Конституционное правотворчество в деятельности Верховного суда США. Историко-правовое исследование. Монография

Сафонов В.Н.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 05.03.2018 ISBN: 9785392279203 Язык: Объем текста: 309 стр. Формат: epub

Оглавление

Введение

Глава 1. Роль Верховного суда США в правовой системе

Глава 2. Теоретические проблемы конституционного судебного правотворчества

Глава 3. Современные направления правотворческой деятельности Верховного суда США

Заключение

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 1.
Роль Верховного суда США в правовой системе

1.1. Конституция и общее право в деятельности Верховного суда

Цель написания работы по теме судебного правотворчества в США диктует необходимость охарактеризовать структуру американского права и ее основные элементы.

В науке, как зарубежной, так и отечественной, преобладает применение понятия «правовая система». Стоит согласиться с тем, что это понятие, широкое и всеохватывающее, характеризуется большей степенью динамики и включает в себя структуру права. Под структурой обычно понимается совокупность элементов, составляющих целостную конструкцию объекта, в данном случае, такого объекта как американского права. Абстрагируясь от динамического взаимодействия элементов и их внутренних связей, заметим, что со статической точки зрения структура имеет значение формы, определяющей в правой теории содержание объекта. По определению Л. Фридмэна, «…именно структура правовой системы, ее скелет или каркас… придает форму и определенность целому». Этот автор определяет структуру как «вид сечения системы… мгновенную фотографию».

Для изучения феномена судебного правотворчества США такой, в большей мере статический, подход позволяет выделить элементы структуры — отрасли, институты, источники права и среди них, структуру судов. Но этого недостаточно. Изменчивость и текучесть элементов отличительная черта и сущностный признак и всех элементов структуры американского права, включая законодательство.

Вследствие динамики интенсивных в историческом ракурсе изменений, как возможной причины эрозии структуры права, в правой науке в последние годы делается акцент на правовой традиции. Дж. Мерримэн обращался к понятию «правовая традиция». Он утверждал, что исчерпывающим образом охарактеризовать правовую систему невозможно, поэтому надо оперировать понятием «правовая традиция». Однако для анализа судебного правотворчества невозможно не выделить, помимо традиции, структурные элементы — институционально-отраслевой, функции правового регулирования, юрисдикцию судов, прежде всего, Верховного суда США, компетенцию органов власти и государственного управления.

Наиболее значимые в структуре права элементы — институты процессуального и материального права, без которых нельзя анализировать структуру и специфику правотворчества. В теории вопросы вычленения и классификации институтов права, их дефиниции в различных правовых системах, соотношение с отраслями не поддаются однозначным оценкам, а изучение институциональной природы американского права не является задачей данного исследования. В данном разделе, о структуре, автор ограничился краткой характеристикой некоторых институтов гражданского, уголовного и конституционного права.

Трудности в понимании структуры американского права возникают сразу, как только мы называем главный фундаментальный источник права США — общее, прецедентное право. Судебный прецедент и принципы общего права продолжают оставаться одними из основных источников права. Наряду с ними, Конституция США и статутное право (законодательство) имеют значение основного источника. Юридическая сила Конституции и законов, принятых Конгрессом США, усиливается тем, что законодательство включает прецедентные и доктринальные положения общего права. Такие положения «встроены» в правовой массив в целом. Иначе говоря, преувеличивать разрыв между «правом» и «законодательством» (вопреки тенденции усиления роли законодательства) в американской системе нельзя. Еще один источник (и элемент структуры), значение которого увеличивается с «молчаливого согласия» Верховного суда США, — акты нормотворческой деятельности исполнительной власти. Молчание о роли нормотворчества исполнительной власти это позиция Верховного суда по вопросу о делегировании законодательных, следовательно, и о делегировании правотворческих полномочий ведомствам, административным агентствам, всем органам, реализующим правительственные (исполнительно-распорядительные, дискреционные) функции. В работе по правотворчеству отсутствие четкой иерархической структуры источников усиливает потребность включения в структуру как специфического способа «сдержек и противовесов», взаимодействия законодательной, судебной и исполнительной власти.

