Конституционное правотворчество в деятельности Верховного суда США. Историко-правовое исследование. Монография

Сафонов В.Н.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 05.03.2018 ISBN: 9785392279203 Язык: Объем текста: 309 стр. Формат: epub

Оглавление

Введение

Глава 1. Роль Верховного суда США в правовой системе

Глава 2. Теоретические проблемы конституционного судебного правотворчества

Глава 3. Современные направления правотворческой деятельности Верховного суда США

Заключение

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 2.
Теоретические проблемы конституционного судебного правотворчества

2.1. Функциональное измерение судебного правотворчества

Осуществление правосудия — основная функция; ее специфика. Правосудная функция Верховного суда США, как и других судов во всех правовых системах является основной, а ее реализация имеет определяющее воздействие на другие.

Правосудная деятельность не присуща другим государственным органам и ветвям власти, в отличие, например, от функции конституционного контроля, которую осуществляют и Президент, и Конгресс США, и штаты, и иные субъекты. «Деятельностный подход» к судебным функциям позволяет выделить их не только в соответствии с юрисдикцией (то есть установленной для данного правосудного органа предметно-пространственной сферой). Необходимо анализировать деятельность Суда в соответствии с судебной практикой в широком значении, вплоть до действий, имеющих политические последствия и результаты.

Правосудие и судебная власть федерации закреплены в тексте Конституции США неполно и фрагментарно, содержит формулировки «неявного смысла». Так, положение, относящееся к компетенции Верховного суда США — «дела по общему праву», включено в текст безотносительно к компетенции судов штатов и иных федеральных судов, создаваемых по III статье Конституции. Остается не четко урегулированным объем юрисдикции, статус Верховного суда США, перечень основных полномочий, что ведет к правовой неопределенности.

Статус Верховного суда США невозможно рассмотреть и невозможно проанализировать вне его функций, поскольку очевидно взаимовлияние статуса и функций. Статус играет определяющую роль для содержательного наполнения основных функций. Статусу Верховного суда, легитимности его конституционных полномочий, не только не препятствует отсутствие исчерпывающего перечня полномочий, но даже, в определенном смысле, способствует.

Статус проблематично установить исключительно на основе анализа текста Конституции США, тем не менее, нормы Конституции имеют определяющее значение. В статье III раздела 2 зафиксировано: «Судебная власть [Верховного суда США и федеральных судов, которые учредил Конгресс. — В. С.] распространяется на все дела и споры, которые рассматриваются по праву [Общему. — В. С.] и праву справедливости и возникают на основе настоящей Конституции, законов Соединенных Штатов… [судебная власть распространяется] на споры… между каким-либо штатом и гражданами другого штата… по делам, в которых штат является стороной, Верховный суд обладает первоначальной юрисдикцией…».

В статье VI: «Настоящая Конституция и законы Соединенных Штатов, принимаемые в исполнение ее, и все договоры, которые заключены, или будут заключены властью Соединенных Штатов, становятся верховным правом страны; и судьи в каждом из штатов обязаны следовать этому праву, какими бы ни были положения Конституции или законов любого из штатов».

Статутные (законодательные) положения в Актах о Верховном суде США 1789, 1869, 1925 гг. с последующими дополнениями содержат преимущественно судопроизводственные нормы, а их основной целью установление «внутреннего» регламента Верховного суда США. Они, кроме того, содержит предписания по составу, периодичности заседаний, особенностям внутренних процедур и порядке рассмотрения апелляций. Если обратиться к статусу Верховного суда США в соответствии с законами о Верховном суде, в них установлено, что Верховный суд США состоит из 9 судей (до 1869 г. их было 6), одного из которых Президент США назначает главным судьей (Chief Justice). Дела заслушиваются всем составом судей. Кворум, необходимый для принятия решений, составляют 6 членов Суда. Решения принимаются большинством голосов присутствующих судей. Они имеют окончательный характер, не подлежат обжалованию и не могут быть пересмотрены в какой-либо другой инстанции.

