Книги

Каноническое право (на примере Русской православной церкви XI–XXI вв.). Учебное пособие

Смыкалин А.С.

Возрастное ограничение:

12+

Жанр:

Юридическая

Издательство:

Проспект

Дата размещения:

10.08.2015

ISBN:

9785392194018

Язык:

Объем текста:

358 стр.

Формат:

epub

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1.
ОСНОВНЫЕ БИОГРАФИЧЕСКИЕ ЭТАПЫ ЖИЗНЕННОГО ПУТИ ПАТРИАРХА МОСКОВСКОГО И ВСЕЯ РУСИ КИРИЛЛА

Патриарх Кирилл – публичная фигура. Будучи еще митрополитом Смоленским и Калининградским, Председателем Отдела внешних церковных связей, он на протяжении многих лет регулярно выступал по телевидению и в других средствах массовой информации. Его суждения по основным вопросам современности хорошо известны тем, кто постоянно следит за жизнью Церкви.

Патриарх Кирилл – выдающийся оратор, мастер устного слова. Его проповеди и выступления отличаются насыщенностью и глубиной мысли, динамизмом, яркостью формулировок.

Патриарх Кирилл из рода священнослужителей. Его дед по отцовской линии, Василий Степанович Гундяев, родился в Астрахани. В 1903 г. семья прадеда Патриарха переехала в г. Лукоянов Нижегородской губернии. Василий работал машинистом-механиком в железнодорожном депо. Он был глубоко религиозным человеком и воспитывал детей в православной вере, прививая им любовь к Церкви и богослужению. В семье росло семеро своих детей и приемная дочь.

Жили очень скромно, несмотря на то что Василий получал немалое жалованье. Основную часть года проводили в служебном доме при железнодорожном депо, и лишь на лето Василий с женой и детьми выезжал в село Оброчное, где в небольшом деревянном домике проводил отпуск. Такой образ жизни не соответствовал уровню доходов Василия Гундяева. Спустя много лет, на закате его жизни, его внук, будущий Патриарх, спросил: «А где же все твои деньги-то? Как же это получилось, что ни до революции, ни после нее ты ничего не накопил?». Дед коротко ответил: «Все деньги я посылал на Афон».

Отец Патриарха Кирилла, Михаил Васильевич Гундяев, родился 6 января 1907 г. в Лукоянове. Воспитанный в глубоко религиозной семье он с детства хотел быть священником. По окончании средней школы Михаил остался в родном городе, исполняя обязанности секретаря и иподиакона при местном архиерее – епископе Сергии (Мельникове) (... – 1934 гг.).

В 1926 г. Михаил поступил на Высшие богословские курсы в Ленинграде – единственное действующее богословское учебное заведение страны. Знаменитую Санкт-Петербургскую духовную академию в 1918 г. уже закрыли, и вместо нее действовали Богословско-пастырские курсы. В 1920 г. их преобразовали в Богословский институт, где преподавали многие видные профессора Санкт-Петербургской духовной академии. В мае 1923 г. институт ликвидировали, а в марте 1924 г. аналогичный институт открыли обновленцы. В сентябре 1925 г. на базе Богословских курсов Центрального района Ленинграда были созданы Высшие богословские курсы, ректором которых стал недавно освобожденный из заключения профессор протоиерей Николай Чуков (будущий митрополит Ленинградский Григорий).

1933 г. стал переломным в судьбе Михаила. Весной этого года он окончил техникум и начал работать конструктором на Ленинградском заводе им. Калинина. Осенью поступил в Ленинградский индустриальный институт. Тогда же встретил свою будущую жену Раису Владимировну (урожденную Кучину), студентку Института иностранных языков. Они познакомились в храме Киевского подворья, где пели в церковном хоре. Патриарх Кирилл вспоминает: «Отец пел по субботам, воскресеньям и праздникам в хоре Киевского подворья в Санкт-Петербурге, что на набережной Лейтенанта Шмидта (кажется, до революции она называлась Николаевской набережной). Там же, на клиросе, он познакомился с моей мамой, которая тогда тоже училась и работала, а в выходные пела в церковном хоре. За несколько дней до свадьбы отца арестовали и отправили на Колыму, он был одним из тех, кто осваивал Колымский край. И брак был заключен только после того, как папа вернулся. Поэтому брак был поздний – и отцу, и маме было около 30 лет».

