Настольная книга судьи по уголовному процессу. 5-е издание

Безлепкин Б.Т.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 21.04.2017 ISBN: 9785392243815 Язык: Объем текста: 357 стр. Формат: epub

Оглавление

От автора (предисловие к 5-му изданию пособия)

Глава 1. Производство по уголовным делам в судах первой инстанции с профессиональным составом

Глава 2. Судопроизводство по уголовным делам с участием присяжных заседателей

Глава 3. Производство по уголовным делам в суде второй инстанции

Глава 4. Исполнение приговора

Глава 5. Кассационное судопроизводство по уголовным делам

Глава 6. Надзорное судопроизводство по уголовным делам

Глава 7. Возобновление производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств

Глава 8. Производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних

Глава 9. Производство по уголовному делу о применении принудительных мер медицинского характера

Глава 10. Судебный контроль за процессуальной деятельностью органов уголовного преследования

Послесловие

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 1.
Производство по уголовным делам в судах первой инстанции с профессиональным составом

§ 1. Подсудность и состав федерального суда первой инстанции

Подсудность

Под подсудностью понимается совокупность признаков уголовного дела, в зависимости от которых его рассмотрение относится к компетенции того или иного суда первой инстанции. Подавляющее большинство уголовных дел относится к компетенции районного суда — основного звена российской системы федеральных судебных органов общей юрисдикции. По смыслу ч. 2 ст. 31 УПК подсудность районного суда определяется методом исключения; этот суд по первой инстанции вправе и обязан рассматривать все уголовные дела, за исключением отнесенных к подсудности прямо указанных в этой же статье других судов общей юрисдикции, а именно: а) мировых судей; б) судов субъектов Российской Федерации и в) военных судов. Верховный Суд РФ судом первой инстанции больше не является. Деятельность его Судебной коллегии по уголовным делам и Военной коллегии в данном качестве с 1 января 2013 г. прекратилась и стала достоянием истории.

Мировому судье подсудны уголовные дела о преступлениях, за совершение которых максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы (ч. 1 ст. 31 УПК), за исключением целого ряда уголовных дел о преступлениях, исчерпывающим образом перечисленных здесь же и отнесенных к подсудности федерального районного суда, несмотря на то что максимальная санкция за их совершение трех лет лишения свободы не превышает. Такая подсудность — по характеру и составу преступления — именуется предметной.

Суду субъекта РФ, иначе сказать — суду среднего звена системы федеральных судов общей юрисдикции, т. е. верховному суду республики, входящей в состав Российской Федерации, краевому, областному, суду города федерального значения (Москва, Санкт-Петербург и Севастополь), суду автономной области и суду автономного округа также по предметному признаку подсудны уголовные дела:

1) об убийстве, совершенном при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105 УК), и некоторых других тяжких и особо тяжких преступлениях, исчерпывающий перечень которых приводится в п. 1 ч. 3 ст. 31 УПК;

2) уголовные дела в отношении члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы, судьи Конституционного Суда Российской Федерации, судьи федерального суда общей юрисдикции или федерального арбитражного суда, мирового судьи, судьи конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации по их ходатайству, заявленному до начала судебного разбирательства (п. 2 ч. 3 ст. 31 УПК);

3) уголовные дела, в материалах которых содержатся сведения, составляющие государственную тайну (п. 3 ч. 3 ст. 31 УПК).

Гарнизонному военному суду — основному звену системы военной юстиции — по персональному признаку подсудны уголовные дела о всех преступлениях, совершенных военнослужащими и гражданами, проходящими военные сборы, за исключением дел, подсудных вышестоящим военным судам (ч. 5 ст. 31 УПК), т. е. прежде всего среднему звену системы военной юстиции, а именно окружному (флотскому) военному суду, подсудность которых аналогична подсудности среднего звена системы федеральных гражданских судов общей юрисдикции, т. е. верховных судов республик, краевых, областных и равных им судов, с той лишь разницей, что это — дела о преступлениях, совершенных военнослужащими и гражданами, проходящими военные сборы, а также уголовные дела, переданные в указанный суд в соответствии с ч. 4–7 ст. 35 УПК, что будет рассмотрено в этом же параграфе, но чуть позже.

Если дела о преступлениях, совершенных группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом, подсудны военному суду в отношении хотя бы одного из соучастников, а выделение уголовного дела в отношении остальных лиц невозможно, указанные дела в отношении всех лиц рассматриваются соответствующим военным судом (ч. 71 ст. 31 УПК).

По общему правилу уголовное дело подлежит рассмотрению в суде по месту совершения преступления. Если преступление было начато в месте, на которое распространяется юрисдикция одного суда, а окончено в месте, на которое распространяется юрисдикция другого суда, то данное уголовное дело подсудно суду по месту окончания преступления. Если преступления совершены в разных местах, то уголовное дело рассматривается судом, юрисдикция которого распространяется на то место, где совершено большинство расследованных по данному уголовному делу преступлений или совершено наиболее тяжкое из них. Таковы правила о территориальной подсудности (ст. 32 УПК). В случае обвинения одного лица или группы лиц в совершении нескольких преступлений, уголовные дела о которых подсудны судам разных уровней, уголовное дело о всех преступлениях рассматривается вышестоящим судом, если раздельное рассмотрение судами уголовных дел может отра­зиться на всесторонности и объективности их разрешения (ст. 33 УПК).

В 2013 г. ст. 32 УПК РФ «Территориальная подсудность уголовного дела» дополнена следующими правилами (ч. 4 и 5):

1) Если преступление совершено вне пределов РФ и предварительное расследование производилось на территории России в порядке исполнения запроса иностранного государства об уголовном преследовании на принципах международного сотрудничества в уголовном судопроизводстве (см. ст. 459 УПК РФ) и на основании ст. 12 УК РФ «Действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление вне пределов Российской Федерации», уголовное дело рассматривается судом, юрисдикция которого распространяется на место жительства или место пребывания обвиняемого в Российской Федерации, если потерпевший проживает или пребывает вне пределов Российской Федерации.

2) Уголовные дела частного обвинения или заявление потерпевшего о преступлении, совершенном гражданином Российской Федерации вне ее пределов, подлежат рассмотрению мировым судьей, чья юрисдикция распространяется на территорию, на которой проживает потерпевший или обвиняемый. Нормы уголовного и уголовно-процессуального законов о преступлениях, совершенных вне пределов нашей страны, оказались особенно часто востребованными как реальное правовое оружие возмездия за преступления, совершенные на территории иностранного государства, но направленные против интересов Российской Федерации или ее граждан в связи с трагическими событиями на Украине последних лет. Следственный комитет Российской Федерации неоднократно публиковал сведения о возбуждении уголовных дел о «зарубежных» преступлениях, хотя о международном сотрудничестве по таким делам пока говорить не приходится и упомянутая ст. 459 УПК не применяется.

Исключительной подсудностью наделены Московский окружной военный суд, Северо-Кавказский окружной военный суд и Приволжский окружной военный суд. Системный анализ норм специально посвященной данному вопросу ч. 61 ст. 31 УПК в совокупности с другими нормами УПК и УК, к которым они отсылают, позволяет заключить, что эти судебные органы, кроме отправления правосудия по подсудности уголовных дел, которой наделен каждый окружной (флотский) военный суд, вправе и обязаны рассматривать и разрешать в первой инстанции все уголовные дела о преступлениях так называемой террористической направленности, совершенных в любом регионе Российской Федерации. Больше такие дела не подсудны никому; больше статьи УК об ответственности за эти преступления в нормах УПК о подсудности ни разу не упоминаются. А в ст. 35 УПК, посвященную правилам изменения территориальной подсудности уголовных дел, в 2014 г. включена специальная часть 21, категорически запрещающая изменять исключительную подсудность вышеперечисленных военных судов.

