Представительство и посредничество в трудовом праве: сравнительно-правовое исследование. Монография

Зайцева Л.В.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 09.02.2016 ISBN: 9785392204441 Язык: Объем текста: 332 стр. Формат: epub

Оглавление

Введение

Глава 1. Представительство и посредничество в трудовом праве: сравнительная характеристика

Глава 2. Характеристика представительства работодателей

Глава 3. Характеристика представительства работников

Глава 4. Характеристика отдельных видов посредничества в отношениях, регулируемых трудовым правом

Заключение

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Глава 2.
ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА РАБОТОДАТЕЛЕЙ

2.1. Представители работодателя

В соответствии со ст. 20 Трудового кодекса РФ, работодатель – физическое либо юридическое лицо (организация), вступившее в трудовые отношения с работником. В случаях, предусмотренных федеральными законами, в качестве работодателя может выступать иной субъект, наделенный правом заключать трудовые договоры.

В трудовых отношениях полномочия работодателя – юридического лица (организации) осуществляются уполномоченными представителями: органами управления юридического лица (организации) или уполномоченными ими лицами, иными лицами, уполномоченными на это в соответствии с федеральным законом, в порядке, установленном Трудовым кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами РФ, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов РФ, нормативными правовыми актами органов местного самоуправления, учредительными документами юридического лица (организации) и локальными нормативными актами.

Как видим, полномочия работодателя – юридического лица, согласно Трудовому кодексу, могут осуществляться органом управления или уполномоченными ими (органами управления) лицами.

Органы управления могут быть коллегиальными и единоличными. Они должны обладать всеми полномочиями по осуществлению правосубъектности юридического лица. Разграничение полномочий между коллегиальным и единоличным органом управления осуществляется законом о той или иной форме юридического лица и учредительными документами организации, ее уставом. Несмотря на распространенное мнение о том, что в трудовых отношениях полномочия работодателя в основном и преимущественно осуществляет единоличный орган управления, заключая трудовой договор и издавая организационно-управленческие акты, коллегиальные органы управления тоже имеют немаловажные полномочия по принятию соответствующих кадровых решений. Например, в вузах решение об избрании на должность профессорско-преподавательского состава принимается коллегиальным органом управления, а единоличный орган управления – ректор, – исполняя решение коллегиального, подписывает с претендентом, прошедшим конкурсный отбор, трудовой договор и издает соответствующий приказ (распоряжение).

При заключении трудового договора представителем работодателя является лицо, которое, в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами организации либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора, наделено полномочиями по найму работников. При анализе этой позиции Верховного Суда РФ может показаться, что высший орган судебной власти вышел за пределы перечня оснований ст. 20 ТК РФ. Но трудовой договор здесь указан не как одно из оснований наделения полномочиями (в заблуждение может ввести примененный союз «или»), а как способ закрепления указанного полномочия за уполномоченным лицом. Представительство, как указано в рассматриваемом постановлении, возникает «в соответствии с законом» и т. д., в силу трудового договора. Таким образом, нормативный правовой акт определяет правила определения представителя, его полномочия, а трудовой договор индивидуализирует фигуру представителя.

Разные позиции о возможности рассмотрения органа управления, в том числе и единоличного, в качестве представителя юридического лица в трудовом правоотношении связаны прежде всего с дискуссией о существовании института представительства в трудовом праве. Противники признания за руководителем полномочий представителя исходят из цивилистических подходов о том, что руководитель не представляет юридическое лицо, а действует от его имени, а кроме того, не является самостоятельным субъектом. Второй момент, не позволяющий выработать единой позиции по этому вопросу, – проблема отграничения органа управления юридическим лицом и представителя работодателя. По поводу первого вопроса следует отметить, что руководитель обладает двойным статусом: он является и представителем работодателя, и наемным работником, с которым (как с самостоятельным субъектом) заключается трудовой договор. Относительно же второй проблемы можно заметить, что не все представители работодателя являются его органами управления, так что указанные субъекты как минимум не совпадают.