Статус Верховного суда США — это не только совокупность судебных полномочий, указанных в Конституции и в законах, посвященных регламенту деятельности Суда. Не менее значимой является роль и место в государственно-политическом механизме. Опять же, по причине отсутствия точного перечня полномочий, важен «приобретенный» статус. Высокий статус Суда формировался в результате той или иной специфической деятельности, прежде всего становления системы судебного надзора и толкования Конституции США. Понятие «высокого» статуса, помимо авторитета обосновывается юридически. Статус подвержен модификации в направлении приобретения дискреционных возможностей (полномочий), которые не являются некоей «прибавкой», но в условиях системы общего права стали «сущностным» свойством. Для американской государственности это стало импульсом судебного правотворчества и способствовало укреплению судебной власти в стране. Для теоретического исследования это значит, что деятельность Верховного суда невозможно рассматривать исключительно посредством нормативного анализа.

Допуская признание текстов Конституции и законов высшим источником, следует констатировать легитимность «приобретенного» в правосудной деятельности статуса. Не вызывает сомнения, что в основе правосудной и правотворческой деятельности не только принципы общего права, но и правомочие Верховного суда США осуществлять верховное право страны, требовать от нижестоящих судов и иных органов власти, отмены неправосудных решений.

Апелляционная функция как подфункция правосудной функции. Основным направлением деятельности Верховного суда США является рассмотрение дел в качестве высшей апелля­ционной инстанции. Апелляционная юрисдикция Верховного суда США реализуется в трех процессуальных формах. Во-первых, в поряд­ке собственно апелляции (on appeal). Во-вторых, в порядке истребования дел из нижестоящего суда (by certiorari). В-третьих, в порядке сертификации (by certification), то есть разъяснения по конкретным делам, рассматриваемым федеральными апелля­ционными судами, при наличии обращений последних.

Вопреки процедурным различиям, есть объединяющая черта, важная для понимания сущности деятельности Верховного суда США. Дело любой категории при­нимается им к производству по его собственному усмотрению. Иначе говоря, в рамках каждой из апелляционных процедур юрисдикция Суда имеет дискреционный характер. С 1925 г. Верховный суд постоянно «отсеивает» подавляющее число апелляционных обращений. Из приблизительно 5 тыс. ежегодных обращений Верховный суд рассматривает в различных процессуальных формах лишь около 150.

По первоначально установленной юрисдикции» органа, рассматривающего дела по первой инстанции, Верховный суд США наделен следующими полномочиями.

• дела по спорам между двумя и более штатами;

• дела между Соединенными Штатами и отдельным штатом;

• споры, в которых одна из сторон является представи­телем иностранного государства;

• дела, возбуждаемые штатами против граждан других штатов или иностранцев.

Дополнительно следует назвать «историческое» и де-факто утратившее, после принятия ХI поправки, силу, право издания судебных приказов «мандамус». По этому правилу, имеющему истоки в общем праве Англии, должностное лицо обязано совершить некоторые действия по восстановлению прежнего положения.

Понятие юрисдикции Верховного суда США нельзя отождествлять с функцией правосудия. Его нельзя приравнивать и к понятию подсудности по причине недостаточно четкой законодательной урегулированности юрисдикционных полномочий этого суда. Кроме того, функция Верховного суда США как органа «первоначальной юрисдикции» не имеет большого значения, несравнима со значимостью апелляционной функции.

К тому же, только дела первой из перечисленных категорий отно­сятся к исключительной юрисдикции Верховного суда США (дела по спорам между штатами). Остальные категории дел относятся к разделенной с иными субъектами юрисдикции (юрисдикционной компетенции). Эта компетенция Верховного суда США разделена с другими федеральными судами и высшими судами штатов, является конкурирующей с юрисдикцией других судов. Соответ­ствующее дело может быть начато по усмотрению сторон в Верховном суде штата, либо в окружном федеральном суде. Юрисдикция Верховного суда США в первоначальном тексте обозначена «узко», но в функциональном анализе следует отталкиваться от широко понимаемой в современном американском праве правосудной функции. Вопреки тому, что в различных научных изданиях у Верховного суда США выделяют две наиболее значительные функции — апелляционную функцию и конституционного контроля, по нашему мнению основной функцией является осуществление правосудия. Главенство ее можно подтвердить двумя основными доводами.

Первый довод — правосудная функция является основной функцией в силу статуса Верховного суда США, как органа судебной власти, наделенного правом последнего решения. Правосудие рассматривается как функция государства, имеющая универсальное значение. Верховный суд выступает в роли хранителя и интерпретатора Конституции США, ее высших принципов, имеющих нормативное значение, в роли хранителя американской правовой традиции, развивающейся с сохранением приверженности принципам общего права.

