Сага о Луисе и Лилиане. Книга вторая: "Сердце Лилианы"

Лапина Людмила

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Фантастика Издательство: Проспект Дата размещения: 08.06.2016 ISBN: 9785392224524 Язык: Объем текста: 279 стр. Формат: epub

Оглавление

Аннотация

Часть первая. Жаркий август

Часть вторая. Свидание в декабре

Часть третья. Майский круиз

Часть четвертая. Вечный огонь Монсегюра

Эпилог

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Часть третья.
Майский круиз

Пятикурсницы университета культуры выскочили из аудитории и по узкой лестнице побежали к выходу. Среди них была и Ляля Лукина. Она вспомнила, как на первом курсе подвернула тут ногу, и поморщилась – две недели после этого она не могла ходить на лекции. Пропустила столько интересного, потом пришлось усердно читать учебники. Лялю всегда отличало усердие в учебе. Красный диплом университета стал бы ей достойной наградой. Чистый звук кларина, рыцарского рога, раздавшийся из ее сумки, потребовал внимания. Девушка раскрыла сумку, выхватила жемчужный телефон (еще один подарок жениха вместо разбитого ею розового), и ответила:

— Да!

— Донна Лилиана! – звук ее имени, произнесенный голосом, ставшим родным, развеял задумчивое настроение.

— Слушаю вас, мессир, — мягко ответила и отошла в сторону, чтобы не мешать спуску своей группы.

— Жду вас, миледи, на остановке автобуса.

— Сейчас выхожу!

— Приглашаю вас завтра в Египет, — сказал рыцарь.

— Куда? – вскрикнула Ляля. Конечно, они с сэром Луисом объездили пригороды Петербурга, бывали в Швеции, Финляндии, но Египет?

— В Египет, к пирамидам, — повторил сэр Луис. – Я видел их в крестовом походе.

— Хотите посмотреть, как они сохранились? – хмыкнула Ляля.

— Именно так, демуазель.

— Сейчас буду, — с нежной улыбкой ответила девушка.

Обгоняющи ее сокурсницы перебросились ехидными замечаниями:

— Опять Лильке ее рыцарь звонит!

— Совсем помешалась девушка на своем высоком средневековье.

— Рыцарей не бывает!

— А ей звонит.

Смеющиеся подружки выскочили из университета. Ляля закончила разговор, убрала мобильник в сумку и вышла на гранитную набережную. Как всегда, ее сердце радостно подскочило, а глаза увлажнились от созерцания, наверное, самого красивого вида в мире. Набоков утверждал, что даже площадь Святого Марка в Венеции не может сравниться с красотой стрелки Васильевского острова в Санкт-Петербурге. Ляля знала, что английский король Ричард Львиное Сердце отплыл в Третий крестовый поход из Венеции. Граф Луис де Монсегюр и менестрель Пейре Видаль были с ним на одном корабле. Ляле очень хотелось побывать в городе Святого Марка, и она дала себе слово, что поедет туда, вот только закончит университет, и если сэр Луис не будет возражать. А если будет, она поедет одна.

Конец апреля в этом году выдался теплым. Лед с Невы и Ладожского озера прошел быстро, и могучая река сейчас сияла и переливалась мириадами солнечных зайчиков. Девушка слегка прищурила глаза. Теперь Нева напоминает южное синее море, и белая Биржа кажется греческим храмом на его берегу. Плавучий фонтан в акватории Невы еще не работал, образ античной красоты на шестидесятой параллели ничто не нарушало. Весной, в ясный день, в Санкт-Петербурге очень много солнца. Ляля надвинула на глаза темные очки и вышла на остановку. Ее подруги ждали автобус и обрушили на девушку град вопросов:

— Лилька, это опять твой рыцарь звонил?

— Да, — скромно ответила она.

— Он и вправду рыцарь?

— Он происходит из древнего славного рода Монсегюров, — пояснила девушкам Ляля. – А рыцарские золотые шпоры получил, как и положено, в двадцать один год, — и нетерпеливо огляделась, ища своего графа.

— Так его предки – хранители Святого Грааля? – ахнула одна из девушек.

— Да, в его роду древняя чаша хранится с возвращения его предка из Первого крестового похода, — ответила Ляля.

— Ой, Лилька, перед нами-то не выступай как на семинаре, — одернула ее другая подруга.

— Будь проще!

— И люди к тебе охотно потянутся…

— … грязными потными руками, — окончила Ляля их любимую присказку.

— Знайка-зазнайка!

— А ты давно с ним встречаешься?

«Мы познакомились в 1194 году», — подумала девушка и сказала вслух:

— С прошлого года.

— Когда же ты нас с ним познакомишь?

— Не знаю, — протянула Ляля. – У него так много работы, он занимается историей альбигойцев.

Если честно, она боялась знакомить сэра Луиса со своими однокурсницами. Конечно, они все – прекрасные девушки, обаятельные и умные. Но, кто знает, если в большой игре будет ставкой сердце рыцаря, на что могут решиться современные хорошенькие пираньи пера и клавиатуры. Обманом счастье не построишь, но мужа добыть можно. Именно такую попытку предприняла в прошлом году Жанна Химичева, теперь уже бывшая лялина подруга. Ляля бросила на нее укоризненный взор.

— Девочки, давайте решать, как проведем праздники, — обратилась к подругам Жанна – красивая брюнетка с ослепительно белой кожей и сияющими синими глазами. До знакомства с сэром Луисом Ляля искренне считала ее глаза самыми красивыми из всех синих на свете.

— Девочки, мой французский друг приглашает меня в Египет, мы летим завтра, — скромно сказала Ляля.

— Ты не боишься ехать в Египет? – спросила Галя Волчкова. Девушки учились с первого курса в одной группе, но подружились только на пятом.

— Нет, ведь я еду с сэром Луисом, он не даст меня в обиду.

