Основы юридической педагогики. Учебник для аспирантов

Аминов И.И.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 09.08.2017 ISBN: 9785392254750 Язык: Объем текста: 314 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Глава 1. Научные основы юридической педагогики

Глава 2. История становления и развития отечественной юридической педагогики

Глава 3. Правовое и нравственное воспитание в системе социального регулирования

Глава 4. Педагогическая система юридического образования

Глава 5. Развитие профессиональных качеств юриста в контексте компетентностного подхода

Глава 6. Педагогические аспекты в деятельности правоохранительных органов, судов и адвокатуры

Глава 7. Педагогика в деятельности учреждений, исполняющих наказание

Заключение

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 2.
История становления и развития отечественной юридической педагогики

§ 1. Зарождение и становление юридико-педагогической мысли (IX–XVII вв.)

Педагогический подход к пониманию общественной природы права развивался вместе с государством и отражал все этапы становления отечественной государственности, — период Киевской Руси, времена феодальной раздробленности, образование Русского централизованного государства (Московского государства), укрепление основ абсолютизма, «просвещенной монархии» и т. д.

Поскольку генезис русской правовой мысли принято связывать с формированием древнерусского государства, а профессия юриста во все времена носила державный характер, возьмем и мы за точку отсчета IX–XII вв. Уже тогда на Руси стремились правовыми предписаниями воздействовать на сознание и волю граждан с тем, чтобы развивать в них желаемые для общества качества. С этого времени устанавливаются высокие требования и к государственным служащим, чем значительно усиливается педагогическое действие права. Хотя история не сохранила их имена, не оставила следа об их подготовке, однако уже самые ранние из дошедших до нас правовых актов — «Русская Правда» (с 1016), «Псковская Судная Грамота» (1467) — неопровержимые свидетельства правовой и педагогической грамотности восточных славян. И если, читая эти документы, бывает трудно с выделением идей педагогики, то воспитательные установки — сразу же бросаются в глаза.

Вопросы права и педагогики взаимодействуют в «Житии» Феодосия Печерского (ок. 1008–1074), в «Притчах» и «Словах» Кирилла Туровского (1130–1182).

Образцом гармонического взаимодействия права и педагогики перед читателем предстает «Слово о законе и благодати» киевского митрополита Иллариона (умер ок. 1055). Истина в «Слове…» связывается с достижением христианином высокого нравственного статуса, с постижением Новозаветного учения и воплощением его требований в своем поведении благодаря воспитанию воли. Им особо подчеркивается зависимость политических успехов в стране от распространения в обществе просвещения и книжного знания.

Еще большее развитие педагогические идеи получают в трудах Владимира Мономаха (1053–1125). Наиболее отчетливо их содержание передано в «Поучении детям», где Мономах наставляет будущих великих князей все дела решать по совести, не допускать в стране «беззакония», правосудие вершить «по правде». Судебные функции Мономах предлагает осуществлять князю самому, не допуская нарушения законов и проявляя милосердие к наиболее беззащитным слоям населения (бедным смердам, убогим вдовицам, сиротам и т. д.). Неприятие кровной мести вылилось у него в полное отрицание смертной казни: «Ни права, ни крива не убивайте и не повелевайте убита его». Даже если по тяжести своих деяний кто и будет достоин смерти («аще будет повинен смерти»), все равно «не погубляйте никоторая же хрестьяны». Призыв все споры разрешать «добром» в том случае, если недовольные князья напишут «грамоту» со своими притязаниями, а также не «мстить», рассматривается в «Поучении» не только как определяющий мотив в правовой политике, но и как главный принцип отправления правосудия.

«Наставление о детях» Константина Всеволодовича (1186–1218), названного древними летописцами «Добрым», также пронизано нравственными правилами, а специальный раздел — «Определение опекунам детей» — источник педагогической мудрости Великого князя. Любовь к книгам «паче всякого имения», создание, «не щадя состояния» библиотеки, где только греческих рукописей хранилось больше тысячи, приглашение на службу «ученых мужей», занимавшихся переводами иноязычных, в том числе и правовых текстов, красноречиво свидетельствует о тяге к просвещению тех, кто стоял во главе восточных славян.

В период княжений Ивана III (1462–1505), Василия III (1505–1533), Ивана IV (1533–1584) происходит преодоление феодальной раздробленности и объединение земель вокруг суверенного Московского княжества. Великий князь московский стал верховным правителем, полномочиям которого не было равных на всей русской земле. Однако и в этот период развития правовой культуры прослеживается преемственность традиций Древнерусского государства, без педагогических условий усвоения которых «правознатцы» не смогли бы обнаружить такой глубины, тонкости и широкой осведомленности в понимании целого ряда проблем, связанных с законностью и отправлением правосудия.

