Наука Лебедев С.А. Методология научного познания. Монография

Методология научного познания. Монография

Возрастное ограничение: 12+
Жанр: Наука
Издательство: Проспект
Дата размещения: 01.05.2015
ISBN: 9785392191246
Язык:
Объем текста: 309 стр.
Формат:
epub

Оглавление

Глава 1. Предмет и структура методологии научного познания

Глава 2. Структура научного знания

Глава 3. Методы чувственного познания

Глава 4. Методы эмпирического познания

Глава 5. Проблема оправдания индукции

Глава 6. Методы теоретического познания

Глава 7. Методы метатеоретического познания

Глава 8. Методологические аспекты динамики научного знания

Глава 9. Методологические аспекты истинности научного знания



Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу



ГЛАВА 8. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ДИНАМИКИ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ


Динамика научного знания имеет три главных методологических аспекта. Первый аспект: что составляет сущность динамики науки? Это просто эволюционное изменение (расширение объема и содержания научных истин) или это также развитие (изменение со скачками, революциями, качественными отличиями во взглядах на один и тот же предмет)? Этот вопрос аналогичен следующему: является ли динамика науки процессом в целом кумулятивным (накопительным) или антикумулятивным, диалектическим (включающим не только сохранение научного знания, но также и отказ от некоторых прежних научных теорий как неприемлемых и несоизмеримых с новыми, сменяющими их)? Второй аспект: можно ли объяснить динамику научного знания только его самоизменением, только на основе действия внутринаучных факторов, или необходимо признать также существенным влиянием на научное знание вненаучных (социокультурных) факторов? Третий аспект: каковы общие закономерности развития научного знания и специфические закономерности различных областей науки? Очевидно, ответы на эти вопросы нельзя получить, исходя только из анализа структуры научного сознания. Необходимым является также привлечение материала реальной истории науки. Впрочем, столь же очевидно, что история науки не может говорить «сама за себя», что она (как и всякий внешний опыт) может быть по-разному проинтерпретирована, «рационально реконструирована». Тип этой рациональной реконструкции существенно зависит от выбора, предпочтения, оказываемого тем или иным философом науки гносеологической позиции (сенсуализм — рационализм, эмпиризм — теоретизм, имманентизм — трансцендентализм, редукционизм — антиредукционизм и т. д.).


Обсуждение сформулированных выше вопросов заняло центральное место в работах постпозитивистов (К. Поппера, Т. Куна, И. Лакатоса, Ст. Тулмина, П. Фейерабенда, М. Полани и др.), которые, в отличие от логических позитивистов, считавших предметом философии науки логический анализ структуры ставшего («готового») научного знания, стали полагать таковым динамику научного знания [26; 27; 49; 50; 56; 58].


1. Кумулятивистская модель динамики научного знания


Поскольку ответы на вопросы о динамике научного знания нельзя дать без обращения к материалу истории науки, постольку последняя была справедливо объявлена постпозитивистами «пробным камнем» истинности предлагаемых моделей развития научного знания [27; 52; 56]. Однако при этом часто забывалась другая сторона, а именно, что предлагаемые постпозитивистами модели динамики научного знания опирались не только на историю науки, но и на определенное понимание ими структуры научного знания и вытекающее из этого понимания разделения различных компонентов науки на внутренние и внешние. Так, с точки зрения попперовской модели динамики научного знания, процесс открытия научных законов является внешним фактором для динамики науки, тогда как для М. Малкея и Дж. Гилберта это — внутренний фактор. С позиций большинства постпозитивистов, психологические и социальные детерминанты принадлежат к внешней истории науки, тогда как Т. Кун, М. Полани и П. Фейерабенд частично включают их во «внутреннюю историю» науки. Для К. Поппера факты — абсолютная ценность науки, они бесспорны (хотя и конвенциональны), общезначимы и кумулятивны. С позиции же Т. Куна, факты лишь относительно ценны, поскольку они не общезначимы (их истолкование зависит от принятой господствующей теории — «парадигмы»). Поэтому, считает Кун, в целом развитие научного знания, в том числе и эмпирического, не кумулятивно.


