|
|
ОглавлениеГлава I. Понятие уголовно-правового воздействия. § 1. Сущность уголовно-правового воздействия § 2. Содержание уголовно-правового воздействия § 3. Временные рамки реализации уголовно-правового воздействия § 2. Объект уголовно-правового воздействия в дореволюционный период § 3. Объект воздействия в советском уголовном праве § 2. Пределы ограничения правового статуса личности § 2. Дифференциация уголовно-правового воздействия в процессе его реализации § 2. Классификация уголовно-правового воздействия по объекту § 3. Классификация уголовно-правового воздействия по характеру предмета Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу§ 2. ОБЪЕКТ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ В ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОДЛюбое социально-правовое явление представляет собой исторически изменчивый и взаимообусловленный процесс. Сказанное в полной мере характеризует и объект уголовно-правового воздействия. Система мер уголовно-правового принуждения эволюционировала в течение длительного промежутка времени. Качественно усложняясь, она синтезировала в себе все новые средства, формы, подвергающие тем или иным изменениям правовой статус личности. Значительные перемены происходили и в научном обосновании объекта воздействия. Внимательное изучение исторического опыта позволит не только понять тенденции развития многих уголовно-правовых институтов, но и сформировать научно-обоснованную преемственность отечественной уголовно-правовой теории и практики. Более того, «фундаментальной системной закономерностью, характеризующей связь конструкции и динамики, является сжатое отражение в структурах и индивидуальном развитии больших систем исторического генезиса их предшествующих поколений». Наиболее строгой и исторически первой мерой уголовно-правового характера является наказание. Первоначально борьбу с преступниками вели частное лицо и общество, а способы этой борьбы не отличались особым разнообразием: лишение мира (изгнание) применялось по отношению к своим соплеменникам, кровная месть — к лицам чужого племени и имела своим объектом жизни не только виновных, но и их родственников. С возникновением развитого государственного аппарата кровная месть ограничивается посредством регламентации исчерпывающего круга мстителей, а также возможностью ее замены выкупом (ст. 1 Русской Правды). Вопрос о правовой природе данной меры остается весьма спорным. Можно только предполагать, носила ли она досудебный или судебный характер, знаменуя переход от расправы рода к налагаемому и исполняемому государственными органами наказанию. Русская Правда подвергает воздействию главным образом имущественные права виновного. Денежные взыскания уплачивались за преступления различной тяжести и характера в виде штрафа в пользу государства (вира, продажа) и компенсации потерпевшему (урок, головничество). Исключительные меры составляли поток и разграбление (ст. 35, 83, 84 Русской Правды). Содержание потока заключалось в изгнании из общины, разграбление лишало виновного имущественных прав путем конфискации, а также трудовой свободы посредством превращения в холопов самого преступника и членов его семьи. Русская Правда не знает наказания в виде смертной казни. Нормы, предусматривающие убийство «в пса место» лица, лишившего жизни княжеского слугу, и ночного вора (ст. 21, 40), имеют под собой иной институт уголовного права — обстоятельств, исключающих преступность деяния. Так, вторая часть ст. 40 указывает условия правомерности задержания: «аже и додержат света, то вести на княжъ двор; оже ли убиютъ и, а уже будут людие связана видели, то платити в томъ 12 гривен». «Древняя Русь не знала сословий. До образования единого Московского государства все население русских княжений с точки зрения права представляло единообразную массу, разные слои которой отличались один от другого достоинством, а не правами и обязанностями». Сказанное в полной мере относилось лишь к свободному населению, именуемому словами «людие», «мужи». Иное дело — зависимая категория «холопы». Начиная с Русской Правды, прослеживается уголовно-правовое неравенство не только объектов охраны, но и объектов воздействия. Данный памятник содержит прямой запрет налагать на холопов продажу за совершение кражи исходя из их зависимого состояния («за не сутъ не свободни»). Любое преступление раба, направленное против личности, рассматривалось как вина перед свободным мужем, где потерпевшему предоставлялось безнаказанно убить либо причинить обидчику телесные повреждения (ст. 65 Русской Правды). Однако и в данном случае не представляется обоснованным говорить о смертной казни, поскольку названные меры носили частный характер и применялись самим потерпевшим. Рассматриваемый период характеризуется отсутствием принципа личной ответственности за вину. Так, господин мог выкупить