Советское и постсоветское государство и право (сравнительно-правовое исследование). Учебное пособие

Марченко М.Н.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 13.04.2017 ISBN: 9785392244133 Язык: Объем текста: 403 стр. Формат: epub

Оглавление

Введение

Глава 1. Методология сравнительного исследования советского и постсоветского государства и права

Глава 2. Возникновение и становление советского и постсоветского государств

Глава 3. Советское и постсоветское государство: общее и особенное

Глава 4. Государственно-правовые доктрины советского и постсоветского периодов развития общества

Глава 5. Советская и постсоветская правовые системы

Глава 6. Основные тенденции развития российского государства и права на современном этапе

Глава 7. О перспективах развития российского общества, государства и права

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 3.
Советское и постсоветское государство: общее и особенное

§ 1. Основы советского и постсоветского государств

1. Независимо от того, о каких основах и какого — советского, постсоветского или любого иного государства идет речь, основы всегда выступали и выступают в качестве фундамента, на котором строится и укрепляется или, наоборот, ослабляется и, в конечном счете, в зависимости от крепости фундамента, разрушается государственное здание — государственный механизм.

Добротный фундамент, заложенный и обслуживаемый специалистами, укрепляет государство и обеспечивает его долголетнее существование и функционирование. Слабый же фундамент, естественно, не может обеспечить долголетие. Разумеется, если все развивается естественным путем, а не насильно разрушается, государство вместе с его фундаментом, как это было в 90-е гг. с советским государством.

С теоретико-методологических позиций, применительно к советскому и постсоветскому, равно как и к другим государствам, при рассмотрении их фундамента — основ представляется важным предварительно определить природу и характер последних, ибо от этого зависит их прочность, долговечность и надежность. Это во-первых. А во-вторых, определиться с вопросом относительно степени важности экономических, социально-политических или иных основ для государства в целом как явления со всеми традиционными его признаками и чертами, а также — для его различных «ипостасей», его различных ролевых — институциональных и функциональных выражений и проявлений.

Касаясь природы и характера оснований советского и постсоветского государств, следует заметить, что они не возникают сами по себе и не привносятся извне, а порождаются той непосредственно окружающей государства социальной, природной и иной средой в пределах и под воздействием которой эти государства возникают и функционируют.

Попытки же привнесения извне в основы того или иного государства искусственную составляющую, например, в виде реально не существующей социальной поддержки государственного режима, обычно, как показывает общественно-политический опыт многих, ранее существовавших и ныне существующих государств, не только не укрепляют его и не легитимизируются, а наоборот, в конечном счете ослабляют его и дестабилизируют. Наглядным примером этого могут служить государственные режимы, возникшие в результате так называемых цветных революций, когда инспирированные извне с помощью «пятой колонны» разного рода «протестные акты» представляются в виде широкой поддержки со стороны народа, а затем, как следствие отсутствия таковой, сотрясается все общество и само государства.

Особенность социальной, духовной и иной природы, а вместе с тем и характера советского и постсоветского государств, заключается в том, что, несмотря на их принципиальные различия как явлений, возникающих на разных этапах развития российского общества, оба они в историческом разрезе выступают прежде всего в виде явлений национального в широком смысле («этнического») и цивилизационного (славянского) плана.

Историю развития каждого государственно-правового или иного явления, замечал по этому поводу известный английский историк А. Тойнби, следует рассматривать «в понятиях цивилизации, а не в понятиях государства». Государство же надлежит считать «неким подчиненным и эфемерным политическим феноменом в жизни цивилизаций, в лоне которых они появляются и исчезают».

Рассматривая цивилизацию как «наименьший блок исторического материала», который ассоциируется с определенной религией, архитектурой, живописью, нравами, традициями и обычаями, автор констатирует, что цивилизация всегда старше государства и что, к примеру, западная цивилизация, насчитывающая «примерно тринадцать столетий», гораздо старше любого западного государства, ибо «государства имеют склонность к короткой жизни и внезапным смертям.

