Теоретические основы предупреждения преступности на современном этапе развития российского общества. Монография

Под ред. Жубрина Р.В.

Возрастное ограничение: 0+ Жанр: Юридическая Издательство: Проспект Дата размещения: 04.07.2016 ISBN: 9785392213795 Язык: Объем текста: 706 стр. Формат: epub

Оглавление

Введение

Раздел 1. Состояние преступности и ее предупреждение на современном этапе развития российского общества

Раздел 2. Особенности предупреждения отдельных видов преступлений

Раздел 3. Меры предупреждения преступности на современном этапе развития российского общества

Авторы

Для бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгу

Раздел 2. Особенности предупреждения отдельных видов преступлений

Глава 1. Предупреждение организованной преступности

§ 1. Общее состояние преступности данного вида

Отнесение организованной преступности к наиболее опасным криминальным явлениям обусловлено ее способностями криминализировать все сферы жизни общества и различных социальных институтов, оказывать активное сопротивление органам правопорядка и усилиям по борьбе с нею.

Криминологами обращалось внимание на то, что организованная преступность представляет собой сложный социальный феномен. Возникнув, она так прочно переплелась с другими социальными институтами и процессами, так прочно вросла в общественную ткань, что с трудом может быть из нее вырвана для изучения.

Сегодня стало очевидно, что криминологии, изучающей преступность и ее конкретные разновидности, уже не под силу познать сущность организованной преступности без использования знаний иных отраслей наук (социологии, социальной психологии и др.). Только комплексный подход выступает надежной методологической основой, предполагающей наиболее глубокое погружение в исследуемую проблематику. На данном обстоятельстве акцентируют внимание многие исследователи. Так, Н. С. Карпов указывает, что весь спектр факторов, что определяют характер и сущность преступности, не может быть предметом какой-то науки, даже такой, как криминология, что в целом изучает преступность. Поэтому, в зависимости от целей и направленности такого многогранного социального явления, его следует изучать в пределах предмета разных наук.

Отвлечение от стереотипов («штампов») и рассмотрение организованной преступности не только как «злокачественной опухоли» современного российского общества довольно часто вводят ученых в соблазн проанализировать и ее «социально полезные» функции. Поиск в этом направлении приводит некоторых криминологов к выводу о том, что организованная преступность, равно как и коррупция — наши неизбежные спутники, и с этим нужно смириться.

Факт существования организованной преступности в нашей стране впервые был подтвержден специалистами в конце 1980-х гг. в опубликованной в «Литературной газете» статье Ю. Щекочихина «Лев прыгнул», основанной на беседе с А. И. Гуровым; обращалось внимание на то, что мафия — не красивый образ, а реальность, с которой столкнулось наше общество. К выводу о существовании в Советском Союзе организованной преступности пришли и научные сотрудники Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности, ВНИИ МВД и Омской высшей школы милиции, осуществлявшие криминологические исследования независимо друг от друга. В дальнейшем, благодаря созданной в 1991 г. Криминологической ассоциации во главе с профессором А. И. Долговой, удалось объединить усилия криминологов разных ведомств и регионов России и направить их силы на более основательное изучение российской организованной преступности.

Проблемам организованной преступности и связанных с ней явлений и процессов был посвящен Международный семинар ООН по вопросам борьбы с преступностью (г. Суздаль, 21–25 октября 1991 г.). В итоговом документе по результатам работы данного форума была предложена следующая дефиниция организованной преступности: «Организованная преступность — это относительно массовая группа устойчивых и управляемых сообществ преступников, занимающихся преступлениями как промыслом и создающих систему защиты от социального контроля с использованием таких противозаконных средств, как насилие, запугивание, коррупция и крупномасштабное хищение».

Позже, в 1998 г., на международной конференции в Варшаве под организованной преступностью было предложено понимать «групповую деятельность трех или более лиц, с иерархическими связями или личными отношениями, позволяющими их главарям извлекать доход или контролировать территории или рынки, внутренние или внешние, посредством насилия, запугивания или коррупции, как для продолжения преступной деятельности, так и для проникновения в легальную экономику».

Попытки дать нормативное определение организованной преступности предпринимались и в других официальных документах. Однако на сегодняшний день следует констатировать отсутствие легального определения организованной преступности не только в национальных, но и в международных правовых актах. Так, в ст. 2 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности разъясняется содержание терминов «организованная преступная группа», «серьезное преступление», «структурно оформленная группа», «имущество», «доходы от преступления», «арест или выемка», «конфискация», «региональная организация экономической интеграции». Понятия «организованная преступность» в данном документе мы не находим.

Бóльшим разнообразием и продуктивностью отличается поиск в направлении определения сущности организованной преступности, проводимый в рамках криминологических исследований. Отметим, что некоторые ученые предпринимают попытки соотнести понятие организованной преступности с положениями международных правовых актов. Так, В. Е. Эминов в разработанной им Концепции борьбы с организованной преступностью в России предлагает понимать под организованной преступностью наиболее опасную форму преступности, включающую совокупность преступлений, совершенных структурно оформленными группами в составе трех или более лиц, существующих в течение определенного периода и действующих согласованно с целью совершения одного или нескольких преступлений или преступлений, признанных таковыми в соответствии с Конвенцией ООН против транснациональной преступности, с тем, чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную выгоду.

По мнению И. В. Годунова, организованная преступность представляет собой негативное социальное явление, складывающееся из организованной преступной деятельности, носящей постоянный характер, в виде совершения множества преступлений на криминально-профессиональной основе в целях криминального обогащения лицами, объединившимися в устойчивые высокоорганизованные законспирированные преступные формирования, действующие самостоятельно или в составе еще более сложной иерархии на региональном, государственном или международном уровне.

