Книги

Гражданское право. Том 1. 2-е издание. Учебник

Под ред. Сергеева А.П.

Возрастное ограничение:

Жанр:

Юридическая

Издательство:

Проспект

Дата размещения:

31.07.2018

ISBN:

9785392285457

Язык:

Объем текста:

1066 стр.

Формат:

epub

Глава 8.
Коммерческие организации как субъекты гражданских правоотношений

§ 1. Полное товарищество

Общие положения. Полным признается товарищество, участники которого (полные товарищи) в соответствии с заключенным между ними договором занимаются предпринимательской деятельностью от имени товарищества и несут ответственность по его обязательствам принадлежащим им имуществом (п. 1 ст. 69 ГК). Из приведенного легального определения в совокупности с иными положениями о полном товариществе, содержащимися в п. 2 § 2 гл. 4 ГК, можно вывести следующие признаки, характеризующие данную правовую конструкцию.

Во-первых, полное товарищество может создаваться лишь для занятия предпринимательской деятельностью и, следовательно, принадлежит к коммерческим юридическим лицам.

Во-вторых, полное товарищество имеет специфичный субъектный состав участников, которые именуются полными товарищами. Последними могут быть только предприниматели — индивидуальные или коллективные (абз. 1 п. 4 ст. 66 ГК). Этот признак отличает полное товарищество от товарищества на вере, в котором участвуют коммандитисты — участники со специальным правовым статусом (см. подробнее § 2 настоящей главы).

В-третьих, товарищи могут участвовать в гражданском обороте как самостоятельно (в этом случае они сами приобретают права и несут обязанности), так и от имени товарищества, используя его фирменное наименование (тогда права и обязанности возникают непосредственно у товарищества).

В-четвертых, полные товарищи несут субсидиарно неограниченную ответственность всем своим имуществом по всем обязательствам товарищества (ст. 75 ГК). Собственно, именно поэтому п. 2 ст. 69 ГК предусмотрено императивное правило о том, что лицо может быть участником только одного полного товарищества.

Вместе с тем именно невозможность отделить «личность», имущество и ответственность юридического лица от «личности», имущества и ответственности его товарищей объясняет то, почему эта правовая конструкция пока остается невостребованной российским гражданским оборотом. Идея повышения доверия к деятельности юридического лица за счет фактической персональной ответственности его участников не актуальна по сравнению с концепцией обособленной имущественной ответственности.

В-пятых, как следствие, в полном товариществе отсутствует явно выраженная организационная структура, т. е. нет органов управления. Полное товарищество не имеет устава, поскольку создается и действует на основании договора. Среди прочего, это означает, что в товариществе должно быть не менее двух участников.

Подобная неразрывная связь участия в товариществе и возможность выступать от его имени в гражданском обороте нашли также отражение в особых требованиях к фирменному наименованию. Последнее либо должно содержать имена (наименования) всех полных товарищей, либо имя (наименование) одного (нескольких) полных товарищей с добавлением слова «и компания» и слов «полное товарищество» (п. 3 ст. 69 ГК).

Создание. Согласно п. 1 ст. 70 ГК учредительный договор о создании полного товарищества является единственным учредительным документом.

Учредительный договор должен быть заключен в простой письменной форме в виде единого документа. Это следует как из положений п. 1 ст. 70 ГК о его подписании товарищами, так и из необходимости представления договора для внесения соответствующей записи в ЕГРЮЛ уполномоченным органом.

Последнее обусловлено тем, что к регулированию полного товарищества применяются, если прямо не установлено иное, общие положения как о хозяйственных обществах и товариществах, так и о юридических лицах в целом (см. п. 1 § 2, § 1 гл. 4 ГК). Поэтому оно считается созданным (первоначально или в результате реорганизации) и приобретает правосубъектность с момента внесения соответствующей записи в ЕГРЮЛ.

Закон не содержит специального указания на последствия несоблюдения письменной формы учредительного договора. Однако вряд ли в данном случае можно говорить о применении общих положений о запрете ссылаться на свидетельские показания в подтверждение сделки в отношениях с третьими лицами, так как отсутствие надлежащим образом оформленного учредительного документа повлечет отказ в регистрации юридического лица. В лучшем случае «несостоявшиеся товарищи» смогут опираться на любые письменные доказательства в подтверждение достигнутых договоренностей только для урегулирования отношений между собой именно в связи с тем, что простое товарищество так и не было создано.

Учитывая место учредительного договора в общей структуре сделок, на основе анализа положений п. 2 ст. 70 ГК можно отметить, что учредительный договор о создании простого товарищества является:

поименнованным, поскольку закон не только прямо указывает на него, но и содержит ряд предписаний относительно его содержания. Так, учредительный договор должен содержать сведения о фирменном наименовании и месте нахождения товарищества, условия о размере и составе его складочного капитала, о размере и порядке изменения долей каждого из участников в складочном капитале; о размере, составе, сроках и порядке внесения ими вкладов; об ответственности участников за нарушение обязанностей по внесению вкладов. Указанные условия являются существенными, в связи с чем несогласование любого из них ведет к незаключенности учредительного договора и, как следствие, создает препятствия для государственной регистрации юридического лица. Анализ иных норм, посвященных простому товариществу, показывает, что наряду с минимально необходимыми существенными условиями стороны могут договориться и об иных существенных условиях (например, в части управления товариществом и ведения его дел — ст. 71, 72 ГК);

многосторонним, учитывая, что ГК не ограничивает число участников товарищества. Следовательно, подписантов может быть два и более;

условно возмездным, с оговоркой, что этот признак можно усмотреть в обязанности во внесении вкладов в складочный капитал товарищества;

взаимным, поскольку из существенных условий учредительного договора следует, что товарищи принимают на себя совместные обязанности по созданию юридического лица, формированию складочного капитала, участию в его деятельности в установленном порядке и несению ответственности;

консенсуальным, что подтверждается как временным разрывом между заключением договора и обязанностью по внесению вкладов, так и общей презумпцией консенсульности любого договора (ст. 433 ГК);

фидуциарным (доверительным), учитывая правила о порядке управления товариществом и ведения его дел (ст. 71, 72 ГК), а также положения о субсидиарной ответственности участников по обязательствам товарищества (ст. 75 ГК) и условия о дальнейшей деятельности товарищества в случае прекращения участия какого-либо из товарищей по любому основанию (ст. 76 ГК).

