Основы судебного красноречия, 2-е издание

Петров О.В.

Возрастное ограничение: 12+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 21.02.2013 ISBN: 9785392091874 Язык: Объем текста: 213 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Тема I. Произнесение и запоминание

Лекция 1. Облик оратора

Лекция 2. Голос оратора, его показатели

Лекция 3. Проблема запоминания

Тема II. Учение о периоде. Правила составления мини-речей

Лекция 4. Учение о периоде

Лекция 5. Хрия

Тема III. Украшение речи. Лекция 6. Тропы

Лекция 7. Фигуры

Тема IV. Изобретение. Лекция 8. Композиционные части судебной речи

Лекция 9. Теория общих мест, или топика

Тема V. Расположение. Лекция 10. Расположение материала в судебной речи

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Лекция 7.
ФИГУРЫ

План

1. Понятие фигуры.

2. Фигуры убеждения.

3. Фигуры украшения.

4. Фигуры эмоционального воздействия на слушателей.

Понятие фигуры

Под «фигурой» понимается оборот речи, имеющий целью усилить выразительность высказанной мысли. Среди фигур принято различать фигуры мысли и фигуры для выражения мыслей; последние называют также фигурами последовательностей .

Употребление фигуры мысли ведет не только к изменению способа выражения, но и к изменению самой мысли. Поэтому они и получили такое название. Фигуры для выражения мыслей, в отличие от первых, выполняют чисто декоративную функцию, придавая речи изысканность, и только через это увеличивают силу эмоционального воздействия на слушателей.

Поскольку фигуры мыслей имеют для юриста важное практическое значение, мы сосредоточим свое внимание исключительно на них.

Ораторы прибегают к фигурам мысли для того, чтобы придать сказанному живость, динамичность и наглядность, или же для того, чтобы, избегая однообразия и монотонности, перейти от одной мысли к другой. В зависимости от выполняемой функции, фигуры мысли можно разделить на три группы: 1) фигуры убеждения; 2) фигуры украшения; 3) фигуры эмоционального воздействия на слушателей, называемые также фигурами страстей.

Все фигуры, в отличие от тропов, не предполагают замену одних слов другими. До рассмотрения конкретных видов фигур мысли уточним: фигура мысли – это оборот речи, отличающийся от обычного (такого, которым для передачи данного чувства либо мысли традиционно пользуется большинство носителей языка) и позволяющий через усиление выразительности полнее передать мысли и чувства, испытываемые оратором.

Фигуры убеждения

Почти все фигуры этой группы содержат в себе то, что В. В. Одинцов называл вопросно-ответным ходом. Важнейшей частью этого хода является задаваемый оратором вопрос. В простейшем виде вопросно-ответный ход не предполагает ответа, а представляет собой риторический вопрос. Такой вопрос, как известно, не является вопросом в полном смысле слова – это утверждение или отрицание в форме вопроса или восклицания. Например: «Поди-ка, догони его! Разве так можно поступать?»

Задается риторический вопрос не для того, чтобы получить ответ, а для убеждения тех, к кому оратор обращается. Этой фигурой часто пользовались античные ораторы: «Так возможны ли сомнения в том, что добычу предложили Хрисогону именно те люди, которые и получили от него часть этой добычи?» (Цицерон М. Т. В защиту Секста Росция. 107). Цицерон не сомневается в том, что говорит, но сказать просто, что Хрисогону добычу предложили именно те люди, которые получили от него часть этой добычи, – значит не передать значительную часть гнева и возмущения, переполняющих оратора. Сравните одну и ту же мысль, выраженную сначала в форме риторического вопроса, а затем в нейтральной форме обычного утвердительного предложения. Риторический вопрос убеждает слушателей. Поэтому его и называют первой фигурой убеждения.

Вопросно-ответный ход предполагает использование не только риторических, но и обычных вопросов. При этом оратор может не ограничиться одним вопросом, а задать их несколько, один за другим. Так говорил М. Т. Цицерон в уже цитировавшемся нами отрывке из речи «В защиту Квинта Лигария»:

«Скажи, что делал твой обнаженный меч, Туберон, в сражении под Фарсалом? Чью грудь стремилось пронзить его острие? С какими намерениями брался ты за оружие? На что были направлены твой ум, глаза, руки, твое рвение? Чего жаждал, чего желал?»

Конечно, вопросы производят более сильное впечатление, чем фраза: «Ты сам, Туберон, воевал против Цезаря, и мы знаем об этом». Кроме того, вопросы делают речь более живой и разнообразной. Мысль, высказанная в форме утверждения или отрицания, может быть не замечена или пропущена слушателями, но та же мысль, высказанная в форме вопроса, а тем более как серия вопросов, следующих один за другим, не может остаться незамеченной (вторая фигура).

Третья фигура убеждения: оратор задает вопрос и сам на него отвечает. Эту фигуру мысли использовал Ф. Н. Плевако в речи, произнесенной в защиту интересов опеки А. В. Мазуриной:

«Бежала ли туда Мазурина, ища свободы, удобств жизни? Нет! Ни та обстановка, в которой нашли ее в 1881 году, ни та, в которой она жила в шестидесятых, – не лучше, а хуже позднейшей московской обстановки».

Четвертая фигура. Оратор спрашивает и, не дожидаясь ответа, формулирует опровержение или возражение. Вот простейшая форма такой фигуры мысли:

«У тебя не было дома? Нет, у тебя был дом. У тебя было много денег? Но ты в них постоянно нуждался».

