Государство и право в условиях глобализации

Марченко М.Н.

Возрастное ограничение: 12+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 21.01.2015 ISBN: 9785392171125 Язык: Объем текста: 448 стр. Формат: epub

Оглавление

Введение

Раздел I. Национальное государство и глобализация. Глава 1. Взаимосвязь и взаимодействие процессов развития государства и глобализации

Глава 2. Проблемы развития государственного суверенитета в условиях глобализации

Глава 3. Глобализация, гражданское общество и государство

Глава 4. Государство и бизнес в эпоху глобализации

Раздел II. Право в условиях глобализации и регионализации. Глава 1. Влияние процесса глобализации и регионализации на развитие права и его теории

Глава 2. Эволюция правовых семей под влиянием процесса глобализации (на примере романо-германского и англосаксонского права)

Глава 3. Права человека в условиях глобализации современного мира

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 2.
ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ
ГОСУДАРСТВЕННОГО СУВЕРЕНИТЕТА В
УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

§ 1. Государственный суверенитет: проблемы
определения понятия и содержания

1. Несмотря на традиционность и кажущуюся простоту и обыденность рассматриваемой теоретически и практически значимой тематики, многие вопросы, касающиеся государственного суверенитета, остаются в течение ряда веков, вплоть до настоящего времени, весьма спорными, вызывающими многочисленные дискуссии, нерешенными.

Фактически это касается всех сторон государственного суверенитета, но в первую очередь это относится к его понятию и содержанию.

В отечественной и зарубежной юридической литературе нет недостатка в специальных исследованиях, посвященных государственному суверенитету, так же, как и в высказанных по поводу его понятия и содержания мнений и суждений. Более того, по мере развития государства и права число их не только не уменьшается, а, наоборот, постоянно растет. В связи с этим в научной литературе совершенно справедливо констатировалось, что «проблематика суверенности и суверенитета занимает в жизни современных государств особое, чтобы не сказать исключительное, место» и что по этой причине литература, касающаяся суверенитета государств и суверенности как таковой, «необычайно обширна». Вес этой проблематики, поясняется авторами, «велик еще и от того, что, будучи прежде всего категорией правовой, суверенитет не сводится лишь к правовым дисциплинам, а включает в себя массу социологических, политологических и экономических сюжетов».

Являясь по своей природе и характеру политико-правовой, а точнее, государственно-правовой категорией, понятие суверенитета охватывает собой и отражает в себе также и другие сферы жизни общества: экономическую, идеологическую, социальную и др. Реальное содержание государственного суверенитета наполняется не только и даже не столько юридической, сколько экономической, социальной, политической и иной реально существующей, объективированной материей.

Независимо от того, как понимается и определяется государственный суверенитет, в его понятии и содержании методологически важным представляется выделять две стороны (два аспекта) — формально-юридический и фактический. Следуя элементарной логике, первый из них необходимо рассматривать в качестве своеобразной политико-правовой формы государственного суверенитета как явления, а второй — в качестве его материального содержания. Использование такого подхода, при котором государственный суверенитет рассматривается «дифференцированно», а именно — не только как некое единое, неделимое даже в сугубо познавательном, академическом плане явление, но и анализируется, как и любое иное государственно-правовое явление, институт и учреждение, с точки зрения его формы, сущности, юридического и материального (политического, социального, экономического и иного) содержания, позволит избежать всякого рода недопониманий и поможет более убедительно решать многие спорные вопросы.

2. В течение многовекового применения и изучения государственного суверенитета в отечественной и зарубежной литературе сложилось множество различных определений его понятия и разнообразных представлений о его содержании. Г. Еллинек, например, рассматривал государственный суверенитет как способность государства к «исключительному правовому самоопределению». Только суверенное государство, писал он, «может — в пределах установленных или признанных им самим правовых границ — совершенно свободно нормировать содержание своей компетенции». Суверенная государственная власть, заключал автор, означает, таким образом, власть, «не знающую над собой никакой высшей власти; она является поэтому в то же время независимой и верховной властью. Первый признак проявляется преимущественно вовне, в сношениях суверенного государства с другими державами, второй — во внутренних отношениях, по сравнению с входящими в состав государства лицами».