Имущество. Вклады в имущество. Доли в складочном капитале. Имущество принадлежит полному товариществу на праве собственности (п. 1 ст. 66 ГК) и состоит как из складочного капитала, так и из любого другого имущества, приобретенного юридическим лицом в процессе хозяйственной деятельности.

На всех полных товарищей п. 3 ст. 73 ГК возложена обязанность по формированию складочного капитала, которая, однако, сформулирована достаточно лаконично. Собственно, в силу персональной ответственности простых товарищей по долгам товарищества (см. подр. ниже) значимость складочного капитала в виде некоей качественной (состав) и количественной (размер) величины, обеспечивающей интересы кредиторов, минимальна. Не говоря уже о сомнительности идеи о том, что складочный капитал вообще играет гарантийную роль в российской корпоративной практике.

Поэтому содержательное наполнение обязанности по формированию складочного капитала и связанных с этим размеров вкладов законодатель в целом оставляет на усмотрение самих участников. Единственными легальными оговорками являются следующие указания:

во-первых, условия о размере и составе складочного капитала, размере и порядке изменения долей каждого из участников в складочном капитале; размере, составе, сроках и порядке внесения ими вкладов в любом случае должны быть отражены в учредительном договоре как его существенные условия (п. 2 ст. 70 ГК). Представляется, что презумпция равенства размера вкладов к полному товариществу не применяется. Какими именно являются вклады участников (равными или разными как по содержанию, так и по величине и оценке), должно быть определено самими товарищами с учетом общих положений ст. 66. 1 ГК о том, что может быть внесено в качестве вклада;

во-вторых, не менее половины вклада каждый участник должен внести в складочный капитал до государственной регистрации юридического лица. Остальную часть необходимо внести в сроки, определенные учредительным договором.

Закон устанавливает ответственность участников перед товариществом как юридическим лицом за нарушение обязанности по формированию складочного капитала в виде законной неустойки (десять процентов годовых с невнесенной части вклада) и возмещения убытков (п. 2 ст. 73 ГК). Несмотря на некую двоякость формулировки, представляется, что положения о законной неустойке относятся именно к внесению части вклада после регистрации юридического лица.

Чтобы исключить какие-либо сомнения в том или ином толковании, целесообразно уделить этому внимание в учредительном договоре. Тем более, что последним могут быть установлены любые иные негативные последствия не только применительно к ответственности участника именно перед товариществом, но и перед каждым полным товарищем, который надлежащим образом выполнил свою обязанность по внесению вклада. В силу свободы договора подобные меры ответственности и защиты могут быть любыми (от различных фиксированных штрафов, пересмотра размера вклада до постановки вопроса об исключении товарища и пр.). Главное, чтобы такие последствия имели целевое назначение — решить задачу надлежащего формирования складочного капитала.

Размер доли каждого товарища в складочном капитале функционально связан с объемом его прав и обязанностей (п. 1 ст. 74 ГК), причем не только в отношении распределения прибыли от деятельности товарищества, но и компенсации его убытков. Последнее обусловлено персональной ответственностью полных товарищей по долгам созданной ими организации (ст. 75 ГК).

Пропорциональность участия в прибыли и несения ответственности размеру доли является общим правилом, которое применяется по умолчанию. Однако норма п. 1 ст. 74 ГК диспозитивна и может быть изменена товарищами любым образом и в любом соотношении (в частности, посредством установления принципа равенства при распределении прибыли и убытков вне зависимости от размера доли или путем дифференцированного регулирования, когда прибыль распределяется пропорционально доли, а участие в убытках строится на равных началах, и наоборот; при этом во внимание могут приниматься наличие или отсутствие полномочий на ведение дел, статус самого участника — физическое лицо или юридическое, пр.).

Единственным ограничением является невозможность устранения кого-либо из участников товарищества от участия в прибыли или в убытках в целом, ввиду чего подобные соглашения запрещены и, по смыслу закона, являются ничтожными. Хотя, учитывая положения ст. 168 ГК в действующей редакции, целесообразно, чтобы законодатель прямо указал на такое последствие недействительности.

Практически значим вопрос о том, когда и как именно должны быть отражены договоренности товарищей об ином, необходимо ли их включать в учредительный договор. Закон не содержит никаких ограничений на изменение положений п. 1. 74 ГК как на этапе создания полного товарищества, так и в любое время в период его существования.

Анализ ст. 70 ГК говорит о том, что положения о порядке участия в прибылях и убытках не отнесены к существенным условиям учредительного договора в силу закона. Следовательно, договоренности товарищей могут быть оформлены любым образом без их отражения в учредительном договоре. Однако в подобных ситуациях такие соглашения являются внутренними и не затрагивают прав третьих лиц, которые вправе предъявлять товарищам требования по долгам юридического лица в общем порядке.

Вместе с тем, в силу свободы договора положения, изменяющие принцип пропорциональности, могут быть включены и в учредительный договор. В этом случае такие договоренности вступают в силу не ранее соответствующей регистрации в ЕГРЮЛ и приобретают свойство публичности.

Распределение прибыли между участниками запрещено до тех пор, пока стоимость чистых активов, которая понизилась в результате понесенных товариществом убытков и стала меньше размера складочного капитала, вновь не превысит его (п. 2 ст. 74 ГК). Если толковать это правило буквально, то можно сделать вывод, что оно является императивным и не зависит от того, изменили ли товарищи положения о пропорциональном участии в прибыли и убытках (п. 1 ст. 74 ГК).

Несмотря на общую универсальность такого правила применительно к деятельности коммерческих юридических лиц, его практическая целесообразность вызывает сомнение. Закон даже не определяет минимального размера складочного капитала (т. е. не придает ему гарантийного значения для обеспечения интересов кредиторов), а товарищи несут персональную ответственность по долгам товарищества (см. выше).

