Юридическая Под ред. Сергеева А.П. Гражданское право. Том 2. 2-е издание. Учебник

Гражданское право. Том 2. 2-е издание. Учебник

Возрастное ограничение: 0+
Жанр: Юридическая
Издательство: Проспект
Дата размещения: 22.12.2016
ISBN: 9785392237609
Язык:
Объем текста: 867 стр.
Формат:
epub

Оглавление

Глава 32. Купля-продажа и мена

Глава 33. Дарение

Глава 34. Рента и пожизненное содержание с иждивением

Глава 35. Аренда

Глава 36. Безвозмездное пользование имуществом (ссуда)

Глава 37. Жилищное право

Глава 38. Подряд

Глава 39. Выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ

Глава 40. Возмездное оказание услуг

Глава 41. Перевозка и иные транспортные обязательства

Глава 42. Заемные и расчетные обязательства

Глава 43. Страхование

Глава 44. Поручение

Глава 45. Комиссия

Глава 46. Агентирование

Глава 47. Доверительное управление имуществом

Глава 48. Хранение

Глава 49. Коммерческая концессия

Глава 50. Договор простого товарищества

Глава 51. Обязательства из односторонних действий

Глава 52. Проведение игр и пари



Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу



Глава 35.
Аренда


§ 1. Общая характеристика договора аренды


Понятие договора аренды. Договор аренды является одной из разновидностей договоров о передаче имущества в пользование. Законодательное определение договора содержится в ст. 606 ГК: «По договору аренды (имущественного найма) арендодатель (наймодатель) обязуется предоставить арендатору (нанимателю) имущество за плату во временное владение и в пользование или во временное пользование». Как видно, Гражданский кодекс использует термины «аренда» и «имущественный наем» как синонимы, обоснованно не восприняв предложение ряда дореволюционных цивилистов различать аренду как пользование вещью и наем как не только пользование вещью, но и извлечение из нее плодов. При этом термин «наем» в отличие от «имущественного найма» имеет более широкое применение: им обозначаются и иные виды договоров о передаче имущества в пользование (например, договор найма жилого помещения, который по традиции советского периода не включается в число видов договора аренды, хотя юридически к нему очень близок).


Договор аренды имеет широкое применение в предпринимательской и иных областях экономических отношений. Его хозяйственная цель выражается в том, что он дает возможность удовлетворять потребности лиц, которым по разным причинам необходимо временное пользование вещами, и одновременно предоставляет собственникам вещей, не используемых в определенный период, возможность получать доход — арендную плату. Таким образом, рождение договора аренды обусловлено обычным для гражданского оборота желанием наиболее эффективно использовать имущество. Именно поэтому «законодательство заботливо старается придать возникающим из его отношениям всевозможную определительность».


Из существа законодательного регулирования договора аренды как договора о передаче имущества во временное владение и в пользование или во временное пользование следует, что стороны такого договора аренды не могут полностью исключить право на отказ от договора, так как в результате этого передача имущества во владение и в пользование фактически утратила бы временный характер (п. 3 постановления Пленума ВАС от 14 марта 2014 г. № 16 «О свободе договора и ее пределах»).


Традиционность хозяйственной цели договора аренды объясняет и его давнюю юридическую историю во всех правовых системах. Так, римское право рассматривало три различных вида найма: наем вещей (locatio-conductio rerum), наем услуг (locatio-conductio operarum); наем работ (locatio-conductio operis). Договор аренды родился из первой разновидности римского договора найма — найма вещей. Опыт римской юриспруденции положил начало формированию современного законодательства в этой сфере.


Российское дореволюционное законодательство и цивилистическая доктрина содержали системные положения об имущественном найме. Предмет найма, срок пользования и вознаграждение за него составляли существенные условия соответствующего договора.


Во всех советских кодификациях гражданского законодательства непременно присутствовали нормы о договоре имущественного найма, который считался самостоятельным видом договора. В разное время экономическое значение аренды как уменьшалось (в 30–40-е гг., в период построения индустриальной экономики и ведения войны), так и возрастало (в 20-е гг. — в период нэпа — и во второй половине 80-х гг. — в период перестройки). Существенные изменения в социально-экономической жизни нашего государства стали причиной пересмотра правоотношений по передаче имущества во временное пользование. Был значительно расширен круг возможных объектов аренды (предприятия, земельные участки и т. п.); участникам гражданского оборота было предоставлено больше свободы в согласовании условий договоров. В последние годы существования советского государства аренде была даже присвоена несвойственная ей функция — особая организационно-правовая форма предпринимательства (создавались так называемые арендные предприятия) и приватизации арендованного публичного имущества трудовыми коллективами.


Завершающим шагом разработки отечественного законодательства об аренде стало принятие части второй Гражданского кодекса, введенной в действие с 1 марта 1996 г. Существенно увеличился объем правовых норм, регулирующих договор: с 12 статей в ГК 1964 г. до 65 в ГК 1995 г. Кроме того, в известной мере изменились принципы регламентации соответствующих правоотношений.


Договор аренды является возмездным: арендодатель за исполнение обязанности по передаче имущества арендатору получает от последнего встречное предоставление — арендную плату.


Поскольку права и обязанности возникают как у арендатора, так и у арендодателя, то договор аренды относится к взаимным (двустороннеобязывающим, или синаллагматическим) договорам. Следствием этого является то, что право аренды никогда не может быть передано в чистом виде, так как оно всегда обременено определенными обязанностями. Взаимный характер договора аренды, как следствие, выражается в том, что на стороне арендатора во всех случаях лежит встречное исполнение его обязательств (п. 1 ст. 328 ГК). Отсюда следует, что, если иное не предусмотрено договором, арендатор не должен исполнять свои обязанности по внесению арендной платы до исполнения арендодателем своих обязанностей по передаче ему арендованного имущества, так как в случае непредоставления обязанной стороной предусмотренного договором исполнения обязательства либо при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков. Если предусмотренное договором исполнение обязательства произведено не в полном объеме, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения в части, соответствующей непредоставленному исполнению (п. 2 ст. 328 ГК), — п. 10 Письма ВАС № 66.


Договор аренды является, как правило, консенсуальным, т. е. устанавливающим обязательственные отношения с момента достижения сторонами соглашения по существенным условиям. В то же время договор аренды транспортного средства в Гражданском кодексе сформулирован как реальный (ст. 632, 642 ГК), т. е. считающийся заключенным с момента передачи предмета аренды арендатору. Поэтому говорить о том, что договор аренды во всех случаях является консенсуальным, представляется неверным.


