Книги

Наследие кафедры истории государства и права. Сборник научных трудов

Сост. Приходько М.А.

Возрастное ограничение:

Жанр:

Юридическая

Издательство:

Проспект

Дата размещения:

29.09.2017

ISBN:

9785392264490

Язык:

Объем текста:

398 стр.

Формат:

epub

Ю. П. Титов.
Созданиесистемы советских революционныхтрибуналов

Введение

После победы Великой Октябрьской социалистической революции, и уже в ходе ее, контрреволюция начала оказывать упорное сопротивление. Формы борьбы контрреволюции против Советской власти были самые разнообразные: от саботажа до гражданской войны.

С первых же дней своего существования Советское государство вынуждено было бороться с выступлениями врагов трудящихся. В этой борьбе активно участвовал весь государственный аппарат. Первое время руководство борьбой с контрреволюцией во всероссийском масштабе осуществлял Петроградский военно-революционный комитет, направлявший деятельность военно-революционных комитетов на местах. Активно действовали следственные комиссии этих комитетов. С укреплением советской власти руководство борьбой с контрреволюцией переходит к высшим органам власти и управления: Всероссийскому съезду Советов, ВЦИК, Президиуму ВЦИК, СНК, а на местах — Советам и их исполкомам. Важное значение в ликвидации контрреволюционных выступлений имела деятельность рабочей, а затем рабоче-крестьянской милиции; отрядов Красной гвардии и Красной армии, созданных специально для борьбы с контрреволюцией органов ВЧК.

Весьма существенную роль в борьбе с контрреволюционными и наиболее опасными общеуголовными преступлениями сыграли революционные трибуналы. Они рассматривали все дела о контрреволюционных преступлениях, а также определенные виды уголовных преступлений, крайне опасных для советской власти в тот или иной период. Большое внимание революционным трибуналам уделял В. И. Ленин.

***

В советской юридической, историко-юридической и исторической литературе отдельные стороны истории революционных трибуналов РСФСР находили свое отражение. О революционных трибуналах в первые годы революции писали Стучка П. И., Курский Д. И., Крыленко Н. В., которые были не только теоретиками, но и практиками, много сделавшими для становления как советской судебной системы в целом, так и революционных трибуналов. Особенно ценны работы Крыленко Н. В., принимавшего самое непосредственное участие в становлении, руководстве деятельностью революционных трибуналов РСФСР. В 1919 г. появляется статья Я. Бермана «О революционных трибуналах», в которой анализируется деятельность революционных трибуналов за первый год их существования. Вскоре после окончания Гражданской войны появляются две первые работы, обобщающие историю развития суда РСФСР, в том числе и революционных трибуналов за первые годы Советской власти: Берман Я. Л. «Очерки по истории судоустройства РСФСР» (М., 1924), Крыленко Н. В. «Судоустройство РСФСР (Лекции по теории и истории судоустройства РСФСР)» (М., 1924). Это были первые попытки осмыслить пройденный советскими судами путь. Значительное внимание в этих работах уделяется анализу нормативного материала о революционных трибуналах. Однако в них мало говорилось о деятельности революционных трибуналов, и совершенно не использовались архивные источники.

В тридцатых годах выходит ряд работ Н. В. Крыленко, где речь шла о революционных трибуналах РСФСР.

В дальнейшем до конца сороковых годов исследователи не обращались к истории революционных трибуналов РСФСР. В 1948 г. появляется монография М. В. Кожевникова «История советского суда», вышедшая в 1957 г. вторым изданием; в ней есть разделы, посвященные революционным трибуналам РСФСР. Но они весьма кратки. Автор в основном касается вопроса организации революционных трибуналов на базе анализа основных законодательных актов. Почти не использованы архивные материалы и совершенно не показана организация и деятельность военных железнодорожных трибуналов. Весьма кратко освещаются революционные трибуналы в «Истории Советского государства и права» (книги I и II. М., 1968). О первых шагах революционных трибуналов говорилось в монографии Е. Н. Городецкого.

В 60–70-е гг. появляется ряд работ, в которых речь шла либо об отдельных этапах истории революционных трибуналов РСФСР, либо об отдельных конкретных трибуналах РСФСР, либо об отдельных процессах, проведенных революционными трибуналами РСФСР.

За 60 с лишним лет в исследовании революционных трибуналов РСФСР сделано немало. Вместе с тем приходится констатировать, что история революционных трибуналов РСФСР еще не получила глубокого, всестороннего монографического освещения, в котором бы история революционных трибуналов прослеживалась с момента их зарождения в 1917 г. до реорганизации трибунальской системы РСФСР в 1922 г. Недостаточно еще использованы архивные материалы о революционных трибуналах РСФСР. Исследований по истории военных железнодорожных трибуналов вообще нет.

Необходимость таких глубоких исследований о революционных трибуналах РСФСР очевидна. Революционные трибуналы являлись специальными органами Советского государства по борьбе с контрреволюционными и другими наиболее опасными преступлениями. Их вклад в защиту завоеваний Октябрьской социалистической революции огромен. Опыт строительства и деятельности революционных трибуналов РСФСР имел громадное значение для строительства и деятельности революционных трибуналов в других республиках, о чем много пишут в работах по истории суда своих республик многие авторы. Опыт борьбы революционных трибуналов РСФСР с контрреволюционными и наиболее опасными общеуголовными преступлениями имеет международное значение. Он ценен для стран, вступивших на путь строительства социализма, особенно если это строительство происходит в условиях острой классовой борьбы.

В статье «Пять лет революции права», опубликованной в декабре 1922 г., П. И. Стучка, подводя итоги пятилетнего развития судебных учреждений страны, писал: «Все будущие революции будут, к счастью, иметь перед собой опыт нашей революции».