Выделяя в качестве «родственной западной цивилизации» цивилизацию «православного христианства», охватывающей «континент от Балтики до Тихого океана и от Средиземного моря до Северного Ледовитого океана», А. Тойнби утверждает, что Россия в цивилизационном плане выходит вместе с тем «на зады» ряда других цивилизаций. А именно: «со стороны Белоруссии и Северо-Восточной Сибири она смотрит соответственно на Польскую и Аляскинскую оконечность Западной цивилизации»; со стороны Кавказа и Средней Азии — «на Исламский и Индуистский миры»; со стороны Центральной и Восточной Сибири Россия «выходит на “задний двор” Дальневосточного мира».

В контексте цивилизационного подхода к рассматриваемому нами вопросу это означает, что формируемые на территории России в разное время государственные образования и государства, включая советское и постсоветское государства, тоже выходят «на зады» ряда цивилизаций и, соответственно, строятся и функционируют на основе тех принципов и исходных параметров, которые свойственны не только цивилизации «православного христианства», но и, частично, — некоторых других «примыкающих» к ней цивилизаций.

Из этого следует, что в основах возникновения и развития советского и постсоветского государств, независимо от того, осознается или не осознается данное обстоятельство и — в какой степени оно учитывается или вообще не учитывается правящей элитой, важной их составной частью является именно цивилизационная составляющая.

Она выступает как объективное основание, независимое от мировоззренческих взглядов и установок правящей элиты, а также независимое от типов и форм того или иного государства, возникающего в рамках данной цивилизации.

Ибо трудно себе представить претендующее на стабильное и долговременное существование государство, которое бы в процессе своего образования и функционирования не учитывало бы особенности окружающей среды, обусловленные определенным уровнем развития общей и правовой культуры населения, сложившимися в обществе историческими, национальными и иными традициями, сформировавшимися обычаями и т. д.

Речь при этом не идет, разумеется, о тех, считающих себя ныне цивилизованными, демократическими, радеющими о правах человека государствах, таких, например, как США, которые создавались насильственным путем по отношению к коренному населению, на крови аборигенов, вопреки их обычаям и традициям, против их воли и желания. Это особый случай.

Выступая в качестве объективной основы, свойственной российскому государству на протяжении всей истории каждого этапа развития российского общества, цивилизационная основа отдельных и государств и государственных образований, возникающих на базе российского общества, не исключая советское и постсоветское государство, дополняется также присущими только им определенными — экономическими, социально-политическими, идеологическими и иными основами.

При этом, если цивилизационная составляющая основ того или иного государства выступает как базовая их часть или как первый, основополагающий уровень основ государства, то материальные и иные основы государства, «накладываясь» на этот уровень, составляют их в определенном смысле производную от них часть, второй уровень содержания государственных основ.

В силу своей природы и характера цивилизационный уровень основ советского и постсоветского государств, будучи общим для каждого из них, является более стабильным и. соответственно, менее подвижным и изменчивым, нежели второй, условно говоря, «прикладной» уровень.

2. При рассмотрении вопроса об основах советского и постсоветского государства в их историческом разрезе, констатируя, что они как российские по своей природе и характеру феномены имеют одновременно как общую для них — цивилизационную, так и особенную, «прикладную» основу, обусловленную их различной типовой принадлежностью, представляется теоретически и практически важным определиться со степенью значимости тех или иных основ для жизнедеятельности государства в целом и для его различных «ипостасей» — проявлений.

Дело в том, что, как общеизвестно, государство в теории и в реальной жизни воспринимается разными исследователями далеко не однозначно. Это — во-первых. А во-вторых, что оно, хотя и представляется целостным явлением, тем не менее, в практическом плане любое государство имеет ряд не совпадающих друг с другом, относительно самостоятельных проявлений, по-разному соотносящимися с его теми или иными основами.

На разных этапах развития российского общества и соответствующей государственно-правовой теории государство как явление воспринималось и представлялось неодинаково.

В частности, в немарксистской теории оно рассматривалось в виде «естественного организма», «духовно-нравственного организма», в виде «властителя или власти», как «коллективное или союзное единство», как «учреждение» или «правоотношение» и т. д.

