Книги

Наследие кафедры истории государства и права. Сборник научных трудов

Сост. Приходько М.А.

Возрастное ограничение:

Жанр:

Юридическая

Издательство:

Проспект

Дата размещения:

29.09.2017

ISBN:

9785392264490

Язык:

Объем текста:

398 стр.

Формат:

epub

З. М. Черниловский.
От декларации независимостидо билля о правах(К 200-летию Соединенных Штатов Америки)

На сравнительно небольшом листе желтой бумаги 44 строчки, исписанные мелким четким почерком. Два многозначительных выделения: одно для титула — «Мы, представители Соединенных Штатов», другое для резолюции об объявлении штатов «свободными и независимыми».

В конце текста, под жирной подписью Джона Ханкока, шестью столбцами расписалось еще 55 человек. Среди них действительный автор документа Томас Джефферсон, ученый и политический деятель Бенджамин Франклин, известные впоследствии Д. Адамс и С. Адамс, консервативный Роджер Шерман и др.

Это — «единодушная декларация тринадцати Соединенных Штатов Америки», провозглашенная 4 июля 1776 г. Вторым Филадельфийским конгрессом — Декларация независимости. Ею, вместе с более ранней Виргинской декларацией прав, открывается конституционная история американской революции и республики.

1. На пути к независимости

Основная идея Декларации — отделение американских колоний от Англии — далась нелегко и победила не сразу. Первый Филадельфийский конгресс (1774 г.) ни единым словом не обмолвился насчет отделения. Между тем ситуация уже в то время была достаточно мрачной.

Английские парламентские акты 1774 г. не ограничились закрытием Бостонского порта и установлением всеобъемлющего контроля над торговлей колоний. Они подорвали старинный привычный конституционный механизм Массачусетса. Выборный совет при губернаторе «провинции» был распущен, и его место заняла коллегия, состоящая из назначенных чиновников. Городские ассамблеи, стесненные в правах, должны были испрашивать лицензию губернатора. Назначение и смещение судей, включая мировых, сделалось функцией последнего. Особым постановлением английского парламента виновные в мятеже колонисты должны были доставляться для суда в Англию.

Акты 1774 г. касались Массачусетса, но они встревожили все другие американские колонии Англии. Стало ясно, что правительство Норса не остановится перед превращением «Акта о более совершенном устройстве провинции Массачусетской бухты» в общеамериканскую конституцию.

6 августа 1774 г. означенный акт был доставлен нарочным в Бостон. Через месяц, 5 сентября, собрался Первый Филадельфийский конгресс.

Поговорив об обидах и притеснениях, делегаты увлеклись прениями о принципах представительства штатов в конгрессе, сразу же обнаружившими своекорыстные интересы населенных и богатых и застарелые страхи малых и бедных колоний. Ничего не достигнув, делегаты возложили новые надежды на конгресс 1775 г., а пока ограничились поссибилистской резолюцией. Согласившись с теми мерами английского правительства, которые имели целью регулирование внешней торговли, резолюция заявляла возражения против налогов, служащих источником «постоянного дохода с колоний».

Известное значение имела, впрочем, выработанная и распубликованная конгрессом Декларация прав американского народа. Жители английских колоний в Америке, говорилось в ней, как по естественному праву, так и по принципам английской конституции и колониальных хартий, имеют право на собственное представительство, поскольку по своему положению они не могут быть представлены в английском парламенте; колонисты имеют право мирно собираться для обсуждения притеснений и жалоб, подаваемых на имя короля; никакие налоги не могут взыскиваться без согласия плательщиков или созданных ими легислатур.

Второй Филадельфийский конгресс собрался 10 мая 1775 г., через три недели после сражений при Лексингтоне и Конкорде. Английская армия получила первые кровавые уроки. Война становилась неизбежной. По хорошо продуманному предложению Массачусетса виргинский плантатор Георг Вашингтон сделался главнокомандующим повстанческой армией. Богатая, населенная Виргиния выдвигалась на роль лидера, война в Массачусетсе становилась общей войной колоний.

