Наука, паранаука и псевдонаука. От алхимии к химии, от астрологии к астрономии

Ивин А.А.

Возрастное ограничение: 12+ Жанр: Наука Издательство: Проспект Дата размещения: 03.08.2015 ISBN: 9785392189755 Язык: Объем текста: 273 стр. Формат: epub

Оглавление

Предисловие

Глава 1. Что такое наука

Глава 2. Паранаука и псевдонаука

Глава 3. Возникновение и развитие науки

Глава 4. Основные требования научного метода

Глава 5. Идеалы и нормы науки

Глава 6. Научное обоснование и научная критика

Глава 7. Социальные и гуманитарные науки

Глава 8. Наука и природа человека

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 7.
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ

1. ОСОБЕННОСТИ СОЦИАЛЬНЫХ И ГУМАНИТАРНЫХ НАУК

Паранаучные и псевдонаучные теоретические построения особенно широко распространены в социальных и гуманитарных науках. Отчасти это связано со своеобразием этих наук в сравнении с естественными науками. Но во многом проникновение паранауки и псевдонауки в социальное и гуманитарное познание обусловлено особой важностью последнего в жизни человека и общества. Придуманная новая планета или даже целая галактика вряд ли взволнует людей в той же мере, что и представленное в форме научной теории предсказание в обозримом будущем радикальных социальных перемен, ведущих к созданию своего рода «рая на земле», если не для всех, то по меньшей мере для избранных народов.

Особого внимания требует философия социальных и гуманитарных наук, или наук об обществе и человеке. Это связано, во-первых, с тем, что философия этих наук в ряде принципиально важных аспектов отличается от философии наук о природе, или естественных наук. Во-вторых, пока что философия науки развивается так, как если бы философское исследование естественнонаучного знания исчерпывало всю философию науки и автоматически давало ответы на вопросы, связанные не только с науками о природе, но и с науками о культуре.

Долгое время считалось, что есть единая философия научного познания, хотя и разработанная преимущественно на материале естественных наук, или наук о природе. Предполагалось, что все особенности социальных и гуманитарных наук объясняются тем обстоятельством, что они существенно отстают в своем развитии от естественных наук и являются в этом плане «не вполне науками». Как только они станут полноценными научными дисциплинами, все сказанное по поводу естественных наук окажется применимым также к социальному и гуманитарному познанию: последнее отличается от естественнонаучного познания только предметом исследования, но не своими категориями и способами обоснования.

Только к середине ХХ века стало ясно, что социальные и гуманитарные науки принципиально отличны от наук о природе и что наряду с методологией естественнонаучного познания должна разрабатываться также вполне самостоятельная методология социального и гуманитарного познания.

Это не означает отрицания внутреннего единства науки, и в частности единства научного метода. Но само это единство во многом предстоит еще выявить и исследовать. Оно не может быть сведено к простому уподоблению социальных и гуманитарных наук естественным наукам. Утопией является перестройка первых по образцу какой-то конкретной естественной науки, скажем, физики, которую считала «образцовой наукой» и идеалом научного познания философия неопозитивизма.

В конце ХIХ — начале ХХ века распространенной была идея, что наука, при всем ее могуществе, связана очень жестким ограничением: она способна давать только знание тех средств, которые необходимы для достижения поставленных целей, но не знание самих целей.

Вопрос о том, откуда появляются те цели, которые ставят перед собою человек и общество и почему именно эти цели не могут быть подвергнуты научному исследованию, оставался неясным. Обычно на него отвечали в духе позитивизма и неопозитивизма: цели — это ценности, а наука ценностями не занимается, поскольку конечная задача научного исследования — истина. Иными словами, идея, что наука изучает только средства для достижения некоторых целей, но не способна ничего сказать о самих целях, напрямую связывалась с типичным для позитивизма и неопозитивизма требованием исключать ценности из языка науки.

Однако рассмотрение конкретных научных теорий, касающихся развития человеческого общества и самого человека, показывает, что социальные теории, пытающиеся говорить лишь о средствах для достижения целей, появляющихся неизвестно откуда, попросту невозможны. Суть социального исследования в том, чтобы уловить те тенденции развития общества, которые представляются позитивно ценными, и указать средства, необходимые для успешной реализации таких тенденций. Что касается негативных тенденций развития общества, социальная теория должна выявить их и предложить конкретные способы их преодоления.

Цели развития общества действительно являются ценностями, они представляют собой, как говорил Ф. Ницше, пунктиры человеческой воли. Основополагающие социальные цели не изобретаются социальными науками. Самые важные из таких целей вызревают в толще самой социальной жизни. Задача социальных наук состоит в том, чтобы выявить и прояснить их, а уже после этого попытаться найти способы их достижения.

Социальная наука, если она претендует на какую-то значимость в социальной жизни, должна говорить, таким образом, не только о средствах для достижения неизвестно кем поставленных целей, но и о самих целях.