В настоящей работе предпринимается попытка показать историю возникновения системы революционных трибуналов РСФСР.

Освещение материала идет в двух аспектах: с одной стороны, в связи с тем, что история возникновения и развития революционных трибуналов РСФСР исследована явно недостаточно, излагается фактическая правовая история революционных трибуналов РСФСР, ликвидируются имеющиеся пробелы, вводятся в научный оборот новые факты, новые документы, почерпнутые в архивах; с другой стороны, выявляются общие закономерности становления системы революционных трибуналов в РСФСР и особенности этого процесса в отдельных регионах республики, вызванные специфическими условиями данного региона; дается оценка роли и значения правовых актов в регулировании процесса возникновения и развития революционных трибуналов РСФСР. За время существования революционных трибуналов РСФСР с ноября 1917 г. и по 1922 г. они прошли в своем развитии несколько периодов. История развития революционных трибуналов РСФСР тесно связана с историей развития Советского государства и права в целом, и их периодизация в основном совпадает. Вместе с тем есть и определенные особенности в хронологических рамках периодизации истории революционных трибуналов РСФСР. Так, в историко-юридической литературе первый период развития Советского государства и права датируется следующими временными рамками: октябрь 1917 г. — июль 1918 г., т. е. он заканчивается принятием первой Советской Конституции — Конституции РСФСР 1918 г. Для первого же периода развития революционных трибуналов РСФСР будут следующие хронологические рамки: ноябрь 1917 г. (тогда был принят Декрет о суде № 1, предусматривавший и создание революционных трибуналов) — июнь 1918 г. В июне 1918 г. заканчивается период становления системы революционных трибуналов РСФСР как на местах, так и в центре. 29 (16) мая 1918 г. издается декрет ВЦИК о создании революционного трибунала при ВЦИК, а 11 июня 1918 г. ВЦИК принимает декрет об учреждении Кассационного отдела при ВЦИК как кассационной инстанции для приговоров местных революционных трибуналов. Как известно, в Конституции РСФСР 1918 г. нет конкретных статей по судоустройству.

Второй период истории развития революционных трибуналов РСФСР полностью совпадает с периодом развития Советского государства и права — это период иностранной военной интервенции и Гражданской войны (1918–1920 гг.). Что касается третьего периода развития революционных трибуналов РСФСР, то он лишь частично совпадает с третьим периодом развития Советского государства и права. Третий период развития Советского государства и права охватывает 1921—1925 гг. — период восстановления народного хозяйства. Что же касается революционных трибуналов РСФСР, то в 1922 г. произошла судебная реформа, по которой революционные трибуналы, как особая судебная система, были ликвидированы, и с 1923 г. в РСФСР действует система единого суда: народный суд, губернский суд и Верховный суд РСФСР. Поэтому третий период истории революционных трибуналов РСФСР охватывает 1921–1922 гг. (первые годы нэпа).

I. Создание местных революционных трибуналов

Развитие местных революционных трибуналов за первый период можно подразделить на два подпериода: первый — с издания Декрета о суде № 1 (ноябрь 1917 г.) и до Декрета «О революционных трибуналах» от 4 мая 1918 г. — в это время идет процесс создания революционных трибуналов в РСФСР; второй — с принятия Декрета от 4 мая 1918 г. «О революционных трибуналах» и до конца июня 1918 г. — в это время идет реорганизация созданных ранее местных революционных трибуналов с учетом их положительного и отрицательного опыта.

Особняком стоит история революционных трибуналов печати. Они были созданы специально для борьбы с антисоветской печатью. История их была кратковременной, организация весьма специфической, сфера распространения — ограниченной.

Первые нормативные акты о революционных трибуналах и создание местных революционных трибуналов

После победы Октябрьской революции В. И. Ленин отмечал особенность слома старого и создания нового суда: «...революционные массы, после 25 октября 1917 г., вступили на верный путь и доказали жизненность революции, начав устраивать свои, рабочие и крестьянские, суды еще до всяких декретов о роспуске буржуазно-бюрократического судебного аппарата». Эти суды, носившие разные названия: народный суд, пролетарский суд, революционный суд, суд общественной совести и т. д., разбирали в основном гражданские и общеуголовные дела. Контрреволюционные преступления были предметом разбирательства следственных комиссий революционных комитетов, местных Советов, а также судебных органов, специально созданных в некоторых местах страны. Обобщая опыт судебного строительства, решая задачу укрепления советского судебного аппарата, его унификации, укрепления социалистической законности, СНК принимает декрет «О суде» (Декрет о суде № 1), опубликованный 24 ноября 1917 г. Этот декрет сыграл громадную роль в организации правосудия по гражданским делам, общеуголовным и контрреволюционным преступлениям. В. И. Ленин писал: «Новый суд нужен был прежде всего для борьбы против эксплуататоров, пытающихся восстановить свое господство или отстаивать свои привилегии, или тайком протащить, обманом заполучить ту или иную частичку этих привилегий». Советский суд являлся особым органом защиты нового строя, в деятельности которого принимали непосредственное участие широкие массы трудящихся в лице народных заседателей и членов суда. В. И. Ленин писал: «Суд есть орган привлечения именно бедноты поголовно к государственному управлению...».

