|
|
ОглавлениеГлава 1. Инноватика и ее сущность и предметные области Глава 2. Интеллектуальная основа инноватики Глава 3. Инвестиционное обеспечение инноватики Глава 4. Инфраструктурное обслуживание инноватики Глава 5. Институциональное обрамление инноватики Глава 6. Инноватика и ее компоненты в образовательной практике современного общества Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуГлава 2. Интеллектуальная основа инноватики2.1. Интеллектуальные истоки инноваций и возникновения предпосылок для нихДаже достаточно укрупненное и обобщенное рассмотрение сущности и предметной области инноватики в качестве науки об инновациях, проведенное в гл. 1, уже позволило вычленить в этой науке несколько базовых постулатов, а именно такие основополагающие для нее компоненты, как интеллект, инвестиции, инфраструктура и институции. Для всех этих компонентов чем-то не просто объединяющим их внутренне, но и подтверждающим правильность и обоснованность подобного вычленения является достаточно очевидная необходимость каждого из них непосредственно для процессов создания инноваций и их распространения и использования. Эта необходимость объективно обусловлена как внутренним содержанием упомянутых процессов, так и требующимися для них внешними условиями. При этом вполне очевидно и то, что указанные компоненты ни в коей мере не зависят прямо и непосредственно от конкретной специфики тех сфер и областей жизнедеятельности общества, для которых инновации создаются и где они будут применяться после своего создания. С учетом всего этого представляется целесообразным в последующих главах монографии специально остановиться несколько более подробно и обстоятельно на каждом из перечисленных выше компонентов как первичных исходных постулатах инноватики, а соответственно, и ее основах. Интеллект очевидно может и должен быть первым в этой череде объектов подобного целевого рассмотрения. В его главном значении и понимании как некой исходной основы, объективно необходимой прежде всего для создания инноваций, а следовательно, и для существования инноватики как науки о них, он по самой своей сути неизбежно теснейшим образом содержательно сопрягается с такими основополагающими общими философскими категориями, как рассудок, мышление и разум. Согласно энциклопедическим определениям этих категорий, определениям, наиболее широко используемым и общепризнаваемым, под рассудком понимается форма мысли, действующая в рамках уже существующих структур, понятий и правил и не выходящая за границы этого формулированием чего-то нового. Соответственно, мышление — это та особая форма познавательной активности и отражения объективной действительности, которая служит уже не только для познания реального мира, но и для его изменения. Тогда разум следует рассматривать как высшую форму мышления, охватывающую не просто возможные изменения мира, но и закономерные связи вещей, предопределяющие такие изменения. Его продуктом могут быть уже и некие теории, отражающие в системных формах целостное строение достаточно сложных объектов. Именно разум как способность к образованию понятий и идей служит главным средством формирования духовного мира личности и способен (в отличие от рассудка) создавать новые структурные формы. Останавливаясь более подробно на мышлении, которое, исходя из приведенных выше формулировок, имеет во многом определяющее значение как для рассудка, так и для разума, следует признать именно его главным инструментом для взаимодействия человека с реальностью. Применительно к этому взаимодействию, как правило, укрупненно выделяют аналитическую, логическую и системную формы мышления. Первая из них базируется на мысленном расчленении изучаемого объекта на составные части, стороны, свойства и на их отдельном рассмотрении. Вторая представляет собой, наоборот, интегрирующее мышление, т. е. мышление синтезного характера, происходящее на уровне сознания на основе языка, знаков, формул и правил. Синонимами логического мышления обычно называют рассудочное, словесно-логическое, вербальное и дискурсивное мышление. Однако в обоих упомянутых случаях (аналитическое и логическое мышление), как правило, в расчет по-настоящему все-таки не принимается то важнейшее обстоятельство, что значительная часть психических процессов, в том числе и мыслительных, совершается еще и на неосознаваемом уровне (интуиция, подсознание и т. п.). В свою очередь, системное мышление исходит прежде всего из того, что как анализ, так и синтез объектов, исследуемых с его помощью, должны осуществляться не только с позиций как бы их внутреннего участника, но и с точки зрения внешнего окружения. Помимо этого в основе данной формы мышления лежит и допущение, что в любом исследуемом объекте в каждый момент времени можно выделить его слабое место, воздействием на которое можно получить кардинальное изменение всей системы в целом. Конечно, и аналитическая, и логическая, и уж тем более системная форма мышления на практике не являются чем-то, имеющим очень четкие, жестко