|
|
ОглавлениеГлава 1. Качество высшего образования — проблема психологическая Глава 2. Современный первокурсник: типичные трудности Глава 3. Социокультурная среда как фактор психологических особенностей первокурсников Глава 4. Динамика личностных особенностей студентов за время обучения в вузе Глава 5. Правосознание как аспект развития личности в раннем студенческом возрасте Глава 6. Предпосылки психологической неготовности к обучению в вузе у старших подростков Глава 7. Изучение мотивационно-потребностной сферы студентов с помощью методики пирамида Приложение. Методика пирамида для изучения мотивационно-потребностной сферы у студентов Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуЗаключениеЮность как самостоятельный, отличающийся и от детства, и от взрослости возрастной период, появилась не так уж давно. Еще несколько десятилетий назад слова «юность» и «молодость» воспринимались почти как синонимы. Они соответствовали не столько разным ступеням онтогенеза, сколько разным оттенкам смысла. Пожалуй, юность в обыденном сознании выглядела более романтичной, поэтической и трепетной по сравнению с бодрой, спортивной и деловитой молодостью. А кто из них моложе годами, юноша или молодой человек, было совсем не очевидно. Сегодня, говоря о юности, мы в большинстве случаев имеем в виду период, предшествующий зрелости, то есть годы, определенно не являющиеся даже самым начальным ее этапом. В нашем сознании именно юность, а не детство противопоставлены зрелости. Антонимом детства будет взрослость, а антонимом юности — зрелость. В то же время молодость, скорее, является синонимом ранней зрелости, ее первоначального периода. Поэтому, когда мы сегодня называем восемнадцати-двадцатилетнего человека молодым, это звучит несколько метафорически. Конечно, этот человек молод, в том смысле, что он не стар, как и, например, четырнадцатилетний и даже десятилетний. Но вообще-то он, скорее, юн. О нем обычно так и говорят: «Юноша» или «Девушка», или попроще: «Парень» или «Девчонка». К группе юных людей как ровесник, так и старший, скорее всего, обратятся со словом «ребята» точно так же, как к подросткам или детям. А обращение «молодой человек» подразумевает все-таки большую долю взрослости, самостоятельности и солидности. Некоторые авторы выделяют как отдельный возрастной подпериод раннюю юность, а другие вслед за Д. Б. Элькониным определяют возраст 15–17 лет как старший подростковый (Эльконин, 1971). Последующие же несколько лет, начиная с восемнадцати, несмотря на наступление гражданского совершеннолетия, чаще всего называют собственно юностью. При этом подразумевается, что это — еще не зрелость, а что-то переходное, среднее между подростничеством с его, по сути, детским статусом и самосознанием, и молодостью, когда человек уже хорошо или плохо, но полностью отвечает за себя, свои решения и действия, за свою семью и работу. Проведенный нами цикл исследований, о котором рассказано в данной книге, показал, что действительно семнадцати-девятнадцатилетние юноши и девушки — это совсем особые люди. Казалось бы, между первым и четвертым-пятым и тем более первым и третьим курсами проходит не так уж много времени, всего-то два-три года, а разница оказывается очень заметной. Так, у первокурсников по сравнению не только с пятикурсниками, но даже и с третьекурсниками, оказались достоверно выше показатели осмысленности жизни, субъектности и психологического благополучия. Что особенно характерно, у них наблюдаются и более высокие показатели отношения к праву и готовности на деле продемонстрировать это отношение. Но есть одно обстоятельство: все эти прекрасные качества не имеет никаких связей с другими показателями развития личности, пусть и достаточно высокими. Как будто ребятам важно только постулировать свои «взрослые» права, утвердиться в своем новообретенном взрослом статусе, а какие-то конкретные приложения этих новеньких прав и особенно обязанностей их пока не очень волнуют. В то же время у первокурсников показатели потребности в безопасности оказались более низкими, чем у ребят постарше, что тоже ярко характеризует данный возраст. Особенно выразительно сочетание низких показателей потребности в безопасности и высоких — шкалы свободы (методики на субъектность). Следует отметить, что более высокие показатели субъектности у первокурсников получились далеко не во всех выборках, которых в нашем исследовании было задействовано достаточно много (всего 34 академических группы студентов первого курса из Москвы, Гомеля, Ровно и Орска). Данный результат оказался характерным, во-первых, для групп московских студентов-психологов и, во-вторых, для групп студентов — педагогов и психологов из Гомеля (Республика Беларусь). А более представительная выборка из московских вузов, куда кроме психологов вошли студенты педагогических, экономических, юридических и даже технологических, в том числе компьютерных, специальностей, показала достоверный рост показателей общей рефлексии, свободы и ответственности от первого курса к четвертому. Создается впечатление, что приподнято-романтическое, связанное с самоутверждением и борьбой за свой новый «взрослый» статус умонастроение особенно характерно для столичных студентов-психологов, а также для провинциальных студентов, среди которых, кстати говоря, тоже была добрая половина именно психологов, а остальные — педагоги начального образования. А более «приземленные» и прагматичные экономисты, юристы, компьютерщики и учителя естественнонаучных дисциплин, напротив, на первом курсе не переживают так ярко свою самость, зато к четвертому курсу обретают уверенность в себе и, судя по всему, становятся субъектами собственной жизни. При сравнении изменений, происходящих от первого курса к четвертому, у студентов, живущих и обучающихся в Москве и Гомеле (университетский и промышленный город с полумиллионным населением в Беларуси), получились интересные, разнонаправленные различия. Если у москвичей, как мы уже говорили, четверокурсники (в целом на общей большой выборке, а не одни студенты-психологи) имеют более высокие показатели личностного развития, чем первокурсники, то в Гомеле дело обстоит ровно наоборот. В главе 5 данной книги мы писали о том, что при сравнении первокурсников из Гомеля и Москвы складывается впечатление, что юные гомельчане выглядят несколько более зрелыми по сравнению с москвичами. Они более ответственны, в большей мере ориентированы на конкретные достижения, хотя и отдых, и расслабление им не чужды. Они в большей мере реалисты, ценящие комфорт и безопасность, с одной стороны, и признание со стороны окружающих — с другой. Их самооценка не так высока, как у московских сверстников, но зато они больше уверены в себе. И даже их самосознание — то, кем и как они себя мыслят, — достоверно более зрелое, чем у ребят из московской выборки. Внимание! Авторские права на книгу "Психология раннего студенческого возраста. Монография" (Под ред. Бережковской Е.Л.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
