2. Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.

1. Уголовно-процессуальная деятельность всех субъектов уголовно-процессуальных правоотношений направлена на начало производства по уголовному делу, расследование, рассмотрение и разрешение уголовных дел и должна иметь определенные специфические цели. Кроме всего прочего, как раз в достижении определенной цели и заключается сущность самого уголовного процесса. Таким образом, ч. 1 комментируемой статьи определяет две группы целей. Первая группа целей уголовного процесса связана с тем, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью (ст. 2 Конституции РФ), она предусматривает:

а) защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Защита прав, свобод и законных интересов граждан и организаций от преступных посягательств и необоснованного ограничения, по сути дела, является той генеральной идеей, которая и определяет цели и принципы уголовного судопроизводства, а также содержание уголовно-процессуального закона в целом. Кроме того, если уголовное законодательство несет также превентивную функцию, предупреждая преступные посягательства в отношении объектов, охраняемых уголовным законом, то соответствующая цель уголовного судопроизводства отражает его защитную правовосстановительную функцию применительно к лицам, потерпевшим от преступлений;

б) защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Данная цель уголовного судопроизводства имеет ярко выраженный превентивный характер. Если первая цель уголовного судопроизводства в качестве объектов защиты называет потерпевших от преступлений, то предупреждение от незаконного и необоснованного ограничения прав и свобод личности распространяется на неопределенный круг лиц, вовлеченных в орбиту уголовного судопроизводства. Это могут быть не только подозреваемый и обвиняемый — как лица, подвергаемые уголовному преследованию, но также и потерпевший, свидетель и другие участники уголовного судопроизводства, чьи права могут быть незаконно и необоснованно ограничены, к которым без должных на то оснований могут быть применены принудительные меры (привод, принудительное освидетельствование, изъятие образцов для сравнительного исследования и т. д.).

2. Вторая группа целей уголовного процесса, по своей сущности, имеет публично-правовой характер, который предусматривает уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания, а также отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитацию каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.

3. Достижение вышеназванных целей уголовного процесса осуществляется посредством реализации задач уголовного процесса, которые должны решаться на этапах уголовно-процессуальной деятельности, а также выполнением задач субъектами данной деятельности.

4. Уголовно-процессуальное законодательство прямо не называет задачи этапов уголовно-процессуальной деятельности. Они могут быть сформулированы с учетом иных норм действующего законодательства. Так, например, задачей стадии возбуждения уголовного дела является выявление поводов и оснований возбуждения уголовного дела, в соответствии с которыми орган дознания, дознаватель или следователь в пределах компетенции возбуждает уголовное дело (ст. 146 УПК). Задачи стадии предварительного расследования неразрывно связаны с общими задачами борьбы с преступностью. Ими являются:

1) установление объективных и субъективных признаков преступления путем исследования в строгом соответствии с уголовно-процессуальной формой обстоятельств содеянного;

2) быстрое и полное раскрытие преступления, изобличение виновных и привлечение их в качестве обвиняемых;

3) обнаружение и закрепление доказательств по делу;

4) охрана прав и законных интересов участников процесса и других лиц;

5) недопущение продолжения преступной деятельности;

6) установление характера и размера вреда, причиненного преступлением, и принятие мер по обеспечению его возмещения;

7) выявление обстоятельств, способствовавших преступлению, и принятие мер по их устранению. Задачи такого этапа уголовно-процессуальной деятельности, как рассмотрение и разрешение уголовных дел судом, определены Конституцией РФ. Так, согласно ст. 49 Конституции РФ на этом этапе лицо признается виновным либо невиновным в совершении преступления, соответственно выносится обвинительный или оправдательный приговор. В случае если вынесен обвинительный приговор, то задачей данного этапа уголовно-процессуальной деятельности является также назначение уголовного наказания (ст. 302 УПК).

5. Для достижения целей уголовного судопроизводства субъекты уголовно-процессуальной деятельности выполняют определенные задачи. Так, субъекты уголовно-процессуальной деятельности, которые выполняют такую уголовно-процессуальную функцию, как осуществление правосудия, решают следующие задачи:

1) создание необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления представляемых им прав (ч. 3 ст. 15 УПК);

2) признание лица виновным в совершении преступления и назначение ему наказания (ст. 29 УПК);

3) разрешение процессуальных вопросов, отнесенных к компетенции суда (ст. 29 УПК).