Интересными с этой точки зрения являются современные разработки теории управленческого представительства в гражданском праве, обосновывающие необходимость расширения института представительства за счет его дополнения особым видом – управленческим представительством. Такое представительство по нескольким моментам близко проблематике трудового права. Во-первых, тем, что, как известно, в предмет трудового права включены отношения по организации и управлению трудом. Во-вторых, самим собственно трудовым отношениям свойственны признаки власти-подчинения, что предполагает актуальность их управленческого аспекта. В-третьих, как отмечает Д. Н. Николичев, «функции управления осуществляются не собственником, а его представителем, уполномоченным на совершение различного вида или рода юридических действий», что в полной мере присуще единоличным органам управления юридических лиц, выступающих в отношениях, регулируемых трудовым правом, в качестве представителей работодателей. Фактически действия указанного представителя определяются не волей собственника, а волей самого представителя, действия которого оцениваются им по своему усмотрению. В сфере труда представитель работодателя – юридического лица самостоятельно осуществляет права и исполняет обязанности работодателя, в том числе формирует отношения с работниками (заключает трудовые и коллективные договоры) в интересах представляемого юридического лица.

Д. Н. Николичев считает, что представительство единоличным органом управления, как в целом представительство в гражданском праве, характеризуется полным замещением представляемого представителем в процессе совершения тех или иных юридических действий.

Между тем двойственный статус руководителя организации – единоличного органа управления порождает целый ряд проблем и противоречий, конкурирующих норм в трудовом и гражданском законодательстве. Последние изменения гражданского законодательства, связанные с внесением в Гражданский кодекс РФ гл. 4 в новой редакции, ставят новые вопросы в давнем споре об отраслевой принадлежности отношений, связывающих наемного руководителя с представляемым им же юридическим лицом.

Часть 4 ст. 53 ГК РФ теперь гласит: «Отношения между юридическим лицом и лицами, входящими в состав его органов, регулируются настоящим Кодексом и принятыми в соответствии с ним законами о юридических лицах». С другой стороны, ТК РФ не только относит руководителя к числу работников, с которыми заключается трудовой договор и на которых распространяется трудовое законодательство, но и, согласно ст. 273, устанавливает особенности регулирования труда руководителей – единоличных органов управления юридическими лицами. Кроме того, ст. 15 ТК РФ в новой редакции запрещает заключение гражданско-правового договора, регулирующего отношения между работником и работодателем, предметом которого является трудовая функция. Мало того, с 1 января 2015 г. Кодекс РФ об административных правонарушениях в ст. 5.27 устанавливает административную ответственность за заключение гражданско-правового договора, фактически регулирующего трудовые отношения между работником и работодателем.

Поскольку указанные кодексы обладают одинаковой юридической силой, то конкуренция содержащихся в них норм скорее означает, что предметом регулирования в каждом отдельном случае являются различные правоотношения между однородными субъектами. Трудовое законодательство регулирует отношения по применению наемного труда руководителя (трудовое отношение, признаки которого определены в ст. 15 ТК РФ), гражданское – корпоративные отношения между единоличным органом управления и юридическим лицом, им представляемым и управляемым.

Подобное разграничение предметов регулирования как будто находится на поверхности, но отнюдь не расставляет точки над «i». Дело в том, что трудовая функция руководителя заключается в руководстве «производственно-хозяйственной, финансово-экономической деятельностью предприятия» и организации его работы. А регулирование отношений, связанных с управлением корпоративными организациями (корпоративные отношения), регулируются гражданским законодательством согласно ст. 2 ГК РФ. Именно фактическое совпадение объекта трудового отношения с участием руководителя – работника с предметом гражданского права и порождает научную полемику и конкуренцию норм гражданского и трудового права в рассматриваемом вопросе. Это диалектическое единство и борьба противоположностей делают практически неразрешимой задачу определения первенства значений управленческой деятельности наемного руководителя. Кто он в первую очередь? Представитель, обязанный действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно, или работник, в чью трудовую функцию входят эффективная организация деятельности и управление юридическим лицом? Однозначный ответ на такой вопрос едва ли возможен. С точки зрения участников, учредителей юридического лица, руководитель – прежде всего уполномоченный ими единоличный орган управления юридическим лицом. Для самого же руководителя его работа – профессиональная деятельность, приносящая трудовой доход, которая не носит самостоятельного характера, поскольку осуществляется под контролем нанявших его лиц.

