|
|
ОглавлениеМузыка кино и мировое искусство Кино как потерянный и обретенный Рай Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуКино как зеркало подсознанияТема детства начинает звучать в первом фильме Тарковского — «Иваново детство». В основу сценария был положен рассказ В. Богомолова «Иван». Но Тарковский недаром изменил название. Фильм открывается прологом — сновидением мальчика Ивана. Герой счастлив: вокруг него цветущая летняя природа, сноп солнца пронзает густую листву деревьев, летит бабочка, да и сам Иван, обретший во сне способность летать, с радостным смехом парит над лесом, проселочной дорогой. Слышно, как кукует кукушка, и некая тревожная нота в этой идиллии природы начинает беспокоить зрителя, ведь в народном поверье кукушка отсчитывает годы и нередко пророчит несчастья. Иван вновь стоит на земле, бежит к матери и пьет из ведра прохладную колодезную воду. Эта картина безмятежного детства обрывается звуком автоматной очереди, перекошенным от страха лицом матери, криком Ивана «Мама!» — и зловещие щели мрачной и дряхлой мельницы, где прикорнул Иван, возвращают его в реальность войны и опасности быть убитым фашистами. Мельница с обломанным крылом, голые косогоры, на которых там и сям торчат то ли уродливые остовы брошенного дома, то ли железные останки военной техники, — вот что пришло на смену Иванову детству. Теперь камера выхватывает посреди земли почерневшую от пороха дверь, а за ней нет избы, стоит только одна печка, с трубы которой срывается почему-то уцелевший петух. Покосившийся кладбищенский крест, застилающий рассветное солнце, — этот чудовищный символ войны, — точно уродливая ось мира, перечеркивает когда-то существовавшую красоту. И опять сон Ивана: летний ливень; грузовик, везущий груды яблок; мокрые и счастливые мальчик и девочка в кузове; большие и мягкие лошадиные губы, жующие яблоки, рассыпанные на берегу реки, и вдруг опять щемящая тревожная нота — колодец, со дна которого Иван смотрит на мать, грубая немецкая речь и тело убитой матери у колодезного сруба. Война отражается и в искаженном ненавистью недетском лице Ивана, когда он с финкой в руках, перед тем как пойти на задание и погибнуть, словно ребенок, играет в войну, представляя перед собой фашиста. Потом Иван поднимает на веревке маленький колокол, лежавший на полу этой брошенной церкви, ставшей пристанищем солдатам войны. Символически это означало, что русский народ должен воздвигнуть колокол веры над разрушенным храмом. Кажется странным, что Тарковский, не зная будущего, как будто разбрасывает мостики в это самое будущее. Он будто бы пророчествует и угадывает грядущие события, перепрыгивая через время. Тот же Николай Бурляев, игравший Ивана, в следующем фильме Тарковского «Андрей Рублев» сыграет литейщика Бориску, отлившего гигантский колокол для церкви в разграбленном татарами Владимире. Этот гигантский колокол будет веревками и рычагами поднимать на колокольню сотня мужиков. И в том же «Андрее Рублеве», в прологе фильма, над землей, церковью, рекой полетит на воздушном шаре из коровьей кожи поэт Николай Глазков, как в «Ивановом детстве» во сне летит Иван. В «Зеркале» время разбито на осколки. Только сознание главного героя склеивает и соединяет воедино эти осколки событий, времен, сновидений — ассоциативно или поэтически. В фильме движутся с разной скоростью три временных потока: довоенное детство героя; военное время, когда он подростком вместе с матерью и сестрой ждет с войны отца: и, наконец, послевоенная современность — 60-е годы ХХ века. В последнем временном потоке главный герой выступает сразу в трех ипостасях: как сын и муж, как брат и как отец своего сына, который в фильме ровесник героя времен войны, и играет обоих подростков один и тот же мальчик (Ф. Янковский). По существу, фильм «Зеркало» — это развернутый внутренний монолог главного героя, лицо которого так и не попадает в кадр. Слышен один его голос — голос Иннокентия Смоктуновского. Герой вспоминает свой сон. Этот сон снится ему много раз в течение жизни, — сон о деревенском доме, где он жил до войны маленьким ребенком с сестрой и матерью. Герой в сновидении пытается войти в дом своего детства, но сон не пускает его, как бы говоря, что нельзя возвратиться в прошлое. Внимание! Авторские права на книгу "Тарковский. Инструкция для зрителя, или Как смотреть гения?" (Галкин А.Б.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