Говоря о природе изменений научного знания, необходимо подчеркнуть, что хотя все они совершаются в научном сознании и с его помощью (то есть соответствуют внутренним возможностям сознания и регулируются его структурой), их содержание зависит не только от сознания и накопленного ранее научного знания, но и от результатов взаимодействия сознания ученых с определенной, внешней им объектной реальностью, которую они стремятся познать. История науки — это не чисто логический процесс развертки содержания научного сознания, а когнитивные изменения, совершающиеся в реальном историческом пространстве и времени [52; 64]. Далее, как убедительно показывает реальная история науки, происходящие в ней когнитивные изменения имеют эволюционный, т. е. направленный и необратимый характер. Это означает, например, что общая риманова геометрия не могла появиться раньше евклидовой, а теория относительности и квантовая механика — раньше или одновременно с классической механикой. Иногда это объясняют с позиции трактовки процесса научного познания как накопления и последующего обобщения фактов. В этом случае эволюция научного знания естественно истолковывается как движение в сторону все больших обобщений, а смена научных теорий понимается как замена менее общей теории более общей. В логике понятие степень общности интерпретируется обычно экстенсивно. Это означает, что понятие А является более общим, чем понятие В, если и только если все элементы объема понятия В входят в объем понятия А, но обратное не имеет место. Взгляд на научное познание как на обобщение фактов, а на эволюцию научного знания как на увеличение степени общности сменяющих друг друга теорий — это индуктивистская концепция науки и ее истории. Как известно, индуктивизм был господствующей парадигмой философии науки и ее истории вплоть до середины XX века. Одним из главных аргументов в его защиту стал так называемый принцип соответствия.


Принцип соответствия. Согласно этому принципу, отношение между старой и новой научной теорией должно быть таково, чтобы все положения предшествующей теории (и тем самым все факты, которые она объясняла и предсказывала) выводились в качестве частного случая из новой, сменяющей ее теории. В качестве примеров обычно приводились: классическая механика, с одной стороны, и теория относительности и квантовая механика — с другой; синтетическая теория эволюции в биологии как синтез дарвиновской концепции и генетики; арифметика натуральных чисел, с одной стороны, и арифметика рациональных или действительных чисел — с другой; соотношение евклидовой и неэвклидовой геометрий и др. Однако насколько принцип соответствия является корректным в логическом и методологическом отношениях? Должно ли его понимать буквально, строго или лишь как гносеологическую метафору? Как показывает логико-методологический анализ этого принципа, он является все же лишь метафорическим высказыванием. Дело в том, что при строгом анализе его возможного применения к ситуации сменяющих друг друга научных теорий никакого «частного случая» или даже «предельного случая» в отношениях между ними не получается. Рассмотрим это более подробно. Начнем с уравнения, связывающего значения масс классической и релятивистской механики:


,


где m — движущая масса;


mо — масса покоя;


V — скорость движения массы;


c — скорость света.


Это уравнение, безусловно, говорит о том, что с увеличением V m возрастает, т. к. уменьшается. При V = 0 m = mо, но это — лишь один случай самой классической механики, притом ее статики, но не динамики. При V = c уравнение не имеет математического смысла. А ведь только при этих двух рассмотренных значениях V было бы возможно логическое выведение значения массы тела в классической механике из уравнений массы тела релятивистской механики в качестве частного случая. Как видим, «частного случая» не получилось. Тогда, может быть, более осмысленным является толкование классической механики в качестве «предельного случая» релятивистской механики? В самом деле, при последовательном уменьшении V значение m все больше приближается к значению mо, но никогда его не достигает (по самому смыслу релятивистской механики), поэтому mо не может быть рассмотрено и в качестве «предельного случая» m, так как это возможно только при исчезновении самого движения тела (при V = 0). Ясно, что выражение «предельный случай» имеет очень нестрогое и скорее метафорическое значение. Очевидно, что масса тела либо меняет свою величину в процессе движения, либо нет. Третьего не дано. Классическая механика отрицает изменение массы тела в зависимости от скорости движения тела, релятивистская — утверждает прямо противоположное. Таким образом, классическая и релятивистская механики теоретически, а потому и логически несовместимы друг с другом и, как показали постпозитивисты (Т. Кун и др.), вообще несоизмеримы, т. к. у них нет общего нейтрального эмпирического базиса. Они говорят разные и порой несовместимые вещи об одном и том же (массе, пространстве, времени и др.).


Аналогичные возражения можно привести и в отношении других «любимых примеров» кумулятивистов. Так, классическая механика исходит из того, что всегда можно одновременно задать точное значение двух переменных — координаты физического тела и его импульса. Квантовая механика, напротив, утверждает, что этого сделать принципиально нельзя (принцип неопределенности Гейзенберга). Согласно этому принципу, существует предел максимально допустимой точности одновременного задания значений этих сопряженных величин, и этот предел точности не может превышать величины постоянной Планка.