После сражения у Банкер-Хилла (16–18 июня), приведшего к совершенному разгрому многочисленного английского отряда, конгресс обнародовал декларацию, заявлявшую о целях войны. В ней между прочим говорилось: «Мы подняли оружие не за тем, чтобы отделиться от Англии и учредить независимое государство...»

Тем временем события все развивались. В ноябре 1775 г. Нью-Гемпшир обратился к конгрессу за советом: как быть? Губернатор колонии бежал, законного правительства не стало. После некоторых колебаний конгресс должен был сказать то единственное, что оставалось. Пусть Нью-Гемпшир созовет представительное собрание, а последнее, если найдет нужным, учредит такую форму правления, «какую сочтет наилучшей в целях народного благополучия, мира и процветания провинции» на все то время, «пока будет длиться спор между колониями и Англией».

Очень скоро аналогичные «советы» были испрошены Южной Каролиной и Виргинией. В апреле–мае 1776 г. да и они сделались формально независимыми.

Штат Виргиния сыграл особую роль в истории американской революции. Виргинская майская 1776 г. Декларация прав, предпосланная конституции штата, может по праву считаться родоначальницей буржуазных политико-правовых деклараций, включая и самую известную из них — французскую Декларацию прав человека и гражданина 1789 г. Но и в Виргинской декларации мы не находим указания на отделение от метрополии. Автор декларации полковник Георг Месон, как это видно из его выступлений, считал поначалу, что задача американцев состоит главным образом в том, чтобы отстоять права и привилегии, в свое время пожалованные им королями Англии.

Возражая против «штемпельного сбора», законодательная ассамблея Виргинии сослалась на хартию 1606 г., которой устанавливалось, что «права, привилегии и иммунитеты поселенцев» и их потомков будут такими же, как если бы эти последние родились в Англии. Виргинская декларация, как мы увидим ниже, пойдет далее традиционных английских «прав и привилегий», а из ее основной философско-политической установки ничего не стоило вывести не только право народа на выбор правления, но и республиканский политический строй.

2. Идеологические истоки американских деклараций

Вопрос об истоках американской буржуазной демократии служил и служит предметом бесконечных спекуляций. Его не обошел и У. Черчилль во время своей нашумевшей послевоенной поездки по Америке. Выступая в Ричмонде перед Генеральной ассамблеей штата Виргиния — старейшей в Новом Свете — Черчилль многозначительно напомнил об английском «общем праве», суде присяжных и Хабеас корпус акте, импортированных в Америку. История американских свобод, так же как и история английских, заключил Черчилль, начинается с Великой хартии вольностей 1215 г.

Нет нужды доходить до источников концепции о превосходстве англосаксонских общественных и правовых институтов над всеми другими. Несомненно, что она господствовала в английской исторической и историко-юридической литературе прошлого века. Ее формированию немало способствовала (при всех ее известных достоинствах) работа английского историка Кембла «The Saxon in England», вышедшая в 1849 г. В ней доказывалось, что английские государственные и правовые институты XIX века вытекают из старогерманских источников. По тому же пути пошли известный Фримен и другие английские авторы, под пером которых свободолюбие, «искони заложенное в старом германском folksmoote», выдвигалось на роль источника английской конституции.

Англо-немецкие германистские теории вскормили националистическую историографию Северной Америки. Призвав на помощь Монтескье и опираясь на его авторитет, американский историк Джон Фиск (1842–1901) писал об «эпической способности» англосаксов устанавливать господство «средних классов». Фиск одним из первых заговорил об «особых качествах тевтонской ветви арийской расы». «Американская история, — писал он, — восходит по непрерывной линии к тем дням, когда Армений-херуск сокрушил могущество Рима в лесах Северной Германии».

