Глобальный мир: столкновение интересов. Монография

Чумаков А.Н.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Философия Издательство: Проспект Дата размещения: 06.03.2018 ISBN: 9785392279180 Язык: Объем текста: 472 стр. Формат: epub

Оглавление

Введение

Методологические замечания

Глава 1. Геополитические реалии XXI века

Глава 2. Архитектоника глобального человечества

Глава 3. Макросдвиги в мировойсоциосистеме

Глава 4. В лабиринтах конфронтации

Глава 5. Глобальный мир. Проблема управления

Глава 6. В поисках адекватных решений

Вместо заключения

Summary

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 5.
Глобальный мир. Проблема управления

Кто берется за частные вопросы без предварительного решения
общих, тот неминуемо будет на каждом шагу бессознательно
для себя «натыкаться»на эти общие вопросы.

В.И. Ленин

Основные понятия:

Мировое правительство — фигура речи, расхожий термин, употребляемый для обозначения некой гипотетической наднациональной структуры, где якобы принимаются (должны, будут приниматься) управленческие решения, обязательные для всего мира.

Мировой порядок — геополитическая картина мира; структура международных отношений, отражающая сложившийся баланс сил между различными субъектами международных отношений.

Сетевое управление — система принятия и исполнения решений в условиях, когда объект управления являет собою сеть относительно автономных, но принципиально взаимозависимых (взаимодействующих) элементов.

Системная реальность — материальный или идеальный объект, представляющий собою совокупность структурных элементов, функционирующих (пребывающих) в рамках некоего единого целого.

5.1. Новый мировой порядок — веление времени

Нет ничего хуже идей или институтов,
которые пережили соб­ственную полезность.

А. Печчеи

Вопрос о мировом порядке такой же древний, как и мир общественных отношений, в котором мы живем. От того, как люди понимают самих себя и окружающую их реальность, выстаивается и порядок, который они стремятся установить как внутри общества, так и во взаимодействии с природой. С глобальной точки зрения, а именно так мы и должны теперь воспринимать свою обитель, вопрос о планетарном мировом порядке впервые возник практически сразу же, как только в конце XV в. первооткрывателям новых земель — португальцам и испанцам, все больше убеждавшимся в том, что Земля круглая, стали вырисовываться реальные контуры земного шара. Их несовпадающие интересы, тесно пересекавшиеся на просторах океана и относительно вновь открываемых земель, вступали в противоречия и порождали конфликтные ситуации далеко за пределами их собственных территорий. Единственной альтернативой применению силы и военным действиям в разрешении конфликтов такого рода в то время была только власть святейшего папы Римского. Поскольку папы считались наместниками Бога на Земле и, следовательно, имели высшую власть в решении всех земных вопросов, то именно при их непосредственном участии и складывался во времена Великих географических открытий первый действительно Мировой порядок на нашей планете. Очень скоро в эту гонку открытий и приобретения новых территорий вступят Англия, Голландия, Франция и другие страны, но реальные баталии за раздел глобально открывавшегося тогда мира начались еще до открытия Колумбом Нового Света. Как отмечает Я.М. Свет: «Эти сражения велись не в чистом поле и не у стен осажденных городов. Они завязывались в угрюмых замках королей Португалии и Испании, они выигрывались и проигрывались в ватиканских покоях папы Александра VI, мастера темных интриг и хитрых козней.

В Лиссабоне и в Риме, в Севилье и в Барселоне скрещивались острые перья, кипели чернильные битвы, ставкой которых был весь земной шар.

На карте мира, словно кровавый рубец, вспухла алая линия. Прямая как стрела, она от полюса до полюса пересекла всю Атлантику и разрезала нашу планету на две равные части. Восточная половина земного шара досталась Португалии, западная — Испании. Двум державам, в границы которых входила лишь одна двухсотпятидесятая часть земной суши, присвоено было “право” на все моря, заливы, бухты, проливы, материки, острова, мысы и перешейки Африки, Азии и Нового Света».

Итак, не прошло и двух лет с момента открытия Колумбом Нового Света, как Испания и Португалия заключили между собой соглашение (Тордесильясский договор), положившее начало реальной глобальной политике в буквальном смысле этого слова. Так впервые в истории человечества был узаконен Мировой порядок, т.е. подведена правовая база под отношения сторон, договорившихся о разделе мира на зоны влияния, где каждая из сторон устанавливала свои порядки.

В дальнейшем вопрос о Новом мировом порядке вставал каждый раз, как только мировое сообщество в очередной раз переживало катастрофу или вплотную приближалось к ее черте.

