|
|
ОглавлениеПортреты заговорили.... К читателям Раздел II. MEMORIAE. Анатолий Васильевич Венедиктов (1887—1959) Концепция А. В. Венедиктова о праве собственности и современность К изучению права собственности в социалистическом обществе Собственность и право собственности в условиях перестройки Еще раз о формах собственности в Российской Федерации Субъекты права собственности в российском законодательстве Памяти Сергея Никитича Братуся (1904—1997) К разработке теории юридического лица на современном этапе Памяти В. А. Рясенцева (1909—1992) гражданское право и гражданское законодательство Владимир Лаптев (1924—2012) и его время Памяти Валентина Семеновича Мартемьянова (1932—1994) Памяти Юрия Хамзатовича Калмыкова (1934—1997) Памяти Раисы Осиповны Халфиной (1909—1998) Александра Иосифовна Пергамент (1903—1990) — какой я ее знал Слово о Б. Л. Хаскельберге (1918—2011) Памяти профессора А. К. Кравцова (1935—2009) Заметки о Ю. Г. Басине (1923—2004) Памяти А. С. Пашкова (1921—1996) Памяти Бориса Федоровича Хрусталева (1923—2001) Памяти Б. М. Лазарева (1930—1995) Учитель, ученый, гражданин. К 100-летию М. Д. Шаргородского (1904—1973) Н. С. Алексеев (1914—1992) к 95-летию со дня рождения Николай Александрович Беляев (1923—2004). Слово о старшем товарище и друге Памяти Б. В. Волженкина (1937—2008) Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуАЛЕКСАНДРА ИОСИФОВНА ПЕРГАМЕНТ (1903—1990) — КАКОЙ Я ЕЕ ЗНАЛЗнакомство с А. И. Пергамент (если не изменяет память) началось в январе-феврале 1957 г. на научной конференции, посвященной кодификации советского республиканского законодательства. Конференция проводилась под эгидой Всесоюзного института юридических наук (знаменитого ВИЮНа), где Александра Иосифовна работала. Александра Иосифовна запомнилась темпераментным выступлением в защиту одиноких матерей, которые по тогдашнему законодательству не могли взыскать алименты на содержание своих детей с фактических отцов. Объектом ее критики стал адвокат Л. М. Гринберг, который осмелился сказать, что мы не заинтересованы в том, чтобы плодить алиментщиц, которые рыскали бы по всей стране в поисках состоятельных мужчин для взыскания с них алиментов. Александра Иосифовна, разумеется, снести этого не могла. Масла в огонь подлил муж Александры Иосифовны — Д. М. Генкин. Он заявил, что выступление Гринберга вызывает глубокое возмущение. По-видимому, Генкина в его оценках подхлестывало не только несогласие с Гринбергом, но и чувство, которое достопочтенный ученый питал к Александре Иосифовне. Темперамент Генкина, несмотря на его возраст, сказался здесь в полной мере. Бедный Гринберг, очевидно, и сам не подозревал, что навлечет на себя такой гнев. Конечно, и до конференции 1957 г. я был наслышан о династии Пергамент, главным образом от моих учителей А. В. Венедиктова и В. К. Райхера. В годы аспирантуры изучил классическую монографию о договорной неустойке профессора Санкт-Петербургского университета Михаила Яковлевича Пергамента, в семье которого после трагической кончины отца Александры Иосифовны, депутата Государственной Думы И. Я. Пергамента, она, — будучи племянницей Михаила Яковлевича, не имевшего своих детей, — и воспитывалась. Жизнь Александры Иосифовны и ее дяди М. Я. Пергамента, как и других представителей русской демократической интеллигенции, в послереволюционные годы складывалась нелегко. Не говоря уже о том, что их идеалы оказались вдребезги разбитыми и приходилось вести борьбу за скудное существование, над ними, как дамоклов меч. постоянно висела угроза репрессий. Михаила Яковлевича по возвращении из Китая, по-видимому, спасло то, что он с помощью своих молодых сотрудников, в том числе и Л. А. Лунца, успешно вел дела по защите имущественных интересов Советского государства за рубежом, доказывая экстратерриториальное действие принятых революционной властью законов о национализации. К тому же он скончался еще до того, как большевистский террор достиг своего апогея. Проживи он еще несколько лет — и трудно сказать, какова была бы его участь, особенно если вспомнить, что произошло с российскими гражданами, вернувшимися в Советский Союз из Харбина. М. Я. Пергамент скончался в Ленинграде в 1932 г. и похоронен на Смоленском православном кладбище. А. И. Пергамент незадолго до своей кончины предпринимала усилия к тому, чтобы могила дяди, учитывая его заслуги, была взята под охрану государства, но они успехом не увенчались. Самой Александре Иосифовне тоже пришлось несладко. Отец ее детей погиб на фронте, затем она вышла замуж за Д. М. Генкина. Надо, однако, сказать, что Пергамент и Генкин нашли друг друга. Они нежно заботились не только друг о друге, но и о детях от предыдущих браков, ставших, по существу, их общими детьми. Дмитрий Михайлович Генкин, будучи до революции студентом юридического факультета Московского университета, состоял членом РСДРП и вел пропаганду среди рабочих. Он был делегатом IV (Объединительного) съезда РСДРП в Стокгольме — по списку меньшевиков. Сестра его Ольга, находясь в гражданском браке с Емельяном Ярославским (Губельманом), в годы Первой русской революции занималась доставкой оружия боевым рабочим дружинам и была убита монархистами. Она послужила прототипом одного из персонажей фильма «Товарищ Арсений». Напомним, что это был партийный псевдоним Михаила Фрунзе. Сам Генкин давал рекомендацию на вступление в партию Матвею Федоровичу Шкирятову, впоследствии одной из самых зловещих фигур сталинского руководства. В дальнейшем Генкин вышел из партии и вновь вступил в нее незадолго до кончины, причем его поддержал М. А. Суслов, который слушал лекции Генкина в Плехановском институте. Внимание! Авторские права на книгу "Портреты заговорили..." (Толстой Ю.К.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