Задачей стороны защиты является защита прав и законных интересов подозреваемых и обвиняемых, а также оказание им юридической помощи при производстве по уголовному делу (ст. 49 УПК).

Статья 6.1. Разумный срок уголовного судопроизводства

1. Уголовное судопроизводство осуществляется в разумный срок.

2. Уголовное судопроизводство осуществляется в сроки, установленные настоящим Кодексом. Продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке, которые предусмотрены настоящим Кодексом, но уголовное преследование, назначение наказания и прекращение уголовного преследования должны осуществляться в разумный срок.

3. При определении разумного срока уголовного судопроизводства, который включает в себя период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора, учитываются такие обстоятельства, как правовая и фактическая сложность уголовного дела, поведение участников уголовного судопроизводства, достаточность и эффективность действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела, и общая продолжительность уголовного судопроизводства.

(Часть в ред. Федерального закона от 30 декабря 2015 г. № 440-ФЗ.)

31. При определении разумного срока досудебного производства, который включает в себя период со дня подачи заявления, сообщения о преступлении до дня принятия решения о приостановлении предварительного расследования по уголовному делу по основанию, предусмотренному пунктом 1 части первой статьи 208 настоящего Кодекса, учитываются такие обстоятельства, как правовая и фактическая сложность уголовного дела, поведение потерпевшего и иных участников досудебного производства по уголовному делу, достаточность и эффективность действий прокурора, руководителя следственного органа, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного возбуждения уголовного дела, установления лица, подлежащего привлечению в качестве подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, а также общая продолжительность досудебного производства по уголовному делу.

(Часть введена Федеральным законом от 21 июля 2014 г. № 273-ФЗ; в ред. Федерального закона от 30 декабря 2015 г. № 440-ФЗ.)

32. При определении разумного срока применения меры процессуального принуждения в виде наложения ареста на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, в ходе уголовного судопроизводства учитываются обстоятельства, указанные в части третьей настоящей статьи, а также общая продолжительность применения меры процессуального принуждения в виде наложения ареста на имущество в ходе уголовного судопроизводства.

(Часть введена Федеральным законом от 29 июня 2015 г. № 190-ФЗ.)

4. Обстоятельства, связанные с организацией работы органов дознания, следствия, прокуратуры и суда, а также рассмотрение уголовного дела различными инстанциями не может приниматься во внимание в качестве оснований для превышения разумных сроков осуществления уголовного судопроизводства.

5. В случае, если после поступления уголовного дела в суд дело длительное время не рассматривается и судебный процесс затягивается, заинтересованные лица вправе обратиться к председателю суда с заявлением об ускорении рассмотрения дела.

6. Заявление об ускорении рассмотрения уголовного дела рассматривается председателем суда в срок не позднее 5 суток со дня поступления этого заявления в суд. По результатам рассмотрения заявления председатель суда выносит мотивированное постановление, в котором может быть установлен срок проведения судебного заседания по делу и (или) могут быть приняты иные процессуальные действия для ускорения рассмотрения дела.

(Статья введена Федеральным законом от 30 апреля 2010 г. № 69-ФЗ.)

Действие положений статьи (в ред. Федерального закона от 21 июля 2014 г. № 273-ФЗ) распространяется на правоотношения, возникшие с 25 июня 2013 г.

1. Разумный срок уголовного судопроизводства закреплен в п. 1 ст. 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — ЕКПЧ или Европейская Конвенция).

Пункт 3 ст. 5 названной Конвенции устанавливает, что «каждое лицо, подвергнутое аресту или задержанию, незамедлительно доставляется к судье или иному должностному лицу, уполномоченному законом осуществлять судебные функции, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда». «Власти обязаны обеспечить убедительное обоснование любого периода содержания под стражей, каким бы коротким он ни был» // постановление ЕСПЧ по делу «Шишков против Болгарии» (Shishkov v. Bulgaria), жалоба № 38822/97, § 66, ECHR 2003-I. «Лицо, содержащееся под стражей, должно иметь право подавать жалобу с требованием пересмотра законности такого содержания через разумные интервалы времени» // постановление ЕСПЧ от 24 октября 1979 г. по делу «Винтерверп против Нидерландов». Серия А, № 33. По делу «Безикерн против Италии» (1989 г.) Европейский Суд (ЕСПЧ) уточнил, что разумные интервалы времени означают сравнительно короткие сроки.