очерченные и строго выдерживаемые границы. Все сказанное выше — это лишь некоторые наиболее характерные отличия данных форм друг от друга, тогда как в реальности ни одна из них не существует в абсолютно чистом виде, а несет в себе определенные черты и признаки иных форм мышления. С учетом этого, исходя из сделанного выше признания главенствующей роли мышления во взаимодействии человека с реальностью, причем даже независимо от используемых им при этом конкретных форм мышления или же их определенного комплексирования, вполне можно признать в качестве первичной исходной базы для всего дальнейшего исследования следующее теоретико-методологическое положение. Именно интеллект, являющийся мыслительной способностью человека, позволяющей ему отражать и воспроизводить действительность в своем сознании, формировать новые знания о ней (о них речь пойдет более подробно в настоящем параграфе далее), и даже преобразовывать эту действительность, а также всевозможные производные экономические категории, связанные с базовой категорией «интеллект» (деятельность, капитал, собственность и т. п.), объективно выступает не только исходной основой, но и главенствующей доминантой во всем, что касается создания, а также распространения и использования инноваций и инноватики как науки о них. Инновации как продукт интеллектуальной деятельностиИнновации вне зависимости от того, понимаются ли они в своем широком смысле (всевозможные идеи, предложения и решения), как это сформулировано в гл. 1 настоящей монографии, или же трактуются всего лишь как новые или усовершенствованные в технико-технологическом плане продукты и процессы, естественно, не могут возникать из ничего сами по себе, но и не являются просто некими дарами природы, а всегда будут продуктом определенной человеческой деятельности, связанной с их созданием, распространением и использованием. Всевозможные новшества и усовершенствования, которые при их введении в практику жизнедеятельности общества облегчают жизнь человека и упрощают его взаимодействие с окружающим миром, хотя и не всегда именовались инновациями, но по сути ведут свой отсчет с самого зарождения и первоначального становления общества. Уже период неолита принес человечеству в качестве эпохальной инновации, например, ни много ни мало, а переход от изначально свойственного ему присваивающего типа хозяйствования (собирательство даров природы, охота) к хозяйствованию производящему (земледелие, скотоводство). Бронзовый и железный века стали периодами широкого создания и вхождения в жизнь в качестве базисных и улучшающих новшеств изделий из металлов. Постепенно появились и распространились и такие во многом революционные для своего времени нововведения, как повозки на колесах, запряженные домашними животными (предположительно Месопотамия), ирригационные сооружения (предположительно Древний Египет), парусные суда и т. д. Вообще для всей так называемой доиндустриальной исторической эпохи хозяйствования было характерно прежде всего непрерывное совершенствование присущих ей средств производства, начиная с простейших орудий труда первобытных людей и до доменных печей и механических прялок Средневековья. Соответственно, фабрично-заводское производство как эпохальная по своему масштабу инновация и некий общий символ наступающего нового времени, т. е. эпохи индустрии, зарождалось именно в этот период и из него оно шло на смену своему ремесленно-мануфактурному предшественнику. При этом особо принципиальное значение, на наш взгляд, имеет то важнейшее для общего прогресса обстоятельство, что в рамках упомянутой доиндустриальной эпохи первоначально как само создание присущих ее экономике новшеств или же инноваций технико-технологического характера, так и их последующее совершенствование и развитие преимущественно шли прежде всего на основе наблюдения и творческого осмысления реальных процессов, происходящих в мире живой природы, и осознанного использования этого опыта уже в рукотворной практике общества. Например, наблюдения человека за ветром и его воздействием на объекты реального мира стали определенным прологом к появлению затем парусных судов и иных ветряных установок (мельницы и т. п.), а за свободным падением воды — водяного двигателя, мельниц и т. д. По своему основному содержанию все перечисленные выше процессы наблюдения, осознания и осмысления явлений окружающего мира и трансформации этого опыта в некие не просто естественные (природные), а сконструированные умственно (искусственные) идеи, предложения и решения технико-технологического характера, пригодные для их воплощения на практике, безусловно, с самого начала являлись процессами сугубо интеллектуальной деятельности. Это объективно обусловлено тем, что, с одной стороны, в них в известной степени доминирует именно рассудок как способность к мышлению и рациональному познанию мира, а с другой — проявляется уже и разум как определенное творческое начало, порождающее нечто новое, не существовавшее ранее и во многом отличное от всего предшествующего. При