Методологическое своеобразие социальных и гуманитарных наук

Многое является общим для гуманитарных и для социальных наук и в методологическом плане.

Прежде всего, все эти науки находятся в процессе постоянного развития. Оно диктуется не только изменениями социальной жизни, но и углублением представлений ученых о ней. Даже если общество остается на какой-то период стабильным, представления о нем изменяются. Социальные и гуманитарные науки развиваются не только благодаря внутренним, не выходящим за их рамки процессам, но и под воздействием внешних факторов, в частности под непосредственным влиянием изменений общества.

В науках о природе предсказания обычно строятся на основе научных законов и совпадают по своей структуре с объяснениями. Характерная особенность предсказываемых на основе законов явлений заключается в том, что они, как и сами законы, являются необходимыми и не может быть так, чтобы они не произошли.

Человеческая история представляет собой последовательность индивидуальных и неповторимых событий. В ней нет никаких общих законов, определяющих ее ход и предопределяющих будущее. Каким окажется будущее, во многом зависит от деятельности самого человека, от его ума и воли. Хотя в истории невозможны предсказания, опирающиеся на научные законы («законы истории»), в ней возможны предсказания, основывающиеся на знании причинных связей и устойчивых социальных тенденций, подобных современным тенденциям роста численности человечества, совершенствования техники и т. п. Будущее является открытым не только для индивидов, но и для отдельных обществ и для человечества в целом. Вместе с тем будущее в известной мере определяется каузальными связями, имеющимися между существующими социальными явлениями, и уже успевшими сложиться и проявить себя тенденциями социального развития. Предсказание развития общества в будущем является сложным, во многом такое предсказание ненадежно, но, тем не менее, оно возможно.

В естественных науках важную роль играют отдельные факты. Опыты Г. Галилея с наклонной доской, по которой он скатывал шары, легли в основание классической механики, сформулированной позднее И. Ньютоном. Опыт Майкельсона — Морли стал толчком для создания специальной теории относительности. Экспедиция А. Эддингтона в Южное полушарие для наблюдения солнечного затмения стала одним из основополагающих экспериментальных фактов, составивших основание общей теории относительности А. Эйнштейна.

Совершенно иначе обстоит дело в социальных и гуманитарных науках. Они исходят не из отдельных, твердо установленных фактов, а из, если можно так выразиться, совокупного опыта социальной жизни, из общего, не допускающего разбиения на самостоятельные факты опыта целостной социальной жизни своего времени.

Для социальных и гуманитарных теорий характерна множественность течений и направлений. В этих науках незначительным является базисное знание, которое являлось бы общепринятым для всех представителей конкретной науки. Зачастую то, что напоминает такое знание, является минимальным и не оказывает слабое влияние на облик конкретной социальной или гуманитарной науки и общее направление ее развития.

Отсюда — постоянные споры ученых, изучающих общество и человека. Эти споры обычно касаются не только деталей социальной или гуманитарной науки, но самих ее оснований. Можно отметить, что точно так же обстоит дело в философии, не относящейся к социальным или гуманитарным наукам. Она слагается из целой сети разных, обычно непримиримо враждующих между собою направлений. Не удивительно, что за две с лишним тысячи лет философия не пришла ни к одной, признаваемой всеми философами идее. Даже само существование реального мира ставится некоторыми школами в философии под сомнение. В современной философии активной действуют, в частности, экзистенциализм, феноменология, неотомизм, неомарксизм и др.

Совершенно иначе обстоит дело в естественных науках, где базисное, общепринятое знание является достаточно обширным и где споры возникают лишь на дальних окраинах этого знания. Ситуация меняется только в период радикальной, но достаточно краткой научной революции, когда пересматриваются сами основания конкретной естественной науки. О социальных и гуманитарных науках можно сказать, что они находятся как бы в состоянии перманентной научной революции.

Разноречивость каждой из социальных и гуманитарных наук, наличие в них несовместимых позиций по одним и тем же, причем ключевым для науки вопросам, говорит об особой сложности социального и гуманитарного познания. Но эта сложность никоим образом не ставит под сомнение вопрос о необходимости и, в конечном счете, плодотворности такого познания.

Ни одна из современных социальных наук не имеет, как и в прошлом, никакой общепринятой парадигмы (образцовой теории) и представляет собой множество несовместимых друг с другом и конкурирующих между собой концепций. Они различаются делением истории на основные ее этапы, истолкованием основных линий прошлого развития и представлениями о тенденциях будущего развития. Когда заходит речь о конкретной социальной науке, всегда приходится уточнять, какая из многочисленных ее версий имеется в виду, иначе разговор рискует оказаться пустым. Но то, что каждая социальная наука существует в форме множества разнородных, не сводимых даже в расплывчатое единство теорий, и, можно думать, всегда будет существовать, не снижает ценности социально-теоретического осмысления общества и его истории. Оно дает если не ключ к пониманию общества, то связку ключей, в которой могут оказаться и те, которые откроют путь к такому пониманию.