Подпункт «с» п. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, принятого резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН 16 декабря 1966 г., устанавливает, что «каждый имеет право при рассмотрении любого предъявляемого ему уголовного обвинения быть судимым без неоправданной задержки», а п. 3 ст. 2 обязывает государства обеспечить любому лицу, права и свободы которого нарушены, эффективные средства правовой защиты.

Пункт 4 Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью № 40/34, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 г., предписывает: «Лица, которым преступлением был причинен вред, включая моральный, имеют право на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию за нанесенный им ущерб в соответствии с национальным законодательством». В постановлении Конституционного Суда РФ от 25 июня 2013 г. № 14-П отмечена правовая взаимосвязь данной Декларации с положениями Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» и со ст. 52 Конституции РФ, согласно которой «права потерпевших от преступлений охраняются законом, а государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба».

Таким образом, осуществление уголовного судопроизводства в срок, превышающий разумный, нарушает права участников уголовного судопроизводства как со стороны обвинения, так и со стороны защиты.

В Рекомендациях Комитета министров Совета Европы от 17 сентября 1987 г., связанных с рационализацией досудебного производства, отмечалось:

— «задержка в раскрытии преступлений ведет к дискредитации уголовного права и сказывается на надлежащем отправлении правосудия»;

— «при рассмотрении незначительных и массовых правонарушений государствам может быть рекомендовано:

а) введение так называемых суммарных процедур;

б) вынесение внесудебных решений органами, компетентными в уголовных вопросах, иными посредническими органами как возможной альтернативы судебного разбирательства;

в) установление так называемых упрощенных процедур;

г) упрощения обычных судебных процедур;

— более четкое определение приоритетов в проведении политики борьбы с преступностью как по форме, так по удобству» Рекомендации Комитета министров Совета Европы от 6 октября 2000 г. «О роли прокурора в системе уголовного правосудия» предусматривают обязанность прокурора «выполнять свои функции справедливо, беспристрастно и объективно; стараться обеспечить, чтобы система уголовного правосудия функционировала так быстро, как это возможно».

«Суды в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Европейской Конвенции должны разрешать дела в разумные сроки. При этом на государства возлагается обязанность организовать свои судебные системы таким образом, чтобы их национальные суды выполняли все требования этой нормы ЕКПЧ» // постановления ЕСПЧ от 6 мая 1981 г. по делу «Бухгольц против Германии» (Buchholz v. Germany). § 51. Series A. № 42; от 10 июля 1984 г. по делу «Гинчо (Guincho) против Португалии. § 38 // Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. Т. 1. М.: Нормы , 2000. С. 470–475; от 25 марта 1999 г. по делу «Пелисье и Сасси против Франции» (Pelissieret Sassi v. France). § 74. ECHR 1999-II; и др.

«Используемые в ст. 61 УПК РФ понятия “разумный срок” и “исключительный случай”, как всякие оценочные понятия, наполняются конкретным содержанием в зависимости от фактических обстоятельств конкретного дела и с учетом толкования данных законодательных терминов в правоприменительной практике. Однако они не являются настолько неопределенными, чтобы препятствовать правильному пониманию и применению соответствующих законоположений» // Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 23 сентября 2010 г. № 1211-О-О.

2. На основе норм Европейской Конвенции и прецедентной судебной практики Европейского Суда в Российской Федерации 30 апреля 2010 г. были приняты два Федеральных закона: № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» и № 69-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона “О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок”». Федеральным законом № 69-ФЗ от 30 апреля 2010 г. УПК РФ был дополнен новой ст. 61 «Разумный срок уголовного судопроизводства», а сама эта норма получила статус принципа уголовного судопроизводства. Разумный срок уголовного судопроизводства получил законодательное закрепление также в ч. 2 ст. 123, ч. 21 ст. 124, ч. 1 ст. 144 и некоторых других нормах УПК РФ.