Л. Оппенгейм исходил из того, что государственный суверенитет есть «высшая власть, власть, не зависящая ни от какой другой земной власти». Суверенитет «в строгом и самом узком смысле этого слова», пояснял автор, «подразумевает, следовательно, полную независимость как в пределах страны, так и за ее пределами».

Аналогичные взгляды на понятие и содержание государственного суверенитета развиваются во многих отечественных и зарубежных источниках и поныне. Например, в американском социологическом словаре государственный суверенитет трактуется как «монополия государства на использование государственной власти в пределах своей юрисдикции». В широко известном словаре Вэбстера «суверенитет», а точнее, «суверен», понимается как: 1) «тот, кто имеет высшую власть; верховный правитель; лицо, обладающее высшей властью в государстве: король, император и др.; монарх» и 2) «группа лиц или государство, обладающие суверенной властью».

3. Анализируя представления, сложившиеся о государственном суверенитете, и выработанные различными государственно-правовыми школами определения его понятия, нельзя не видеть, что общий смысл и содержание государственного суверенитета в подавляющем большинстве случаев, несмотря на значительные разночтения в данном вопросе, сводятся в конечном счете, с одной стороны, к верховенству государственной власти внутри страны по отношению ко всем другим существующим в ее пределах социальным властям, различным объединениям граждан, а также по отношению к самим гражданам. А с другой — общий смысл и содержание государственного суверенитета ассоциируется с независимостью государственной власти вовне страны, в отношениях с другими суверенными государственными властями.

При этом под верховенством государственной власти как одной из разновидностей социальной власти понимается такая власть, которая имеет безусловный приоритет перед другими существующими в обществе наряду с ней социальными властями. Действия верховной власти, подчеркивал Г. Гроций, не подчинены никакой иной власти «и не могут быть отменены чужой властью по ее усмотрению». «Общим носителем» верховной власти является государство, а «носителем власти в собственном смысле» является «или одно лицо, или же несколько лиц, сообразно законам или нравам того или иного народа».

Независимость государства трактуется как его полная самостоятельность в решении своих не только внутренних, но и внешних проблем, в формировании и осуществлении внешней политики государства, в установлении им и развитии на равноправной основе отношений с другими суверенными государствами. Государственный суверенитет, писал по этому поводу Г. Еллинек, есть способность «юридически не связанной внешними силами государственной власти к исключительному самоопределению, а потому и самоограничению путем установления правопорядка, на основе которого деятельность государства только и приобретает подлежащий правовой квалификации характер».

Однако, несмотря на сходство взглядов многих авторов по вопросу о понятии и содержании государственного суверенитета как верховенства государственной власти внутри страны и независимости ее вовне, между ними тем не менее, не говоря уже об авторах, рассматривающих государственный суверенитет в условиях глобализации как некую преграду на пути интеграции государств в единую мировую систему, а заодно и как тормоз на пути «прогрессивного развития всей мировой цивилизации, существуют значительные разногласия, а порой и труднопримиримые противоречия.

Речь, в частности, идет о расхождениях во взглядах авторов по таким теоретически и практически важным вопросам, как проблемы отчуждаемости (или неотчуждаемости) государственного суверенитета, его делимости (или неделимости), соотношения верховенства государственной власти и полновластия государства, динамизма в его развитии и консерватизма, соотношения государственного суверенитета с суверенитетом народа и национальным суверенитетом и др.

Не касаясь всех проблем, возникающих в процессе изучения и реализации государственного суверенитета, остановимся на кратком рассмотрении лишь некоторых, наиболее значимых из них.

4. Одним из таких ключевых вопросов является вопрос о природе и характере суверенитета современного государства. Суть его в конечном счете сводится к вопросу о том, относится ли суверенитет как верховенство государственной власти внутри страны и как ее независимость вовне к основным, сущностным свойствам или признакам государства или же его следует рассматривать в качестве второстепенного признака государства. Обладает ли суверенитет по отношению к государству и государственной власти основополагающим характером или же он имеет по отношению к ним лишь прикладной характер?