В марксистской теории государство традиционно рассматривалось применительно к буржуазному и добуржуазным государствам в виде «организованного насилия одного класса для подавления другого» или в виде машины, предназначенной для того, чтобы «держать в повиновении одному классу прочие подчиненные классы».

В современной литературе, в частности, в работе Ю. А. Тихомирова «Государство», утверждается, что «представление о государстве как о “машине насилия” для выражения воли господствующего класса уходит в прошлое». В настоящее время, пишет автор, более зрелое общество ждет от государства выполнения важнейших общественных функций. И правители — слои, группы, диктаторы, президенты — должны учитывать эти общественные потребности, иначе лишатся поддержки и “мандата” на власть».

Ю. А. Тихомиров, в принципе, прав, когда говорит об уходе представления о государстве как о «машине насилия» в прошлое. Речь идет, естественно, о тенденции развития этого представления, а не об «узаконенном насилии» государства как таковом, «лишившись» которого любое государство превратилось бы в нечто, напоминающее обычное благотворительное учреждение.

С известным ученым можно было бы полностью согласиться, если бы не тот очевидный факт, который можно наблюдать в повседневной жизнедеятельности любого западного государства, где одна форма его, порою открытого физического (военного) насилия внутри страны и вовне в прошлом, заменяется другой, более «деликатной» — материально-финансовой формой насилия в настоящем. И в этом смысле трудно не согласиться с мнением К. Поппера о том, что «экономическая сила может быть почти так же опасна, как и физическое насилие». Дело в том, рассуждает философ, «что тот, кто обладает излишком пищи, может заставить тех, кто голодает, “свободно” принять рабство, не используя при этом никакого насилия». И если предполагается, заключает автор, «что государство ограничивает свою деятельность подавлением насилия (и защитой собственности), то экономически мощное меньшинство может эксплуатировать большую часть населения — всех тех, кто экономически слаб».

Сохраняя различные формы насилия по отношению к «своему» населению и «врагам открытого общества» извне, государство при этом выступает в виде носителя власти, традиционного суверена».

Естественно, что для осуществления своих многообразных функций, связанных, в частности, с поддержанием общественного порядка и законности внутри страны и обеспечением безопасности общества извне, государство нуждается прежде всего в высокоразвитой экономике, позволяющей содержать соответствующие органы и институты, т. е. ему необходимы для этого сильные экономические основы. Одновременно государство — носитель власти и суверенитета нуждается в широкой поддержке со стороны общества, т. е. — в прочной социальной основе; в высокоразвитой и эффективной политической системе, т. е. — в стабильной политической основе; в отвечающей вызовам времени и соответствующей мировоззрению власть предержащих — эффективной идеологии, выступающей в виде идеологических основ государства, и т. д.

Выступая в качестве носителя власти и суверенитета, нуждающегося прежде всего в «прикладных» основах, наряду с цивилизационными основами, государство одновременно проявляется и в других своих «ипостасях» и измерениях. В частности, оно, как справедливо констатируется в научной литературе, проявляется в виде «весьма жизнестойкой» и «самой универсальной» формы «системной организации общества».

Причем эта «весьма жизнестойкая» форма относится, применительно к рассматриваемым государствам, не только в отдельности к каждому из них — советскому и постсоветскому государствам, но и к «собирательному» образу российского государства как таковому. состоящему из совокупности всех возникающих и функционирующих на базе российского общества государств и государственных образований.

Если при рассмотрении советского и постсоветского, равно как и других государств, под углом зрения их как носителей власти и суверенитета, на первом плане стоят экономические, социальные и иные факторы (основы), обеспечивающие их повседневное существование и функционирование, то при анализе особенностей российского государства в целом как «универсальной» формы организации российского общества на различных этапах его развития, на первый план выступают объединяющие эти государства между собой цивилизационные факторы (основы).

Это отнюдь не означает наличия некоего противоречия между цивилизационными основами советского и постсоветского государств, с одной стороны, и их «прикладными» — экономическими и иными основами, с другой. Скорее, наоборот: они дополняют друг друга и укрепляют государства.