В. В. Лунеев считает более целесообразным рассматривать организованную преступность как совокупность хотя и относительных, но взаимосвязанных характеристик, в структуре которых главной является организованность. С этой точки зрения под организованными преступными формированиями, по его мнению, можно понимать устойчивое объединение лиц, в котором имеются (или формируются):

— организатор (руководитель, главарь, пахан, крестный отец) или руководящее ядро;

— определенная иерархическая структура, отделяющая руководство от непосредственных исполнителей;

— более или менее четкое распределение ролей (функций), которые реализуются при выполнении конкретных заданий, обязанностей или в ролевом «должностном» поведении;

— жесткая дисциплина с беспрекословным подчинением по вертикали, основанная на собственных законах и нормах, в том числе на законе молчания;

— система жестких наказаний, вплоть до физического устранения «вероотступников»;

— финансовая база (общак) для решения «общих» задач;

— сбор информации о выгодных и безопасных направлениях преступной деятельности;

— нейтрализация и возможное коррумпирование правоохранительных и иных государственных органов для получения необходимой информации, помощи и защиты;

— профессиональное использование основных государственных и социально-экономических институтов, действующих в стране и мире в целях обеспечения внешней законности своей преступной деятельности;

— распространение устрашающих слухов о своем могуществе, которое приносит преступным организациям больше пользы, чем вреда, так как они деморализуют свидетелей, потерпевших, сотрудников средств массовой информации, правоохранительных органов и поддерживают преступный дух рядовых исполнителей;

— создание такой структуры управления, которая избавляет руководителей от необходимости непосредственной организации или совершения конкретных преступлений;

— совершение любых преступлений при доминирующей мотивации достижения корыстной цели и контроля в какой-то сфере или на какой-то территории для той же наживы и безопасности.

Как видно, характеристика организованной преступности осуществляется В. В. Лунеевым посредством обобщения наиболее типичных признаков организованных преступных формирований, что, безусловно, дает представление и об основных направлениях совершаемой ими общественно опасной деятельности.

С точки зрения Е. В. Топильской, под организованной преступностью следует понимать систему являющихся результатом действия криминогенных и виктимогенных детерминантов проявлений отклоняющегося поведения членов общества в качестве вида преступности. Эти проявления носят умышленный характер и выражаются в создании антисоциальных объединений для извлечения незаконных доходов и в длительном, не ограниченном по срокам участии в деятельности таких объединений, при условии, что достижение цели деятельности обеспечивается аппаратом принуждения, а безопасность деятельности — имеющими антиобщественную подоплеку контактами с представителями органов власти и управления.

Итак, в наиболее обобщенном виде организованная преступность представляется криминологам как негативное социальное явление, характеризующееся сплочением криминальной среды для систематического осуществления преступной деятельности в целях извлечения материальной выгоды, в подавляющем большинстве случаев — сверхприбыли. «Организованная преступность, — пишет Я. И. Гилинский, — выступает прежде всего как предпринимательство, бизнес, индустрия, производство товаров и/или услуг. Ее главной целью является экономическая выгода, прибыль». В этом отношении организованные преступные формирования можно рассматривать «как новую особую форму социальной организации индивидов, имеющих определенные материальные цели и интересы и объединенных противоправным способом их достижения и удовлетворения». Однако конечной целью лиц, вовлеченных в организованную преступность, как показывает опыт системного анализа, выступает эффективное влияние на государственные и общественные институты, обладание политической властью. К такому выводу приходят многие исследователи. Так, В. Д. Ларичев, А. В. Покаместов и В. Ф. Щербаков сходятся во мнении, что помимо получения сверхприбылей (корыстные цели) российская организованная преступность стремится к достижению необходимых государственно-властных полномочий (политические цели) и обеспечению клановых интересов (религиозных, национальных, профессиональных).

Вряд ли есть необходимость в подробном анализе всех существующих определений, тем более что практически все отмеченные характеристики анализируемой разновидности преступности соответствуют действительному положению дел и по-своему отражают ее специфические особенности и общественную опасность.

Несмотря на фактически возросшую опасность и распространенность организованной преступной деятельности, официальные статистические данные за последние 5 лет эти процессы не отражают, о чем свидетельствует ежегодное снижение количества зарегистрированных преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций), уголовные дела и материалы о которых были окончены расследованием либо разрешены в отчетный период.

По данным ГИАЦ МВД России, динамика организованной преступности в России выглядит следующим образом (рис. 1.1.1).

Рис. 1.1.1. Сведения о динамике преступлений, совершенных участниками организованных преступных формирований, уголовные дела и материалы о которых окончены расследованием либо разрешены в отчетном периоде,
и выявленных лиц за их совершение в России, 2000–2014 гг.

В 2014 г. в Российской Федерации было раскрыто 15 116 преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций), что составляет 1,29% от всех раскрытых в стране преступлений.

Моделью наблюдаемой динамики за 2000–2014 гг. является синусоида: равнозамедленное снижение с 2000 до 2002 г. (с 34 231 до 24 716), переходящее в равноускоренный рост до самых высоких показателей за весь наблюдаемый период в 2007 и 2008 гг. (41 046 и 42 615 соответственно), и следующее за этим равнозамедленное снижение до самых низких абсолютных показателей числа преступлений, совершенных организованными преступными формированиями, за весь 15-летний период в 2013 и 2014 гг. (19 544, 15 116).