Если совокупность существенных условий, по которым ранее было достигнуто соглашение (например, предмет, срок, размер арендной платы по договору аренды помещений), изменена сторонами, то изменяющее соглашение квалифицируется как новый договор аренды.


Правовое регулирование договора аренды. Основу правового регулирования договора аренды составляет гл. 34 ГК, § 1 которой содержит общие положения, применяемые ко всем видам договора вне зависимости от вида арендуемого имущества. В то же время в ней выделены в отдельные параграфы специальные нормы, регулирующие такие виды аренды, как прокат, аренда транспортных средств, аренда зданий и сооружений, аренда предприятия и финансовая аренда (лизинг). Выделение указанных видов осуществлено без какого-либо единого классификационного критерия. Так, договор проката выделен в отдельный вид договора на основе субъектного состава, а также целей использования имущества. Договоры аренды транспортного средства, зданий и сооружений, предприятия выделены в основном исходя из разницы в предмете пользования. Выделение договора лизинга обусловлено значительной спецификой его содержания.


Общие нормы об аренде, содержащиеся в § 1 гл. 34 ГК, применяются ко всем видам аренды, если иное не предусмотрено специальными нормами § 2–6 гл. 34 ГК (ст. 625 ГК). Кроме того, ко всем видам аренды применяются нормы общей части обязательственного права и — в крайнем случае — общие положения Гражданского кодекса, если общие нормы об аренде содержат правовые пробелы.


Буквальное толкование ст. 625 ГК ставит перед правоприменителем по крайней мере три проблемы.


Первой проблемой является слишком общее с точки зрения практики регулирование договоров аренды отдельных видов имущества. Отсутствие единого критерия для классификации видов договора аренды в Гражданском кодексе можно объяснить тем, что это задача науки, а не законодателя. В то же время надо понимать, что все варианты аренды, которые нельзя отнести к прокату, аренде транспортных средств, зданий и сооружений, предприятий, лизингу, автоматически регулируются только общими положениями об аренде. Следовательно, законодатель оставляет без специального регулирования договоры аренды, которые имеют не меньшую специфику, чем указанные в § 2–6 гл. 34 ГК. Например, аренда нежилых помещений по букве Гражданского кодекса ограничена в правовом регулировании общими положениями о договоре аренды, что порождает немало проблем и компромиссных решений в судебной практике.


Второй проблемой является известное перекрещивание отдельных видов договора аренды и договоров аренды отдельных видов имущества. Исходя из Гражданского кодекса тот или иной договор часто имеет признаки сразу нескольких видов договора аренды (или нескольких договоров аренды отдельных видов имущества): лизинг здания, прокат транспортного средства. Встает вопрос о том, нормы каких параграфов гл. 34 ГК применять к ним в приоритетном порядке. В литературе предложен ответ на этот вопрос исходя из соотношения понятий «виды договора аренды» и «договоры аренды отдельных видов имущества». Действительно, ст. 625 ГК оперирует обоими указанными понятиями. В то же время она не конкретизирует, какие из договоров, урегулированных § 2–6 гл. 34 ГК, являются видом договора аренды, а какие — договором аренды отдельного вида имущества. Исходя из названия логично предположить, что если в основу выделения положен только объектный критерий, то перед нами — договор аренды отдельного вида имущества (договоры аренды транспортного средства, здания и сооружения, предприятий). Иное — отдельные виды договоров аренды (договоры проката, лизинга), выделенные не только по объектному, но и по иным критериям. Уже по количеству критериев отдельные виды договоров аренды — это более специальные подразделения гл. 34 ГК по сравнению с договорами аренды отдельных видов имущества. Поэтому нормы о прокате и лизинге являются приоритетными по отношению к правилам, регулирующим аренду транспортных средств, здания и сооружения, предприятий. Например, в случае с лизингом здания вначале следует применять нормы о лизинге и лишь при отсутствии таковых — правила об аренде зданий.


Третьей проблемой является применение к отдельным видам договора аренды и договорам аренды отдельных видов имущества, урегулированным иными законами (не Гражданским кодексом), норм § 1 и 2–6 гл. 34 ГК. Так, передача в пользование транспортных средств, земельных участков, лесных участков, водных объектов, участков недр, объектов культурного наследия регулируется специальным законодательством: Воздушным, Земельным, Лесным, Водным кодексами, Кодексом торгового мореплавания, Кодексом внутреннего водного транспорта, Уставом железнодорожного транспорта, Федеральным законом от 27 февраля 2003 г. № 29-ФЗ «Об особенностях управления и распоряжения имуществом железнодорожного транспорта», Законом РФ от 21 февраля 1992 г. № 2395–1 «О недрах», Федеральным законом от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» (далее — Закон о памятниках). Кроме того, нормы, регулирующие договор проката, содержатся в Законе РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300–1 «О защите прав потребителей» (в ред. от 9 января 1996 г.), договор лизинга — в Федеральном законе от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» (с изм. и доп.) (далее — Закон о лизинге). Например, можно смоделировать лизинг здания, являющегося памятником истории и культуры.


Так как в ст. 625 ГК не указано, что регулирование, содержащееся в других законах, также является приоритетным по отношению к нормам гл. 34 ГК, то они не должны противоречить Гражданскому кодексу в силу общего принципа, заложенного в п. 2 ст. 3 ГК. Таким образом, если другой закон устанавливает новую норму, не содержащуюся в Гражданском кодексе, то здесь нет противоречия: действует другой закон. Если же другой закон содержит норму иную по сравнению с Гражданским кодексом, то следует применять Гражданский кодекс. Исключение из этого правила составляют случаи, когда сам Гражданский кодекс отсылает к другому законодательству. В таких случаях нормы другого, специального закона должны применяться в приоритетном порядке даже несмотря на наличие общей нормы в Гражданском кодексе. Например, в ст. 607 ГК указано, что законом могут быть установлены особенности сдачи в аренду земельных участков и других обособленных природных объектов. Наконец, если имеется коллизия специальных законов между собой, то ее устранение должно производиться вначале по критерию разграничения отдельных видов договора аренды и договоров аренды отдельных видов имущества (применять следует закон, регулирующий отдельный вид договора аренды), а потом, если первый критерий не сработал, — по хронологическому принципу (применять следует более поздний закон).


