|
|
ОглавлениеПриветствие участникам конференции. Вступительное слово профессора В. Н. Синюкова Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуСмирнов Г. Н., Внешняя политика и идеология в российско-американских отношениях: исторические параллелиForeign policy and ideology in Russian-American relations: historical ParallelsПолитика — тщательно отрежиссированный спектакль. Аннотация: В предлагаемом материале автор проводит исторические параллели в сопоставлении внешней политики и идеологии в российско-американских отношениях на протяжении последних сорока лет. В статье на основе фактов и документов дан анализ чрезвычайно сложной современной международной обстановки, чреватой нарастанием угрозы новой мировой войны. Annotation: In the presentation the author draws historical Parallels in the mapping of foreign policy and ideology in Russian-American relations over the past forty years. In article on the basis of the facts and documents the analysis of extremely complex current international situation, fraught with the growing threat of another world war. Ключевые слова: идеология, дипломатия, внешняя политика, национальные интересы, мировая политика, Советский Союз, Россия, США Keywords: ideology, diplomacy, foreign policy, international relations, national interest, Soviet Union, Russia, USA. ХIХ–ХХ вв. часто называют «веками идеологии» в политической теории и практике. Дело в том, что в этот период многие аргументы политических теорий, сложившихся в эпоху античности, Средневековья, Нового времени, из разряда идей, идеалов превратились в доктрины. В этот период возникают наиболее популярные политические идеологии, т. е. рационализированные мировоззрения, ценностные установки социальных групп, оказывающие довольно значительное влияние на внешнюю политику государств и на весь мировой политический процесс. Термин «идеология» в начале XIX в. ввел французский философ и экономист Антуан Луи Клод Дестют де Траси (1754–1836) в своей работе «Элементы идеологии» для обозначения учения об идеях, позволяющего установить твердые основы для политики, этики и т. д. В экспертном сообществе идеологию принято определять как систему взглядов и идей, «в которых осознаются и оцениваются отношения людей к действительности и друг к другу, социальные проблемы и конфликты, а также содержатся цели (программы) социальной деятельности, направленной на закрепление или изменение (развитие) данных общественных отношений». Однако это определение идеологии лишь описательно освещает содержание этого понятия. Идеология как явление получила признание и оказалось, что человек и общество живут в идеологическом пространстве точно также, как и в мире политики, культуры, экономических отношений и т. д., а в современной оценке идеология — не только одна из организационных, регулятивных и контрольных систем, направляющих жизнь общества и человека, но и непосредственно связана функционально с политической системой общества, политическим режимом государства, политической этикой. Это определение нуждается, однако, в некоторых пояснениях и дополнениях. Под идеологией прежде всего понимается не только совокупность взглядов, но и определенный тип мыслительного процесса, основанного на идеологических, теоретических предпосылках. В западной литературе принято употреблять термин «идеология» почти исключительно как общую характеристику мировоззрения для обмана (или самообмана) ради материальных, а также политических интересов. Такое понимание идеологии было всесторонне разработано представителями Франкфуртской школы, (М. Хокхаймер, Т. Адорно, Э. Фромм, Г. Маркузе, Ю. Хабермас), которые оказали значительное влияние на развитие немарксистской социальной и философской мысли в ФРГ и США и на теоретическое оформление идеологии «новых левых». Выражая интересы противоположных классов, различные идеологии вступают между собой в борьбу. Если интересы классов противоположны, то идеологии непримиримы. Отсюда и вытекает партийная непримиримость в принципиальной идеологической борьбе. Отношения политики и идеологии определяются рядом специфических особенностей той или другой, которые их сближают. Обе они представляют собой явления сознания, питающиеся одной и той же по типу подосновой материальной, экономической жизни общества, а также культурными и духовными основаниями и непосредственно включены в исторический и общественно-политический процесс. Идеология универсальна, как и политика, т. е. способна охватывать самые различные области мысли, деятельности, поведения и определять их направление («образ мысли», «особые интересы»), цели и средства. Идеология связана с процессом сопоставления идеалов и конкретных задач, целей и возможностей, который занимает в политике центральное место. Именно идеология указывает политике систему идеалов и ценностей к которой та должна стремиться (процесс идеализации, т.