Следует отметить, что в 2007 и 2008 гг. раскрывалось более 40 тыс. рассматриваемых преступлений, и их доля составляла 2,31–2,49% от общего числа выявленных в стране преступлений. Только за 3 года значение этого показателя упало более чем в два раза: в 2011 г. было раскрыто в 2,17 раза (19 666) меньше преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций), чем в 2008 г. (42 615). И их доля в структуре всех раскрытых преступлений снизилась с 2,49% до 1,50%, что напрямую связано с реорганизацией правоохранительной системы.

По мнению экспертов, результатом ликвидации подразделений ГУБОП в 2008 г. стал развал прежней системы оперативного контроля за лидерами и активными участниками организованных преступных формирований, аппаратная неразбериха, которая резко снизила эффективность работы; полностью оказался потерян наступательный эффект, утрачены работающие механизмы получения, сбора, обработки, хранения, использования оперативной информации.

В период с 2011 по 2013 г. в Российской Федерации раскрывалось около 20 тыс. преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций) в год: в 2011 г. — 19 666, в 2012 г. — 20 012 и в 2013 г. — 19 544. Их удельный вес в структуре всех раскрытых преступлений также был стабилен: 1,50% в 2001 г., 1,60% в 2012 г. и 1,58% в 2013 г.

В 2014 г. было раскрыто почти в три раза (15 116) меньше преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций), чем в 2008 г. (42 615). Как сказано выше, это был самый низкий абсолютный показатель, фиксируемый с 2000 г.

Количество выявленных за совершение исследуемых преступлений участников организованных преступных формирований, последовательно сокращавшееся в 2007–2011 гг. (–1,6%, –12,2%, –7,4%, –12,4%, –13,7%), в 2012–2014 гг. стабилизировалось, а затем стало незначительно возрастать (+0,5%, +5,3%, +1,3%).

Обращает на себя внимание существенная разница между количеством расследованных преступлений, совершенных участниками организованных преступных формирований, и выявленных за их совершение лиц. Данное обстоятельство объясняется тем, что такие преступления всегда совершаются с заранее обдуманным умыслом, поэтому их сложнее выявлять и расследовать, в результате чего каждый участник организованного преступного формирования до разоблачения успевает совершить несколько преступлений.

Исследователями давно отмечено, что удельный вес расследованных преступлений, совершенных участниками организованных преступных формирований, в общем количестве всех расследованных преступлений составляет 2%. Следует только добавить, что этот показатель, оставаясь достаточно стабильным, обычно колеблется в пределах 0,5%.

Еще более стабильным является показатель удельного веса выявленных за совершение преступлений участников организованных преступных формирований в общем числе всех выявленных за совершение преступлений лиц в России — он составляет 1%, а максимальное его колебание было зафиксировано лишь однажды — в 2004 г. он увеличился на 0,2%.

Стабильность статистических показателей удельных весов объясняется сложностью выявления и расследования организованной преступной деятельности организованных преступных формирований, в результате чего правоохранительные органы не способны переработать бóльший объем таких преступлений, чем тот, который отражен в уголовной статистике.

Вместе с тем, обращает на себя внимание, что в 2013–2014 гг. впервые при значительном сокращении числа расследованных преступлений, совершенных организованными преступными формированиями, возросло количество выявленных за их совершение участников таких формирований (табл. 1.1.1).

Такие показатели могут свидетельствовать о выявлении правоохранительными органами организованных преступных формирований на ранних стадиях их образования, когда их участники еще не успевают развернуть преступную деятельность, в результате чего и происходит сокращение числа расследованных преступлений и увеличение количества выявленных за их совершение лиц.

В структуре организованной преступности основную долю традиционно составляют преступления экономической направленности, а также преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств. Вместе с тем динамичность организованной преступности выражается, в том числе, в изменениях, происходящих внутри указанной структуры.

Таблица 1.1.1

Сведения о количестве и удельном весе числа преступлений,
совершенных участниками организованных преступных формирований, уголовные дела и материалы о которых окончены расследованием
либо разрешены в отчетном периоде, и выявленных лиц
за их совершение в России, 2000–2014 гг.

Так, например, в 2014 г. удельный вес преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций), превысил аналогичный показатель преступлений экономической направленности. Если в 2010 г. доля первых составила 27,8%, а вторых — 41,8%, то в 2014 г. сегмент преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, составил 29,7% в структуре организованной преступности, а преступления экономической направленности — лишь 26,3% (табл. 1.1.2).

Преступления экономической направленности совершаются прежде всего в топливно-энергетическом, лесопромышленном комплексах, жилищно-коммунальном хозяйстве, при обороте водных биологических ресурсов. Значительная их часть отнесена к коррупционной направленности. Из коррупционных преступлений, которые совершались организованными группами и преступными сообществами, наиболее распространены: мошенничество, получение взятки, присвоение и растрата.

Таблица 1.1.2

Сведения о количестве наиболее распространенных преступлений,
уголовные дела и материалы о которых окончены расследованием
либо разрешены в отчетном периоде, совершенных участниками
организованных преступных формирований в России, 2010–2014 гг.

Проведенные криминологические исследования показывают, что сокращение удельного веса преступлений экономической направленности, является следствием сопротивления уголовному преследованию со стороны организованных преступников, результатом чего становится переход значительного числа этих преступлений в латентную сферу, а также снижение активности реагирования правоохранительных органов на угрозы экономической безопасности страны.

Повышенный интерес у организованных преступных формирований остается и к кредитно-финансовой сфере. В настоящее время в связи с высокой степенью развития теневого сектора в экономике актуальность приобрела задача выявления и пресечения незаконной деятельности преступных групп, организующих работу так называемых анонимных предприятий (фирм-однодневок). Однако выявление таких преступлений, а также преступлений в сфере незаконной предпринимательской деятельности в последнее время осложнено изменениями уголовного законодательства.

