Глобализация. Контуры целостного мира. 3-е издание. Монография

Чумаков А.Н.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Наука Издательство: Проспект Дата размещения: 16.09.2016 ISBN: 9785392228416 Язык: Объем текста: 525 стр. Формат: epub

Оглавление

От автора

Введение

Методологические замечания

Глава I. Глобальные трансформации современного мира

Глава II. Ступени прогресса: динамика развития техники и науки

Глава III. Глобализация как естественно-исторический процесс

Глава IV. Концептуальные модели исторического процесса

Глава V. Основные этапы осмысления глобализации

Вместо заключения

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава II.
Ступени прогресса: динамика развития техники и науки

Основные понятия:

Виртуалистика — сфера научной деятельности, в которой создается, изучается, моделируется иллюзия реальной действительности, когда те или иные состояния, явления, события обретают «квазибытие» и могут или должны проявиться при определенных условиях.

Информационное общество — качественная характеристика социального организма, отличающегося высокой степенью распространения всевозможных сведений, прежде всего посредством масс-медиа, электронно-космических средств связи, копировально-множительной техники и т. п.

Информационно-технологическая революция — качественно новый этап развития научно-технического прогресса, когда на фоне быстро меняющихся технологий информация становится важнейшим ресурсом.

Наука — форма общественного сознания и сфера человеческой деятельности, где вырабатываются и теоретически систематизируются объективные знания о мире. Опираясь на открываемые ею законы, основополагающие принципы и накопленные знания, наука описывает, объясняет и предсказывает всевозможные состояния, процессы, явления действительности.

Научно-техническая революция (НТР) — особый этап развития научно-технического прогресса, когда наука становится непосредственной производительной силой, придающей мощный импульс развитию и совершенствованию всевозможной техники.

Научно-технический прогресс (НТП) — такое поступательное развитие науки и техники, когда они оказываются в непосредственной взаимосвязи и уже не могут существовать друг без друга.

Прогресс — тип восходящего развития, поступательное движение вперед, характеризующееся переходом от более простых форм к более сложным, от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному. Переход на более высокую ступень развития, сопровождающийся утверждением нового, передового, более совершенного и эффективного.

Регресс — тип развития, противоположный прогрессу, характеризующийся переходом от более совершенных форм и состояний к менее совершенным, упадок в развитии чего-либо, изменение к худшему, движение назад; деградация, утрата способности выполнять те или иные функции, возврат к преодоленному, старому, отжившему.

Техника — совокупность средств, приспособлений, механизмов, созданных для усиления физических и интеллектуальных способностей человека, реализуемых в его преобразующей и созидательной деятельности. В буквальном смысле — машины, механизмы, устройства, приспособления, приборы, орудия труда в той или иной отрасли производства.

Философия — историческая форма общественного сознания, особый тип мировоззрения, формирующийся на основе личностного, преимущественно рационального, критически осмысливаемого постижения объективной и субъективной реальности.

§ 1. Наука и техника — двигатели прогресса

Для развития науки требуется в каждую данную эпоху не только, чтобы люди мыслили вообще, но чтобы они концентрировали свои мысли на той части обширного поля науки, которое в данное время требует раз­работки.

Дж. Максвелл

Принято считать, что масштабные процессы восходящего развития человечества связаны с эпохой научно-технической революции (НТР), которая стала важнейшей отличительной чертой ХХ в. В последнее время такие процессы, особенно глобализация, все чаще связываются еще и с революцией в сфере компьютерных технологий, информации. На самом же деле и НТР, и информационно-технологическая революция — только видимая часть айсберга, имя которому — научно-технический прогресс (НТП). Но у этого айсберга есть скрытая от глаз подводная часть — намного больше той, что на поверхности.