К примеру, на приводимых ниже правовых позициях высших судов можно кратко показать действие данного принципа не только в стадии досудебного производства, но и в судебных стадиях, следующих за стадией производства по делу в суде первой инстанции:

— «Положения пункта 4 статьи 5 Европейской Конвенции предусматривают право лица на безотлагательное рассмотрение судом вопроса о правомерности заключения его под стражу и на незамедлительное освобождение, если заключение под стражу признано судом незаконным и необоснованным. В связи с этим судам после поступления жалобы и (или) представления на постановление об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу (о продлении срока содержания под стражей) необходимо незамедлительно направлять соответствующие материалы для апелляционного рассмотрения. Судам апелляционной инстанции надлежит рассматривать указанные жалобу и (или) представление не позднее срока, определенного национальным законом» (постановление ЕСПЧ от 24 июня 2010 г. «дело Велиев против России» // Российская хроника Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2011. № 2);

— «Законодательное закрепление в части 2.1. ст. 399 УПК РФ участие потерпевших в рассмотрении вопроса об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания не ставит суд в зависимость от их позиции, но позволяет учесть в рамках судебной процедуры интересы жертв преступлений — обеспечение личной безопасности, защиты семьи и близких от возможной мести осужденного, возмещение причиненного им вреда. Однако реализация этого права потерпевшими не должна осуществляться с нарушением принципа процессуальной экономии, т. е. приводить к существенному увеличению сроков ходатайств об условно-досрочном освобождении (особенно если количество потерпевших по делу исчисляется десятками и сотнями) и, как следствие, к чрезмерно длительному пребыванию осужденного в состоянии ожидания судебного решения и неопределенности относительно своего положения» (постановление Конституционного Суда РФ от 18 марта 2014 г.).

Еще в 2008 г. — за два года до момента принятия указанного выше Федерального закона — Конституционный Суд РФ отмечал: «Осуществление судопроизводства в разумный срок преследует цель эффективной реализации права на судебную защиту, что возможно лишь с помощью государства, создающего для этого необходимые институциональные и процессуальные условия, призванные гарантировать и обеспечивать его реализацию посредством установления конкретных процедур» (определение Конституционного Суда РФ от 3 июля 2008 г. № 621-О-О).

Итальянский юрист ХVIII в. Чезариа Беккариа писал: «Чем скорее следует наказание за преступлением, чем ближе к нему, тем оно справедливее, тем оно полезнее».

После введения в 2010 г. рассматриваемой правовой нормы Конституционный Суд РФ констатировал:

— «Требование разумного срока судебного разбирательства отражает важнейший общественный запрос на эффективное и рациональное правосудие, одним из основных показателей которого является своевременность разрешения дел» (постановление от 19 июля 2011 г. № 17-П);

— «Одним из важных факторов, определяющих эффективность восстановления нарушенных прав, является своевременность защиты прав участвующих в деле лиц. Это означает, что правосудие можно считать отвечающим требованиям справедливости, если рассмотрение и разрешение дела судом осуществляется в разумный срок. Соответственно, устанавливаемые федеральным законодателем институциональные и процедурные условия осуществления процессуальных прав должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты и тем самым обеспечивать справедливость судебного решения, без чего недостижим баланс публично-правовых и частноправовых интересов» (Постановление от 25 июня 2013 г. № 14-П).

Европейский Суд по правам человека в ряде своих решений отмечал:

— «…Важность отправления правосудия без промедлений, которые могут подвергнуть риску его эффективность и достоверность» (постановления ЕСПЧ от 20 февраля 1991 г. по делу «Вернийо против Франции» (Vernillo v. France). § 38. Series A. № 198; от 23 октября 1990 г. по делу «Морейра де Азеведу против Португалии» (Moreriade Azevedo v. Portugal). § 74. Series A. № 189; от 27 октября 1994 г. по делу «Катте Клитше де ла Грандж против Италии (Katte Klitschedela Grange v. Italy). § 61. Series A. № 293-В);

— «…Хотя судопроизводство должно носить безотлагательный характер, в ст. 6 Европейской Конвенции заложен более общий принцип надлежащего отправления правосудия» (постановление ЕСПЧ от 12 октября 1992 г. по делу «Боддаерт против Бельгии» (Boddaert v. Belgium). § 39. Series A. № 235-D);

— «Власти должны соблюсти справедливый баланс между различными аспектами этого обязательного требования» (постановление ЕСПЧ от 22 декабря 2009 г. по делу «Леханова против России» (Lekhanova v. Russia). § 45 // Бюллетень ЕСПЧ. 2010. № 12).