е выбора целей, ориентация этого выбора). Отсюда и возникает консервативная либо либеральная, прогрессивная либо реакционная политика. Политика и идеология — наиболее экспансивные системы общественного сознания и организации общества, они не только способны проникать в другие сферы его жизни, но и сочетаться друг с другом. При этом всякий дефицит политики, любая ее слабость, политический вакуум, недостаток политических идей и решений немедленно и неизбежно замещается идеологией. Она способна и вытеснять политику, и подчинять ее себе, особенно, когда идеологизация политики стимулируется какими-либо внешними событиями (угрозой извне, искушением начать те или иные акции против враждебного или слабого окружения и т. п.) или внутренними обстоятельствами — экономическими, например, спад в экономике, трудовые конфликты, в социальной сфере и т. д. Идеология слита с политикой непосредственно. Политика идеологична по самой своей сути как стремление управлять, направлять, контролировать во имя определенной идеи, замысла, тех или иных интересов и целей. Тем не менее существуют допустимые пределы взаимного проникновения идеологии и политики, за которыми гиперидеологизация разрушает политику, делает ее нефункциональной, неспособной определять и решать общественно важные задачи, порождает извращенные тоталитарные и тиранические режимы, репрессии, кризисы, войны. Тогда и возникает проблема политических, а не идеологических решений. Избыток идеологии порождает потребность деидеологизации политики, освобождения ее от идеологических приоритетов Идеология шире, чем политика, но любое ее положение или любая проблема может приобрести политический характер, если решение, прямо или косвенно, связано с такими интересами, которые затрагивают деятельность государства, касаются проблемы власти. Поэтому политику и идеологию нельзя противопоставлять, но разграничить их можно, и даже нужно. Попытки же утвердить во всех областях жизни так называемую деидеологизацию, не говоря уже о том, что ориентация на деидеологизацию, как показала историческая практика постсоветской России за годы либеральных реформ, была лишь ширмой приоритета государственной идеологии, ориентированной на США и страны Евросоюза. Сегодня нет у российской власти четкой картины будущего, власть утратила навык предвидения. Как можно в Конституции написать, что России не нужна идеология? Такая страна, как Россия, не может развиваться без своей идеологии Внутренняя политика генетически предшествует внешней политике и, в конечном счете, определяет ее, хотя каждая из политик имеет свою специфику. Даже при сильной оппозиции государство, как правило, обладает монополией на власть, а стало быть, монополией на фактическое проведение внутренней политики. Политический климат в стране определяет государство, т. е. в первую очередь государственный строй и практические действия исполнительной власти. Таковы особенности внутренней политики. Совсем другое дело, политика внешняя. Как известно, внешняя политика любого государства является неотъемлемой составной частью того, что принято называть государственной идеологией. Внешнеполитический курс государства определяется основными принципами государственной идеологии и отражает, в частности, его геополитические интересы и приоритеты. На международной арене выступают равноправные суверенные государства, и имеется система сложившихся международных отношений, закрепленная в договорах, союзах и международных институтах, при этом никакогo сюзерена над ними нет. Международные организации не являются наднациональными и суверенитета государства укреплять не могут. Правда, в последнее время, некоторыми государствами Запада (ФРГ, Япония, Республика Корея, страны Восточной Европы и Балтии), пропагандируется на международных форумах теория ограниченного суверенитета (удобная идеология, например, для объяснения наличия американских войск). Важно отметить субъективную сторону в политике государства. Это представители правящей элиты (или коалиции), которые непосредственно осуществляют