Современная синтетическая теория эволюции также, строго говоря, не является механической (аддитивной) суммой положений аутентичной дарвиновской теории эволюции и, скажем, менделевской генетики, ибо эти теории противоречат друг другу в понимании характера эволюции: номогенез в дарвиновской теории эволюции видов через естественный отбор и в общем — случайный характер эволюции в менделевской генетике.


То же самое отрицательное заключение в отношении действия принципа соответствия можно сделать и применительно к эволюции математического знания (принцип Ганкеля). Неверно утверждать, что арифметика действительных чисел является обобщением арифметики рациональных чисел, а последняя — обобщением арифметики натуральных чисел. Начнем с опровержения последнего утверждения. Как известно, рациональные числа имеют вид , где m и n — натуральные числа, то есть рациональные числа суть отношения между натуральными числами, а не сами эти числа. Одним словом, рациональное число — это функция от двух переменных, и ее формальным синтаксическим эквивалентом является двухместный предикат A(x, y), где x и y — натуральные числа. Конечно, когда результатом деления является целое число, особенно в случаях n = 1, когда значение функции является одним из натуральных чисел. Более правильно сказать, что натуральные числа могут быть рассмотрены как множество чисел, равномощное одному из подмножеств множества рациональных чисел. Но это еще не означает, что натуральные числа являются частью множества рациональных чисел, так как числа вида остаются всегда рациональными, а не натуральными числами. Другое дело, что каждому натуральному числу можно поставить в соответствие одно и только одно рациональное число вида . В этом случае говорят, что множество натуральных чисел может быть «изоморфно вложено» во множество рациональных чисел. Обратное же — неверно. Но быть «изоморфно вложенным» отнюдь не означает быть «частным случаем». «Частным случаем» рациональных чисел является подмножество рациональных же чисел вида , но это — отнюдь не натуральные числа. То же самое с соответствующими поправками можно сказать и о соотношении рациональных и действительных чисел и, соответственно, о взаимосвязи арифметики рациональных чисел и арифметики действительных чисел. Действительные числа — это числа вида a1, b1b2b3b4…, где a1, b1, b2, b3, b4 — любые натуральные числа. Действительные числа по своему синтаксическому представлению — это бесконечно-местные предикаты вида А(x, y, z, …), тогда как рациональные — только двухместные предикаты. Конечно, можно установить изоморфизм соответствия между подмножеством действительных чисел вида a1, b1b2b3b4… (когда b1, b2, b3, b4 … равно 0) и множеством рациональных чисел. Однако все дело в том, что именно благодаря символу «∞», означающему «бесконечность», множество действительных чисел не просто бесконечно (как множество натуральных и множество рациональных чисел), а несчетно бесконечно, тогда как множество рациональных чисел — счетно-бесконечно. И поэтому здесь принцип Ганкеля также «не работает»: арифметика действительных чисел не является обобщением арифметики рациональных чисел, а последняя, соответственно, не является «частным случаем» первой.




Методология научного познания. Монография

В монографии раскрываются основные проблемы современной методологии научного познания: ее предмет и структура, методологическая культура ученого, уровни научного познания, общенаучные и частнонаучные методы, проблема индукции, методологические аспекты динамики научного знания, методологические аспекты научной истины. Все эти проблемы рассматриваются в книге с позиций уровневой структуры организации знания в современной науке.<br /> Книга адресована всем, кто интересуется проблемами современной методологии науки, но прежде всего начинающим исследователям: магистрам, аспирантам, а также молодым преподавателям и научным сотрудникам.

209
Наука Лебедев С.А. Методология научного познания. Монография

Наука Лебедев С.А. Методология научного познания. Монография

Наука Лебедев С.А. Методология научного познания. Монография

В монографии раскрываются основные проблемы современной методологии научного познания: ее предмет и структура, методологическая культура ученого, уровни научного познания, общенаучные и частнонаучные методы, проблема индукции, методологические аспекты динамики научного знания, методологические аспекты научной истины. Все эти проблемы рассматриваются в книге с позиций уровневой структуры организации знания в современной науке.<br /> Книга адресована всем, кто интересуется проблемами современной методологии науки, но прежде всего начинающим исследователям: магистрам, аспирантам, а также молодым преподавателям и научным сотрудникам.

Внимание! Авторские права на книгу "Методология научного познания. Монография" (Лебедев С.А.) охраняются законодательством!