По-иному, однако, обстоит дело, как свидетельствуют соответствующие источники, с экономическими, социальными и иными основами советского и постсоветского государств, которые, будучи российскими по своей цивилизационной природе и характеру образованиями, тем не менее принадлежат к разным, не только не совпадающим, а наоборот, традиционно противостоящим друг другу — социалистическому и капиталистическому типам государств.

3. Каковы эти основы? В чем они заключаются и как проявляются?

Отвечая на эти и им подобные вопросы, следует обратить внимание в первую очередь на экономические основы рассматриваемых государств, предопределяющие в конечном счете все другие их основы.

При рассмотрении экономических основ советского и постсоветского государств в сравнительном плане, позволяющем выявить их общее и особенное, а priori можно сказать, что у этих основ, в силу возникновения и развития их на базе разнотиповой по своему социально-политическому укладу экономики, гораздо меньше общего, нежели особенного.

В чем заключается общность экономических основ советского и постсоветского государств и в чем состоит их особенность?

Отвечая на первую часть этого вопроса, следует указать на такие моменты, свидетельствующие если не об общности экономических основ советского и постсоветского государств, то, по крайней мере, об их схожести, как: а) ведущая, а точнее — предопределяющая роль, как было отмечено, экономических основ, производных от соответствующего типа экономики, по отношению к социальным, политическим и иным основам рассматриваемых государств. От характера и уровня развития экономики и, соответственно, — экономических основ того или иного государства в решающей степени зависит характер и уровень развития его социальных и всех иных основ. Однако здесь нет и не может быть экономического детерминизма и абсолютизма, поскольку не только экономические основы оказывают влияние на социальные и иные основы государства, но и, наоборот, последние оказывают постоянное воздействие на первых. «Экономические движение, — подчеркивалось в марксистской литературе, — в общем и целом проложит себе путь, но оно будет испытывать на себе также и обратное действие политического движения, которое оно само создало и которое обладает относительной самостоятельностью»; б) появление и развитие экономических, равно как и иных основ советского и постсоветского государств, вместе с этими государственными образованиями, в результате социальных потрясений в виде революции и переворота, приведших к смене предшествующего политического режима; в) схожесть экономических основ рассматриваемых государств, помимо сказанного, заключается в том, что они, несмотря на свои особенности, если не в равной, то в значительной мере закрепляются в действующих конституционных актах. Соответственно, экономические основы советского государства закрепляются в Конституциях 1918, 1924, 1936 и 1977 гг., а экономические основы постсоветского государства — в Конституции 1993 г.

Наряду с конституционными актами, экономические основы рассматриваемых государств также отражаются и закрепляются в обычных нормативно-правовых актах, в частности, в гражданском законодательстве.

В подтверждение сказанного можно сослаться в качестве примера на факт закрепления и раскрытия содержания в основополагающих гражданско-правовых актах форм собственности. В Гражданском кодексе РСФСР 1922 г. это «государственная (национализированная и муниципализированная)», кооперативная и частная собственность (ст. 52). В Основах гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. это «государственная (общественная) собственность, собственность колхозов, иных кооперативных организаций, их объединений; собственность общественных организаций» (ст. 20). А в действующем Гражданском кодексе РФ, раскрывающем, как и все прежние основополагающие гражданско-правовые акты, содержание различных форм собственности — это «частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности» (ст. 220).

Сравнивая между собой различные формы собственности, закрепленные в конституционном порядке на разных этапах развития российского общества и государства, нетрудно заметить, что на каждом этапе сохраняется и конституционно закрепляется государственная собственность. В этом, несомненно, просматривается схожесть экономических основ советского и постсоветского государств.

Больше того, эта схожесть подкрепляется еще и тем, что государственная собственность, так же, как и другие виды собственности, согласно конституционному законодательству, не только признается, но и охраняется государством. Статья 8 Конституции России по этому поводу гласит, что «в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом (подчеркнуто мною. — М. М.) частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности».