исполнительную власть в стране. От их характера, взглядов и поведения многое зависит. Ведь политика, несмотря на ее объективные основы в виде материальных интересов господствующего класса, проводится в жизнь людьми. Поэтому в политической жизни государства всегда серьезную роль играют субъективные, человеческие факторы. Диапазон отклонения в политических действиях, вызванный субъективными факторами, объективно ограничен, но он вполне достаточен, чтобы привести к неоднозначности крупных политических решений и практических действий. Поэтому и называют политику искусством и наукой. Таким образом, накопив достаточно исходных предпосылок, можно специально сопоставить идеологию и внешнюю политику государства в формирующемся новом мировом порядке. Для большей предметности положения проблемы придется сопоставить и противопоставить два варианта ее решения: российское и американское проведя, исторические параллели за последние 30–40 лет. Рассмотрим решение американское от периода Ялтинско-Потсдамской мировой политической системы до современного видения нового мирового порядка. Вот наиболее яркие высказывание официальных лиц времен президентства Рональда Рейгана на пике «холодной войны»: Еще в 1980 г. в ходе предвыборной кампании Р. Рейган говорил, что «СССР находится в основе всех нестабильных ситуаций в мире и поэтому с ним надо покончить, что и обеспечит миру спокойствие». 9 января 1981 г. Александр Хейг, в то время Госсекретарь США на заседании комиссии Сената по иностранным делам говорил: «Есть вещи поважнее, чем мир».и он же в беседе с корреспондентом германского журнала заявил: «Весь мир есть поле действия НАТО». Далее приведем некоторые высказывания (заимствованные из «Derplan-Euroshma».HerausgegebenvonG.Nenberger. Pahl-Rugenstein. 1982. Koln). Так, 22 марта 1981 г. Ричард Пайпс, профессор Гарвардского университета, в то время штатный сотрудник Совета национальной безопасности США сказал следующее: «Советские лидеры должны выбирать между мирным превращением коммунистической модели в западную модель или быть вовлеченными в войну». Президент США Р. Рейган 17 мая 1981 г. в своей речи в университете «Нотр-Дам» заявил, что «…западный мир во имя сохранения цивилизации отбросит коммунизм, разделается с ним», а 27 мая 1981 г. в речи перед выпускниками военной академии в Вест-Пойнте сказал: «Америка берет на себя ответственность за весь свободный мир». 16 июня 1981 г. на пресс-конференции: «Коммунизм есть уклонение от нормального образа жизни человеческого существа». 8 июня 1982 г., выступая в Британском парламенте, Рейган говорил о «мировых силах тоталитаризма, которые ведут подрывную деятельность в разных регионах планеты, чтобы продолжать свое варварское нашествие против человеческого духа. В этой связи западному миру необходимо объединиться в крестовый поход против этих сил зла». 8 марта 1983 г. в выступлении перед ассоциацией евангелистов, и, отойдя от письменного текста, от себя Президент Рейган добавил: «Коммунизм — это центр зла в современном мире и с ним необходимо покончить». 1 апреля 1983 г. Рейган заявил на пресс-конференции: «СССР является противником всех моральных принципов человеческого быта и только крестовый поход против него может спасти эти моральные принципы». 12 декабря 1983 г.: «США поддерживают проходящую в мире революцию за свободу и демократические идеалы при помощи своего отказа от лозунга «Перекуем мечи на орала». Суммируя эти откровения, что же в них можно обнаружить? Прежде всего, все они дышат патологической, нерассуждающей ненавистью к коммунизму и России. Однако коммунистическая идеология не выдумана в России, да и с момента опубликования К. Марксом и Ф. Энгельсом «Манифеста Коммунистической партии» прошло более сотни лет, и марксизм давно и прочно вошел в культурную и политическую историю народов. Авторы выше приведенных высказываний замахиваются на саму историю, на мировой исторический процесс. Им не нравится развитие этого исторического процесса. Это позиция идеологическая! Во-вторых, мы видим здесь столь же патологический антисоветизм в сегодняшнем варианте — все антирусское, антироссийское — т. е. как сосредоточие мирового зла. В этих тезисах — раздражение: как посмело государство, которое, по мнению американцев, не больше не меньше, как географическое пятно, позиционировать себя великой державой, добившейся военного паритета? За этим раздражением скрыта мечта вернуть утраченные США господствующие военные, экономические, социальные, культурные позиции в мире. Это позиция — политическая! В-третьих, всю внешнюю политику США надо подчинить указанным идеологическим и политическим целям, т. е. антироссийской направленности.