Все ветви власти, в соответствии с компетенцией, или по умолчанию Верховного суда США (в том числе и сам Верховный суд), выполняют правотворческие функции. В связи с мобильностью правотворчества, применению новых приемов правового регулирования идет речь о правовом режиме «живой» конституции и «живого права» в США. По нашему мнению, правовые принципы и правовые институты являются основой структуры и правовой системы.

По часто используемому подходу следовало бы перейти к отраслям права (и законодательства), что и делают многие авторы, характеризуя структуру американского права. Но такой подход сопряжен с известной российским юристам проблемой освоения англосаксонского права с его институциональной, а не отраслевой структурой. По нашему мнению выделение отраслей по сложившимся критериям (на основе предмета и метода регулирования) не позволяет обоснованно охарактеризовать структуру американского права, состоящего из правовых институтов, не имеющих четких границ в связи с сочетанием методов публично-правового и частноправового регулирования.

Некоторые правовые массивы заставляют применить определение не только отрасли, но и так называемой «супер-отрасли» — договорное право, коммерческое (торговое) право, уголовное право. В них объем нормативных предписаний на всех уровнях превышает объемы нормативного регулирования в иных национальных европейских правовых системах. Применяя в качестве научного инструментария и с прикладными целями, вполне допустимо такие крупные институты (жилищное право, уголовное право) именовать и отраслями. Однако отказ от понятия «отрасль» в американской юриспруденции логичен, помимо других причин вследствие интегрированности методов правового регулирования и вследствие формирования специфических (публично-частных) правоотношений в рамках институтов права.

Выделение материальных и процессуальных отраслей права это вполне логичный для систем европейского права, но не самый плодотворный путь для анализа структуры американского права, поскольку исторически, в частности в результате распространения права справедливости, произошло определенное слияние материального и процессуального права. В юридической науке возникают трудности отделения отраслей частного права от отраслей публичного права ввиду того, что методы публичного права применяются в изначально в частноправовых отраслях, а методы частного права — в регулировании отношений с участием органов власти и управления. Такое вычленение противоречило бы не только англо-саксонской правовой традиции, но и современной континентальной традиции. Оно противоречит современной смешанной природе права и статусу многих юридических институтов.

Нет сомнений и в значительной степени слияния публичного права с частным правом в англо-американской правовой семье. По словам отечественного цивилиста Н. М. Коршунова, «чистота сфер» правового регулирования [Разграничение на частноправовые и пуб­лично-правовые отрасли с соответствующим предметом и методом. — В. С.] … давно утрачена».

Обратимся, для примера сравнения публичного и частного права, к жилищному праву, хотя подобная эволюция структуры присуща многим институционально-отраслевым массивам права. Распространена оценка, в соответствии с которой жилищное право США — институт частного права. Но вектором эволюции американского жилищного права в ХХ веке с теоретической точки зрения являлась конвергенция методов частноправового и публично-правового регулирования и формирование новых институтов права, имеющих, подобно другим отраслям американского права в целом, комплексное (смешанное по методам и предмету регулирования) содержание.

Эволюционный переход к новой структуре жилищных отношений, урегулированных правом, с участием в них в качестве субъекта органов государства, представлял в США собой длительный процесс, растянувшийся до первых десятилетий XXI века. Институт социального жилья, институт развития и обновления жилых районов, институт зонирования городской территории, институт субсидируемой государством ипотеки, государственный контроль жилищной аренды и другие институты функционируют в соответствии с усилившимся процессом публицизации права, оставаясь по преобладающему методу институтами частного права. Специфику американского жилищного права можно определить как совокупность институтов, имеющих комплексную правовую природу.

Исходя из выше отмеченных черт, для изложения структуры права и для уяснения правотворческого процесса целесообразно «присоединить» к структуре институтов, форм и источников права структуру государственных («правительственных», в англо-американской терминологии) органов, осуществляющих в системе сдержек и противовесов помимо иных и правотворческие функции. Это органы законодательной, исполнительной и судебной власти, федерации и штатов. Такое присоединение логично, поскольку взаимодействие всех структурных элементов, как и в структуре источников права, осуществляется на основе принципов разделения властей и федерализма. Эти принципы толкуются широко (это можно назвать и главной отличительной особенностью американского права), что посредством их применения и интерпретации выявляется смысл источников и отдельных положений статутного права. Часть проблемы научного анализа правотворчества в том, что к национальным правым системам, нельзя подходить с одинаковыми критериями и с применением устоявшихся терминов в одном и том же понимании.