этом превалирующую роль во всей этой творческой интеллектуальной деятельности в рассматриваемый период все-таки играли аналитическая и логическая формы мышления. Однако к середине второго тысячелетия новой эры первоначальный потенциал для создания инноваций путем их творческого интеллектуального воспроизведения или даже почти копирования с неких исходных природных прототипов фактически был в основном исчерпан. Магистральным теперь должно было стать уже другое стратегическое направление, опирающееся на иные, более разнообразные и вместе с тем постоянно воспроизводимые и обновляемые интеллектуальные возможности и ресурсы. Как показала вся дальнейшая история развития общества, такими ресурсами и стали знания в их понимании в качестве тех результатов процессов мышления, которые имеют вид логически упорядоченных умозрительных представлений, понятий, суждений и теорий, проверяемых на их правильность общественной практикой. В данной части настоящего параграфа о самих знаниях, более подробный разговор о которых предстоит в следующей части этого же параграфа, целесообразно пока сказать только следующее. Получение и накопление человечеством знаний, так же как и создание им инноваций — это два отдельных процесса, неразрывно взаимосвязанных и тесно сопряженных между собой. Как уже отмечалось, оба они действительно ведут свой отсчет с самых первых шагов человечества. Например, способы добычи и поддержания огня, использования его для обогрева жилища, приготовления пищи и т. д., с одной стороны, в соответствующий период времени были очень важными инновациями. Но, с другой стороны, получив свою успешную проверку практикой, эти же способы в дальнейшем становились еще и знаниями, специально сохраняемыми и передаваемыми от поколения к поколению в силу их важности, правильности и достоверности. В контексте сделанного выше вывода об органическом единстве и тесной взаимосвязи знаний и инноваций и их общем значении как основных составляющих для процессов развития общества, ранее выдвинутое положение о некой исчерпанности к определенному времени самих возможностей опоры в его развитии прямо и непосредственно на творческое осмысление и применение для создания инноваций опыта тех или иных явлений из мира природы следует в целом понимать следующим образом. Если еще до середины второго тысячелетия новой эры главным (хотя не единственным) источником инноваций прежде всего было все-таки осмысление окружающей действительности и творческое применение ее опыта, то уже после этого рубежа таким источником постепенно начала становиться не столько практика или опыт, сколько наука или новое знание. Изначально призванная по самому своему определению всего лишь к получению, систематизации и сохранению знаний о материи, природе, человеке, обществе, теперь наука для того, чтобы не просто признаваться обществом полезной, а быть еще и по-настоящему им востребованной, должна была все больше и больше начинать уже овладевать этими знаниями практически для их реального использования в интересах общества, т. е. осуществлять некую материализацию знаний в виде того, что именуют сейчас техникой. Эта техника в качестве инноваций, в отличие от тех из них, которые непосредственно зарождались и как бы вытекали из осмысления предшествующего опыта жизни, уже не просто развивала и совершенствовала в той или иной степени нечто более или менее известное и даже в какой-то мере апробированное практикой ранее. По сути дела, она должна была предоставлять обществу и совершенно иные возможности, обусловленные ранее неизвестными, до некого времени практически скрытыми от его глаз знаниями о силах природы, т. е как бы открывать путь от улучшающих инноваций к инновациям базисным и даже эпохальным. Яркими примерами таких инноваций, во многом предопределивших революционные для своего времени перевороты в мире техники, аналогов для которых просто нельзя было найти и взять непосредственно в практике предшествующего мира, являются имеющие как минимум базисный инновационный характер паровая машина, двигатель внутреннего сгорания и многие другие подобные инновации. А уж ХХ век с его широчайшим использованием не только электрической, но и атомной энергии, с беспроводной связью, успехами биологии, генетики и т. д. представляет собой полное и прямое подтверждение данного тезиса. Неслучайно выдающийся советский ученый, нобелевский лауреат Н. Н. Семенов весьма образно определял, что даже в XIX, а уж тем более в ХХ веке наука из служанки производства все более превращалась в его мать. При этом сегодня уже фактически всеми признается и то, что в процессе своего развития человечество, уйдя в основном от копирования и трансформирования опыта окружающего природного мира в сторону опоры на знания и базирующиеся на них достижения техники, само создало как бы второй, искусственный мир — мир техники, существующий наряду с первым (естественным природным) миром и, конечно же, на его основе. Говоря о мире техники как о некоем новом рукотворном мире, нельзя не