Книги

Анализ баланса. 4-е издание

Ковалев В.В., Ковалев Вит.В.

Возрастное ограничение:

Жанр:

Экономика

Издательство:

Проспект

Дата размещения:

08.06.2016

ISBN:

9785392202355

Язык:

Объем текста:

958 стр.

Формат:

epub

Глава 9.
АНАЛИЗ ОТЧЕТНОСТИ В СИСТЕМЕ ФИНАНСОВОГО АНАЛИЗА

Профессия финансового аналитика на слуху, а сам термин активно используется в совершенно различных контекстах. В частности, под финансовым аналитиком могут понимать:

а) сотрудника банка, брокерской или финансовой компании, специализирующегося на анализе положения группы компаний, отдельной фирмы, конъюнктуры рынка ценных бумаг, сектора финансового рынка, валюты и др.;

б) специалиста по оценке кредитоспособности и инвестиционной привлекательности компаний;

в) специалиста, занятого анализом и прогнозированием макроэкономических финансовых индикаторов;

г) профессионального менеджера по управлению инвестиционным портфелем;

д) сотрудника бухгалтерии или финансовой службы компании, ответственного за оценку финансового состояния компании и аналитическое обоснование управленческих решений финансового характера.

Даже не прибегая к детальному структурированию круга функциональных обязанностей каждого из означенных представителей экономической практики, можно согласиться на определенную правомочность каждого из них именоваться финансовым аналитиком, поскольку они действительно подавляющую часть своего рабочего времени заняты разработкой и выполнением аналитических процедур с использованием сведений финансового характера, в общей массе которых данные бухгалтерского учета занимают весьма существенное место.

Отмеченная неопределенность обусловлена, в частности, и тем обстоятельством, что не существует общепринятого и однозначно трактуемого определения, что такое, собственно, финансовый анализ. Этот вопрос достаточно подробно будет рассмотрен ниже, а пока ограничимся следующим общим определением: совокупность аналитических процедур в отношении некоторого объекта исследования, основывающихся на данных финансового характера, может быть поименована финансовым анализом в широком смысле. Вследствие неоднозначности трактовки финансового анализа четко не определено и понятие «финансовый аналитик», не отграничены сфера его деятельности и содержание работы.

Рассмотрим один из возможных подходов к определению сущностной природы финансового анализа и места, занимаемого в нем анализом финансовой отчетности.

9.1. Истоки зарождения финансового анализа

Появление категории «финансы» ученые датируют Средними веками: уже в XIII и XIV вв. были широко распространены выражения finatio, financia, а также financia pecuniaria, означавшие обязательную уплату денег (подробнее см. [Рау]). С развитием и усложнением финансовой практики, т. е. операций прямо или косвенно опосредованных денежными средствами, постепенно начала зарождаться финансовая наука, в рамках которой систематизировались и процедуры финансового анализа.

Элементы практического финансового анализа, понимаемого как анализ с помощью стоимостных оценок, при желании можно найти уже в Древнем мире, когда товарообменные операции стали осуществляться с использованием денежного измерителя (считается, что деньги как товар, выполняющий роль всеобщего эквивалента, были введены примерно в 700 г. до н. э. в Лидии, древнем государстве Малой Азии [Edwards, 1989, p. 27]). С появлением денег с неизбежностью эффективность подобных операций стала выражаться с помощью количественных стоимостных оценок, т. е. начали выполняться простейшие процедуры финансово-аналитического характера. Однако говорить о зарождении финансового анализа в те годы не приходится; вероятно, более оправданно относить его появление к эпохе торгового капитализма.

С определенной долей условности можно выделить четыре истока финансового анализа: 1) появление (манориального) аудита; 2) распространение баланса как отчетной формы информационно-контрольного назначения; 3) становление ссудо-заемных операций и 4) формирование рынков капитала.

Появление аудита было обусловлено необходимостью решения проблемы противоречий, возникающих при отграничении функций управления предприятием, проистекающих из права собственности (прерогатива собственника), от функций текущего контроля и управления его хозяйственной деятельностью (прерогатива управленческого персонала). Как показало время, аудит явился одной из наиболее эффективных форм решения этой проблемы, и потому его рудиментарные формы начали формироваться по мере появления назначаемых (позднее – наемных) управляющих.