Первоначальный проект первого декрета о суде был составлен П. И. Стучкой, который в декабре 1922 г. в статье «Пять лет революции права» писал: «Первый проект декрета о суде был составлен нами еще до назначения моего народным комиссаром... Первоначальный проект декрета о суде был найден в бумагах Наркомюста и в 1918 году напечатан в выпуске 2-м «Материалов НКЮ». П. И. Стучка рассказывал, что его проект «...встретил горячую поддержку Владимира Ильича, который и лично поработал над проектом». Е. Н. Городецкий пишет о трех вариантах проекта декрета о суде, но якобы первый вариант до нас не дошел.

Далее П. И. Стучка в упомянутой выше статье отмечает, что проект декрета дважды обсуждался на заседании СНК. Первый раз ввиду возражений А. В. Луначарского вопрос был отложен до следующего заседания. «В следующем заседании, — пишет далее П. И. Стучка, — тов. Луначарский произнес блестящую защитительную речь в пользу проекта, и проект был принят. На утверждение ВЦИК он внесен не был, ибо опасались новой затяжки дела со стороны наших союзников левых эсеров». 22 ноября 1917 г. СНК, голосуя по пунктам, принимает Декрет о суде. 24 ноября 1917 г. Декрет о суде был опубликован в «Газете Временного рабочего и крестьянского правительства» (№ 17) и, таким образом, с этого момента вступил в законную силу.

С. С. Иванов утверждает, что «прохождение его (Декрета о суде. — Ю. Т.) через ВЦИК задерживалось, так как основные положения проекта вызвали сильную оппозицию левых эсеров». Как видно из протоколов заседаний ВЦИК, обсуждение проекта декрета о суде задерживалось не в «результате сильной оппозиции левых эсеров», а потому, что члены ВЦИК рассматривали более важные с их точки зрения вопросы, а обсуждение проекта Декрета о суде откладывалось. Содержание Декрета о суде № 1 имело огромное значение для организации и деятельности революционных трибуналов. В статье 8 Декрета о суде № 1 говорилось следующее: «Для борьбы против контрреволюционных сил в видах принятия мер ограждения от них революции и ее завоеваний, а равно для решения дел о борьбе с мародерством и хищничеством, саботажем и прочими злоупотреблениями торговцев, промышленников, чиновников и пр. лиц учреждаются рабочие и крестьянские революционные трибуналы, в составе одного председателя и шести очередных заседателей, избираемых Губернскими и Городскими Советами Р., С. и Кр. Депутатов». Необходимо отметить, что в первоначальном проекте этого декрета не было статьи, предусматривающей создание рабочих и крестьянских революционных трибуналов. Эта статья появилась в декрете уже в ходе принятия его СНК, заседанием которого руководил В. И. Ленин. Необходимость создания специальных судебных органов по борьбе с контрреволюцией и наиболее опасными общеуголовными преступлениями вытекала из основных задач Советского государства в этот период — защиты завоеваний революции от внутренних и внешних врагов.

В. И. Ленин учил, что: «Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться...».

Наряду с другими органами советского государственного аппарата функцию подавления сопротивления свергнутых эксплуататорских классов должны были осуществлять и судебные органы — революционные трибуналы. Советский суд осуществлял эту функцию в только ему присущей форме, творя социалистическое правосудие, т. е. разбирая в порядке, установленном законом, и разрешая на основании закона и социалистического революционного правосознания уголовные дела.

Декрет о суде № 1 закрепил следующие принципы организации революционных трибуналов: во-первых, выборность их. И уже в этом была особенность формирования революционных трибуналов в отличие от общих судов. Если местные суды в принципе должны были избираться «впредь на основании прямых демократических выборов, а до назначения таковых выборов временно — районными и волостными, а где таковых нет, уездными, городскими и губернскими Советами Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов», то революционные трибуналы, и об этом прямо говорилось в законе, избираются губернскими и городскими Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Таким образом, с самого начала предполагалось организовать выборы революционных трибуналов иначе, чем выборы местных судей, и обеспечить надежный состав революционных трибуналов, способных защитить завоевания революции. За отсутствие классового критерия в комплектовании местных судов и особенно революционных трибуналов в декрете не было положения (об избрании судей и народных заседателей из трудящихся) резко критиковал Декрет о суде № 1 Я. Берман в своей работе «Очерки по истории судоустройства РСФСР» (М., 1924). Он писал: «Рассматривая сейчас декрет в этой части (имеется в виду положение декрета об избрании местных судей на основании прямых, демократических выборов. — Ю. Т.) необходимо признать, что объективно была совершена ошибка. Не было постановлено вопроса о классовом суде». Еще более резко критиковал это положение декрета Н. В. Крыленко, видя в этом положении «...полное противоречие со всем существом Октябрьской социалистической революции».

Не вполне удовлетворял Я. Л. Бермана и порядок организации революционных трибуналов по декрету, хотя в нем «неопределенно, но все же была намечена классовая структура». В противоположность Я. Л. Берману, Н. В. Крыленко видит в порядке создания революционных трибуналов Советами, органами пролетарской власти достаточную гарантию классовой сущности революционных трибуналов. Думается, что эта критика не верна. В тех условиях, когда только шли поиски правильных решений, и в вопросах судоустройства, когда классовая борьба еще не обострилась, Советское государство выдвигало широкие демократические принципы комплектования судебных органов, «образуемых на основе демократических выборов» (ст. 1 Декрета о суде № 1). Декрет о суде в данном случае исходил из программы нашей партии, принятой ее II съездом в 1903 г., где содержалось положение: «11. Выборность судей народом». Прямые демократические выборы местных судов непосредственно населением и революционных трибуналов губернскими и городскими Советами были рассчитаны на то, что и в этих условиях в местные суды и революционные трибуналы будут избраны в качестве судей и народных заседателей лица, способные защитить интересы пролетарского государства и трудящихся. Тогда еще не назрело время для введения принципа — суд из трудящихся и комплектуется только трудящимися. Однако вскоре с обострением классовой борьбы пришлось отказаться от этого принципа, провозглашенного Декретом о суде № 1.