В правовых учениях М. Грека, Ф. Карпова, В. Патрикеева, И. С. Пересветова, З. Отенского, Н. Сорского и других авторов явно прослеживаются мотивы нравственного воспитания Иллариона: предупреждение против бездушного применения буквы закона при вынесении приговора и проявление милости; предложение воздействовать «на добрых людей» «утешительными речами», а «злых» — «наказаниями делать лучше»; назначение суровых наказаний для судей, действующих «не по правде, а по мзде». Все эти положения воспринимались ими как составные элементы естественных законов, посредством которых Божественная воля сохраняет на земле человека, как высшее свое творение.

На протяжении XVII столетия в развитии русской государственности стали преобладать абсолютистские тенденции, которые стимулировались стоящими перед ней политическими, экономическими, социальными задачами. Такие события XVII в., как «Смута», избрание на царский престол Михаила Романова, принятие в состав России Украины, церковный раскол, составление Уложения царя Алексея Михайловича, нацеленного на то, «чтобы московского государства всяких чинов людям от большого и до меньшого чину суд и расправа была во всяких делах всем равна», не только не останавливали развития отечественной юриспруденции, но и сообщали ей новое движение и новую, гораздо более обширную, чем прежде, профессиональную направленность в подготовке государственных служащих и просвещении поданных.

Политический деятель и писатель Иван Тимофеев (ок. 1555–1631) в своем «Временнике» коснулся самых разнообразных вопросов права. От своих предшественников — М. Грека, З. Отенского и др., он воспринял классификацию законов, с помощью которых осуществляется управление в государственно-организованном обществе — «законы естественные» и «уставные». Естественные законы представлялись ему воплощением разума, которые существуют сами по себе, и человек с ними непосредственно не сталкивается. Однако они постоянны во времени и олицетворяют собой вечное разумно-справедливое (нравственное) начало, и им должны соответствовать уставные законы, воспитывающие положительное отношение к праву, к которым он относил и указы царя.

Заметный след в истории юридической педагогики оставил Юрий Крижанич (ок. 1618–1683), который для достижения благой жизни призывал социальные низы не столько за страх, сколько за совесть выполнять лежащие на них обязанности относительно заботы о пользе общественной. Что полезно главе, рассуждал Крижанич, то полезно всему телу. Рассуждения о благе народа приводят его к мысли о том, что именно власть должна взять на себя заботу о нравственном воспитании своих подданных. К своей мечте он пошел самым невероятным, но педагогически целесообразным путем — создал новый язык, который понятен и русским, и болгарам, и чехам, и хорватам. На всеславянском языке он написал свой главный труд — «Политику», в котором были предвидены реформы Петра I.

К начальному этапу становления юридической педагогики можно отнести и период предыстории юридического образования в России. В Грамоте, данной в 1682 г. царем Федором Алексеевичем Славяно-греко-латинской академии, наказывалось преподавание «учения правосудия и духовного и мирского». До этого события в 1665 г. такое училище было организовано Симеоном Полоцким в Заиконоспасском монастыре для подьячих Патриаршего печатного приказа и Приказа тайных дел. Этика с элементами юриспруденции и политики преподавалась в московском Нарышкинском училище, просуществовавшем с 1703 по 1715 г.

Однако традиционным (первичным) способом подготовки юридических кадров выступала приказная (дьяческая) выучка. Именно ей, коренившейся в глубинных пластах развивавшейся правовой системы Московского государства, удавалось быть эффективной и заменять специализированное образование. О регулярной и организованной подготовке правоведов в России можно говорить лишь с момента создания системы научно-педагогических учреждений, основания Академии наук, университетов и других учебных заведений, что вызывалось растущими потребностями общества и государства в юристах.

В завершении параграфа отметим, что даже столь беглый экскурс в историю зарождения и становления отечественной юридико-педагогической мысли дает основание не согласиться с мнением профессора Чикагского университета Р. С. Вортмана, который в монографии «Развитие русского правового сознания» (США, 1976) утверждал: «Русское государство всегда было по преимуществу милитаристским. В системе его моральных ценностей одно из первых мест занимала воинская доблесть. Категории правосудия, справедливости, законности имели для русского общества периферийное значение». Однако и первое общерусское законодательство «Судебник» 1497 г. и «Судебник великокняжеский и царский» 1550 г., соответствующий по правовым идеям знаменитому «хабеас корпус акт», и «Соборное уложение» 1649 г. отмечены такой степенью юридической техники, которая не могла быть обеспечена людьми, не обладающими правовыми знаниями и правовой культурой.