Первые упоминания об аудите относятся ко временам Восточной Римской империи. В 812 г. римский император Карл Великий (742–814) выпустил серию весьма детализированных инструкций по управлению королевским хозяйством, предусматривавших ежегодную инвентаризацию земельных угодий, скота, инвентаря и отчет управляющих перед сувереном. Хотя отчет носил в основном инвентаризационно-контрольный оттенок, он тем не менее должен был показать, что управление королевским имуществом осуществляется с наибольшей пользой для короля.

Подобная схема была реализована позднее и в системе манориального аудита, весьма развитого в феодальной Британии, являвшегося изначально логичным дополнением манориального учета. Напомним коротко, что период Средневековья знаменовался значительной неоднородностью развития учета в различных странах. В те годы учет не носил систематического характера. Дело в том, что еще в конце первого тысячелетия во многих странах Европы подавляющее большинство населения было неграмотным, поэтому о каком-либо систематическом учете и анализе речи идти не могло. В истории отмечается, например, что король Альфред, правивший донорманнской Британией в 871–899 гг., был по тем временам выдающейся личностью, поскольку, кроме прочих достоинств, обладал еще умением читать и писать. Именно он инициировал ведение учета и проведение периодической инвентаризации королевского имущества. Но это был король, который по определению должен был быть выше и развитее своих подчиненных. Что же касается обычных людей, то ситуация была абсолютно другой. Особняком стояли монастыри, в которых уровень грамотности был существенно выше, что и предопределило развитие монастырского средневекового учета. В Британии первые сведения о систематическом учете в монастырских хозяйствах датируются XII в., в поместьях – XIII в.

По мере развития феодального общества постепенно начала складываться система общественного уклада, представлявшая собой пирамиду имущественных и властных полномочий обособленных групп людей, связанных между собой системой вертикальной коммуникации, предполагавшей обмен учетной информацией финансового характера. В то время слово ценилось выше документа, поскольку считалось, что последний можно легко фальсифицировать, поэтому письменные документы были лишь дополнением к наиболее важной учетной информации, зафиксированной в результате устных договоренностей. Такое положение сохранялось во многих странах Европы вплоть до XIV в. (особняком стояли города Северной Италии).

Значительную роль в экономических отношениях в то время играли владельцы поместий. Примерно до XII в. основной доход от владения землей поступал в виде рентных платежей, которые были заранее оговоренными, и, следовательно, не требовалось какой-либо сложной системы учета. В XII в. положение начинает постепенно меняться – предпочтение отдается не просто сдаче земли внаем, но использованию ее непосредственно для собственника, в частности для ведения фермерства. Владелец земли предпочитал нанимать управляющего, которому поручал ведение хозяйства. Для того чтобы пресечь возможные злоупотребления со стороны управляющего, необходимо было организовать некоторую систему учета и контроля.

Кроме того, начиная уже с XI в. в связи с развитием арифметики и распространением грамотности постепенно появляется интерес к «письменному деловому общению», что в свою очередь приводит к возникновению первых форм письменного систематизированного учета. Так появилась система учета в сельскохозяйственных поместьях, называемая манориальной (Charge and Discharge Accounting) и основывавшаяся на простой бухгалтерии. Основным итоговым документом этой системы являлся отчет управляющего имением своему господину (лорду) об имуществе, вверенном управляющему (the Charge): имущество на начало периода («задолженность» управляющего на начало отчетного периода), денежные и имущественные поступления от лорда, рентные поступления, поступления от продажи скота и урожая и др. и обоснованных расходах (the Discharge): изъятие лордом денежных средств и других активов в свою пользу, расходы по управлению поместьем, другие расходы. Итоговая строка отчета выводилась балансовым методом и показывала общую «задолженность» управляющего на конец периода.

Основные признаки манориальной системы учета заключались в следующем: а) использование персонифицированных счетов; б) четко выраженный контролирующий характер отчетности; в) отражение результатов всех операций по движению средств независимо от их характера; г) система не была ориентирована на исчисление прибыли; д) записи нередко делались на латыни, кроме того, вплоть до XVI в. использовались римские цифры.