Следуя указанной логике, мы придем к выводу, что уже упоминавшийся договор лизинга здания, являющегося памятником истории и культуры, должен регулироваться в следующей последовательности: 1) нормами Гражданского кодекса о договоре лизинга; 2) нормами Гражданского кодекса об аренде зданий и сооружений; 3) общими положениями Гражданского кодекса об аренде; 4) общими положениями Гражданского кодекса о договорах; 5) общими положениями Гражданского кодекса об обязательствах; 6) общими положениями Гражданского кодекса; 7) Законом о лизинге в части, не противоречащей Гражданскому кодексу; 8) Законом о памятниках в части, не противоречащей Гражданскому кодексу. Каждая последующая ступень правового регулирования действует лишь постольку, поскольку соответствующая норма не находится на предыдущей ступени.


В литературе обоснованно отмечается, что положения ст. 625 ГК не регулируют непосредственно права и обязанности сторон по договору аренды. Однако и в ней есть определенная сфера для реализации принципа договорной свободы: стороны договора вправе исключить действие диспозитивных положений § 1 гл. 34 ГК.


Объем и природа прав арендатора. Как правило, объем прав арендатора состоит во владении, пользовании и, в ограниченном виде, в распоряжении переданным ему имуществом. Напомним, что владение — это юридически обеспеченная возможность волевого, фактического и непосредственного господства лица над вещью. Пользование — это юридически обеспеченная возможность извлечения из вещи полезных свойств, плодов и иных доходов в процессе ее эксплуатации. Распоряжение — это юридически обеспеченная возможность определения судьбы вещи.


С точки зрения хозяйственной цели договора именно пользование является главным правомочием арендатора; владение же считается дополнительным, необязательным правомочием, передаваемым арендатору лишь в тех случаях, когда пользование невозможно без обладания имуществом. Например, пользование линиями электропередачи возможно без передачи их во владение арендатору. В литературе можно найти и другие примеры «голого» пользования: аренда сложных ЭВМ, железнодорожных путей или иных объектов инфраструктуры (ст. 50 УЖТ), спутников связи, музыкального инструмента, находящегося в квартире арендодателя и предоставляемого арендатору в строго определенное время. Между тем в большинстве случаев передача вещи в пользование невозможна без ее передачи во владение арендатору.


Допускается возможность одновременного заключения договоров аренды одной и той же вещи с разными пользователями для осуществления разных видов пользования (например, когда участок лесного фонда передан в аренду одному арендатору с целью заготовки древесины, а другому — для ведения охотничьего хозяйства).


Одной из составляющих пользования является извлечение из вещи плодов, продукции и доходов. Обычно под плодами понимается то, что отделяется от вещи естественным путем (урожай, приплод скота и т. п.). Продукция является результатом приложения к вещи человеческого труда. Наконец, доходы — это стоимостный эквивалент приращения вещи в результате ее использования (обычно в денежной форме).


По общему правилу плоды, продукция и доходы становятся собственностью арендатора с момента их получения. Статья 606 ГК не содержит исключений из этого правила (которые, для сравнения, можно найти в ст. 136 ГК). Тем не менее с позиций постановления Пленума ВАС от 14 марта 2014 г. № 16 «О свободе договора и ее пределах» это правило должно быть квалифицировано как диспозитивное. В договоре аренды может быть предусмотрено условие не только о том, что арендатор вправе передать часть плодов, продукции или доходов арендодателю (например, в качестве натуральной формы арендной платы), но и о том, что арендодатель приобретает часть плодов в собственность с момента их получения арендатором. Второе условие обосновывается ссылкой на ст. 223 ГК (приобретение права собственности на движимую вещь по договору), имеющую диспозитивный характер и, следовательно, допускающую возможность установления в договоре иного. Однако если стороны договора, воспользовавшись диспозитивностью указанной нормы, установят, что все плоды, продукция, доходы от аренды переходят к арендодателю, то такое соглашение не может считаться договором аренды, поскольку противоречит его правовой природе.


Объем правомочия пользования зависит по общему правилу от назначения вещи. Расширение или сужение этого объема возможно по соглашению сторон и не допускается в одностороннем порядке. Таким образом, по умолчанию вещь используется арендатором в соответствии с ее функцией и состоянием; при этом должны соблюдаться требования обычной в таких случаях заботливости и осмотрительности. Исключения из этого правила (либо его уточнения) могут быть оговорены в договоре аренды (п. 1 ст. 615 ГК). В литературе можно встретить сомнения в законности передачи в аренду незавершенной вещи (например, объекта незавершенного строительства) на том основании, что извлечение полезных свойств из незавершенной вещи не представляется возможным. Эти сомнения нами не разделяются. Стороны по договору аренды вполне могут отыскать даже в незавершенной вещи полезные свойства, ради которых они заключат договор (например, аренда здания недостроя для проведения корпоративного тимбилдинга по мотивам Форта Байяр).


Согласно п. 3 ст. 615 ГК, если арендатор пользуется имуществом не в соответствии с условиями договора аренды или назначением имущества, арендодатель имеет право потребовать расторжения договора и возмещения убытков. Эта норма прямо устанавливает последствия данного нарушения договора и способ защиты прав арендодателя, поэтому вряд ли можно согласиться с мнением, что плоды, продукция и доходы, полученные арендатором в результате использования арендованного имущества не в соответствии с договором, уже в силу этого факта переходят к арендодателю. Во всяком случае, современный закон не знает такого основания возникновения у арендодателя права собственности на подобные плоды, продукцию, доходы. Напротив, есть более общая по отношению к п. 3 ст. 615 ГК норма — это п. 2 ст. 15 ГК: если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, то лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы.


Положения п. 3 ст. 615 ГК представляются диспозитивными: стороны вправе установить в договоре иные способы разрешения конфликтной ситуации при использовании арендованного имущества вопреки соглашению. Более того, такой способ защиты прав арендодателя, как расторжение договора и взыскание убытков, в принципе и по закону не является единственно возможным. Арендодатель может предъявить к арендатору иск о прекращении действий по использованию имущества вопреки условиям договора аренды. Такой иск квалифицируется именно как договорное требование, а не как негаторный иск. Так, по одному из дел арендодатель обратился с иском к арендатору о демонтаже самовольно установленных в арендованном помещении кабельных линий. Арендатор против иска возражал, ссылаясь на то, что арендодатель вправе требовать демонтаж только после прекращения договора аренды и возврата имущества в его владение. Однако, поскольку арендованное имущество использовалось вопреки условиям договора аренды, иск арендодателя был удовлетворен (п. 2 информационного письма Президиума ВАС от 15 января 2013 г. № 153 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам защиты прав собственника от нарушений, не связанных с лишением владения»).