Согласно ст. 34 УПК судья, установив при разрешении вопроса о назначении судебного заседания, что поступившее уголовное дело не подсудно данному суду, выносит постановление о направлении данного уголовного дела по подсудности, но вправе с согласия подсудимого оставить данное уголовное дело и в своем производстве, однако лишь при условии, что он уже приступил к его рассмотрению в судебном заседании, и только в том случае, если дело подсудно суду того же уровня (а не вышестоящему суду). Если уголовное дело подсудно вышестоящему суду или военному суду, то оно во всех случаях подлежит передаче по подсудности. Эти общие правила одинаково касаются как предметной подсудности, так и территориальной и персональной. Они дополняются специальным правилом ч. 5 ст. 236 УПК об изменении предметной подсудности. Согласно данному правилу, если в ходе предварительного слушания прокурор изменяет обвинение, то судья отражает это в своем постановлении и в случаях, предусмотренных УПК, направляет уголовное дело по подсудности. Без возвращения дела самому прокурору обвинение может быть изменено только в сторону его «смягчения», изменения положения обвиняемого к лучшему. В нашем случае речь идет о переквалификации инкриминируемого деяния со столь значительным «поворотом к лучшему» для стороны защиты, что новое обвинение выводит уголовное дело из-под юрисдикции вышестоящего суда, которое отныне подпадает под юрисдикцию суда нижестоящего. Данное правило прежде всего касается случаев передачи уголовного дела из суда субъекта РФ в районный федеральный суд, а также соответственно из окружного военного суда в гарнизонный. Так, например, если на предварительном слушании в областном суде уголовного дела по обвинению в преступлении, предусмотренном ч. 2 ст. 105 УК (убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах), прокурор заявил об изменении обвинения и о своем намерении поддерживать государственное обвинение в убийстве, совершенном при отсутствии указанных обстоятельств (ч. 1 ст. 105 УК), судья должен принять такое заявление как обязательное, отразить его в своем постановлении по итогам предварительного слушания и направить уголовное дело для рассмотрения по существу в районный суд по месту совершения преступления.

Закрепленные в ст. 34 УПК правила в принципе распространяются и на случаи передачи уголовного дела из федерального суда мировому судье. Однако в подобных ситуациях следует учитывать следующие особенности. Такая передача, как представляется, обязательна во всех без исключения случаях не только в стадии назначения судебного заседания (по результатам предварительного слушания), но и в стадии судебного разбирательства уголовного дела по существу. Если в стадии судебного разбирательства уголовного дела в федеральном суде сторона обвинения изменяет обвинение с публичного на частное, т. е. ходатайствует о переквалификации действий подсудимого на статью УК, предусматривающую ответственность за преступление, уголовное дело о котором возбуждается не иначе как по жалобе потерпевшего и подлежит прекращению вследствие примирения сторон (ч. 2 ст. 20 УПК), а потерпевший подтверждает свое заявление о привлечении обвиняемого к уголовной ответственности, федеральный суд не может продолжать судебное разбирательство и постановить приговор. Для этого ему пришлось бы применить специальные правила производства по уголовным делам, которые применяются только у мирового судьи, в том числе регламентирующие процедуру примирения (ч. 5 и 6 ст. 319 УПК), допускающие соединение в одном производстве встречных обвинений (ч. 3 ст. 321 УПК), правила об особенностях судебного следствия (ч. 5 ст. 321 УПК и др.). Федеральный судья на это не управомочен, и поэтому независимо от позиции сторон уголовное дело во всех подобных случаях должно быть передано по подсудности мировому судье.

Согласно ст. 35 УПК территориальная подсудность уголовного дела тоже может быть изменена:

1) по ходатайству стороны — в случае удовлетворения заявленного ею отвода всему составу суда;

2) по ходатайству стороны либо по инициативе председателя суда, в который поступило уголовное дело, — в случаях:

а) если все судьи данного суда ранее принимали участие в производстве по рассматриваемому уголовному делу, что является основанием для их отвода;

б) если не все участники уголовного судопроизводства по данному уголовному делу проживают на территории, на которую распространяется юрисдикция данного суда, и все обвиняемые согласны на изменение территориальной подсудности данного уголовного дела.

Причем последнее обстоятельство, в отличие от предыдущих, обязательного изменения территориальной подсудности не влечет, а лишь порождает право, возможность произвести такое изменение «с учетом всех имеющих значение обстоятельств», решающее значение среди которых имеет позиция государственного обвинителя, определяющего объем и структуру представляемых суду доказательств.

Верховный Суд РФ считает также законным и обоснованным изменение территориальной подсудности уголовного дела в случае, когда обвиняемый ходатайствует о рассмотрении его дела коллегией в составе трех профессиональных судей, а в данном районном суде необходимого числа судей нет.

Изменение территориальной подсудности уголовного дела допускается лишь до начала судебного разбирательства. Вопрос об изменении территориальной подсудности уголовного дела разрешается судьей вышестоящего суда в порядке, установленном ч. 3, 4 и 6 ст. 125 УПК, озаглавленной «Судебный порядок рассмотрения жалоб». Передача уголовного дела из одного суда, которому оно подсудно, без принятия соответствующего процессуального судебного акта и при отсутствии указанных в самом законе точных оснований (обстоятельств), по которым дело не может быть рассмотрено данным судом и данным судьей и, следовательно, подлежит передаче.

В декабре 2009 г. институт изменения территориальной подсудности уголовных дел пополнился новыми нормами, которые теперь образуют относительно самостоятельную совокупность правил, закрепленных в ч. 4–7 ст. 35 УПК.

Согласно ч. 4–5 ст. 35 УПК по ходатайству Генерального прокурора РФ или его заместителя уголовное дело хотя бы об одном из преступлений, предусмотренных ст. 208 УК (организация незаконного вооруженного формирования), 209 УК (бандитизм), 211 УК (угон судна), а также о преступлениях против основ конституционного строя и безопасности государства, предусмотренных ст. 277–279 УК (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, насильственный захват или удержание власти и вооруженный мятеж) и ст. 360 УК (нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой), если существует реальная угроза личной безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц, может быть передано для рассмотрения в окружной (флотской) военный суд по месту совершения преступления независимо от отношения обвиняемого или обвиняемых к военной службе. Вопрос о такой передаче разрешается судьей Верховного Суда РФ в судебном заседании с участием прокурора, обвиняемого и его защитника в срок до 15 суток со дня поступления ходатайства. По результатам рассмотрения коллегия выносит одно из следующих постановлений: 1) об удовлетворении ходатайства Генеральной прокуратурой РФ или 2) об отказе в удовлетворении ходатайства.