Однако эта схожесть имеет лишь преимущественно формально-юридический, но отнюдь не реальный, фактический характер. Ибо, как свидетельствует общественно-политическая практика, в советском государстве — в содержании его экономических основ — государственная собственность как «общее достояние всего советского народа» («общенародная» собственность) официально признавалась «основной формой собственности». В то же время как в постсоветском государстве — в содержании его экономических основ — при формальном равенстве всех форм собственности и защите их «равным образом», приоритет фактически отдается не государственной собственности, как это было при советском строе, а частной, в первую очередь крупной, олигархической собственности.

Именно этот вид собственности составляет в настоящее время сердцевину экономики постсоветского государства и определяет характер его экономических основ. В этом состоит принципиальная разница, при всей внешней схожести экономики и, соответственно, экономических основ современного постсоветского государства от экономики и экономических основ советского государства.

4. Касаясь других особенностей экономики и порождаемых ею экономических основ советского и постсоветского государств, необходимо обратить внимание на следующие моменты.

Во-первых, на структуру экономики, оказывающей значительное влияние на укрепление и развитие экономических основ этих государств.

Реальная жизнь показывает, что если советское государство с первых лет своего существования направляло значительные усилия на создание в структуре экономики страны промышленной составляющей, на индустриализацию страны, то постсоветское государство, сделав упор в основном на добычу и экспорт нефти, газа и других природных ресурсов, фактически создавало условия, особенно в первой половине 90-х гг., для стихийной, точнее — неуправляемой деиндустриализации, для снижения уровня промышленного потенциала страны.

В то же время, как известно, наличие промышленного потенциала в структуре экономики страны, ее индустриализация на базе новых технологий имеет огромное значение не только в экономической, но и в других сферах жизнедеятельности общества и государства.

В связи с этим довольно актуальными представляются высказывания И. Сталина относительного того, что «индустриализация имеет своей задачей не только то, чтобы вести наше народное хозяйство в целом к увеличению в нем доли промышленности, но она имеет еще ту задачу, чтобы в этом развитии обеспечить за нашей страной, окруженной капиталистическими государствами, хозяйственную самостоятельность, уберечь ее от превращения в придаток мирового капитализма». И далее. Не может страна оставаться «хозяйственно самостоятельной, если она сама не производит у себя дома орудий и средств производства, если она застревает на той ступени развития, где ей приходится держать народное хозяйство на привязи у капиталистически развитых стран, производящих и вывозящих орудия и средства производства. Застрять на этой ступени — значит отдать себя на подчинение мировому капитализму».

Во-вторых, при рассмотрении особенностей экономики и экономических основ советского и постсоветского государств следует обратить внимание на характер отношений государства и экономики.

При этом речь идет не только и даже не столько об обусловленности государств как политических институтов характером и другими особенностями экономики, сколько о степени и об уровне связи государства с экономикой.

В советский период развития российского государства оно было, как известно, весьма жестко связано с экономикой. Согласно Конституции 1977 г. в исключительной собственности государства как «общего достояния всего советского народа» находились «земля, ее недра, вода, леса». Государству принадлежали также «основные средства производства в промышленности, строительстве и сельском хозяйстве, средства транспорта и связи, банки, имущество организованных государством торговых, коммунальных и иных предприятий, основной городской жилищный фонд, а также другое имущество, необходимое для осуществления задач государства».

В отличие от советского государства постсоветское государство гораздо в меньшей степени напрямую связано с экономикой. Хотя постсоветская Конституция 1993 г. и декларирует, что «земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории», но они, эти ресурсы, как свидетельствует реальность, в результате так называемой приватизации 90-х гг. и последующей политики правящих кругов, в значительной своей части и степени служат не интересам всего общества и общегосударственным интересам, а обслуживают частные, или олигархические интересы.

При этом роль государства в сфере экономики за последние десятилетия не только не сохраняется, а тем более не возрастает, а, наоборот, значительно ослабевает. Набирающая обороты в постсоветской правительственной среде либеральная идеология исходит из того, что «приватизация является одним из ключевых слов в нашей экономической политике» и что уже в силу этого «государство должно уйти из экономики, из большинства отраслей».