Об обстоятельствах ареста своего отца Патриарх Кирилл пишет: «За несколько дней до свадьбы они слушали “Страсти” Баха в филармонии. Вышли, и отец под впечатлением этой музыки говорит: “Ты знаешь, мне кажется, что меня посадят в тюрьму”. Мама говорит: “Как ты можешь так говорить, у нас через несколько дней свадьба”. Он говорит: “Меня на протяжении всего концерта не покидало чувство, что меня арестуют”. Он проводил ее до дома, потом подошел к своему собственному дому, увидел автомобиль. Тогда было мало автомобилей в Ленинграде, и он понял, что это за ним. Поднялся, и действительно, в его доме уже были представители соответствующей службы. Он был арестован, был произведен обыск и найдены конспекты по богословию, которые он составлял, когда учился. Там слово “Бог” было написано с большой буквы. Этих конспектов хватило для того, чтобы его арестовать».

Итак, конспекты, оставшиеся у Михаила со времени обучения на богословских курсах, стали главной уликой для выдвижения против него обвинения в антисоветской деятельности. На допросах следователь требовал от него признания в попытке покушения на Сталина, угрожая расстрелом, однако он упорно отказывался от признательных показаний. Во время одного из допросов Михаил спросил следователя: «Скажите, пожалуйста, как может студент в городе Ленинграде покушаться на жизнь вождя, живущего в Москве, работающего и охраняемого в Кремле?». Следователь ответил: «А вот вы нам и расскажите, как вы это хотели сделать». И предложил подписать согласие с обвинением, обещая, что в таком случае его не расстреляют, а дадут лишь небольшой срок. Михаил произнес: «Лучше вы меня сразу расстреляйте, но я никогда не подпишу такого обвинения».

Средний сын протоиерея Михаила и Раисы Гундяевых Владимир, будущий Патриарх Московский и всея Руси, родился 20 ноября 1946 г. Его детство и юность прошли в городе на Неве, оставив в душе сильные и яркие воспоминания.

В 7-летнем возрасте Володя поступил в школу. Все дети по достижении 10 лет вступали в пионерскую организацию (детский вариант Коммунистической партии), а в 14 лет – в комсомол (Коммунистическую партию для юношества). Пионеры носили красный галстук, а комсомольцы – значок с портретом Ленина. Портреты Ленина (а до 1956 г. и Сталина) висели во всех классах, цитатами из их произведений начинался каждый школьный учебник.

Дети из верующих семей в советской школе были изгоями. Патриарх вспоминает: «Я довольно много страдал в школьные годы, потому что не вступал в пионеры и в комсомол. И при этом я был одним из лучших учеников. Поэтому обо мне газеты стали писать не в 90-е годы, а в 60-е, но писали критически. Вот есть такой мальчик, учится на “пятерки”, а не пионер и не комсомолец, к тому же верующий. Трудное было время. Я шел в школу, как на Голгофу. Очень часто меня вызывали на педсоветы, на диспуты с преподавателями и учениками, и я всегда побеждал, потому что в советское время наши учителя к таким диспутам были не готовы, а я старался быть готовым».

После 8-го класса Володя ушел из родительского дома и поступил на работу в Ленинградскую комплексную геологическую экспедицию Северо-Западного геологического управления. О мотивах, заставивших его принять такое решение, Патриарх Кирилл рассказывает: «Уже в 15 лет у меня были четкие убеждения и представление о будущем. В этом возрасте я ушел из дома и стал жить самостоятельно. Но ушел не потому, что было что-то не так. Я не мог, чтобы родители все время заботились обо мне материально. Испросив у них благословение, я поступил работать в Ленинградскую комплексную геологическую экспедицию. Одновременно продолжал учиться в вечерней школе. На работе я оказался в среде глубоко верующих людей. Это была петербургская интеллигенция, давшая мне достаточно много. Эти люди приучили меня к серьезной музыке. Мы часто ходили в Мариинский театр, в филармонию. Общение с ними усилило мой интерес к поэзии и к художественной литературе».