отметить и то, что, с одной стороны, на базе новых знаний, получаемых человечеством при изучении им природы и открытии ее законов, закономерностей и т. д., происходит непрерывное возникновение качественно новых видов техники и соответствующего им производства. Но одновременно, с другой стороны, оно сопровождается появлением и все новых технических средств, служащих непосредственно для самого научного поиска (сверхчувствительные микроскопы, телескопы, ускорители элементарных частиц и т. п.), т. е. того, что позволяет совершать именно в науке принципиально новые открытия. Иначе говоря, эволюционное развитие науки и техники как некоего теперь уже единого целого происходит на основе их взаимного оплодотворения. Вместе с тем при упоминании о мире техники на нынешнем этапе развития общества следует особо обратить внимание и на еще один его относительно пока новый, но очень важный, сложный и в известной степени даже достаточно противоречивый аспект. Исследования последних лет показывают, что сейчас в обществе все больше свое развитие и распространение приобретает тенденция замещения природной среды обитания человека на среду техногенную. В качестве примера этого чаще всего приводят города-мегаполисы, в которых человек в части среды своего обитания уже почти полностью отделен от природы, поскольку все, что связано с проживанием в таких городах, является продуктами не столько природно-естественного, сколько технико-технологического происхождения. Из этого делается вывод о том, что теперь совокупность техники и технологий как инноваций формирует и некое новое пространство, создающее барьеры между человеком и природой. Иначе говоря, изначально человечество существовало в гармонии с природой, являлось ее органической частью и даже черпало в опыте природы возможности для прогресса в своей жизнедеятельности. Но по мере постепенного ухода от практики прямых заимствований новшеств именно в опыте природы к накоплению все более и более опосредованных (т. е. не прямо вытекающих из таких заимствований) знаний о ее тайнах и к использованию именно этих знаний для создания все новых технико-технологических решений как инноваций, прямая связь человека и природы нарушается, и далеко не всегда в положительную сторону. Инновации, давая все новые возможности для решения проблем жизнеобеспечения человека, одновременно оказывают зачастую и неоднозначное воздействие на окружающую среду. В ряде случаев это воздействие ведет к деформациям, превращающим природную среду в пространство, малопригодное для дальнейшего проживания человека. Так, например, в городах-мегаполисах качество воздуха сейчас прежде всего определяется уже не как раньше — исключительно географическим положением и природно-климатическими условиями, — а транспортными и производственными выбросами. Из всего отмеченного выше вполне объективно вытекает вывод, что ключевой проблемой для современного общества все больше и больше становится контроль создаваемого им же самим технико-технологического пространства, включающий планирование инноваций для этого пространства, оценку последствий их применения и прогнозирование его допустимого развития. Это объективно требует специальных целевых комплексных исследований по оценке безопасности воздействия инноваций, являющихся теперь уже не просто природными, а искусственно созданными объектами, на качество жизни общества. Данное научное направление некоторыми исследователями предлагается признать новой специализированной ветвью в науке, однако не в инноватике как науке об инновациях, а в экологии — как науке, изучающей взаимодействие живой и неживой природы, и именовать его экологией технологий. В целом в мировой, да и в отечественной научной литературе на сегодня уже имеется достаточно богатый, но пока еще не вполне методологически обобщенный и осмысленный материал о социально-экономической и иной результативности прогресса в инновациях как продуктах науки, формах и этапах проявления такого прогресса и его возможных последствиях. Тем не менее многие достаточно принципиальные особенности современной технико-технологической революции, опирающейся не просто на предшествующий опыт, а именно на новые знания, в определенной степени сегодня уже сформулированы и раскрыты. Прежде всего это понимание выросшего единства и взаимосвязи знаний науки и ее технико-технологических достижений, их глобального характера, охватывающего все стороны и аспекты не только материального производства, но и жизни общества в целом и т. д. Вместе с тем именно качественно более глубокое проникновение человечества в познание совокупности фундаментальных законов и закономерностей как макро-, так и микромира объективно представляет собой и главный показатель возросшей мощи теоретического, а не практического мышления в освоении человеком нового на нынешнем этапе его развития. Внимание! Авторские права на книгу "Основные компоненты инноватики как науки об инновациях. Монография" (Плетнёв К.И.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