Ответы на данные и им подобные вопросы имеют принципиальное значение, поскольку от них в значительной степени зависит решение целого ряда других, неразрывно связанных с ними и не менее важных вопросов. В зависимости от того, каков будет ответ на основной поставленный вопрос о природе и характере суверенитета, таким, в частности, будет и соответствующий ответ на вопрос о роли и значении государственного суверенитета в современных условиях глобализации мира, о его имманентности современному национальному государству или же его временной, исторической случайности, его отчуждаемости или, наоборот, неотчуждаемости и др.

Анализ отечественной и зарубежной литературы, посвященной исследованию природы и характера государственного суверенитета, показывает, что среди авторов, занимающихся данной проблемой, существуют диаметрально противоположные мнения.

Подавляющее большинство ученых-юристов, опираясь на исторический опыт и повседневную практику функционирования государственных институтов, исходило и исходит из того, что суверенитет является важнейшим признаком или свойством национального государства. Теория естественного права, констатировал в связи с этим Г. Еллинек, «конструировала нормальный тип государства, власть которого характеризуется существенным признаком суверенитета».

Суверенитет является важнейшим признаком национального государства, отмечалось в отечественной литературе 50-х годов прошлого столетия. Лишение государства суверенитета означало бы фактическое прекращение его существования или «смертельную угрозу для его существования)».

Категория «суверенитет», имея «предельно общий характер», говорится в современной научной литературе, «является абстрактным выражением сущности государства и потому предстает фундаментальной категорией, субординирующей по отношению к себе все остальные государствоведческие понятия и категории». Познание государственного суверенитета является исходным пунктом «восхождения к конкретным, нераскрытым сущностям государства нового порядка». В этом смысле «саму общую теорию государства», по мнению некоторых исследователей, «можно интерпретировать как развивающееся понятие сущности государства в современном мире».

Наряду с данным видением природы и характера суверенитета как важнейшего, сущностного признака или свойства современного государства в научной литературе, в особенности «эпохи глобализации», формируются и иные представления о нем.

В настоящее время, по мнению некоторых авторов-«глобалистов», распространение «интегративных процессов на государства и вместе с этим повышение роли международного права, его приоритет перед национальными правовыми системами настоятельно требуют по-новому поставить вопрос о государственном суверенитете».

При этом имеется в виду постановка вопроса об «исторической исчерпаемости» государственного суверенитета и постепенном его «размывании» в процессе интеграции национальных государств и правовых систем или же просто отказ от суверенитета как «непременного признака государства», не только противостоящего в настоящее время «суверенитету народа собственной страны», но и «мешающего глобальным, прогрессивным интеграционным процессам».

Разумеется, решая вопрос о природе и характере государственного суверенитета, нельзя не учитывать процесса глобализации и порождаемых им процессов интеграции национальных государств и правовых систем, оказывающих определенное влияние на национальное государство, право и, естественно, на государственный суверенитет. Более того, нельзя не считаться с издавна высказанным в литературе мнением относительно того, что в современном государственно-правовом мире наряду с суверенными государствами существуют государства, имеющие ограниченный суверенитет или вообще не обладающие никаким суверенитетом.

Если суверенитет, рассуждал Г. Еллинек, «не есть существенный признак ни средневековых государств, ни государств эпохи расцвета естественно-правовой теории тождества государственной и суверенной власти, то и для настоящего времени это тождество не подтверждается реальными государственными отношениями». В мире современных государств, продолжал автор, «мы видим образования, которые автономны и при помощи государственных средств выполняют государственные задачи, но не суверенны. С этим историко-политическим фактом должны считаться все научные теории государства, призванные, конечно, объяснять существующее, а не управлять им».