Социальные и в особенности гуманитарные науки стоят ближе к полюсу так называемой «анархической» науки, т. е. науки, не имеющей никакой твердой парадигмы и представляющей собой совокупность конкурирующих между собой теорий. Естественные науки тяготеют к полюсу «нормальной» науки, ориентирующейся на некоторую «образцовую», доказавшую свою полезность теорию и скептически относящейся ко всем несовместимым с нею теориям. Однако только редкие социальные и гуманитарные науки достигают полюса «анархической» науки и сколько-нибудь продолжительное время удерживаются на нем. Точно так же в развитии естественных наук достаточно редкими и непродолжительными являются периоды, когда эти науки можно назвать «нормальными» науками.

Соответственно, разной является роль научного метода в социальных и гуманитарных науках, с одной стороны, и в естественных науках, с другой. Естественные науки тяготеют к методологизму, и критерий соответствия их научному методу является достаточно ясным и определенным. В социальных и гуманитарных науках отступления от научного метода являются более частыми, сам их метод не так ясно очерчен, как в естественных науках.

Проблема здесь не в том, как это полагал неопозитивизм, что естественные науки стоят на более высокой стадии развития, чем социальные и гуманитарные науки, и что последние якобы еще не созрели для применения в них последовательной методологической аргументации. Различие естественных наук, с одной стороны, и социальных и гуманитарных наук, с другой, связано не с недостаточной развитостью последних, а со своеобразием их предмета — общества и человека.

2. СОЦИАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ, СОЦИОЛОГИЯ, ПОЛИТОЛОГИЯ, ЭКОНОМИЧЕСКАЯ НАУКА И ДР.

Рассмотрим некоторые из социальных и гуманитарных наук.

В число социальных наук входят экономическая наука, социология, политическая наука (политология), социальная психология и т. п. Для этих наук характерно, что они не только описывают, но и оценивают, причем очевидным образом тяготеют не к абсолютным оценкам в терминах «хорошо — безразлично — плохо», а к сравнительным оценкам в терминах «лучше — равноценно — хуже», как и вообще к сравнительным понятиям.

К гуманитарным наукам относятся история и все науки исторического ряда (история социологии, история психологии и т. п.), лингвистика, индивидуальная психология и т. п. Одни из этих наук тяготеют к чистым описаниям (например, история), другие сочетают описание с оценкой, причем предпочитают абсолютные оценки (например, психология). Гуманитарные науки используют, как правило, не сравнительные, а абсолютные категории (временной ряд «было — есть — будет», пространственные характеристики «здесь — там», понятие предопределенности, или судьбы, и т. п.).

Область социальных наук еще более разнородна, чем область естественных наук. Идея отыскать научную дисциплину, которая могла бы служить «образцом» социального познания, нереалистична. В частности, история, старающаяся избегать оценок и всегда обсуждающая прошлое только с точки зрения настоящего, не может служить образцом для социологии или экономической науки. Политическая наука не способна дать каких-то образцов для общей психологии или лингвистики и т. д. Поиски образцовой, или парадигмальной, социальной дисциплины еще более утопичны, чем поиски «образцовой» естественной науки.

Социальная философия

В социальной философии объяснение (в частности, причинное) социальных явлений на базе общих описаний должно органично сочетаться с пониманием явлений на основе существующих в обществе ценностей.

Поскольку понятие общества, взятое из обычного языка, не является достаточно ясным, иногда говорят, что социальная философия представляет собой анализ социального. При этом социальное понимается как процесс и результат взаимодействия социальных групп, институтов, целых обществ и их объединений. Социальное — не особая автономная данность. Оно охватывает экономическое, политическое, социально-психологическое, идеологическое, моральное и все другие измерения сложной и многоаспектной жизни общества.

Социальная философия как наука о социальном является, таким образом, попыткой интеграции имеющихся разносторонних знаний об обществе, сведения их в единую теорию функционирования и развития общества. Одновременно социальная философия — это и определенный способ видения отдельных социальных явлений, позволяющий соотносить их с широким контекстом, включающим, если это необходимо, даже всю известную человеческую историю.

Социальная философия, как и всякая научная дисциплина, находится в постоянном развитии. Меняются основные направления ее исследований, ее связи с другими науками, и прежде всего с социологией и историей. Меняются также представления об основных задачах социальной философии и о самих возможностях философского осмысления общества и его истории.