Недостаточно исследованным в настоящее время сегментом организованной преступности, несмотря на серьезность негативных последствий для общества, является «этническая» организованная преступность.

В соответствии с п. «б» ч. 2 Указа Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 г. № 602 «Об обеспечении межнационального согласия» деятельность организованных преступных групп, сформированных по этническому принципу, относится к числу наиболее общественно опасных конфликтогенных факторов, способствующих росту межнациональной напряженности.

Одну из угроз безопасности нашего государства, согласно Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года (утв. Указом Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. № 537), представляет собой активизация трансграничных преступных групп.

Таблица 1.1.3

Сведения о количестве и гражданстве выявленных участников
организованных групп, преступных сообществ
(преступных организаций) в России, 2010–2014 гг.

Современные наблюдения указывают на последовательное увеличение удельного веса организованных преступников из стран дальнего зарубежья в общей массе выявляемых организованных преступников — иностранных граждан и лиц без гражданства. Если в 2010 г. этот показатель составлял 15%, то в 2014 г. — уже 26%. При этом удельный вес выявленных организованных преступников, являющихся гражданами государств СНГ и Балтии, ежегодно сокращается (табл. 1.1.3).

Наибольшее количество преступлений совершается участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций) в Центральном федеральном округе (например, в 2014 г. удельный вес в общем числе преступлений составил 28,2% (4262 из 15 104) и Приволжском федеральном округе — 19,4% (2924 из 15 104). Однако территориальная распространенность организованной преступности также отличается определенной динамичностью.

Например, в период с 2010 по 2013 г. в тройку наиболее выделяющихся по указанному показателю регионов входил Сибирский федеральный округ (в 2013 г. удельный вес преступлений, совершенных в округе участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций), в общем числе преступлений составил 15,3% (2981 из 19 544)), однако в 2014 г. эту позицию занял Северо-Западный федеральный округ (удельный вес совершенных на его территории преступлений составил 12,9% (1944 из 15 104).

Причины подобных изменений заключаются, в том числе, в различиях темпов прироста преступлений, совершаемых организованными преступниками.

Самые низкие по России темпы прироста (снижения) количества преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций) (при соотношении показателей 2014 г. и 2010 г.), отмечаются в таких регионах: Северо-Западный федеральный округ — –4% (1944 и 2024 соответственно), Северо-Кавказский федеральный округ — +1,8% (1495 и 1468), а также Дальневосточный федеральный округ — –19,1% (887 и 1096).

Самые высокие темпы снижения отмечаются в Центральном федеральном округе — –48,8% (4262 и 8332), Южном федеральном округе — –54,1% (578 и 1260), Приволжском федеральном округе — –37,9% (2924 и 4708), Уральском федеральном округе — –46,5% (1021 и 1909), Сибирском федеральном округе — –60,3% (1611 и 4058).

Результаты сопоставления данных за пятилетние периоды 2005–2009 гг. и 2010–2014 гг. свидетельствуют о том, что начиная с 2009 г. наблюдается последовательное снижение показателей реагирования на организованную преступность (рис. 1.1.2). В 2014 г. темпы этого снижения составили 64,5% (с 42 615 преступлений в 2008 г. до 15 116 в 2014 г.).

Рис. 1.1.2. Количество преступлений, уголовные дела и материалы по которым
окончены расследованием либо разрешены, 2005–2014 гг.

Очевидно, что данные официальной статистики свидетельствуют не об уменьшении активности организованных преступных формирований, а о высокой латентности совершаемых ими преступлений, что правомерно рассматривать как результат их активного противодействия деятельности правоохранительных органов, в том числе направленной на раскрытие и расследование преступлений.

Особенно рельефно это выглядит при рассмотрении структуры организованной преступности. Хорошо известно, насколько важна и значима экономическая составляющая для организованной преступности. Поэтому сокращение удельного веса преступлений экономической направленности в структуре наиболее распространенных преступлений, совершенных участниками организованных преступных формирований, уголовные дела и материалы о которых окончены расследованием либо разрешены (табл. 1.1.2), не может оцениваться как «выдавливание» организованной преступности из экономической сферы, а скорее означает «сдачу позиций» федеральными органами исполнительной власти, призванными обеспечивать экономическую безопасность страны.

В настоящее время отмечается рост общественной опасности организованной преступной деятельности, в том числе противодействия расследованию совершаемых в рамках ее осуществления преступлений, а также расширение арсенала способов такого противодействия.

Наглядным и убедительным свидетельством этого является практика уголовно-правовой защиты деятельности судов и органов следствия в соответствии с положениями гл. 31 УК РФ. По статистическим данным ГИАЦ МВД России, преступления, предусмотренные в этой главе, регистрируются крайне редко и остаются на протяжении последних лет практически на одном уровне (табл. 1.1.4).

Таблица 1.1.4

Динамика количества зарегистрированных преступлений,
предусмотренных ст. 294, 295, 317 УК РФ, и числа выявленных лиц,
их совершивших, 2009–2014 гг.

В то же время, по данным Управления по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, только за период с 2009 по 2012 г. практически в 2,5 раза увеличилось количество фактов реализации мер обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства в соответствии с Федеральным законом № 119-ФЗ от 20 августа 2004 г. «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» (с 2690 в 2009 г. до 5632 в 2012 г.), и в соответствии с Федеральным законом № 45-ФЗ от 20 апреля 1995 г. «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» (с 648 в 2009 г. до 1553 в 2012 г.).