итогда станет возможным имперский диктат США в глобальном масштабе, ибо важно сломить главного противника, а остальные сами станут вассалами. Об этом не было сказано прямо тридцать–сорок лет назад, но умные понимали. В 2016 г. это уже ясно и глупцам! В-четвертых, каким же способом сломить Россию? Сначала ультиматум (см.: «Рейган, Хейг, Пайпссо товарищи», сегодня — Барак Обама с санкциями), затем война? Правда ракетно-ядерная слишком опасна, а посему — продвижение НАТО на Восток, втянуть Россию в войну с Украиной, Грузией Прибалтикой, Центральной Европой, Арабским миром, в Корее, Японии, где угодно. И война экономическая, духовно-культурная, технологическая, наконец, информационная. 25 октября 1995 г. Президент Билл Клинтон сформулировал следующую идею: «Мы позволили России быть державой, но империей будет только одна страна — США» и далее уже на рубеже столетий его же устами была провозглашена идеологическая концепция глобализации по-американски: «Глобализация — это не только экономика. Нашей целью должно стать объединение мира вокруг идеи свободы, демократии и мира для противопоставления тем, кто не разделяет эти понятия. (Выделено — Г. С.). В этом состоит фундаментальный вызов, с которым Америка…должна справиться в XXI в.». Да, в каждом безумии, как заметил В. Шекспир, есть своя внутренняя логика. Четыре сформулированных постулата американского видения развития мирового политического процесса вскрывают эту циничную логику военно-политического мышления вашингтонских стратегов. Это логика безумия и самоубийства. Согласно этому плану Западная Европа, впрочем как и весь Евросоюз превращается в жертву, которую можно принести во имя уничтожения России. Только мышление, ослепленное зоологической ненавистью и не имеющее глубоких корней в национальной истории, лишенное органических связей с культурной историей человечества может так «размышлять». «Гамбургом, Марселем, Римом заплатить за безопасность Чикаго, Вашингтона, Нью-Йорка — пожалуйста». Это логика не религиозного человека и не атеиста, а бандита с пустой душой: ему ничего не жаль, у него нет ничего святого. Строгий критик может спросить: а причем здесь тема обсуждения, надо вернуться на ее стезю: идеология или внешняя политика. Заповеди пишутся не для того, чтобы повторять их вслух. Они должны быть действенными. В наше время все более действенной становится заповедь Исайи: «И будет Он судить народы, и обличит многие племена: и перекуют мечи свои на орала, а копья свои — на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будет более учиться воевать». Заповедь, конечно же, идеологическая! Но отвернувшийся от нее, совершает деяние политическое: враждебное миру, культуре и человечности. Поэтому было бы справедливо спросить: Не пора дли строго судить «вашингтонское племя» за подготовку уничтожения человечества на планете? Кажется, что это «племя» уже вступило на тропу ведущую к Нюрнбергу. Но есть еще время одуматься, вернуться к Исайе и миру. Верующие и неверующие в данном случае согласны с Библией. Их цель — мир без войн, в котором уже не будут более учиться воевать; серпы и орала заменят мечи и копья, а общим властелином будет труд. США воюют с инакомыслящими, и эта война привела якобы религиозных людей — президентов США — к разрыву с Библией в пункте, пожалуй, самом существенном для глобального мира. Это ли не переплетение идеологии с мировой политикой, отступничество от Священного писания, с преступным милитаризмом, американским бандитским диктатом всему мировому сообществу. Впрочем, крестоносцы лишь начинали с того, что шли с Библией. Когда наступало время грабить и убивать — Библию бросали. И в этом смысле Барак Обама — истинный крестоносец. Перейдем теперь к решению проблемы: «Идеология и внешняя политика по российскому образцу». Западные политики не сразу научились выговаривать словосочетание «мирное сосуществование государств», так и не усвоив их глубокого смысла. Они еще устами Президента Генри Форда поспешили от него отказаться и даже запретили употреблять в официальных документах слово «detant», хотя уже в Договоре между СССР и ФРГ 1970 г. это словосочетание было юридически зафиксировано и тем самым стало нормой международного права и принцип «мирное сосуществование» стал