Состав местных судов и революционных трибуналов также существенно отличался, если местные суды функционировали в составе местного судьи и двух очередных заседателей, то революционные трибуналы действовали в составе одного председателя и шести очередных заседателей. Законодатель с самого начала расширил состав революционных трибуналов, учитывая более серьезный характер преступных деяний, отнесенных к ведению революционных трибуналов.

Второй принцип организации революционных трибуналов, провозглашенный Декретом о суде № 1, — участие народных заседателей в деятельности революционных трибуналов. Декрет о суде № 1 определил и компетенцию революционных трибуналов. Это борьба со всеми контрреволюционными преступлениями и наиболее опасными общеуголовными преступлениями, прежде всего со стороны свергнутых эксплуататорских классов: торговцев, промышленников, чиновников. Декрет поставил четко и ясно перед революционными трибуналами задачу борьбы с контрреволюционными силами для защиты от них революции и ее завоеваний.

Таким образом, Декрет о суде № 1 в одной статье провозгласил создание революционных трибуналов, их компетенцию, сформулировал их задачи, порядок комплектования, состав революционных трибуналов. Кроме того, этот декрет провозгласил создание следственных органов для революционных трибуналов — следственных комиссий для ведения предварительного следствия. Они создавались Советами. Все прежние следственные комиссии подлежали упразднению и должны были передать свои дела во вновь организуемые следственные комиссии при Советах. В деятельности следственных комиссий как органов предварительного следствия действовал коллегиальный принцип. Все решения о привлечении к уголовной ответственности, о производстве арестов, обысков и выемок принимались коллегиально членами следственной комиссии. В тех исторических условиях при отсутствии опытных кадров, органов прокуратуры, саботаже прежних следственных работников, сложности дел, расследуемых следственными комиссиями для революционных трибуналов, коллегиальный принцип их деятельности верно служил задачам борьбы с преступностью в первые годы Советской власти.

В отличие от революционных трибуналов предварительное следствие по уголовным делам Декрет о суде возлагал на местных судей единолично «впредь до преобразования всего порядка судопроизводства».

Была еще одна особенность в организации революционных трибуналов в отличие от местных судов по Декрету о суде. Так, декрет допускал избрание в качестве местных судей прежних мировых судей. При избрании революционных трибуналов этого не допускалось.

Оценивая этот декрет, В. И. Ленин говорил: «Пусть кричат, что мы, не реформируя старый суд, сразу отдали его на слом. Мы расчистили этим дорогу для настоящего народного суда и не столько силой репрессий, сколько примером масс, авторитетом трудящихся, без формальностей, из суда, как орудия эксплуатации, сделали орудие воспитания на прочных основах социалистического общества».

Декрет о суде № 1 явился той правовой основой, на которой началось строительство революционных трибуналов на местах. Руководство этим строительством осуществляли местные комитеты Коммунистической партии, местные Советы и их исполкомы, а также созданные Декретом о суде № 1 для ликвидации прежнего судебно-следственного, прокурорского аппарата, прежней адвокатуры, специальные комиссары, избираемые местными Советами, получившие вскоре наименование уездных и губернских комиссаров юстиции. В центре вопросами судоустройства руководил Народный комиссариат юстиции, созданный еще II Всероссийским съездом Советов в числе первых комиссариатов нашего государства.

Декрет о суде № 1, естественно, в одной статье не мог решить всех вопросов комплектования и деятельности революционных трибуналов. К тому же на местах иногда создавались свои нормативные акты, относящиеся к процессуальной стороне деятельности революционных трибуналов, к применению мер наказания и т. д. Решались они, естественно, по-разному. Поэтому необходим был правовой акт центрального органа, дополняющий Декрет о суде № 1.

Первым таким актом было «Руководство для устройства революционных трибуналов», подготовленное и изданное НКЮ.

В работах по революционным трибуналам обычно после изложения Декрета о суде № 1 исследователи переходят к анализу Инструкции НКЮ революционным трибуналам от 19 декабря 1917 г. Совершенно незаслуженно обойден вниманием очень важный для создания революционных трибуналов на местах, для выяснения их правового положения, а также для оценки последующих нормативных актов правовой акт, опубликованный НКЮ 28 ноября 1917 г. Этот нормативный акт был опубликован в «Известиях ЦИК и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов» от 28 ноября 1917 г. (№ 238) под заглавием «Революционный трибунал. Руководство для устройства Революционных трибуналов», состоявший из 14 пунктов. В связи с тем, что данный нормативный акт неизвестен широкому кругу исследователей и не подвергался в научной литературе специальному анализу, и что это первый нормативный акт Советского государства о революционных трибуналах, изданный в развитие статьи VIII Декрета о суде № 1, остановимся на нем подробнее.