— Смотри, как бы горячие египетские парни не вздумали тебя похитить, — продолжала Галя. Ляля невольно вздрогнула, вспомнив, как в двенадцатом веке банда Гильома Простеца собиралась продать ее на Восток, в гарем какого-нибудь эмира, но граф де Монсегюр спас ее тогда.

— Граф не отпустит меня от себя и на минуту, — спокойно сказала Ляля, улыбаясь подругам. – С ним я ничего не боюсь.

— Некоторые не боятся ничего, потому что не представляют, какие их ждут опасности, — пробурчала Жанна, ни к кому не обращаясь. Ляля хмыкнула, машинально поправила свой бриллиант, рассыпавший радужные искры. Теперь она носила его, как и положено, на безымянном пальце левой руки. На среднем пальце носили обручальные и помолвочные кольца в двенадцатом веке.

Девушка нетерпеливо огляделась. Где же сэр Луис? Жанна хмыкнула и отвернулась, до Ляли донесся ее настойчивый голос:

— Девочки, так что мы решили?

Прозвучал отрывистый гудок автомобиля. Ляля подскочила, обернулась и увидела своего жениха – он открывал дверцу лимузина, подъехавшего к остановке. На графе был обычный костюм-тройка с изумительным галстуком. Рыцарь полюбил одежду двадцать первого века и подбирал себе галстуки с истинно художественным вкусом. Конечно, когда обрученные ездили в загородные санатории, сэр Луис одевался по-спортивному. Еще с прошлого августа Ляля считала, что джинсы на нем сидят великолепно.

Сэр Луис коротким поклоном приветствовал однокурсниц невесты и властно протянул руку.

— Пока, девочки, — бросила Ляля и с сияющей улыбкой подала руку жениху. Он усадил ее на заднее сиденье лимузина. Их отъезд сопровождали восхищенные вздохи однокурсниц. Сэр Луис уже смирился с тем, что она не хочет знакомить его со своими подругами по университету. И разве она не была права?

С тех пор, как граф де Монсегюр сделал ей предложение, и она ответила согласием, обрученные не возвращались к этой теме. Обсудив все детали, Ляля и сэр Луис решили, что поженятся и обвенчаются после того, как будущая графиня де Монсегюр получит свой красный диплом искусствоведа.

Ляля была этим страшно недовольна: они объяснились, так надо и жениться, зачем тянуть? Но сэр Луис и родители девушки выступили единым фронтом. Сначала диплом, потом свадьба, а отметим все вместе.

Ляля не могла понять, почему сэр Луис так тянет со свадьбой. Неприятное объяснение у них произошло в феврале на день Святого Валентина. Этот праздник, искусственно привнесенный в Россию, был близким для графа. Ляля получила алмазное сердечко-медальон с портретом сэра Луиса, и надеялась, что он пригласит ее остаться на ночь, но рыцарь пресек ее авансы, заявив: «Монсегюры никогда не женятся на своих любовницах. Решайте, донна Лилиана». Ляля устыдилась, уехала домой, а потом неделю не подходила к телефону, она все-таки рассчитывала прожить жизнь в замужестве с сэром Луисом.

В каждодневном общении она не могла на него пожаловаться — он был вежлив, внимателен, даже остроумен, делал маленькие подарки ей и ее маме, охотно общался с ее родственниками, сопровождал невесту и ее семью в театры, музеи, круизы и даже в магазины. Инга Игнатьевна, втайне от дочери, советовалась с ее женихом, закупая приданое, и оценила его тонкий вкус. Ляля оставалась равнодушной к бытовым проблемам. Она мысленно стиснула зубы и решила ждать свадьбы, тем более, работа над дипломом отнимала почти всю ее творческую энергию.

К маю диплом был написан и одобрен Зоей Алексеевной. И Ляля с радостью приняла предложение будущего супруга съездить в Египет на несколько дней. Ей уже давно хотелось, понырять с маской и трубкой… Сэр Луис взял путевки, купил маски. Рыцарь освоился в бурной реальности двадцать первого века и с удовольствием использовал богатейшие возможности интернета. На медовый месяц он заказал в одном из отелей Биаррица шикарный номер для новобрачных. Ляля втайне мечтала отдохнуть на Мальдивах, но жених объяснил, что они смогут поездить по Южной Франции, побывают в Тулузе, Муассаке, и, конечно, навестят любимый Монсегюр. Ляля очень возмущалась, что в двадцать первом веке подъем к замку сделали платным, и доход от туризма теперь оседает в деревне Монсегюр. Но сэр Луис только хохотал – ведь он тихо получал часть этой прибыли как единственный наследник славной фамилии.

Свадебное платье Ляля задумала в стиле нарядов придворных дам графини Тулузской. Через год воспоминания о пребывании при этом дворе уже не причиняли боли девушке двадцать первого века. Сэр Луис живой, здоровый, любимый был с ней здесь и сейчас. И это искупало все мучения, которые пришлось вынести Ляле в двенадцатом веке. Одно время она была уверена, что он мертв, и пролила немало слез по своему рыцарю. Впрочем, в двенадцатом веке ей пришлось спасать собственную жизнь, когда она внезапно осталась без защиты сэра Луиса. Но все неприятности и недопонимания между ними остались позади, скоро Ляля станет женой любимого, а пока он пригласил ее в Египет.

Девушка не особенно любила искусство Древнего Египта. Ее больше интересовало искусство западного Средневековья, но Крестовые походы затронули долину Нила, и Ляле пришлось выучить и эту историю.

Сейчас, сидя рядом с сэром Луисом в кресле комфортабельного воздушного лайнера, Ляля не удивлялась парадоксальности происходящего, а, глядя в экран ноутбука рыцаря, радостно щебетала:

— Мы же съездим в Гизу посмотреть эти пирамиды? Говорят, зрелище потрясающее, особенно ночью с подсветкой.