§ 2. Правовое воспитание подданных в период абсолютизма (конец XVII — 1-я половина XVIII в.)

Государственная политика Петра I, форсируя оформление абсолютизма, продолжила традиции самодержавной власти царя Алексея Михайловича. Создание регулярной армии и флота, профессиональной полиции, института фискалов, прокурорской службы, учреждение Правительствующего Сената — высшего распорядительного и исполнительного органа при царе, оформление судов в обособленные государственные учреждения, максимальное сосредоточение как светской, так и духовной власти в руках монарха, историки и юристы, писавшие в дооктябрьский период, связывают с главными устремлениями петровских преобразований — достижение «добрых порядков» и «общего блага». Но выстраивание четкой правительственной схемы, написание регламентов и инструкций не означали автоматического наступления благоденствия. Необходимо было добиться от всех слоев общества точного выполнения своих обязанностей, соблюдения норм и предписаний. Воспитательный процесс в эпоху Петра Великого стал включать в себя абсолютное послушание подопечных, а непослушание грозило наказанием, строгость которого зависело от воли самодержца.

Кроме традиционных средств устрашения (угрозы, жесткие законы, многочисленные органы наблюдения и контроля) важное место отводится воздействию убеждением, попыткам воззвать к долгу и чести чиновников. Венцом воспитательных предписаний Петра стало создание знаменитого «зерцала», представляющего собой треугольную пирамиду, каждая из граней которой содержала особый указ. Первый, увидевший свет 17 апреля 1722 г., предписывал свято блюсти законы, верша все дела в точном соответствии с уставами и регламентами. За любое нарушение полагалось наказание «без всякие пощады». Второе предписание от 21 января 1724 г. определяло поведение должностных лиц и посетителей в присутственном месте и повелевало им всем «чинно поступать». За брань и крик полагался штраф и арест, а за рукоприкладство — политическая смерть. Последний указ, изданный 22 января 1724 г., грозил чиновникам наказанием за незнание законов, так как от этого зависело «правое и незазорное управление всех дел». Неоднократная провинность вела к лишению всех чинов и полной конфискации имущества. «Зерцало» предписывалось держать на столе каждого присутствия (комиссии, коллегии, Сената и т. д.), чтобы любой служащий помнил строгость норм петровского законодательства.

Придавая огромное значение инструкциям и наставлениям, великий реформатор держал под надзором не только деятельность государственного аппарата, но и повседневную жизнь людей. Он писал: «Наш народ яко дети, неучения ради, которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера не приневолены бывают». Учить подданных «полагалось» от рождения до самой смерти.

За годы правления Петра было выпущено больше законодательных актов, чем за все предшествующее столетие. Каждый петровский указ обязательно содержал три части: объяснение необходимости нормы, ее содержание и меру наказания за нарушение или несоблюдение предписания. Но жестокость и суровость монарха, по-видимому, проистекали не из желания причинять страдания. Все подчиняя идее служения государству, идее «общего блага», Петр подчинил ей и собственную жизнь».

Предъявляя высокие требования к своим действиям, Петр не думал щадить ни себя, ни других. Известно, что вначале XVIII в. происходит окончательное закрепощение крестьян с одновременным слиянием их в единое сословие, главная обязанность которого заключается в выполнении повинностей. Однако Петр поставил на службу государству и все остальные части населения России независимо от богатства, общественного положения, вероисповедования, происхождения. Для многих размеренная жизнь в имении сменилась полной опасностей пожизненной службы в армии и на флоте.

В то же время идея «всенародной пользы» способствовала небывалому прежде росту правового просвещения и воспитания русского общества. Самым явным свидетельством этого было требование обязательной публикации любого закона. Воспитательные идеи правосудия в эпоху правления Петра I выражались не только в законодательных актах, но и в политических трактатах, агитационных воззваниях. В указанном столетии развитие получает деловая письменность, зарождается и такой новый литературный жанр, как сатирическая повесть. В форме этого жанра находит свое воплощение критика пороков «судной практики» в повести о Шемякином суде и о Ерше Ершовиче.

Впервые в истории русского права был создан процессуальный кодекс, хотя и с несколько ограниченной сферой применения. «Краткое изображение процессов или судебных тяжб» и Артикул воинский стали первыми кодифицированными актами в российском законодательстве. Суд был призван стать быстрым и решительным орудием в руках государства для пресечения всякого рода попыток нарушить установленный порядок. Усиливается наказание и за так называемые «процессуальные преступления»: за лжеприсягу, лжесвидетельство; находит широкое распространение и смертная казнь — «обычное украшение, — по словам историка В. О. Ключевского, — законодательства Петра».