Считается, согласно такого рода воззрениям, что государство в условиях нарастающей глобализации и усиливающейся вместе с развитием рыночных отношений в стране либерализацией утрачивает свои способности и возможности эффективно управлять экономикой и, следовательно, оно должно уступить место частным «эффективным менеджерам».

Вопрос об «уходе» государства из экономики, а вместе с тем о сокращении его активности в трудовых и других социальных отношениях, являлся стержневым для рыночной идеологии «дикого капитализма».

В России эта идеология была реанимирована относительно молодыми реформаторами, именовавшимися в интеллектуальной среде «чикагскими мальчиками», следовавшими идеям чикагской школы экономики и права, которые пытались и, отчасти, в настоящее время предпринимают попытки внедрения либерально-рыночных идей, связанных с преуменьшением роли государства и вытеснением его из центра социально-экономической и иной среды на периферию.

История развития постсоветского государства, особенно в кризисные для общества и экономики моменты, со всей очевидностью показала несостоятельность этих идей.

Само собой разумеется, что роль государства не следует искусственно преувеличивать, а тем более — абсолютизировать, как это имело место, например, в 30-е–40-е гг. в фашистской Германии или Италии. Но роль государства в социально-политической и экономической среде вместе с тем нельзя искусственно преуменьшать, а тем более — игнорировать.

«Объективный исторический взгляд, — совершенно справедливо замечает по этому поводу Ю. А. Тихомиров, — позволяет уверенно констатировать: прошедшие столетия подтвердили необходимость государства как явления общественной жизни. Несмотря на предсказания утопистов, анархистов и прогнозы марксистов, государство не исчезает с мировой арены».

Что касается постсоветского государства, то оно, по мнению экспертов и в соответствии с жизненными реалиями, с необходимостью, в интересах всего общества, должно сохранить свои позиции, причем не только в сфере экономики, но и в других сферах жизнедеятельности постсоветского общества.

Когда же авторы либерального уклона рассуждают о неэффективности государственного управления экономикой и на основе своего умозаключения делают вывод о необходимости «ухода» государства из этой сферы, то при этом, как представляется, допускается неправомерное отождествление и смешение самого государства как носителя власти и организации общества, руководимой и управляемой определенным слоем (классом, стратой и т. п.) людей, стоящих у власти, с самим этим слоем.

Именно он — этот слой — определяет суть и содержание государства, устанавливает его основные цели и задачи, определяет его внутреннюю и внешнюю политику. Именно от уровня развития, кругозора, мировоззренческих позиций этого слоя, от его управленческих способностей и уровня профессионализма в полной мере зависит не только нормальная повседневная деятельность государства, но и его эффективность.

Таким образом, когда ставится вопрос об «уходе» постсоветского или иного государства из экономики или иной сферы в силу его неэффективности, то, отвечая на него, вполне естественно и закономерно следует адресовать его не к государству как таковому, а к тем, кто управляет им и определяет его экономическую и иную политику.

Говоря об экономической политике постсоветского государства и ее реализации исполнительной властью — «управленцами», эксперты приходят к довольно жесткому, но, судя по результатам этой политики, справедливому выводу. А именно — к выводу о том, что в постсоветский период «страну, экономику опутали абсолютно бездарные управленцы, вопиюще бездарные, надутые порочной философией “рынок все решит”» и что в так называемых санкциях Запада в отношении современной России они увидели «прекрасный предлог для оправдания своей собственной некомпетентности».

В-третьих, рассматривая особенности экономики и экономических основ советского и постсоветского государств, следует обратить внимание на особенности методов регулирования экономической деятельности каждого из этих государств.

Будучи различными по своему типу и характеру государствами, опирающимися на разнотипные экономические основы, советское и постсоветское государства вполне естественно используют при этом различные методы.