Система манориального учета, несомненно, в чем-то уступала итальянской двойной бухгалтерии; однако у нее были и свои преимущества – демонстрируя возможности учета с позиции контроля деятельности управляющих и оптимизации их работы, эта бухгалтерия, по сути, явилась родоначальницей направления, получившего в ХХ в. название производственного, или управленческого, учета. Манориальный учет получил достаточное распространение, ему посвящались книги и практические руководства; более того, начиная с XIII в. он был включен как учебная дисциплина в программу Оксфордского университета.

Манориальный аудит как естественное дополнение манориального учета имел различные формы, однако наиболее традиционная заключалась в следующем: перед лордом зачитывалось содержание манориального отчета (именно с этих времен унаследован термин «аудит», происходящий от лат. audio – слышу). Отчет был в основном повествовательным, тем не менее в нем содержались показатели о поступлениях и расходах в денежной форме (форму отчета можно видеть в работе [Edwards, 1989, р. 35]). В крупных хозяйствах проводились инвентаризации специально назначенным аудитором. В отличие от аудита греческого и римского периодов особенностью британского средневекового аудита была нацеленность аудитора не только и не столько на инвентаризацию имущества и контроль счетов, но прежде всего на расчет результатов, которые должны были иметь место после той или иной сделки. Нередки были случаи, когда счета корректировались, а сумма, за которую должен был отчитаться управляющий, увеличивалась.

Из самой сути манориального аудита видно, что он был некоторой системой внутреннего контроля, т. е. его можно рассматривать как предтечу современного внутрифирменного аудита. Системы манориального учета и аудита выполняли две функции – контрольную и информационно-аналитическую – и выполняли их довольно успешно. Этим объясняется их живучесть на протяжении нескольких веков. Однако в целом они не были приспособлены для расчета и контроля прибыли; правда, следует признать, что особой нужды в подобной ориентации в то время не было.

Хотя в системе манориального аудита и можно видеть ростки финансового анализа, понимаемого как оценка работы управляющего с помощью отчета, все же более существенным было распространение баланса как отчетной формы. Именно с появлением баланса в роли распространяемого носителя информации, а не просто итоговой формы как составной части системы учета, и возник финансовый анализ. (Говоря о распространении баланса, мы имеем в виду прежде всего его движение внутри фирмы, например от управляющего собственнику; распространение баланса как общедоступной отчетной формы стало практиковаться позднее, по мере развития рынков капитала.) Из дошедших до нашего времени старейшими считаются балансы флорентийских банков. Один из наиболее могущественных банков того времени – банк Медичи, основанный в 1397 г., имел множество филиалов в Западной Европе. Он не только вел учет на основе прогрессивной системы двойной записи, но и использовал его результаты для управления деятельностью, контроля, аудита и даже исчисления налогооблагаемой прибыли. Ежегодно 24 марта все филиалы банка должны были закрывать счета и составлять балансы, копии которых высылались в головную контору банка во Флоренции. Поскольку в то время для банкиров главная задача состояла в контроле за своевременностью возврата выданных кредитов, полученные балансы просматривались управляющими головной конторы прежде всего с позиции обоснованности выданных кредитов и принятия мер по предотвращению появления сомнительных долгов в филиалах.

Заметим, что подобное регулярное составление и анализ баланса было одной из специфических, принципиальных особенностей флорентийской бухгалтерии, отличавших ее от описанной Лукой Пачоли венецианской бухгалтерии, в рамках которой составление баланса предусматривалось либо по окончании «проекта» (например, по возвращении корабля из торгового вояжа), либо после заполнения всех страниц учетного журнала, а баланс использовался, по сути, лишь в целях контроля за правильностью учетных записей. Тем не менее именно венецианский подход в учете получил более широкое распространение в последующие двести лет.

В 1586 г. бенедиктинский монах А. Пиетра (Angelo Pietra, 1550–1590) написал книгу, посвященную учету в монастырях (это была первая в истории книга по учету в неприбыльных организациях). В ней он в некотором смысле вернулся к идее флорентийских бухгалтеров использовать баланс в целях контроля финансово-хозяйственной деятельности и информирования о ее результатах. Пиетра предложил составлять ежегодную отчетность, с помощью которой, по его мнению, хозяйственную деятельность монастыря можно было оценить более качественно. Кроме того, считается, что именно Пиетра впервые акцентировал внимание на проблеме отделения имущества собственников от имущества организации – он полагал, что с помощью регулярно составляемой отчетности можно делать оценку как изменения капитала собственников, так и финансового состояния организации в целом.