Из сопоставления ст. 31 УПК о подсудности и ст. 30 УПК о составе суда явствует, что уголовные дела, подсудные Московскому, Северо-Кавказскому и Приволжскому окружным военным судам, а также переданные в военный суд округа (флота) по ходатайству Генеральной прокуратуры РФ, подлежат рассмотрению (безальтернативно) коллегией из трех военных судей (исключение составляют уголовные дела об угоне судна). Получается, что военные судят штатских за преступления, не имеющие отношения к военной службе, и это называется военной юстицией. Такая законодательная конструкция является серьезным испытанием для профессионального юридического мышления; с теоретических позиций она объяснению не поддается и в концепцию демократического правового государства не вписывается. Объяснение лежит целиком в плоскости практической необходимости — физически дистанцировать уголовный процесс о громких, тяжких и особо тяжких преступлениях от местного влияния, обеспечить полную безопасность его участников в армейской атмосфере и спокойное судебное разбирательство, исключить чрезвычайные происшествия. Словом, речь идет об одной из вынужденных мер, к которым государство, оказавшись в состоянии необходимой обороны от организованной преступности, в последнее время прибегает все чаще, но на основе закона. В книге еще будет показано, что подобных мер немало и что они выстраиваются в логическую цепь, оценить которую не дано никому, кроме истории.

Согласно ст. 36 УПК споры о подсудности между судами не допускаются. Это значит, что уголовное дело, переданное из одного суда в другой с соблюдением порядка, установленного УПК, должно быть безусловно принято к производству судом, которому оно передано, что, однако, не исключает апелляционного обжалования самого решения о передаче уголовного дела по подсудности.

Состав федерального суда первой инстанции

Согласно ч. 1 ст. 30 УПК рассмотрение уголовных дел осуществляется судом коллегиально или судьей единолично. В системе федеральных судов общей юрисдикции уголовные дела в первой инстанции рассматриваются:

— судьей единолично;

— судьей и коллегией из двенадцати присяжных заседателей;

— коллегией из трех федеральных судей.

Судья единолично рассматривает уголовные дела о всех преступлениях, за исключением тех, которые относятся к подсудности судов в коллегиальном составе (п. 1 ч. 2 ст. 30 УПК).

Суд в составе федерального судьи и коллегии из двенадцати присяжных заседателей (суд с участием присяжных заседателей) рассматривает уголовные дела о тяжких и особо тяжких преступлениях, исчерпывающий перечень которых содержится в п. 1 ч. 3 ст. 31 УПК, определяющем подсудность областных и равных им судов, при условии, что о рассмотрении его дела судом именно в таком составе ходатайствует сам обвиняемый (п. 2 ч. 2 ст. 30 УПК). Здесь же оговорены исключения.

Коллегия из трех судей федерального суда рассматривает уголовные дела о терроризме (ст. 205 УК), захвате заложников (ч. 2–4 ст. 206 УК), организации незаконного вооруженного формирования (ч. 1 ст. 208 УК), массовых беспорядках (ч. 1 ст. 212 УК) и ряде преступлений против государственной власти (ст. 275, 276, 278, 279 и 281 УК) независимо от ходатайства обвиняемого относительно состава суда, а при наличии такого ходатайства, заявленного до назначения судебного заседания, — уголовные дела об иных тяжких и особо тяжких преступлениях, исчерпывающий перечень которых содержится в заключительных строчках п. 3 ч. 2 ст. 30 УПК.

Таким образом, федеральным судом первой инстанции с профессиональным составом, деятельности которого и посвящена данная глава книги, является суд, рассматривающий уголовные дела по существу в составе одного федерального судьи или трех федеральных судей.

§ 2. Назначение судебного заседания

Назначение судебного заседания без предварительного слушания по уголовному делу

Главой 33 УПК (ст. 227–233) установлен своеобразный процессуальный фильтр, предназначенный для того, чтобы исключить случаи разбирательства по уголовному делу, к такому разбирательству должным образом не подготовленному.

Согласно ст. 228 УПК по поступившему уголовному делу судья должен выяснить в отношении каждого из обвиняемых следующее:

— подсудно ли уголовное дело данному суду;

— вручены ли копии обвинительного заключения или обвинительного акта;

— подлежит ли отмене или изменению избранная мера пресечения;

— подлежат ли удовлетворению заявленные ходатайства и поданные жалобы;

— приняты ли меры по обеспечению возмещения вреда, причиненного преступлением, и возможной конфискации имущества;

— имеются ли основания проведения предварительного слушания.

На этой стадии «могут быть удовлетворены лишь обоснованные ходатайства, которые не требуют проверки (например, о рассмотрении уголовного дела коллегией из трех судей, об особом порядке судебного разбирательства в соответствии с гл. 40 УПК РФ, о допуске к участию в деле защитника, о вызове в суд дополнительных свидетелей, об истребовании документов, о применении мер безопасности)» — п. 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2009 г. № 28 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству».

Согласно ст. 227 УПК по результатам такого выяснения должно быть принято одно из следующих решений:

— о направлении уголовного дела по подсудности;

— о назначении предварительного слушания;

— о назначении судебного заседания.

Решение судьи оформляется постановлением, в котором указываются:

— дата и место вынесения постановления;

— наименование суда, фамилия и инициалы судьи, вынесшего постановление;

— основания принятого решения.

Решение принимается в срок не позднее 30 суток со дня поступления уголовного дела в суд. В случае если в суд поступает уголовное дело в отношении обвиняемого, содержащегося под стражей, судья принимает решение в срок не позднее 14 суток со дня поступления уголовного дела в суд. Ходатайство стороны о дополнительном ознакомлении с материалами уголовного дела в указанный срок рассматривается судьей в порядке, установленном гл. 15 УПК, которая так и озаглавлена «Ходатайства» (ст. 119–122). Копия постановления судьи направляется обвиняемому, потерпевшему и прокурору.

Решение о направлении уголовного дела по подсудности принимается судьей в случае, если выяснится, что уголовное дело подсудно не тому суду, в который оно поступило, а другому.

Решение о назначении предварительного слушания принимается:

— при наличии ходатайства стороны об исключении доказательства или доказательств;

— при наличии основания для возвращения уголовного дела прокурору;

— при наличии основания для приостановления или прекращения уголовного дела;

— при необходимости решения вопроса о проведении судебного разбирательства в отсутствие подсудимого (в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 247 УПК);

— для решения вопроса о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей.

Решение о назначении судебного разбирательства принимается в случае, когда нет оснований для принятия двух предыдущих, когда дело подсудно данному суду, оно не подлежит ни приостановлению, ни возвращению прокурору, а материалы предварительного расследования судья считает достаточными для рассмотрения дела по существу и не усматривает существенных нарушений уголовно-процессуального закона, препятствующих такому рассмотрению.

В постановлении судьи о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания разрешаются вопросы о:

— месте, дате и времени судебного заседания;

— рассмотрении уголовного дела судьей единолично или судом коллегиально;

— назначении защитника в случаях, предусмотренных п. 2–7 ч. 1 ст. 51 УПК;

— вызове в судебное заседание лиц по спискам сторон;

— рассмотрении уголовного дела в закрытом судебном заседании (при наличии к тому законных оснований);

— мере пресечения, за исключением случаев избрания меры пресечения в виде домашнего ареста или заключения под стражу.

Если в стадии назначения судебного разбирательства возник вопрос о мере пресечения в виде заключения под стражу, судья должен внести его на рассмотрение в процедурах, установленных для предварительного слушания уголовного дела, обеспечивающих участие сторон, которые получают возможность довести до сведения суда свою точку зрения относительно столь важного вопроса. Принятие решения о заключении обвиняемого под стражу, а равно о продлении срока его содержания под стражей в этой стадии судьей без специального слушания означало бы установление пониженного уровня гарантий прав обвиняемого. Пункт 6 ч. 2 ст. 231 УПК о разрешении судьей в постановлении о назначении судебного заседания вопроса о мере пресечения предполагает необходимость обеспечения обвиняемому — в случае принятия решения об оставлении без изменения и тем самым о фактическом продлении меры пресечения в виде заключения под стражу — права участвовать в рассмотрении данного вопроса и представить в ее подтверждение необходимые доказательства.