Второй довод в пользу главенства правосудной функции, как деятельности по осуществлению правосудия — ее комплексный характер, соединение в ходе судебной деятельности с другими функциями, прежде всего апелляционной и процессуальной в широком значении, как олицетворением правовой справедливости, даже при отсутствии статутных норм.

Суд по обращениям в порядке апелляции либо по собственной инициативе реализует функцию судебного надзора (судебного пересмотра — «judicial review»), сливающуюся с апелляционной функцией. Судебный контроль, а, точнее, право пересмотра судебных решений нижестоящих судов с широким применением процедуры «certiorari», с самостоятельным выбором дел Верховным судом для рассмотрения, следует рассматривать в единстве с апелляционной функцией.

Наряду с апелляционной функцией в функцию правосудия интегрирована процессуальная функция, имеющая несколько измерений. Это ведущее направление деятельности, наиболее часто применяемый Верховным судом США инструмент правового регулирования. Реализуется тремя путями.

Во-первых, путем участия Верховного суда США в принятии процессуальных правил и требованием их реализации в текущей судопроизводственной деятельности.

Во-вторых, нацеленностью на реализацию процессуальных гарантий участников споров при рассмотрении апелляций на решения нижестоящих судов.

В-третьих, что являлось главным принципом, основной доктриной и основным доктринальным методом в деятельности Верховного суда США, путем применения конституционного требования надлежащей правовой процедуры. Широкое толкование этого принципа-требования Верховным судом США с целью защиты иных (в том числе не закрепленных в тексте законов) фундаментальных прав, других конституционных ценностей и принципов стало основой конституционно-процессуальной деятельности (конституционного процесса, процессуальной функции).

Кроме того, процессуальная функция включает процессуальный принцип равенства перед законом (формально-юридического равенства) и соблюдение соответствующих процессуальных гарантий, зачастую превышающих по юридической силе материально-правовые нормы отраслевого характера. К процессуальным гарантиям относятся: право на скорое и справедливое рассмотрение дела в суде, независимость судебной власти, универсальный характер судебной юрисдикции, то есть ее распространение на все виды споров, применение принципа состязательности и равенства сторон на всех стадиях судебных процедур. При таком подходе и при рассмотрении сложных дел не столько вид судопроизводственной деятельности, сколько требование процессуального равенства и соблюдения «надлежащей судебной процедуры» становятся ядром процессуального разбирательства в суде и фундаментальным основанием справедливого решения. Безусловно, такой подход сопряжен с признанием приоритета частного права и его методов регулирования, основанных не только на соблюдении процессуальных гарантий, но и на диспозитивности норм и на равенстве субъектов, участников правоотношений. Органы государственного управления в системе частноправовых отношений выступают в качестве равноправной стороны с иными субъектами частноправовых отношений, с физическими и юридическими лицами.

Все это имеет прямое отношение к деятельности Верховного суда США. А именно, хотя Верховный суд должен защищать публичный интерес, но он защищает его путем реализации правосудной функции с применением принципов общего (частного) права, то есть в единстве с частным интересом, путем осуществления апелляционной и процессуальной функций.

Апелляционные и процессуальные требования определяют специфику деятельности Верховного суда США, и, в значительной степени, всей правовой системы. Функция правосудия сливается с функцией с апелляционной функцией и с процессуальной функцией, и имеет материально-правовые последствия, по мнению многих авторов, трансформированные в политические последствия и результаты.

Прежде, чем представить функции в виде таблицы, уточним перечень основных судебных функций с точки зрения их отграничения от смежных функций, не являющихся основными. Непродуктивно для анализа судебного правотворчества включать в список все функции и виды деятельности Верховного суда США. В отечественной и зарубежной литературе часто выделяют социальную, идеологическую и экономическую функции. Функция взаимодействия Верховного суда США с Конгрессом США, Президентом США и иными структурами, должна быть проанализирована на предмет реализации правосудной функции и правовой справедливости, путем сверки ее с конституционными принципами и целями защиты прав граждан.