В то же время Европейский Суд, Конституционный Суд РФ и Верховный Суд РФ не отождествляют разумность сроков уголовного судопроизводства с их краткостью, разъясняя:

— «Публичные субъекты, ведущие уголовный процесс, обязаны проявлять усердие в своей деятельности по уголовному делу и не допускать ограничения прав и законных интересов лиц, вовлекаемых в уголовный процесс» (постановления ЕСПЧ от 8 февраля 2005 г. по делу «Панченко против России» // Бюллетень ЕСПЧ. 2005. № 9; от 2 ноября 2006 г. по делу «Комарова против России» // Бюллетень ЕСПЧ. 2007. № 7);

— «Особая быстрота, на которую находящийся в заключении имеет право рассчитывать при рассмотрении его дела, не должна мешать тщательным усилиям судей по исполнению их обязанностей с должной тщательностью» (постановления ЕСЧП от 12 декабря 1991 г. по делу «Тот против Австрии» (Toth v. Austria). § 77. Серия А. Т. 224. С. 20–21; от 27 августа 1992 г. по делу «Томази против Франции» (Tomasi v. France). § 102. // Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. М., 2001. Т. 1. С. 760);

— «Заявителю жалобы в Европейский Суд не может вменяться в вину намерение использовать в полном объеме для защиты своих интересов возможности, предоставленные национальным законом» (постановление ЕСПЧ от 2 ноября 2006 г. по делу «Никитин против России» // Бюллетень ЕСПЧ. 2008. № 4);

— «Использование сторонами по делу своих процессуальных прав не может свидетельствовать о затягивании судебного процесса, а также о вине данной стороны в увеличении срока рассмотрения дела» (определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда России от 26 октября 2010 г. № 33-Г10-21. URL: http://www.vsrf.ru);

— «Преждевременное вынесение постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого при отсутствии достаточных доказательств, дающих основание для предъявления обвинения в совершении преступления, следует расценивать как несоблюдение требований закона и необоснованное ограничение прав и свобод гражданина» (Определение Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2004 г. № 467-О);

— «Необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства не может оправдывать ограничение иных прав, предусмотренных в ста-тье 6 Конвенции (например, права на процессуальное равенство сторон в судебном процессе; права обвиняемого задавать вопрос показывающему против него свидетелю). Поэтому суд не должен под предлогом соблюдения разумных сроков судопроизводства отказывать в исследовании доказательств, необходимых для полного и объективного разрешения дела, а также для обеспечения процессуального равенства сторон» (п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и Протоколов к ней» // БВС РФ. 2013. № 8);

— «Право на справедливое разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом предполагает окончательность и стабильность судебных актов, вступивших в законную силу» (Постановление Конституционного Суда РФ от 25 марта 2014 г. № 14).

3. Исчисление начального момента разумного срока уголовного судопроизводства для привлекаемого к уголовной ответственности лица осуществляется согласно ч. 3 комментируемой статьи «с момента начала уголовного преследования».

«Под началом осуществления уголовного преследования понимается момент, с которого лицо в соответствии со статьями 46 и 47 УПК РФ является (признается) подозреваемым (обвиняемым)» (п. 13 совместного постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 декабря 2010 г. № 30/64 «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумные сроки»).

Так, если уголовное дело было возбуждено по факту преступления в отношении неустановленного лица, то только с момента получения привлекаемым к уголовной ответственности лицом уголовно-процессуального статуса подозреваемого или обвиняемого как участника процесса оно (это лицо) реально, фактически претерпевает те ограничения своих прав, которые предусмотрены УПК РФ для подозреваемого либо обвиняемого. Если такое лицо после совершения преступления скрылось и, к примеру, было задержано либо явилось с повинной только лишь через пять лет после его совершения, то начало исчисления разумного срока уголовного судопроизводства будет исчисляться либо с момента задержания такого лица или же с момента его явки с повинной и соответственно получения уголовно-процессуального статуса подозреваемого либо обвиняемого. Аналогичное относится и к тем ситуациям, когда по ряду таких составов преступлений, как злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей (ст. 157 УК РФ), побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи (ст. 313 УК РФ), уклонение от отбывания лишения свободы (ст. 314 УК РФ), самовольное оставление части или места службы (ст. 337 УК РФ), дезертирство (ст. 338 УК РФ) и по ряду других аналогичных им преступлений уже в момент возбуждения уголовного дела в силу положений п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ лицо получает уголовно-процессуальный статус подозреваемого, поскольку уголовные дела по перечисленным выше составам преступлений в силу специфики фактических обстоятельств, входящих в предмет доказывания, не могут быть возбуждены в отношении неустановленного лица.