При этом следует иметь в виду, что с 2012 г. действует следующее правило: «Установив, что к моменту направления уголовного дела в суд срок домашнего ареста или срок содержания под стражей оказывается недостаточным для выполнения судом требований, связанных с подготовкой к судебному заседанию, прокурор при наличии оснований возбуждает перед судом ходатайство о продлении срока действия названных мер пресечения» (ч. 21 ст. 221 УПК), что является логическим прокурорским шагом по обеспечению его процессуальной функции уголовного преследования в суде. Однако было бы неправильно думать, будто, если прокурор такого ходатайства не заявил, то суд в стадии назначения судебного заседания свободен от решения вопросов, связанных с избранием, изменением и отменой мер пресечения. С момента принятия уголовного дела к своему производству суд и только суд его «хозяин», обладающий всей полнотой прав и обязанностей по обеспечению успешного движения дела. Так что ст. 227 УПК «Полномочия судьи по поступившему уголовному делу» никаких изменений не претерпела ни по букве, ни по духу.

Кроме заключения под стражу только суд вправе применить в качестве меры пресечения залог и домашний арест.

Вышесказанное может быть подытожено следующим заключением. По уголовным делам, по которым предварительное слушание не проводится, вопрос о применении меры пресечения в виде залога, домашнего ареста или заключения под стражу, о продлении срока домашнего ареста или срока содержания под стражей, а равно об изменении меры пресечения таким образом, что залог, домашний арест или заключение под стражу применяется впервые вместо любой другой меры пресечения, подлежит рассмотрению в отдельном судебном заседании с участием обвиняемого, его защитника, законного представителя несовершеннолетнего обвиняемого и прокурора в общем порядке, установленном ст. 108 УПК.

Приняв решение о назначении судебного заседания, судья отдает распоряжение о вызове в него лиц, указанных в его постановлении, а также принимает иные меры по подготовке судебного заседания (ст. 232 УПК). Рассмотрение уголовного дела в судебном заседании должно быть начато не позднее 14 суток со дня вынесения судьей постановления о назначении судебного заседания, а по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей, — не позднее 30 суток. Рассмотрение уголовного дела в судебном заседании не может быть начато ранее 7 суток со дня вручения обвиняемому копии обвинительного заключения или обвинительного акта (ст. 233 УПК).

Предварительное слушание: основания для проведения и процедура

Согласно ч. 1 ст. 229 УПК предварительное слушание по уголовному делу в стадии назначения судебного разбирательства проводится по ходатайству сторон или по собственной инициативе суда, под которым в данном контексте следует понимать федерального судью, принявшего данное уголовное дело к своему производству в качестве председательствующего в предстоящем процессе по основаниям, перечисленным в ч. 2 ст. 229 УПК (они воспроизводились в предыдущем подразделе). Ходатайство о проведении предварительного слушания может быть заявлено стороной после ознакомления с материалами оконченного предварительного следствия либо после направления уголовного дела с обвинительным заключением или обвинительным актом в суд в течение семи суток со дня получения обвиняемым копии обвинительного заключения или обвинительного акта (ч. 3 ст. 229 УПК). В первом случае ходатайство приобщается к материалам следственного производства и поступает в суд вместе с ним; во втором случае ходатайство адресуется непосредственно суду, в который по подсудности направлено уголовное дело.

Предварительное слушание проводится судьей единолично в закрытом судебном заседании с участием сторон. Уведомление о вызове сторон в судебное заседание для предварительного слушания уголовного дела должно быть направлено не менее чем за трое суток до начала такого слушания. По ходатайству подсудимого предварительное слушание может быть проведено в его отсутствие, даже если при этом в суд не явился надлежащим образом и своевременно извещенный защитник. Неявка других своевременно извещенных участников производства по уголовному делу не препятствует проведению предварительного слушания (ч. 1–4 ст. 234 УПК). В ходе предварительного слушания ведется протокол (ч. 9 ст. 234 УПК).

По результатам предварительного слушания судья принимает одно из следующих решений:

— о направлении уголовного дела по подсудности;

— о возвращении уголовного дела прокурору;

— о приостановлении производства по уголовному делу;

— о прекращении уголовного дела;

— о назначении судебного заседания (ч. 1 ст. 236 УПК).

Предварительное слушание: разрешение ходатайствоб исключении и дополнении доказательств

Стороны вправе заявить ходатайство об исключении из материалов уголовного дела любого доказательства. В случае заявления ходатайства его копия передается другой стороне в день представления ходатайства в суд. Ходатайство об исключении доказательства должно содержать указания на: доказательство, об исключении которого ходатайствует сторона; основания для исключения доказательства, предусмотренные ст. 75 УПК, устанавливающей критерии — признаки недопустимости доказательства, и обстоятельства, обосновывающие ходатайство (ч. 1 и 2 ст. 235 УПК). На предварительном слушании уголовного дела судья выясняет у другой стороны, имеются ли у нее возражения против данного ходатайства. При этом он вправе допросить свидетеля и приобщить к уголовному делу документ, указанный в ходатайстве. При отсутствии возражений судья удовлетворяет ходатайство и выносит постановление о назначении судебного заседания, если отсутствуют иные основания для проведения предварительного слушания (ч. 5 ст. 234 УПК).

В случае если одна из сторон (т. е. другая, противная сторона) возражает против исключения доказательства, судья в заседании на предварительном слушании уголовного дела вправе огласить протоколы следственных действий и иные документы, имеющиеся в уголовном деле и (или) представленные сторонами (ч. 3 ст. 235 УПК) в порядке обоснования своей позиции по данному спорному вопросу, допросить свидетеля и приобщить к уголовному делу документ, указанный в ходатайстве, а в ч. 8 ст. 234 УПК говорится буквально следующее: «По ходатайству сторон в качестве свидетелей могут быть допрошены любые лица, которым что-либо известно об обстоятельствах производства следственных действий или изъятия и приобщения к уголовному делу документов, за исключением лиц, обладающих свидетельским иммунитетом».

В обоих взаимосвязанных, но расположенных почему-то в обратной логической последовательности и на значительном расстоянии друг от друга, речь идет о лицах, располагающих сведениями не об обстоятельствах совершенного преступления, а «об обстоятельствах производства следственных действий или изъятия и приобщения к уголовному делу документов», т. е. о свидетелях хода расследования (понятых, самом следователе), чьи показания могут быть использованы только для оценки других доказательств — сведений, логически связанных с обстоятельствами, входящими в предмет доказывания (ст. 73 УПК).

При рассмотрении ходатайства об исключении доказательства, заявленного стороной защиты на том основании, что доказательство было получено с нарушением требований УПК, бремя опровержения доводов, представленных стороной защиты, лежит на прокуроре. В остальных случаях бремя доказывания лежит на стороне, заявившей ходатайство (ч. 4 ст. 235 УПК).

Наряду с правилами разрешения ходатайств об исключении доказательств в ст. 234 УПК, специально посвященной предварительному слушанию по уголовному делу, содержится ряд норм о дополнении имеющихся в деле доказательств новым путем их истребования судом. Ходатайство стороны защиты об истребовании дополнительных доказательств или предметов подлежит удовлетворению, если данные доказательства имеют значение для уголовного дела (ч. 7 ст. 234 УПК). О стороне обвинения здесь не упоминается по очевидной причине: органы уголовного преследования, обладая всей полнотой власти в собирании доказательств, в содействии суда в этом отношении не нуждаются.