Большинство американских авторов признает политическую функцию в качестве побочного результата юридической деятельности, либо в качестве фактора, влияющего на судейское усмотрение и дискреционный характер индивидуальных и коллективных судебных решений. Но политическая функция не имеет официального нормативного признания и рассматривается как неправомерное отклонение от высокой правосудной миссии. Включение автором данной монографии политической функции в перечень основных в значительной мере определяется историческими факторами и особенностями судебного правотворчества, когда на принятие судебных решений повлияли, иногда решающим образом, политические действия и события, как при попытке Ф. Рузвельта реформировать Верховный суд 1937 г. На последнем, современном, этапе деятельности Верховного суда США, в соответствии с новой концепцией правового процесса роль Верховного суда США можно уточнить посредством применения категорий политико-правового и судебного консерватизма по отношению к деятельности судей. Но рассматривать деятельность судей, как орудие в политической борьбе некорректно.

Тем не менее, в многочисленных оценках судебного конституционного контроля «политический крен» занимает особое место, наблюдается «политизация» данного института. Спорные политические вопросы действительно переносятся в сферу права, и это реалия американского права и общественного устройства.

Характеристика Верховного суда США, как обладающего «двойным» статусом: высшего суда с апелляционными функциями в судебной системе, и органа конституционного контроля в целом правильна, но «умножает» число функций, делает их перечень безграничным, не позволяя четко определить основные функции.

Верховный суд США, поскольку его функции конституционно и в законах тщательно не регламентированы, отталкивается от целей конституционно-правового регулирования, принимая их формулировки и интерпретируя цели не политически, но как высшие принципы, обязательные для реализации всеми судами и органами власти. Среди этих целей (так называемых норм-принципов): общее благосостояние (благоденствие); однородное с ним требование общественного интереса (публичного интереса), требование юридического равенства, не только в процессуальном, но и в материальном значении. Эти цели тем или иным образом закреплены в Конституции США. Статус суда предусматривает его обязанность толкования таких целей и правовых средств, что в свою очередь формирует и наполняет содержание функциональной деятельности.

Расхождение между функцией, как деятельностью и ее нормативным регулированием стало причиной так называемого «присвоения» Верховным судом США полномочий, прямо не обозначенных, а лишь «подразумеваемых» в Конституции США. Но не только причиной: «присвоение» на протяжении всей конституционной истории порождало сохранение этого разрыва между многосторонней деятельностью и ее нормативными основаниями. Деятельность в соответствии с фактически присвоенными полномочиями придает дополнительные трудности анализу правосудной функции и иных функций.

С учетом вышесказанных суждений автор предлагает следующую схему-таблицу основных функций Верховного суда США.

Таблица

Функции Верховного суда США

В литературе нет единого подхода к основным функциям. Выделяют и три такие функции Верховного суда США: апелляционную, первоначальной юрисдикции и функцию конституционного контроля. Однако узость первоначальной юрисдикции Верховного суда США, неразрывная связь апелляционной функции с функцией правосудия вследствие такой узости, вынуждают определить иной перечень, выделить функции правосудия, толкования и политическую в качестве основных. Правосудная функция интегрирована с апелляционной и процессуальной функциями. Они из дополнительных превратились в основные функции Верховного суда США, в действующем праве, в силу их этой неразрывной соединенности с правосудной функцией.

Логично, в контексте представленного здесь подхода, подробнее охарактеризовать еще две основные, как наиболее значимые функции. Во-первых, интерпретационная функция; во-вторых, политическая функция, как интегрированные с функцией правосудия.

Что касается конституционного контроля, то это не только функция (и не столько, в силу отсутствия нормативного закрепления и определенности в трактовке конституционных положений). Это один из основных институтов американского права, превратившийся в основание конституционного строя и американской государственности, заслуживающий специального рассмотрения.

Правотворческая функция связана, во-первых, с интерпретационной функцией, во-вторых, с приобретенным статусом Верховного суда США. С одной стороны, это юридическая фикция, с другой стороны, реально осуществляемая деятельность. Статус Верховного суда США уникален именно по причине реально осуществляемой им правотворческой функции. Имеется в виду деятельность, содержанием которой является не только решение о применении, либо неприменении того или иного акта, но и толкование, создание правовых прецедентов, содержащих нормативные, обязательные для всех субъектов правовые установления. Верховный суд США создает новые и отменяет ранее действующие нормы, в том числе принятые самим Верховным судом на предшествующих этапах, в иных условиях.