И еще одно замечание по поводу правомочия пользования по договору аренды. По общему правилу для категории пользования не существенно, чтобы арендатор непосредственно пользовался арендованным имуществом; важно лишь, чтобы он мог извлекать для себя из имущества какую-либо пользу. Однако современное законодательство содержит исключения из этого правила. В случае когда предметом аренды является социально значимое имущество, прямо названное в законе, его неиспользование в соответствии с назначением и условиями договора может стать основанием для досрочного прекращения договора аренды. Например, аренда земельного участка может быть прекращена по инициативе арендодателя в случае неиспользования участка, предназначенного для сельскохозяйственного производства либо жилищного или иного строительства, в указанных целях в течение трех лет, если более длительный срок не установлен федеральным законом или договором аренды участка, за исключением времени, необходимого для освоения участка, а также времени, в течение которого участок не мог быть использован по назначению из-за стихийных бедствий или ввиду иных обстоятельств, исключающих такое использование (п. 2 ст. 46 ЗК).


Как говорилось выше, во время действия договора аренды арендатор получает — хотя и в ограниченном объеме — правомочие распоряжения вещью. В соответствии с п. 2 ст. 615 ГК арендатор вправе с согласия арендодателя сдавать арендованное имущество в субаренду (поднаем) и передавать свои права и обязанности по договору аренды другому лицу (перенаем), предоставлять арендованное имущество в безвозмездное пользование, а также отдавать арендные права в залог и вносить их в качестве вклада в уставный капитал хозяйственных товариществ и обществ или паевого взноса в производственный кооператив, если иное не установлено Гражданским кодексом, другим законом или иными правовыми актами. Подробнее о перенайме, субаренде и других формах распоряжения будет сказано ниже.


Вопрос о природе прав арендатора остается дискуссионным в цивилистике. По нашему мнению, арендатор после передачи ему вещи является субъектом вещного права, которое в гл. 19 учебника было определено как юридически обеспеченная возможность пользоваться индивидуально-определенной вещью в своем интересе и независимо от других лиц. В случае с арендой пользование вещью, как, впрочем, и владение, осуществляется независимо от всех третьих лиц, включая собственника, и без их помощи; обязанность этих лиц по отношению к арендатору состоит только в воздержании от действий, могущих ему помешать.


Впрочем, в литературе встречаются различные точки зрения по этому вопросу. Их можно сгруппировать следующим образом.


Первая группа авторов полагает, что право аренды является строго обязательственным. Обычно в качестве аргументов указывается на срочный характер права аренды и возможность произвольного ограничения его объема договором. Однако вряд ли тот факт, что право, вытекающее из договора аренды, предоставляется арендатору на определенное время, может исключить его вещно-правовой характер. В гл. 19 учебника уже отмечалось, что бессрочность не может рассматриваться как признак вещного права, поскольку присуща не всем его разновидностям. Сервитут (п. 3, 4 ст. 23 ЗК), право пользования жилым помещением, предоставленным по завещательному отказу (п. 1 ст. 33 ЖК), прямо названные в законе вещными, могут иметь срок своего существования и тем самым подтверждать, что вещное право — не обязательно вечное. Относительно произвольности установления и изменения объема прав арендатора в договоре можно сказать следующее. Вещные права могут устанавливаться договором, что следует хотя бы из п. 3 ст. 274 ГК, согласно которому сервитут также устанавливается по соглашению сторон. Как и в случае с сервитутом, предел усмотрения сторон при согласовании содержания права аренды ограничен законодательным определением этого понятия, данным в ст. 606 ГК, — это в любом случае право пользования чужой вещью, не требующее помощи или иного вмешательства третьих лиц.


Вторая группа исследователей пришла к выводу о вещном характере права аренды. Сюда же примыкает точка зрения, согласно которой право аренды является смешанным, т. е. сочетающим в себе признаки как вещного, так и обязательственного права. Полагаем, что эти позиции близки, так как различаются чисто терминологически. Пожалуй, никто из авторов в данных подгруппах не отрицает, что между арендодателем и арендатором продолжает существовать и обязательственное правоотношение (по поводу ремонта вещи, уплаты арендной платы), но оно не колеблет приобретенного после передачи вещи вещно-правового титула на пользование ею в своем интересе. Просто одни авторы склонны видеть в этом смешанный характер самого права аренды, а другие, что представляется более верным, — возникновение из договора аренды двух самостоятельных, параллельно существующих правоотношений с участием арендатора: обязательственного (права и обязанности по договору) и вещного (по поводу имущества).


Важно подчеркнуть, что вещная природа права аренды должна выводиться из самой возможности арендатора пользоваться индивидуально-определенной вещью в своем интересе и независимо от других лиц, а не из свойства следования права аренды (ст. 617 ГК) или предоставления арендатору вещно-правовых способов защиты (ст. 305 ГК). Указанные свойства являются результатом признания права аренды в качестве вещного и, строго говоря, не нуждаются в дополнительном нормативном подтверждении (достаточно сослаться на п. 3 и 4 ст. 216 ГК). Здесь же отметим, что использовать такой вещно-правовой иск, как истребование имущества из чужого незаконного владения, арендатор вправе только в том случае, если лишился владения спорной вещью; другими словами, вещь во всяком случае должна была побывать во владении арендатора и выбыть из него. Только при указанных условиях у арендатора имеются основания для виндикационного иска (п. 9 Письма ВАС № 66).


§ 2. Элементы договора аренды


Стороны договора аренды. Сторонами договора аренды являются арендодатель и арендатор. Статья 608 ГК посвящена одной из сторон договора аренды — арендодателю. В ней указано, что право сдачи имущества в аренду принадлежит его собственнику. Арендодателями могут быть также лица, управомоченные законом или собственником сдавать имущество в аренду.


Итак, по общему правилу арендодателем может быть собственник имущества как лицо, имеющее право им распоряжаться (ст. 209 ГК). Недаром в дореволюционном законодательстве арендодатель назывался «хозяином», чем подчеркивалось его наиболее полное право на вещь. Положение о том, что именно собственник по общему правилу может выступать в качестве арендодателя, распространяется как на физических лиц, так и на организации, причем как коммерческие, так и некоммерческие, а также на Российскую Федерацию, ее субъекты и муниципальные образования.