Это свидетельствует о всё большем распространении противодействия расследованию преступлений и его возрастающей общественной опасности, а соответственно, о необходимости более основательной разработки проблем его выявления и преодоления.

Организованное сопротивление борьбе с преступностью — последствие самодетерминации организованной преступности, которое обусловливает активное участие определенной части общества в противодействии не только раскрытию и расследованию отдельных преступлений, но и в целом деятельности правоохранительных органов. Это крайне негативно сказывается на состоянии законности и правопорядка и в целом на криминальной ситуации в стране.

Наблюдения за период с 2000 по 2013 г. свидетельствуют об опасных тенденциях в структуре преступности против профессиональных участников уголовного судопроизводства в большинстве субъектов СКФО.

Наглядным подтверждением существования организованного сопротивления борьбе с преступностью является ежегодное сокращение количества преступлений, уголовные дела о которых направлены в суд в порядке ст. 222 УПК РФ, и значительный в сравнении с ним рост массива преступлений прошлых лет и снятых с учета преступлений, уголовные дела по которым прекращены по реабилитирующим основаниям (рис. 1.1.3).

Рис. 1.1.3. Сведения о результатах борьбы с организованной преступностью
в 2008–2013 гг. (сведения о преступлениях прошлых лет и снятых с учета преступлениях) (Ф. 582, 586 ГИАЦ МВД)

Особенно заметно ситуация усугубилась в последние 3 года, указанных на рисунке, когда по этому критерию можно было оценивать уровень сопротивления правоохранительной деятельности как самый высокий. На одно раскрытое преступление приходилось семь преступлений прошлых лет и снятых с учета преступлений, уголовные дела по которым прекращены по реабилитирующим основаниям, в том числе два преступления, уголовные дела по которым прекращены за отсутствием события либо состава преступления.

Проведенные в этой области исследования показали, что снижение результативности деятельности правоохранительных органов, осуществляющих уголовное преследование за организованную преступную деятельность, в значительной степени определялось способностью организованных преступников блокировать реакцию государства, его правоохранительный потенциал и противодействовать осуществлению правосудия.

К числу основных универсальных приемов страхования криминальных рисков, предпринимаемых организованной преступностью по обеспечению собственной безопасности и противодействию правоохранительным органам, относится установление широких коррупционных связей в законодательных, судебных, исполнительных, а также правоохранительных органах.

Изучение данных уголовной статистики, а также практики привлечения к уголовной ответственности участников организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций) позволяет сделать вывод о том, что причины приведенной тенденции заключаются, в том числе, в принципиальных недостатках деятельности правоохранительных органов по борьбе с организованной преступностью, допускаемых при осуществлении как предварительного следствия, так и оперативно-разыскной деятельности.

Наглядным примером в этом отношении является отсутствие привлеченных к уголовной ответственности лиц, занимающих высшее положение в преступной иерархии, и иных лидеров криминальной среды: за период 2010–2013 гг. по ч. 4 ст. 210 УК РФ (введена Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации») не осуждено ни одно лицо (форма № 10-а «Отчет о числе осужденных по всем составам преступлений Уголовного кодекса Российской Федерации» Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации).

Изучение российского и зарубежного опыта показывает, что борьба с организованной преступностью имеет наибольшую эффективность, когда процесс доказывания основан на использовании результатов оперативно-разыскной деятельности, отвечающих установленным законом требованиям. Не в последнюю очередь это обусловлено высоким уровнем сопротивления уголовному преследованию со стороны организованных преступников, которое является обязательным элементом их преступной деятельности. В таких условиях сбор соответствующих сведений об обстоятельствах, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, преимущественно следственным путем, как по иным категориям уголовных дел, малоперспективен.

Недостаточно полное и бессистемное проведение оперативно-разыскных мероприятий по пресечению и раскрытию преступлений, совершаемых организованными преступниками, приводит к возникновению сложностей при судебном рассмотрении уголовных дел данной категории, особенно связанных с отсутствием доказательств, подтверждающих обоснованность предъявленного обвинения.

Так, в частности, возникают трудности в установлении взаимосвязи между самостоятельно действующими организованными группами, входящими в состав преступного сообщества (преступной организации), и их членами между собой. Зачастую в ходе предварительного следствия большее внимание уделяется доказыванию отдельных эпизодов преступной деятельности, а не установлению всех признаков преступного сообщества (преступной организации). В таких случаях лица, осуществляющие координацию преступных действий, создание устойчивых связей между различными самостоятельно действующими организованными группами и иные действия, в том числе с использованием своего влияния на участников организованных групп, избегают уголовной ответственности.

Наиболее очевидный характер имеющиеся недостатки приобретают, когда уголовное дело рассматривается судом с участием присяжных заседателей.

Так, например, согласно приговору Московского городского суда от 16 сентября 2013 г. установлено, что вердиктом коллегии присяжных заседателей признано недоказанным, что не позднее 6 февраля 2011 г. в Республике Дагестан из нескольких установленных и неустановленных лиц была создана организация для получения постоянного дохода от изготовления в целях реализации поддельных банковских билетов Центрального Банка Российской Федерации номиналом 500 руб., а также реализации заведомо поддельных банковских билетов Центрального Банка Российской Федерации номиналом 500 и 1000 руб., а также реализации заведомо поддельных денежных знаков ФРС США номиналом 100 долл. в различных субъектах Российской Федерации.

Присяжные заседатели дали отрицательный ответ на основной вопрос, указанный в п. 1. ч. 1 ст. 339 УПК РФ, признав недоказанным, что деяние, заключающееся в создании и осуществлении деятельности организации по изготовлению с целью реализации поддельных банковских билетов ЦБ РФ, а также и реализации таковых, имело место.