Идеи Пиетры были развиты еще одним видным представителем средневекового монастырского учета Л. Флори (Ludovico Flori, 1579–1647), который в своей книге, написанной в 1633 г., также высказывал мысль о том, что периодическая отчетность дает более достоверное представление о хозяйственной жизни монастыря. Флори был первым, кто настаивал на отражении операций в увязке с налоговым периодом, что автоматически предполагало отделение прибыли отчетного года от финансового результата предыдущих лет, который следовало относить на изменение капитала. Флори утверждал, что закрытие счетов и составление отчетности имеет значимость не только в целях контроля итогов, а пробный баланс, содержащий сальдо счетов, может быть использован для открытия счетов на новый учетный период – иными словами, он в известном смысле пропагандировал принцип временной последовательности учетной политики. Любопытно отметить, что книге Флори была уготована долгая жизнь – по мнению Э. Перагалло (Edward Peragallo, 1908–1990) и Ф. Мелиса (Federigo Melis, 1914–1973), эта работа вплоть до 1800 г. была наилучшим руководством по итальянской системе учета [The History of Accounting, p. 257].

Помимо контрольно-аналитического момента была и еще одна, вероятно, более серьезная причина постепенного распространения практики составления регулярной отчетности. Дело в том, что во многих городах Италии и Германии в XVI–XVII вв. была обычной практика взимания налога на имущество, достоверную оценку которого можно было получить как раз на основе отчетности.

Несмотря на то что уже к концу XIV в. балансы, составлявшиеся купцами и банкирами, использовались не только для контроля оборотов различных ценностей, но и в целях управления их хозяйствами в целом, балансы были весьма неудобны для анализа – они были перегружены подробной информацией об отдельных дебиторах и кредиторах. Существенным шагом по развитию учета и анализа было подразделение счетов на основные (синтетические) и дополнительные (аналитические). Это предложение было сделано французом Ж. Савари (Jacques Savary, 1622–1690), которого, по сути, можно считать родоначальником внутрифирменного финансового анализа; позднее идеи Савари были развиты итальянским ученым Дж. Чербони (Giuseppe Cerboni, 1827–1917), создавшим учение о синтетическом сложении и аналитическом разложении счетов.

Обособление синтетических счетов позволило, с одной стороны, облегчить баланс, исключив из него излишнюю детализированность, а с другой стороны, соблюсти условие конфиденциальности. Дело в том, что с ростом масштабов бизнеса в его организацию стало втягиваться все большее число людей, в отношении которых принцип равнодоступности к бухгалтерским книгам и регистрам не был обязательным. Уже в XVII в. начали образовываться акционерные общества, т. е. стал формироваться класс инвесторов, которым нужно (или достаточно) было предоставлять лишь общую информацию финансового характера. Бухгалтерская отчетность для этой цели подходила лучше всего.

Существенную роль в развитии анализа, безусловно, сыграли банки, которые организационно оформились в самостоятельный вид бизнеса по мере становления ссудо-заемных операций. Они получили особое развитие в городах Северной Италии в эпоху торгового капитализма, поскольку выдача кредитов торговцам с необходимостью требовала систематических аналитических расчетов и финансового контроля особенно в том случае, если речь шла о финансировании торговли с другими странами (городами).

XIII–XIV вв. знаменуются постепенным развитием банковского бизнеса, усложнением производственных и коммерческих связей, развитием финансовой арифметики и коммерческих вычислений, вытеснением в Европе римских цифр арабскими. Однако о какой-либо систематизации методов финансовых вычислений в то время речь не шла. Ситуация изменилась в XVII в., когда постепенно начала формироваться наука о государственных финансах (строго говоря, истоки государственных финансов, в частности в отношении систем налогообложения, следует искать также в системах управления итальянскими городами-республиками и немецкими свободными городами [Шумпетер, т. 1, с. 257]). В это время начинает формироваться направление, получившее название «политическая арифметика», особая роль в становлении которого признается за английским ученым У. Петти (William Petty, 1623–1687). Ч. Дэвенант (Charles Davenant, 1656–1714), современник и последователь учения Петти, дал следующее определение этому направлению: «Под политической арифметикой мы понимаем искусство рассуждать с помощью цифр о вещах, относящихся к государственному управлению … Само по себе это, несомненно, очень древнее искусство … [но Петти] первым дал ему название и создал для него правила и методы» [Цит. по: Шумпетер, т. 1, с. 271]. Безусловно, политическую арифметику нельзя рассматривать исключительно с позиции финансов, однако значительный раздел в ней был посвящен как раз аналитическим расчетам в области государственных финансов (налоги, кредит).