Передача доли (ее части) в складочном капитале товарищества возможна как другим товарищам, так и третьим лицам на основании любых сделок, возмездных и безвозмездных (п. 1 ст. 79 ГК). Единственным условием является обязательное согласие всех остальных участников. Несмотря на отсутствие прямого легального указания можно предположить, что оно должно быть дано на основе единогласия и вряд ли может быть изменено учредительным договором (ст. 71 ГК), если учесть, что передача доли в любом случае повлечет внесение изменений в учредительный договор и общую структуру членства, в которой персональный фактор имеет значение. Хотя в силу презумпции диспозитивности гражданско-правового регулирования можно занять и противоположную позицию.

В ст. 79 ГК не упоминается о преимущественном праве других товарищей в случае распоряжения одним из них долей (ср. с п. 2 ст. 93, п. 3 ст. 100, абз. 2 п. 3 ст. 106.5 ГК). Однако с учетом договорной природы полного товарищества и значимости членства представляется, что нет никаких препятствий для его установления учредительным договором.

В случае если по какой-либо причине согласие других товарищей на отчуждение доли не получено, альтернативой передачи доли является выход из товарищества со всеми вытекающими из этого последствиями (ст. 78 ГК).

Последствия передачи доли (ее части) сводятся к следующему.

Во-первых, в зависимости от того, передана ли часть доли или доля целиком, происходит либо уменьшение участия передавшего товарища, либо его прекращение, что влечет последствия, предусмотренные п. 2 ст. 75 ГК. Следует обратить внимание на то, что по общему правилу именно уменьшение участия товарища не влияет ни на порядок управления товариществом и ведения его дел (ст. 71, 72 ГК), ни на несение им ответственности по долгам товарищества, поскольку она носит неограниченный характер (ст. 75 ГК). В свою очередь, в случае прекращения участия передавший свою долю товарищ отвечает по долгам товарищества, возникшим до момента его выбытия, наравне с оставшимися участниками в течение 2 лет со дня утверждения отчета о деятельности товарищества за тот год, в котором он выбыл.

Во-вторых, иное лицо (если ранее оно не было товарищем), очевидно, в силу перехода к нему доли или ее части становится участником полного товарищества и потому получает вместе с ней (долей) в соответствующей части не только все права, но и все обязанности передавшего долю участника (например, обязанности по участию в расходах товарищества — п. 1 ст. 74 ГК). Соответственно, к числу таких обязанностей можно отнести и несение ответственности по обязательствам товарищества в порядке, установленном абз. 1 п. 2 ст. 75 ГК.

Иначе говоря, приобретатель участвует в деятельности товарищества наравне с другими участниками и, в частности, отвечает по долгам, возникшим до его вступления в юридическое лицо.

Равным образом следует обратить внимание на то, что хотя товарищество владеет имуществом на праве собственности (абз. 1 п. 1 ст. 66 ГК), тем не менее в силу существующей корпоративной связи между участниками и юридическим лицом (абз. 2 п. 3 ст. 48 ГК) на такое имущество может быть обращено взыскание по долгам соответствующего участника в случае недостаточности его иного имущества (ст. 80 ГК). В силу специфики товарищества и значимости фактора членства в ней речь идет не о продаже доли, а именно о выделе имущества или его стоимости для целей погашения требований кредиторов.

В законе не прописана конкретная процедура обращения взыскания на долю и указаны лишь некоторые ориентиры.

Во-первых, обращение взыскания осуществляется только в субсидиарном порядке, когда у товарища для погашения личных обязательств нет иного имущества или его недостаточно. Следовательно, кредиторы, требующие от полного товарищества выдела части имущества, соответствующей доле должника в складочном капитале, должны представить доказательства того, что они исчерпали иные возможности погашения своих требований (например, представить неисполненное судебное решение).

Во-вторых, подлежащая выделу часть имущества товарищества или его стоимость определяется по балансу, составленному на момент предъявления кредиторами требования о выделе, т. е. во внимание принимаются чистые активы юридического лица. Фактически это означает, что товарищество должно оценить требования кредитора и их обоснованность, сопоставить их размер с долей должника в складочном капитале, принять соответствующее решение как в отношении требований кредитора, так и относительно дальнейшего участия товарища в юридическом лице с внесением изменений в учредительный документ (см. ниже) и распределением между товарищами возможных убытков (ст. 74 ГК).

По смыслу абз. 2, 3 ст. 79 ГК участие товарища в юридическом лице прекращается только в случае, если обращение взыскания произведено на все имущество, соответствующее доле должника в складочном капитале (см. ниже). В противном случае, если речь идет только о части, членство товарища сохраняется, а его доля сокращается, что требует соответствующих изменений в структуре деятельности товарищества и учредительном договоре.

С точки зрения системного толкования легальное указание на наступление в случае прекращения участия последствий, предусмотренных абз. 2 п. 2 ст. 75 ГК, является избыточным нормированием и не несет дополнительной смысловой нагрузки. Кроме того, практически правило о двухлетнем периоде несения ответственности по долгам товарищества вызывает определенный скепсис, если учесть, что именно отсутствие личного имущества для погашения собственных долгов создает основания для обращения взыскания на долю в складочном капитале товарищества.

Управление и ведение дел. Полное товарищество участвует в гражданском обороте напрямую через своих участников, что подтверждается анализом положений п. 1 ст. 71 ГК, а также следует из генерального правила п. 1 ст. 72 ГК о праве каждого участника действовать от имени всего товарищества для целей ведения его дел.

Объясняется это тем, что в таком юридическом лице отсутствует четко выраженная организационная структура. Поэтому к нему неприменимо общее правило о том, что организации приобретают права и принимают обязанности через свои органы управления. Это прослеживается также в определении полного товарищества (ст. 69 ГК) и в существенных условиях учредительного договора, в числе которых отсутствует упоминание о структуре управления (ст. 70 ГК).