Данный нормативный акт важен сам по себе, а также тем обстоятельством, что подписал его большевик, временный заместитель Народного комиссара юстиции П. Стучка. Тогда еще в Наркомат юстиции левые эсеры не входили, и этот документ был составлен работниками НКЮ — большевиками. Издание «Руководства» свидетельствует о том, что Советское государство было прежде всего обеспокоено созданием революционных трибуналов для борьбы с контрреволюцией. Неслучайно, что спустя всего четыре дня после опубликования Декрета о суде № 1, НКЮ издает «Руководство для устройства революционных трибуналов». На основании Декрета о суде № 1 в Руководстве давались конкретные рекомендации о создании и деятельности революционных трибуналов. Революционные трибуналы учреждались Советами рабочих и солдатских депутатов и могли образовывать отделения: для борьбы с контрреволюционными силами и саботажем чиновников и служащих и для борьбы с мародерством, хулиганством, спекуляцией «и тому подобными злоупотреблениями» (пп. 1, 2). Новым здесь являлось по сравнению с Декретом о суде № 1 создание отделений в революционном трибунале, причем прежде всего специально выделялось отделение для борьбы с контрреволюционными преступлениями, новым было также включение в компетенцию революционного трибунала борьбы со спекуляцией. В Декрете о суде № 1 говорилось нечетко о борьбе с «злоупотреблениями торговцев...». По сравнению с Декретом о суде № 1 состав революционного трибунала дополнялся секретарем и распорядителем (п. 3), причем роль распорядителя не раскрывалась. В Декрете о суде № 1 лишь упоминалось о том, что революционный трибунал действует в составе председателя и шести очередных заседателей. В «Руководстве» говорилось, что общие и очередные списки заседателей составляются Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов (п. 4). Общий список заседателей составлялся на один месяц в количестве не менее 40 заседателей для каждого отделения революционного трибунала. Из этого общего списка заседателей исполкомами Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов путем жеребьевки должны были создаваться очередные списки заседателей в количестве 6 очередных (как в Декрете) и одного-двух запасных заседателей на одну неделю. Введение запасных заседателей имело важное практическое значение, так как обеспечивало стабильность деятельности революционных трибуналов. Регламентировалась продолжительность сессии очередного состава революционного трибунала — не более одной недели (п. 7). Важным было положение «Руководства» о том, что «заседатели получают разницу между суточными и их дневным заработком, если последний ниже суточных», что, разумеется, должно было способствовать привлечению заседателей в революционные трибуналы.

Ряд положений «Руководства» касался процессуальной стороны деятельности революционных трибуналов. Так, в соответствии с п. 8 в революционные трибуналы дела должны были поступать через следственные комиссии. Защитниками и обвинителями могли быть в революционных трибуналах «все неопороченные граждане» (как в Декрете о суде № 1). Вместе с тем содержалось весьма важное новое положение в «Руководстве» и в данном вопросе, значительно повышающее роль революционных трибуналов. Революционные трибуналы и следственные комиссии «вправе назначать от себя по каждому делу как защитников, так и обвинителей». Председатели революционных трибуналов наделялись дисциплинарной властью в заседаниях трибуналов. В п. 12 содержалось принципиально важное положение: «В своих решениях революционные трибуналы свободны в выборе средств и мер борьбы с нарушителями революционного порядка».

В «Руководстве» содержался примерный перечень мер наказаний, применяемых революционными трибуналами: «денежный штраф, общественное порицание, лишение общественного доверия, принудительные общественные работы, лишение свободы, высылка за границу и т. п.» (п. 12). Исполнительные комитеты Советов должны были организовывать канцелярии трибуналов, командируя в таковые служащих учреждений судебных и других учреждений (п. 13). Содержание революционных трибуналов относилось на счет государства. Размер вознаграждения и суточных определялся Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов (п. 14).

В «Руководстве» содержалось примечание, которое давало известный простор и местному правотворчеству. В нем говорилось следующее: «Настоящие правила, изданные на основании 8 п. Декрета о суде, рекомендуются для руководства местных Советов, которые самостоятельны в деле организации трибуналов в пределах декретов Совета Народных Комиссаров».

Таково содержание первого советского общегосударственного правового акта, посвященного специально правовым вопросам организации и деятельности революционных трибуналов. Руководства, на наш взгляд, сыграли громадную роль в регулировании процесса создания революционных трибуналов на местах и явились определенной базой для создания последующих нормативных актов о революционных трибуналах.

Вслед за «Руководством для устройства революционных трибуналов» за подписью того же П. Стучки без заглавия был опубликован в том же номере газеты «Известия» нормативный акт, который можно по аналогии с предшествующим документом назвать «Руководством для устройства следственных комиссий», содержащий 10 пунктов. Данный нормативный акт никем из исследователей вообще не упоминался, а следовательно, и не анализировался. О следственных комиссиях говорилось немного в Декрете о суде № 1. В нем отмечалось, что для производства по делам, подсудным революционным трибуналам, образуются особые следственные комиссии при тех же Советах и что все ранее существовавшие следственные комиссии подлежали ликвидации с передачей дел во вновь организуемые следственные комиссии. Вот и все, ни состав, ни порядок деятельности, как видим, не регламентировался Декретом о суде № 1. Поэтому издание НКЮ специального нормативного акта о следственных комиссиях имело важное значение для строительства этих комиссий на местах. В документе повторялось положение Декрета о суде № 1 о том, что для предварительного расследования дел, подведомственных трибуналам, Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов образуют следственные комиссии (п. 1). Эти комиссии могли образовывать отделения по роду расследуемых дел (п. 2). Следственная комиссия по каждому отделению должна была состоять не менее чем из трех лиц, избираемых Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов (п. 3). Провозглашался коллегиальный принцип деятельности следственных комиссий. Их постановления об обысках, выемках, арестах принимались коллегиально, но в случаях, не терпящих отлагательств, каждый член следственной комиссии мог единолично принимать вышеуказанные меры с последующим утверждением следственной комиссии (п. 4). Постановления и распоряжения следственной комиссии согласно данному документу должны были приводиться в исполнение Красной гвардией, милицией, войсками и прочими исполнительными органами (п. 6). Следственная комиссия могла поручать отдельные следственные действия и не членам комиссии (п. 7). В пункте 7 содержалось положение, предоставляющее определенные контрольные функции членам следственной комиссии: «Каждый член следственной комиссии вправе проверять правильность содержания под стражей и освобождать из-под стражи неправильно арестованных». Таким образом, следственные комиссии наделялись некоторыми полномочиями органов прокуратуры.