— Съездим. Я уже заказал экскурсию, — ответил ее жених.

— Как хорошо, — улыбалась Ляля. – Я, наверное, первые сутки не вылезу из моря и бассейна. Я так люблю купаться!

Граф оставил при себе ехидное замечание. Ему не особенно нравилось, что будущая графиня де Монсегюр будет расхаживать по отелю в одном купальнике. Но что поделать, если обычаи двадцать первого века допускают это. Он уже понял, что Лялю прямой запрет не удержит. Девушка предвкушала, как покажется графу в очень открытом купальнике.

В роскошном пятизвездочном отеле на берегу моря гости наслаждались комфортом. Ляля восхищалась стилем плавания сэра Луиса. Она и сама хорошо плавала, но не могла угнаться за ним в море. И нырял он превосходно, как истинный потомок викингов. Яркий, завораживающий пестротой подводный мир Красного моря очаровал Лялю. Она все время вспоминала подводные сады, потрясшие египтяниз повести Ивана Ефремова «Путешествие Баурджеда». Обслуживающий персонал отеля был вежлив и почти невидим. Рыцарь потряс невесту и египтян, когда заговорил по-арабски. Ляля еще раз удивилась широкой образованности рыцаря – говорить по-арабски он выучился в крестовом походе. Ляле и сэру Луису очень понравились свежевыжатые соки, особенно манго.

Жених и невеста разместились в одном номере, но в разных комнатах. Спальню сэр Луис по-рыцарски уступил Ляле, а сам отдыхал на большом мягком диване в гостиной.

Ехать в Каир предстояло всю ночь. Вечером перед отъездом Ляля и рыцарь переоделись в дорожные костюмы и захохотали, когда встретились в гостиной своего номера. Оба, не сговариваясь, облачились в белые льняные костюмы. Сэр Луис надел под пиджак простую белую майку, а девушка — белую кофточку из нежнейших кружев, но выглядели они почти одинаково, как в двенадцатом веке на одном из великолепных балов при дворе Раймонда Тулузского. Рыцарь взял сумку Ляли, и они спустились в холл. Душный тропический вечер бархатной темнотой окутал притихшую землю, огромные звезды сияли красивее, чем в планетарии. Месяц золотой ладьей плыл по Млечному пути. Казалось, ею управляет сам невидимый Осирис. Ляля вздрогнула и придвинулась ближе к жениху. Здесь, на земле Египта, наверное, еще сильна власть древних зверобогов. Девушка вспомнила, как прекрасную Таис отдали в жертву крокодилу, земному олицетворению бога Себека, и поежилась. Таис спас отважный Менедем – об этом написал Иван Ефремов в романе «Таис Афинская». Девушка взглянула на своего рыцарственного спутника и подумала, справился бы он с крокодилом, как могучий спартанец у Ефремова.

Конечно, сэр Луис — тренированный рыцарь, одержавший немало побед в битвах и на турнирах, но покончить в одиночку с бандой разбойников все-таки легче, чем противостоять неуязвимому чудовищу весом почти в тонну, ровеснику динозавров.

В комфортабельном автобусе туристы разместились со всеми возможными удобствами, включая подушечки и пледы – предосторожность совсем не лишняя – кондиционер работает на полную мощность, и в начале путешествия Ляля почти замерзла. Выключили свет. Рыцарь тихо заснул почти сразу, но девушка не смогла заставить себя смежить веки. С детства она засыпала с трудом, но теперь эта особенность собственного организма уже не раздражала ее. Она уставилась в темное окно, пытаясь разглядеть ночную африканскую пустыню, но видела только свое отражение. Ляля поразилась счастливому выражению своих глаз – они сияли любовью. Другая ночная поездка припомнилась ей – с антикваром в Выборг. Тогда девушка не знала, доживет ли до утра. Но сэр Луис пришел в развалины доминиканского монастыря и спас ее, как всегда. Ляля с нежностью взглянула на своего отважного спутника, положила голову ему на плечо и, засыпая, почувствовала, как сильная рука обнимает ее бережно и нежно.

Наконец автобус остановился на площади Тахрир у Каирского музея. Оставив лишние вещи в автобусе, экскурсанты вышли на площадь, разминая ноги. Шум большого города оглушил Лялю. Она восторженно разглядывала площадь, пальмы, людей и с удивлением обнаружила вокруг себя, в бурлящей каирской толпе, лица, знакомые ей из курса истории искусства Древнего Египта: по всем этим росписям внутри пирамид, статуям жрецов, фараонов и их приближенных. Девушка тут же в исследовательском экстазе принялась фотографировать людей и розовое здание Каирского музея, к которому вела аллея, обсаженная пальмами с перистой зеленой листвой.

В Каирском музее было прохладно и интересно. Там экскурсанты должны были провести весь день, а с наступлением темноты их повезут любоваться пирамидами в разноцветной подсветке.

Ляля вовсю пользовалась случаем и таскала сэра Луиса от одной витрины к другой. Конечно, у них в Эрмитаже блестящая коллекция древнеегипетского искусства, но Каирский музей это что-то! Рыцаря восхитило современное ему мусульманское оружие. Глаза сэра Луиса сверкнули холодным блеском, и Ляля со сладким ужасом вспомнила, каким безжалостным к врагам он может быть. Слава Богу, сейчас им ничего не грозит.

Особенно понравились обрученным трусики Тутанхамона и картина, изображающая прекрасных молодых супругов: Тутанхамон и Анхесенпаамон со своей новорожденной дочерью. Ляля даже прослезилась над их трагической судьбой – Тутанхамон скончался в восемнадцать лет, а супруга не смогла как следует оплакать его – ей надо было бороться за трон Египта со жрецом Эйе и военачальником Хоремхебом. Чтобы успокоить расчувствовавшуюся невесту, сэр Луис повел ее пить кофе в уютное кафе и приговаривал по дороге, что он ее любит и никогда не бросит. Ляля улыбалась сквозь слезы, но потом решительно вытерла глаза и сказала:

— Самое ужасное, что нам не дано переменить историю, как бы мы не сочувствовали несчастным влюбленным.