Отсутствие органов управления в общепринятом для юридических лиц смысле объясняет крайне лаконичный подход законодателя к вопросам управления простым товариществом (внутренние отношения).

Общим правилом является совместное управление на началах единогласия. Поэтому логично, что каждому товарищу принадлежит один голос вне зависимости от размера вклада (п. 1 ст. 71 ГК). Такая конструкция чревата различными тупиковыми ситуациями, но вполне оправдана с точки зрения фидуциарного характера отношений между участниками и правил о субсидиарной ответственности по обязательствам юридического лица.

Тем не менее положения п. 1, 2 ст. 71 ГК диспозитивны. Соответственно, для обеспечения большей гибкости в управлении участники могут включить в учредительный договор положения о принятии всех или ряда решений большинством голосов (простым или квалифицированным), а равно об ином количестве и порядке подсчета голосов (здесь вполне уместна аналогия с хозяйственными обществами). Исключения, ограничивающие подобную свободу в управлении полным товариществом, прямо предусмотрены законом. Например, в силу п. 2 ст. 76 ГК участники полного товарищества вправе требовать в судебном порядке исключения кого-либо из участников по единогласному решению остающихся участников.

Типичным для корпоративных отношений является принцип информационной открытости (п. 3 ст. 71 ГК). Каждый товарищ, вне зависимости от условий ведения дел в юридическом лице (активно или пассивно — см. подр. ниже), вправе получать всю информацию о деятельности товарищества и знакомиться со всей документацией по ведению дел. Это важно в первую очередь потому, что форма ведения дел никак не влияет на положения об ответственности товарища по долгам товарищества перед третьими лицами всем принадлежащим ему имуществом (ст. 75 ГК). Соответственно, каждый участник должен иметь возможность оценить обоснованность тех или иных обязательств, в том числе для дальнейшей защиты своих интересов во внутренних отношениях с товарищами. Поэтому закон содержит императивное указание на то, что отказ от права на получение информации или его ограничение, в том числе по соглашению участников товарищества, ничтожны (п. 3 ст. 71 ГК).

Ввиду отсутствия органов управления участие полного товарищества в гражданском обороте (внешние отношения) обладает также рядом особенностей. В сущности, как следует из ст. 72 ГК, простое товарищество приобретает права и несет обязанности не через органы, а в лице своих представителей.

Так, в силу самого факта участия в полном товариществе возникает представительство в силу закона, когда каждый участник вправе действовать от имени юридического лица (общее правило). Такой вариант является наиболее гибким, поскольку не требует специального уполномочия (доверенности) и позволяет принимать любые решения самостоятельно. Существенным минусом, очевидно, является то, что внутренний контроль товарищей за действиями друг друга значительно снижен. Фактически невозможно проконтролировать ни вид решения и его содержание, ни способ его исполнения. В условиях, когда вследствие действий любого участника простое товарищество приобретает различные обязанности, значительно повышается риск несения субсидиарной ответственности всеми товарищами по долгам юридического лица.

Более сбалансированной с точки зрения защиты интересов других товарищей моделью, которая в общем виде закреплена в абз. 2, 3 п. 1 ст. 72 ГК, является договорное представительство, когда в учредительный договор включаются положения либо (а) о совместном ведении дел, либо (б) о наделении соответствующими полномочиями одного или нескольких участников.

Очевидно, что заложенный в идею совместного принятия решений принцип единогласия значительно повышает контроль товарищей друг за другом, но существенно ограничивает возможности участия в гражданском обороте, поскольку несогласие любого из участников блокирует совершение того или иного действия от имени товарищества.

В этом смысле наиболее взвешенным следует считать наделение полномочиями на ведение дел полного товарищества одного или нескольких участников. Тогда контроль со стороны других товарищей сохраняется, но приобретает своего рода предварительный характер и строится на предположении о том, что полномочиями наделен тот товарищ (и), чьи решения вызывают наибольшее доверие.

Положения абз. 3 п. 1 ст. 72 ГК логично развивают эту идею, указывая, что наделение полномочиями одного или нескольких товарищей формально юридически представляет собой отказ от права самостоятельно вести дела полного товарищества. Поэтому в случае наличия специально уполномоченных товарищей другие участники вправе совершать сделки от имени товарищества только при наличии специальной доверенности от участника (ов), на которого возложено ведение дел товарищества.

Закон не содержит каких-либо специальных положений об оформлении договорного представительства для целей ведения участниками дел полного товарищества. Поэтому необходимо руководствоваться правилами гл. 10 ГК, которые применимы не только к случаям выдачи доверенности специально уполномоченными участниками так называемым неуполномоченным товарищам (абз. 3 п. 1 ст. 72 ГК), но и ко всем случаям договорного представительства в целом, исходя из того, что полномочие может быть как включено в текст договора, так и для удобства третьих лиц оформлено дополнительно в виде самостоятельного документа-доверенности. Представляется, что нет ограничений и на наделение отдельными полномочиями третьих лиц, не являющихся товарищами.

В целом же положения о представительстве неприменимы к полному товариществу, если только иное прямо не следует из норм, посвященных полному товариществу. Например, положения абз. 4 п. 1 ст. 72 ГК о том, что товарищество в отношениях с третьими лицами не вправе ссылаться на ограничения полномочий участников, которые могут содержаться в учредительном договоре, исключают применение ст. 183 ГК о последствиях совершения сделки неуполномоченным представителем.

Кроме того, правило абз. 4 п. 1 ст. 72 ГК отражает общий подход законодателя к приоритету внешних (взаимодействие с третьими лицами) отношений перед внутренними (взаимодействие товарищей между собой), что логично вписывается в конструкцию юридического лица.

Иначе говоря, нарушение любых ограничений на ведение дел, установленных учредительным договором, не влияет на действительность сделки или любого другого действия, которое является обязательным для полного товарищества, даже если совершено участником в нарушение учредительного договора. Исключение, которое подлежит доказыванию простым товариществом, составляют случаи, когда третье лицо в момент совершения сделки знало или заведомо должно было знать об отсутствии у участника товарищества права действовать от имени товарищества. Третье лицо предполагается неосведомленным о наличии тех или иных ограничений, а подход к обоснованию иного, как представляется, должен быть аналогичен тому, который отражен в ст. 174 ГК применительно к совершению сделки с нарушением условий осуществления полномочий.