В этой связи У. был оправдан по ч. 1 ст. 210 УК РФ, а Р., Л., А., К., Т., Г., З. по ч. 2 ст. 210 УК РФ по основаниям, указанным в п. 1 и 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, то есть в связи с вынесением в отношении подсудимых оправдательного вердикта за неустановлением события преступления.

Распространенным недостатком является отсутствие достаточных сведений о признаках структурных подразделений преступных сообществ (преступных организаций). Отсутствуют сведения о руководителях организованных групп, признаках устойчивости, взаимоотношениях между членами каждой группы, а также о том, в чем именно выражалась организованность.

Так, например, в приговоре Санкт-Петербургского городского суда от 4 июня 2012 г. указано, что простое перечисление фамилий лиц, которые совместно совершали определенные преступления, и указание на то, что они образовывали отдельную организованную группу, не может рассматриваться в качестве описания «организованной группы», которое позволило бы сформулировать вопросы присяжным заседателям, описав в них, в соответствии с законом, признаки организованной группы без юридических терминов. Наличие соподчиненности и разделение функций между соучастниками не может квалифицироваться как структурированное преступное сообщество (преступная организация).

Вызывает определенные опасения вероятность применения организованными преступниками действий, направленных на воспрепятствование уголовному преследованию на этапе рассмотрения уголовного дела в суде.

Так, рассмотрение коллегией присяжных заседателей особо тяжких преступлений, связанных с гибелью многочисленного числа граждан, причинением крупного имущественного ущерба, посягающих на общественную безопасность, зачастую завершается вынесением мягких и даже оправдательных приговоров. Оправданными или заслуживающими снисхождения признаются организаторы, руководители и члены преступных сообществ (преступных организаций), банд, несмотря на то, что их виновность в совершении инкриминируемых деяний была неопровержимо доказана.

§ 2. Факторы, способствующие указанным преступлениям

За последние 20–25 лет организованная преступность стала одним из значимых дестабилизирующих факторов общественной жизни в России. Она определяет характер и направленность экономических процессов, формирует политический истеблишмент, через коррупционные и лоббистские механизмы создает необходимую ей правовую и административную базу, негативно воздействует на формирование общественного сознания, создает и активно внедряет свои моральные ценности и нравственные устои. Успешное противодействие данному негативному социальному явлению невозможно без изучения его исторических предпосылок и современных детерминантов.

При исследовании происхождения организованной преступности представляется продуктивным использовать предложенный в науке метод анализа множественности причин. Согласно данному методу низший уровень — психологический (индивидуальный) — позволяет изучить психологические причины совершения преступления конкретными людьми. Общей причиной преступного поведения на индивидуальном уровне является недостаточная социализация личности (слабая адаптированность к условиям общественной жизни и др.). На втором уровне — социальном — в качестве причин рассматриваются пороки и недостатки общественного бытия, т. е. социальные, экономические, политические и духовные явления, которые вызывают преступность, их взаимосвязь и взаимную обусловленность. Эти явления влияют на формирование личности будущего преступника, мотивацию его поступков и реализацию его умысла. Еще более высокий уровень — глобальный. Здесь рассматриваются причины негативных явлений в современном мире в целом. В определенном смысле этот уровень можно назвать и философским, ибо только при учете общемировых процессов в целом имеют смысл суждения о природе и причинах преступности в прошлом, настоящем и будущем.

Конечно, такое разделение на уровни весьма условно. В частности, прав Ю. М. Антонян, полагающий, что психологические, а точнее, социально-психологические явления и процессы возникают на любой плоскости функционирования общества, в том числе с пороками и недостатками всей общественной системы, имеющими криминогенное значение.

Следует согласиться с точкой зрения ряда ученых, согласно которой феномен организованной преступности стал заметен на фоне общего роста преступности, который произошел в результате масштабного экономического кризиса в начале 1990-х гг., ослабления управленческой и правоохранительной функции государства, утраты большинством граждан жизненных ориентиров и связанного с этим обострения чувства социальной неустроенности и незащищенности, деформации общественной нравственности, правового нигилизма, а также межнациональных конфликтов, возникших на территории бывшего СССР.

Однако зарождение организованной преступности в нашей стране произошло гораздо раньше, в результате достаточно длительного развития процессов в экономической, социальной и идеологической сферах. Нельзя не согласиться с тем, что организованная преступность — это в первую очередь социально-экономическое явление. При этом ее возникновение было связано с развитием групповой преступности, ее определенной трансформацией, что также вполне закономерно, поскольку групповая преступность только тогда приобретает характер организованности, когда в ее структуре появляются признаки экономической деятельности, т. е. планомерного извлечения прибыли на основе присвоения прибавочной стоимости.

В нынешнем виде организованная преступность начала формироваться в СССР в 1960-е гг. на базе легальных хозяйственных структур (в торговле, сбытовых и заготовительных организациях, кооперации, отдельных промышленных предприятиях и др.). Она неразрывно связана с издержками хозяйственного механизма административно-командной системы, порожденной ею теневой экономикой. В этом проявляется своеобразие нашей, доморощенной организованной преступности и ее отличие от западной, генезис которой в большинстве случаев обусловливался потребностями определенной части населения в запрещенных законом товарах и услугах. Например, в США организованная преступность зародилась и укрепила свои позиции во времена «сухого закона» (1920–1933 гг.), запрещавшего производство и продажу спиртных напитков.