Рыцарь успокаивающе похлопал ее по руке:

— Ваши утонченные чувства, донна Лилиана, делают вам честь.

— Я ценю ваше доброе участие в моей жизни, милорд, — ответила Ляля. Они заглянули друг другу в глаза, и красивый, жесткий, притягательный мир двадцать первого века начал исчезать. Влюбленные унеслись в вечный мир гармонии и счастья.

Дверь в кафе с треском распахнулась, и несколько возбужденных арабов ворвались туда. Тут же раздались возгласы, послышалась речь с частотой и громкостью пулеметной очереди. Ляля вздрогнула и вскрикнула:

— Что случилось?

Рыцарь взял ее за руку и знаком велел замолчать. Он прислушивался к эмоциональным вскрикам арабов, и Ляля с ужасом заметила, что ее жених бледнеет под бронзовым загаром. «Вот, дожили, конец света уже настал!» — обреченно подумала девушка и стиснула руку графа двумя руками.

— Сохраняйте спокойствие, дорогая, у них в Каире началась революция, — сказал он.

— Но как же мы? – вскрикнула Ляля.

— Прежде всего, мы пойдем к нашему автобусу и спокойно уедем отсюда. Туристов арабы не тронут, это их внутренний конфликт, — сказал сэр Луис.

— Бежим! – Ляля вскочила и схватила свою сумочку с деньгами и паспортом. Сэр Луис крепко взял ее за руку и повлек к выходу из музея. Статуи, витрины, красочные сувениры замелькали мимо них как в каком-нибудь дурацком псевдоисторическом боевике, но Ляля уже не обращала внимания на окружающую экзотику. Ну почему это должно было случиться именно с ними! И только мысль о том, как Жанка порадуется ее несчастьям, придала Ляле сил. Она не отставала от графа. Конечно, по гладким полам и удобным лестницам столичного музея бежать легче, чем по коридорам и крутым каменным лестницам Монсегюра двенадцатого века. А на площади их ждет автобус. Как хорошо жить в двадцать первом веке!

Через десять минут Ляля и сэр Луис выскочили в просторный вестибюль музея. Пробежав его за две минуты, они оказались на широком крыльце. Ляля остановилась, как вкопанная, и прижалась к рыцарю. Площадь перед музеем оказалась забита народом. Местные жители с разноцветными плакатами кричали все разом, подпрыгивали, размахивали руками. Туристических автобусов на стоянке не оказалось.

— Как же мы уедем? – в отчаянии вскрикнула девушка. Граф на мгновение прижал ее к себе:

— Спокойно, дорогая, не расстраивайтесь, придется нам бежать во французское посольство, у меня дипломатический паспорт.

Не отпуская руки Ляли, сэр Луис спокойно прошел крыльцо и спустился по ступенькам. Толпа раздалась перед ними. Граф обнял невесту за плечи, она обвила рукой его талию, и так, обнявшись, они смешались с толпой. Ляля переставляла ноги, как замороженная, в голове было пусто. Так страшно ей не было и в пещере разбойников в Пиренеях, и в развалинах доминиканского монастыря в Выборге. Тогда она имела дело с людьми, пусть и негодяями, а сейчас ей противостоит толпа. Ляля знала, что люди в толпе в один момент могут стать неуправляемыми, и тогда их с графом просто разорвут на мелкие кусочки. От страха в глазах девушки темнело. Но площадь Тахрир они прошли спокойно, и Ляля перевела дух, осознав, как крепко вцепилась в сэра Луиса. Она улыбнулась ему и потянулась за сумочкой, чтобы достать влажные салфетки. В ладони у нее оказался обрезок ремешка дорогой сумочки, висевшей у нее на плече. Ляля вскрикнула и залилась слезами: документы, деньги, мобильник – все пропало. Воровство,прежде всего,поражает подлостью. Ляля быстро осмотрела и ощупала себя: серьги, цепочка, браслеты остались на своих местах. И, конечно, помолвочное кольцо с бриллиантом, которым она уже привыкла гордиться. Девушка судорожно всхлипнула и уткнулась в грудь рыцаря. Он прижал к себе невесту и дал ей немножко поплакать, достал платок из кармана своего белого пиджака и отдал ей.

— Как же я смогу уехать отсюда? Мой паспорт пропал, — рыдала Ляля.

— Донна Лилиана, я вас не брошу, — ласково говорил граф.

— Простите, я совсем расклеилась, — вздохнула девушка.

— Скорее бежим к французскому посольству, — сказал сэр Луис.

— А вы знаете дорогу? – пролепетала Ляля.

— А навигатор на что? – подмигнул ей граф де Монсегюр и вывел на экран своего мобильника карту Каира.

— Хорошая вещь Гугл, — пробормотала Ляля.

Они быстро выяснили свое местоположение, определились с направлением и скорым шагом двинулись к французскому посольству. В городе, показавшемся Ляле с утра ярким и дружелюбным, сейчас преобладали черные цвета, даже пальмы, казалось, потемнели, а голубое небо стало выцветшим и белесым. От палящего африканского солнца пешеходов скрывали высокие стены домов по сторонам узких улиц. Почти все прохожие, встречавшиеся Ляле и ее рыцарю, были закутаны в длинные белые или черные рубахи, а на головах носили тюрбаны.