Итак, в «первом приближении», статически, структура американского права, представляется следующей.

1. Источники права, прежде всего, Конституция США, законы и судебные прецеденты.

2. Институты права, среди них институты частного права, институты публичного права, комплексные институты.

3. Материальное и процессуальное право как фундамент правотворческой деятельности и права в целом.

4. Два уровня правотворчества (правовые акты федерации и штатов) в соответствии с конституционным принципом федерализма.

Выделяя элементы структуры американского права в динамической проекции, рассматривая их через призму правотворческой деятельности, определим их кратко, с целью последующей характеристики в данном разделе.

(1) Основание структуры в виде общего права.

(2) Конституционализм и его принципы как основной источник правотворчества.

(3) Роль законодательства в правотворческой деятельности.

(4) Некоторые тенденции развития административного нормотворчества.

Основание структуры в виде общего (частного) права. Одним из основных факторов единства правовой системы является традиция общего права, как основы права в целом. Под общим правом в широком смысле имеют в виду право прецедентное, казуальное, судейское, частное, преимущественно процессуальное (писаный закон либо нуждается в судебной интерпретации, либо составлен в стиле судебных прецедентов с многочисленными положениями диспозитивного характера).

Иначе говоря, наряду с судебным прецедентом закон в американском праве (федеральные и законы штатов, основной массив законодательства и сама Конституция) имеет структурные элементы общего права, прежде всего, опору на частноправовые принципы и соответствующий стиль изложения. Такая традиция заимствована из английского права со времени колониального периода и развивается до настоящего времени. Развитие американского общего права осуществляется, во-первых, посредством формирования собственных (неанглийских) американских судебных прецедентов как нормативного источника права. Во-вторых, этому во многом способствовали решения Верховного суда США. Верховный суд расширительно толковал (интерпретировал) положения Конституции США отчасти и с целью распространения общего права на федеральном уровне.

Решения судей, особенно в период 1930–1960-х гг., предусматривали, что суды штатов долж­ны решать дела не просто в соответствии с конституцией и/или законами их штата, но и в соответствии с «верховным пра­вом страны» (статья VI Конституции США). Под верховным правом не следует понимать только федеральное право. Многие юристы в США полагают, что федеральные органы не могут формировать массив общего права. По мнению американских юристов и отечественного исследователя О. А. Жидкова, следует понимать общее право широко, как совокупность укоренившихся принципов и методов частноправового регулирования. Общее право включает интерпретацию Верховным судом США не только текущего законодательства федерации, но и оценку процессуальной деятельности судов всех уровней, преследуя цель и выполняя функцию обеспечить единство судебной деятельности и сохранить конституционные основы. В этом случае общее право является и фундаментом и «верховным правом страны».

Общее право в средневековой Англии формируется как частное и процессуальное право, основанное на регламентации процессуальных требований и форм подачи исков. Главной целью лица, обращавшегося за судебной защитой, было определить форму иска, поскольку каждый иск рассматривался по определенной процедуре. Более того, исход дела зачастую в решающей степени зависел (при отсутствии сколько-нибудь развитого законодательства) от выбора процессуальной формы. По словам Р. Давида, в Англии «судебная защита предшествовала праву».

Длительное отсутствие законодательства в современном понимании обусловило и другую особенность английского, а впоследствии и формирующегося американского права. С одной стороны, судьи были свободны в обосновании своего решения и следовали принципам разумности, справедливости, часто предписаниям канонического права. С другой стороны, на таком ограниченном, без развитого законодательства, фундаменте они осознавали опасность произвола и стали следовать принятым ранее решениям по делам со сходными обстоятельствами. Иначе говоря, прецеденты (высших, Вестминстерских судов) в Англии становились основой английской правовой системы.