В геологической экспедиции Владимир проработал с 1962 по 1965 г., одновременно обучаясь в вечерней школе. После ее окончания хотел пойти на физический факультет Ленинградского университета, так как в период учебы увлекся точными науками, особенно физикой и химией. Однако желание быть священником не оставляло его, и в 1965 г. Владимир Гундяев по совету митрополита Никодима поступил в Ленинградскую духовную семинарию. В то время ленинградские духовные школы переживали нелегкие времена. Открытые в послевоенный период семинария и академия к 1958 г. насчитывали около 800 учащихся. Однако уже к 1962 г. их число снизилось до 357, а к лету 1965 г. – до 150. Деятельность духовных школ строго контролировалась государственными органами. В первой половине 60-х гг. власти ставили вопрос о закрытии духовных школ, и лишь твердость митрополита Никодима помогла им выстоять. Дабы предотвратить закрытие академии, митрополит создал в ней факультет иностранных студентов, на котором обучались православные из африканских стран.

Патриарх Кирилл вспоминает: «Семинарию и академию готовили к закрытию. Осуществлялся довольно жесткий отбор студентов. Делалось это при активном вмешательстве властей. И начиная с I960 года в семинарию брали очень мало слушателей. Причем принимали людей очень низкого интеллектуального уровня, и чаще всего – душевнобольных. А те, кто учился в академии и заканчивал ее, это были молодые, здоровые, симпатичные, достаточно развитые люди. И эта граница воспринималась мною видимым образом. Входишь, бывало, на трапезу, за столами “гудят” полные академические курсы: четвертый, третий, второй. Первый – уже поменьше. А за семинарскими столами – мрак и уныние. Мне было очень тяжело. Неизвестно, чем бы дело закончилось, если бы опять-таки не Владыка Никодим. Пока он был жив, мы не чувствовали давления власти, о котором поговаривали все. Владыка всех нас защитил от этих холодных ветров. Мы были как в оранжерее с очень доброжелательной атмосферой, благоприятствующей нашему росту».

В те годы в Ленинградской духовной академии преподавали профессора, получившие образование до революции, блестяще владевшие древними языками. «Когда преподаватель... мог смело цитировать латинских или греческих отцов, писать латинские или греческие тексты на доске, причем спонтанно, отвечая на какой-нибудь вопрос, это производило огромное впечатление, – пишет Патриарх Кирилл. – Вместе с тем это были люди, прошедшие тюрьмы и лагеря, и они, думаю, до конца не верили в возможность выражаться так, как они хотели, высказывать то, что они хотели бы высказывать. Поэтому на их деятельности лежала некая печать замкнутости и чрезмерной внутренней цензуры, которая чувствовалась в каждом слове. Чувствовалось, что это не просто люди из дореволюционного прошлого, но и из сталинского прошлого. И они еще помнят, что такое лагеря, тюрьмы и как закончили жизнь их собратья, с которыми они учились в дореволюционных школах. Но сам факт, что в послевоенных духовных академиях нашей Церкви работали именно люди дореволюционной закваски, имел огромное значение для преемственности образования».

Поступив в семинарию и полгода проучившись в ней, он был приглашен митрополитом Никодимом в качестве послушника и личного секретаря. «Все мое последующее обучение сочеталось с работой личного секретаря митрополита, – рассказывает Патриарх Кирилл. – Поэтому у меня не было возможности посещать лекции систематически – я посещал их выборочно, слушал только наиболее интересных профессоров и преподавателей. Более того, митрополит требовал, чтобы я закончил курс обучения быстрее, чем это предполагалось учебным планом. И мне приходилось за один год сдавать два курса. Не знаю, хорошо это или плохо, но годы учения запомнились бессонными ночами и постоянной необходимостью сдать очередной экзамен или написать очередное сочинение. Это было очень напряженное время, потому что и по секретарской линии тоже были большие нагрузки».

Для того времени ускоренное прохождение семинарского курса было явлением необычным. «Я бы даже сказал, что это был вызов властям, – утверждает протоиерей Владимир Сорокин. – Ведь тогда жестоко следили, чтобы на курс в семинарию и в академию не принимали больше студентов, чем было положено. А сдав программу в два раза быстрее, Владимир дал возможность поступить другим».

