|
|
ОглавлениеАрхивное дело П. П. Ершова. Пролог Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуIXНе успел Ершов приехать в Санкт-Петербург, как сразу же заспешил в храм, чтобы успеть к праздничной Пасхальной службе. И уже как ребенок считал пушечные выстрелы с Петропавловской крепости, предварявшие зазвучавший по всему городу радостный благовест о Воскресении Христовом. После непродолжительного отдыха — как-никак с дороги — Петруша поехал к Треборну, который с нетерпением ждал своего университетского друга и самого близкого, хотя и отдаленного от него многими верстами, приятеля. Сложно было понять, что же было истинной движущей силой такой бескорыстной дружбы и его, Треборна, как пишет в своем дневнике Андрей Ярославцов, «особенной охоты, чуть ли не страсти, угодить приятелю». Но, слава Богу, что такое вообще еще случается на свете. — Христос Воскресе! — радостно произнесли они, обнявшись, почти одновременно, и так же в унисон: — Воистину Воскресе! Троекратно расцеловавшись, долго еще любящим взглядом глядели друг на друга. В глазах у обоих стояли слезы. Не успели они пройти в залу, как кто-то нещадно стал колотить в дверь. Владимир резво отворил ее. На пороге стоял Андрей Ярославцов собственной персоной. — Я, как всегда, вовремя! — начал он с порога, одной рукой обнимая Петрушу, а во второй держа корзину с бутылками шампанского и съестными припасами. На кухне уже пыхтел самовар. Они прошли в комнату. Треборн, чтобы скрыть выступившее от встречи с Ершовым волнение, якобы за чем-то прошел в свой кабинет. Ярославцов же стал внимательно оглядывать друга молодости. Ершов поначалу было смутился, но, улыбаясь, произнес: Не дивись, мой друг, Андрюша, Что так толст и весел я: Это — плод моей борьбы С лапой давящей судьбы; На гнетущий жизни крест Это — честный мой протест. Вышедший к друзьям Владимир вместе со всеми радостно рассмеялся. Сели за стол и первый свой бокал подняли во славу Господа, что дал им возможность снова собраться вместе. Ершов вышел в прихожую, там у него лежали сибирские гостинцы для друзей: кедровые орешки, рисунки его детей, а также куличи с яйцами, освященные им накануне на пасхальной службе. Когда он вышел, Андрей обратился к Треборну: — Ты только посмотри, во что он превратился за 22 года. Казалось бы, то же добродушие в глазах и во всем облике, а, случись встретить его же мельком на дороге или на улице, не признал бы... Я уж не говорю про очки, но как поседела голова... — Давай лучше не будем об этом, — попросил его Треборн. — Думаю, что и мы с тобой выглядели бы не лучше, добровольно засадив себя в места, более пригожие для пребывания ссыльных и разбойников. Петруша вернулся, и разговор снова принял душевный характер. Хотя он по привычке больше слушал, нежели говорил. Треборн прекрасно понимал состояние любимого друга и чувствовал, что Петруша совершил такое трудное для него путешествие лишь с единственной целью: попрощаться с ними, ведь более, по крайней мере в этой жизни, они вряд ли смогут увидеться. Внимание! Авторские права на книгу "Возвращение «Конька-Горбунка»" ( Ильичев Сергей ) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