Изложенное соответствует правовой позиции Европейского Суда: «Периоды времени, когда заявитель находился в бегах, должны быть исключены из общей продолжительности, учитываемой при определении разумного срока» // постановление ЕСПЧ от 19 февраля 1991 г. по делу «Джиролами против Италии» (Girolami v. Italy). § 13. Series A. № 196-Е.

Судебная практика Европейского Суда в этих правоотношениях начало разумного срока согласно положениям п. 1 ст. 6 Европейской Конвенции исчисляет по-разному:

— «…в тот день, когда лицу было предъявлено обвинение» (постановление от 27 июня 1968 г. по делу «Неймастер против Австрии». Серия А, Т. 8. С. 41. § 18);

— «…под обвинением Суд понимает в том числе и официальное уведомление о возбуждении уголовного дела против конкретного лица, точнее в момент, когда самому лицу стало известно, что против него возбуждено уголовное дело» (постановление от 15 июля 1982 г. по делу «Экли против Германии»);

— в судебных решениях по делам от 27 июня 1968 г. «Вемхофа против Германии», от 27 июня 1968 г. «Неймастер против Австрии», от 16 июля 1971 г. «Рингейзен против Австрии» точкой такого отсчета соответственно были: 1) день ареста; 2) дата, когда лицо было официально уведомлено, что уголовное преследование в отношении него возможно; 3) день начала предварительного следствия (Серия А. Т. 7. С. 26–27, § 19; Серия А. Т. 8. С. 41, § 18; Серия А. Т. 13. С. 45, § 110);

— под обвинением понимается не только «официальное уведомление лица компетентным органом власти о наличии предположения о том, что этим лицом совершено уголовно-наказуемое правонарушение». ЕСПЧ, кроме того, выделяет ряд иных дополнительных критериев, конституирующих данное понятие, к числу которых относятся следующие:

а) выписан ли ордер на арест того или иного лица;

б) проинформировано ли само лицо о том, что против него возбуждено уголовное дело;

в) когда власти, проводящие расследование в связи с таможенными нарушениями, требуют, чтобы обвиняемый представил вещественные доказательства, и при этом блокируют банковские счета;

г) другие аналогичные действия;

— момент, предшествующий передаче дела в суд первой инстанции (именно такую позицию высказал Европейский Суд в § 42 своего постановления от 27 февраля 1980 г. по делу «Девеер против Бельгии». Серия А, № 35). В российском уголовном процессе он может быть приемлем при исчислении разумного срока по делам частного обвинения — с момента поступления в суд заявления потерпевшего или иного лица, указанного в ч. 1 и 2 ст. 318 УПК РФ.

В то же время в этом аспекте можно встретить и следующие упрощенные процедуры.

Так, Европейская комиссия по правам человека в области судебной процедуры по уголовным делам не усмотрела каких-либо нарушений в деле некоего бельгийского государственного служащего, который был обвинен в нарушении закона, запрещающего государственным служащим получать подарки. Этот служащий заявил, что его не информировали в достаточной степени об обвинениях, поскольку следователь сказал только следующее: «Вы обвиняетесь в коррупции». Комиссия, однако, посчитала это заявление достаточным, поскольку указанный гражданин был более подробно проинформирован об обвинении позднее.

Аналогичный подход был проявлен в деле Нельсона, обвинявшегося в подстрекательстве к грабежу. В обвинении не было сказано, что при подстрекательстве использовалось гипнотическое влияние и это послужило основанием для жалобы о том, что информация не была достаточно подробной для того, чтобы обвиняемый мог в должной мере подготовиться к защите. Комиссия не усмотрела в данном случае нарушения, поскольку защитник знал о том, что по этому поводу обвинение организует психологическое тестирование на полиграфе, и признала результаты этого тестирования, в которых фиксировались такие детали обвинения, как способ совершения преступления. В силу этого право быть подробно уведомленным о характере и основании предъявленного обвинения не было нарушено.