5. Следует заметить, что тезис — положение о существовании государств, не имеющих суверенитета, эпизодически развивался в XX веке и развивается поныне. Речь при этом идет, однако, преимущественно о субъектах федерации, а не о национальных федеративных государствах, являющихся непосредственными участниками процесса глобализации (точнее — интеграции государств) и субъектами международного публичного права.

В мировой литературе и конституционной практике, констатирует В. Е. Чиркин, существует два подхода к вопросу о государственном суверенитете федерации и ее субъектов. В федерациях, основанных на союзе государств-членов, суверенитет исторически «может принадлежать и федерации, и каждому субъекту». В федерациях же, построенных не на союзе государств-членов, а на «автономии их составных частей», суверенитет принадлежит только федерации.

Очевидно, что последнее положение было принято за основу при вынесении постановления Конституционного Суда РФ от 7 июня 2000 г. по делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации». В этом постановлении, в частности, говорилось, что Конституция РФ «не допускает какого-либо иного носителя суверенитета и источника власти, помимо многонационального народа России, и, следовательно, не предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, помимо суверенитета Российской Федерации». И далее: «Суверенитет Российской Федерации, в силу Конституции Российской Федерации, исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью, т. е. не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов Российской Федерации».

Определенную пикантность данное постановление Конституционного Суда России приобрело не в связи с его содержанием, которое является самым обычным в отношении бывших автономных республик и других субъектов Российской Федерации, а в силу иных причин, а именно причин, связанных с чрезмерной «гибкостью» данного относительно нового демократического института России (образован в 1991 г.) и его повышенной чувствительностью к политической конъюнктуре. Дело в том, что, когда в начале 1990-х годов прежняя политическая власть России, заигрывая с субъектами Федерации, предлагала вопреки логике и здравому смыслу им устами прежнего Президента РФ суверенитета «столько, сколько проглотите», Конституционный Суд хранил при этом полное «принципиальное» молчание, т. е., по сути, молчаливо соглашался. С изменением же политической ситуации в стране, с установлением на рубеже веков политического курса на укрепление государственной (властной, исполнительной и пр.) «вертикали» Конституционный Суд решил проявить очередную «принципиальность». Она обнаружилась в названном постановлении Конституционного Суда, в котором, по существу, предлагалась всем республикам и другим субъектам Федерации, «проглотившим» и зафиксировавшим в своих конституционных актах в период «разгула» демократии хотя бы часть суверенитета, возвратить его на прежнее место. Разумеется, подобного рода крайности в политической и государственно-правовой жизни отнюдь не способствуют установлению стабильности в постсоветском обществе и укреплению суверенитета современного Российского государства.

Однако не в этом сейчас дело. В плане рассматриваемой темы весьма важным представляется сейчас поставить такой вполне закономерный и отнюдь далеко не тривиальный вопрос, а именно: можно ли рассматривать в качестве полноправных государств лишенные суверенитета республики — субъекты Федерации, как об этом декларирует ст. 5 п. 2 Конституции РФ, в которой говорится о том, что «республика (государство) имеет свою конституцию...», или же их следует рассматривать в каком-либо ином качестве?

Юридическая Марченко М.Н. Государство и право в условиях глобализации

Юридическая Марченко М.Н. Государство и право в условиях глобализации

В работе раскрывается широкий круг вопросов, касающихся воздействия процессов глобализации и регионализации на современное государство и право.<br /> Рассматриваются методологические проблемы познания государственно-правовых явлений в условиях глобализации, вопросы соотношения государства и гражданского общества, государства и бизнеса, проблемы юридической и социально-политической ответственности бизнеса.<br /> Особое внимание уделяется основным направлениям воздействия глобализации на развитие права и его теории, эволюции правовых систем и семей, а также тенденциям развития прав человека на современном этапе и проблемам их универсализации в условиях глобализации.<br /> Для преподавателей, научных работников, студентов, слушателей и аспирантов юридических вузов, а также всех интересующихся вопросами общей теории государства и права.<br /> Издание подготовлено по состоянию законодательства на март 2007 г.