Итак, изменения ТК РФ и КоАП ужесточают требования к надлежащему заключению трудового договора и исключают злоупотребления в связи с желанием работодателей вывести отдельных работников из сферы действия трудового законодательства. Последовавшие за ними изменения ст. 53 ГК РФ вряд ли меняют правила оформления отношений с единоличным органом управления юридическим лицом посредством трудового договора в подавляющем большинстве случаев. Тем не менее можно говорить о некоторых изменениях в подходах к регулированию отдельных элементов правоотношений, связывающих руководителей и представляемых ими юридических лиц, а также участников и учредителей последних. Это прежде всего касается такого элемента их правового статуса, как ответственность.

Статья 277 ТК РФ в последней редакции 2006 г. устанавливает особенности регулирования материальной ответственности руководителя, тем самым утверждая, что как работник он может быть привлечен к материальной ответственности за вред, причиненный имуществу работодателя. Следовательно, согласно ТК РФ, на руководителя распространяются общие нормы о материальной ответственности работника. В качестве специальных правил (изъятий из общего правила) та же статья определяет, что «в случаях, предусмотренных федеральными законами, руководитель организации возмещает организации убытки, причиненные его виновными действиями. При этом расчет убытков осуществляется в соответствии с нормами, предусмотренными гражданским законодательством». Это норма до последнего времени неоднократно критиковалась различными авторами. Основная критика заключалась в том, что в данной ситуации логичнее представлялось бы установление трудовым законодательством изъятия из общих правил определения размера материальной ответственности с включением в сумму ущерба упущенной выгоды, а не субсидиарное применение норм гражданского права. Тем более что на практике выявление особых случаев, «предусмотренных законом», может стать дополнительным источником путаницы и причиной нарушения прав стороны трудового отношения.

До последнего времени применение к расчетам убытков, причиненных руководителем, норм гражданского законодательства, действительно, было связано с применением специальных норм отдельных федеральных законов. Таких, например, как федеральные законы «О некоммерческих организациях» (ст. 13), «Об акционерных обществах» (ст. 71), «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» (ст. 25), «Об обществах с ограниченной ответственностью» (ст. 44), «О коммерческой тайне» (ст. 11), «Об автономных учреждениях» (ст. 15, 17), «О кредитной кооперации» (ст. 22), «О хозяйственных партнерствах» (ст. 19, 22), «О взаимном страховании» (ст. 21), «О жилищных накопительных кооперативах» (ст. 46). Несмотря на то, что количество таких законов постепенно росло, все-таки исключения не становились общим правилом, поскольку при привлечении к полной материальной ответственности следовало указать закон, который предусматривает такую ответственность.

Ситуация, на наш взгляд, изменилась в связи с вступлением в силу ст. 56.1 ГК РФ. Теперь руководитель обязан «возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу». Он «несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей» действовал «недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску».

Таким образом, ГК РФ провозглашает в качестве общего правила гражданско-правовую, имущественную ответственность единоличного органа управления юридическим лицом за убытки, причиненные ненадлежащим выполнением фактически трудовой функции.

Исходя из процитированных норм ГК РФ, за ущерб, причиненный неквалифицированным и некачественным (неэффективным по субъективным причинам) руководством, наступает гражданско-правовая ответственность руководителя как ключевой фигуры корпоративных отношений. Справедливость такого вывода подтверждается и сложившейся судебной практикой, устанавливающей приоритет применения гражданского законодательства к ответственности руководителя.