Вопрос о преобладании такого признака англосаксонского общего права, как «в основном право частное, а не публичное» непрост. По мнению многих исследователей, королевское правосудие в Англии имело целью защиту «общего интереса» (публичного интереса). К тому же королевские суды являли пример публичных (здесь в значении открытых) процедур в отличие от местных судов. Кроме того, первоначально (XI–XIII вв.) королевские суды обладали узкой юрисдикцией, рассматривая преимущественно уголовные дела (публично-правового характера).

Однако при характеристике раннего общего права Англии следует исходить из современного понимания общего права, подобно тому, как по признанию отечественного исследователя Н. А. Крашенинниковой, история государства и права несет в себе вектор современности. Если в XII веке договорные отношения практически не рассматривались в судах, то впоследствии, с XIII века обязательства договорного характера подлежали защите косвенным образом — с применением владельческих исков (на основании судебного приказа из нарушения владения). И в период нового и новейшего времени суды общего права — это суды частного права. К тому же, с учетом применения принципов состязательного процесса в уголовных делах и нацеленности на защиту прав процессуальных участников уголовного процесса, можно говорить о том, что общее право — это по преимуществу частное право. Мнение, что частное право в английской правовой системе, а затем и в американском праве, поглощает публичное право — в целом правильное.

С начала XIX века связь права США с английским общим правом стала ослабевать. В США сложилась собственная исследовательская школа (Д. Кент, Д. Стори), трактаты которых по американскому праву сыграли важную роль в достижении единообразного пони­мания права в разных штатах. С 1820 г. в США началась, поначалу неофициальная, публикация реше­ний американских судов. С 1896 года решения Верховного суда США публикуются в официальном сборнике судебных решений U. S. Reports.

В ХХ веке и в новом столетии прецедентные нормы (нормы общего права) применяются американскими судами интенсивно не во всех сферах регулирования активно, как на­пример, в деликтном праве, при рассмотрении обязательств из причинения вреда. Но общее право в широком смысле слова, как «пра­во, созданное судьями», сохраняет основополагающую роль в современной правовой системе США. Оно выступа­ет «не столько как совокупность прецедентов, сколько как своеобразный судейский метод регулирования обществен­ных отношений», как особый стиль юридического мышле­ния, для которого присуща высокая степень правотворческой активности судов. В основе традиции общего права, зафиксированной и в положениях федеральной Конституции США — приоритет судебной интерпретации и частноправового регулирования. Опираясь на «судейский» характер права У. Бернам выделяет такую черту, как легитимность процесса судебного правотворчества.

Тем не менее, вопросы о допустимости судебного правотворчества, о соотношении федерального права и права штатов, о роли статутного законодательства, о роли общего права в американской системе, о компетенции федеральных судов и судов штатов возникают постоянно на протяжении всей истории государства и права США («конституционной истории», как говорят американские авторы).

Это важнейшие конституционные вопросы, решение которых не найдено «окончательно», «абсолютно» и, в свою очередь, зависит от толкования (интерпретации) федеральной Конституции Верховным судом США.

В 1938 г. в период наибольшей активности администрации Президента Ф. Рузвельта, осуществлявшего новый курс и создававшего вместе с парламентом, Конгрессом США, разветвленную систему федерального законодательства, Верховный суд США, обладающий полномочиями толкования Конституции, рассмотрел данный вопрос. Признавая новое законодательство (федеральное правительство в ХХ веке взяло на себя правовое регулирование общественных отношений в различных новых областях) соответствующим Конституции США, в решении по делу Erie Railroad v. Tompkins Верховный суд США занял иную позицию. Суд постановил, что федеральные суды не могут создавать «незави­симый свод национальных доктрин в сфере общего… права», а должны «в случае коллизии законов применять общее право штатов». Суд, таким образом, подчеркнул сохранение в сфере частного права законодательных функций и правотворческих полномочий, регулирование «частноправовых отношений», как охватывающих практически все виды регулирования общественных отношений вплоть до отношений с участием государства, за штатами.

Общее право, в соответствии с этим решением Суда 1938 г., формируется на уровне штатов. Однако это утверждение не является абсолютно верным, в частности потому, что американские суды не соблюдают так жестко, как в Англии правило связанности прецедентом. Было бы ошибкой рассматривать общее право как совокупность связывающих прецедентов в английском понимании. Роль законодательства в США более значительна, чем в Великобритании.