Вместе с тем в рамках внутренних отношений товарищи, нарушившие соответствующие ограничения полномочий, должны нести ответственность за нарушения договора в виде возмещения убытков либо иных установленных учредительным договором мер ответственности (например, неустойки).

Возможность лишения одного или нескольких участников товарищества полномочий на ведение дел товарищества посредством внесения соответствующих изменений в учредительных договор. Обязательным условием этого является существенность (по терминологии ГК — «серьезность») допущенных нарушений. Грубое нарушение обязанностей либо обнаружившаяся неспособность к ведению дел являются лишь возможными примерами, которые определены оценочными категориями и потому нуждаются в конкретном наполнении содержанием применительно к каждой ситуации.

Очевидно, что законодатель достаточно неудачно сформулировал нормы о существенном нарушении договора и возможном внесении в него изменений, поэтому к лишению полномочий на ведение дел в полной мере применимы положения ст. 450 ГК.

В силу свободы договора (ст. 421 ГК) товарищи также могут включить в учредительный договор условия и процедуру лишения товарища полномочий на ведение дел во внесудебном порядке.

Следует отметить, что ввиду особенностей управления простым товариществом и ведения его дел законодатель особо выделяет обязанность полного товарища участвовать в деятельности юридического лица (п. 1 ст. 73 ГК, который дополняет общие положения п. 2 ст. 67 ГК), что является непосредственным следствием значимости фактора членства и неразрывной связи правосубъектности самих участников и созданной ими организации.

Поэтому конкретные условия и порядок подобного участия должны определяться учредительным договором, становясь его существенными условиями (п. 2 ст. 70 ГК). В чем именно должно выражаться такое участие, зависит от усмотрения товарищей. Представляется, что как минимум его содержание как раз и составляют вопросы управления товариществом и ведения его дел.

Равным образом немаловажно обратить внимание на то, что п. 3 ст. 73 ГК установлен запрет на совершение любым участником от своего имени и в своих интересах либо в интересах третьих лиц сделок, однородных с теми, которые составляют предмет деятельности товарищества как юридического лица. Подобное требование лояльности обусловлено спецификой правосубъектности товарищества, которая в чистом виде не отделена от правосубъектности его участников. Так, товарищи могут участвовать в гражданском обороте как самостоятельно (в этом случае они сами приобретают права и несут обязанности), так и от имени товарищества, используя его фирменное наименование, когда права и обязанности возникают именно у юридического лица. Поэтому правило п. 3 ст. 73 ГК, в сущности, направлено на предотвращение конкуренции товарища как самостоятельного субъекта гражданского оборота непосредственно с товариществом, в деятельности которого он обязан принимать участие.

По смыслу закона указанный запрет распространяется не только на сделки, но и любые юридически значимые действия (ст. 8 ГК). Основную проблему составляет раскрытие понятия «однородность». Поскольку последнее является оценочным, постольку в каждом конкретном случае необходимо анализировать не только конкретную сделку (действие), но и деятельность товарищества в целом, исходя из того, что однородность предполагает похожесть по существенным признакам и целевому назначению при внешних формальных различиях.

Исключение составляют случаи, когда всеми участниками дано соответствующее согласие. Порядок и условия его получения, если учредительный договор не содержит на этот счет специальных правил, регулируется общими положениями ГК (ст. 157.1 ГК).

За нарушение запрета на конкуренцию установлена ответственность перед товариществом, которое вправе по своему выбору потребовать от такого участника возмещения причиненных товариществу убытков либо передачи товариществу всей приобретенной по таким сделкам выгоды. Представляется, что в силу свободы договора иные меры ответственности и защиты как в интересах товарищества, так и в интересах остальных участников могут быть установлены учредительным договором (например, различные неустойки).

Ответственность. Как указывалось выше, правосубъектность товарищества достаточно размыта (ст. 69 ГК). Не имеет оно и четко выраженной организационной структуры (ст. 71, 72 ГК). Именно поэтому в случае, если своего имущества у товарищества как юридического лица недостаточно, п. 1 ст. 75 ГК установлено императивное правило о субсидиарной ответственности всех его участников, которую они несут солидарно (подробнее о солидарных обязанностях см. ст. 322–326 ГК).

Такая ответственность является полной, поскольку товарищи несут ее всем своим имуществом. Следовательно, она может быть прекращена либо надлежащим исполнением, либо в рамках процедуры банкротства уже самих товарищей (ст. 25, 65 ГК). Положения п. 2 ст. 75 ГК, которые развивают понятие солидарной ответственности товарищей, содержат идею о том, что именно персональная ответственность товарищей обеспечивает гарантию защиты прав кредиторов.

Во-первых, любой действительный участник полного товарищества несет субсидиарную ответственность солидарно с остальными товарищами независимо от того, возникли ли соответствующие долги юридического лица в период его участия в организации или раньше (с любого момента учреждения полного товарищества).

Во-вторых, любой выбывший из организации товарищ несет ответственность по ее обязательствам в течение двух лет со дня утверждения отчета о деятельности товарищества за год, в котором он выбыл из товарищества.

Именно поэтому в силу императивного указания п. 3 ст. 75 ГК любое соглашение участников товарищества об ограничении или устранении ответственности по долгам товарищества ничтожно. Иное противоречит существу данной правовой конструкции.

Следует обратить внимание на то, что легально урегулированы только вопросы ответственности товарищей во внешних отношениях. Следовательно, внутренняя ответственность участников друг перед другом (например, ответственность за невнесение вклада, за нарушение полномочий и т. п. — ст. 70, 73 ГК) регулируется диспозитивно.