В настоящее время законодательство не содержит существенных ограничений собственника в возможности сдачи его имущества в аренду. Исключениями служат законодательный или договорный запрет на передачу имущества в аренду (например, законом в соответствии с п. 1 ст. 607 ГК или договором о залоге может быть установлен запрет на передачу в аренду предмета залога), а также обособление имущества в целях создания унитарного предприятия или учреждения. Например, передача имущества на праве хозяйственного ведения или оперативного управления лишает собственника права распоряжаться этим имуществом в форме сдачи в аренду. Договоры аренды, заключенные собственником в отношении такого имущества, должны признаваться недействительными (п. 40–41 постановления Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС № 6/8), хотя в принципе с согласия субъекта указанного ограниченного вещного права собственник может это сделать. Кроме того, существует ряд общих ограничений: сдача в аренду имущества некоммерческими организациями допускается в той мере, в какой это не противоречит целям их деятельности (ст. 48–49 ГК). Физические лица, систематически извлекающие доходы за счет сдачи имущества в аренду, подлежат государственной регистрации в качестве индивидуальных предпринимателей (ст. 23 ГК). В то же время Верховный Суд РФ, руководствуясь, по всей видимости, соображениями целесообразности, разъяснил, что если не зарегистрированное в качестве индивидуального предпринимателя лицо приобрело для личных нужд жилое помещение или иное недвижимое имущество либо получило его по наследству или по договору дарения, но в связи с отсутствием необходимости в использовании этого имущества временно сдало его в аренду и в результате такой гражданско-правовой сделки получило доход, то содеянное им не влечет уголовной ответственности за незаконное предпринимательство (п. 2 постановления Пленума ВС от 18 ноября 2004 г. № 23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве»).


Лица, управомоченные законом или собственником сдавать имущество в аренду, также могут выступать в качестве арендодателей. В частности, такое полномочие может основываться на договоре (например, договоре комиссии, договоре доверительного управления) либо непосредственно на законе (так, родители и усыновители малолетних в возрасте до 14 лет, а также их опекуны, равно как и опекуны лиц, признанных недееспособными, приобретают право сдавать в аренду имущество подопечных, при условии получения на это предварительного согласия органов опеки и попечительства). Следует подчеркнуть, что при представительстве в его классическом смысле (в силу договора поручения или агентского договора в части полномочий, осуществляемых от имени принципала) в качестве арендодателя выступает сам собственник, т. е. представляемый, а не представитель.


Наиболее распространена передача функций арендодателя от собственника к другим субъектам гражданского права при аренде государственного и муниципального имущества.


Управление федеральной собственностью, в том числе через определение органов, уполномоченных сдавать имущество в аренду, осуществляет Правительство РФ (ст. 114 Конституции Российской Федерации). По общему правилу договоры аренды федерального имущества заключает Федеральное агентство по управлению федеральным имуществом (Росимущество) и его территориальные управления. Аналогичный порядок определения уполномоченных органов, как правило, установлен в отношении государственной собственности субъектов Федерации. Участие муниципальных образований в арендных правоотношениях осуществляется через органы местного самоуправления (ст. 14, 34–37, 51 Федерального закона от 6 октября 2003 г. «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» (с изм. и доп.)).


Закон может определять другие органы и организации, которым предоставлено право выступать в качестве арендодателей государственного и муниципального имущества (п. 3 ст. 125 ГК). Например, сдача в аренду природных ресурсов осуществляется органами, указанными в кодексах и иных законах об отдельных видах таких ресурсов.


В качестве арендодателей государственного и муниципального имущества могут выступать, действуя в рамках предоставленных им прав, унитарные предприятия, за которыми имущество закрепляется на праве хозяйственного ведения или оперативного управления (ст. 113, 295–297, п. 1 ст. 617 ГК).


Предприятия, основанные на праве хозяйственного ведения, могут сдавать в аренду недвижимое имущество только с согласия собственника (п. 2 ст. 295 ГК, ст. 18 Федерального закона от 14 ноября 2002 г. «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» (с изм. и доп.)). Распоряжаться принадлежащим на праве хозяйственного ведения движимым имуществом, в том числе сдавать его в аренду, указанные предприятия вправе самостоятельно, за исключением случаев, установленных законом (ч. 3 ст. 18 Закона об унитарных предприятиях) или иными правовыми актами.


Казенные предприятия по определению основаны на праве оперативного управления и в силу этого подчинены более жестким ограничениям: они вправе сдавать в аренду всякое принадлежащее им имущество только с согласия собственника (в лице Правительства РФ или уполномоченного им федерального органа исполнительной власти — для федеральных предприятий; уполномоченного органа государственной власти субъекта Федерации — для предприятия субъекта Федерации; уполномоченного органа местного самоуправления — для муниципального предприятия) — ст. 19 указанного Закона.


Уставом любого унитарного предприятия могут быть предусмотрены виды и (или) размер иных сделок, совершение которых не может осуществляться без согласия собственника имущества такого предприятия.


Кроме того, следует всегда помнить, что имуществом государственное или муниципальное предприятие распоряжается только в пределах, не лишающих его возможности осуществлять деятельность, цели, предмет, виды которой определены уставом такого предприятия. Сделки, совершенные предприятием с нарушением этого требования, являются ничтожными независимо от их совершения с согласия собственника (ч. 3 ст. 18 указанного Закона; п. 10 постановления ВС и ВАС № 10/22). В условиях рыночной экономики подобный дамоклов меч ничтожности договоров аренды ввиду весьма трудноразличимого на практике противоречия уставным целям деятельности унитарных предприятий снижает доверие к ним как к арендодателям.


Учреждение может быть арендодателем при соблюдении ряда условий, установленных в ст. 296–298 ГК и ряде норм других законов.


Частное учреждение не вправе сдавать в аренду имущество, закрепленное за ним собственником или приобретенное этим учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение такого имущества (п. 1 ст. 298 ГК, ч. 3 ст. 9 Закона о некоммерческих организациях).