Согласно ч. 6 ст. 234 УПК ходатайство стороны защиты о вызове свидетеля для установления алиби подсудимого подлежит удовлетворению лишь в том случае, если оно заявлялось в ходе предварительного расследования и было отклонено дознавателем, следователем. Данное ходатайство может быть удовлетворено также в случае, если о наличии такого свидетеля становится известно после окончания предварительного расследования.

Если суд принял решение об исключении доказательства, то оно теряет юридическую силу. Оно не исследуется в ходе судебного разбирательства и не может быть положено в основу приговора или иного судебного решения. Если уголовное дело рассматривается с участием присяжных заседателей, то стороны либо другие участники судебного заседания, в том числе и председательствующий в этом заседании, не вправе сообщать присяжным заседателям о существовании доказательства, ранее исключенного в законном порядке. При рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым (ч. 5–7 ст. 235 УПК). Однако для этого нужны новые фактические данные, новые обстоятельства и основанные на них новые доводы, иначе вопрос о допустимости спорного доказательства грозит стать бесконечным, без необходимости запутывая дело, мешая восприятию хода процесса участниками судебного разбирательства, присяжными заседателями и публикой.

Судебная практика настойчиво говорит о том, что в уголовных делах особого внимания заслуживает вопрос о допустимости обвинительных доказательств, происхождение которых связано с оперативно-розыскной деятельностью, законом определяемой как вид деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных на то законом, в пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств (ст. 1 Федерального закона в ред. 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации».

Право осуществлять оперативно-розыскную деятельность предоставляется оперативным подразделениям: 1) органов внутренних дел РФ; 2) органов федеральной службы безопасности; 3) федеральных органов государственной охраны; 4) таможенных органов РФ; 5) Службы внешней разведки РФ; 6) Федеральной службы исполнения наказаний (ст. 13 Федерального закона от 12 августа 1995 г. «Об оперативно-розыскной деятельности»). А арсенал средств, находящихся на их вооружении для решения поставленных перед ними задач, составляют следующие гласные и негласные оперативно-розыскные мероприятия: 1) опрос граждан; 2) наведение справок; 3) сбор образцов для сравнительного исследования; 4) проверочная закупка; 5) исследование предметов и документов; 6) наблюдение; 7) отождествление личности; 8) обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств; 9) контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений; 10) прослушивание телефонных переговоров; 11) снятие информации с технических каналов связи; 12) оперативное внедрение; 13) контролируемая поставка; 14) оперативный эксперимент (ст. 6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»).

В гражданских юридических учебных заведениях оперативно-розыскная деятельность не изучается, так как ее суть лежит в иной плоскости знаний, нежели правоведение, юриспруденция. Ближайшая родня с разведкой, контрразведкой и частным сыском (а не с юстицией), оперативно-розыскная деятельность криминальной полиции (уголовный сыск) не является деятельностью юрисдикционной, и не случайно, что попытка поместить ее на платформу правоотношений никогда раньше не предпринималась и в багаже юридических знаний отсутствует. Причем такое отсутствие никогда не влияло на эффективность сыска. Тем не менее в специальной литературе Федеральный закон об оперативно-розыскной деятельности иногда комментируется как аналог уголовно- процессуального кодекса, а совокупность закрепленных в нем норм почитается за внезапно возникшую самостоятельную отрасль права. Это сбивает с толку не только следственную, но и судебную практику, которую Верховный Суд РФ пока не обобщал, и руководящих разъяснений по данному поводу нижестоящим судам еще не последовало.

УПК РФ 2001 г. внес в эту неопределенность дополнительные неясности. Согласно п. 361 ст. 5 УПК результаты оперативно-розыскной деятельности — это сведения, полученные в соответствии с Федеральным законом об оперативно-розыскной деятельности, о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления, лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших преступление и скрывшихся от органов дознания, следствия или суда. А согласно ст. 89 УПК в процессе доказывания по уголовному делу запрещается использование результатов оперативно-розыскной деятельности, когда они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам УПК РФ. Отвечать же этим требованиям эти результаты не могут, потому что они добываются во внепроцессуальном режиме, тогда как одним из обязательных признаков допустимости доказательства по уголовному делу является его получение в процедуре, установленной УПК, и только УПК (см. ст. 74 данного Кодекса).

Без претензии на полное разрешение этих противоречий, судье, определяющему допустимость доказательств, своим происхождением связанных с оперативно-розыскной деятельностью, могут быть предложены следующие положения, имеющие относительно прочную основу в законодательстве, научной теории права и передовой практике.

1. Из сформулированного выше тезиса, согласно которому оперативно-розыскная деятельность по своей природе является разведывательной, а не юрисдикционной, вытекает, что правоотношения типа: «Я, оперативный сотрудник, вправе, а Вы (гражданин, физическое лицо) обязаны…» в принципе не применимы в деятельности ни криминальной полиции, ни других спецслужб. Деятельность спецслужб имеет иной смысл, нежели деятельность органов уголовной юстиции. В ней нет места государственному принуждению, ограничению конституционных и иных прав личности, за исключением случаев, когда в силу прямого указания Федерального закона об оперативно-розыскной деятельности соответствующее оперативно-розыскное мероприятие проводится на основе судебного решения и осуществляется таким образом судебной, а не полицейской властью, теряя при этом свою конспиративную суть в будущем уголовном деле.

Вышесказанное означает, что судья субъектом «прямых» правоотношений со спецслужбой не является, в работе с доказательствами норм Федерального закона об оперативно-розыскной деятельности применять не обязан, а процедуру оперативно-розыскных мероприятий анализировать должен лишь постольку, поскольку она касается законности получения доказательств следователем, а не спецслужбой, потому что порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации устанавливается УПК и только УПК (см. ст. 1 этого Кодекса).

Ссылка на какие бы то ни было другие нормативные акты, кроме международно-правовых, при анализе и оценке доказательств и выводов по уголовному делу в суде неуместны.

2. Подзаконные нормативные акты, иногда издаваемые правоохранительными ведомствами в развитие Федерального закона об оперативно-розыскной деятельности, допускающие в этой деятельности применение государственного принуждения, вторжение в сферу конституционных прав и свобод в целях собирания обвинительных доказательств без судебного и следственного решения, тем более без уголовного дела, юридически ничтожны, поскольку они противоречат и упомянутой выше норме ст. 1 УПК, и Конституции РФ (ч. 3 ст. 35), гарантирующей, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом. Спецслужбы не могут создавать для себя самих правовую основу деятельности, сопряженной с применением государственного принуждения.

Доказательства, добытые на основе применения таких нормативных актов, при отсутствии просьбы или согласия лица, в отношении которого направлено основанное на них оперативно-розыскное мероприятие, безусловно, недопустимы и подлежат исключению из материалов уголовного дела независимо от их информационной ценности. Допуск таких доказательств в судебное разбирательство, использование в уголовно-процессуальном доказывании и при обосновании итогового судебного решения было бы явным поощрением произвола.