Так, Тридцатилетняя война, продолжавшаяся с 1618 по 1648 г. и затронувшая в той или иной степени практически все европейские страны, завершилась формированием Нового мирового порядка, основанного на Вестфальской системе международных отношений. В соответствии с Вестфальским мирным договором стала складываться система национальных государств, на территории которых провозглашались верховенство и самостоятельность государственной власти, а на международном уровне признавались независимость и обеспечение целостности и неприкосновенности территории. Новый порядок и новый баланс сил в Европе был закреплен, таким образом, международно-правовыми положениями нового мироустройства.

Назревание и обострение противоречий в установившейся системе международных отношений и необходимость формирования Нового мирового порядка были обусловлены очередным этапом развития глобализации. Начиная со второй половины XIX в., она становится фундаментальной, поскольку глобальный характер общественных отношений, сложившийся к этому времени относительно территориального раздела мира, практически в полной мере распространился и на такие фундаментальные сферы общественной жизни, как экономика и политика. Характеризуя это время как переход капитализма в его империалистическую стадию и, выделяя основные признаки империализма, В.И. Ленин, в частности, писал: «Закончен территориальный раздел земли крупнейшими капиталистическими державами. Империализм есть капитализм на той стадии развития, когда сложилось господство монополий и финансового капитала, приобрел выдающееся значение вывоз капитала, начался раздел мира международными трестами и закончился раздел всей территории земли крупнейшими капиталистическими странами». Логическим завершением таких процессов стало то, что «когда весь мир оказался поделенным, – наступила неизбежно эра монопольного обладания колониями, а следовательно, и особенно обостренной борьбы за раздел и за передел мира». Это стало одной из ключевых причин развязывания Первой Мировой войны, которая закончилась новым геополитическим раскладом на мировой арене. Так, Великая русская революция 1917 г., ставшая одним из итогов данной войны, положила начало разделу мира на два противоположных и непримиримых лагеря — капитализма и социализма. Остальной мир, именовавшийся «третьим», так или иначе, был втянут в это противостояние, тяготея отдельными своими частями к той или другой противоборствующей стороне.

Другим глобальным следствием Первой мировой войны, призванным оказать влияние на формирование Нового мирового порядка, стало создание Лиги наций, которая должна была способствовать развитию сотрудничества между народами и дать им гарантии мира и безопасности. На начальных этапах деятельности этой международной организации были достигнуты определенные результаты, однако затем, по причине неспособности серьезно влиять на ход мировых событий, эффективность Лиги наций стала заметно снижаться, и она прекратила свое формальное существование в 1946 г. И, тем не менее, историческое значение Лиги Наций не следует преуменьшать. Она была активно задействована в формировании и поддержании Нового мирового порядка, который складывался в послевоенное время, и послужила первой моделью объединения суверенных государств на глобальном уровне. Этот уникальный опыт был учтен впоследствии при создании ООН, а также Европейского экономического сообщества, Европейского союза, Совета Европы. Что касается неудач данного опыта, то их «можно объяснить нежеланием великих держав поступаться собственными интересами, неготовностью большинства людей в то время принять идею наднациональной политики, а также отсутствием у Лиги Наций действенных механизмов обеспечения реализации собственных решений и рычагов воздействия на суверенные государства». Следует также подчеркнуть, что то было время, когда делались только первые шаги в налаживании глобального сотрудничества между народами, в том числе, и помимо формальных межгосударственных отношений.

Территориальный передел мира и новый расклад сфер влияния по итогам Первой мировой войны хотя и были официально закреплены Версальским мирным договором 28 июня 1919 г., тем не менее, оказались недолговечными. Как заметил в этой связи В.И. Ленин: «Мирные союзы подготовляют вой­ны и в свою очередь вырастают из войн…, в какой бы форме эти союзы ни заключались, в форме ли одной империалистской коалиции против другой империалистской коалиции или в форме всеобщего союза всех империалистских держав — являются неизбежно лишь “передышками” между войнами». Таким образом, нерешенные и нараставшие международные проблемы привели ко Второй мировой войне, по окончании которой в 1945 г. возникла необходимость выстроить Новый международный порядок. Для поддержания его в стабильном состоянии, а также с целью предотвращения новых войн и ядерной угрозы, была создана Организация Объединенных Наций.

Однако, поскольку две антагонистические системы (капитализм и социализм) по итогам войны не только сохранили, но и укрепили свои позиции, их противостояние практически сразу же переросло в новую войну, теперь уже «холодную». Она была в значительной степени связана с гонкой вооружений, в которой активно использовались достижения в освоении ядерной энергии, информационно-технологической революции и освоение космического пространства. Это было время, когда под влиянием процессов глобализации и расширения деятельности транснациональных корпораций, поднялась инициированная также противостоянием двух общественно-политических систем волна деколонизации, в результате которой бывшие колонии, доминионы и подмандатные территории получили независимость и полный суверенитет.

