Гражданское и торговое право зарубежных стран. Учебник

Под ред. Курбанова Р.А.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 03.12.2015 ISBN: 9785392202218 Язык: Объем текста: 447 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Глава 1. Принципы и источники гражданского и торгового права зарубежных стран

Глава 2. Физические лица как субъекты гражданского и торгового права

Глава 3. Юридические лица как субъекты гражданского и торгового права зарубежных стран

Глава 4. Вещное право зарубежных стран

Глава 5. Зарубежное право частной собственности

Глава 6. Обязательственное право зарубежных стран

Глава 7. Договорные и деликтные обязательства

Глава 8. Правовое регулирование операций по купле-продаже, найму и хранению товаров

Глава 9. Общая характеристика обязательств из причинения вреда

Глава 10. Интеллектуальная собственность (исключительные права) и ноу-хау в зарубежных странах

Глава 11. Основные положения о несостоятельности в праве ведущих зарубежных стран

Глава 12. Правовое регулирование операций по использованию промышленных прав

Глава 13. Семейное право зарубежных стран

Глава 14. Наследственное право зарубежных стран

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 7.
Договорные и деликтные обязательства

В результате изучения главы 7 бакалавр должен:

знать:

‒ основные для зарубежных государств юридические термины в сфере договорного права и деликтных правоотношений;

‒ базовые инструменты правового воздействия на договорные и деликтные отношения участников гражданских правоотношений, а также практику их применения судами государственной судебной системы соответствующих государств;

‒ фундаментальные изменения, произошедшие за последние 10 лет в сфере содержания и правового регулирования договорных и деликтных отношений в различных зарубежных правопорядках;

‒ соотношение исков из договора и из причинения вреда в зарубежных странах;

уметь:

‒ выявлять основные моменты соотношения законов и договоров как источников правового регулирования;

владеть:

‒ юридической терминологией, используемой для обозначения основных понятий права собственности в зарубежных правопорядках.

Исторически разработка правил, регулирующих контрактные отношения, впервые была проведена в США путем обобщения репрезентативных решений судов. Подобная техника составления сводов правил применялась и в Европе, в частности при составлении Принципов УНИДРУА 1994 г.

В юридически обязывающих документах первичного права Европейского союза свобода договоров специально не упоминается. Общее право на свободу, согласно ст. 6 Хартии основных прав Европейского союза, относится к принципу свободы личности, т. е. к свободе физического передвижения, но не к свободе в смысле осуществления коммерческой деятельности. Однако отдельные аспекты свободы договоров защищены в последующих статьях хартии. Как указывает профессор Ю. Базедов, это относится к праву вступать в брачные отношения согласно ст. 9, к праву собраний согласно ст. 12 Хартии основных прав Европейского союза и к праву на трудовую деятельность согласно ст. 15 данного документа. Право заниматься торгово-экономической деятельностью, давно признанное в качестве общего принципа права Европейского союза, включает в себя право свободного выбора делового партнера по сделкам. Для свободы договоров ст. 16 Хартии основных прав Европейского союза, посвященная свободе предпринимательства, приобретает особую важность, поскольку в ней признается «свобода заниматься коммерческой деятельностью в соответствии с правом Евросоюза, национальным законодательством и устоявшейся практикой». Наконец, право собственности, согласно ст. 17 хартии, гарантирует каждому право пользоваться, распоряжаться и завещать свою собственность. Соответственно, всегда, когда предмет договора относится к сфере защищаемых законом интересов собственника, этот договор может регулировать пользование или распоряжение собственностью в смысле ст. 17.

В итоге можно заключить, что хотя свобода договоров прямо не упоминается в первичном праве Европейского союза, она, тем не менее, в значительной мере им гарантируется. Действительно, ни один договор не может быть заключен таким образом, чтобы он полностью лишался гарантий, предусмотренных первичным правом Европейского союза. Все же возможные ограничения достаточно обширны. Например, согласно ст. 17 Хартии основных прав Европейского союза, пользование собственностью «может регулироваться законом в той мере, поскольку это отвечает интересам общества», а свобода заниматься предпринимательской деятельностью, согласно ст. 16, фактически признается только «в соответствии с законодательством Союза, национальными законами и устоявшейся практикой».

Национально-правовые различия существуют в рамках Европейского союза и поныне. Они заключаются, в частности, в неодинаковости порядка заключения договоров, оснований и форм имущественной ответственности, соотношения объема юридических понятий «ущерб», «убытки», «потери», упущенная выгода».

Единое европейское договорное право развивается по двум направлениям. Во-первых, национальное законодательство государств — участников Европейского союза меняется под воздействием регламентов и директив Европейского союза. В соответствии с положениями ст. 288 Лиссабонского договора (Договора о функционировании Европейского союза), вступившего в силу 1 января 2009 г., директивы Европейского союза адресованы государствам-членам и требуют имплементации в национальное законодательство, Директива является обязательной для каждого государства-члена, которому она адресована в отношении срока и результата. При этом выбор форм и методов действия остается за государствами — участниками Европейского союза. При этом, с одной стороны, государства — члены Европейского союза, правовая система которых строится по англосаксонской модели (Великобритания, Мальта, Гибралтар и Кипр), испытывают определенное влияние романо-германской системы права, с другой — иногда государства — члены Европейского союза, придерживающиеся романо-германской правовой системы, вынуждены пересматривать свое законодательство ввиду того, что положения европейского «коммунитарного права» — директив и регламентов Европейского союза — рецепировали нормы из так называемого общего права. Так, общеизвестно, что нормы, регулирующие бухгалтерский учет, практически заимствованы из англосаксонского права.