Следует, однако, понимать, что в юридическом сообществе не принято выдвигать эту функцию на первый план по причинам противоречия ее применения принципу разделения властей. Кроме того, в данной системе и в сфере конституционного права, роль писаной Конституции как основного закона, обладающего высшей юридической силой, особенно значительна. Аргумент о том, что господство традиции общего права предполагает признание правотворческой роли судов (суды создают нормы права), не является бесспорным. К тому же в конце ХХ столетия в рамках нового федерализма и возвращения власти на места прежние («активистские») намерения о распространении системы общего права на деятельность федеральных судов, в том числе Верховного суда США отодвигаются самим же Судом на второй план. И таким образом, деятельность Верховного суда США как суда общего права, хотя и имеет место, но эволюционирует в сторону выдвижения решающей роли Конституции США и законов. Правотворческая функция Верховного суда является, с точки зрения абсолютного большинства судей, и многих авторитетных авторов юридической фикцией. Эта функция легитимируется путем использования сходных по цели функций, прежде всего функций толкования и судебного конституционного контроля.

Не следует причислять интерпретационную функцию в качестве «подфункции» правоохранительной функции на основании принципа законности для судей. Во-первых, понятие законности, с точки зрения подчинения судей статутным нормам не является императивным в американском праве. Во-вторых, в правовой системе США не выделяются так называемые «внутренние» функции управления системой судебных органов. Скорее, это принципы организации и деятельности суда или то, что имеется в виду под функцией судебного обеспечения, не имеющей отношения собственно к судебному правотворчеству. В США нет и административного контроля над деятельностью судов (за исключением контроля, весьма ограниченного, в рамках института Атторнейской службы).

Еще один аспект: о подходе к функциям различных типах судов. Затруднительно говорить о функциях без учета специфика анализируемого суда или типов судов. В США такой подход возможен и имеет смысл с учетом гипертрофированного отношения к принципам независимости, состязательности и другим принципам судебной деятельности. Также и в связи с тем, что право принимать решения на основе Конституции США (толкуя ее) принадлежит всем типам судов. В отношении Верховного суда США очевиден аморфный и неупорядоченный характер функции правоприменения с периода признания Судом Дж. Маршалла так называемых «подразумеваемых» полномочий и их «имплицитного» содержания в 1819 г. В наибольшей степени «подразумеваемое» содержание Конституции применялось в различных функциональных направлениях в период активного судебного правотворчества на протяжении большей части ХХ века. В США в сравнении с интерпретационной функцией функция правоприменения является второстепенной именно при ее вычленении от других функций и при подходе, хотя и учитываемом в США, но более характерном для европейского права: судьи следуют Конституции и закону, принятому в соответствии с Конституцией. При рассмотрении правоприменительной функции в системе конституционного производства с использованием преимущественно формально-логических методов толкования буква Конституции приобретает «автономную» ценность, а соответствующая правоприменительная (и правоохранительная) функция Верховного суда США является (являлась бы с позиций юридического позитивизма) основной функцией, как и у судов в европейских судебных системах. Однако этого нет. Сказанное здесь относится и правоохранительной функции (имеющей значительную роль в российской правовой системе).

Цели толкования, роль и значение конкретных приемов интерпретации остаются нерешенной в науке проблемой. В данной работе кратко рассмотрена именно конституционная интерпретация. Другая разновидность интерпретации, статутная интерпретация (толкование законов), имеет непосредственное отношение к деятельности Верховного суда США, поскольку деятельность Верховного суда связана с толкованием законов и иных актов на предмет непротиворечия Конституции и ее принципам. Это позволяет применить разработанные в течение столетий, такие способы, как логический, системный, исторический, грамматический, телеологический. Но основа интерпретационной деятельности Верховного суда США — толкование Конституции США на основе доктринальных методов, как методов, отражающих правовую позицию судей, нашедшую отражение в совокупности прецедентов.