Ликвидация. В целом условия и порядок ликвидации товарищества определяются на основе общих правил (ст. 61–65 ГК и гл. VII Закона о регистрации юридических лиц), если иное прямо не предусмотрено ст. 81 ГК и не вытекает из особенностей полного товарищества. В частности, за исключением оснований, связанных с органами юридического лица, поскольку таковых в товариществе нет, ликвидация по общему правилу возможна в добровольном или принудительном порядке на основании решения участников или суда либо ввиду банкротства (ст. 61 ГК).

Дополнительно специальными основаниями являются:

во-первых, изменение состава участников товарищества (ст. 76 ГК), если иное не предусмотрено учредительным договором или соглашением остающихся товарищей;

во-вторых, случай, когда по каким-либо причинам в товариществе остается один участник (ст. 76, 79 ГК). В силу договорной природы полного товарищества и на основании сравнительного анализа положений ст. 81 ГК и п. 1 ст. 76 ГК можно сделать вывод, что предусмотреть иное учредительным договором или соглашением сторон невозможно ввиду противоречия природе указанного юридического лица. Единственная альтернатива, которую предоставляет законодатель, это преобразование товарищества в хозяйственное общество в течение шести месяцев с момента, когда товарищ остался единственным участником юридического лица.

По смыслу закона сохранение товарищества возможно и в случае принятия нового товарища (подтверждается также принципом свободы договора). Представляется, что в этом случае разумный срок существования товарищества для реализации права на принятие нового участника должен быть также не менее 6 месяцев (по аналогии закона — ст. 6 ГК).

Говоря об особенностях полного товарищества, которые могут послужить основанием для ликвидации юридического лица, можно отметить следующее.

Общим правилом является положение о том, что любое изменение состава участников полного товарищества влечет прекращение его деятельности и, как следствие, является основанием для ликвидации (п. 1 ст. 76 ГК). Обусловлено это значимостью персонального состава товарищей, переплетением их правосубъектности с личностью юридического лица и неограниченной ответственностью участников по долгам товарищества (ст. 69, 75 ГК).

Вместе с тем правило диспозитивно и может быть изменено либо учредительным договором, либо соглашением остающихся участников. Представляется, что смысл заключается в следующем. Либо участники сразу при регистрации юридического лица предусматривают положения о том, что оно продолжает свою деятельность в случае того или иного изменения субъектного состава (любые варианты на усмотрение товарищей), и включают их в учредительный договор. Либо участники могут достичь соглашения по этому вопросу в каждой конкретной ситуации. В последнем случае, на наш взгляд, достигнутые договоренности все равно необходимо отразить в учредительном договоре.

Перечень оснований прекращения участия товарищей в составе юридического лица сформулирован максимально широко. Некоторые из них универсальны (несостоятельность, выход из товарищества, обращение кредитором взыскания на часть имущества, соответствующего доле в складочном капитале). Другие применимы либо к физическому лицу (смерть, признание безвестно отсутствующим, недееспособным или ограниченно дееспособным), либо к юридическому лицу (реорганизация, ликвидация).

Перечень не является исчерпывающим, что подтверждается п. 2 ст. 76 ГК, поскольку исключение в судебном порядке товарища также ведет к изменению субъектного состава со всеми вытекающими из этого последствиями. Правда, сложность реализации легальных положений, если только конкретные случаи не перечислены в учредительном договоре в качестве серьезных оснований для исключения, заключается именно в толковании его положений. В данном случае законодатель повторяет неудачную формулировку п. 2 ст. 72 ГК о «серьезности оснований». Представляется, что обязательными условиями является (а) единогласное решение товарищей и (б) существенность (в легальной терминологии — «серьезность») оснований, позволяющих требовать принудительного прекращения участия товарища в юридическом лице. Грубое нарушение обязанностей либо обнаружившаяся неспособность к ведению дел являются лишь возможными примерами, которые определены оценочными категориями и потому нуждаются в конкретном наполнении содержанием применительно к каждой ситуации.

Фактически речь идет также о существенном нарушении договора (в данном случае — учредительного), поэтому к оценке обстоятельств в полной мере применимы положения ст. 450 ГК. Тем более что исключение товарища, если юридическое лицо продолжает после этого свою деятельность с учетом положений п. 1 ст. 76 ГК, требует внесения соответствующих изменений в учредительный договор.

С вопросом дальнейшего существования или ликвидации полного товарищества связано также право участника на выход из товарищества в зависимости от того, создана ли организация на неопределенный либо определенный срок (п. 1 ст. 77 ГК). В первом случае отказ является безмотивным, однако заявить о нем необходимо не менее чем за шесть месяцев до фактического прекращения участия. Во втором случае важна уважительная причина, чтобы реализовать соответствующее право на выход. Причем сравнение с положениями п. 2 ст. 76 ГК позволяет утверждать, что решение суда для реализации права на выход не требуется в любом из случаев.

Подобный подход вполне логичен. Товарищество является договорной организацией, поэтому выход из него представляет, по сути, односторонний отказ от договора. Фактор членства достаточно важен для товарищества в силу фидуциарного характера учредительного договора (ст. 70 ГК) и влияет на стабильность существования юридического лица (ст. 76 ГК). Это объясняет требования, предъявляемые к наличию уважительной причины для выхода из организации. Вместе с тем договоры, заключенные без указания срока, по своей природе предполагают неопределенность срока существования, что делает возможным выход из товарищества безотносительно к основанию.

Вместе с тем правовое регулирование выхода из бессрочного товарищества вызывает вопросы. Можно найти аргументы за и против императивности правила п. 1 ст. 71 ГК о том, что уведомление должно быть сделано не менее чем за 6 месяцев. Из буквального текста следует, что установить более короткий срок невозможно. Хотя само по себе отсутствие оговорки «о возможности иного» не отменяет презумпцию диспозитивности гражданско-правового регулирования и поэтому позволяет утверждать обратное. Тем не менее учет значимости фактора членства в товариществе приводит к выводу об обоснованности позиции об императивном характере легального правила.

Понятие уважительной причины для целей выхода из срочного товарищества законодатель не раскрывает. Оно носит оценочный характер и должно каждый раз наполняться содержанием применительно к каждой конкретной ситуации. Учитывая договорный характер товарищества, проведение параллели в таких ситуациях с практикой применения ст. 450 ГК вполне уместно. При этом свобода договора позволяет товарищам установить своим соглашением, какие причины являются уважительными и является ли их перечень исчерпывающим.