В США, в том числе в институтах регулирования имущественных отношений менее значительна роль прецедента в его английском понимании, но более значительная роль судебного правотворчества на основе конституционных принципов и с применением судебного усмотрения (опять же в силу не такой жесткой связанности прецедентом, как в британской системе). Правотворческая активность Суда часто отождествляется с понятием «судебного активизма». В период судебного активизма (1930–1970-е гг.) Верховный суд США оказывал решающее влияние на правовую политику, отказываясь (пересматривая по причине изменения общественных отношений, к которым он применяется, поскольку отказ противоречит доктрине прецедента) от одних прецедентов и принимая другие. Проблема понимания американской правовой системы не сводится к соотношению и к иерархии правовых систем федерации и штатов. Она не сводится и к проблеме существования общего права на уровне федеральном, а не только на уровне штатов.

Под «общим правом», при таком широком подходе, надо понимать и институты комплексные («межотраслевые»), и институты частного права, как отраслевые. Место в структуре права «отраслевых» институтов (и они выходят за рамки отрасли с точки зрения предмета и метода) совпадает с европейским «цивильным» правом, а предмет их регулирования — имущественные и некоторые виды неимущественных отношений.

Однако главное в том, что термин «общее право» включает не столько предмет, сколько метод регулирования. По словам О. А. Жидкова, такой метод представляет собой «особый, судебный, метод правового закрепления (оформления) общественных … отношений». «…ни законы, ни кодексы, — пишет О. А. Жидков, — не занимают в США [Во всех сферах, а не только в частном праве. — В. С.] такого авторитетного места в системе источников права, как общее … право».

Специфика Верховного суда США и заключается в том, что частноправовые методы рассмотрения дел и решения, ставшие прецедентами, имеют публично-правовой характер. Обращаясь к частному праву США в несколько более узком значении, уточним, что в его структуре особое значение имеют наиболее крупные институты. К таким институтам относится институт гражданского процесса. Для американского, как и для английского юриста, более важен вопрос не о нормах закона, а о нарушении основного права. Важен вопрос об основаниях правового спора и о способах защиты, которые непосредственно определяются исходя из характера спора. Это обстоятельство свидетельствует о принадлежности института гражданского процесса к системе общего права и методу общего права. Возникает вопрос о публично-правовых основах процессуального права.

Для европейского юриста мало сомнений в том, что основные процессуальные нормы должны разрабатываться государством и приниматься в виде закона. В США процессуальные требования принимаются в виде законов, принятых по вопросам судоустройства. В правилах судоустройства урегулированы многие процессуальные вопросы. В Конституции США компетенция, установления правил судопроизводства и компетенция по учреждению судов, предоставлена на паритетных началах с Конгрессом США собственно судебной власти в лице Верховного суда США. И законодательство (Титул 28 в Своде законов США) определяет правила судопроизводства и процессуальные требования лишь в самом общем виде. По мнению авторов одного из отечественных изданий важнейшую, ключевую роль в регулировании процессуальных отношений играют сами суды. Для США это Верховный суд, предлагавший, утверждавший после решения Конгресса США, совершенствующий, по мере необходимости, законодательные источники, прежде всего, Федеральные правила гражданского судопроизводства (ФПГС).

Что касается процессуальных кодексов, то в частном праве США единого процессуального или отраслевых кодексов нет. Кодексы, принятые во многих штатах не соответствуют европейскому пониманию. Примером такой «ограниченной» кодификации в сфере частного права является федеральный Единообразный Торговый кодекс (ЕТК).

Становление и развитие торгового права США с колониального периода до современного состояния связано с двумя направлениями развития.

Во-первых, с усилиями по кодификации на уровне штатов (по конституции регулирование торгово-предпринимательских отношений в компетенции штатов), так и не завершенными до настоящего времени. Соответствующие сборники законодательства и «кодексы» в ином виде (собрания судебных прецедентов, специальных норм, положений договорного права и т. д.) имеют структурные недостатки и не отвечают европейскому представлению о кодексах с внутренне согласованными унифицированными нормами, с единым методом регулирования коммерческих отношений.