Регламенты адресованы всем субъектам права (а не только государствам) и наделены прямым действием.

Юридически обязывающие нормы уровня Европейского союза в отношении договорных обязательств приняты лишь в отношении выбора правопорядка, регулирующего отношения сторон этих обязательств. Выбор норм права, подлежащих применению, осуществляется на территории Европейского союза в соответствии с положениями Регламента № 593/2008 «О праве, применимом к договорным обязательствам» (Рим-I) Council Regulation № 593/2008, Law Applicable to Contractual Obligations (Rome I), заменившего собой Римскую конвенцию 1980 г. Этот регламент вступил в силу 24 июля 2008 г. и подлежал применению на всей территории Европейского союза, за исключением Дании, на территории которой он вступил в юридическую силу 17 декабря 2009 г.

Наиболее значимые с юридической точки зрения изменения, вступившие в силу с принятием Регламента «Рим-I», можно условно разделить на три основные группы:

1) создание системы выбора права по инициативе правоприменительного органа в ситуации, когда выбор применимого права не был осуществлен сторонами договорного обязательства или совершен так, что правовую систему, подлежащую применению, невозможно установить;

2) защита прав формально слабой стороны по договору;

3) проблема применения императивных норм национального законодательства страны суда.

Стороны свободны в выборе правового регулирования, которое будет применяться к заключенному договору. Тем не менее в п. 1 ст. 3 регламента содержится указание на «закон» как на право, подлежащее применению. Таким образом, стороны не могут использовать в качестве применимого права такие нормы, как lex mercatoria. В п. 3 ст. 3 была разрешена технико-юридическая проблема, связанная с так называемыми императивными нормами (mandatory rules), и проведено четкое разделение между этими нормами и сверхимперативными нормами (supermandatory rules).

Нормы, подлежащие применению при заключении «внутренних договоров», теперь получили название «положений закона, не подлежащих отмене посредством соглашения». Нормы, о которых шла речь в ст. 7 Римской конвенции 1980 г., теперь получили название преобладающие императивные (overriding mandatory rules) (ст. 9 указанного регламента). Преобладающие императивные нормы, о которых говорится в статьях Регламента «Рим-I» 3.3 и 6.2 (потребительские договоры) и ст. 8.1 (индивидуальные трудовые договоры), означают, что в случае, когда речь идет о заключении «внутреннего договора» в рамках государства — участника Европейского союза, выбор применимого права сторонами этого договора не может препятствовать применению императивных норм права места заключения договора независимо от того, носят ли эти нормы императивный или сверхимперативный характер. Такой же подход закреплен и в отношении императивных норм права Европейского союза (ст. 3.4 Регламента «Рим-I»), где говорится о том, что такие нормы обязательно должны учитываться в случаях, когда договор связан с одним или более государством — членом Европейского союза.

Немецкое законодательство определяет алгоритм заключения договора в § 145–157 ГГУ и Торговом кодексе ФРГ (Handelsgesetzbuch).

Заключение договора имеет в немецком праве две стадии — оферту (Angebot) и акцепт (Annahme). Оферта в немецком гражданском праве юридически действительна при соблюдении следующих условий: она направлена определенному адресату и выражена таким образом, что акцепт может быть выражен словом «согласен».

Выставление товара (услуги) с указанием цены признается приглашением начать переговоры (вызовом оферты), но не офертой. В остальном законодательство ФРГ не регулирует вопросы, связанные с публичной офертой.

Параграф 145 ГГУ устанавливает связанность оферента его условиями оферты, если в самой оферте не указано иное.

Оферент, досрочно отозвавший оферту, обязан возместить несостоявшемуся акцептанту все убытки, вызванные этим отзывом.

Акцепт, содержащий дополнения или изменения условий оферты, квалифицируется как новая оферта (§ 150 ГГУ). Как замечает профессор Е. А. Васильев, идеальный акцепт состоит из одного слова: «согласен».

Параграф 362 Торгового кодекса ФРГ признает молчание лица (при условии, что оно осуществляет предпринимательскую деятельность), которому направлена оферта, акцептом. Вместе с тем по общему правилу молчание потенциального акцептанта не является знаком согласия на условия, изложенные в оферте.

Акцепт по немецкому праву, как и любое волеизъявление в соответствии с § 130 ГГУ обретает юридическую силу с момента его получения оферентом. Этот момент тождественен моменту заключения договора. Местом заключения договора будет являться именно место жительства (местонахождение) оферента.

Понятие «существенные условия договора» в том смысле и содержании данного термина, который придается ему российским гражданским законодательством (п. 1 ст. 432 Гражданского кодекса РФ), немецкому гражданскому праву неизвестно.