Для нашего исследования данное обстоятельство имеет принципиальное значение, так как реальная глобализация общественной жизни действительно началась практически одновременно с появлением научно-технического прогресса, и тогда же, на рубеже эпохи Возрождения и Нового времени, на фоне оживления интереса к понятию «культура» впервые появился термин «цивилизация». Это совпадение носит отнюдь не случайный характер. Позже мы увидим прямую связь и непосредственную взаимозависимость, существующую между этими понятиями. Теперь же обратим внимание на совпадение тенденций развития и взаимообусловленность, имеющую место между глобализацией и научно-техническим прогрессом, что, кстати, не всегда очевидно. Здесь требуется обращение к истокам и причинам появления НТП, который сегодня стал неотъемлемой частью культурно-цивилизационного развития общества, являясь его важнейшей характеристикой.

Однако стоит заметить, что термин «прогресс» у некоторой части современных исследователей (в основном у тех, которые связывают его прежде всего с прогрессистскими идеями марксизма) вызывает скептическое отношение, а то и вовсе неприятие, что, однако, не снижает эвристической значимости данного термина при характеристике поступательных, векторных процессов, протекающих в различных динамичных системах. В частности, такими динамичными, поступательно развивающимися системами являются техносфера и наука, и понятие «прогресс» по отношению к ним мы будем употреблять в том смысле, что они качественно и количественно развиваются во времени, совершенствуясь и усложняясь, выполняя все более сложные функции и задачи, играя все более важную роль в жизни отдельных людей и общества в целом. Прямо противоположные тенденции и направленность процессов в сторону деградации принято характеризовать термином «регресс», который также при определенных условиях и в определенные исторические отрезки времени характерен для науки и техники. Так, в Средние века с усилением позиций теологии и превращением философии в ее служанку определенный регресс по сравнению с Античностью испытала еще не выделившаяся тогда из философии наука. Также и первые успешные шаги в развитии генетики, кибернетики в середине ХХ в. в СССР сменились регрессом по причине осуждения их как лженаук господствовавшей тогда идеологией.

Однако теперь важно подчеркнуть, что в нашем контексте речь идет не об оценке указанных процессов с точки зрения «хорошо» или «плохо». В одних случаях при определенных исторических обстоятельствах, в конкретных экономических и социально-политических условиях понимаемый таким образом научный или технический прогресс может оцениваться позитивно, в других случаях — негативно, к тому же взглядам одних людей, как правило, соответствует прямо противоположная позиция, которой придерживаются другие. Например, с XVIII до середины ХХ в. в общественном сознании в целом преобладало и даже господствовало позитивное отношение к прогрессивному развитию в области науки и техники, что не исключало существования в обществе критических настроений, столкновения прямо противоположных позиций, которые значительно усилились с появлением глобальной тематики во второй половине прошедшего столетия.

Итак, в историческом контексте хорошо просматриваются полярные точки зрения в оценке НТП — так называемая позиция «технооптимизма» и противостоящая ей позиция «технопессимизма». Первые наиболее заметные признаки подобных разногласий появились в то время, когда зарождался НТП и разворачивалась промышленная революция, а начало им положил знаменитый спор Ж. Ж. Руссо и Ф. Вольтера по поводу того, полезны или вредны научные и технические достижения с точки зрения их влияния на развитие общества, морали и нравственности. С тех пор обе эти позиции, противоборствуя, сосуществуют до настоящего времени.

«Технооптимисты», к которым кроме Ф. Вольтера тогда относились Ф. Бэкон, Ж. Кондорсе, Ж. Ламетри, А. Сен-Симон, Ф. Бон и др., полагали, что технические достижения и средства производства: машины, механизмы, новые технологии, а также научно-технические знания представляют собой решающий фактор, определяющий различные стороны общественной жизни, характер и направленность социального развития. Сторонников такого подхода объединяло сходство взглядов на технику и технический прогресс как на важнейшее средство разрешения социальных противоречий и достижения общего благополучия. Тогда же зародились и противоположные «технооптимизму» настроения, пессимистически воспринимавшие развитие научно-технического прогресса.

Ярким выразителем таких идей был Ж. Ж. Руссо, который получил широкую известность после публикации в 1750 г. своего трактата «Рассуждение о том, способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов», где он дал отрицательный ответ на поставленный вопрос. В то время как многие просветители связывали социальный и нравственный прогресс с накоплением знания и развитием науки, Ж. Ж. Руссо выступил с противоположных позиций, полагая, что образованность и ученость больше вредят нравственности, чем способствуют ей. Призывая вернуться назад «к природе», он утверждал, что чем ближе человек к природе, где нет техники, науки, искусства, тем он чище и добродетельнее.