При таком подходе традиционная интерпретация, основанная на анализе текста, не получила распространение в деятельности Верховного суда США. Она со времен К. Савиньи и исторической школы права развивалась в европейском континентальном праве. Нерешенность вопроса о методах интерпретации Верховного суда США находится в отношениях взаимовлияния с вопросом о судебном правотворчестве. Если допускать феномен судебного правотворчества для действующего конституционного права США, то соответствующими, с созданием судьями юридических конструкций, вне воли и текста законодателя будут и методы интерпретации (различные приемы конструктивизма и активизма).

Неупорядоченность в этом вопросе есть специфический признак американской правовой системы, а господство общего права здесь не все объясняет. По словам В. И. Лафитского «Верховный суд США строго не придерживается каких-либо единых правил или приемов толкования Конституции… Сами судьи по-разному оценивают не только юридические свойства Конституции, но и собственную роль в ее толковании». Основное разделение по вопросу о методологии толкования происходит в течение столетий, со времени Суда Дж. Маршалла по линии «Интерпретивизм» — «Нон-интерпретивизм». Горы научных трудов заставляют говорить о двух методологических подходах к толкованию Конституции США.

Интерпретивисты (сторонники первого направления) выступают против создания судьями в процессе толкования юридических конструкций, прямо не вытекающих из анализируемых на предмет принятия судебного решения фрагментов Конституции. Более того, часть интерпретивистов (так называемых ориджиналисты) вообще против интерпретации положений Конституции, не поддающихся однозначному и определенному толкованию. С их точки зрения главный метод — строго придерживаться текста и замысла авторов документа, в данном случае Конституции США (текстуализм и ориджинализм). Если его применение невозможно, говорят они, то следует передать (вариант — передоверить) функцию официального толкования Конгрессу США, то есть законодательной власти как органу, принимающему законы, но не Верховному суду США. Если же у Конгресса США возникнут затруднения с толкованием по причине представительства различных социальных групп, есть еще один путь — принятие поправок к Конституции, чем Верховный суд США неоднократно занимался.

Такой подход отчасти обусловлена итогами активного судебного правотворчества в форме нон-интерпретивизма составом Верховного суда США под председательством Э. Уоррена в 1950–1960-х гг. Суд легитимировал, то есть признал оправданным юридически и соответствующим Конституции США реформы, содержащие законодательные гарантии новых прав граждан и мер по общественно-государственному контролю над бизнесом. К новым правам и соответствующим конституционным обязанностям правительства Суд отнес запрет дискриминации, неприкосновенность частной жизни, право на получение ряда пособий по социальному страхованию, и некоторые другие. Это вызвало недовольство приверженцев классического либерализма с неприкосновенностью частной собственности.

Второе направление в развитии интерпретационной функции как раз и связано с признанием новых прав на основе расширенного толкования конституционных принципов. Нон-интерпретивизм, термин, который не вполне соответствует лексическому его смыслу. Это вовсе не отказ от интерпретации, а наоборот, ее признание до такого уровня, что толкователь (судья) может не руководствоваться буквой Конституции, а исходить из новых общественных условий и «духа Конституции». Нон-интерпретивизм эволюционирует параллельно с концепцией «живой» Конституции. Ни один судья не может выполнять свои обязанности без толкования текста источника, в данном случае Конституции США. Нон- интерпретивизм — это более активное (или «активистское») толкование вплоть до отступления от текста и создания юридических конструкций с новым смыслом. Это направление представляет большую сложность для оценки по причине несоответствия между реальными действиями и выдвигаемыми публично доводами. Сторонники нон-интерпретивизма не рискуют утверждать о возможности создания конструкций, не связанных с конституционными принципами и нормами. Об этом говорят их противники и ученые-юристы, а представители течения нон-интерпретивизма, во многих отношениях и по ряду причин утратившие инициативу, не принимают и сам термин «нон-интерпретивизм» соглашаясь на более мягкие определения типа правового либерализма и «судебного активизма». Их основной довод: Конституция США эффективно действует в новых условиях, имеет значение фундамента действующего права, прежде всего, потому, что ее развивал и должен развивать Верховный суд, приспосабливаясь к изменившимся историческим условиям.