Сообщать о подозрении или обвинении можно не только в письменной, но и в устной форме, и при этом не обязательно фиксировать эту информацию в официальном документе (например, в протоколе допроса подозреваемого, постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, уведомлении о подозрении, в обвинительном акте или обвинительном заключении — как это предусмотрено, например, в российском уголовно-процессуальном законодательстве). Так, в частности, по названному выше делу «Неймастер против Австрии» обвиняемый жаловался на то, что при аресте ему не было сообщено о характере и основаниях обвинения. Однако Комиссия не усмотрела нарушения, поскольку обвиняемый за две недели до ареста был допрошен следователем. Из этого факта Комиссия сделала вывод о том, что обвиняемый знал о характере и основании предъявленного ему обвинения;

— понятие «уголовное обвинение» (в аспекте положений п. 1 ст. 6 Европейской Конвенции) ЕСПЧ распространяет на военно-дисциплинарные проступки, обвинения в нарушении норм таможенного, налогового и административного права. ЕСПЧ распространил гарантии ст. 6 настоящей Конвенции на административное производство, на конституционное производство и правоотношения в сфере ОРД.

Более того, судебная практика Европейского Суда исходит не из формального, а из содержательного понимания уголовного судопроизводства и уголовно-процессуальных правоотношений.

В то же время по делу «Рослов против России», когда уголовное дело по факту присвоения государственного (муниципального) имущества в средней школе г. Орла было возбуждено 21 декабря 1998 г. в отношении неизвестного лица, а сам директор этой школы Рослов был допрошен в тот момент времени в качестве свидетеля, ЕСПЧ констатировал, что допрос лица в качестве свидетеля не является начальным моментом исчисления разумного срока уголовного судопроизводства, поскольку по смыслу ст. 6 Европейской Конвенции он не является предъявлением обвинения и заявитель жалобы в Европейский Суд не доказал, как этот допрос существенно повлиял на его права и законные интересы. Разумный срок уголовного судопроизводства по данному делу ЕСПЧ исчислял с другой даты — 20 сентября 1999 г., когда Рослову было предъявлено обвинение и он дал подписку о невыезде, которая была избрана в отношении него в качестве меры пресечения.

По другому делу «Кузьмин против России» ЕСПЧ 6 июня 2002 г. констатировал по своей юридической сути аналогичную правовую позицию: «Вызов для беседы в органы прокуратуры не является по смыслу пункта 1 ст. 2 Протокола № 4 к Европейской Конвенции вмешательством в осуществление права свободного передвижения по стране».

По делу «Девеер против Бельгии» в § 46 текста своего постановления от 27 февраля 1980 г. ЕСПЧ разъяснил, что обвинение для целей п. 1 ст. 6 Европейской Конвенции может быть определено как «официальное уведомление лица компетентным органом о предположении, что указанное лицо совершило преступление». Это определение также соответствует критерию, заключающемуся в определении того, «было ли на положение подозреваемого оказано существенное воздействие». Эту же свою правовую позицию из дела «Девеер против Бельгии» ЕСПЧ подтвердил в § 37 постановления от 3 июня 2010 г. по делу «Конашевская и другие против России» (жалоба № 3009/07).

Статья 6 Всеобщей декларации прав человека закрепляет: «Каждый человек, где бы он ни находился, имеет право на признание его правосубъектности».

Конституционный Суд России в рассматриваемых вопросах занимает следующую правовую позицию:

— «факт уголовного преследования и направленная против конкретного лица обвинительная деятельность могут подтверждаться не только актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, но и иными мерами, предпринимаемыми в целях его изобличения или свидетельствующими о наличии подозрения против него»;

— «а само уголовное преследование может осуществляться в различных формах».

Учитывая такую позицию, Верховный Суд РФ в своем решении по гражданскому делу по заявлению гражданина Мелкомяна Э. М. о выплате ему денежной компенсации за нарушение разумного срока уголовного судопроизводства согласно положениям названного выше Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ указал на наличие в отношении заявителя факта публичного уголовного преследования со стороны государства, начало которому было положено наложением ареста на его имущество. При этом заявитель Мелкомян Э. М. в момент осуществления в отношении него названной меры процессуального принуждения имел статус свидетеля по уголовному делу.