В последующем, вплоть до первой половины ХХ в., подобные взгляды не пользовались особенной популярностью и не получили широкого развития. Слишком велики были надежды на всемогущество НТП самого по себе, что подкреплялось и впечатляющими достижениями науки и техники. На этой основе в 20-е гг. ХХ в. появились наиболее развитые формы технократических теорий. Так, автор одной из них, получившей широкую известность, американский экономист и социолог Т. Веблен одним из первых дал философское обоснование ведущей роли промышленного производства и технического прогресса в развитии общества. По его мнению, управление современным государством должно находиться в руках инженеров и техников, так как развивать производство в интересах общества (а в этом был пафос его теории) смогут только они, и политическая власть им нужна для реализации именно этой цели.

Несмотря на то, что отмеченные взгляды доминировали, определенные перемены в «технооптимистских» настроениях стали происходить после Первой мировой войны, когда ее разрушительные последствия и возрастающее техногенное воздействие человека на природу положили начало новым тенденциям в мировом развитии. Суть произошедших перемен во взаимодействии общества и природы, а также перспективы такого взаимодействия в научном плане достаточно глубоко были вскрыты в 1930–1940-е гг. П. Тейяром де Шарденом, Л. Мэмфордом, М. Хайдеггером, К. Ясперсом, В. И. Вернадским и другими, которые полагали, что техника порабощает человека и разрушает не только природу, но ставит под угрозу гибели всю цивилизацию.

Так, В. И. Вернадский был одним из первых, кто обратил внимание на качественные изменения биосферы в глобальном масштабе под влиянием природопреобразующей деятельности человека. Анализируя беспрецедентные масштабы и формы проявления этой активности, он пришел к выводу, что на современном этапе «человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой», и предпринял попытку научно обосновать качественные изменения во взаимодействии общества и природы под влиянием деятельности человека, рассматривая общество как единство живой и неживой природы, как целостную систему, в которой человек доминирует в качестве активного субъекта. Достижение такого состояния во взаимодействии общества и природы, при котором разумная деятельность человека становится определяющим фактором, он определил понятием «ноосфера».

По существу, сходные идеи высказал тогда и известный французский философ, теолог П. Тейяр де Шарден. Пытаясь обосновать уникальность человека в качестве составной части биосферы, он развивал концепцию гармонизации отношений человека с природой, призывая при этом к отказу от эгоистических устремлений во имя объединения всего человечества. «Выход для мира, двери для будущего, вход в сверхчеловечество, — писал он, — открываются вперед и не для нескольких привилегированных лиц, не для одного избранного народа! Они откроются лишь под напором всех вместе и в том направлении, в котором все вместе могут соединиться и завершить себя в духовном обновлении Земли». Таким образом, в первой половине ХХ в. среди философов, ученых постепенно зрело понимание не только того, что наступает новая эпоха — эпоха планетарных явлений, но и того, что в этих новых условиях люди смогут противостоять природной и социальной стихии не столько за счет мощи технического прогресса, сколько благодаря силе духа и разума.

Однако отмеченные взгляды к началу 60-х гг. ХХ в. были оттеснены на второй план новой, еще более сильной волной технократических и прогрессистских настроений, причиной появления которых стал промышленный подъем, охвативший в послевоенный период практически все экономически развитые страны мира. Перспективы общественного прогресса в 1950–1960-е гг. казались безоблачными для многих как на Западе, так и на Востоке. В общественном сознании утверждались «технооптимистские» настроения, создававшие иллюзию возможности решить любые земные и даже космические проблемы с помощью науки и техники, чему в значительной степени способствовали и первые успехи в освоении космоса, и новые результаты ядерных испытаний, и открытие серии крупных нефтяных и газовых месторождений. Эти позиции нашли отражение в многочисленных теориях, в которых технические возможности человека оказывались безграничными, а целью общественного развития объявлялось «общество потребления». Тогда же активно разрабатывались различные концепции «индустриального», «постиндустриального», «технотронного», «информационного» и тому подобных типов общества.