Советское государство, основу экономики которого составляет принадлежащая ему государственная собственность, регулятивную деятельности экономики осуществляло преимущественно административными методами. В то же время постсоветское государство, в структуре экономики которого все большее место занимает, по мере укрепления и развития в стране рыночных отношений, частная, олигархическая собственность, подавляющая собой зачастую государственную собственность, основными методами регулирования экономики становятся, соответственно, частно-отраслевые, рыночные методы, постепенно вытесняющие с позиции основных методов административно-правовые методы.

Рыночные методы, как свидетельствует постсоветская рыночная практика, в процессе своей реализации опираются не только на соответствующие нормы позитивного права, но и на те обычные нормы и «понятия», которые вырабатываются и активно применяются торговым сообществом.

Наряду с названными особенностями экономики и экономических основ советского и постсоветского государств, существуют и другие их особенности. В частности, они касаются сущностных — классовых, классово-социальных, стратификационных и иных параметров экономии и экономических основ рассматриваемых государств.

Особенности экономики и обусловленных их природой и характером экономических основ советского и постсоветского государств проявляются также в различных тенденциях их развития и совершенствования; в различной степени связанности и интегрированности экономик этих государств в мировую экономическую и финансовую системы; в различной степени воздействия на их развитие глобальной и региональной экономической среды и др.

5. Особенности экономики советского и постсоветского государств отражаются не только на особенностях их экономических основ, но и на различном характере их социальных, политических, идеологических и иных основ.

При этом социалистическая экономика и экономические основы советского государства, естественно, оказывают соответствующее воздействие на формирование и развитие всех других его однотипных, социалистических по своей сути и характеру основ. В то же время, как формирующаяся капиталистическая экономика и экономические основы постсоветского государства в значительной мере предопределяют соответствующие им по своей сути и характеру его социальные, политические, идеологические и иные основы. Вместе с экономикой и экономическими основами рассматриваемых государств они отражаются и закрепляются как в конституционном порядке, так и в обычных законодательных актах, исходящих от этих государств.

§ 2. Общая функциональная характеристика советского и постсоветского государств(сравнительный анализ)

Для глубокого и разностороннего изучения советского и постсоветского государств важное значение имеет рассмотрение их в функциональном плане, под углом зрения выполнявшихся советским государством и выполняемых ныне постсоветским государством функций.

Исследование последних в сравнительном плане, так же, как и сравнительное изучение любых иных явлений, по общему правилу предполагает выявление у них общего и особенного, рассмотрение того, что их объединяет, с одной стороны, и что их друг от друга отдаляет, с другой.

Отвечая на вопрос относительно того, что общего между функциями советского и постсоветского государств, объединяющего их и позволяющего говорить о них как о функциях российского государства, находящегося на различных этапах развития российского общества, следует заметить, что их общность как функций разнотипных государства проявляется прежде всего и преимущественно в формально-юридическом, нежели в социально-содержательном, фактическом отношении.

В чем конкретно состоит формально-юридическая общность функций рассматриваемых государств и как она проявляется?

Не претендуя на исчерпывающий ответ на данный вопрос, тем не менее, представляется необходимым обратить внимание, во-первых, на то, что эта общность проявляется в сложившемся в отечественной и зарубежной литературе относительно устоявшемся понятии и представлении о функциях как о феноменах, адекватно отражающих и выражающих наиболее важные — сущностные и содержательные стороны «своего», породившего и обеспечивающего их реализацию государства.

Юридическая Марченко М.Н. Советское и постсоветское государство и право (сравнительно-правовое исследование). Учебное пособие

Юридическая Марченко М.Н. Советское и постсоветское государство и право (сравнительно-правовое исследование). Учебное пособие

В работе рассматривается широкий круг вопросов, касающихся развития российского государства и права в советский и постсоветский периоды. Среди них вопросы методологии сравнительного исследования советской и постсоветской государственно-правовых систем; вопросы, касающиеся процессов возникновения, социально-классовой сущности и содержания рассматриваемых систем, а также вопросы их функционирования.<br /> Особое внимание уделяется рассмотрению тенденций развития российского государства и права на современном этапе развития российского общества.<br /> Для преподавателей, студентов, научных работников, слушателей и аспирантов юридических вузов.