Американскую революцию Фиск выводит не столько из условий, ее породивших, сколько из «традиционного духа» английской «славной революции» 1688 г., благодаря которому «виги», устранив «ториев» по обе стороны Атлантики, восстановили древние англосаксонские политические и религиозные свободы. Идеологическое наследство Фиска и Фримена было воспринято и приумножено американской балтиморской школой историков.

Уинстон Черчилль не сказал ничего такого, чего в Виргинии, да и во всей Америке, не читали бы со школы.

Конечно, теперь, после Второй мировой войны, старогерманские леса уже не в том почете, но что касается Великой хартии, например, все остается по-прежнему. Хартией открываются официальные собрания документов федерации и штатов, как будто и в самом деле дорога, приведшая к американской конституции, берет начало на зеленом лугу Раннимеди, перед королевским замком Иоанна Безземельного.

Мы не будем касаться самой Хартии. Независимо от целей, которые преследовала баронская коалиция 1215 г., Великая хартия, подтвержденная в 1217 и 1225 гг., внесенная в 1297 году в книгу статутов Англии, вновь подтвержденная Эдуардом III (и так 44 раза!), оказала неоспоримое влияние на некоторые традиционные формы английской государственности. Но, пожалуй, не меньшее, если не большее влияние Хартия оказала на формирование господствующей политической и правовой идеологии английских правящих классов, лендлордов и буржуазии.

Еще Брактон и Фортескью, указывая на Хартию, постулировали принцип, согласно которому «бог и право стоят выше короля». В XVII в. Э. Кок называл Хартию не иначе как «хартией английских свобод». Епископ Стеббс не остановился перед утверждением, что чуть ли не вся конституционная история Англии есть история комментариев к Великой хартии. И даже Мейтланд, о котором П. Виноградов писал как об ученом, революционизировавшем изучение английской правовой истории, называет Хартию сакральной, поскольку именно она сказала англичанам, «что есть право их страны».

С такого рода позиций не представляет труда интерпретировать английскую или американскую политическую историю как историю борьбы за право и только за право. «Экономическая интерпретация американской конституции, — замечает американский историк Ф. Дональд, — не работает». Так же пишут и его коллеги. «Американская революция была идеологической, конституционной и политической», ошибочно видеть в ней «столкновение социальных групп». Колонисты настаивали на конституционных доктринах, и дело не в методах, лидерах, организациях — дело именно в конституционных принципах, требовавших защиты.

В чем же действительная, не мифологизированная роль Великой хартии в истории американской революции? Ответ на этот вопрос находится в тесной связи с тем, как относились американские колонии — на разных этапах своей истории — к английскому статутному и общему праву. В более широком смысле — это часть вопроса о так называемых «естественных» и «гражданских» законах вообще, его роли и значении в интерпретации определенной политической программы.

Нам представляется, что всю ту пеструю группу начитанных и талантливых американцев, которые возглавили движение за независимость и дали ему идеологическое обоснование, можно разделить — по их отношению к английской конституции и праву — на «легалистов» и «философов».

Первые стояли за Кока. Не исключено, что Эдуард Кок был в Америке XVIII в. самым читаемым и почитаемым юристом. Его «Институции» имелись в большей части сколько-нибудь значительных частных библиотек Америки, отодвигая на второй план не только Г. Гроция, но и самого Д. Локка. Привлекало в Коке, должно быть, то, что в своей борьбе с «королевской прерогативой» он сам выступал не как революционер, а как легалист. Кок опирался на закон. Когда он заявлял, что недействительны все акты законодательной, исполнительной и судебной власти, противоречащие Великой и Лесной хартиям, это звучало убедительно, ибо то же самое говорилось в статуте 42 Эдуарда III, на который Кок ссылался.