В 1957 г. известный экономист и социолог Дж. Гэлбрейт опубликовал книгу «Общество изобилия», основные идеи которой он развил несколько позже в другой работе — «Новое индустриальное общество». В его произведениях, названия которых говорят сами за себя, давалась высокая и исключительно позитивная оценка научно-техническим достижениям человека, обращалось внимание на глубокую трансформацию экономических и социальных структур общества под влиянием этих достижений.

Еще более полное обоснование теория «индустриального общества» получила в работах французского философа Р. Арона, в частности в его лекциях, прочитанных в 1956–1959 гг. в Сорбонне, а также в нашумевшей в свое время книге американского политолога У. Ростоу «Стадии экономического роста. Некоммунистический манифест», опубликованной в 1960 г. По мнению этих ученых, под влиянием НТР «традиционное» аграрное общество сменяется промышленно развитым «индустриальным» обществом, где на первый план выходит массовое рыночное производство. Главными критериями прогрессивности такого общества становятся достигнутый уровень развития промышленности и степень использования технических нововведений.

С конца 1960-х гг., когда помимо экологических трудностей все более остро стали обнаруживать себя и другие проблемы, представлявшие опасность для многих государств и континентов: неконтролируемый рост народонаселения, неравномерность социально-экономического развития различных стран, обеспечение сырьевыми ресурсами, продовольствием и многие другие, «технопессимистские» настроения стали снова набирать силу. Очень скоро, особенно после первого доклада Римскому клубу «Пределы роста», эти проблемы, названные глобальными, стали предметом острых дискуссий, оказавшись в центре внимания науки и широкого общественного сознания. С этого времени особенно активно стали развиваться противоположные технократическим тенденциям взгляды, названные впоследствии «технологическим пессимизмом» («технопессимизмом»). Иногда используется и другой, близкий по значению термин — «экологический пессимизм», который выражает негативное отношение к техногенному воздействию человека на природу и характеризует такое мировоззрение людей, в соответствии с которым экологическая катастрофа представляется неизбежной.

Таким образом, накатывалась новая волна протеста — как против научно-технического, так и против общественного прогресса вообще. Многие известные ученые и философы, такие как Г. Маркузе, Т. Роззак, П. Гудмен и др., активно выступили против научно-технического прогресса, обвинив своих предшественников в бездушном сциентизме, абсолютизации роли науки в жизни общества. Они полагали, что такой прогресс ведет к порабощению человека посредством науки и техники. Появившиеся на этой волне новые идеи обосновывали общество «антипотребления» и были направлены на то, чтобы убедить «среднего человека» довольствоваться малым. В попытках отыскать виновника появления глобальных проблем главные обвинения были выдвинуты против «современной технологии». Под сомнение были поставлены не только достижения науки, но и сама идея прогресса в целом; снова появились руссоистские призывы «назад к природе», предлагалось «заморозить», «остановить» экономическое развитие на достигнутом уровне и т. п.

Появление и широкое использование компьютеров, развитие коммуникаций, современных средств связи, информатики вызвало к жизни новые теории «постиндустриального» (Д. Белл, Г. Кан), «информационного» (Ж. Фурастье, А. Турен), «технотронного» (З. Бжезинский, Ж.-Ж. Серван-Шрайбер), «сверхиндустриального», «компьютерного» (А. Тоффлер) общества. В них основным критерием общественного прогресса выступали уже не технические достижения, точнее, не столько они, сколько развитие науки и образования, которым отводилась ведущая роль. Важнейшим критерием прогресса стало считаться внедрение новых технологий на базе компьютерной техники. Так, видный американский философ и социолог Д. Белл, определяя контуры будущего общественного устройства, еще до появления Интернета говорил: «Я стою на том, что информация и теоретическое знание суть стратегические ресурсы постиндустриального общества. Кроме того, в своей новой роли они представляют собой поворотные пункты современной истории». В качестве первого поворотного пункта он выделял изменение самого характера науки, которая как «всеобщее знание» в современном обществе стала основной производительной силой. Второй поворотный пункт обусловлен появлением новых технологий, которые в отличие от технологий времен промышленной революции мобильны и легко поддаются перепрофилированию. «Современная технология открывает множество альтернативных путей для достижения уникальных и вместе с тем разнообразных результатов, при этом неимоверно возрастает производство материальных благ. Таковы перспективы, вопрос лишь в том, как их реализовать» — отмечал Д. Белл, отстаивая и развивая технократические взгляды.