Нерешенным остается вопрос, применимо ли правило об уведомлении не менее чем за 6 месяцев в случае выхода из товарищества, созданного на определенный срок. Значимость фактора членства для стабильности полного товарищества делает логичным утвердительный ответ. Однако в силу отсутствия прямого указания законодателя на это вполне можно занять и формальную позицию, когда срок уведомления должен быть либо установлен непосредственно учредительным договором, либо определяться по правилам о разумном сроке (ст. 314 ГК). Другое дело, что категория разумного срока тоже оценочна и ориентирована на контекст отношений, что позволяет утверждать, что разумный срок в подобных ситуациях вполне может составить период не менее 6 месяцев.

Законодатель умалчивает о том, кому конкретно надо заявить о выходе из товарищества. Поскольку в последнем отсутствуют органы юридического лица, целесообразно ориентироваться на положения ст. 71 ГК об управлении простым товариществом. Думается, при таком подходе уведомлены должны быть все товарищи, если только иное не установлено учредительным договором. Что касается самой процедуры уведомления, если товарищи о ней специально не договорились, должны применяться общие положения о юридических лицах и юридически значимых сообщениях (ст. 165.1 ГК).

ГК не регулирует последствия нарушения условий выхода из товарищества. Поэтому целесообразно уделить этому внимание в учредительном договоре или соглашении товарищей либо руководствоваться правилом о возможности взыскания убытков как товарищами, так и товариществом в целом в виде общей меры ответственности.

Значимость права на выход подчеркнута положениями п. 2 ст. 77 ГК о ничтожности любого соглашения товарищей об отказе от права на выход из товарищества. Это логично. Товарищи непосредственно участвуют в деятельности юридического лица. И если какой-либо товарищ решил прекратить свое членство (в установленном порядке или даже с его нарушением), то понудить его к дальнейшему участию в деятельности товарищества невозможно.

Выбытие участника из товарищества сопряжено с такими последствиями, как прекращение членства в юридическом лице и определение судьбы части имущества в складочном капитале, соответствующего доле участника (п. 1 ст. 78 ГК).

Принцип эквивалентности доли и приходящегося на нее имущества является общим правилом, которое может быть изменено учредительным договором. Однако отсутствие в законе указания на конкретные виды изменений создает почву для различных толкований. В частности, со ссылкой на корпоративные права товарища в отношении созданной организации (абз. 2 п. 3 ст. 48 ГК) можно говорить о том, что учредительный договор может изменить только правило о пропорциональности, но не установить отказ от права на выплату стоимости доли вообще. Вместе с тем, в силу свободы договора можно занять менее формальную позицию, поскольку легально возможные модификации правила абз. 1 п. 1 ст. 78 ГК не ограничены.

Обычным способом расчета является выплата стоимости части имущества товарищества. Вместо денежного эквивалента, который выплачивается по умолчанию, выбывающий участник (его правопреемник) и остающиеся товарищи могут договориться о передаче соответствующей части имущества в натуре.

Часть имущества товарищества или ее стоимость, причитающаяся выбывающему участнику (или его правопреемнику), определяется по балансу товарищества, составленному на момент его выбытия (абз. 2 п. 1 ст. 78 ГК). Исключением являются случаи обращения взыскания на долю в складочном капитале по требованию кредитора, когда в силу прямого указания закона подлежащая выделу часть имущества товарищества или его стоимость определяется по балансу, составленному на момент предъявления кредиторами требования о выделе (абз. 2 п. 1 ст. 78, ст. 80 ГК).

Правило п. 2 ст. 78 ГК о правах наследника товарища и возможности вступления в в товарищество актуально только в том случае, если организация вообще продолжает свою деятельность как юридическое лицо, поскольку любые изменения субъектного состава являются основанием для ликвидации организации (ст. 76, 81 ГК). Указание законодателя на согласие оставшихся участников на вступление в товарищество правопреемника физического или юридического лица следует толковать в контексте общего правила п. 1 ст. 76 ГК о единогласии при принятии товарищами решений, учитывая значимость фактора членства.

Важно обратить внимание на то, что на вступление наследника физического лица всегда требуется согласие участников, которое, по смыслу, вряд ли может быть предварительным. Что касается вступления правопреемника юридического лица, то вместо согласия всех участников (общее правило) учредительным договором может быть предусмотрено иное, т. е. либо автоматическое принятие в состав участников (без дополнительного согласия), либо общий запрет на появление новых товарищей.

Соответственно, вступление в товарищество создает для правопреемника все права и обязанности, связанные с участием в деятельности юридического лица, и исключает какие-либо расчеты в связи с выбытием предыдущего правопредшественника (товарища).

Если наследник (правопреемник) не вступил в товарищество, с ним должны быть произведены расчеты в порядке, предусмотренном п. 1 ст. 78 ГК. При этом правопреемник несет ответственность перед третьими лицами по правилам п. 2 ст. 75 ГК в пределах перешедшего к нему имущества выбывшего участника товарищества, поскольку речь идет именно об ответственности выбывшего товарища.

Если товарищество продолжает свое существование (п. 3 ст. 78 ГК), в силу выбытия одного (или даже нескольких участников параллельно) происходит изменение структуры складочного капитала. Принцип пропорциональности является общим правилом и означает, что доля выбывшего участника распределяется соответственно между оставшимися участниками (т. е. происходит пропорциональное увеличение долей). Однако учредительным договором или соглашением участников может быть предусмотрено изменение данного правила. По смыслу положения п. 3 ст. 78 ГК не распространяются на двучленное товарищество, поскольку если в юридическом лице остался один участник, товарищество должно быть ликвидировано или преобразовано (ст. 81 ГК).