В этот же период обнаружились и стали предметом широкого обсуждения глобальные проблемы современности, среди которых наряду с экологическими, демографическими, военными и другими особое место заняла тема пересмотра международного порядка. Именно так и назвали третий доклад в Римском клубе, по заданию которого он был подготовлен в 1976 г. коллективом авторов под руководством Я. Тинбергена. Принимая во внимание разразившийся в 1973 г. нефтяной кризис, который ярко высветил отрицательные стороны существовавшего тогда международного экономического порядка, а также растущее недовольство развивающихся стран, Римский клуб признал, что изменение только экономических параметров общественного развития еще недостаточно для того, чтобы справиться с возникшими проблемами, и что следовало бы изучить социально-политические и идеологические моменты, обусловливающие кризисную ситуацию. Именно это и было положено в основу доклада, в котором затем были представлены возможные варианты перестройки сложившихся международных отношений. При этом авторы проекта, отмечали, что ни одной важной проблемы современного мира нельзя разрешить в отдельности. Стремление действовать подобным образом почти неизбежно ведет к обострению других проблем, казалось бы, не имеющих отношения к данной. В докладе также указывалось, что средний доход самых обеспеченных слоев мирового населения достиг тринадцатикратного превышения над средним доходом беднейших слоев и неуклонно растет; а разрыв же между самыми высокими доходами наиболее развитых стран и самыми низкими наиболее отсталых оказался еще больше. В конечном счете, авторы доклада рекомендовали изменить темпы роста доходов на душу населения и высказались за кардинальную перестройку властных структур во всем мире, включая экономические, финансовые, политические, военные и другие отношения.

С теоретической точки зрения выводы и заключения данного доклада были вполне обоснованными и убедительными. Проблема, однако, заключалась в том, что для их реализации не было соответствующих условий, а также необходимых механизмов для принятия и исполнения властных решений. Не говорилось об этой стороне дела и в самом докладе, поскольку перед авторами и не ставилась такая задача, несомненно, гораздо более сложная, даже с теоретической точки зрения. А тем временем естественный ход событий вел к развязке глобального масштаба и кардинальному изменению диспозиции сил на мировой арене. Социалистическая система, продолжавшая ожесточенное противоборство с Западным миром и втянувшаяся в разорительную гонку вооружений, по мере нарастания глобальной взаимозависимости все больше обнаруживала свою неконкурентоспособность и неумение, а то и нежелание адекватно реагировать на вызовы современности. В итоге в 1991 г. Советский Союз распался. С развалом социалистической системы и окончанием холодной войны, снова остро встала прежняя, предельно актуальная задача — формирование Нового постсоветского международного порядка.

При этом требовалось выстроить новую систему общественных и межгосударственных отношений не только на постсоветском пространстве, где бывшие связи и отношения оказались разрушенными, но и в мире в целом, поскольку баланс сил сместился в сторону западных стран, у которых не стало прежнего «противовеса». В начальный период кардинальных глобальных перемен большой резонанс вызвали теоретические рассуждения о грядущем мировом порядке, среди которых наибольшую известность получили работы Ф. Фукуямы («Конец истории»), С. Хантингтона («Столкновение цивилизаций»), З. Бжезинского («Великая шахматная доска»), Н. Розенсон и Б. Шнайдера («К лучшему мировому порядку») и др. В них с разных сторон и в основном под сильным впечатлением от победы в «холодной войне» рассматривались сценарии дальнейшего хода событий, в которых ключевая роль отводилась западному миру и, прежде всего, его авангарду — США.

Это было время, когда основное внимание сосредоточилось на новой конструкции мирового порядка, и стал популярным тезис о смещении центра мировой политики к одному полюсу — Западному. В активный оборот вошел термин «однополярный мир». Вместе с тем становилось все более очевидным, что отошедшие на второй план под давлением свершившихся событий и новых обстоятельств глобальные проблемы современности никуда не делись и не стали менее актуальными. Однако акцент внимания теперь сместился с собственно самих проблем, на коренные причины и процессы их породившие. Так в научный, а затем в политический и обыденный лексикон вошел и быстро стал набирать обороты термин «глобализация», который наилучшим образом выражал суть объективных процессов мирового развития, когда все человечество реально стало единой целостной системой. И в самом деле, глобализация к этому времени обрела по сути многоаспектный характер, поскольку глобальные процессы охватили практически все сферы и аспекты общественной жизни. При этом темпы изменений неимоверно ускорились. Как отмечал в этой связи Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун: «Масштаб глобальных перемен, которые мы наблюдаем сегодня, гораздо значительнее, чем охват перемен, свидетелем которых я когда-либо был. Поэтому я называю нынешний период эпохой Великих перемен».