Констатируя такие расхождения по вопросу интерпретации Конституции США, надо признать что линия разделения обозначена весьма пунктирно и схематично. Конечно твердые сторонники того или иного подхода оставили глубокий след в конституционной истории США (Дж. Бреннан, Т. Маршалл, С. ОКоннор, А. Скалия и др.). Но очень много судей Верховного суда нельзя причислить ни к той, ни к другой группировке. Они, зачастую обоснованно, занимали по большинству вопросов промежуточную позиция, изменяя ее с рассмотрением новых дел и с новыми общественными условиями, выдвигая иные юридические аргументы (Б. Уайт, Ф. Франкфуртер, Дж. Блэкмун, Г. Стивенс, А. Кеннеди).

Не следует преувеличивать противостояние интерпретивистского и противоположного ему, нон-интерпретивистского подхода. Правовые позиции в большей степени связаны с другими юридическими факторами а, кроме того, с возможностями судебного усмотрения и со способами ограничения судебного усмотрения (в следующем разделе о судебных технологиях). Так, в последние десятилетия доктринальный метод подразумеваемых полномочий» применяется меньше, чем метод «подразумеваемых ограничений», с целью, по декларируемым заявлениям судей, не допустить «политизации» судебной деятельности.

Основные способы толкования в Верховном суде США применяются всеми судьями. Тем не менее, приемы присущи в большей мере, либо интерпретивизму либо нон-интерпретивизму.

Два интенсивно применяемых метода толкования: «текстуализм» и «конструктивизм». Первый, именуемый также «буквалистским» и «механистическим», сводится к отказу от создания судьями новых конструкций, имеющих самостоятельный, новый, не вытекающий из прежнего толкования смысл. Текстуалисты утверждают, что следует отказаться и от конструкций, «достраивающих» писаный фрагмент Конституции. Отечественный правовед В. И. Лафитский цитирует члена Верховного суда Д. Сазерленда, основного инициатора признания законов «Нового курса» Ф. Рузвельта противоречащими Конституции США: «Следует точно следовать букве Конституции, а для этого надо отказаться от права судебного пересмотра законов Верховным судом США». Однако, даже по признанию авторов, относимых к противникам судебного активизма, симпатизирующим консервативным судьям — А. Бикеля, Г. Уайта, Дж. Или: «буквализм» изжил себя еще в XX веке». Причиной ослабления популярности этого «механического» способа — необходимость модернизации права на протяжении большей части ХХ столетия, потребность отступления от юридического формализма, как догматической приверженности прецедентам.

По мнению автора данной книги, следует отказаться и от признания «конструктивизма», основным способом интерпретации. Усложняет картину то, что конструктивистские приемы применяют и сторонники, и противники неинтерпретивизма.

Сложность «конструктивизма», применение в его рамках и приемов механических, ориджиналистких, и нон-интерпретивистских, например «подразумеваемых полномочий» (что не всегда противоречит ориджинализму с учетом взглядов на Конституцию отцов-­основателей), приводит к неоднозначным оценкам. На первое место выходит способ (метод интерпретивизма как системы взглядов) такой реалии американского права, как доктринальный метод толкования. Это означает, что решение судей обосновывается какой-либо доктриной либо несколькими. Нередко в одном и том же судебном деле применяется и метод структурного толкования (толкование с сопоставлением различных фрагментов источника) и приемы механистические и конструктивистские. Во многих ситуациях судьи Верховного суда США не могут отступать от порядка изложения фраз и слов в их смысловой связи, от прежнего, устоявшегося толкования. При этом автор часто цитируемого труда по конституционной интерпретации, Дж. Или, настаивает что конструктивизм (создание судьями юридических конструкций в различных вариантах), следует применять, не выходя за рамки интерпретивизма.

Иначе говоря, юридические конструкции не могут создаваться «из воздуха», «алхимически», по словам Д. Крампа, и не должны отражать мировоззрение судей; они должны дополнять и раскрывать то или иное конституционное положение.

В начале ХХI столетия в американской юридической литературе появились классификации методов (старых и новых) интерпретационной деятельности судей Верховного суда. Консерватизм современного Верховного суда США, вынуждает усилить поиски эффективных способов интерпретации.

Целесообразно разграничить три группы способов конституционной интерпретации.

К первой группе способов относят подходы к интерпретации Конституции США. У. Дорф и другие авторы называют нижеследующие методы, интерпретации Конституции США.