Параллельно с политической арифметикой развивались так называемые купеческие, а впоследствии коммерческие расчеты, т. е. расчеты, с которыми приходилось иметь дело главным образом купцам и торговцам. Первые попытки систематизированного изложения коммерческих расчетов, естественно, также связывают со средневековой Венецией, бывшей в то время одним из центров торговли. В дальнейшем это направление получило распространение и в других странах, включая Россию. Так, развитие торговых связей России со своими соседями в конце концов привело к тому, что уже в XVII в. в России появляются математические рукописи, представлявшие собой попытку объединить технику вычислений с логикой коммерческих операций. В частности, в этих рукописях не только систематизировались действия с целыми числами, дробями, процентами, но и объяснялась логика расчета цены товара, прибыли, обменных операций и др. В начале XIX в. коммерческие вычисления систематизируются в виде пособий и руководств и активно используются на практике. Так, в 1811 г. появляется работа В. С. Кряжева (1771–1832) «Купеческая арифметика для банкиров, купцов, заводчиков, фабрикантов и воспитанников их» – по-видимому, первое специализированное руководство по коммерческой арифметике в дореволюционной России. В 1850 г. издается работа А. А. Штейнгауза (ок. 1810–1894) «Купеческая арифметика», которая в течение нескольких десятилетий была основным пособием в этой области, изданном на русском языке. В последующие годы уже многие авторы публикуют свои руководства по коммерческим вычислениям (подробнее об истории финансовых вычислений см. в [Ковалев, Уланов]).

В конце XIX в. начинается постепенное расширение круга вопросов, рассматривавшихся в курсах купеческой (коммерческой) арифметики, на область финансов, что находит отражение в появлении руководств по финансовым вычислениям. Изначально в основе подобных вычислений была оценка эффективности ссудо-заемных операций (под какую ставку взять (предоставить) кредит, на какой срок, как расплатиться по кредиту и др.), однако в дальнейшем, по мере становления рынков капитала и появления государственных и частных ценных бумаг, финансовые вычисления распространились и на оценку эффективности работы с финансовыми активами и инструментами (не случайно один из активных разработчиков и пропагандистов этого направления проф. Н. С. Лунский (1867–1956) квалифицировал его как высшие финансовые вычисления). Появился финансовый анализ, трактуемый как искусство аналитического обоснования поведения на рынке заемных средств.

Формирование рынков капитала. В XVI–XVII вв. центр экономической жизни постепенно смещается из Италии в Англию, которая доминирует на море, в развитии торговли и промышленности. Развиваются новые формы организации бизнеса. Ост-Индская компания, зарегистрированная в 1600 г. указом английской королевы Елизаветы I (1533–1603), была первой компанией, формировавшей свой капитал путем привлечения финансовых ресурсов от широкого класса инвесторов. Она явилась прообразом современных акционерных обществ, а год ее создания считается годом начала акционерного (корпоративного) движения. Компания имела монопольные права на заморскую торговлю к востоку от мыса Доброй Надежды и к западу от пролива Магеллана, т. е. в бассейнах Тихого и Индийского океанов. Поначалу акционерное движение нельзя было назвать сверхдинамичным, однако его темпы существенно ускорились в конце XVII в.: так, в 1689–1695 гг. число акционерных обществ в Англии возросло с 11 до 100 [Edwards, 1989, p. 95]. По сути, началось движение, известное в настоящее время как строительство финансовых пирамид. Особую известность в истории приобрело дело Южно-морской компании.