Возникает вопрос: возможна ли вообще материальная ответственность руководителя? Поскольку в сфере обеспечения исполнения руководителем трудовых обязанностей приоритетной становится имущественная ответственность, то материальная в лучшем случае может рассматриваться как исключение. Если наемным руководителем будет причинен материальный вред имуществу работодателя не в связи с осуществлением функций управления, то возможно применение к нему норм материальной ответственности. Например, если он по неосторожности испортит имущество, предоставленное для организации его труда, то его следует привлечь в материальной ответственности. Но в этом случае представляется несправедливым правило ст. 277 ТК РФ о полной материальной ответственности (вместо ограниченной, которая в аналогичном случае применялась бы к обычному работнику). Представляется, что правило о полной материальной ответственности руководителя было введено в ТК РФ как мера, усиливающая индивидуальную ответственность именно при осуществлении руководителем управленческой функции. Но коль скоро в этом случае правилом становится привлечение его к гражданско-правовой ответственности, то полная материальная ответственность в других ситуациях, без учета формы вины и других обстоятельств, ее смягчающих, является несправедливой и излишней.

Поэтому считаем, что ст. 277 ТК РФ следовало бы исключить из ТК РФ. С другой стороны, ч. 4 ст. 53 ГК РФ требует уточнения в части того, какие именно отношения между юридическим лицом и лицами, входящими в состав его органов, включая наемных руководителей, регулируются (или не регулируются) гражданским законодательством.

Еще один из возможных представителей работодателя – юридического лица предусмотрен Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)». В случае открытия конкурсного производства или введения внешнего управления, когда руководитель организации-должника отстраняется от управления, а также прекращаются полномочия иных органов управления организации, представителем работодателя становится внешний или конкурсный управляющий. По этому вопросу существует судебная практика, признающая управляющего представителем работодателя по закону.

Согласно ч. 6 ст. 20 ТК РФ, «права и обязанности работодателя в трудовых отношениях осуществляются: физическим лицом, являющимся работодателем». То е работодатель – физическое лицо свои полномочия осуществляет самостоятельно.

Представитель работодателя – физического лица в ст. 20 ТК РФ упоминается лишь в отношении физических лиц, не обладающих полной дееспособностью, но имеющих ограниченные права на заключение трудовых договоров с работниками.

В ч. 11 ст. 20 ТК РФ в качестве законных представителей работодателей – физических лиц, являющихся несовершеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет, недееспособными или ограниченно дееспособными (на основании решения суда или по возрасту в силу закона), названы родители, опекуны, попечители.

Разработка теории законных представителей несовершеннолетних, а также лиц, признанных судом недееспособными или ограниченно дееспособными, достаточно активно проводилась и продолжает проводиться представителями наук гражданского и семейного права, гражданского и уголовного процесса.

Родители и попечители несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет (за исключением несовершеннолетних, приобретших гражданскую дееспособность в полном объеме) могут письменно санкционировать заключение трудовых договоров с работниками при наличии у детей собственных заработка, стипендии, иных доходов.

Согласие попечителя также является условием заключения трудового договора работодателем – физическим лицом, признанным судом ограниченно дееспособным.

Представляется, что в этих случаях законные представители лишь обеспечивают защиту прав и законных интересов представляемых работодателей, но своими действиями не приобретают для них прав и обязанностей и не становятся участниками собственно трудового отношения (хотя и санкционируют его возникновение). При этом с точки зрения гражданско-правового представительства, по мнению Л. Ю. Михеевой, попечители представителями не являются, поскольку только дают согласие на совершение сделки и оказывают содействие в осуществлении прав и выполнении обязанностей. В доктрине гражданского права еще с конца ХIХ века к попечителям применялся термин «юридическое соучастие» – в отличие от представительства, так называемое «вмешательство одного лица при совершении сделки другим». С другой стороны, здесь интересна гражданско-процессуальная доктрина, согласно которой для судебного представительства характерно не замещение одного субъекта другим, а присоединение к правоспособности и (или) дееспособности представляемого дееспособности представителя. Кроме гражданско-процессуального законодательства, попечитель как представитель рассматривается административным и уголовно-процессуальным законодательством. Это замечание не означает, что, по аналогии с названным подходом, законный представитель работодателя с пороком воли становится наравне с ним субъектом трудового правоотношения. Но отдельные авторы отмечают, что законного представителя можно рассматривать как нетипичный субъект трудового права, который участвует в связанных с трудовым договором правоотношениях.