Вигийская политическая литература, опиравшаяся на Кока, шла еще дальше. Она безудержно идеализирует донорманскую старину. По ходячему представлению, Вильгельм Завоеватель наложил ярмо на английский народ. Великая хартия возродила древние свободы. А. Сидней так и напишет: «Английские вольности не порождены Хартией, она их только декларирует. Мы узнаем из нее, что король не волен ни менять, ни прибавлять в праве ничего такого, что расходится с прежними установлениями Англии».

Американская легалистская позиция с предельной ясностью выражена в книге Бурха, изданной в 1774 г. Бурх проводит прямую параллель между сопротивлением Гемпдена незаконному сбору «корабельной подати» и нежеланием американских колоний платить подобные же подневольные поборы. И на основе Великой хартии, пишет Бурх, и на основе Билля о правах 1689 года нельзя заставить американцев платить налоги и сборы против их собственной воли.

Легалисты по большей части соглашались с тем, что на Америку распространяется действие английского общего права и всех тех английских статутов, которые «упоминают определенную провинцию». Далее такого требования не шла и сама Англия. В 1681 г. генеральный атторней короны Вильям Джонс высказался в том смысле, что принятые в Англии статуты, не упоминающие определенную колонию, действуют в ней только в том случае, если их признает действующими ассамблея данной колонии. Английский Тайный совет принял толкование Джонса.

То же относилось и к общему праву Англии. Выдаваемые короной хартии (например, Провиденсу), объявляли его действующим настолько, насколько это не противоречит «природе и конституции колонии».

Южные штаты, где легалисты были особенно влиятельны, соглашались, хотя и с оговорками, с тезисом, согласно которому английское право «пересекает океан» вместе с колонистами. Северная Каролина признала в свое время «общее право» и те английские статуты, которые «касаются привилегий народа». Южная Каролина заявила в 1712 г., что как английское «общее право», так и «нижеперечисленный список» английских статутов принимается колонией. В Мериленде местной ассамблее пришлось издать несколько актов, которые в противовес антианглийским тенденциям были направлены на внедрение «общего права».

И в северных штатах было, разумеется, немало легализма, но он носил иной характер. Здесь не принимали английский полуфеодальный земельный кодекс, устраивавший реакционные элементы Юга, не признавали церковных привилегий, критиковали английский «торговый кодекс» за те стеснения, которые он налагал на торговлю колоний.

Сельские сообщества, возникавшие где-нибудь в Салеме или Бостоне, следовали, как правило, традициям английского местного самоуправления и суда, но с теми неизбежными поправками, которых требовала пуританская идеология. В административных центрах, по мере их возникновения, созывались четвертные сессии мировых судей. Они пользовались общим правом, разрешая споры о наследстве, приданом и пр. В 1648 г., отобрав в английском праве все приемлемое, в Массачусетсе издали собственную кодификацию права — The Laws and Libertis of Massachusets.

Современник событий Дэвид Рамзай, издавший в 1789 г. в Филадельфии свою, ставшую известной «Историю американской революции», не стеснялся признать (в отличие от Дональда и его единомышленников), что колонии поднялись на революцию из-за своих торговых интересов. Они хотели, чтобы английский парламент руководился выгодами всех частей империи, а не только собственными. Американцы, конечно, привержены английским идеям и принципам свободы, однако многие из них не имеют понятия о Великой хартии, другие не склонны связывать с ней свои требования, ибо знают, когда и по каким причинам она была принята, третьи предпочитают обращаться к небу как источнику прав.

Знаменитый Томас Пэн не останавливался перед прямой критикой английских государственных институтов и самой «конституции» Великобритании, включая такую ее часть, как Великая хартия. Если выбирать между богом (т. е. естественным правом) и английской конституцией, писал он, лучше бог.

Революционные деятели и демократы Новой Англии были скорее философами, чем юристами, и такими они остаются даже и тогда, когда пытаются сблизить английское общее право или статуты с требованиями «естественного закона».