Ляля жалась к сэру Луису. Ей хотелось, чтобы чувства, связавшие их, превратились в нечто грубо осязаемое, наручники, например. Тогда бы она не потерялась в этом сошедшем с ума городе. Временами из переулков раздавались дикие крики, женский визг, автоматные очереди, но граф только вздрагивал и ускорял шаг, таща за собой Лялю. Странные запахи витали в воздухе: пыли, отбросов, пряностей и крови. Разгорались пожары. В белесое небо тянулись клубы черного дыма, подсвеченные сполохами пламени.

Девушка смотрела себе под ноги, чтобы не споткнуться и не замедлить их довольно бойкое продвижение к французскому посольству. Подумаешь, какие-то аборигены плюют им вслед или пытаются ущипнуть Лялю сквозь брюки. Если в Египте женщины брюки не носят, это проблемы египетских женщин. Ляля опустила глаза вниз и вдруг перестала что-либо различать. Она вздрогнула, хотела закричать, но не смогла издать ни звука из-за залепившей лицо плотной шерстяной ткани. Тут же девушка почувствовала, что ее ноги отрываются от грязной каирской мостовой, и ее уносят в неизвестность.

Сэр Луис не сразу осознал, что происходит – только что теплая нежная рука невесты цеплялась за его широкую ладонь, и вот уже он один стоит посреди грязной каирской улицы. Рыцарь растерялся лишь на мгновение и тут же бросился в погоню – он успел увидеть группу мужчин в черных бурнусах, сворачивавших за угол в переулок. Сэр Луис ускорил бег и почти нагнал похитителей. Они быстро втянулись в низкую неприметную дверь одного из домов. Взволнованный рыцарь ногой выбил дверь и загрохотал вниз по узкой каменной лестнице. Похитители ничего не смогли сделать с хорошо обученным европейским рыцарем в расцвете лет и мощи. Сэр Луис стоптал их, не прибегая к оружию, сгреб со стола почти задохнувшуюся под шерстяным плащом Лялю и вынес ее на свежий воздух. Слезы девушки иссякли. Она кинулась на шею жениху и звонко расцеловала его в благодарность за свое спасение.

— Вы опять спасли меня, мой рыцарь!

— Я отдам за вас жизнь, любовь моя!

В груди Ляли стало горячо и сладко, она обняла жениха за талию, и молодые люди побежали дальше по улицам Каира.

Французское посольство приближалось, но подходы к нему перегородили вооруженные автоматами люди. Лбы их перехватывали зеленые повязки.

— Братья-мусульмане! — ахнула девушка и буквально вжалась в рыцаря. Он обнял ее и смело пошел на толпу.

— Я – французский дипломат, — заявил он по-английски.

— Qui, — встряла Ляля.

Братья-мусульмане захохотали и обрушили на рыцаря с девушкой быстрый поток французской речи. Ляля не могла переводить так быстро, а рыцарь вообще не говорил по-французски. Ляля тихо подтолкнула его назад, и он подчинился.

— Бежим в российское посольство, — шепнула Ляля. Они отошли и затерялись в толпе. Сэр Луис достал свой айфон и посмотрел кратчайшую дорогу к российскому посольству.

— Что ж, леди Лилиана, мы должны пройти всего лишь четыре лье.

— Восемнадцать километров! – ахнула она и улыбнулась рыцарю. – Почти как дорога в Монсегюр в последний день, правда?

— Ваш оптимизм воодушевляет меня, миледи, — ответил граф, взял девушку за руку, и они побежали.

Тогда, в двенадцатом веке, Ляля пришла в замок Монсегюр пешком, босиком, со сбитыми в кровь ногами. Свою обувь, босоножки двадцать первого века, она потеряла на опасных горных дорогах Пиренеев.Сейчас, слава Богу, у нее на ногах удобные кожаные сандалии на устойчивой подошве – она ведь собиралась в Каирский музей и позаботилась об его полах, как привыкла с детства, посещая Эрмитаж. Правда, изящный переплет сандалий оставляет открытыми ее нежные ноги с ногтями, покрытыми изумрудным лаком. Настроение Ляли каждый раз поднималось, когда она видела броский лак на своих ногах. Маникюр ее был завершен любимым бриллиантовым лаком, так подходившим к сиянию ее помолвочного кольца.

Ляля с ужасом вспоминала, в какой депрессии была полгода назад, когда сэр Луис ушел с ее дачи, и она ничего не знала о нем. Тогда ее ничего не радовало, даже готовящееся издание ее первой книги (о том, что книга уже продается, девушка узнала в Вальпургиеву ночь этого года). А тогда, полгода назад, Ляле не хотелось менять серьги, красить ногти, даже умываться и причесываться она заставляла себя с трудом. Как хорошо, что все это в прошлом, и сэр Луис, ее любящий жених, находится рядом с ней.

Эта поездка в Египет сблизит их еще больше. Ляля бежала рядом с ним по мрачным улицам Каира, а душа ее была спокойна – сэр Луис рядом с ней, он и позаботится обо всем.

Они не смогли попасть в российское посольство. Его окружили танки и пикеты правительственных войск. Напрасно Ляля доказывала, что она россиянка, а паспорт у нее украли здесь, в Каире, смуглые воины в ладно сидящей форме были непреклонны. Нет паспорта – нет оснований впустить Лялю в посольство.

— Пойдемте, любовь моя, — сказал сэр Луис, обнимая за плечи дрожащую невесту. Она обернулась, ее влажные глаза показались ему неправдоподобно большими на внезапно заострившемся лице.

— Куда мы пойдем? В аэропорт? Но как я смогу улететь домой без паспорта?

— Не печальтесь, дорогая, мы найдем выход, — уверенно сказал граф и увлек Лялю прочь от негостеприимного кусочка России на египетской земле.

Смеркалось. Ляля и сэр Луис опустились передохнуть на скамейку. Тенистый бульвар вокруг них внезапно опустел. Молча, жадно они допили последнюю воду из пластиковой бутылки. Рыцарь не дал девушке выкинуть ее в урну – отобрал и спрятал в сумку, с которой не расставался весь день.