Во-вторых, вектор развития американского торгового права — применение Верховным судом США и всеми судами клаузулы о торговле, как распространяющейся практически на все направления правового регулирования экономических отношений, как в силу верховенства федерального права, так и в силу господства частноправового принципа свободы договорных отношений. Текст ЕТК был одобрен Конгрессом США в 1952 г. после тщательной и продуктивной работы в качестве составителей двух органов — Конференции уполномоченных по разработке единообразных законов и Американского Института права. Но этого недостаточно для наделения ЕТК силой закона, поскольку компетенция в сфере регулирования торгово-экономических отношений остается за штатами, Кодекс ЕТК является модельным. Начался длительный процесс ратификации, когда каждый штат должен был принять в виде закона этот Кодекс. Почти каждый штат это и сделал, но с теми или иными поправками, что требует внесения изменений в федеральный текст. Положение не выглядит безнадежным, большинство положений согласовано, но работа над ЕТК продолжается и до сего времени с участием, помимо штатов, федерального законодателя в лице Конгресса США и его комитетов. Поскольку кодекс носит модельный характер, то, казалось бы, большой проблемы его юридической силы нет и его нельзя относить основным источникам права. Но здесь есть два важных аспекта. Во-первых, Кодекс ЕТК пользуется особым доверием судей и федеральных судов и судов штатов. Судьи часто принимают решения с отсылками на его текст. Во-вторых, за судебной властью, прежде всего, за Верховным судом США, и остается решающее слово. Суд развивает одну из главных правовых доктрин в американском праве, доктрину междуштатной торговли, в направлении распространения на все виды экономических отношений. Те же цели и принципы у ЕТК. Но множество споров в юридическом сообществе о пределах и ограничениях государственного вмешательства в сфере торговли и предпринимательства отражаются и на трактовке доктрины межштатной торговли.

Впрочем, конкретные результаты этих дискуссий имеют огромное значение для американского права и роли государства в экономике, но меньшее значение для структуры права, отличающейся стабильностью.

Структура частного права включает основные институты: собственности, корпоративного права, институт лиц, деликтное право, договорное право, антимонопольное право и др. Институты частного права характеризуются сходством признаков. Пороки кодификации и неполнота урегулирования отчасти компенсируются путем опоры на судебные прецеденты, на доктринальные подходы, на судейское усмотрение с применением принципа правовой справедливости, понимаемой как равенство участников правового спора.

Так, метод судейского усмотрения используется в решениях о признании физических лиц в случае особенных обстоятельств отсутствия. В сфере деликтного права, имеет место слияние различных в европейском понимании видов ответственности. Деликт квалифицируется судьями в тесной и прямой зависимости от последствий деяния и мотивов нарушителя. Во многих случаях суд устанавливает и безвиновную («строгую») ответственность. Трактовка деликта ведет к установлению формы ответственности, превышающей денежную компенсацию ущерба (обычное гражданско-правовое возмещение), а соответствующий вид ответственности является комбинированным, сочетающим элементы уголовной (публично-правовой) и гражданско-правовой ответственности.

Многие институты права имеют собственную специфику, выражающуюся в ином сочетании средств публично-правового и частноправового регулирования. Как мы говорили, к институтам частного права относят и институты со смешанной правовой природой, институт социального страхования, институты трудового права, институт пенсионного обеспечения, институт прав потребителей, институт брака и семьи и некоторые другие.

Давая оценку роли общего права, приходится признать, что спорным остается вопрос об институтах и категориях вещного права. Право собственности рассматривается преимущественно как личное право (real personam), а не как вещное право (real estate).

Особое значение в американской системе права имеют институт траста (доверительной собственности), интегрированный, еще в большей степени, при отсутствии четкого законодательного регулирования в систему общего права.