Неправильные постановления следственной комиссии могли быть обжалованы в революционный трибунал через следственную комиссию до передачи дела в революционный трибунал (п. 8). Это ставило следственную комиссию в определенную зависимость от революционного трибунала, который таким образом наделялся некоторыми контрольными функциями в отношении следственной комиссии. При следственных комиссиях создавались канцелярии под руководством секретаря. Содержание следственных комиссий относилось на счет государства. Размеры вознаграждения членов следственной комиссии и служащих определялись Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Какого либо примечания, как в «Руководстве для устройства революционных трибуналов», в этом акте не содержалось. Отсюда можно сделать вывод, что в отношении организации и деятельности следственной комиссии НКЮ не предоставлял такого простора для местного правотворчества, как в отношении революционных трибуналов. Данный нормативный акт имел большое значение при создании последующих правовых актов.

Таким образом, с изданием вышеизложенных нормативных актов об организации и деятельности революционных трибуналов и следственных комиссий на местах получили довольно четкие указания по их строительству, что имело несомненно положительное значение.

Следует отметить следующее обстоятельство. В архиве НКЮ имеется типографски отпечатанный циркуляр НКЮ от 27 января 1918 г. за № 3 , совершенно идентичный как по названию, так и по содержанию опубликованным нормативным актам НКЮ в газете «Известия» от 28 ноября 1917 г. Данный циркуляр шел за подписью временного заместителя Народного Комиссара юстиции П. Стучки. Следовательно, эта инструкция в НКЮ считалась действующей, хотя, как известно, тогда уже вышла инструкция революционным трибуналам от 19 декабря 1917 г. Эти два документа не только не противоречат друг другу, более того, составители инструкции от 19 декабря 1917 г. заимствовали часть положений из документов от 28 ноября 1917 г. О том, что нормативные акты, опубликованные в «Известиях» 28 ноября 1917 г., были действующими, свидетельствует практика создания трибуналов на местах. В ряде местных архивов нами обнаружен циркуляр НКЮ от 27 января 1918 г. № 3.

Среди местных нормативных актов о революционных трибуналах по своему содержанию и влиянию на последующие общегосударственные правовые акты о революционных трибуналах выделяется «Инструкция Московскому революционному трибуналу», утвержденная вначале Президиумом Московского Совета 5 декабря 1917 г., а затем постановлением пленарного заседания Московского Совета 15 декабря 1917 г., в котором говорилось: «Впредь до выработки общих правил судоустройства и судопроизводства Московский Революционный трибунал руководствуется следующей инструкцией», и далее идет текст инструкции. В этой инструкции впервые говорится о делах, подсудных Московскому революционному трибуналу. Этот пункт инструкции затем почти дословно вошел в Инструкцию НКЮ революционным трибуналам от 19 декабря 1917 г.

К сожалению, данная инструкция не являлась предметом специального исследования в исторической и юридической литературе. Д. И. Курский вспоминал в 1922 г., что первоначальный проект положения о Московском революционном трибунале «был набросан т. Покровским, который тогда непосредственно работал в Московском Совете и, как историк, был хорошо знаком с организацией трибуналов Великой французской революции».

Впервые в Инструкции четко фиксируется положение о том, что Московский революционный трибунал определяет виновным меры наказания, «руководствуясь своим революционным правосознанием». Это положение также было затем включено в Инструкцию НКЮ от 19 декабря 1917 г. Далее в Инструкции Московскому трибуналу излагались наказания, которые он мог применять: денежный штраф, лишение свободы, удаление из Москвы, объявление виновного врагом народа и лишение его политических прав, секвестр или конфискация имущества виновного. Это положение также было использовано составителями Инструкции НКЮ от 19 декабря 1917 г.

Согласно инструкции Московский революционный трибунал избирался Московским Советом рабочих и солдатских депутатов в составе одного постоянного председателя, двух постоянных заместителей и 24 очередных заседателей (судей) на каждую сессию. Состав судебной коллегии по каждому делу образовывался из председателя или его заместителя и 6 судей (заседателей), выбираемых по жребию из числа очередных судей (заседателей) сессии. В специальном пункте инструкции говорилось: «Поводами к возбуждению дел служат сообщения судебных и административных мест и должностных лиц, общественных, профессиональных, партийных организаций и жалобы потерпевших». Этот пункт (п. 3) полностью вошел в Инструкцию НКЮ от 19 декабря 1917 г., и лишь два последних слова были заменены словами: «и частных лиц» (п. 3 д).

Несколько пунктов Инструкции Московскому революционному трибуналу, посвященных организации следственной комиссии, затем дословно вошли в Инструкцию от 19 декабря 1917 г. Так, «для производства расследования по этим делам (по делам, подсудным революционному трибуналу. — Ю. Т.) при революционном трибунале учреждается следственная комиссия в составе 6 лиц, выбираемых Московским Советом рабочих и солдатских депутатов». Это положение полностью вошло в Инструкцию от 19 декабря 1917 г. (п. 3 е), только, естественно, последние слова заменены словами: «избираемых Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов». Здесь мы видим отход от Декрета о суде № 1. Там говорилось, что следственные комиссии образуются при Советах, а в Инструкции Московскому трибуналу, а затем и в Инструкции от 19 декабря 1917 г. и в последующих нормативных актах о революционных трибуналах следственные комиссии создавались не при Советах, а при революционных трибуналах.