1. Судебное самоограничение. С юридической точки зрения, если тот или иной акт прямо не нарушает Конституцию США, а противоречит неявному, подразумеваемому смыслу, то этот акт нельзя признавать неконституционным. Судьи должны доверять законодателю, а поступать иначе есть «безответственный активизм», присвоение судом правотворческой функции и даже узурпация учредительных полномочий.

Проблема в том, что в судебной практике обе стороны (консервативные и либеральные судьи) обвиняют друг друга в судебном активизме. Так происходит, поскольку судебное ограничение, по мнению Дорфа, это неэффективный метод интерпретации по причине неизбежных изменений общественных условий. Судьи не могут устраниться от решения сложных, имеющих социальное значение дел, даже с точки зрения аргументации. Кроме того, анализ показывает, что судебное ограничение не применяется изолированно от других методов.

2. Естественное право и мораль как основание интерпретации. Принцип естественного права соответствует стилю правового мышления американских юристов, которые обращаются в сложных делах, не имеющих статутной определенности, к справедливости. Однако и этот путь (чаще всего ссылка на надлежащую правовую процедуру) не вполне легитимен для интерпретации, для конституционного контроля и для судебного правотворчества. Например, в деле 2008 г. Kennedy v. Louisiana Верховный суд США интерпретировал текст VIII поправки Конституции США как не позволяющую использовать моральную оценку для выяснения судебного решения. Суд уточнил, что оценки в духе естественного права (разумность, добросовестность, справедливость, равенство) должны сопровождаться применением, «уточняющих методов» (цитирование источника, прецедентных правил и пояснение терминологии).

Другой автор, Р. Дворкин был одним из главных сторонников естественно-правовой справедливости, воплощенной в конституционных принципах. Он выступал за применение морального толкования юридических текстов на основе морали, согласованной политически, или «политической моральности» (Political Morality). М. Дорф, в связи с применением этого метода интерпретации приводит пример постановления Верховного суда 2007 г. Parents Involved in Community Schools, в соответствии с которым создание межрасовых групп школьников допустимо, но с соблюдением требований правового равенства. И тут возникает проблема конституционных оснований с целью преодоления дискриминации и социальной адаптивности. М. Дорф отмечает, что аргументы обеих группировок судей (применение образовательных тестов, позиция родителей, возможность обучения в другой школе), строились на естественно-правовой справедливости, что не могло обеспечить легитимность данного метода интерпретации. М. Дорф цитирует мнение Р. Дворкина, который утверждал, что мораль следует искать не в настроениях и умах, а при прочтении Конституции. Позиция Р. Дворкина: судьи не могут и не должны ссылаться на естественно-правовую справедливость, а должны найти конституционные аргументы.

3. Интерпретация на основе баланса интересов (representation-reinforcing). Впервые такой метод был применен по выработке решения по делу 1938 г.United States v. Carolene Products. Суд в решении по этому делу разработал доктринальный метод, в соответствии с которым федеральное вмешательство (речь шла об условиях труда и продолжительности рабочего дня) должно удовлетворять некоторым условиям. Первое: не нарушать положений Билля о правах, Второе: закон федерации не должен нарушать основные политические свободы и общепринятые демократические механизмы. Третье: федеральные законы не должны ставить в особое положение никакую социальную группу либо содержать предубеждение против той или иной социальной группы.

Сафонов В.Н. Конституционное правотворчество в деятельности Верховного суда США. Историко-правовое исследование. Монография

Сафонов В.Н. Конституционное правотворчество в деятельности Верховного суда США. Историко-правовое исследование. Монография

В книге рассмотрена проблема судебного правотворчества как одного из направлений деятельности Верховного суда США, реализуемого в основном путем толкования федеральной Конституции. Проведен анализ судебных технологий, выявлена специфика общего, прецедентного права США, используются приемы сравнительного анализа. Концепция судебного правотворчества основывается на теоретическом и историческом анализе американского конституционализма. Рассмотрены правовые позиции судей и их отношение к судебному правотворчеству в начале XXI столетия; освещается феномен «судебного консерватизма» как часть политико-правовой идеологии.<br /> Для студентов, аспирантов, исследователей и практиков в сфере юриспруденции, а также для широкого круга читателей, интересующихся американским правом.

Внимание! Авторские права на книгу "Конституционное правотворчество в деятельности Верховного суда США. Историко-правовое исследование. Монография" (Сафонов В.Н.) охраняются законодательством!