Конституционализм и его принципы как основной источник правотворчества. Конституция США «пронизывает» всю правовую систему настолько, что судьи и законодатели, государственные служащие, многие граждане относятся к Конституции как к непреложной ценности. Функционирует правило прямого действия Конституции во всех видах отношений, частноправовых и публично-правовых, в рамках институтов права, имеющих комплексный характер. Конституция определяется в юридической науке не только как основной закон, писаный акт, имеющий наивысшую юридическую силу. Существенно то, что толкование Конституции не сводится к ее трактовке как документа материально-правового содержания. В Конституции зафиксированы с прицелом на регулирование будущих отношений (запрограммированы) общие принципы права. Эти принципы развиваются в процессе толкования Верховным судом США. Среди этих принципов особое значение имеют положения о независимой судебной власти и формулировки о процессуальных гарантиях. Конституцию рассматривают как источник, закрепляющий принципы естественного права, и прежде всего неотчуждаемые права личности.

Оценки Конституции США не сводимы к ней как документу публичного права. Конституционное право в целом включат в себя в качестве неотъемлемого компонента принципы общего, т. е. частного права. Определение статуса органов власти лишь одна из целей Конституции. Анализ конституционного текста показывает, что отцы-основатели не смогли достаточно точно определить права и обязанности граждан, объем компетенции и полномочия государственных органов, параметры взаимодействия между нами. Поэтому особое значение имеют нормы, устанавливающие основные начала таких отношений между человеком, обществом и государством. Их реализация обеспечивает устойчивость общественного строя. Их юридическое толкование означает развитие конституционного права, его модификацию, приспособление к изменившимся социальным условиям. Значение принципов и в том, что они свидетельствуют о сложившихся закономерностях американского общества и права. Многие принципы имеют смешанный характер, материально-процессуальное значение. Например, формулировка из V поправки к Конституции США о запрете изъятия собственности без надлежащей правовой процедуры.

Конституционные принципы, трансформировавшиеся в закономерности развития конституционализма, дают истолкователю права, законодателю и судье не только сигнал и фундамент, но и метод для последующего решения неизбежных возникающих проблем. Такой метод можно кратко определить как доктринально запрограммированную через гарантии основных прав и свобод, в том числе процессуальные гарантии, мотивировочную основу судебных решений (метод приобретает доктринальное значение, а доктрина становится источником конституционного права).

Вряд ли стоит утверждать, что источниками конституционного права являются не только конституционные, но и некие надконституционные принципы (из английского права, моральные постулаты, духовные ценности) в роли источника права.

В США в условиях правового дуализма, распространяющегося на сферы правотворчества, правопонимания и правоприменения на современном этапе действует две тенденции развития конституционного права и обе они связаны с интерпретацией Конституции Верховным судом США.

Первая тенденция — это приверженность конституционным принципам в том виде, в котором они мыслились основателям конституции: гарантии свободы и собственности, сохранение федерализма и разделения властей. Для ее достижения необходимо ограничить интерпретацию замыслом отцов-основателей и применением буквы закона (ориджиналистское толкование, в соответствии с замыслом творцов писаной Конституции США). В ХХ веке судебная власть была вынуждена изменить подходы к праву, методы толкования. Стало очевидным, что ориджиналистское толкование не позволяет решить проблему приспособления американского права к новым условиям. Последовал период так называемого «судебного активизма», с признанием новых конституционных прав граждан, нового законодательства о регулировании социально-экономических отношений и присвоение Верховным судом США правотворческой функции.

Вторая тенденция — это обогащение и развитие конституционных принципов в новых исторических условиях, потребовавших государственного вмешательства в экономические отношения. Для достижения этой второй столь сложной для достижения цели потребовалось новое толкование конституции, которое впервые имело место еще в начале XIX века в Верховном суде США под председательством Джона Маршалла. Суд принял экстраординарное решение по двум важнейшим вопросам. Во-первых, суд присвоил себе полномочия определять соответствие закона Конституции и тем самым определять его действительность. Во-вторых, суд установил доктринальное положение о подразумеваемых полномочиях, т. е. о тех полномочиях, которые ясно не указаны в тексте Конституции, но проистекают из общей судебной оценки, являются логическим выходом конституционной интерпретации. Таким образом, судебная власть США превращается в «первую среди равных». Верховный суд США имплицитно, путем применения доктрины «подразумеваемых полномочий» допускает (присваивает) для себя правотворческие полномочия.