С начала 70-х гг. ХХ в. интерес к подобным теориям заметно ослабел, особенно после появления первых докладов Римскому клубу, в которых основное внимание уделялось критическому анализу негативных последствий НТП и концепциям моделей общественного развития, ориентирующимся на безграничный рост промышленного производства. Активное обсуждение процессов глобализации, развернувшееся с середины 1990-х гг., несколько оживило интерес к «технооптимистским» концепциям. Однако резкие выступления антиглоаблистов и еще в большей степени серия техногенных катастроф (чернобыльская трагедия, аварии нефтеналивных танкеров, гибель атомных подводных лодок и т. п.) и террористические акты в США осенью 2001 г. снова заметно снизили число их сторонников, и чаша весов в общественном сознании опять стала склоняться в сторону критического отношения к НТП, хотя оптимистические оценки его также встречаются, в основном, когда дело касается информационных и других новейших технологий. Таких взглядов придерживается, например, известный американский бизнесмен Б. Гейтс, который говорит: «Если судить по тому, насколько широкую и прочную основу дают информационные технологии в работе людей или бизнесе, мы еще в начале пути. Технологии в области электронного оборудования и программного обеспечения, которые должны открыть самые широкие возможности, становятся доступными только сейчас. И я с оптимизмом смотрю на происходящее. Каждые несколько десятилетий наши взгляды на способы обработки информации и использование новых методов вычислений претерпевают существенные изменения — от эры централизованных универсальных вычислительных машин с их базами данных до мира персональных компьютеров и Интернета. Я думаю, что этим будет отмечено очередное десятилетие. Это будет десятилетие, когда компьютерная техника проникнет в самые широкие сферы жизни — от чтения до встреч, везде».

Если оценивать сказанное через призму того, что еще многие развивающиеся государства только стоят на пороге информационно-технологической революции, да и в самих развитых странах еще многие сферы общественной жизни — от досуга и быта до транспортных систем и производства нуждаются в высокотехнологичном оборудовании и современном информационном обеспечении, то данный прогноз не выглядит излишне оптимистичным.

Но, подчеркнем еще раз, как бы ни оценивались прогресс и регресс в категориях «хорошо» или «плохо», это не может служить основанием к тому, чтобы отказываться от употребления данных понятий при анализе поступательных изменений в развитии науки и техники. Научно-технический прогресс, как к нему ни относись, является не только важнейшей характеристикой культурно-цивилизационного состояния общества, но и основной движущей силой его развития. Наука и техника при этом могут выступать в качестве и созидательной, и разрушительной силы, в зависимости от того, как человек распоряжается их возможностями. Таким образом, их не стоит недооценивать, как не стоит и абсолютизировать. Сами по себе и наука, и техника не могут быть ни хорошими, ни плохими, они также не олицетворяют ни доброе, ни злое начало, а лишь являются в значительной степени стержнем общественного развития, в котором отражаются и наиболее значимые достижения людей, и условия их существования, и отношения человека с миром.

§ 2. Технический прогресс

Ка­менный век закончился не потому, что закончились камни, а потому, что в них отпала необходимость.

А. Аузан

Истоки технического прогресса, точнее, его зачатки, можно обнаружить уже на ранних этапах становления человечества, когда появились первые примитивные орудия труда и приспособления, увеличивающие естественные физические возможности человека. Однако человек умелый (homo habilis), начавший изготовление первых орудий труда, и даже человек разумный (homo sapiens), усовершенствовавший их, были еще слабо технически вооружены, чтобы выделиться из естественного природного состояния, в котором они довольствовались тем, что могла предложить им природа. Во всяком случае, о прогрессе так, как мы его определили в начале главы, на этом этапе исторического развития если и можно говорить, то с большой долей условности. Зато начиная с эпохи неолитической революции, когда началось массовое изготовление орудий труда, с начала деревянных, костяных, каменных, а затем и металлических, говорить о прогрессе уже вполне уместно.