Предварительное слушание: возвращение уголовного дела прокурору

С первых же дней применения УПК РФ 2001 г. выяснилось, что закрепленный в нем институт возвращения судом уголовного дела прокурору заключает в себе острейшую практическую проблему. Согласно ч. 1 ст. 237 УПК в ее первоначальной редакции такое возвращение допускалось только по следующим основаниям:

1) когда обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением уголовно-процессуальных норм, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта;

2) когда копия обвинительного заключения или обвинительного акта не была вручена обвиняемому;

3) когда имеется необходимость составления обвинительного заключения или обвинительного акта по уголовному делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера.

Причем устанавливалось, что производство каких-либо следственных или иных процессуальных действий по уголовному делу, возвращенному прокурору, не допускается (ч. 4 ст. 237 УПК). Выявленные нарушения прокурором должны быть устранены в течение пяти суток (ч. 2 ст. 237 УПК), а доказательства, полученные по истечении этого срока либо при производстве новых процессуальных действий, являются недопустимыми (ч. 5 ст. 237 УПК). Создалась реальная угроза паралича уголовного судопроизводства. В судах стали скапливаться уголовные дела, которые в силу существенных нарушений, допущенных в досудебном производстве по ним, прямо не предусмотренным ст. 237 УПК, не могли быть ни возвращены прокурору, ни назначены к рассмотрению по существу.

С тех пор в действующий УПК РФ внесено множество изменений и дополнений, и в современном обличье этот институт нашего уголовно-процессуального права представлен системной совокупностью норм, закрепленных в ст. 237 этого Кодекса. Согласно данной статье, судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае если: 1) обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление составлены с нарушением требований УПК, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, акта или постановления; 2) копия обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного постановления не вручена обвиняемому в случае, когда такое вручение обязательно по закону; 3) существует необходимость составления обвинительного заключения или обвинительного акта по уголовному делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительных мер медицинского характера; 4) имеются предусмотренные ст. 153 УПК основания для соединения уголовных дел; 5) при ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела ему не были разъяснены его права, преду­смотренные ч. 5 ст. 217 УПК о рассмотрении этого дела с участием присяжных заседателей и коллегией из трех федеральных судей, а также о применении особого порядка судебного разбирательства и о проведении предварительного слушания; 6) когда по уголовному делу, по которому расследование производилось в виде дознания в сокращенной форме, в суде возникли основания для производства дознания в общем порядке (см. во взаимодействии п. 11 ч. 1 ст. 237, ст. 2262 и ч. 4 ст. 2269 УПК); 7) после направления уголовного дела в суд наступили новые общественно опасные последствия инкриминируемого обвиняемому деяния, образующие основания для предъявления ему обвинения в более тяжком преступлении; 8) ранее вынесенные приговор, определение, постановление суда отменены в порядке возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств (глава 49 УПК) и эти обстоятельства образуют основания для предъявления обвиняемому нового обвинения в более тяжком преступлении.

Вместе с тем: ни неполнота фактических обстоятельств, на которых базируется обвинение, ни непрочность, «рыхлость» обвинительного доказательственного материала, не выдерживающего атак со стороны защиты, ни логические изъяны в следственных документах, ни неполнота списка лиц, вызываемых в судебное заседание, ни упущения при решении вопросов, связанных со взысканием процессуальных издержек основания для возвращения уголовного дела из суда прокурору не образуют. Не образует такого основания и необходимость в документах, которые можно получить путем истребования самим судом без производства следственных действий в виде обыска, выемки, наложения ареста на почтово-телеграфные отправления, прослушивания телефонных переговоров и т. п. (например, протокола судебного заседания по ранее рассмотренному делу). Впереди — судебное следствие с участием сторон и немалыми возможностями.

Это — принципиально новое положение, сменившее советскую концепцию «активной роли» уголовного суда, которая базировалась на УПК союзных республик, входивших в состав СССР, господствовала в юридической науке и действовала на практике многие десятилетия. Нынешний российский уголовный суд «не активен» в том и только в том смысле, что он стоит над функцией обвинения и функцией защиты, действуя «не на осуд, а на рассуд», присуждая победу одной стороне и поражение другой, игнорируя принципиальную процессуальную возможность возвратить уголовное дело прокурору, а через прокурора — органам уголовного преследования, чтобы те укрепили слабое обвинение дополнительным, может быть — новым, многомесячным расследованием. Роль сторон в таком уголовном процессе многократно повышается.

Яркий пример из практики Верховного Суда РФ первых лет применения действующего УПК РФ: «Несмотря на то, что … не раскрыт способ обмана при мошенничестве, не раскрыто содержание терминов…; не определено время совершения … преступления …; не раскрыт состав преступной группы, не показано соотношение группы и сообщества, отсутствуют процессуальные решения органов следствия о других участниках преступного сообщества, не привлекаемых к уголовной ответственности по настоящему делу; в списке к обвинительному заключению поступившие в суд вещественные доказательства — две аудиокассеты — названы дисками», Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ «отметила, что ни одно из указанных нарушений, … тем не менее не препятствует рассмотрению дела в суде, принятию по нему судебного решения и основанием для возвращения дела прокурору не являются.

От неполноты расследования следует отличать допущенные в нем существенные нарушения уголовно-процессуального закона, препятствующие судебному разбирательству, постановлению законного и обоснованного приговора по уголовному делу. Такие нарушения не оставляют выбора в направлении дальнейшего движения уголовного дела: судом оно должно быть возвращено прокурору, а от прокурора — органам расследования — для точного и неукоснительного исполнения предписаний суда об устранении нарушений норм УПК, сколь масштабными бы они ни были. Некоторые из них, например производство дознания или предварительного следствия лицом, не управомоченным УПК, лишение подозреваемого, обвиняемого права на защиту в досудебном производстве по уголовному делу или права участвовать в нем с обязательной помощью переводчика, получение доказательств с применением насилия и т. п., требуют едва ли не полного обновления следственных материалов. В других, менее значительных случаях деятельность по возвращенному прокурору уголовному делу может ограничиться исполнением «недостающей» подписи участника расследования, составлением протокола о разъяснении прав, пересоставлении обвинительного заключения и т. п.

Одно из распространенных оснований для возвращения судом уголовного дела прокурору — нарушение в стадии предварительного расследования права обвиняемых на защиту, выразившееся в том, что адвокат защищал двух обвиняемых, возлагавших вину в совершении инкриминируемых преступлений друг на друга. Военная коллегия Верховного Суда РФ, возвращая дело, констатировала, что «устранение данного нарушения не связано с восполнением неполноты произведенного предварительного следствия». Очевидно, однако, что все процессуальные действия, произведенные с участием данного защитника, прежде всего привлечение в качестве обвиняемых, ознакомление с материалами оконченного следственного производства, предстоит производить заново, с участием новых защитников-адвокатов. Не могут быть признаны допустимыми и доказательства, полученные в результате следственных действий, произведенных с участием защитника, подлежавшего отводу, в частности, показания, данные обоими обвиняемыми на очной ставке, в которой участвовал прежний адвокат, защищавший интересы обоих. А это обстоятельство опять сталкивает с проблемой дополнительного расследования.

Приостановление и прекращение уголовного делапо результатам его предварительного слушания в суде

Согласно ст. 238 УПК решение о приостановлении производства по уголовному делу принимается судьей в случаях:

— когда обвиняемый скрылся и место его пребывания неизвестно;

— тяжелого заболевания обвиняемого, если оно подтверждается медицинским заключением;

— направления судом запроса в Конституционный Суд РФ или принятия этим судом к рассмотрению жалобы о соответствии закона, примененного или подлежащего применению в данном уголовном деле, Конституции РФ;

— когда место нахождения обвиняемого известно, однако реальная возможность его участия в судебном разбирательстве отсутствует.