Роль судебной власти исключительно велика. Основанием этого являются конституционные, исторические, политические факторы и особенности всех элементов правовой структуры. Более того, суды в Америке реализуют такие функции, которые не обозначены в Конституции, прежде всего функцию судебного правотворчества. Само понятие власти суда увязывается с возможностью проверять, изменять или создавать нормы (прецедентного характера), которые в других системах относятся к исключительным полномочиям парламента как органа законодательной власти.

Немаловажное значение для такого статуса судебной власти имеет политико-правовая идеология. Основная идея конституционализма — ограничение сильной власти, власти исполнительной и законодательной, монархической в период первой американской революции, направленной против английской монархии. Эта идея (ограничение централизованной власти) была распространена на форму правления и государственного устройства и стала ядром конституционных принципов. В структуре права США особая роль судебной власти является следствием не только правовой традиции, но реализации принципа разделения властей. Кроме того, суды в США имеют почти неограниченную юрисдикцию, поскольку доктрина «политического вопроса» умело обходится судьями, в том числе судьями Верховного суда, когда суд сталкивается с необходимостью применить свои полномочия. И, наконец, такие особенности общего права как выдвижение процедурных требований и соответствующей формы иска на первое место, а вопросы материального права в некоторых правовых ситуациях (неустранимые правовые коллизии, неуважение к суду, злоупотребление правами, противоречие отраслевого законодательства правовым принципам) отодвигаются на второе.

В механизме разделения властей два аспекта взаимодействия: организационный и функциональный. С организационной точки зрения суды в США не связаны с учреждениями исполнительной, а тем более законодательной власти, организационно независимы и не несут пред ними ответственности. Что касается функционального разделения, то дело обстоит иначе: в этом случае жесткость разделения отсутствует, границы компетенции властей выглядят «размягченными, размытыми» (это и разделенная ответственность, и смешение надзорных функций, правотворческие возможности, нормотворческая деятельность). Иначе говоря, не отделение судебной власти от других властей, а ее функциональное взаимодействие с другими не противоречит основному замыслу авторов американской Конституции о взаимоконтроле, осуществляемом посредством сдержек и противовесов.

В результате происходит частичное смешение компетенций, некоторое слияние функций, что и является важным компонентом механизма сдержек и противовесов. В тексте Конституции есть положения, закрепляющие этот механизм (право вето, несинхронное формирование высших органов, возможность судебного контроля над действиями чиновников и т. д.). Однако это все юридические полномочия каждой ветви власти. Что же касается смешения функций, то отыскать их в Конституции США в качестве нормы или принципа весьма затруднительно. Здесь возникает основная проб­лема — интерпретации текста Конституции США. Очень многое в действующей современной Конституции США появилось за пределами формально-юридических предписаний явного смысла. Самым очевидным и вызывающим острые дискуссии примером такого смешения функций является правотворческая функция. Верховный суд США в процессе реализации основной функции, правосудия, не ограничивается применением закона, а принимает решения, создающие дополняющие и развивающие нормы права.

Сафонов В.Н. Конституционное правотворчество в деятельности Верховного суда США. Историко-правовое исследование. Монография

Сафонов В.Н. Конституционное правотворчество в деятельности Верховного суда США. Историко-правовое исследование. Монография

В книге рассмотрена проблема судебного правотворчества как одного из направлений деятельности Верховного суда США, реализуемого в основном путем толкования федеральной Конституции. Проведен анализ судебных технологий, выявлена специфика общего, прецедентного права США, используются приемы сравнительного анализа. Концепция судебного правотворчества основывается на теоретическом и историческом анализе американского конституционализма. Рассмотрены правовые позиции судей и их отношение к судебному правотворчеству в начале XXI столетия; освещается феномен «судебного консерватизма» как часть политико-правовой идеологии.<br /> Для студентов, аспирантов, исследователей и практиков в сфере юриспруденции, а также для широкого круга читателей, интересующихся американским правом.

Внимание! Авторские права на книгу "Конституционное правотворчество в деятельности Верховного суда США. Историко-правовое исследование. Монография" (Сафонов В.Н.) охраняются законодательством!