холопа у потерпевшего, уплатив последнему двойную цену вознаграждения (ст. 46, 63, 65 Русской Правды). Как отмечает В. И. Сергеевич, господа должны были быть вызываемы в суд при слушании дел об их рабах для ограждения своих интересов. В Новгороде это право было формально признано, в других местах, возможно, практиковалось. В иных случаях объектом уголовно-правового воздействия мог выступать правовой статус членов семьи виновного (ст. 83, 84 Русской Правды) и имущественные интересы жителей местности, на территории которой произошло преступление (ст. 3 Русской Правды). По мере отпадения у молодого государства острой потребности в деньгах и осознания того факта, что преступное деяние не только является посягательством на интересы частного лица, но и ставит под угрозу стабильность государственной власти, характер наказания начинает меняться. Уже Псковская судная грамота вводит новые его виды — смертную казнь и заключение в колодки. Смертная казнь обозначается формулой «живота не дати» и применяется за совершение особо тяжких преступлений, таких как конокрадство, поджог, измена, кража из храма (ст. 7, 8 ПСГ). Сословно-представительная монархия соответственно высокой оценке объекта посягательств, непосредственно направленных против государственных основ и интересов общественной элиты, производит усиление и карательных мер. Продолжают иметь место нормы о возмещении вреда потерпевшему. Более того, несостоятельный преступник мог быть отдан истцу в холопы до отработки долга (ст. 10 Судебника 1497 г.), что влекло существенное изменение правового статуса виновного, в особенности если последний относился до этого к категории свободных лиц. Однако имущественные взыскания перестают носить доминирующий характер, законодатель начинает затрагивать иные стороны правового статуса личности: права на телесную целостность и неприкосновенность, свободу, жизнь. По Судебникам 1497 г. и 1550 г. получает распространение новый вид воздействия — торговая казнь, представляющая собой телесное наказание в виде битья кнутом. Количество ударов нормативно не устанавливалось и, как полагают исследователи, определялось судом исходя из конкретных обстоятельств дела. В целях устрашения исполнение наказания производилось прилюдно в местах большого скопления народа, что не только ограничивало права личности на здоровье и физическую неприкосновенность, но и ущемляло честь и достоинство осужденного. По свидетельству историков, данная мера часто представляла замаскированный вид смертной казни и понималась исполнителями как приказание засечь преступника до смерти, особенно в случаях, когда исполнять ее предписывалось «без пощады». Зачастую торговая казнь дополнялась тюремным заключением как на неопределенный срок, так и пожизненно (ст. 8—13, 33, 34, 52, 56 Судебника 1550 г.). Достаточно часто закон предписывает в наказание и саму смертную казнь: «живота не дати, казнити смертною казнью» (ст. 8, 9, 11, 13, 39 Судебника 1497 г.; ст. 5, 6, 57, 59—61 Судебника 1550 г.). Влияние на систему наказания общественного статуса виновного видно уже из первых статей Судебника 1550 г. Так, за вынесение неправосудного решения в результате получения взятки дьяк должен был возместить половину стоимости иска и подлежал тюремному заключению (ст. 4); подьячий, занимающий более низший чин при аппарате суда, подвергался торговой казни (ст. 5). Для более «именитых» чиновников (боярина, дворецкого, казначея) ст. 7 Судебника 1550 г. предусматривает особое наказание — «бытии от государя в опале», что могло подразумевать отказ от двора либо, напротив, запрещение его покидать. Объект уголовно-правового воздействия перестает точно определяться, законодатель в ряде случаев применяет формулу «что государь укажет, посмотря по человеку» (ст. 25, 26 Судебника 1550 г.). Последующие эпохи еще более характеризуют жестокость наказания, в особенности за преступления против религии, государства и монарха, сословный характер и неопределенность санкций. По Соборному Уложению 1649 г. главенствующими становятся смертная и торговая казни. Формируются различные виды телесных наказаний и наказаний в виде лишения свободы. По справедливому замечанию К. А. Сыча, свобода личности в условиях господства крепостного права не могла составлять годный объект уголовно-правового воздействия, поэтому в большинстве своем использовалась лишь наряду с лишением личности других благ (чести, гражданских и политических прав, свободы трудовой деятельности). Уложение предусматривает возможность употребления заключенных на различного рода работах (ХХ1, 9), а ссыльным предписывает «в окраинных городах быть, в какой чин пригодится» (ХХ1, 9, 10). Внимание! Авторские права на книгу "Уголовно-правовое воздействие: понятие, объект, механизм, классификация" (Чучаев А.И., Фирсова А.П.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