Бюджетное учреждение без согласия собственника не вправе сдавать в аренду особо ценное движимое имущество, закрепленное за ним собственником или приобретенным бюджетным учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение такого имущества, а также недвижимым имуществом. Остальное находящееся на праве оперативного управления имущество бюджетное учреждение вправе сдавать в аренду самостоятельно, если иное не предусмотрено Законом о некоммерческих организациях (ч. 10 ст. 9.2 Закона о некоммерческих организациях). При этом в случае сдачи в аренду с согласия учредителя недвижимого имущества и особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением учредителем или приобретенного бюджетным учреждением за счет средств, выделенных ему учредителем на приобретение такого имущества, финансовое обеспечение содержания такого имущества учредителем не осуществляется (ч. 6 ст. 9.2 Закона о некоммерческих организациях).


Казенное учреждение может осуществлять приносящую доходы деятельность в соответствии со своими учредительными документами. Однако оно не вправе сдавать имущество в аренду без согласия собственника имущества (п. 4 ст. 298 ГК, п. 3 и 5 ст. 161 БК).


Автономное учреждение без согласия собственника не вправе сдавать в аренду недвижимое имущество и особо ценное движимое имущество, закрепленное за ним собственником или приобретенное автономным учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение такого имущества. Остальное закрепленное за ним имуществом автономное учреждение вправе сдавать в аренду самостоятельно, если иное не установлено законом (ч. 1 ст. 3 Федерального закона от 3 ноября 2006 г. № 174-ФЗ «Об автономных учреждениях»).


Примером случаев, когда арендодателями выступают лица, управомоченные законом или собственником сдавать имущество в аренду, является также сдача имущества в аренду субъектами права пожизненного наследуемого владения (на эту возможность указывает п. 1 ст. 617 ГК) или арендаторами (ст. 608, п. 2 ст. 615 ГК).


На практике встречаются ситуации, когда арендодателем выступил неуполномоченный субъект, т. е. не собственник и не лицо, управомоченное законом или собственником сдавать имущество в аренду. В таких случаях применительно к сделкам до недавнего времени судами констатировалась их ничтожность, что представляется неправильным.


Является ли договор аренды будущей вещи недействительным? Нет, не является. ВАС совершенно обоснованно разъяснил, что арендодатель, заключивший договор аренды и принявший на себя обязательство по передаче имущества арендатору во владение и в пользование либо только в пользование, должен обладать правом собственности на него в момент передачи имущества арендатору. С учетом этого договор аренды, заключенный лицом, не обладающим в момент его заключения правом собственности на объект аренды (договор аренды будущей вещи), не является недействительным. В случае неисполнения обязательства по передаче вещи в аренду арендодатель обязан возместить арендатору убытки. Более того, применительно к ст. 608 ГК договор аренды, заключенный с лицом, которое в момент передачи вещи в аренду являлось законным владельцем вновь созданного им либо переданного ему недвижимого имущества (например, во исполнение договора купли-продажи) и право собственности которого на недвижимое имущество еще не было зарегистрировано в реестре, также не противоречит положениям ст. 608 ГК и не может быть признан недействительным по названному основанию. Так, по одному из дел Верховный Суд РФ признал возможность заключения договора аренды, предполагающего отчуждение в будущем чужого имущества; сам факт отсутствия у арендодателя, обладавшего на момент заключения договора аренды с правом выкупа лишь правом постоянного пользования на вещь и не имевшего правомочия распоряжения, не порочит указанный договор; главное, чтобы право собственности имелось у арендодателя к моменту выкупа.


Частным по отношению к заданному выше вопросу является второй вопрос: является ли арендодатель уполномоченным субъектом, если к моменту сдачи вещи в аренду он уже заключил в отношении нее другой договор аренды («двойная аренда»)? Да, является. При разрешении споров из договоров аренды, которые были заключены по поводу одного и того же имущества (за исключением случаев, когда арендаторы пользуются различными частями одной вещи или пользование вещью осуществляется арендаторами попеременно в различные периоды времени), необходимо исходить из следующего. Если объектом нескольких договоров аренды, заключенных с несколькими лицами, является одно и то же имущество в целом, то к отношениям арендаторов и арендодателя подлежат применению положения ст. 398 ГК. Арендатор, которому не было передано имущество, являющееся объектом договора аренды, вправе требовать от арендодателя, не исполнившего договор аренды, возмещения причиненных убытков и уплаты установленной договором неустойки (п. 13 постановления Пленума ВАС № 73).


Также следует подчеркнуть, что в силу презумпции законности владения в ходе рассмотрения споров, связанных с нарушением арендатором своих обязательств по договору аренды, арендодатель не обязан доказать наличие у него права собственности на имущество, переданное в аренду. Доводы арендатора, пользовавшегося соответствующим имуществом и не оплатившего пользование объектом аренды, о том, что право собственности на арендованное имущество принадлежит не арендодателю, а иным лицам и поэтому договор аренды является недействительной сделкой, не должны приниматься во внимание (п. 12 постановления Пленума ВАС № 73).


Если фигура арендодателя определена в ст. 608 ГК, то отдельной правовой нормы об арендаторе в Гражданском кодексе не содержится. Видимо, это связанно с тем, что по общему правилу к арендатору закон не предъявляет каких-либо специальных требований: им может быть любое дееспособное физическое лицо и любая организация, а также любое публично-правовое образование. Лишь в отдельных случаях арендатор должен быть специальным субъектом (так, арендатором жилых помещений — в целях отграничения от договора их найма — может быть только юридическое лицо, п. 2 ст. 671 ГК; арендатором предприятия — лицо, занимающееся предпринимательской деятельностью, п. 1 ст. 656 ГК); арендатором земельных участков на территории инновационного центра «Сколково» — лицо, участвующее в реализации проекта «Сколково», ч. 2 ст. 3 Федерального закона от 28 сентября 2010 г. № 244-ФЗ «Об инновационном центре «Сколково»). Договор аренды, заключенный юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах, может быть признан судом недействительным, если доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать о таком ограничении (ст. 173 ГК).


Перемена лиц в обязательстве из договора аренды возможна на стороне как арендодателя, так и арендатора.


Перемена лиц на стороне арендодателя подчиняется следующему правилу: переход права собственности (хозяйственного ведения, оперативного управления, пожизненного наследуемого владения) на сданное в аренду имущество к другому лицу не является основанием для изменения или расторжения договора аренды (ст. 617 ГК). Например, в случае смерти арендодателя договор аренды не прекращается: права и обязанности арендодателя переходят к его наследникам. Также, скажем, если право собственности на земельный участок, находившийся в частной собственности, перешло к публично-правовому образованию, арендная плата по заключенному ранее договору аренды сама по себе регулируемой не становится (п. 17 постановления Пленума ВАС № 73). Тем самым данное правило подчеркивает свойство следования, обычно присущее праву аренды.