Опекуны недееспособных лиц, имеющих самостоятельный доход, достигших возраста 18 лет, могут заключать трудовые договоры с работниками в целях личного обслуживания этих физических лиц и помощи им по ведению домашнего хозяйства. Эти законные представители в рассматриваемом случае своими действиями порождают трудовые отношения (а значит, права и обязанности представляемого лица), но стороной такого трудового отношения не становятся. В связи с этим возникает ряд вопросов. Недееспособное лицо может воспользоваться услугами нанятого работника, но вряд ли в состоянии самостоятельно реализовать большую часть своих работодательских прав и обязанностей в связи с невосполнимым пороком воли. Фактически за него эти полномочия будет осуществлять опекун. Единственное, что такого работодателя характеризует как работодателя, так это происхождение средств на производство выплаты заработной платы нанятому работнику. Представляется, что предлагаемая ч. 9 ст. 20 ТК РФ юридическая конструкция не является жизнеспособной. Для работника было бы более предпочтительным, если бы с ним заключало трудовой договор дееспособное лицо, например опекун недееспособного с целью ухода за последним. В этом случае опекун становился бы полноценным участником трудового отношения, работодателем, и работник имел бы весь определенный законом арсенал средств защиты своих прав от возможных правонарушений со стороны полностью дееспособного работодателя. Вопрос возмещения затрат опекуна по организации постороннего ухода за недееспособным лицом тоже вполне решаем согласно нормам гражданского законодательства.

Установление законодательной возможности заключения трудового договора в качестве работодателя недееспособным лицом, вероятно, связано с рецепцией нормы ст. 29 Гражданского кодекса РФ, предусматривающей в ч. 2 заключение сделок от имени недееспособного лица опекуном. Однако законодатель не учел, что трудовой договор не равнозначен гражданско-правовой сделке. Действительно, в случае гражданско-правовой сделки, совершенной опекуном от имени недееспособного лица, важно, что имущественные и личные неимущественные права возникают именно у представляемого. Например, он приобретает право собственности или иное вещное право на определенное имущество. Трудовой же договор невозможно свести к обычной сделке. Он регулирует отношения, которым свойственны не только частные, но и публичные начала. Важными элементами этих отношений являются их личный характер, подчиненное положение работника, его обязанность подчиняться работодателю и соблюдать дисциплину труда. Именно властно-подчиненный характер трудовых отношений делает актуальным вопрос адекватности обеих сторон, отсутствия у них пороков воли. Воспринятый из гражданского права подход в рассматриваемой части явно не годится для трудового законодательства. С одной стороны, работник, находясь в подчинении работодателя, являющегося недееспособным, не может выполнять его требования в силу разумности и собственной адекватности. С другой стороны, может быть затруднен процесс защиты нарушенных прав работника, хотя бы потому, что опекун, не является стороной договора, а требования относительно указаний в трудовом договоре его персональных данных, в том числе о месте жительства, законом не установлены. То есть при физическом наличии ответчика неизвестно, к кому фактически предъявлять требования об устранении нарушения трудовых прав. Кроме того, привлекает внимание несимметричность в правовом регулировании участия недееспособных лиц в трудовых отношениях: признанный в установленном порядке недееспособным гражданин может выступать в качестве работодателем, но быть работником не может. Государство по-прежнему смотрит на труд недееспособных как на один из методов терапии. Это отчасти можно понять, поскольку разрешить опекунам заключать от имени таких лиц трудовые договоры в качестве работников – во многом создание условий для злоупотреблений со стороны опекунов и путь к серьезным проблемам в сфере охраны труда. Но смысл признавать за недееспособными право на заключение трудового договора тем более не понятен, коль скоро в обязанности опекунов входит не только представительство, но и защита их прав, в том числе обеспечение необходимых условий жизни. Такой вывод вытекает из межотраслевого характера законного представительства отдельных категорий физических лиц. В частности, Д. Г. Попова справедливо отмечает, что конструкция представительства уместна, если происходит непосредственная реализация того или иного материального или процессуального права. Если же «действиями законного представителя создается предпосылка для реализации принадлежащего несовершеннолетнему права или действия законного представителя имеют самостоятельное правовое значение, они должны осуществляться законным представителем от собственного имени как носителем специального правового статуса».