Если обвиняемый скрылся и место его нахождения неизвестно, судья приостанавливает производство по уголовному делу, возвращает уголовное дело прокурору и поручает ему обеспечить розыск обвиняемого.

Производство по уголовному делу не приостанавливается, если обвиняемый в тяжком или особо тяжком преступлении находится за пределами территории Российской Федерации и (или) уклоняется от явки в суд (ч. 3 ст. 238 УПК). В таком случае уголовное дело подлежит рассмотрению по существу в отсутствие обвиняемого при обязательном участии его защитника с заочным постановлением приговора или иного итогового решения в соответствии с ч. 5–7 ст. 247 УПК.

Согласно ст. 239 УПК решение о прекращении уголовного дела или уголовного преследования принимается судьей: при наличии любого нереабилитирующего основания, имеющего «сквозной» характер, т. е. подлежащего применению в любой стадии уголовного судопроизводства (п. 3–6 ч. 1 ст. 24, п. 2–6 ст. 27, ст. 25, 28 и 281 УПК).

Словом, из всех обстоятельств, перечисленных в ст. 24 УПК РФ «Основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела», ст. 27 УПК РФ «Основания прекращения уголовного преследования», ст. 25 «Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон», ст. 28 УПК РФ «Прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием» и ст. 281 УПК РФ «Прекращение уголовного преследования по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности», только три не применимы в качестве оснований прекращения уголовного дела или уголовного преследования в стадии судебного разбирательства в порядке ст. 239 УПК РФ. Это — отсутствие события преступления, отсутствие состава преступления (п. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) и непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК). (При наличии этих обстоятельств постановляется оправдательный приговор — п. 1 и 3 ч. 1 ст. 302 УПК РФ.)

Причем из всех указанных обстоятельств наиболее проблемным оказалось предусмотренное ч. 2 ст. 24 УПК РФ, где говорится, что в случае, когда до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость инкриминируемого деяния должны быть устранены новым уголовным законом, уголовное дело подлежит прекращению за отсутствием состава преступления.

Это правило неверно: предусмотренный им случай не равнозначен отсутствию состава преступления. Нереабилитирующая сущность таких случаев разъяснена Конституционным Судом РФ в постановлении от 19 ноября 2013 г. № 24-П, а на примере конкретного уголовного дела — Верховным Судом РФ.

В этой же связи в УПК РФ внесено дополнение в виде новой ст. 1251, которой предусмотрена эксклюзивная процедура реабилитации невинов­ных, если уголовное преследование прекращено вследствие принятия нового закона, устраняющего преступность и наказуемость инкриминируемого деяния (см.  3 главы 10 нашей книги).

Вышеизложенное означает, что в случае выявления в стадии назначения судебного разбирательства по уголовному делу или же в самом судебном разбирательстве обстоятельства, указанного в ч. 2 ст. 24 УПК РФ, производство по данному уголовному делу должно быть прекращено ввиду того, что вступившим в законную силу таким-то федеральным законом преступность и наказуемость инкриминируемого такому-то обвиняемому (подсудимому) деяния устранены. И только. Ни вопросы наличия или отсутствия в этом деянии состава преступления, ни вопросы реабилитации обсуждению и решению не подлежат.

В постановлении о прекращении уголовного дела или уголовного преследования:

— указываются основания прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования;

— решаются вопросы об отмене меры пресечения, а также наложения ареста на имущество, корреспонденцию, временного отстранения от должности, контроля и записи переговоров и телефонных соединений;

— решается судьба о вещественных доказательствах.

Копия постановления о прекращении уголовного дела направляется прокурору, а также вручается лицу, в отношении которого прекращено уголовное преследование, и потерпевшему в течение 5 суток со дня его вынесения.

§ 3. Общие условия судебного разбирательства

Судебное разбирательство — это стадия уголовного судопроизводства, в которой суд на своем заседании на основе исследования доказательств решает вопрос о виновности или невиновности подсудимого, о назначении уголовного наказания и другие связанные с этим вопросы. Ее принято называть центральной и главной, потому что именно в этой стадии решается вопрос об уголовной ответственности гражданина, нарушившего уголовно-правовой запрет, перед государством. Никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда, который постановляется по результатам судебного разбирательства. Именно в этой стадии осуществляется правосудие (правый суд), в данном случае по уголовным делам, которые здесь рассматриваются по существу.

Судебное разбирательство подчиняется установленным законом правилам — требованиям, которые, конкретизируя и детализируя принципы уголовного судопроизводства, распространяются на процессуальную деятельность в названной стадии, отражая ее существенные черты. Эти правила именуются общими условиями судебного разбирательства, среди которых на первом месте находятся три взаимосвязанных правила — о непосредственности, устности и гласности судебного разбирательства.

Непосредственность и устность

Непосредственность как общее условие судебного разбирательства относится к исследованию судом первой инстанции доказательств по уголовному делу (судебному следствию) и заключается в том, что суд должен соответствующее судебное действие (допрос, осмотр, оглашение документов, заслушивание заключений эксперта) выполнить сам, и только сам. Поручить производство какого-либо из этих действий другому суду (например, при невозможности явки свидетеля), как это имеет место на предварительном следствии, он не может. В основу судебного приговора могут быть положены только те доказательства, которые исследовались в данном судебном заседании, ход и результаты исследования которого получили отражение в протоколе данного судебного заседания. Никакие самые убедительные материалы предварительного следствия, минуя непосредственное восприятие судом, в обоснование выводов, содержащихся в судебном приговоре, положены быть не могут. Приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (ч. 3 ст. 240 УПК), а исключения из этой общей нормы в законе оговорены особо в виде правил об оглашении показаний, данных на предварительном следствии (ст. 276 и 281 УПК), а также правил об особом порядке судебного разбирательства (раздел X УПК).

Устность судебного разбирательства означает, что все фактические данные, составляющие содержание любого доказательства в судебном следствии, должны быть оглашены и прозвучать в зале судебного заседания, что все разбирательства уголовного дела представляют собой судоговорение, в котором участвуют стороны и за которым наблюдает публика, и что ни одно доказательство (например, документ), пусть непосредственно, но молча изученное судом, в приговоре также не может быть даже упомянуто: nihil habet forum ex scena (суд ничего не держит за сценой).

Гласность

Гласность судебного разбирательства по уголовному делу выражается в том, что дело рассматривается при открытых дверях судебного заседания, поэтому любой совершеннолетний гражданин, а также представители государственных и негосударственных средств массовой информации имеют возможность присутствовать в зале суда, наблюдать и фиксировать все происходящее в нем, обсуждать ход судебного разбирательства, сообщать о процессе неограниченно широкому кругу лиц, и никто не вправе ни воспрепятствовать этому, ни беспричинно удалить кого-либо из зала судебного заседания. Гласность судебного разбирательства производна от гласности всей общественной жизни, которая является самым чутким индикатором здоровья демократического общества. Согласно ст. 241 УПК разбирательство уголовных дел во всех судах открытое, за исключением случаев, предусмотренных этой же статьей.