С одной стороны, это правило явно отвечает интересам арендатора, так как гарантирует ему спокойное пользование вещью вне зависимости от фигуры ее собственника. С другой стороны, формулировка указанного правила дает понять, что переход права собственности (хозяйственного ведения, оперативного управления, пожизненного наследуемого владения) на сданное в аренду имущество к другому лицу автоматически делает нового собственника арендодателем, т. е. в изъятие из общих правил п. 2 ст. 388, п. 1 и 2 ст. 391 ГК не требует получения от арендатора какого-либо согласия, даже если личность прежнего арендодателя для арендатора имела существенное значение.


Правило п. 1 ст. 617 ГК следует признать диспозитивным. Стороны вправе обусловить прекращение договора аренды сменой арендодателя, что будет вполне соответствовать ст. 157 ГК. Подобное установление, как представляется, не противоречит существу аренды, не нарушает публичный интерес и прав третьих лиц.


Иногда специальный федеральный закон может предусматривать прекращение договора аренды при смене собственника арендованного имущества (ч. 15 и 18 ст. 10 Федерального закона от 5 апреля 2013 г. № 43-ФЗ «Об особенностях регулирования отдельных правоотношений в связи с присоединением к субъекту Российской Федерации — городу федерального значения Москве территорий и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»). Следует отметить, что эти специальные правила входят в определенное противоречие с п. 2 ст. 3 ГК, согласно которому нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать ГК; в связи с этим возможность их оспаривания в Конституционном Суде РФ не может быть исключена.


Верховный Суд РФ разъяснил, что по смыслу ст. 398 ГК передача индивидуально-определенной вещи, в частности в аренду, не препятствует удовлетворению требования кредитора — приобретателя этой вещи к должнику — отчуждателю об исполнении обязательства передать вещь в собственность. В таком случае к участию в деле привлекается (п. 26 постановления Пленума ВС от 24 марта 2016 г. № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств»). Не вполне ясно, имелось ли в виду, что приобретатель может забрать вещь из владения арендатора. Если да, то это разъяснение, как представляется, противоречит принципу следования аренды, установленному ст. 617 ГК. Возможно, речь идет о другом — о некоем специальном иске о передаче права собственности на движимую вещь, не сопровождающемся отобранием вещи. Тогда использование термина «отобрание» в разъяснении представляется некорректным. Также Верховный Суд РФ не уточнил, в каком процессуальном качестве арендатор привлекается к участию в деле. Скорее всего, он будет выступать как третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, на стороне ответчика.


Следует отметить, что права, предоставленные лицу, пользующемуся имуществом по незарегистрированному договору недвижимости (в случаях, когда государственная регистрация требовалась), не могут противопоставляться не знавшим об аренде третьим лицам: к отношениям указанного лица и третьего лица, приобретшего на основании договора переданный в пользование объект недвижимости, не применяется п. 1 ст. 617 ГК (п. 14 постановления Пленума ВАС № 73). Но если третье лицо — приобретатель недвижимости — знало о существовании договора аренды в момент приобретения, то его заявление о выселении арендатора признается судами недобросовестным поведением (п. 3 информационного письма Президиума ВАС от 25 февраля 2014 г. № 165 «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными»).


По общему правилу перемена лиц на стороне арендатора возможна с согласия арендодателя путем передачи прав и обязанностей по договору аренды — перенайма. Необходимость нормы об обязательности — по общему правилу — согласования перенайма с арендодателем вполне очевидна, ведь «собственник имущества не всякому может доверить хозяйственное пользование им, соединенное с хозяйственным распоряжением». В то же время согласие арендодателя на перенаем и иные действия арендатора в соответствии с п. 2 ст. 615 ГК может быть оформлено «генеральным» образом, т. е. выражено в самом договоре аренды, что освобождает арендатора от обязанности получать такое согласие на каждую конкретную сделку (п. 18 Письма ВАС № 66).


При перенайме происходит безусловная и окончательная замена арендатора, к которой применяются правила об уступке требования и переводе долга. Одной уступки прав по договору аренды для перемены лиц в обязательстве недостаточно, даже если прежним арендатором была выплачена арендная плата за весь период аренды. Ведь, помимо выплаты арендной платы, у арендатора имеются иные обязанности, вытекающие из закона (ст. 615, 616, 622 ГК) и договора и касающиеся порядка и условий пользования имуществом, его содержания, а также возврата после прекращения аренды (п. 16 Письма ВАС № 66; п. 6 информационного письма Президиума ВАС от 28 января 2005 г. № 90 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с договором об ипотеке»; п. 19 постановления Пленума ВАС от 8 октября 2012 г. № 58 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами Федерального закона «О рекламе»). Следует также подчеркнуть, что перенаем не означает возникновения нового обязательства. Отсюда вытекает более частный вывод: права прежнего арендатора при перенайме переходят к новому арендатору в том объеме, в каком они существовали на момент заключения договора перенайма. Так, при перенайме сохраняет свою силу договор субаренды, обременяющий права арендатора (п. 17 Письма ВАС № 66).


В судебной практике разъясняются некоторые частные аспекты нормы ГК о перенайме. Так:


1) передача прав и обязанностей по договору аренды другому арендатору при выделении из состава арендатора — юридического лица одного или нескольких юридических лиц является по своей природе формой перенайма и подлежит согласованию с арендодателем;


2) заключать договор перенайма государственного (муниципального) имущества можно только по результатам конкурса (аукциона);


3) требования ГК о государственной регистрации договора аренды применимы и к договору перенайма;


4) перенаем по уже расторгнутому договору аренды невозможен.


Нарушение требований о согласовании с арендодателем перемены лиц на стороне арендатора влечет недействительность договора перенайма (ст. 168 ГК).


В некоторых случаях, предусмотренных законом, перенаем возможен не по согласованию с арендодателем, а посредством его уведомления об этом. Так, согласно ч. 9 ст. 22 ЗК при аренде земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, на срок более чем пять лет арендатор участка имеет право, если иное не установлено федеральными законами, в пределах срока договора аренды участка передавать свои права и обязанности по этому договору третьему лицу без согласия арендодателя при условии его уведомления. Причем арендодатель и арендатор не вправе предусматривать в договоре аренды условия, по которым арендатор может передавать свои права и обязанности по договору третьему лицу только после получения на это согласия от арендодателя (п. 18 постановления Пленума ВАС № 11).