В Инструкции Московскому трибуналу следующим образом были определены права членов следственной комиссии: «а) требовать к допросу всех граждан; б) производить осмотр и выемку почтовой и телеграфной корреспонденции, а также книг, документов и переписку кредитных установлений по уполномочию в каждом отдельном случае следственной комиссии; в) обращать требования о производстве отдельных следственных действий к местным судебным учреждениям». Это положение инструкции было использовано при формулировке п. 3 к Инструкции от 19 декабря 1917 г. Инструкцией Московскому трибуналу были определены меры пресечения: арест, залог, поручительство.

В Инструкции Московскому трибуналу содержалось очень интересное положение, которое мы не встретим ни в одном из нормативных актов о революционных трибуналах: «По поступлении сообщения или жалобы следственная комиссия рассматривает их в публичном заседании (выделено мною. — Ю. Т.) под руководством председателя трибунала или его заместителя, с вызовом обвиняемого, и постановляет о прекращении дела, если не найдет состава преступления, или направляет дело по подсудности, или поручает одному из своих членов произвести расследование, если найдет необходимым проверить или собрать доказательства, или назначает дело к слушанию в заседании революционного трибунала».

В практике следственной комиссии такие заседания проходили торжественно, с предварительным объявлением в газете, с участием обвиняемого, его допросом, а если было несколько обвиняемых, то с допросом их всех. Так, 22 февраля 1918 г. следственная комиссия при Московском революционном трибунале публично рассмотрела дело членов партии «Великая Россия», обвиняемых в деятельности, направленной на восстановление монархического строя в стране. Были допрошены все пятерых обвиняемых. Следственная комиссия постановила после совещания в отношении двух обвиняемых дело прекратить за отсутствием состава преступления, а в отношении троих обвиняемых следственная комиссия вынесла решение предать их суду революционного трибунала, освободить их из-под стражи с отобранием подписки о немедленной явке при первом же вызове. Товарищи из Московской следственной комиссии гордились такой демократической, с их точки зрения, формой деятельности следственной комиссии: публичность, участие обвинения и защиты. Н. В. Крыленко отмечает, что подобным образом следственная комиссия при Московском революционном трибунале «работала вплоть до марта месяца, до переезда в Москву СНК».

Вполне естественно, что такая форма деятельности следственной комиссии при Московском революционном трибунале была излишней, ибо она полностью подменяла стадию судебного следствия при разбирательстве дела в судебном заседании революционного трибунала, к тому же это затягивало следствие, осложняло его проведение.

В Инструкции Московскому трибуналу был закреплен важный принцип деятельности революционного трибунала: «Заседания революционного трибунала публичны»; он полностью вошел в Инструкцию от 19 декабря 1917 г. (п. 4). Председатель революционного трибунала руководил его заседаниями. Решения Московского революционного трибунала считались окончательными и обжалованию не подлежали. Допускалось участие защиты не только в судебном заседании, но и при производстве предварительного расследования. Причем в качестве защитников допускались по выбору подсудимых все пользующиеся политическими правами граждане обоего пола. При отсутствии частного обвинителя обвинение поддерживал член следственной комиссии, производивший расследование. Н. И. Карапетян, работавший в следственной комиссии Московского трибунала с момента ее основания, вспоминал, что вначале члены «следственной комиссии стали выступать в качестве обвинителя, или приглашались в качестве обвинителя работники московской организации ВКП и Моссовета».

Остановимся подробно на последующем нормативном акте Советского государства о революционных трибуналах, хотя он вносил мало нового по сравнению с отмеченными нами ранее нормативными актами, по следующим соображениям: во-первых, он придал многим положениям Инструкции Московскому трибуналу общегосударственное, обязательное для всех значение; во-вторых, обобщил и взял все положительное из двух проанализированных нами ранее актов о революционных трибуналах; в-третьих, он вошел в «Собрание Узаконений и Распоряжений Рабоче-крестьянского Правительства» и стал, таким образом, обязательным для всех нормативных актов; в-четвертых, на местах он был широко известен и сыграл большую роль в создании и деятельности революционных трибуналов; в-пятых, он по-разному оценивается исследователями. Результатом обобщения «Руководства для устройства революционных трибуналов» и «Инструкции Московскому революционному трибуналу» явилась Инструкция Народного Комиссариата Юстиции от 19 декабря 1917 г. «О революционном трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке ведения его заседаний». Инструкция конкретизировала положение Декрета о суде № 1 о подсудности революционных трибуналов, согласно ей им подлежали дела о лицах, организующих восстания против власти Рабоче-крестьянского правительства, активное противодействие Советскому правительству, неподчинение ему, призыв других к противодействию или неподчинению ему, саботаж, прекращение и сокращение производства предметов массового потребления, скупка, сокрытие, порча, уничтожение предметов массового потребления или другие способы вызвать их недостаток на рынке или повышение цен на них; нарушение декретов, приказов, обязательных постановлений и других опубликованных распоряжений органов Рабоче-крестьянского правительства, если в них предусмотрено предание за нарушение их суду революционного трибунала; злоупотребление властью. Инструкция давала перечень мер наказания, применяемых революционными трибуналами: денежный штраф, лишение свободы, удаление из столиц, отдельных местностей или пределов Российской Республики; объявление общественного порицания, объявление виновного врагом народа, лишение виновного всех или некоторых политических прав, секвестр или конфискация (частичная или общая) имущества, присуждение к обязательным общественным работам. Так что в распоряжении революционных трибуналов был весьма широкий и действенный выбор мер наказания.