Чтобы конкретизировать представление о современной социальной философии, перечислим некоторые из ее основных тем:

• Причины, определяющие характер и динамику социальной жизни. Когда-то считалось, что устройство общества и ход истории предопределены волей бога. Позднее была выдвинута идея общих законов истории, неуклонно ведущих человечество от первобытного, дикого состояния через варварство к цивилизации. Были предложены разнообразные социальные теории, стержнем которых являлся так называемый «закон прогресса». Марксизм предполагал, в частности, что вершиной развития общества явится коммунизм, при котором материальное изобилие будет сочетаться с исчезновением государства и свободой личности. XX век развеял многие иллюзии, в том числе представление о всемогуществе человеческого разума, о «железных законах истории» и неуклонном прогрессе. С новой остротой развернулись дискуссии по поводу того, определяется ли социальная жизнь — и в какой именно мере — материальными и экономическими структурами, борьбой государств и наций, борьбой классов, стратегией возвышения и установления равновесия в отношениях между разными частями крупных социальных групп, семейными формами и т. д.

• Периодизация человеческой истории, деление ее на эпохи, цивилизации, культуры и т. п. Упрощенная схема «дикость — варварство — цивилизация» была быстро отброшена. Марксистская периодизация истории, начинавшаяся с первобытного коммунизма и кончавшаяся индустриальным коммунизмом, обнаружила свою несостоятельность. Остается открытым вопрос, по каким существенным признакам можно было бы разбить историю на крупные эпохи и затем выделить в рамках таких эпох цивилизации или культуры.

• Отношения между прошлым, настоящим и будущим в развитии общества и его наиболее важных институтов. Существовали теории, согласно которым история имеет форму круга, постоянного повторения одного и того же, не несущего с собой никакой принципиальной новизны, или форму прямой линии, в силу чего времена не могут повторять друг друга, или форму спирали, сочетающей линейное и кругообразное движение, или форму колебаний отдельных обществ между двумя достаточно устойчивыми полюсами, и т. д. Анализ общей формы протекания истории остается, как и раньше, актуальной проблемой.

• Смысл человеческой истории, ее предназначение или цель. Долгое время истории придавался объективный, не зависящий ни от воли людей, ни от их деятельности смысл. Другой альтернативой является идея, что человеческая история имеет только субъективный, определяемый самими людьми смысл, и то, будут ли достигнуты цели, которые человечество ставит перед собой, зависит не от каких-то внешних факторов, а от разумности и настойчивости в реализации этих целей.

• Возможные перспективы ставшего в последние два столетия особенно очевидным процесса формирования единого человечества и, соответственно, подлинно мировой истории. Крайние случаи здесь — демократическая конфедерация обладающих достаточно широкой автономией государств и диктатура немногих объединившихся для этой цели государств над всеми остальными странами и народами.

• Общие тенденции развития современных обществ. Национал-социализм сошел с исторической арены, коммунизм постепенно сходит с нее. Нет, однако, социальных законов или причин, совершенно исключающих возвращение этих агрессивных форм тоталитарного общества в каком-то новом облике. Трудно предсказать направление дальнейшего развития развитых демократических, или посткапиталистических, обществ и тем более их сколько-нибудь отдаленную историческую перспективу.

• Главные опасности, таящиеся в современном социальном развитии. Человечество ожидает дальнейшее обострение так называемых глобальных проблем, от решения которых зависит само его выживание. В числе этих проблем — предотвращение мировой термоядерной войны, прекращение стремительного роста населения, исключение катастрофического загрязнения окружающей среды, терроризм и т. д. Серьезные опасности кроются в постепенном преобразовании народов в однородные, импульсивные, подверженные воздействию пропаганды массы, в превращении таких масс в решающий фактор происходящих событий. Опасны постоянно повторяющиеся в разных странах попытки введения тотального планирования социальной жизни. Темп происходящих в современном обществе перемен все убыстряется, и кажется, что теперь под угрозу может быть поставлена сама глубинная природа человека.

Социальная философия является наукой в том же смысле, что и другие науки об обществе. Она отправляется, в конечном счете, от эмпирически данного мира социальных отношений; на этой основе ею строятся теории, позволяющие объяснять (предсказывать) и понимать ход социальных процессов; следствия социальных теорий сопоставляются с опытом, что позволяет совершенствовать теории.

Ивин А.А. Наука, паранаука и псевдонаука. От алхимии к химии, от астрологии к астрономии

Ивин А.А. Наука, паранаука и псевдонаука. От алхимии к химии, от астрологии к астрономии

В книге дается ясное и доступное представление о том, что представляет собой современная наука и каким конкретным требованиям должны удовлетворять создаваемые ею теории. Это позволяет точным образом отграничить науку от ненауки, и прежде всего от паранаучных концепций, подобных парапсихологии, и псевдонаучных построений типа алхимии или астрологии.<br /> Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Внимание! Авторские права на книгу "Наука, паранаука и псевдонаука. От алхимии к химии, от астрологии к астрономии" ( Ивин А.А. ) охраняются законодательством!