Следовательно, полномочия законных представителей работодателей – физических лиц из числа несовершеннолетних, ограниченно дееспособных и недееспособных при заключении трудового договора являются производными от их полномочий семейного и гражданско-правового характера. Вместе с тем функции законного представительства несовершеннолетних и ограниченно дееспособных работодателей коренным образом отличаются от функций гражданско-правового представительства. Целью гражданско-правового представительства является сделка, при этом представитель полностью замещает представляемое лицо. Целью законного представителя рассматриваемых работодателей в трудовом праве является защита прав и интересов представляемого с одной стороны и создание дополнительных гарантий для работников таких работодателей с другой. Исключение в трудоправовом представительстве составляют, пожалуй, опекуны недееспособных работодателей, они выступают от имени работодателя – недееспособного лица. Но вот возникновение у работодателя – недееспособного лица трудовых прав и обязанностей скорее является фикцией, поскольку они реализуются тоже исключительно опекуном – законным представителем.

Участие законного представителя в заключении трудового договора с работодателем с пороком воли создает дополнительные гарантии прав работников, поскольку законные представители указанных работодателей несут дополнительную ответственность по их обязательствам, вытекающим из трудовых отношений, включая обязательства по выплате заработной платы (ч. 11 ст. 20 ТК РФ). Что представляет собой дополнительная ответственность, закон не поясняет. Возможно, речь идет об известной из гражданского права субсидиарной ответственности, которая определяется ст. 399 Гражданского кодекса РФ. Поэтому представляется, что законный представитель обязан выплатить, например, заработную плату работнику несовершеннолетнего работодателя, работодателя недееспособного или с ограниченной дееспособностью в случае, если работодатель отказывается или не способен произвести оплату. Но Трудовой кодекс никак не определяет период, в течение которого невыполнение обязательств (по той же заработной плате) приводит к предъявлению требований по выплате к законному представителю рассматриваемых работодателей. Применение же аналогии норм ГК в части определения временного промежутка через «разумный срок» вряд ли можно признать подходящим с точки зрения системы и метода правового регулирования трудовых отношений. Поэтому, на наш взгляд, ч. 11 ст. 20 ТК РФ следует дополнить нормой следующего содержания: «На законных представителей, опекунов, попечителей дополнительная ответственность за несвоевременную выплату заработной платы возлагается в случае ее задержки более чем на 15 дней».

Еще менее вразумительным представляется реализация гипотетической возможности потребовать от законного представителя выполнения других, в том числе нематериальных, обязательств работодателя. Таких, например, как предоставлять работу, обусловленную трудовым договором, обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, и многих других. Здесь очевидна необходимость уточнить редакцию ч. 11 ст. 20 ТК РФ, добавив слово «имущественные» к «обязательствам, вытекающим из трудовых отношений».

Получается, что ч. 11 ст. 20 ТК РФ определяет возможность исполнения обязанностей работодателя из числа несовершеннолетних и ограниченно дееспособных граждан, их законными представителями, которые, дав согласие на заключение трудового договора, а в случае с недееспособными гражданами – заключив от их имени трудовой договор, по сути, приняли на себя обязанности работодателя на случай ненадлежащего исполнения этих обязательств последними.

Статья 20 ТК РФ, определяя формы и общие правила восполнения недостающей дееспособности работодателей – физических лиц из числа несовершеннолетних, ограниченно дееспособных и недееспособных, не устанавливает правовые последствия заключения трудового договора с нарушением установленных правил. Они определены п. 11 ч. 1 ст. 77 и ст. 84 ТК РФ. В отличие от гражданского законодательства, трудовой договор, заключенный с нарушением установленных ТК правил, в том числе в отсутствие письменного согласия законного представителя работодателя из числа несовершеннолетних или ограниченно дееспособных, не может быть признан недействительной сделкой. Здесь действуют иные правила: трудовой договор подлежит прекращению в связи с нарушением установленных правил заключения. Это позволяет обеспечить соблюдение права работника на заработную плату и реализацию одного из основных принципов трудового права – запрет принудительного труда, к которому, в частности, ст. 4 ТК РФ относит и вынужденную работу без оплаты.