— Поесть бы, — вздохнула измученная Ляля. Рыцарь запустил руку в сумку и подал ей сверток в салфетке. Девушка быстро развернула угощение.

— Мое пирожное, — ахнула она и с благодарностью взглянула на графа – он захватил пирожное, которое Ляля не доела в кафе Каирского музея.

— Я не оставлю вас в беде, любовь моя. Как я предстану перед вашими родителями, если что-то случится с вами, моей невестой, находящейся под моим покровительством?

В груди Ляли стало горячо и больно, она облизала сладкие пальцы, закинула руки на шею графа и прильнула к его губам. Несколько ослепительных мгновений влюбленные находились в волшебной стране. Оторвавшись друг от друга, они с удивлением осознали, что все еще сидят на скамейке, освещенной яркими красками африканского заката. Стихли выстрелы и взрывы, никто не орал дурными голосами, топота ног по асфальту тоже не было слышно. Несколько минут влюбленные наслаждались тишиной и покоем.

— Куда же мы пойдем? – наконец осведомилась Ляля, вставая по жесту рыцаря.

— На север, — спокойно сказал он.

— «А мы пойдем на Север», — гордо пропела девушка. – Что там на севере? Северный полюс?

— Дельта Нила, — на ходу ответил граф.

— Дельта? – переспросила Ляля.

— Нил впадает в Средиземное море.

— Ну да, я знаю географию, — несколько надменно сказала Ляля. – И вообще, мы находимся на Пулковском меридиане. Если двигаться строго по нему, гарантированно попадем домой, в Санкт-Петербург.

— Это я и собираюсь сделать, — сказал граф. – Мы доберемся до берега моря и попросим местных рыбаков на моторной лодке переправить нас в Марсель.

— В Марсельна моторке? – ахнула Ляля. – Но Средиземное море глубокое, коварное, и волны на нем высокие.

— Ладно, моя донна, найдем катер или яхту, — с улыбкой сказал граф. И Ляля в восторге прижалась к нему. Как хорошо, что они вместе. От мускулистого тела рыцаря шел ровный жар, на сердце Ляли стало тепло. Они сумеют вырваться из Каира и вернутся домой, в Санкт-Петербург.

— Хочу домой, — прошептала девушка.

— К маме? – усмехнулся сэр Луис.

— Конечно, я с удовольствием повидаю маму, я не хочу, чтобы она волновалась за нас.

Девушка ахнула и внезапно остановилась.

— Что такое, донна Лилиана? – насторожился граф.

— Мои родители, они же не знают, что со мной, — вскрикнула она. – Представляю, какие страшные репортажи отсюда показывает наше телевидение.

— Мы позвоним вам домой, как только доберемся до безопасного места, — сказал граф.

— Правда? – со слезами на глазах осведомилась Ляля.

— Правда, любовь моя, а сейчас давайте посидим немного.

Граф подвел девушку к последней скамейке на этом бульваре и почтительно усадил. И в двадцать первом веке он сохранил куртуазные манеры рыцаря высокого Средневековья. Ляля ободряюще улыбнулась ему, выгнула спину и подняла руки над головой, делая простые дыхательные упражнения. Она не собиралась по возвращении домой расслабленно лежать в кровати, переживая свои африканские приключения. У них дома еще столько дел! Впервые девушка задумалась, какого цвета обои хотела бы видеть в гостиной квартиры сэра Луиса, где они собираются жить. А в прихожей был бы уместен яркий постер. Например, вид, который открывается горгульям с крыши собора Нотр-Дам в Париже.

Ляля улыбнулась – посещение Парижа было намечено ею на конец их медового месяца. Девушка с вызовом улыбнулась небесам и протянула руки к ярким африканским звездам.

— Так и будет! – твердо сказала она и с изумлением почувствовала, что поднимается вверх. Она не успела ни вскрикнуть, ни моргнуть, как потная ладонь зажала ей рот. На девушку опять накинули тяжелый шерстяной плащ. «Негодяи не знают покоя», — в досаде подумала Ляля и начала вырываться из рук похитителей.

Сэр Луис опустился на скамью рядом с невестой и нагнулся перевязать шнурки своих кроссовок. Удобная одежда и обувь двадцать первого века очень ему нравились, он уже привык их носить. Когда рыцарь выпрямился, донны Лилианы рядом не оказалось. В испуге он вскочил, оглядывая окрестности. В сгустившейся тьме он смог заметить, как дергаются ноги Ляли в белых брюках, горизонтально удалявшиеся от него по бульвару на высоте около метра. Граф немедленно бросился в погоню. Фигура в длинном темном одеянии заступила ему дорогу. Сначала рыцарь решил, что это призрак и выкрикнул по-латыни формулу экзорцизма, но призрак и не подумал рассеяться, а с воплем:

— Смерть гяурам!-выхватил кривой нож и, подняв его, бросился на графа. Сэр Луис досадливо вздохнул. Даже донна Лилиана лучше обращается с ножом, чем этот бедняга. Образ невесты, как она с навахой в руке прорывалась на свободу, сбежав из пещеры разбойников, стоял перед внутренним взором рыцаря, когда он заученным еще в десятилетнем возрасте движением обезоружил нападавшего и сбил его с ног. Мгновенно подхватив выпавшие нож и саблю, рыцарь устремился за невестой. Как он понял, ее похитили туареги. С волчьей ухмылкой граф догнал их и тут же обрушился на ближайших к нему похитителей. Двое тут же пали под его ударами, еще двое ринулись к нему, потянув с плеч автоматы.

— Lumencoeli, canctaRosa! – воскликнул рыцарь и двумя ударами сабли крест накрест отрубил руки, тянущиеся к спусковым крючкам.