Развитие организованной преступности в СССР началось с перекачки значительной части денежных средств из госбюджета в частные руки. Способов было много, но основной — создание подпольных цехов и даже фабрик дельцами, незаконно использовавшими сырьевые ресурсы страны. Появились «цеховики» — «воротилы теневой экономики», наживавшие в условиях повсеместного дефицита товаров народного потребления большие состояния. Естественно, для более эффективной и безопасной деятельности им были необходимы связи с чиновниками государственного и партийного аппарата. Со временем произошло сращивание хозяйственной и общеуголовной преступности: «цеховики» были вынуждены объединиться с представителями криминалитета, обещавшими обеспечить им безопасность. На поддержание коррумпированных связей и охранные услуги уходила значительная часть извлекаемой прибыли, но эти расходы были и по сей день остаются неизбежными для отлаженного механизма преступной деятельности.

Как объясняют это явление Е. Б. Галкин и А. П. Хмель, на определенном этапе формирования организованная преступность, а точнее ее высшие эшелоны, стали готовы на приемлемых условиях возложить на себя обеспечение некриминальных элементов жизнедеятельности преступника. В результате «паритетной» сделки такого рода одна сторона с риском ответственности освобождает себя от целого ряда забот за отчисляемую долю преступно нажитого, другая — почти без всякого риска наказания (исполняются все-таки некриминальные элементы) не безвозмездно опекает исполнителя конкретного криминального деяния. В этом качестве она выступает как профсоюзная бюрократия в преступной среде.

И все-таки возникновение и укрепление позиций организованной преступности в нашей стране нельзя связывать только с экономическими детерминантами. Вспомним, например, такой феномен социалистических времен как подростковые группировки криминальной направленности, в которые была вовлечена значительная часть молодого населения ряда городов (Казани, Набережных Челнов и др.). Эти социальные процессы явились результатом в большей степени непродуманной молодежной политики, низкого уровня профилактической, в том числе культурно-воспитательной работы, слабо регулируемой миграции сельского населения в города. В качестве примера можно привести казанскую банду «Тяп–ляп», в состав которой входили преимущественно маргинальные слои населения из числа молодежи, проживающей в жилом микрорайоне Казанского завода «Теплоконтроль». Большую часть своего свободного времени молодые люди проводили в спортивном зале, занимаясь боксом, совершали различные правонарушения, основной целью которых было подчинение своему влиянию молодежи других районов. Несмотря на то что данная группировка совершала преступления на протяжении нескольких лет, обезврежена правоохранительными органами она была лишь в 1978 г., после самой массовой и дерзкой акции — вооруженного нападения на жителей Приволжского района г. Казани.

К сожалению, обозначенные проблемы не разрешены в полном объеме и в настоящее время, о чем свидетельствует регистрируемое число несовершеннолетних, вовлеченных в сферу организованной преступной деятельности (ежегодно несовершеннолетними или при их участии совершается свыше 100 тыс. преступлений; примерно треть из них — тяжкие и особо тяжкие).

Интересный факт: у истоков создания ряда наиболее опасных преступных сообществ («Хади Такташ», «Жилка», «29 комплекс») стояли именно подростковые молодежные группировки антиобщественной направленности. Образованные вначале для того, чтобы дать отпор тем, кто приходил на «чужую» территорию из других районов подраться, такие группировки под влиянием своих лидеров со временем перестали «делить асфальт» и начали «зарабатывать» деньги. Наиболее распространенным их «бизнесом» с конца 1980-х гг. становится «рэкет» — вымогательство денег у лиц, занимающихся коммерческой деятельностью, но со временем осваиваются и иные разновидности криминальной деятельности (сбыт наркотиков, похищение людей с целью получения выкупа, заказные убийства и др.).

Криминализация общественных отношений, складывающихся в процессе реформирования социально-политического устройства и экономической деятельности, достигла к концу прошлого столетия предельно высокого уровня. Как отмечалось в Концепции национальной безопасности Российской Федерации, основными факторами, способствующими росту преступности, особенно ее организованных форм, явились серьезные просчеты, допущенные на начальном этапе проведения реформ в экономической, военной, правоохранительной и иных областях государственной деятельности, ослабление системы государственного регулирования и контроля, несовершенство правовой базы и отсутствие сильной государственной политики в социальной сфере, а также снижение духовно-нравственного потенциала общества. Увеличение степени воздействия этой угрозы связывалось с отсутствием эффективной системы социальной профилактики правонарушений, недостаточной правовой и материально-технической обеспеченностью деятельности по предупреждению организованной преступности, оттоком из органов обеспечения правопорядка квалифицированных кадров.

К числу явных просчетов при проведении реформ можно отнести тотальную приватизацию государственного имущества, ваучерный обман всего населения страны при разделе общенародной собственности, массовый обман государством около 100 млн вкладчиков Сбербанка в 1991–1992 гг. Это лишь наиболее известные аферы государственного масштаба эпохи зарождающегося капитализма, ставшие существенным катализатором становления и развития организованной преступности. Воспользовавшись самоустранением государства от управления экономическими процессами, отсутствием валютного и финансового контроля, организованным преступным объединениям с помощью различных мошеннических махинаций удалось сконцентрировать в своих руках крупный финансовый капитал и со временем стать полноправными участниками новых рыночных отношений.

Следствием кризисного состояния экономики явилось увеличение удельного веса населения, живущего за чертой бедности, расслоение общества на узкий круг богатых и преобладающую массу малообеспеченных граждан. Сегодня именно нашей стране принадлежит мировое первенство по социальному расслоению общества (официально разрыв доходов — 15 раз, по экспертным оценкам — 25–28 раз). Стоит ли удивляться, что такая поляризация населения по уровню доходов создает у бедных слоев населения психотравмирующие переживания, что, в свою очередь, приводит к формированию у них антиобщественной установки, выступающей катализатором противоправных действий. Парадоксально, но в целом население страны по сравнению с советскими временами материально обеспечено сегодня лучше, но считает, что живет хуже. Это, по мнению Ю. М. Антоняна, можно объяснить тем, что возросла информированность граждан о том, что можно жить намного лучше, но это для низших слоев недоступно. Отсюда их социальный протест, иногда принимающий форму преступления.