Эта компания была зарегистрирована в 1710 г. и наделена эксклюзивными правами на торговлю со странами Южной Америки. Компания привлекала средства инвесторов путем выпуска акций. Поскольку в создании фирмы приняли участие многие известные по тем временам люди, ее акции стали весьма популярными. Благодаря развернувшимся спекулятивным сделкам они очень быстро росли в цене, что привлекало к участию в фирме все новых и новых инвесторов. Несмотря на широковещательные обещания и презентации суперпривлекательных схем торговли, реальный бизнес так и не был организован и уже через 10 лет «финансовый пузырь лопнул». Многие тысячи людей оказались полностью разоренными; дело получило общенациональный резонанс и привело к выпуску в 1719 г. специального закона, подготовленного совместно Королевской фондовой биржей и Лондонской страховой корпорацией и известного в истории как «закон о пузыре» (Bubble Act). Согласно этому закону максимальное число членов партнерства ограничивалось шестью (в 1825 г. планку подняли до 20), а регистрация акционерного общества была возможна только с разрешения парламента или короля. Поскольку в обоих случаях организационные процедуры были весьма дорогостоящими и продолжительными во времени, процессу повального и бесконтрольного создания акционерных обществ был положен конец.

Сдерживание в Англии процессов формирования акционерного капитала, который в ХХ в. станет основной формой организации крупного бизнеса, тем не менее не помешало свершиться промышленной революции; дело в том, что страна была весьма богата, в ней было достаточно много лендлордов, многие из которых в дальнейшем трансформировались в капиталистов. Однако через сто лет с момента введения «закона о пузыре» стало ощущаться его сдерживающее влияние на развитие бизнеса, и потому основные ограничения этого закона были отменены в 1825 г. Назревала необходимость создания обществ с ограниченной ответственностью. Предпосылки для этого и определенный задел уже имели место – имеется в виду опыт создания коммандитных обществ.

Подобные общества создавались в Италии в XII–XIII вв. в известном смысле как ответ на запрет церкви ссужать деньги под проценты. В этом случае богатые люди и начали вверять свои капиталы купцам на условиях (а) ограничения своей ответственности размером вложенной суммы капитала и (б) участия в разделе заработанной купцами прибыли. Позднее итальянский опыт распространился и на другие страны – в частности, во Франции в 1673 г. эта организационно-правовая форма была введена в коммерческое законодательство. Начиная с 60-х гг. XVII в. в учредительные документы многих британских фирм также начали вводиться оговорки об ограниченной ответственности собственников.

Параллельно с развитием акционерных обществ, естественно, начал формироваться и рынок ценных бумаг. В конце XVII в. в Амстердаме и Лондоне создаются первые фондовые биржи; в частности, в Англии торговля ценными бумагами началась в кофейных домах (особенно знаменит Кофейный дом Ллойда), а в 1773 г. была основана знаменитая ныне Лондонская фондовая биржа [Хендриксен, Ван Бреда, с. 34].

Рост производства, появление новых организационно-правовых форм бизнеса, разделение прав и обязанностей собственника и управляющего, появление акционерного капитала и фондовых бирж привели к резкому повышению значимости финансовой отчетности и в особенности баланса. Отчетность стала необходимой уже не только как средство внутрифирменного контроля, но главным образом как средство информирования фактических и потенциальных инвесторов о финансовом состоянии фирмы. Безраздельно доминировавший в XIX в. принцип «свободы действий» (laissez faire), не только стимулировавший развитие бизнеса, но и предполагавший отсутствие жестких регулятивов (в частности, со стороны государства), привел к тому, что у инвесторов и кредиторов при выборе решений финансового характера не оставалось других механизмов, кроме как анализ отчетности. Правда, и здесь были свои проблемы, суть которых состояла в том, что вышеупомянутый принцип в полной мере распространился и на систему учета, что выражалось в отсутствии каких-либо унифицированных подходов к оценке, амортизации, расчету прибыли, представлению отчетности и др. Позднее эти проблемы стали решаться путем стандартизации и гармонизации бухгалтерского учета.