В этих условиях сохранившаяся до настоящего времени Вестфальская система международных отношений, основанная на принципах государственного суверенитета и территориальной целостности вошла в острое противоречие с глобально устроенным миром, где экономические, политические, культурные, информационные и т.п. связи и отношения вышли далеко за рамки национальных границ и стали объективным фактором жизни международного сообщества. При этом вопросы развития гражданского общества, соотношения национального и международного права, а также общечеловеческие ценности, права человека, и т.п. окончательно перестали быть делом только национальных государств. Теперь каждый раз, как только по поводу них возникают проблемы или сталкиваются межгосударственные интересы, они становятся предметом особого внимания и широкого международного обсуждения, а иногда и вовсе оказываются в центре серьезных баталий на международном уровне. Вестфальская система обнаружила серьезное расхождение с современностью и по другим основаниям, в частности, «национальные государства упрекают в неспособности обеспечить эффективное управление в условиях глобализации». Вполне очевидно, что для преодоления такого рода противоречий требуется мировой порядок иного типа, где суверенитет и права национальных государств адекватно соотносились бы с установленными иным порядком международными нормами и соответствующими обязательствами перед международным сообществом.

Другим показателем неудовлетворительного состояния сложившегося к настоящему времени мирового устройства является то, что глобальные процессы, тесно связанные с региональными и локальными проблемами, по большей части актуализируют их, делают более значимыми, острыми, что вполне находит свое объяснение в контексте идей «глокализации». Так, вопросы национального самоопределения, которые не одно столетие периодически возникали в тех или иных регионах, затрагивая интересы лишь отдельных государств, теперь порождают обширные очаги нестабильности, а то и вовсе становятся катализатором образования «горячих точек», вооруженных конфликтов и даже локальных войн. Все это отрицательно влияет на состояние международной безопасности и дестабилизирует сложившийся к настоящему времени мировой порядок, что также делает перемены в данной сфере общественных отношений объективной необходимостью.

Дисфункции глобального мироустройства особенно наглядно проявились во время мирового финансово-экономического кризиса 2008–2009 гг. Тогда в полной мере высветилась фрагментарность существующих международных структур и транснациональных отношений современного миропорядка, который, к тому же, как стало очевидно, лишен механизмов, способных эффективно реагировать на новые угрозы человечеству. Характерные оценки той ситуации и мирового положения в целом были даны тогда бывшим госсекретарем США Генри Киссинджером в его статье «Мир должен сформировать новый порядок или отступить к хаосу». Он, в частности, отмечал, что экономический мир глобализировался. Его учреждения получили глобальное распространение и действуют на основании принципов саморегулирующегося мирового рынка. Финансовый коллапс разоблачил этот мираж, и в итоге стало очевидным отсутствие глобальных учреждений, способных смягчить шок и изменить тенденцию, подчеркивал Г. Киссинджер. При этом каждая страна, пытаясь самостоятельно решить в первую очередь свои собственные проблемы, стремится отложить совместные действия на более поздний и менее острый период кризиса. Справедливо утверждая, что у мирового финансово-экономического кризиса, как и у других глобальных проблем современности, не может быть национальных или региональных решений, автор статьи писал: «Никогда так много преобразований не происходило в одно и то же время в разных частях мира и, которые были бы доступны уже через мгновение, благодаря современным средствам коммуникации. Альтернатива новому международному порядку — это хаос… Международного порядка не будет ни в политической ни в экономической сфере до тех пор, пока не появятся общие правила, на которые могут ориентироваться все страны… Такой порядок может быть стабильным лишь в том случае, если субъекты международных отношений будут участвовать не только в строительстве, но и в обеспечении его».

Острота мирового финансового кризиса миновала, да и то, как показывает история развития рыночных отношений, скорее всего, лишь на время. Однако отмеченные выше фрагментарность и рассогласованность международных структур остались. Никуда не делись и несоответствия между национальными и общечеловеческими интересами, разрыв между богатством и бедностью продолжает увеличиваться, а напряжение и разногласия в международном сообществе не ослабевают. Все это не только делает установление Нового мирового порядка велением времени, но и остро ставит в повестку дня проблему глобального управления, которое необходимо в интересах всего человечества. Возможно ли такое управление? В чем его особенность и, почему до настоящего времени мировая система никак не управляется? Существуют ли предпосылки и что необходимо для создания системы глобального управления? Наконец, какие трудности и препятствия лежат на пути решения такой задачи? Это предельно актуальные вопросы, которые требуют особого внимания и специального анализа.