международно-правовой нормой, свершилось совмещение идеологического требования и политического принципа в норме международного права. В советский период страна никогда не скрывала того факта, что ее миролюбивый внешнеполитический курс имеет солидное идеологическое обоснование. Этим обоснованием являются два принципа: мирное сосуществование и социалистический интернационализм. На первом принципе государство выстраивало свои отношения со всеми другими государствами, вне зависимости от идеологии, на втором — с братскими социалистическими странами. На протяжении всего 70-летнего советского периода Россия не меняла этих идеологических принципов своей внешней политики. Поэтому и ее внешнеполитический курс отличался принципиальностью и стабильностью, всегда сохранял свою миролюбивую направленность, при этом никогда СССР не делал коммунистические убеждения знаменем политики своего государства на мировой арене, не скрывал своего отрицательного отношения к идеям и практике экспорта революции в другие страны, равно как и всегда осуждали экспорт контрреволюции и боролся с ним. Ю. В. Андропов 28 сентября 1983 г. сказал следующее: «Перенос идеологических противоречий в сферу межгосударственных отношений никогда не приносил ничего хорошего тому, кто во внешних делах прибегал к этому. Сейчас же, в ядерный век это просто абсурдно и недопустимо. Превращение противоборства идей в военное обошлось бы слишком дорого для всего человечества. Но те, кто ослеплен антикоммунизмом, по-видимому, не в состоянии задуматься над этим. Начав с пугала «советской военной угрозы», дошли сейчас до объявления «крестового похода» против социализма, как общественной системы». Опыт истории нас учит, что при всей тесной взаимной связи идеология и внешняя политика любого государства развиваются по своим специфическим путям. У них разные законы развития: идеология развивается по пути преемственности и в ходе непримиримой борьбы с враждебными ей принципами, а внешняя политика сохраняет преемственность, но развивается методом переговоров, компромиссов, соглашений, договоров, взаимных уступок и проч. Эта противоположность методов развития идеологии и внешней политики ныне легко просматривается на примере противоположности внешнеполитических курсов и установок России и США. Внешнеполитический курс США настолько идеологизирован, что нередко происходит прямое отождествление идеологии современного американизма с внешнеполитическим курсом вашингтонской администрации. Границы между идеологией и внешним курсом государства в глобальном мире практически разрушен. Обильная миролюбивая риторика в делах этой администрации, не может ни заглушить, ни замаскировать ее «ястребиный клекот»: — вместо разоружения — воинствующий милитаризм; — вместо честных переговоров на условиях равноправия партнеров и равной их безопасности — опора на силу, шантаж, попытки ультиматума и диктата, многочисленные санкции; — вместо военного паритета — его подрыв и попытка создания жульническим путем условия для нанесения первого, обезоруживающего удара по своему противнику; — вместо укрепления международного правопорядка — подрыв уже подписанных соглашений и договоров, шантаж по отношению к ООН и ее институтам; — вместо законной заботы о защите суверенитета границ — пределами американского государства объявляется весь мир, да к тому же еще и космическое пространство. Идеологическая доктрина американизма в делах современной администрации развилась во внешнеполитические притязания глобального, планетарного масштаба, которые угрожают существованию всего человечества на земле. Поистине, извечный гамлетовский вопрос — «быть или не быть» встает ныне не перед личностью, не перед отдельными народами и континентами, а перед всем человечеством, перед жизнью на планете. Все это прямой вызов здравому рассудку, совести и самой жизни на земле. Это преступление перед человечностью. Положение России в мировой системе отличается глубоким своеобразием. С петровских времен Россия утвердилась в качестве великой державы, занимая при этом не центральное, а полупериферийное положение в мировой экономической системе. Парадокс в том, что для сохранения государства от внешних посягательств русским приходилось консолидироваться вокруг него, и при этом ценой державности становилась деградация внутренних компонентов русской свободы. Военная сила, имперское могущество и способность противостоять внешним вторжениям постепенно превращались из средств народной