Никто, как кажется, не смотрел на Великую хартию как на закон в точном смысле. Не составляло большого секрета, что «право страны» и «должная судебная процедура», упоминаемые ст. 39 Хартии, если иметь в виду их реальное историческое содержание, не имели ни малейшего отношения к буржуазной Америке XVIII века. Тем не менее, при известном толковании, из Хартии можно было вывести утверждение о правах личности и подчинении власти закону, а именно это и требовалось. Опора на Хартию исключала обвинение в революционности: легализм настаивает не на изменении формы правления, а на их подтверждении. Ибо и король Эдуард III согласился с тем, что «если какой-либо статут противоречит Хартии вольностей, он должен быть сочтен недействительным». Что могло звучать убедительней?

Одной Хартии было, конечно, мало для сколько-нибудь радикального легализма. Хартия ни единым словом не упоминала о свободе религии, слова и печати, о солдатских постоях и праве петиций. Она не содержала надежных гарантий против неправосудных арестов. Возникла необходимость привлечения трех других документов английской конституции, на которые уже можно было смотреть как на действующее право. Это — Петиция о праве 1628 г., утвержденная Карлом I, Habeas corpus act 1679 г., Билль о правах 1689 г. Но именно потому, что на эти три документа смотрели как на действующее право в точном смысле, они потеряли силу закона, как только колонии превратились в независимые государства и обзавелись собственными конституциями. Великая хартия же с ее символическим содержанием была и остается, как мы уже видели, частью американского права.

И «легалисты», и «философы» принадлежали по большей части к буржуазной интеллигенции, которой в колониях было немало. Заметим, что в Массачусетсе, например, начиная с 1647 г., сделалось правилом, чтобы каждый город с 50 собственниками и более обзаводился школой. В Коннектикуте соответствующее постановление относится к 1673 г. Известный впоследствии Гарвардский колледж был основан в 1636 г., Йельский университет — в 1700 г. В Виргинии, где власти долгое время сопротивлялись сколько-нибудь широкому образованию, поскольку, как говорил губернатор колонии, «со школой и печатью связаны ересь и стремление к равенству», в 1691 г. был основан колледж Вильгельма и Марии. Здесь особенно усердно изучали право и более всех других выписывали из-за границы юридическую литературу. Может быть, именно поэтому из Виргинии вышли самые известные юристы американской революции.

Идейные предпосылки американской революции отыскиваются и в той политически активной массе «простого народа», о которой говорили как о читателях «одной единственной книги», т. е. Библии. Современник революции Джон Диккинсон, автор интересных полемических сочинений, писал об этих людях, что они предпочитают основывать свои политические требования не на произвольно толкуемых конституционных прецедентах, а на том непререкаемом источнике «естественного закона», который восходит к «царю царей».

Еще до английской революции не менее 20 тысяч пуритан, об убеждениях которых нет нужды распространяться, эмигрировали в Америку в надежде найти здесь убежище от тиранического вмешательства в религию, а вместе с тем и свободу от всех тех форм эксплуатации, которыми была так богата их предреволюционная отчизна. Враждебные пуританам короли Яков I и Карл I не задерживали их в Англии.

Купить

Внимание! Авторские права на книгу "Наследие кафедры истории государства и права. Сборник научных трудов" (Сост. Приходько М.А.) охраняются законодательством!

Наследие кафедры истории государства и права. Сборник научных трудов

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

З. М. Черниловский.
От декларации независимостидо билля о правах(К 200-летию Соединенных Штатов Америки)

1. На пути к независимости

2. Идеологические истоки американских деклараций

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Наследие кафедры истории государства и права. Сборник научных трудов

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

З. М. Черниловский.От декларации независимостидо билля о правах(К 200-летию Соединенных Штатов Америки)

1. На пути к независимости

2. Идеологические истоки американских деклараций

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

З. М. Черниловский.
От декларации независимостидо билля о правах(К 200-летию Соединенных Штатов Америки)