В то же время арендодатель не имеет возможности удостовериться ни в надлежащих деловых качествах нового арендатора, ни в его платежеспособности. Поэтому, если перевод прав и обязанностей имеет в качестве основной цели избежать договорной ответственности, а равно осуществляется с целью предоставления необоснованных преимуществ новому арендатору, такие действия квалифицируются как злоупотребление правом. Такой вывод, с учетом обстоятельств конкретного дела, вполне возможен, однако требуется выработка более определенных критериев разграничения правомерных действий по ч. 9 ст. 22 ЗК и злоупотребления правом по ст. 10 ГК.


В случае смерти гражданина, арендующего недвижимое имущество, его права и обязанности по договору аренды переходят к наследнику, если законом или договором не предусмотрено иное. Арендодатель не вправе отказать такому наследнику во вступлении в договор на оставшийся срок его действия, за исключением случая, когда заключение договора было обусловлено личными качествами арендатора (диспозитивное правило п. 2 ст. 617 ГК). По-видимому, есть основания распространить этот принцип и на иные случаи универсального правопреемства, в частности, реорганизацию организации-арендатора, связанную с ее прекращением, как это делается некоторыми авторами. В то же время возможна и другая точка зрения: само по себе наличие нормы о передаче прав и обязанностей по договору аренды в случае смерти гражданина-арендатора в ст. 617 ГК и отсутствие аналогичного правила в отношении иных случаев универсального правопреемства может толковаться как квалифицированное умолчание законодателя.


От перенайма и иных форм перемены лиц в обязательстве на стороне арендатора следует отличать случаи, в которых ответственным по договору перед арендодателем остается арендатор. Согласно ст. 615 ГК к таким случаям относится прежде всего сдача арендованного имущества в субаренду (поднаем). В отличие от перенайма при субаренде арендатор остается стороной в договоре аренды. Субарендатору передается лишь осуществление права пользования вещью. В силу этого как арендодатель не имеет никаких прав по отношению к субарендатору, так и субарендатор лишен права предъявлять какие-либо требования к арендодателю. Договор субаренды имеет акцессорный характер по отношению к договору аренды, из чего следуют несколько важных правил. Во-первых, к нему императивно применяются правила о договоре аренды, если иное не будет специально установлено законодательством (п. 2 ст. 615 ГК, ст. 618 ГК и т. д.). Во-вторых, договор субаренды не может быть заключен на срок, превышающий срок договора аренды (императивное правило — п. 2 ст. 615 ГК). Договор субаренды, заключенный с нарушением указанного требования, ничтожен в части, превышающей срок первоначального договора аренды. В-третьих, недействительность договора аренды влечет недействительность заключенного в соответствии с ним договора субаренды (императивное правило — п. 2 ст. 618 ГК). В-четвертых, исходя из известного принципа «Никто не может передать больше прав, чем имеет сам» условия договора субаренды предопределены договором аренды.


По общему правилу субаренда, как и перенаем, возможны только с согласия арендодателя, которое, как и при перенайме, может быть выражено «генеральным образом» уже в самом договоре аренды. В этом вопросе современное гражданское законодательство отошло от дореволюционной доктрины, в которой договор поднайма признавался возможным и без согласия наймодателя, если обратное не было обусловлено соглашением сторон. Каковы же последствия сдачи арендованного имущества в субаренду без согласия арендодателя, когда такое согласие необходимо? В литературе справедливо отмечается, что подобное распоряжение представляет собой частный случай пользования вещью не в соответствии с условиями договора аренды, к которому применяется п. 3 ст. 615 ГК (последствиями выступают досрочное расторжение договора аренды и возмещение убытков арендодателю).


Как исключение, законом могут предусматриваться случаи, в которых арендатор может сдавать в субаренду арендованное имущество и без согласия арендодателя. Так, в соответствии с п. 1 ст. 638 ГК если договором аренды транспортного средства с экипажем не предусмотрено иное, арендатор вправе без согласия арендодателя сдавать транспортное средство в субаренду. Согласно п. 6 ст. 22 ЗК арендатор земельного участка, за исключением резидентов особых экономических зон — арендаторов участков, имеет право передать арендованный участок в субаренду в пределах срока договора аренды участка без согласия собственника участка при условии его уведомления, если договором аренды участка не предусмотрено иное. Правда, в законе можно встретить и другую крайность — когда субаренда запрещена в принципе (например, п. 2 ст. 631 ГК — в отношении имущества, сданного в прокат).



Гражданское право. Том 2. 2-е издание. Учебник

Второй том трехтомного учебника содержит систематическое изложение отдельных видов регулятивных обязательств. Последовательно рассмотрены обязательства по передаче имущества в собственность, временному пользованию имуществом, производству работ, оказанию услуг, кредитованию и расчетам, страхованию, а также обязательства из односторонних действий. Наряду с изложением действующего законодательства в учебнике широко представлены положения доктрины, включая различные точки зрения по обсуждаемым проблемам, а также практика применения гражданско-правовых норм. В учебнике отражено законодательство по состоянию на 1 июня 2016 г.<br /> Учебник рассчитан на студентов и аспирантов юридических вузов и факультетов, преподавателей, научных и практических работников, а также может быть полезен для всех, кто интересуется вопросами гражданского права.

459
Юридическая Под ред. Сергеева А.П. Гражданское право. Том 2. 2-е издание. Учебник

Юридическая Под ред. Сергеева А.П. Гражданское право. Том 2. 2-е издание. Учебник

Юридическая Под ред. Сергеева А.П. Гражданское право. Том 2. 2-е издание. Учебник

Второй том трехтомного учебника содержит систематическое изложение отдельных видов регулятивных обязательств. Последовательно рассмотрены обязательства по передаче имущества в собственность, временному пользованию имуществом, производству работ, оказанию услуг, кредитованию и расчетам, страхованию, а также обязательства из односторонних действий. Наряду с изложением действующего законодательства в учебнике широко представлены положения доктрины, включая различные точки зрения по обсуждаемым проблемам, а также практика применения гражданско-правовых норм. В учебнике отражено законодательство по состоянию на 1 июня 2016 г.<br /> Учебник рассчитан на студентов и аспирантов юридических вузов и факультетов, преподавателей, научных и практических работников, а также может быть полезен для всех, кто интересуется вопросами гражданского права.