Ляля чувствовала, что помощь близка. Ее рыцарь скоро спасет ее, в этом она уверена. Она узнала его уверенно приближающиеся шаги, звонкий голос, выкрикнувший по-латыни формулу экзорцизма и старинный девиз, восхваляющий Богородицу, Даму всех европейских рыцарей. «Свет небес, святая Роза», — машинально перевела девушка.

Граф ломился через толпу похитителей, как кабан через тростник. Ляля отчаянно вырывалась из держащих ее рук и спутывающего ее движения плаща. Вскоре девушка обрела свободу – туареги просто уронили ее на мостовую и бросились навстречу рыцарю. Он несколькими точными движениями покончил с ними. Ляля не захотела вникать – убиты они или ранены, а поднялась с асфальта, обошла, неподвижные тела и подбежала к жениху. Он обнял ее одной рукой с окровавленной саблей, а другой поднял автоматы с покрытого кровью асфальта.

— Зачем? – дрогнувшим голосом спросила девушка. Ее затошнило от запаха крови, как тогда, в Тулузе. И в двенадцатом, и в двадцать первом веках пролитая людская кровь пахнет одинаково.

— Так нам будет проще пробиваться к морю, — спокойно ответил рыцарь.

— Пойдемте скорее отсюда, — дрожащим голосом попросила Ляля.

— Подождите, моя донна, не так быстро, — сказал граф.

— Что такое? – девушка в отчаянии уставилась в лицо жениха, еще яростное после жаркой схватки.

— Немножко замаскируемся, — с этими словами сэр Луис подмигнул ей и подобрал два наименее изрубленных плаща туарегов, вытряхнув из них предыдущих владельцев. Один плащ граф накинул на себя, другой протянул невесте.

— Это так необходимо? – печально спросила она.

— Увы, донна Лилиана.

Брезгливо держа тяжелую материю двумя пальцами, она завернулась в нее. От плаща пахло потом и кровью. Неожиданно граф быстро провел по лицу Ляли открытой ладонью, оставляя грязные следы.

— Что вы делаете? – вскричала шокированная девушка.

— Маскирую вашу чересчур светлую кожу, чтобы она не светилась в этой тьме египетской, — спокойно ответил он.

— О, это уже слишком, — выдохнула Ляля, почти теряя сознание от отвращения.

— Вовсе нет, я и себя измажу, а вернемся домой, сделаем уколы от гепатита и столбняка.

— А СПИД? Вы об этом подумали? – вскричала девушка.

— Я здоров, демуазель, — с некоторым холодком ответил граф. – Неужели вы подумали, донна Лилиана, что я могу нанести на вашу нежную кожу кровь поверженных мною врагов?

— Уж извините, я так и подумала, — прошипела Ляля и закричала, опомнившись: — Вы ранены, мессир?

— Пустяки, моя донна, просто царапина.

— Где? – сквозь слезы вскрикивала Ляля и трясла жениха. Если с ним что-то случится, они оба пропадут в этом отвратительном Египте.

— Несчастный задел мое левое плечо, — неохотно выдавил граф. – Кровь уже остановилась.

Девушка похолодела. Сэр Луис опять ранен, как в двенадцатом веке, когда спасал ее от банды Гильома Простеца. Когда же кончатся эти похищения, ранения, убийства? Почему и в двадцать первом веке люди не могут жить мирно, в любви и согласии?

Ляля, молча, позволила жениху замотать ее русые волосы темной тряпкой. Он и себе соорудил такой же тюрбан. Даже маленький лучик света заставлял его золотистые волосы светиться в темноте египетской ночи. Закончив вынужденный маскарад, рыцарь закинул себе на правое плечо ремень автомата.

— Смотрите, донна Лилиана, вот предохранитель, — сказал граф, демонстрируя оружие с ловкостью опытного воина. – В случае чего, снимаете его и лишь потом жмете курок. Сумеете? – и приподнял за подбородок ее опущенную голову.

— Помоги Бог врагам, ставшим на моем пути, — четко ответила девушка и холодно улыбнулась, как тогда, в Пиренеях двенадцатого века, когда с навахой в руке ступила на узкую горную тропку, ведущую к свободе и Святому Граалю. Граф повесил автомат на левое плечо невесты.

— Все будет хорошо, донна Лилиана, — ободряюще сказал он, и они двинулись дальше неспешным уверенным шагом победителей. Их темные плащи и автоматы – отличная маскировка в разоренном революцией Каире.

Они шли спокойно, но Ляля начала уставать, особенно ныли ноги. Когда она споткнулась в очередной раз, сэр Луис подхватил ее и сказал:

— Постойте немного, моя донна, я сейчас вернусь.

— Куда вы? – вскрикнула девушка и вцепилась в его рукав.

— Не бойтесь, донна Лилиана, я быстро, — ответил граф и исчез в темноте. «Вот и настала тьма египетская», — вяло подумала девушка и ощутила острый прилив ненависти к этой жаркой африканской земле, где так рано темнеет. Почему она раньше мечтала побывать в Египте? Сейчас ей очень хотелось домой, к побережью Финского залива, где летние вечера длинны, светлы и прекрасны, где багровеющий диск солнца медленно опускается в голубую водную гладь, а облака, застывшие в бирюзовом небе, сияют всеми оттенками расплавленного металла.

Вдалеке раздавались автоматные очереди. Эти резкие звуки превратились в обычный шумовой фон за этот длинный день, и девушка на них уже не реагировала со страхом. Из грез о доме Лялю вырвал звук мотора. Рядом с ней затормозил автомобиль, распахнулась дверца, и раздался знакомый голос:

— Прошу вас, миледи.

Она рванулась, не чуя под собой ног, и мгновенно оказалась на мягком переднем сидении комфортабельной машины. За рулем сидел сэр Луис.

— Пристегнитесь, моя донна, — попросил он. Ляля захлопнула и зафиксировала дверцу, послушно накинула на себя ремень безопасности, а рыцарь тронул машину.