свободы в самоцель государственной политики. По выражению историка Г. Вернадского, «самодержавие и крепостное право стали ценой, которую русские заплатили за национальное выживание». И. А. Ильин рассуждая о «русской идее» писал: «Каждый народ творит то, что он может, исходя из того, что ему дано. Но плох тот народ, который не видит того, что дано именно ему, и потому ходит побираться под чужими окнами. Россия имеет свои духовно-исторические дары и призвана творить свою особую духовную культуру — культуру сердца, созерцания, свободы и предметности… Запад нам не указ и не тюрьма… И нам незачем гнаться за ним и делать себе из него образец. У Запада свои заблуждения, недуги, слабости и опасности. Нам нет спасения в западничестве. У нас свои пути и задачи. И в этом — смысл русской идеи». «Россия и раньше, и сейчас — она всегда остается на своем месте. В этом удивительное качество нашей страны. Ведь у нас за спиной Северный Ледовитый океан. Нам некуда уходить. У всех тех, кто ниже нас на карте, — у них есть варианты отступления. А у нас их нет. Поэтому нам надо только стоять и держаться, бороться за жизнь здесь — у себя, на своей территории. На своем пространстве». Полярно противоположен американскому внешнеполитический курс современной России. Это курс государства, не претендующего на роль prinsunterpares. Он выступает глашатаем международно-правового равенства больших и малых государств, развитых и развивающихся стран; он не претендует на роль ментора в международных делах и никого не поучает, как кому жить; он строго и последовательно оберегает свой суверенитет и не позволяет себе покушаться на суверенитет соседей или дальних стран (Сирия не равнозначна Ливии, Ираку, Египту). Мирные инициативы России по Иранской ядерной проблеме, по химическому оружию в Сирии, по борьбе, в том числе и вооруженной, против оплота международного терроризма ИГИЛ не идеологичны в собственном смысле. Они не затрагивают никакого суверенитета стран и народов. Они не содержат никакой попытки диктата или вмешательства в суверенные права и дела других народов. Они нацелены не на конфронтацию с кем бы то ни было, и с США в том числе, но на деловой поиск политическими методами, путем мирных переговоров, взаимоприемлемых, общих политических решений всех горячих проблем современного человечества. Они отграничены от сферы идеологической борьбы и предполагают согласование политических позиций противостоящих стран в их общих интересах и в интересах всего мирового сообщества. Почему же не принимает их американская сторона? Вашингтонскую администрацию не устраивает сам дух равноправия сторон, учет равной безопасности для всех, дух деловой взаимоприемлемости. Она ищет и добивается превосходства, диктата, монополии, исключительного положения и глобального гегемонизма; намерена этого добиваться путем военных угроз, военного присутствия и прямой интервенции, политического шантажа, силовой дипломатии, дестабилизации системы международных отношений, подрыва международного порядка. Главным препятствием на ее пути была и остается Россия. Отсюда «Carthageniemessedelendem» (Карафаген должен быть разрушен). Но, как это ни прискорбно, в Россию нельзя послать морских пехотинцев. С ней нельзя обойтись как с Гренадой, Ливией, Ираком, даже с Европой! Сегодня необходимо осознавать, что никакие глобальные проблемы современного мира нельзя решить ни шантажом, ни военными угрозами, ни интервенцией, ни даже самой войной. «Auf dem Spitz das Degens die Welt liegtjetzt». Так написал Шиллер в «Разбойниках». Какие же разбойники поставили мир на острие меча? О них предупреждал еще Ф. Энгельс: «…англичане вылетят в трубу, а Соединенные Штаты сосланных убийц, взломщиков, насильников и карманных воров представят всему свету поразительный пример того, какие чудеса может совершить государство явных негодяев». Перенакопление капитала в США ведет к небывалому экспансионизму, к глобальным претензиям, к роли мирового жандарма, к переоценке своих возможностей, к доминированию над союзниками, к потере реальных ориентиров и, в конечном счете, к авантюризму в мировой политике. Идеология нового мирового порядка, выстроенного по американским лекалам в XXI в. не учитывает следующего: Внимание! Авторские права на книгу "Россия в условиях изменяющегося мира: философия осмысления и перспективы будущего. Сборник научных статей" (Отв. ред. Ксенофонтов В.Н., Гунибский М.Ш.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