Декрет о суде № 1 предусмотрел в отношении местных судов, что они руководствуются в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию (ст. 5). В примечании к ст. 5 говорилось, что отмененными признаются все законы, противоречащие декретам ВЦИК, СНК, «а также программе-минимум Р.С.Д. Р. Партии и Партии С. Р.». П. Стучка писал, что в примечании к ст. 5 Декрета о суде № 1 положение о том, что отмененными признаются все законы, противоречащие программам-минимум партии РСДРП(б) и партии социалистов-революционеров, были внесены по предложению В. И. Ленина. Об отношении революционных трибуналов к прежнему законодательству Декрет о суде № 1 умалчивал. В Инструкции прямо указано, что меру наказания революционный трибунал устанавливает, руководствуясь обстоятельствами дела и революционной совестью. В ней закреплены некоторые процессуальные нормы. Так, заседания революционных трибуналов публичны. Гласность в деятельности революционных трибуналов имела большое воспитательное значение. Приговоры революционные трибуналы постановляли по большинству голосов, судебное следствие велось при участии обвинения и защиты, должен был вестись стенографический протокол всего заседания. Значительное внимание инструкция уделяла вопросам обвинения и защиты. При революционном трибунале учреждалась коллегия лиц, посвящающих себя правозаступничеству как в форме общественного обвинения, так и общественной защиты. Эта коллегия образовывалась путем свободной записи всех лиц, желающих оказать помощь революционному правосудию и представивших рекомендации Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Контроль местных Советов над этой коллегией обеспечивал надежность ее состава. Из состава коллегии правозаступников революционный трибунал мог пригласить для каждого дела общественного обвинителя. Революционный трибунал по просьбе обвиняемого мог предоставить ему защитника из коллегии правозаступников. Участие обвинения и защиты в процессе были безбрежно демократичны. Так, кроме обвинителей и защитников из коллегии правозаступников в процессе могли принять участие по одному обвинителю и одному защитнику из числа присутствующих в зале. В качестве обвинителей и защитников, имеющих право участия в деле, допускались по выбору сторон все пользующиеся политическими правами граждане обоего пола. Широкое участие обвинения и особенно защиты приводили к тому, что контрреволюция использовала заседания революционных трибуналов для враждебной пропаганды, а бывшие адвокаты подпольно зарабатывали бешеные деньги, выступая в качестве защитников на этих процессах. В целом же организация обвинения и защиты в революционных трибуналах шла значительно впереди местных судов.

Решения революционных трибуналов считались окончательными. Однако в случае нарушения установленных инструкцией форм судопроизводства и явной несправедливости приговора Народный Комиссариат юстиции имел право обратиться во ВЦИК с предложением назначить вторичное и последнее рассмотрение дела.

Инструкция уделила внимание организации работы следственных комиссий революционных трибуналов. Они учреждались в составе 6 лиц, избираемых Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Поводом к возбуждению уголовного дела могли служить сообщения судебных и административных органов, должностных лиц, общественных, профессиональных, партийных организаций и частных лиц. По поступлении сообщения или жалобы следственная комиссия в течение 48 часов рассматривала их и постановляла о прекращении дела, если не находила состава преступления, или направляла дело по подсудности, или назначала к слушанию в революционном трибунале. Следует отметить, что 48-часовой срок придал деятельности следственных комиссий оперативный характер, но вместе с тем он был совершенно недостаточным для расследования сложных дел, и на практике, разумеется, в таких случаях он не соблюдался. Постановления следственной комиссии принимались коллегиально. Постановления следственной комиссии об арестах, обысках, выемках и освобождении арестованных были действительны, если они принимались в составе коллегии из трех лиц. На постановления следственной комиссии жалобы подавались в революционный трибунал и рассматривались им в распорядительном заседании. Таким образом, революционные трибуналы наделялись контрольными функциями в отношении следственных комиссий.

Инструкция НКЮ революционным трибуналам от 19 декабря 1917 г. была подписана тогдашним народным комиссаром юстиции левым эсером И. З. Штейнбергом. В ней были следующие новые положения: расширена подсудность революционных трибуналов за счет преступлений лиц, «которые, пользуясь своим общественным или административным положением, злоупотребляют властью, предоставленной им революционным народом» (п. 1 ж); ведение революционным трибуналом стенографического протокола всего заседания (п. 3 г); установление 48 часов для рассмотрения жалоб и сообщений в следственной комиссии (п. 3 ж) и 12 часов для утверждения следственной комиссией решений, единолично принятых членами следственной комиссии (п. 3 з); ряд норм об обвинении и защите (пп. 6, 7 б, 7 в, 8, 9, 10); установление возможности обжалования приговоров революционных трибуналов «в случае нарушения установленных настоящей инструкцией форм судопроизводства, а также обнаружения признаков явной несправедливости приговора...» (п. 11); сохранение за заседателями во время сессии революционного трибунала «занимаемой ими службы» (п. 12).

Купить

Внимание! Авторские права на книгу "Наследие кафедры истории государства и права. Сборник научных трудов" (Сост. Приходько М.А.) охраняются законодательством!

Наследие кафедры истории государства и права. Сборник научных трудов

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Ю. П. Титов.
Созданиесистемы советских революционныхтрибуналов

Введение

I. Создание местных революционных трибуналов

Первые нормативные акты о революционных трибуналах и создание местных революционных трибуналов

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Наследие кафедры истории государства и права. Сборник научных трудов

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Ю. П. Титов.Созданиесистемы советских революционныхтрибуналов

Введение

I. Создание местных революционных трибуналов

Первые нормативные акты о революционных трибуналах и создание местных революционных трибуналов

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Ю. П. Титов.
Созданиесистемы советских революционныхтрибуналов