— Но как…, как вы можете водить автомобиль? – удивленно спросила Ляля. В Санкт-Петербурге графа всегда возил водитель, или он ездил на такси.

— Вы еще многого не знаете обо мне, — усмехнулся он, сверкнув зубами в темноте, рассеиваемой только зеленовато-голубоватым светом приборов. Лицо рыцаря в этом свете казалось чужим и загадочным. Стрелка спидометра плавно сдвинулась вправо. Мощный джип несся по Пулковскому меридиану, приближая влюбленных к северу, к Петербургу, к дому.

— Я несколько раз в неделю брал уроки вождения, миледи. Хотел вас удивить в наш медовый месяц, — говорил рыцарь.

— Я потрясена, — призналась девушка заплетающимся языком. Она так устала, что не уловила подтекста в реплике жениха.

— К нашему свадебному путешествию я был бы более подготовлен, — продолжал граф. – Мечтаю остаться с вами в Пиренеях только вдвоем.

— Как тогда, когда мы ехали к Монсегюру, — выдохнула Ляля со слезами на глазах.

— Да, моя донна.

Ляля счастливо затихла. Редкие огни мелькали, размазываясь, в боковых стеклах джипа. Девушке казалось, что они попали во вневременной туннель, похожий на тот, который перенес ее из двенадцатого века домой в двадцать первый. Тогда обжигающий холод надзвездного измерения пронизывал ее тело, леденил душу. А сейчас ей было тепло и уютно на мягком упругом сидении, придерживаемой ремнем безопасности. Она вытянула натруженные ноги, глаза закрылись сами собой.

Журчание ручейка увлекло ее вниз по руслу. Ляля нагнулась зачерпнуть воды. Ее рука окунулась в прохладу прозрачных струй и наткнулась на холодный круглый бок чаши, наполовину ушедшей в песок. Девушка сомкнула пальцы на гладком крае, потянула и вскоре держала в руке золотую чашу, инкрустированную рубинами и сапфирами. Она прополоскала чашу, зачерпнула воды и поднесла к губам.

Сэр Луис боковым зрением видел, что невеста его уснула. Ее голова поддерживаемая подголовником, спокойно откинулась, длинные ресницы опустились на бледные щеки. Этот сумасшедший день в Каире дался ей непросто. Граф, молча, поклялся, что доставит ее в Петербург родителям, и это случится скоро.

Когда Ляля открыла глаза, джип стоял на месте. Девушка потянулась, насколько позволял ремень безопасности, и сонно пробормотала:

— Почему стоим, опять пробка на площади Восстания?

— Нет, донна Лилиана, у нас просто кончилось горючее, — спокойно ответил он.

— И что же нам делать? – вскрикнула она, опять приходя в отчаяние.

— Невдалеке стоит какое-то здание, — ответил граф. – Видите, вон там. Сейчас я туда схожу.

— Подождите, а я? Вы же не бросите меня здесь? – и она с мольбой уставилась на жениха.

— Успокойтесь, моя леди, я схожу на разведку и быстро вернусь.

— Вы обещаете? – вскрикнула Ляля. Ее глаза казались огромными и темными на похудевшем и побледневшем за один день лице.

— Разве я когда-нибудь обманывал вас? — мягко сказал граф. — Я вернусь к вам, я всегда возвращаюсь.

Девушка вспомнила, как он оставил ее в двенадцатом веке в пещере на берегу безымянной реки, как она тогда испугалась, но он вернулся. Но тогда ему угрожали только опасности дикой природы и пастухи. Пастухи не могут противостоять обученному рыцарю. Теперь же, в бурной жестокой действительности двадцать первого века, рыцарю противостоят сотни и тысячи мусульман, вооруженных автоматами.

— Возвращайтесь скорее, — выдохнула Ляля. Он коснулся ее лба легким поцелуем и выбрался из машины. Девушка тут же заблокировала дверцу со стороны водителя. Сэр Луис сделал два шага и исчез. Ляля осталась одна и уставилась в ночь за передним стеклом джипа сухими глазами.

Фантастика Лапина Людмила Сага о Луисе и Лилиане. Книга вторая: "Сердце Лилианы"

Фантастика Лапина Людмила Сага о Луисе и Лилиане. Книга вторая: "Сердце Лилианы"

Наши дни. Ляля на даче, ее родители во Франции. Святой Грааль исполнил желание Луиса увидеть любимую. Они едут в Выборг, продают антиквару монеты из кошеля рыцаря. Гость живет на даче Ляли. Ее преследует однокурсник Костя. Ляля показывает Луису место, откуда попала в прошлое. Рыцарь пытается попасть в XII век, но тщетно. Ляля утешает его. Появляется Костя. Рыцарь ревнует Лялю и уходит. Люди антиквара похищают Лялю. Она держится гордо как дама XII века. Антиквар договорился с Луисом о выкупе в развалинах доминиканского монастыря в Выборге. Луис спасает Лялю, отвозит ее на дачу и уходит. Четыре месяца Ляля ничего не знает о рыцаре. В конце года Луис звонит и приглашает Лялю встретить католический Сочельник. В мае они летят в Египет. Рыцарь спас невесту из революционного Каира. Ночь на берегу моря. На рассвете рыцарь угоняет яхту, влюбленные плывут в Марсель, венчаются в Тулузе. Православное венчание Луиса и Ляли, священник подносит им золотую чашу. Они целуются, Луис исчез. Ляля в больнице, мама говорит, что она упала в обморок на защите диплома. Ляля в шоке: никто не помнит Луиса. Девушка сбегает из больницы, улетает в Тулузу, добирается до Монсегюра и видит Луиса.

Внимание! Авторские права на книгу "Сага о Луисе и Лилиане. Книга вторая: "Сердце Лилианы"" (Лапина Людмила) охраняются законодательством!