4. Исчисление начального момента разумного срока уголовного судопроизводства для потерпевшего указано в ч. 3.1 комментируемой статьи.

«При этом во всяком случае предполагается, что лицо обратилось с заявлением о преступлении своевременно, т. е. в течение непродолжительного срока с момента, когда оно узнало или должно было узнать о деянии, имеющем признаки преступления» (постановление Конституционного Суда РФ от 11 ноября 2014 г. № 28-П).

Аналогичное распространяется и на заявителя о преступлении, не получившего уголовно-процессуальный статус потерпевшего, например, ввиду неоднократного вынесения дознавателем или следователем по этому заявлению постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, которые впоследствии неоднократно отменялись прокурором либо руководителем следственного органа либо признавались незаконными или необоснованными судом в порядке положений ст. 125 УПК РФ, а в конечном итоге было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела ввиду истечения сроков давности уголовного преследования. Конституционный Суд РФ в этом аспекте неоднократно формулировал следующие правовые позиции:

— «Лицо, которому запрещенным уголовным законом деянием причинен физический или материальный вред, но которое не имеет формального уголовно-процессуального статуса потерпевшего, также не может быть лишено указанных прав» (постановление от 27 июня 2000 г. № 11-П, определения от 22 января 2004 г. № 119-О, от 18 января 2005 г. № 131-О, от 17 ноября 2011 г. № 1555-О-О и др.);

— «…Такое лицо, по существу, является потерпевшим (пострадавшим) в силу самого факта причинения ему преступлением такого вреда, а не вследствие вынесения решения о признании его потерпевшим; соответственно, правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из фактического его положения и лишь процессуально оформляется постановлением дознавателя, следователя или суда о признании потерпевшим, но не формируется им» (определения от 18 января 2005 г. № 131-О и от 17 ноября 2011 г. № 1555-О-О);

— «Пострадавшее лицо не может быть лишено права на подачу заявления о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок на том лишь основании, что оно не получило формального уголовно-процессуального статуса потерпевшего вследствие того, что по его заявлению дознавателем, органом дознания, следователем, руководителем следственного органа своевременно, в установленный законом срок не принято решение о возбуждении уголовного дела о преступлении, по которому в итоге вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с истечением срока давности уголовного преследования» (постановление от 11 ноября 2014 г. № 28-П).

5. Окончание исчисления срока уголовного судопроизводства для оценки его разумности.

5.1. Для привлекаемого к уголовной ответственности лица — до момента прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора (ч. 3 ст. 61).

Купить

Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации

В настоящей работе дан постатейный комментарий к тексту Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации с учетом изменений и дополнений, внесенных с момента его принятия Государственной Думой 22 ноября 2011 г. по 1 марта 2016 г.<br> Авторы стремились изложить свои взгляды с учетом анализа следственной, прокурорской и судебной практики, постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, изложенных в его решениях по вопросам уголовного судопроизводства, а также правовых позиций ЕСПЧ. Наряду с рассмотрением общих вопросов особое внимание уделено проблемам применения норм уголовно-процессуального законодательства органами военной юстиции.<br> Комментарий представляет практический интерес для должностных лиц органов дознания, предварительного расследования, прокуроров, адвокатов и судей, работников иных правоохранительных органов, а также может быть использован в учебном процессе при усвоении курса российского уголовного процесса. <br><br> <h3><a href="https://litgid.com/read/kommentariy_k_ugolovno_protsessualnomu_kodeksu_rossiyskoy_federatsii/page-1.php">Читать фрагмент...</a></h3>

559

Юридическая Под ред. Загорского Г.И. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации

Внимание! Авторские права на книгу "Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации" (Под ред. Загорского Г.И.) охраняются законодательством!

Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 2.
Принципы уголовного судопроизводства

Статья 6. Назначение уголовного судопроизводства

Статья 6.1. Разумный срок уголовного судопроизводства

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации

Оглавление

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 2.Принципы уголовного судопроизводства

Статья 6. Назначение уголовного судопроизводства

Статья 6.1. Разумный срок уголовного судопроизводства

ЛитГид

Помощь

Книги

ЛитГид в соцсетях

Глава 2.
Принципы уголовного судопроизводства