Всего же в своем развитии технический прогресс прошел четыре основных этапа, где каждый последующий выстраивался на основе предыдущего, дополняя его и каждый раз еще больше расширяя преобразующие возможности человека.

Так, первый и самый продолжительный этап технического прогресса характеризуется тем, что в это время человек стал создавать инструменты и орудия ручного труда, которые оставались его главным техническим вооружением вплоть до Нового времени. Конечно, они претерпевали изменения, совершенствовались и даже создавались новые, а начиная с Античности появились и первые механические приспособления, но все они были по существу простейшими средствами труда, которые увеличивали естественные физические возможности человека в незначительной степени. Это был технический прогресс «в чистом виде», который развивался благодаря не столько имеющимся знаниям, сколько накопленному опыту, умению и навыкам.

Второй этап, начавшийся в Новое время, характеризуется появлением машин, давших начало эпохе механизации труда и машинного производства, и стал он возможным благодаря соединению теоретических знаний и практического опыта. Этот этап явился началом научно-технического прогресса (НТП).

Третий этап приходится на XX в. и характеризуется появлением автоматических машин и механизмов, повлекших за собой автоматизацию труда. Он положил начало научно-технической революции (НТР).

Наконец, четвертый этап, начавшийся в последней четверти ХХ в., ознаменовался появлением вычислительной техники, открывшей эру информационной (информационно-технологической) революции.

Обращение к основным этапам истории развития технического прогресса является необходимым условием правильного понимания того, как техника, образовав на определенном историческом этапе неразрывное единство с наукой, стала важнейшим фактором общественного развития, во многом предопределившим характер и направленность современной глобализации.

Итак, возвращаясь к истокам технического прогресса, отметим, что на первом этапе для него был характерным такой способ соединения человека и созданных им технических средств, при котором эти орудия труда лишь усиливали, удлиняли его работающие органы. При этом труд имел сугубо ручной характер. Первым результатом трудовой деятельности первобытного человека, человека умелого, стало появление и постепенное усовершенствование каменных орудий труда в эпоху палеолита около 3–2 млн лет назад. Человек разумный, появившийся около 40–80 тыс. лет тому назад, уже пользовался огнем, научился изготавливать ножи, рубила, скребки, шила, используя для этого помимо камня также кость, дерево.

Широкие, принципиально новые возможности для развития технических средств в IX–VIII тысячелетиях до н. э. открыла неолитическая революция, когда человек, начавший осваивать земледелие и скотоводство, перешел от «присваивающей экономики» к «производящей» и сменил кочевой образ жизни на оседлый. Простое усовершенствование примитивных орудий труда в это время все больше стало уступать место изобретательству, созданию принципиально новых орудий труда: медных, бронзовых, железных, чему способствовал переход к оседлому образу жизни, который, в свою очередь, стал возможным в значительной степени потому, что появились новые орудия труда, позволившие человеку стабильно получать средства существования на обжитом месте. С тех пор человек начал активно использовать колесо, орудия обработки земли, гончарный круг и т. п. и таким образом внес серьезные изменения в отношения с природой, увеличил свои естественные способности целенаправленно воздействовать на нее.

