с целью повышения качества действующего уголовного законодательства.<br /> Законодательство приведено по состоянию на 1 ноября 2016 г.<br /> Предназначена для научных работников, преподавателей, аспирантов, магистрантов и студентов юридических учебных заведений, а также для сотрудников правоприменительных органов.

Внимание! Авторские права на книгу "Качество уголовного закона: проблемы Особенной части. Монография" (Отв. ред. Рарог А.И.) охраняются законодательством!