5.2. Глобальный мир как системная реальность

В условиях многоаспектной глобализации, которая окончательно оформила современный мир в целостную планетарную и предельно сложную систему, перед мировым сообществом со всей остротой встал комплекс насущных теоретических и практических проблем, имманентно присущих данной системе. Их решение выходит далеко за рамки возможностей отдельных наук и требует не только междисциплинарного подхода, но и системного видения всей совокупности структурных элементов, связей, отношений, противоречий, которыми характеризуется мировое сообщество.

Системный подход является одним из важнейших методов современной науки, который активно применяется при исследовании сложных объектов и явлений живой и неживой природы. Он основывается на том что, изучаемые объекты рассматриваются в качестве целостной структуры, где составляющие ее элементы находятся в определенной взаимосвязи. Поскольку применение данного метода в глобалистике уже рассматривалось в предыдущей работе, то теперь, используя результаты предшествующего анализа, сделаем лишь важные, с точки зрения данного исследования, дополнения к определению системы. Так, опираясь на Л. Берталанфи, который вводит элемент окружающей среды для системы, определяя ее как «совокупность элементов, находящихся в определенных отношениях друг с другом и со средой», необходимо заметить, что до начала эпохи глобализации все общественные системы были открытого типа, ибо они не имели принципиальных ограничений в плане своего пространственного расширения и активного взаимодействия с окружавшей их внешней средой.

Ситуация принципиально изменилась, когда планетарная популяция людей в силу интегративных свойств глобальных процессов окончательно замкнулась в единое человечество. Став таким образом уникальной метасистемой, мировое сообщество впервые в своей истории сформировалось в структуру нового типа — закрытую систему, главная характеристика которой заключается в том, что она существенно игнорирует эффект внешнего воздействия. Были не только достигнуты пределы территориального расширения для мирового сообщества, но и стало вполне очевидным, что внешняя среда, уходящая за пределы ближнего космоса, является той оболочкой, в рамках которой все человечество пребывает словно в собственной колыбели. Данное обстоятельство имеет существенное значение для понимания принципиальной разницы между всевозможными общественными системами различных форм, конструкций и уровней, с одной стороны, и глобальным человечеством как единой целостной системой, с другой стороны. Так, мы уже говорили о применимости действующего только в закрытых системах второго закона термодинамики при анализе глобальных миграционных процессов, теперь же нас будут интересовать проблемы управления социальными системами на всех уровнях общественной жизни от локальных объединений до глобального масштаба. Особый интерес представляет и то, как меняются принципы и механизмы управления при переходе от простых систем к более сложным.

Отметим также, что при анализе общественных явлений в их исторической динамике будем иметь в виду и широко известную, предложенную И. Валлерстайном миросистемную теорию, которая изначально принимает мир в качестве единого целого и исходит из необходимости учитывать глобальный контекст при оценке локальных изменений. Такой взгляд на международное сообщество связывается с представлениями о конвергенции различных и пока еще в значительной степени автономных социально-политических и экономических структур, развивающихся в направлении к единственной системе мирового рынка, который, по мнению сторонников данной теории, со временем непременно упорядочит все части земного шара в некую иерархическую систему. К началу XXI в. миросистемный взгляд на макроисторию получил широкую известность и обрел своих активных сторонников, которые значительно расширили первоначальный замысел этой идеи, полагая, что миросистемные отношения существовали и до периода современного капитализма.

Почему так важно учитывать системный характер общественной жизни людей, и почему такой подход становится особенно перспективным именно теперь? Во-первых, в любой системе, а в сложной, каковой является любое общество, тем более, воздействие на один или несколько элементов данной системы может принципиально изменить функционирование остальных элементов, причем не обязательно в лучшую сторону. По этой причине положительные результаты, полученные при изменении параметров работы одних элементов, вовсе не гарантируют позитивных перемен относительно всей системы в целом и, более того, могут привести к ее деградации, к тому же, с неожиданными и нежелательными последствиями. Богатая человеческая история изобилует примерами подобного рода. Достаточно посмотреть на итоги некоторых «цветных революций» или результаты свержения власти, например, отдельно взятых одиозных диктаторов, чтобы увидеть, как плохо просчитанная на перспективу замена одного элемента общественной системы имела своим последствием гражданскую вой­ну, разрушение общественных устоев и хаос.

Во-вторых, реальное применение системного подхода требует соответствующих условий и предполагает наличие определенных технических возможностей, которые появились относительно недавно. В частности, такой подход осуществляется тем более эффективно, чем более совершенными способами вычисления, а также средствами сбора и обработки информации располагает наука. А поскольку все это стало стремительно развиваться только со второй половины ХХ в., когда началась информационная революция, то и заняться вплотную комплексными исследованиями сложных систем наука получила возможность именно с этого времени. Таким образом, в центре ее внимания оказались прежде недоступные для глубокого анализа проблемы взаимодействия природы и общества и другие глобальные проблемы современности, комплексные задачи социально-экономического развития стран и регионов, наконец, актуальные вопросы управления сложными системами.