Отсюда можно сделать вывод о том, что законный представитель работодателя – физического лица с пороком воли одновременно может и замещать собой представляемое лицо (опекуна недееспособного или в случае наступления дополнительной ответственности законного представителя несовершеннолетнего, ограниченно дееспособного и недееспособного), и присоединяться к нему в качестве специального субъекта, содействующего в реализации прав и обеспечивающего защиту прав и интересов представляемого, а также обеспечивая дополнительные гарантии прав наемных работников указанных работодателей. Таким образом, правовое положение законного представителя физического лица, выступающего в качестве работодателя в трудовых отношениях, существенно отличается от его гражданско-правового статуса. Несмотря на сохранение общих системных связей, чей универсальный характер в отношении правосубъектности граждан справедливо отмечает А. Е. Тарасова, законодатель должен учитывать специфику трудоправового регулирования и отказаться в ряде случаев от частноправовых подходов в пользу публично-правовых, поскольку в дополнительной защите в этих отношениях в равной степени нуждаются и работодатели с пороком воли, и их наемные работники. Проблемы соотношения норм о законном представительстве в различных отраслях права, как в частных, так и публичных, не являются новыми. Каждой отрасли права, в том числе трудовому, свойственна своя специфика в регулировании законного представительства.

2.2. Передача (делегирование) полномочий работодателя

Из буквального толкования ч. 6 ст. 20 Трудового кодекса РФ можно сделать следующие выводы.

1. Орган управления юридического лица (организации), в том числе единоличный, осуществляет полномочия работодателя – юридического лица. Отсутствие в определении роли органа управления правовой конструкции «по уполномочиванию» логично, поскольку юридическое лицо самостоятельно осуществить никаких действий не может. Следовательно, единоличный орган управления наделяется полномочиями в соответствии с уставом, поскольку передать полномочие можно только от того лица, которое этим полномочием не только обладает, но и может осуществлять его самостоятельно. Поэтому, на наш взгляд, в отношении первого руководителя – юридического лица уместно употребление термина «наделение полномочиями» и применение к нему наименования «законный представитель» в этой связи вполне адекватно. Ведь у законного представителя полномочия возникают в силу закона, а не в результате волеизъявления представляемого. Здесь нам могут возразить, указав на то, что полномочия у первого руководителя возникают в связи с избранием (назначением) его на должность собственниками (участниками, учредителями и уполномоченными ими лицами). Но в данном случае решение принимается именно об избрании (назначении) законного представителя, а наделение его полномочиями происходит автоматически в силу закона и на основании устава юридического лица.

Юридическая Зайцева Л.В. Представительство и посредничество в трудовом праве: сравнительно-правовое исследование. Монография

Юридическая Зайцева Л.В. Представительство и посредничество в трудовом праве: сравнительно-правовое исследование. Монография

В предлагаемой монографии рассмотрены особенности представительства и посредничества в отношениях, урегулированных трудовым правом. Оба явления рассматриваются на основе сравнительно-правового анализа. Автором выявлены общие черты и различия представительства и посредничества в отношениях, урегулированных трудовым правом. Представлена подробная характеристика отдельных видов представительства и посредничества как особых правоотношений в сфере наемного труда, а также как видов деятельности, направленных на содействие основным сторонам трудовых и непосредственно связанных с ними правоотношений в осуществлении ими трудовых прав и выполнении трудовых обязанностей, а также защите трудовых прав и законных интересов.<br /> Законодательство приведено по состоянию на июль 2015 г.<br /> Для магистрантов, аспирантов, преподавателей юридических вузов и факультетов, научных и практических работников, интересующихся проблемами трудового права.

Внимание! Авторские права на книгу "Представительство и посредничество в трудовом праве: сравнительно-правовое исследование. Монография" (Зайцева Л.В.) охраняются законодательством!