С глубочайшей убежденностью в необходимости петровских преобразований выступила группа дворян и священников, образно названная «ученой дружиной Петра». Потомственный дворянин В. Н. Татищев (1686–1750), идеолог промышленников и купцов И. Т. Посошков (1652–1726), архиепископ Феофан Прокопович (1681–1736) увязывали в единый узел не только экономические, политические, но и социально-правовые преобразования в России, предлагали пути их скорейшего осуществления. Рассматривая вопросы, связанные с нравственным содержанием судопроизводства, они настаивали на профессиональной подготовке судей, полагая, что на судебные должности должны определяться лица только с соответствующим нравственным и профессиональным цензом. Такая позиция, согласно их мнению, в конечном итоге привела бы к правовой и нравственной зрелости всех поданных. С отсутствием же этого в стране Татищев связывал «бунты и разорения», поскольку полагал, что народное недовольство выражается в такой форме именно потому, что народ «никакого знания не имеет и в темноте суеверий утоплен», поэтому его так легко обманывают «коварные плуты».

Нравственные идеи правосудия Татищева нашли свое выражение и в разработанных им требованиях к Закону:

1) выполнимость законов (недопустимость чрезмерных угроз наказаниями);

2) принуждение людей соблюдать законы, если их совесть «молчит»;

3) сохранение обычаев древних, если они не противоречат справедливости и добродетели.

Представляет немалый интерес точка зрения Феофана Прокоповича на роль верховного правителя, исполняющего долг служения народу. Монарх Прокоповича — это просвещенный государь, обязанный заботиться не только об общем благе, но и о распространении просвещения, искоренении предрассудков, устроении правосудия. Такое понимание верховной власти во многом было новым для русской правовой мысли. Пережив нескольких императоров (Петра I, Екатерину I, Петра II, Анну Иоанновну), архиепископ каждому из них посвятил панегирики, где утверждал, что их божественный статус и великая слава обязывают «чинить правосудие», оказывать целенаправленное воспитательное воздействие на сознание, чувства подданных.

Вместе с тем Россия петровской поры еще не испытывала в полной мере потребности в правовых знаниях в том объеме, в каком они преподавались в университетах Западной Европы. Там были сильны традиции уважения к праву, унаследованные от Римской империи, и признание его важнейшим регулятором общественных отношений. Выход на историческую арену «третьего сословия», заинтересованного в повышении роли права в жизни общества, обусловил рост интереса к правоведам, теоретическим проблемам права и преподаванию юридических дисциплин. Сам Петр, пребывая за границей, смог лично убедиться в том, что в Голландии, Англии, Пруссии судьи, адвокаты, нотариусы не только играют значительную роль в жизни общества, но и занимают важные посты в государственных учреждениях. Напротив, русское право было статутным, и все вопросы, на которые органы правосудия не находили ответов, решались в верхнем эшелоне государственной власти. Не случайно В. Н. Татищев — автор первого фундаментального труда по русской истории, деля все науки на потребные (экономика, медицина, риторика), полезные (правописание, иностранные языки, математика, механика, география, история, анатомия, ботаника, физика, химия), щегольские (поэзия, музыка, танцы), любопытные (астрономия, алхимия) и вредные (волхование), не нашел среди них места правоведению.

Аминов И.И. Основы юридической педагогики. Учебник для аспирантов

Аминов И.И. Основы юридической педагогики. Учебник для аспирантов

Учебник раскрывает педагогические стороны профессиональной подготовки юристов; конкретизирует качества, необходимые следователям, судьям, оперативным сотрудникам, судебным экспертам, консультантам и т. п. С позиции компетентностного подхода предлагает пути развития и совершенствования этих качеств; способствует пониманию юридической педагогики как целостной, прикладной, достаточно новой области научного знания; обосновывает широту и многогранность ее значения для повышения эффективности правоохранительной, правоприменительной и других видов деятельности.<br /> Содержание настоящего издания разработано в соответствии с требованиями Федерального государственного образовательного стандарта, программами изучения юридической педагогики в Московском государственном юридическом университете им. О. Е. Кутафина и других вузах юридического профиля.<br /> Учебник адресован обучающимся по направлению подготовки 40.06.01 «Юриспруденция».

Внимание! Авторские права на книгу "Основы юридической педагогики. Учебник для аспирантов" (Аминов И.И.) охраняются законодательством!