5.3. Теоретические аспекты управления

Управление как научно-теоретическая и философская проблема заслуживает особого внимания, поскольку без должного обоснования и выяснения содержания понятия «управление» этот термин может использоваться по отношению к процессам и явлениям, к которым он непосредственно, а то и вовсе не имеет отношения. Именно это и происходит зачастую в политической, экономической и иных сферах общественной жизни, в особенности, когда дело касается масштабных, тем более, глобальных уровней решения вопросов. Как отмечает А.Д. Московченко: «В последние десятилетия управленческая деятельность становится все более актуальной… Однако до сих пор отсутствует целостное понимание феномена управления, что зачастую приводит частнонаучные управленческие искания в методологический тупик… Необходима методологическая многоуровневая системная программа управления, которая бы «примерила» многоразличные и разнонаправленные интересы практиков управления».

Важно добавить к этому и то, что управление, как правило, ассоциируют с регулированием, не придавая значения принципиальной разнице, которая существует между ними. Характерным примером подобного рода является определение, данное глобальному управлению, авторским коллективом монографии «Глобальное управление: возможности и риски», которые, в частности, пишут: «Авторы настоящего исследования исходят из понимания “глобального управления” как системы институтов, принципов, политических и правовых норм, поведенческих стандартов, которыми определяется регулирование по проблемам транснационального и глобального характера в природных и социальных пространствах. Такое регулирование осуществляется взаимодействием государств (прежде всего через сформированные ими многосторонние структуры и механизмы), а также негосударственных субъектов международной жизни». Данную попытку дать определение управлению на глобальном уровне вряд ли можно признать успешной, поскольку в определяющей части не только не указаны существенные признаки определяемого явления, но и само оно по существу отождествляется с другим, также требующем определения понятием — «регулирование».

Что касается глобального аспекта управления, то сегодня это одна из наиболее важных и злободневных проблем современного мира. На это указывал, в частности, и бывший заместитель Генерального секретаря ООН В.Ф. Петровский, когда писал, что «хорошее глобальное управление — не роскошь, а жизненная необходимость» и при этом он особо подчеркивал, что «проблема хорошего глобального управления лежит в основе текущей повестки дня Организации Объединенных Наций». Но способна ли ООН выполнять функцию управления? Имеет ли она для этого необходимые возможности и механизмы? Вопрос можно поставить и в еще более общей форма — до какого уровня имеет место управление общественными системами? В контексте нашего исследования принципиально выяснить — насколько возможно глобальное управление? Да и возможно ли оно вообще (в принципе) на этом уровне?

Если глобализацию понимать изначально и преимущественно как объективный естественноисторический процесс, а именно с этой точки зрения ее и нужно рассматривать, то пути решения связанных с нею всевозможных последствий и задач, в том числе и управления социальными системами, следует искать в первую очередь в области структурных изменений мирового социума.

Исходным пунктом такого подхода является то положение, что сложные системы, во всяком случае, биосистемы, как и биосфера в целом (составной частью которой является и человек) в своем развитии регулируются естественным образом, подчиняясь действию естественных законов. В этом случае можно говорить о саморегуляции сложных систем. С этой точки зрения процессы саморегуляции имеют место также и на уровне неживой природы (в литосфере, атмосфере, гидросфере), когда в силу естественных законов происходит, например, извержение вулканов, перемещение воздушных масс или круговорот воды в природе. В том случае, когда в отношения с естественной природой вступает человек, преследующий определенные цели и задачи, т.е. когда он выступает в качестве субъекта по отношению к природным объектам, он может осуществлять не только регуляцию, но и управление такими объектами в пределах своих возможностей. А вот сами эти возможности далеко небезграничны и в различные исторические эпохи определяются, как правило, не только интеллектуальными способностями и знаниями человека, но и научно-техническими достижениями, имеющимися в его распоряжении.

В отличие от объектов и процессов естественной природы общественные системы не только саморегулируются, регулируются и управляются, но могут еще и самоуправляться, о чем более подробно будет сказано ниже. В таких системах важную роль играет активное начало — человек или коллективный орган, которые в пределах своих возможностей могут не только осознанно влиять на различные параметры этих систем, но и сами для себя становиться управляемыми системами, что, собственно, и будет самоуправлением. Вполне очевидно, что общественная система, формирующаяся в масштабе всей планеты, также должна соответствующим образом не только регулироваться, но и управляться (самоуправляться), поскольку в противном случае, общечеловеческие угрозы и проблемы не получат должного решения. Подчеркивая это обстоятельство, необходимо обратить особое внимание на то, что принципиально важно проводить различие между регулированием и управлением.