ГГУ не содержит определения понятия «договор»: часть положений изложена в разделе III «Сделки», другая часть — в разделе «Обязательственное право».

Раздел III книги I ГГУ «Сделки» включает в себя гл. 1 «Дееспособность», гл. 2 «Волеизъявление», гл. 3 «Договор», гл. 4 «Условия. Определение времени», гл. 5 «Представительство», гл. 6 «Согласие. Разрешение».

Общие нормы о договорах содержатся в главе «Договор», § 145–157 книги первой ГГУ. Однако, в отличие от Гражданского кодекса РФ, нормы ГГУ о договоре не образуют цельной системы.

Как было сказано выше, легального определения понятия «договор» в немецком законодательстве не существует, его определение — удел доктрины немецкого права.

Бывший председатель Высшего земельного суда Бремена (1981–1992 гг.) Х. Хайнрикс дает юридическое определение договора через перечисление его следующих признаков: договор является основным выражением сделки; договор направлен на достижение юридически значимого результата; договор предполагает единство воль сторон.

На основании вышеизложенного Х. Хайнрикс определяет договор как согласованное между партнерами регулирование правовых отношений.

ГГУ предполагает юридическую классификацию договоров по критерию их предмета: 1) обязательственные; 2) вещные; 3) брачно-семейные; 4) наследственные договоры.

Как и в российском законодательстве, свобода договора (Vertragsfreiheit) в немецком праве ограничена. ГГУ выделяет следующие проявления принципа свободы договора в немецком гражданском законодательстве: 1) свобода заключения договора (Abschlussfreiheit); 2) свобода определения содержания договора (Gestaltungsfreiheit); 3) свобода выбора типа договора (Formfreiheit) (§ 782 ГГУ).

Особым институтом ограничения свободы договора в немецком гражданском праве является так называемый диктуемый договор (diktierter Vertrag), который заключается в принудительном порядке.

Подпункт 3 п. 1 ст. 3 и ст. 6 Гражданского кодекса Украины закрепляет принцип свободы договора. Необходимо обратить внимание на то, что эта статья распространяет действие данного принципа также на односторонние правовые акты. Следовательно, можно сделать вывод, что, с одной стороны, речь идет о возможности совершения односторонних актов, как предусмотренных, так и не предусмотренных гражданским законодательством, а с другой стороны, к односторонним актам, предусмотренным актами гражданского законодательства, также могут применяться правила относительно определения их приоритетности в отношении закона и т. п.

Гражданский кодекс Беларуси в ст. 391–392 определенным образом провозглашает принцип свободы договора, но вместе с тем характеризуется некоторыми явными особенностями — содержит правило, согласно которому в случае принятия правового акта государством, условия заключенного договора должны быть post factum приведены в соответствие этому правовому акту, что, несомненно, в большей степени ограничивает свободу сторон, нежели нормы российского законодательства, содержащие обратную презумпцию. Фактически это означает придание нормам права Беларуси обратной силы.

Принцип свободы договора — одно из фундаментальных начал гражданского права Казахстана. Это положение рассматривается в качестве принципа гражданского законодательства (ст. 2 Гражданского кодекса Казахстана), легальное содержание которого раскрывается в ст. 380, включающей два аспекта: во-первых, свободу заключения договора (принуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключать договор предусмотрена Гражданским кодексом, законодательными актами или добровольно принятым обязательством); во-вторых, возможность заключения сторонами договора, как предусмотренного, так и не предусмотренного законодательством.

В соответствии с ч. 1 ст. 1 Гражданского кодекса Азербайджана, гражданское законодательство основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений, свободы договора, недопустимости вмешательства кого-либо в частные дела.

Статьи 324 и 404 Гражданского кодекса Азербайджана содержат правило, согласно которому при толковании сделки или договора действительное содержание воли сторон (стороны) должно устанавливаться не только по буквальному значению, но и на основании разумного суждения, принимая во внимание соответствующие обстоятельства, включая предшествующие сделке или договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон. Если содержание воли ни по внешнему выражению, ни по иным обстоятельствам не может быть точно установлено, сделки не существует.

Юридическая Под ред. Курбанова Р.А. Гражданское и торговое право зарубежных стран. Учебник

Юридическая Под ред. Курбанова Р.А. Гражданское и торговое право зарубежных стран. Учебник

В учебнике представлен анализ основных принципов и институтов гражданского и торгового права зарубежных государств. Содержащийся в нем теоретический материал основан на международных договорах, актах национального законодательства, подзаконных актах, доктринальных источниках, а также судебных решениях на языке оригинала. Используемый при его подготовке метод сравнительно-правового исследования позволяет раскрыть особенности существующих систем частного права и получить представление о месте институтов частного права в правовой системе зарубежных государств, их сходствах и различиях в различных правопорядках.<br /> Содержание и структура учебника соответствуют требованиям Федерального государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования.<br /> Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 1 сентября 2015 г.<br /> Издание предназначено для студентов всех форм обучения, аспирантов и преподавателей юридических высших учебных заведений, государственных служащих и юристов, а также всех тех, кто интересуется вопросами гражданского и торгового права зарубежных стран.