Другой разновидностью вопросно-ответного хода является предварение или предупреждение (пятая фигура убеждения). Суть ее в следующем. Оратор, зная, что его слова могут вызвать возражения, сам эти возражения формулирует и произносит, а затем на них отвечает. Эту фигуру можно использовать во всех частях судебной речи, но чаще всего она бывает полезной в начале.

«Защитнику, прежде всего, необходимо постараться приобрести доверие к себе. Доверие приобретается основательностью речи; но бывают речи основательные, которым, однако, нет веры: это бывает тогда, когда явится подозрение, что человек говорит не то, что хочет его сердце, – сердце в разладе с умом.

Подобное подозрение могло явиться у вас, господа присяжные, против меня, защитника, потому что Гольдсмит в начале заседания заявил, что я собирался быть поверенным его как гражданского истца.

Но я счастлив, что не искал, где глубже, где лучше, где больше дают: это видно из того, что я, слава Богу, защищаю по назначению от суда и, следовательно, никакого личного интереса, кроме душевного, сердечного расположения, в переходе из одного лагеря в другой не имел. Поэтому я полагаю, что вы отнесетесь ко мне с доверием настолько, насколько этого будет заслуживать внутренняя правда моих слов» (Плевако Ф. Н. Речь в защиту обвиняемого Оскара Бострема).

Гольдсмит сказал, что Плевако собирался быть его поверенным. Федор Никифорович, предупреждая мысли, которые могли бы возникнуть у присяжных после такого заявления, сам, за противника, формулирует неприятный для себя вопрос и задает его присяжным: поверите ли вы словам адвоката, о котором сказали, что он собирался выступать в процессе на одной стороне, а затем вы видите его защищающим интересы другой? (Вопрос этот не выражен грамматической формой вопросительного предложения, но он легко угадывается.) Затем дается объяснение: я защищаю по назначению суда, поэтому упрекнуть меня в каком-то личном интересе нельзя. Завершает фигуру просьба оратора – обращать внимание лишь на то, будет ли он говорить правду или нет.

Шестая фигура называется сообщением. Суть ее в том, что оратор как бы советуется или рассуждает вместе с судьями и присяжными по поводу затруднений, встретившихся в обсуждаемом деле. Примером использования этой фигуры может служить продолжение из только что цитировавшейся речи:

«В настоящем деле, что ни шаг, то трудности. На скамье потерпевшего сидит наш товарищ, присяжный поверенный, призвание которого – защищать подсудимых, защищать истину и говорить на суде только правду.

После этого не положить ли уже оружие?! Если присяжный поверенный Гольдсмит говорит, что с ним поступили так-то, то не правда ли все, что он говорит, от первого и до последнего слова, не делаю ли я большой ошибки против сословия, к которому принадлежу, что решаюсь доказывать возможность неправды в словах потерпевшего лица?

Господа, я не думаю, что делаю ошибку: только гнилым корпорациям, гнилым сословиям свойственна такая идея, чтобы непременно отстаивать поступки своих членов, не подвергать их критике, не подвергать суду.

Всякое же сословие, которое вмещает в себя членов, достойных доброго имени, не боится предстать перед судом, не боится слова правды…

Итак, нимало не стесняясь тем, что предо мной в качестве потерпевшего лица стоит товарищ по сословию, я скажу: я вам не дам более веры, чем каждому человеку, явившемуся на суд поддерживать свои жалобы; если вы не подтвердите их, я сочту себя не только вправе, но и обязанным не верить вам, потому что во имя высоких человеческих интересов нельзя доверять тому, чего не докажет жалобщик» (Плевако Ф. Н. Речь в защиту обвиняемого Оскара Бострема).

В первой части этой фигуры оратор говорит об общей для всех трудности, которую следует обсудить. Суду надо считаться с тем фактом, что Гольдсмит является юристом. Отсюда возникает вопрос: должен ли суд рассматривать дело, исходя из понятий корпоративной солидарности? Поставив этот вопрос перед членами суда и присяжными, оратор четко определяет и свою позицию. Он говорит: я буду верить лишь тому, что будет доказано, т. е. буду вести себя и действовать так, как делал всегда, потому что считаю и своим долгом, и долгом суда установление истины.

Две последние фигуры мысли – предварение и сообщение – предоставляют достаточную свободу оратору. По сути своей, они предполагают вопросно-ответный ход, но, как мы видели на примере выдержек из речи Ф. Н. Плевако, оратор не обязательно должен задать вопрос, а затем по-ученически ответить на него. Вопрос и ответ должны быть сформулированы, но в какой форме это будет сделано, решает оратор.

Юридическая Петров О.В. Основы судебного красноречия, 2-е издание

Юридическая Петров О.В. Основы судебного красноречия, 2-е издание

Учебный материал, посвященный искусству судебного красноречия, изложен как курс лекций. Книга ориентирует на практическое овладение необходимыми правилами и приемами риторики. В учебное пособие включены вопросы для самопроверки и упражнения. Изложение каждой лекции завершает резюме, что позволяет легче усваивать материал. Теоретические положения проиллюстрированы примерами, взятыми из речей как выдающихся ораторов прошлого, так и современных мастеров судебного красноречия. Для студентов юридических вузов, аспирантов, преподавателей, практикующих юристов, всех желающих научиться говорить ярко и убедительно.

Внимание! Авторские права на книгу "Основы судебного красноречия, 2-е издание" (Петров О.В.) охраняются законодательством!