Регулировать (от лат. regulo — устраивать, налаживать, приводить в порядок) — означает, прежде всего, «1) подчинять определенному порядку, правилу, упорядочивать; 2) устанавливать правильное, необходимое для работы взаимодействие частей механизма, прибора аппарата и т.п.; 3) делать что-либо для получения нужных показателей, нужной степени чего-либо». В принципе аналогичные определения содержатся и в других словарях, в частности, С.И. Ожегов отмечает, что регулировать, значит «упорядочивать, налаживать… Направлять развитие движение чего-н. с целью привести в порядок, в систему».

Таким образом, регулирование следует понимать как самопроизвольный процесс или преднамеренные действия, направленные на обеспечение функционирования той или иной системы в пределах параметров, заданных естественным или искусственным путем. Для более точного понимания смысла термина «регулирование» («регуляция», «регулировка») приведем ряд его синонимов: координирование (координация), корректирование (корректировка), контролирование (контроль), налаживание (наладка), настраивание (настройка). Каждый из этих терминов имеет свои особенности, связанные с различными аспектами регулирования, но, что важно в данном контексте, все они выражают процессы, принципиально отличающиеся от процесса управления, о чем будет сказано ниже.

Итак, посредством регуляции (как и саморегуляции) решается задача оптимального функционирования системы, когда создаются наиболее благоприятные условия для взаимодействия различных составных частей этой системы. Регулирование направлено на достижение согласованных действий отдельных частей целого и может происходить как стихийно (когда дело касается саморегулирующейся системы), так и осознанно (когда роль регулятора берет на себя человек). Примером естественного (стихийного) регулирования той или иной системы может быть постоянно изменяющаяся в определенных пределах численность какой-нибудь популяции в зависимости от наличия кормовой базы или обретение внешних параметров растением, в зависимости от его генетического кода и конкретных условий окружающей среды. Биосфера в целом также является саморегулирующейся системой, сбалансированное развитие которой поддерживается естественными законами и, в частности, законом борьбы за выживание. Целенаправленным регулирование становится, когда оно осуществляется с участием субъективного фактора, задающего определенный порядок в работе той или иной системы. Так действует, в частности, регулировщик движения автомобилей на перекрестке, или специалист, регулирующий, например, работу двигателя, уровень стока воды в водохранилище или настраивающий антенну. Регулирование может осуществляться и автоматически, как то происходит, например, на дорогах посредством светофоров.

В отличие от понятия «регулирование» термин «управление» в силу своего более сложного содержания пока еще не имеет достаточно четкого и согласованного определения, что хорошо видно, как в научной литературе, так и в справочных изданиях. Так, например, в Новой философской энциклопедии данный термин практически не раскрывается, поскольку формулируется без указания на существенные признаки предмета и дается предельно кратко, как «функция организованных систем, возникающих естественным (эволюционным) или искусственным (креационным) путем».

В специальной литературе акценты смещаются, как правило, в сторону той сферы деятельности, о которой идет речь. В частности, Д.В. Валовой, рассуждая с точки зрения экономики, говорит, что «управление производством можно рассматривать в широком смысле, как способ централизованного воздействия на общественное производство (макроэкономический уровень) и, в узком смысле, как руководство деятельности предприятия, фирмы (микроэкономический уровень)».

Более содержательным является определение, в соответствии с которым управление обозначается как «процесс планирования, организации, мотивации и контроля, необходимый для того, чтобы сформулировать и достичь целей организации». Однако более точным было бы указание на сознательное воздействие человека на различные объекты, как это делают Б.А. Райзберг и Р.А. Фатхутдинов. «Управление, — говорят они, — это сознательное воздействие человека на различные объекты и протекающие в окружающем мире процессы, не связанных с ними людей, которое осуществляется с целью придать процессам определенную направленность и получить желаемые результаты».

Итак, под управлением следует понимать целенаправленный и постоянный процесс воздействия субъекта управления на объект управления. При этом в качестве субъекта могут выступать как отдельные люди, так и их всевозможные объединения, а в качестве объекта управления выступают различные организации, структуры, явления, процессы, т.е. отдельные люди, всевозможные их объединения и общности от локального до глобального уровней, а также машины и механизмы, технологические процессы, аппараты и т.п. Синонимами понимаемого таким образом управления будут такие понятия, как «администрирование», «менеджмент», «руководство».