В 1969 г. Владимир, которому исполнилось 22 года, подал прошение о пострижении в монашество. Пройдя восьмилетний цикл обучения за четыре года, он заканчивал учебу в Духовной академии. Решение принять монашество пришло не сразу: «Я, поступив в семинарию, не думал о монашестве... Моей целью было окончить семинарию и академию, получить богословское образование. Я мечтал быть богословом и, может быть, совмещать это с приходским служением. Но когда я был назначен на пост секретаря митрополита Никодима, то стали возникать мысли о монашестве. Во-первых, потому, что Владыка подчеркивал важность монашеского служения для современной жизни Церкви. А во-вторых, образ жизни: мне необходимо было отдавать себя служению в гораздо большей степени, чем при обычной семейной жизни. Я невольно стал задавать себе вопросы о том, как же сложится моя судьба дальше. Митрополит говорил, что работать надо так и еще больше. Что другого пути нет, нас мало».

Приблизительно за год до пострига Владимир понял, что просто так решить этот вопрос, взвесив все «за» и «против», невозможно: «Надо всего-навсего предаться в руки Божии. Я сказал себе, что если до хиротонии я встречу девушку, которая будет моей избранницей, то женюсь, а если нет, то приму монашеский постриг в преддверии праздника Благовещения. Так оно и получилось».

Некоторые преподаватели академии отговаривали Владимира от этого шага. В частности, известный протоиерей Владимир Амбарцумов предостерег его: «Отдаешь ли ты, Володя, себе отчет в своем намерении? Ведь ты распорядился не только судьбой своей – 22-летнего человека, но и тридцати-, сорока-, пятидесятилетнего мужчины. За всех них ты сделал выбор, сказав “да”. А не получится ли так, что семидесятилетний старик, которым ты станешь когда-то, плеваться на тебя будет?».

Перед принятием пострига Владимир задал вопрос митрополиту Никодиму о том, как он, будучи монахом, справляется с естественными проявлениями человеческой плоти. Ответ митрополита Никодима поразил молодого студента: «Он сказал: “Сделай так, чтобы в твоей жизни не было свободного времени, и ты справишься с этой проблемой. Это действительно так. Если епископ или священник не имеет досуга, если он устает, то Господь дает силы управлять и своим инстинктивным началом. Если человек живет, имея досуг, если у него очень много свободного времени, если он не сопровождает свою жизнь молитвой и самоанализом, то практически невозможно сопротивляться. Это состояние души и ума. И еще митрополит Никодим говорил: “Никогда не концентрируйся на этой теме. Должны быть другие проблемы, и тогда ты пройдешь по жизни достойно”».

3 апреля 1969 г. митрополит Никодим постриг Владимира в монашество с именем Кирилл (в честь святого равноапостольного Кирилла, просветителя славян). 7 апреля, в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, монах Кирилл был рукоположен митрополитом Никодимом в сан иеродиакона, а 1 июня – иеромонаха. Одновременно с прохождением священнической практики иеромонах Кирилл сдавал экстерном экзамены за последний курс академии, получив по всем предметам «отлично».

Спустя год после окончания академии, в июне 1970 г., иеромонаху Кириллу присудили степень кандидата богословия за диссертацию на тему «Становление и развитие церковной иерархии и учение Православной Церкви о ее благодатном характере». Руководил его научными изысканиями протоиерей Ливерий Воронов – один из старейших и наиболее уважаемых профессоров Ленинградской духовной академии. «Это был человек совершенно незаурядный, десять лет отсидевший в сталинских лагерях уже после войны, будучи в священном сане, – вспоминает Патриарх Кирилл. – Он был блестящим богословом, я думаю, лучшим в то время в России. Я многому научился, взирая на то, как он относится к словам, как он тщательно редактирует свои тексты, как он не позволял в своей устной речи употреблять слова, не имеющие смысла. Его пример самодисциплинированного человека в отношении мыслей и слов был для меня очень значителен».

В своей диссертации иеромонах Кирилл на основе творений ранних отцов Церкви (Игнатия Богоносца, Иринея Лионского и др.) рассматривал становление епископата в Древней Церкви. Он использовал и современные научные труды, в том числе малодоступные в то время работы русских богословов «Парижской школы» – протопресвитеров Николая Афанасьева и Александра Шмемана. После успешной защиты диссертации иеромонаха Кирилла оставили при Ленинградской духовной академии профессорским стипендиатом, преподавателем догматического богословия и помощником инспектора. Одновременно он исполнял обязанности классного наставника 1-го класса семинарии и личного секретаря митрополита Никодима.