Тем не менее у пользователей не было иного выхода, нежели пользоваться публичной отчетностью. Поэтому уже в последней четверти XIX в. начинают разрабатывать различные методики анализа финансового состояния, основанные на доступной отчетности. Весьма заметную роль в этом процессе сыграли американские банкиры. Дело в том, что развитие фондового рынка в Европе и США имело некоторые различия. В Англии к этому времени уже был накоплен печальный опыт финансовых пирамид, достаточно активно развивался фондовый рынок как основной источник финансирования крупного бизнеса, поэтому бухгалтерский баланс прежде всего был ориентирован на акционеров (не случайно до сих пор баланс британской фирмы выходит на чистые активы, а балансовое уравнение имеет вид A – L = E, где A – активы, L – обязательства, E – капитал собственников). В США финансирование зарождающегося бизнеса шло в основном через банки (смещение в сторону фондовых рынков произойдет в ХХ в.), поэтому балансы фирм были ориентированы именно на банкиров. Поскольку главная задача банкиров – недопущение невозврата выданных кредитов, а кредиты в то время были чаще всего краткосрочными, банкиров прежде всего интересовала ликвидность и платежеспособность фактических и потенциальных заемщиков. Это наложило свой отпечаток не только на структуру баланса (в американском балансе оборотные активы и краткосрочные обязательства приводятся первыми разделами актива и пассива соответственно), но и динамику разработки и внедрения методик анализа, известных как «анализ коэффициентов» (ratio analysis). В настоящее время раздел финансового анализа, посвященный оценке финансового состояния фирмы, развивается весьма успешно.

По мере того как рынки капитала все в большей степени становились одним из основных источников финансирования крупного бизнеса, инструментарий количественного анализа на рынках совершенствовался – разрабатывались новые модели, методы и инструменты, с помощью которых можно было оптимизировать поведение участников рынка. Финансовый анализ начал оформляться в относительно самостоятельное научно-практическое направление.

Российский опыт. В России к началу революции 1917 г. сложились два самостоятельных раздела финансово-аналитической работы: 1) анализ баланса (позднее названный балансоведением) и 2) финансовые вычисления. Фактически оба эти раздела были тесно взаимосвязаны и, в частности, разрабатывались и пропагандировались ведущими представителями отечественной бухгалтерской науки – З. П. Евзлиным (1869 – ?), А. К. Рощаховским (1863–1934), А. П. Рудановским (1863–1934), Н. А. Блатовым (1875–1942), Н. С. Лунским (1867–1956) и др. То, что инициаторами разработки нового знания выступили бухгалтеры, было вполне объяснимо, поскольку в те годы именно бухгалтеры в значительной степени курировали финансовую сторону деятельности предприятий. Сутью балансоведения была разработка методик анализа бухгалтерской отчетности; в разделе «Финансовые вычисления» были сконцентрированы методы аналитического обоснования операций финансирования и кредитования (расчет процентных ставок, оценка финансовых активов, разработка схем кредитования и др.). В советское время оба эти направления в известном смысле были заменены так называемым анализом хозяйственной деятельности (более подробно эволюция анализа в России будет рассмотрена в последней главе книги). В последние 10–15 лет развитие отечественной школы финансового анализа идет в русле общемировых тенденций.

9.2. Финансовый анализ: виды и логика обособления

Выше отмечалось, что понятия «финансовый анализ», «финансовый аналитик» многозначны, причем эта неопределенность характерна как для России, так и для Запада. В принципе такое положение легко объяснимо. Дело в том, что аналитические процедуры с помощью индикаторов, имеющих финансовую природу, свойственны любому сектору современной экономики, они выполняются в любом хозяйствующем субъекте и сопровождают практически любую хозяйственную операцию, а потому отграничить сферу и предмет финансового анализа, трактуемого в широком контексте, достаточно сложно.

В экономически развитых странах распространены несколько трактовок содержательной части финансового анализа и функций финансового аналитика (см., напр. [Bowlin, Martin, Scott; Harrington, Wilson]). Так, американские авторы О. Боулин, Дж. Мартин и Д. Скотт рассматривают финансовый анализ в контексте деятельности фирмы и в обоснование своей точки зрения приводят следующие объяснения. Финансовый менеджмент в приложении к фирме может быть представлен как две взаимосвязанные области: (а) анализ финансовых проблем, с которыми сталкивается фирма, и выбор приемлемого варианта действий и (б) организация и администрирование финансовой деятельностью фирмы. Анализ должен обеспечивать принятие решений финансового характера, три из которых представляются авторам ключевыми: 1) как финансировать активы и операции фирмы; 2) куда вкладывать финансовые ресурсы; 3) какая часть ресурсов фирмы может быть израсходована на выплату дивидендов, т. е. изъята из ее ресурсного потенциала [Bowlin, Martin, Scott; Harrington, Wilson, р. 1–2]. Отсюда следует, что финансовый анализ должен затрагивать весь спектр действий, имеющих отношение к финансам фирмы, т. е. он является по сути подразделом системы управления финансами фирмы со всеми вытекающими отсюда последствиями в плане идентификации исполнителей аналитических процедур, пользователей результатами финансового анализа, доступного информационного обеспечения и др.