Следует заметить, что в том случае, когда субъект и объект управления совпадают, т.е. когда субъект управляет своими собственными поступками, делами, поведением, отношением с внешним миром и т.п., то имеет место самоуправление. Оно может быть как индивидуальным (каждый человек управляет самим собой), так и коллективным, когда та или иная общественная система управляется не извне, а принимает и осуществляет исполнение соответствующих решений посредством созданных в ней самой механизмов управления. Таковыми могут быть, например, отдельные коллективы, организации, районы, анклавы, территории и иные общественные структуры и объединения, которые выступают одновременно и в качестве субъекта, и в качестве объекта управления. Это означает, что самоуправление возможно в принципе только на уровне общественных систем и абсолютно невозможно на уровне неживой природы или в биосфере, тогда как саморегуляция возможна на всех трех указанных уровнях.

Управление, при котором субъект воздействует на объект управления, немыслимо без соответствующего механизма, позволяющего осуществлять процесс управления. В качестве элементов такого механизма выступают, как правило, вспомогательные инструменты и технические приспособления, всевозможные структуры и организации, а также нормы и принципы, положенные в основу действия таких структур. Иными словами, это множество взаимосвязанных элементов, функционирующих согласованно в соответствии с целенаправленной деятельностью субъекта. Участвующие в процессе управления элементы координируются, объединяются, взаимодействуют на основе обратной связи, что и создает определенную систему управления. Причем, чем более сложную структуру, организацию имеет управляемая система, тем более сложный и совершенный управляющий механизм требуется для осуществления управления. Имеются ли здесь какие-то ограничения, и с чем они связаны? Это принципиальный вопрос и, отвечая на него, обратимся к истории.

С середины XX в. сформировалось новое научное направление — кибернетика, предметом которой стали общие закономерности получения, обработки, хранения, передачи и преобразования информации в процессе управления сложными системами, будь то машины, живые организмы или общество. Управление, таким образом, стало пониматься как процесс целенаправленного воздействия на различные системы: механические (технические), биологические или социальные с целью достижения определенных результатов в соответствии с поставленными целями и задачами. С таким подходом сопряжены и различные виды управления, которые подразделяются на механическое, техническое (управление техникой, машинами, технологическими процессами), биологическое (управление процессами жизнедеятельности живых организмов и их систем) и социальное (управление людьми, организациями и общественными процессами). При этом любое управление обязательно включает в себя такие признаки, как наличие субъекта и объекта управления, представляющего собой определенным образом организованную систему; постановку и пути достижения цели в режиме обратной связи; соответствующий механизм принятия и реализации управленческих решений.

Как уже отмечалось выше, не только на практике, но и в теоретическом плане до сих пор еще не проводится должное различие между регулированием и управлением, в особенности, когда дело касается общественных систем и процессов. В итоге, в реальности мы сплошь и рядом сталкиваемся с таким положением дел, когда то, что по существу является общественным регулированием, именуется управлением. При этом много говорят о глобальном управлении, не задаваясь более важным вопросом — а возможно ли оно в принципе? Так, например, рассуждая о человечестве, которое должно научиться более эффективно управлять в глобальном масштабе, Е.Г. Кутовой, в частности, пишет, что долгом ученых является разработка «привлекательной для государств мирового сообщества концепции качественного глобального управления в рамках ООН и ее специализированных учреждений». Другим примером подобного рода является высказывание В.Е. Мельниченко, который утверждает, что в настоящее время «фактически происходит формирование структур глобального управления... Объектами контроля и управления на глобальном уровне, прежде всего, являются: территории размещения актуальных ресурсов глобального уровня и пространство на пути транспортных потоков». В этих и других подобных случаях, когда авторы рассуждают о глобальном управлении как о якобы вполне реальном явлении, из их внимания выпадает тот непреложный факт, что дело они имеют, в лучшем случае, с регулированием в сфере общественных отношений.

Чумаков А.Н. Глобальный мир: столкновение интересов. Монография

Чумаков А.Н. Глобальный мир: столкновение интересов. Монография

Монография является заключительной частью трилогии, посвященной авторской концепции общей теории глобализации. Опираясь на проведенные ранее исследования природы и направленности глобальных процессов, автор показывает многоплановую структуру и динамику развития современного мира, анализирует международные отношения в условиях всеобщей взаимозависимости. Особое внимание уделяется противоречивой природе как самого человека, так и общественных отношений, что лежит в основе столкновения различных интересов и непрекращающихся социальных конфликтов. Рассматриваются вероятные сценарии исторического развития и предлагаются наиболее оптимальные пути решения актуальных социально-экономических и политических проблем как для отдельных стран, так и для мирового сообщества в целом.<br /> Книга затрагивает широкий круг философских, гуманитарных и социально-политических проблем. Она содержит оригинальные авторские идеи и обобщения и адресована научным работникам, специалистам, а также широкому кругу читателей, интересующихся современными мировыми процессами и перспективами развития глобального мира.

Внимание! Авторские права на книгу "Глобальный мир: столкновение интересов. Монография" ( Чумаков А.Н. ) охраняются законодательством!