|
|
ОглавлениеПортреты заговорили.... К читателям Раздел II. MEMORIAE. Анатолий Васильевич Венедиктов (1887—1959) Концепция А. В. Венедиктова о праве собственности и современность К изучению права собственности в социалистическом обществе Собственность и право собственности в условиях перестройки Еще раз о формах собственности в Российской Федерации Субъекты права собственности в российском законодательстве Памяти Сергея Никитича Братуся (1904—1997) К разработке теории юридического лица на современном этапе Памяти В. А. Рясенцева (1909—1992) гражданское право и гражданское законодательство Владимир Лаптев (1924—2012) и его время Памяти Валентина Семеновича Мартемьянова (1932—1994) Памяти Юрия Хамзатовича Калмыкова (1934—1997) Памяти Раисы Осиповны Халфиной (1909—1998) Александра Иосифовна Пергамент (1903—1990) — какой я ее знал Слово о Б. Л. Хаскельберге (1918—2011) Памяти профессора А. К. Кравцова (1935—2009) Заметки о Ю. Г. Басине (1923—2004) Памяти А. С. Пашкова (1921—1996) Памяти Бориса Федоровича Хрусталева (1923—2001) Памяти Б. М. Лазарева (1930—1995) Учитель, ученый, гражданин. К 100-летию М. Д. Шаргородского (1904—1973) Н. С. Алексеев (1914—1992) к 95-летию со дня рождения Николай Александрович Беляев (1923—2004). Слово о старшем товарище и друге Памяти Б. В. Волженкина (1937—2008) Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуН. С. АЛЕКСЕЕВ (1914—1992) К 95-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯВоспоминания о Николае Сергеевиче Алексееве (в дальнейшем также — Алексеев; Н. С.), относящиеся к годам моего студенчества и аспирантуры, отрывочны и смутны. На факультете Н. С. Алексеев оказался, когда я был студентом второго или третьего года обучения. Всю войну Алексеев провел в действующей армии, начав ее солдатом, был увенчан многими боевыми наградами и после демобилизации стал работать на факультете, сочетая преподавательскую деятельность с административной в качестве зам. декана по студенческим делам. Понятно, что и по возрасту, и по общности судеб ему были значительно ближе студенты-фронтовики, нежели салажата, к которым принадлежал и я. Впрочем, он заботливо опекал как тех, так и других, нередко вызволяя нас из бед, в которые мы попадали по молодости или неопытности, а то и в силу трудностей суровых послевоенных лет. Вообще, если бы меня спросили, какую черту Алексеева считаю наиболее характерной, то ответил бы так: доброжелательное отношение к людям. Эту черту он сохранил до конца своих дней, о чем в воспоминаниях свидетельствует и В. В. Путин: если бы не доброе отношение к нему Алексеева, то возможно, что судьба и самого Путина, да и страны в целом, сложилась бы иначе. Дорога Н. С. Алексеева в послереволюционные годы (родился он в канун первой германской войны, как говорили представители старшего поколения) отнюдь не была гладкой, на ней было немало рытвин и ухабов, шипов и терний. Столбовой дворянин, рано лишившийся отца, Алексеев воспитывался отчимом, морским офицером. Матери Алексеева после кончины отчима была назначена персональная пенсия, причем ходатайство о назначении пенсии подписал тогдашний командующий военно-морскими силами республики Орлов, который вскоре был репрессирован как враг народа. Мать Алексеева лишили пенсии, над семьей сгущались тучи, ему пришлось думать о хлебе насущном и о получении по окончании средней школы дальнейшего образования, поскольку дорога в вуз ему, как происходившему из дворянского сословия, была закрыта. Чтобы получить рабочий стаж и прокормиться, Алексеев поступил работать на Металлический завод, чем впоследствии гордился, подчеркивая свою пролетарскую закалку. Это позволило ему незадолго до войны с отличием окончить Ленинградский юридический институт. Нередко, чтобы приструнить меня, он говорил: «Я получил выучку на Металлическом заводе, а где ваше общественное лицо?!» В таких случаях мне не оставалось ничего другого, как заткнуться, ибо крыть было нечем. Однажды Алексеев стал развивать эту тему в присутствии дамы, которая происходила из семьи царского адмирала. Обращаясь ко мне, она заметила: «Юрий Кириллович, и это столбовой дворянин!» После этого Алексеев сник и больше к выявлению моего общественного лица в тот вечер не возвращался. Испытания, выпавшие на долю Алексеева в молодые годы (в страшном 37-м году ему было двадцать три года, и его за одно происхождение могли упечь куда угодно, где он бы и сгинул), не прошли для него бесследно. От этого синдрома он так и не смог окончательно избавиться и в наиболее острых ситуациях старался оставить пути для отступления. Не будем, однако, судить его слишком строго. Многие, побывавшие в его шкуре, вели себя в подобных ситуациях куда менее достойно. Мое сближение с Алексеевым произошло после защиты мною в 1970 г. докторской диссертации, когда он предложил мне стать его заместителем в журнале «Правоведение». Журнал ведет свое летосчисление с 1957 г. Возник он в недолгий период хрущевской оттепели под сенью решений XX съезда КПСС, которые после десятилетий произвола и террора казались нам историческими. Только впоследствии пришло осознание того, что они носили половинчатый характер и были призваны сохранить в неприкосновенности устои прежнего режима, лишь слегка их припудрив. Первым главным редактором журнала был крупный ученый в области теории и социологии права, уголовного права и криминологии профессор Михаил Давидович Шаргородский. В состав редколлегии журнала наряду с другими видными учеными вошел и Н. С. Алексеев. М. Д. Шаргородскому недолго довелось руководить журналом. В начале шестидесятых годов в связи с печально известной конференцией по уголовному праву, которая идеологическими столпами прежнего режима была воспринята чуть ли не как потрясение основ, он был снят с поста главного редактора журнала. Его преемником стал Н. С. Алексеев, который оказался в чрезвычайно трудном положении. С одной стороны, он разделял воззрения Шаргородского, будучи сторонником социализма с человеческим лицом. С другой стороны, он должен был наладить контакты с представителями власти, убедить их в том, что журнал им не только не опасен, но и позволяет пристойно выглядеть в глазах мировой юридической общественности. А это было особенно важно для упрочения контактов с теми слоями Запада, которые тяготели к Советскому Союзу. Н. С. Алексеев успешно справился с этой нелегкой задачей. Он сохранил и приумножил демократические традиции, заложенные в журнале его создателями, и в то же время убедил власть предержащую в том, что журнал по отношению к ним вполне лоялен и полностью признает их руководящую и направляющую роль. Столь взвешенный подход соответствовал взглядам и самого Алексеева, который был решительным противником размывания устоев государственной власти, понимая, что ни к чему хорошему это не приведет. Правда, на факультете находились горячие головы, которые упрекали Алексеева в излишнем конформизме, хотя сами и не рвались в бой. Время показало, что прав был Алексеев, который во многом сумел уберечь и журнал, и факультет от тех бед, которые могли на них обрушиться, Пошло на пользу и то, что Алексеев долгие годы совмещал обязанности декана факультета и редактора журнала. Как подлинный русский интеллигент не в первом поколении, он гибко и тактично управлял довольно сложными процессами, происходившими на факультете и в журнале. Внимание! Авторские права на книгу "Портреты заговорили..." (Толстой Ю.К.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