Иеромонах Кирилл по благословению митрополита Никодима участвовал в международной деятельности Русской Православной Церкви, принимал участие в заседаниях III Всехристианского Мирного Конгресса в Праге, IV Ассамблеи Всемирного Совета Церквей в Упсале (Швеция), в заседаниях Центрального комитета ВСЦ и Молодежной комиссии Христианской Мирной Конференции.

В 1971 г. иеромонаху Кириллу было поручено принять решение о вступлении духовных школ Русской Православной Церкви в «Синдесмос» – Всемирное братство православной молодежи. Патриарх Кирилл рассказывает: «Вспоминаю 1971 год, когда я, молодой иеромонах, был приглашен митрополитом Никодимом в его кабинет и тот долго молчал, прежде чем начать разговор. Затем он достал два конверта и сказал, что в них находятся письма к президенту “Синдесмоса” Альберту Лохаму... В одном письме говорилось о том, что Русская Православная Церковь принимает решение вступить в “Синдесмос”, в другом – что такое решение откладывается. И он сказал мне: “Ты обязан будешь принять решение, какое письмо отдать президенту, принимая во внимание очень сложную политическую ситуацию в нашей стране и трудную ситуацию в Церкви”. В чем же состояла сложность в принятии Русской Церковью решения о вступлении в “Синдесмос”? Как Церковь, так и духовная жизнь народа находились под жестким контролем правительства, и большей частью власти не желали проявления православного молодежного движения, чтобы не допустить активности ни Церкви, ни молодежи. Этого не хотели власти, но горячо желала Церковь, и мы были обязаны найти верное решение... чтобы вдохновить такое церковное движение. Но нужно было сделать так, чтобы не вызвать нестроения в Церкви и не спровоцировать ужесточение церковной политики властей. Митрополит Никодим прекрасно понимал, что “Синдесмос” – международная организация с обширными молодежными контактами – мог бы стать средством к тому, чтобы оживить и вдохновить православное молодежное движение и в стране, и в Церкви, мог бы обогатить нас опытом молодежной работы, навыки которой были давно утеряны... В ходе Ассамблеи я достаточно ясно осознавал, что необходимо передать президенту письмо, в котором говорилось, что русские духовные школы вступают в “Синдесмос”».

На Ассамблее 1971 г. духовные школы Московского Патриархата вступили в «Синдесмос», а иеромонаха Кирилла избрали членом Исполнительного комитета этой межправославной молодежной организации.

26 декабря 1974 г. архимандрита Кирилла решением Святейшего Патриарха Пимена и Священного Синода назначили ректором Ленинградской духовной академии и семинарии. Он стал самым молодым ректором: ему едва исполнилось 28 лет. Это был разгар так называемой эпохи застоя, которая началась после отставки Хрущева в 1964 г. и прихода к власти Л. И. Брежнева. В те годы прекратилось массовое закрытие храмов. За 20 лет застоя численный состав Русской Православной Церкви менялся лишь незначительно: в 1988 г. Церковь имела 6893 прихода, 18 монастырей, 2 Духовные академии и 3 семинарии (это на 630 приходов меньше и на 2 монастыря больше, чем в 1966 г.).

13 марта в храме Ленинградской духовной академии состоялось возведение архимандрита Кирилла в сан епископа. Хиротонию возглавил митрополит Никодим, которому служили митрополит Киевский и Галицкий, Патриарший экзарх Украины Филарет, митрополит Тульский и Белевский Ювеналий, епископы Пензенский и Саранский Мелхиседек, Тихвинский Мелитон, Курский и Белгородский Хризостом.

В ленинградских духовных школах жизнь била ключом, и это не могло нравиться властям, делавшим ставку на постепенное исчезновение религии: «Принято считать эти годы... временами застоя, но для нас это было время бурного развития. Во-первых, из сравнительно маленькой школы... семинария и академия превратились в одну из крупнейших школ... Около 25 % всех студентов академии были люди с высшим образованием, то есть окончившие университеты и высшие учебные заведения... Кроме того, конечно, были достаточно широкие международные связи. К нам приезжали профессора из-за границы, мы старались посылать за рубеж наших студентов – лучших выпускников академии – для специализации. Значительно вырос научный и преподавательский уровень. Но самое, может быть, замечательное – это литургическая жизнь наших духовных школ. Мы действительно чувствовали себя одной христианской семьей, одной общиной. Замечательно проходили воскресные службы, литургию пели три хора: один смешанный и два мужских. Монашествующие – как преподаватели, так и студенты – совершали акафисты. После этих акафистов я вел тематические беседы», – вспоминает Патриарх Кирилл.