Второй подход в большей степени ориентирован на специалистов, выполняющих аналитические процедуры с финансовыми индикаторами, но ограниченных в своих информационных возможностях. В частности, одно из наиболее общих определений в рамках этого подхода можно видеть в работе британского ученого Б. Риса, который под финансовым аналитиком понимает «любого пользователя финансовой информации, желающего воспользоваться этой информацией в процессе принятия экономических решений и не имеющего доступа к внутренним источникам информации данной фирмы» [Rees, p. 3].

Третий подход пропагандируется специалистами по финансовым рынкам, которые ограничивают сферу действия финансового анализа рынками капитала и полагают, что «финансовый анализ включает в себя определение уровней риска и ожидаемой доходности как отдельных финансовых активов, так и их групп» [Шарп, Александер, Бэйли, с. 790]. Эти же авторы приводят и более конкретное, по их мнению, определение финансового анализа как «деятельности по подготовке данных, необходимых для управления портфелем ценных бумаг», т. е. они полагают, что понятия «финансовый аналитик», «аналитик по ценным бумагам», «инвестиционный аналитик» можно рассматривать как синонимичные, а смысл каждого из них в том, что соответствующий специалист «анализирует ценные бумаги и дает в их отношении рекомендации». По сути, второй и третий подходы весьма близки, поскольку специалист по рынкам ценных бумаг по роду своей работы постоянно сталкивается с необходимостью чтения отчетности листинговых компаний, т. е. подпадает под определение Б. Риса; вместе с тем определение британского ученого имеет более широкую трактовку и может быть распространено на любых лиц, имеющих интерес к данной фирме, но ограниченных в своих информационных запросах рамками публичной отчетности.

Купить

Анализ баланса. 4-е издание

Книга посвящена рассмотрению проблематики, связанной с трактовкой бухгалтерского учета как интегрированной системы, генерирующей данные, потенциально полезные для принятия решений инвестиционно-финансового характера широким кругом пользователей. Акцент сделан на характеристике информационно-коммуникативной функции бухгалтерского учета и, как следствие, на описании качественных и количественных характеристик финансовой модели фирмы, представленной ее публичной отчетностью. Подробно рассмотрены: а) логика и принципы построения финансовой отчетности в целом и ее информационного ядра – баланса; б) логика, принципы и процедуры экономического чтения и анализа публичной отчетности как элементов процесса принятия решений финансового характера в отношении фирмы. Акцент в методиках анализа сделан на содержательную сторону аналитических процедур и коэффициентов в увязке с бухгалтерским учетом и финансами. Приведены алгоритмы согласования требований бухгалтерских и налоговых регулятивов в отношении прибыли. Рассмотрена взаимосвязь балансоведения, экономического и финансового анализов в исторической ретроспективе. В четвертое издание введены положения, обусловленные изменением российских и международных бухгалтерских регулятивов, уточнены отдельные понятия и категории, а также представлен материал, посвященный логике эволюции концептуальных основ бухгалтерского учета.<br /> Для научных и практических работников, специализирующихся в области бухгалтерского учета, аудита, анализа и финансового менеджмента, а также студентов старших курсов, аспирантов и преподавателей экономических вузов.

559

Экономика Ковалев В.В., Ковалев Вит.В. Анализ баланса. 4-е издание

Анализ баланса. 4-е издание

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 9.
АНАЛИЗ ОТЧЕТНОСТИ В СИСТЕМЕ ФИНАНСОВОГО АНАЛИЗА

9.1. Истоки зарождения финансового анализа

9.2. Финансовый анализ: виды и логика обособления

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Анализ баланса. 4-е издание

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 9.АНАЛИЗ ОТЧЕТНОСТИ В СИСТЕМЕ ФИНАНСОВОГО АНАЛИЗА

9.1. Истоки зарождения финансового анализа

9.2. Финансовый анализ: виды и логика обособления

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Глава 9.
АНАЛИЗ ОТЧЕТНОСТИ В СИСТЕМЕ ФИНАНСОВОГО АНАЛИЗА