К этому времени относится изобретение глиняной посуды, возникают первые горшечные мастерские, начинают строиться жилища прямоугольных форм из сырцового кирпича, появляются изделия из самородной меди. Около VII тысячелетия до н. э. наблюдается повсеместное распространение гончарного искусства на Востоке, на финикийском побережье, в Египте, на Ближнем Востоке. В V тысячелетии до н. э. появляются первые металлические орудия труда (топоры, ножи, мотыги), которые изготавливают уже не ковкой, а методом плавки и последующей отливки в специальных формах. С середины IV тысячелетия шумеры начинают использовать природный битум в качестве связующего материала при кладке кирпича, смоления лодок и покрытия сосудов для большей герметичности. Есть сведения, что битум использовался также при строительстве Вавилонской башни, а в долине Инда он применялся для обеспечения водонепроницаемости бассейнов. К IV тысячелетию до н. э. относится изобретение в Южной Месопотамии колеса, гончарного круга (по сути, первой машины) и сохи с трубкой-сеялкой. Там же несколькими столетиями позже был изобретен парусник с квадратным парусом, позволявшим плавать в открытом море. В III тысячелетии появились первые весы с двумя чашами на коромысле, колодезный «журавль», строятся знаменитые египетские пирамиды. Ко II тысячелетию относится изобретение в Египте и Месопотамии водных часов, изделий из стекла, хетты осваивают производство железа, изготавливая из них парадное оружие, статуэтки и т. п. Несколько позже ассирийцы используют блоки для подъема тяжестей.

В I тысячелетии до н. э. в Китае начинают строить Великую китайскую стену, изобретают квазибумагу из шелкового волокна. Но, пожалуй, самым впечатляющим достижением Китая того времени следует признать бурение неправдоподобно глубоких скважин на нефть и газ, строительство газопроводов из бамбуковых труб и емкостей для перевозки нефти; тем самым китайцы предвосхитили строительство современных трубопроводов и цистерн, используя газ для отопления и освещения, а также применяя изобретенные ими нефтяные лампы. Как отмечает С. Ховарт, написавший по заказу компании Shell книгу «Столетие с нефтью»: «Впервые нефть была получена в Китае бурением около 200 г. до н. э. Хотя китайцы использовали для бурения бамбуковые шесты с медными приспособлениями, им удалось проникнуть в недра земли на глубину 3500 футов. По сравнению с этим глубина первой скважины Дрейка — 69,5 фута — кажется ничтожной, особенно если учесть то, что китайцы достигли таких результатов 2000 лет назад».

В античной Греции, а позже и в Римской империи рабовладение, давшее импульс развитию теоретического знания, в то же время тормозило развитие техники, на которую просто не было спроса, так как труд рабов стоил дешевле, чем покупка и использование машин. Занятие физическим трудом считалось тогда делом, недостойным свободного человека, это был удел рабов, которые работали хотя и медленно, но по меркам того времени достаточно продуктивно. Таким образом, появление философии и зарождение основ естествознания, давшие колоссальные по тем временам теоретические знания, практически никак не повлияли на развитие техники, которая вплоть до позднего Средневековья не обнаруживает практически никакого заметного развития. О техническом прогрессе в этот более чем тысячелетний период времени можно говорить с определенной долей условности относительно строительства зданий, дорог, мостов, военной сферы, судостроения или, например, горного дела и сельского хозяйства, где использовались архимедов винт и черпальное колесо.

Наука Чумаков А.Н. Глобализация. Контуры целостного мира. 3-е издание. Монография

Наука Чумаков А.Н. Глобализация. Контуры целостного мира. 3-е издание. Монография

Третье, дополненное и переработанное издание монографии представляет собой основополагающий фрагмент разрабатываемой автором общей теории глобализации, в которой он воссоздает холистическую (целостную) картину мира и рассматривает глобализацию, с одной стороны, как естественно-исторический процесс, а с другой – как сферу взаимоотношений и противоборства различных сил и интересов. История предстает как единый, разворачивающийся во времени процесс, проходящий определенные этапы, смену которых знаменуют основные поворотные пункты общественного развития, в результате чего происходят эпохальные метаморфозы. В конечном счете логика развития объективных событий порождает глобализацию, охватывающую всю Землю на уровне трех ее основных сфер: геологической, биологической и социальной, которым дается объединенное название – триосфера.<br /> В книге показано, как проходило зарождение и становление глобалистики в качестве междисциплинарной области научного знания, образуемого на стыке философии, естественных, технических и гуманитарных наук.<br /> Книга носит междисциплинарный характер и адресована как научным работникам, преподавателям, студентам, аспирантам, так и широкому кругу читателей. Всех их, несомненно, заинтересуют обширный фактический материал, оригинальные обобщения и увлекательный, доступный стиль изложения проблем, от решения которых зависит будущее человечества.