Во время празднования 10-летия пребывания архиепископа Кирилла в должности ректора ему принесли телеграмму, в которой сообщалось, что решением Святейшего Патриарха и Священного Синода он освобождается от должности ректора и назначается архиепископом Смоленским и Вяземским. Для самого архиепископа Кирилла, а также для всего профессорско-преподавательского состава академии это было полной неожиданностью. В числе прочих причин отставки архиепископа Кирилла стал его протест против ввода советских войск в Афганистан. Будучи членом Исполкома и ЦК Всемирного Совета Церквей, архиепископ Кирилл вместе с митрополитом Сухумским Илией (ныне Католикос-Патриарх всея Грузии) способствовал принятию резолюции Всемирного Совета Церквей, осуждающей данное вторжение. Патриарх Кирилл вспоминает: «Никто никогда мне не сказал, какая причина была решающей, но разные люди перечисляли мне разные причины. Но одна из причин заключалась в том, что я был, наверное, единственным человеком в то время в Советском Союзе, кто открыто выступил против ввода войск в Афганистан. Я был одним из инициаторов резолюции Всемирного Совета Церквей, которая осуждала эту интервенцию. Причем мое осуждение этой интервенции питалось иными причинами и мотивировалось иными аргументами, чем та критика, которую Запад обрушивал на Советский Союз. Я глубоко убежден был в том, что прямое военное вмешательство в дела Афганистана – это вещь чрезвычайно рискованная для жизни нашей страны. Я видел невероятную угрозу национальному бытию нашей страны от этого вторжения. И полагаю, что одной из причин последующей трансформации, столь болезненной для народной жизни, была эта авантюра с Афганистаном. Изменения в Советском Союзе могли бы быть менее болезненными, более эволюционными и, может быть, в конце концов, имели бы большую отдачу, если бы не произошла катастрофа Афганской войны. Поэтому и сейчас, как и в то время, я уверен в том, что это ошибка. Сейчас даже больше, чем в то время, но тогда я об этом сказал публично».

Кроме того, перевод на русский язык сочинений западных богословов, поставленный на поток архиепископом Кириллом, также не мог не вызывать раздражения властей. Ректора обвинили в том, что он является проводником западных влияний на молодежь.

Одним из инициаторов отставки Владыки Кирилла был генерал Олег Калугин, в то время работавший заместителем начальника управления КГБ по Ленинграду и Ленинградской области (впоследствии, в 1990-х гг., он превратится в яростного критика советского режима и найдет убежище в США). В августе 1983 г. он направил в ЦК КПСС и КГБ телеграмму, в которой предлагал перевести архиепископа Кирилла из Ленинграда. Калугин обвинял архиепископа в том, что он ведет работу по вовлечению молодежи в религию, умело использует средства массовой информации для пропаганды Православия, круг его сторонников быстро растет.

Купить

Внимание! Авторские права на книгу "Каноническое право (на примере Русской православной церкви XI–XXI вв.). Учебное пособие" (Смыкалин А.С.) охраняются законодательством!

Каноническое право (на примере Русской православной церкви XI–XXI вв.). Учебное пособие

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1.
ОСНОВНЫЕ БИОГРАФИЧЕСКИЕ ЭТАПЫ ЖИЗНЕННОГО ПУТИ ПАТРИАРХА МОСКОВСКОГО И ВСЕЯ РУСИ КИРИЛЛА

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Каноническое право (на примере Русской православной церкви XI–XXI вв.). Учебное пособие

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1.ОСНОВНЫЕ БИОГРАФИЧЕСКИЕ ЭТАПЫ ЖИЗНЕННОГО ПУТИ ПАТРИАРХА МОСКОВСКОГО И ВСЕЯ РУСИ КИРИЛЛА

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Приложение 1.
ОСНОВНЫЕ БИОГРАФИЧЕСКИЕ ЭТАПЫ ЖИЗНЕННОГО ПУТИ ПАТРИАРХА МОСКОВСКОГО И ВСЕЯ РУСИ КИРИЛЛА