§ 2. Товарищество на вере

Общие положения. Товариществом на вере (коммандитным товариществом) признается товарищество, в котором наряду с участниками, осуществляющими от имени товарищества предпринимательскую деятельность и отвечающими по обязательствам товарищества своим имуществом (полными товарищами), имеется один или несколько участников — вкладчиков (коммандитистов), которые несут риск убытков, связанных с деятельностью товарищества, в пределах сумм внесенных ими вкладов и не принимают участия в осуществлении товариществом предпринимательской деятельности (п. 1 ст. 82 ГК).

Анализ легального определения товарищества на вере позволяет выявить как общие с простым товариществом признаки (см. также § 1 настоящей главы), так и специфичные. В целом можно найти аргументы за и против того, является ли коммандитное товарищество разновидностью полного товарищества. Тем не менее с точки зрения системного толкования правильнее считать, что указанные юридические лица являются самостоятельными и относятся к одной родовой группе — хозяйственным товариществам (п. 1 § 2 гл. 4 ГК). Тем не менее нормы о полном товариществе более подробны и в силу прямого указания закона применяются к товариществам на вере, если только иное прямо не исключено или противоречит существу (п. 5 ст. 82 ГК).Равным образом, хотя об этом не говорится в п. 5 ст. 82 ГК, к коммандитным товариществам также последовательно применяются общие положения о хозяйственных товариществах и юридических лицах (см. соответственно п. 1 § 2, § 1 гл. 4 ГК).

Общим с полным товариществом является то, что, во-первых, товарищество на вере создается лишь для занятия предпринимательской деятельностью и, следовательно, принадлежит к коммерческим юридическим лицам. Во-вторых, в коммандитном товариществе отсутствует явно выраженная организационная структура, т. е. нет органов управления. Оно не имеет устава, поскольку создается и действует на основании договора.

Специфичной следует считать двойственность всех остальных признаков ввиду особенностей субъектного состава.

Во-первых, в товариществе на вере обязательно наличие двух групп участников: полных товарищей, правовой статус которых совпадает с участниками полного товарищества, на что прямо указано в п. 2 ст. 82 ГК, и вкладчиков (коммандитистов), круг обязанностей которых существенно ссужен по сравнению с полными товарищами (подробнее см. ниже).

Во-вторых, статус предпринимателя (коллективного или индивидуального) обязателен только для полных товарищей, поскольку они непосредственно обязаны участвовать в предпринимательской деятельности товарищества и могут выступать в гражданском обороте как самостоятельно (в этом случае они сами приобретают права и несут обязанности), так и от имени товарищества, используя его фирменное наименование (в этом случае права и обязанности возникают непосредственно у товарищества).

Напротив, коммандитисты не принимают какого-либо участия в предпринимательской деятельности товарищества, в связи с чем закон не предъявляет к вкладчикам требования о наличии профессионального (предпринимательского) статуса. Соответственно, вкладчиком может быть любое лицо с учетом общих правил об участии в юридическом лице.

В-третьих, в отличие от полных товарищей, которые несут субсидиарно неограниченную ответственность всем своим имуществом по всем обязательствам товарищества, ответственность вкладчиков ограничена размером суммы внесенного ими вклада.

Формально можно говорить, что товарищество на вере занимает некое промежуточное положение между хозяйственными товариществами и обществами и позволяет использовать своего рода механизм по привлечению дополнительного финансирования в форме вкладов коммандитистов. Тем не менее обсуждать преимущества подобного подхода не приходится, поскольку в силу наличия полных товарищей и связанной с этим неразрывной связи личности участников и юридического лица эта юридическая конструкция также не востребована в настоящее время отечественной практикой, которая ориентирована на концепцию имущественной, а не персональной ответственности по обязательствам юридического лица.

Поскольку положение полных товарищей, участвующих в товариществе на вере, и их ответственность по обязательствам товарищества определяются правилами ГК об участниках полного товарищества, постольку законодатель устанавливает своего рода требование эксклюзивности участия в качестве полного товарища. Соответственно, в силу участия в предпринимательской деятельности товарищества и требования персональной неограниченной ответственности соответствующий субъект может быть полным товарищем только в одной организации — либо в полном товариществе, либо в коммандитном (п. 2 ст. 82 ГК).

По смыслу закона ввиду различия в правовых статусах следует, что в товариществе на вере одно лицо не может быть одновременно и полным товарищем, и коммандитистом. Однако поскольку иное прямо не запрещено законом, вполне можно представить ситуацию, когда участник является в одном коммандитном товариществе полным товарищем, а в другом — вкладчиком, либо когда в одном коммандитном товариществе вкладчиком является физическое лицо и одновременно полным товарищем — созданная им коммерческая организация.

Максимальное число коммандитистов согласно п. 3 ст. 82 ГК составляет двадцать. В противном случае юридическое лицо подлежит преобразованию в хозяйственное общество в течение года, а по истечении этого срока — ликвидации в судебном порядке, если число его коммандитистов не уменьшится до указанного предела. Порядок и условия подобного регулирования численности участников законодатель оставляет на усмотрение, видимо, самих товарищей, которые вправе как прописать процедуру изначально в учредительном договоре, так и непосредственно достигнуть соглашения об этом в случае возникновения соответствующей необходимости. В противном случае придется руководствоваться общими положениями о юридических лицах и сложившимися в корпоративной практике обычаями относительно изменения субъектного состава и реорганизации.

Подобное численное ограничение вкладчиков обусловлено тем, что в случае превышения установленного предела коммандитное товарищество теряет присущую ему специфику и больше тяготеет к обычному хозяйственному обществу.

Купить

Внимание! Авторские права на книгу "Гражданское право. Том 1. 2-е издание. Учебник" ( Под ред. Сергеева А.П. ) охраняются законодательством!

Гражданское право. Том 1. 2-е издание. Учебник

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 8.
Коммерческие организации как субъекты гражданских правоотношений

§ 1. Полное товарищество

§ 2. Товарищество на вере

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Гражданское право. Том 1. 2-е издание. Учебник

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 8.Коммерческие организации как субъекты гражданских правоотношений

§ 1. Полное товарищество

§ 2. Товарищество на вере

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Глава 8.
Коммерческие организации как субъекты гражданских правоотношений