Первый случай: когда открытое разбирательство может привести к разглашению государственной или иной охраняемой федеральным законом тайны. Наиболее часто необходимость в том, чтобы процесс закрыть, возникает при рассмотрении судом уголовного дела по материалам, добытым органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность (спецслужбами), прежде всего криминальной полицией и органами федеральной службы безопасности, поскольку сведения, используемые ими при проведении негласных, конспиративных оперативно-розыскных мероприятий, о результатах таких мероприятий, о лицах, внедренных в организованные группы, о штатных негласных сотрудниках, внедренны в такие группы, о лицах, оказывающих спецслужбам содействие на конфиденциальной основе, и еще о многом другом как раз и содержат государственную тайну (ст. 13 Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»). Приоткрыть ее в судебном процессе иногда бывает необходимо, но не для широкой публики.

Ранее действовавшим Федеральным законом от 25 июля 1998 г. «О борьбе с терроризмом» было специально предусмотрено, что в закрытых судебных заседаниях по решению суда могут рассматриваться уголовные дела о преступлениях террористической направленности. В ныне действующем Федеральном законе от 6 марта 2006 г. «О противодействии экстремизму» подобной нормы не содержится. Но практическая необходимость в закрытых судебных процессах по делам о терроризме сохраняется. Она предопределена экстремальной действительностью наших дней, которая заключается в том, что терроризм пожаром охватил целые континенты, приобрел чудовищные масштабы и формы, угрожая безопасности целых государств, в том числе и сверхдержав, и диктуется интересами охраны государственной тайны, которую в данном случае составляют специальные приемы и методы разведки, контрразведки и оперативно-розыскной полицейской деятельности, а также так называемой оперативно-боевой работы, т. е. деятельности по обезвреживанию вооруженных террористов и освобождению заложников.

Не может служить основанием для закрытого судебного процесса исследование на нем документов, снабженных ведомственными грифами «секретно», «для служебного пользования», «не для печати» и т. п. Еще в 1990 г. на гребне первой волны демократизации общественной жизни в СССР Комитет конституционного надзора СССР (предтеча нынешнего Конституционного Суда РФ) признал, что если подобные документы носят характер нормативных актов и касаются прав, свобод и обязанностей граждан, обязательным условием их применения является опубликование в трехмесячный срок, а если это условие не соблюдено, такие акты утрачивают силу.

Однако подавляющее большинство документов ограниченного распространения имеют иной, ненормативный характер и рассчитаны на применение не в отношении граждан, а на внутриведомственное или даже внутриучрежденческое использование и адресованы сотрудникам этих учреждений. Для постановки и решения вопроса о том, чтобы закрыть судебное заседание, и та и другая разновидность «загрифованных» документов подлежат рассмотрению под единым углом зрения — содержат ли они сведения, составляющие государственную тайну.

Кроме государственной тайны, к тайнам, охраняемым федеральным законом, относятся:

— медицинская тайна — основанное на требовании ст. 60 Основ законодательства РФ от 22 июля 1993 г. «Об охране здоровья граждан» правоотношение, согласно которому лица, окончившие высшие медицинские учебные заведения РФ и получившие диплом врача, дают клятву врача, за нарушение которой несут ответственность, предусмотренную законодательством РФ. Составная часть этой клятвы — торжественное обещание хранить врачебную тайну. Необходимость в правовой охране медицинской (врачебной) тайны вызывается тем, что сведения о некоторых болезнях в общественном сознании предрассудочно ассоциируются с пороком и позором. К числу таких болезней относятся, в частности, венерические и душевные, а ставшее известным широкому кругу лиц заболевание ВИЧ-инфекцией способно привести к фактической изоляции больного в неформальных общественных отношениях с людьми, многократно усиливая его личную трагедию. Распространение подобных сведений называется диффамацией, в законодательстве некоторых государств такое действие считается преступлением. Закрытое судебное заседание по уголовным делам, где по необходимости исследуются сведения о таких болезнях, — явление, имеющее прежде всего очевидную нравственную основу;

— тайна записи актов гражданского состояния — основанное на требовании ст. 12 Федерального закона «Об актах гражданского состояния» правоотношение, согласно которому государственным служащим — работникам загса запрещается разглашать сведения, ставшие им известными в связи с государственной регистрацией актов гражданского состояния физического лица или лиц (о рождении, о заключении и расторжении брака, усыновлении (удочерении), установлении отцовства, перемене имени, о смерти). В целях охраны личных прав граждан эти сведения, оказавшиеся в сфере уголовного судопроизводства, по ходатайству стороны в процессе и по решению суда могут исследоваться в закрытом судебном заседании;

— журналистская тайна — основанное на ст. 41 Закона РФ «О средствах массовой информации» правоотношение, согласно которому журналист не вправе разглашать сведения, полученные им с условием сохранения в тайне их содержания или источника. Но по требованию суда, в производстве которого находится уголовное дело, такие сведения должны быть предоставлены. Они могут исследоваться в судебном разбирательстве по уголовному делу. Если же такое исследование может причинить существенный вред свободе слова либо другим законным правам и интересам редакции, средств массовой информации или поставить под угрозу личную безопасность отдельных лиц, суд может определить (постановить) о рассмотрении уголовного дела в закрытом судебном заседании;

— банковская тайна — основанное на ст. 26 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» и ст. 857 ГК РФ правоотношение, согласно которому не имеют свободного доступа и не подлежат разглашению сведения о банковских счетах, банковских вкладах, операциях по ним, о клиентах и корреспондентах банка, размерах вкладов, приходно-расходных операциях по вкладу, предоставленных банком кредитах и условиях их погашения, хранящихся в банке ценных бумагах и драгоценностях, а также сведения о самом банке как учреждении, его оргструктуре, финансовой политике и состоянии дел. Судебное разбирательство по уголовному делу, процесс доказывания по которому по необходимости связан с оглашением документов, содержащих указанные сведения, и с допросами по данному предмету, может быть закрыто по ходатайству стороны в интересах как банковского учреждения, так и его клиентуры;

— служебная и коммерческая тайны — правоотношение, основанное на законоположении ст. 139 ГК, основное содержание которого заключается в запрете разглашать информацию, имеющую действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу ее неизвестности третьим лицам, когда к ней на законном основании нет свободного доступа и обладатель информации принимает меры к охране ее конфиденциальности, в частности: об имущественном и финансовом положениях хозяйствующего субъекта, его доходах и расходах, прибыли, издержках, конкурентах, ноу-хау и др. Незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую тайну, образует состав преступления, предусмотренного ст. 183 УК. Уголовно-процессуальная норма, допускающая закрытое судебное разбирательство по уголовным делам, содержащим сведения, составляющие коммерческую тайну, представляет из себя одну из правовых гарантий конституционной свободы предпринимательства на принципе добросовестной конкуренции;

Юридическая Безлепкин Б.Т. Настольная книга судьи по уголовному процессу. 5-е издание

Юридическая Безлепкин Б.Т. Настольная книга судьи по уголовному процессу. 5-е издание

В книге-пособии на основе российского законодательства, международных правовых актов, материалов практики Конституционного Суда Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации и достижений юридической науки предлагаются профессиональные объяснения и решения по наиболее сложным и важным вопросам, возникающим в повседневной практике федеральных и мировых судей по уголовным делам. Особое внимание уделяется тому, что относительно ново и (или) проблемно, – обжалованию судебных решений в апелляционном, кассационном и надзорном порядке, вопросам допустимости доказательств, полученных в связи с осуществлением оперативно-розыскной деятельности, упрощенному и ускоренному судопроизводству и реабилитации невиновных.<br /> Законодательство приведено по состоянию на январь 2017 г.<br /> Для судей и их помощников. Книга также может быть востребована среди сотрудников правоохранительных органов государства, адвокатов и студентов юридических вузов и факультетов.