Сегодня в условиях влияния глобального финансового кризиса, вызвавшего безработицу и обострившего другие существующие в социальной сфере проблемы, есть все основания для прогноза ухудшения криминогенной ситуации.

Продолжается эмоциональная и интеллектуальная деградация общества. И связана она далеко не с экономическими проблемами в нашей стране, а с психопатологическими свойствами ее граждан. По утверждению известного казанского психотерапевта, автора концепции психологической безопасности Р. Гариффулина, «как бы сейчас ни поднимали экономику, какие бы средства туда ни вкладывали, наш больной социум будет продолжать “качать” в себя деньги, словно в трубу. Общество приобретает патопсихологические особенности, причем в глобальном масштабе. Социальная апатия, безразличие, эгоизм и неспособность к субъектному, чувственному диалогу достигли опасного уровня».

Размывание и трансформация прежних нравственных принципов привели к утрате моральных и этических ориентиров, позволяющих оценивать поведение людей как достойное и недостойное. В результате этого произошло смещение ценностных ориентаций определенных слоев населения в сторону криминальной субкультуры, наиболее известные представители которой стали постепенно превращаться в образец для подражания. Состояние ценностно-нормативного вакуума, характерного для переходных и кризисных периодов и состояний в развитии общества, когда старые социальные нормы и ценности перестают действовать, а новые еще не установились, всегда негативно сказывалось на состоянии правопорядка в государстве. Это состояние Э. Дюркгейм называл «аномией». «Аномия, — писал он, — порождает состояние отчаяния и раздражительной усталости, которая может, смотря по обстоятельствам, обратиться против самого субъекта или против других...». Все это в совокупности и толкает многих, в первую очередь молодежь, на путь полной деградации и отчуждения, закрепляет у них сознание безысходности и отсутствия иной альтернативы, кроме преступления. Для большинства представителей низших социальных слоев (подростков из неблагополучных и малообеспеченных семей, безработных и т. д.), криминальная альтернатива — это возможность повышения социального статуса, что и приводит их в криминальные объединения. С точки зрения существующих стандартов успеха, материальное положение представителей нижних социальных страт, обреченных на неквалифицированный труд с соответствующим ему низким доходом, не может конкурировать с силой и высоким доходом от организованной преступной деятельности. Обращая внимание на это обстоятельство, И. В. Годунов пишет, что «преступные сообщества не испытывают недостатка в рекрутах, так как обещают молодому пополнению более быстрое и значительное обогащение, чем любые законные пути и методы». Сказанное подтверждает вывод о том, что организованная преступность — это явление социальное, и ее причины коренятся в дисфункциях социального организма.

К одной из форм девиантного поведения с полным правом можно отнести сектантство. Нетрадиционные религиозные концепции привлекают многих людей, ищущих новые формы духовности, смысл жизни, экзотические ощущения и др. Известно, что секты способны выполнять функцию компенсации, предлагая адептам свое, как правило, извращенное, основанное на религиозных догматах, мировоззрение. Вовлеченный в секту человек обречен на полную зависимость от своих духовных наставников и, тем самым, теряет связь с привычной социальной средой. Доведенная до крайности замкнутость сект на своих внутригрупповых интересах, абсолютная отчужденность от интересов государства и общества обусловливают их постепенную трансформацию в криминальные структуры.

Одним из факторов, детерминирующих отклоняющееся (зачастую преступное) поведение людей, продолжает оставаться правовой нигилизм. Многочисленные примеры нарушения закона со стороны государства и должностных лиц самого высокого уровня, частые случаи подмены принципа законности целесообразностью порождают волну аналогичных действий на уровне нижестоящих государственных структур и среди гражданских лиц. Рядовые законопослушные граждане привыкают к такого рода взаимоотношениям с властью и передают свой опыт ближайшему окружению. Одной из форм проявления таких взаимоотношений и связей между государством и обществом является современная организованная преступность, вырастающая из симбиоза уголовного мира, органов власти и управления и стремящаяся подменить регулирующие функции права и государства диктатом противопоставленного обществу частного интереса.

По мнению У. Т. Сайгитова, нравственная ответственность за разрастание организованной преступной деятельности лежит и на отечественных средствах массовой информации, формирующих мировоззрение миллионов россиян. Особо в этом плане следует отметить умелое использование средств массовой информации для формирования у граждан представлений о престижности преступной деятельности, ведущей к обогащению и почету, а также создания мифа о неуязвимости и всесилии мафиозных структур. На этом фоне снижается активность населения в борьбе с правонарушениями, вследствие чего затрудняется проведение оперативно-следственных мероприятий по изобличению виновных лиц. Законопослушные граждане чувствуют себя потенциальными жертвами, опасаясь сотрудничать с правоохранительными органами.

Подводя итог вышесказанному, следует отметить, что комплекс детерминантов организованной преступности весьма разнообразен. На начальном этапе процесс возникновения организованной преступности в СССР обусловливался противоречиями, существующими между законами экономики и административными методами хозяйствования в социалистическом обществе. Социалистический строй с его тотальным вмешательством государства в жизнь общества, жестким контролем партийного аппарата за всеми сферами деятельности граждан неизбежно расширял сферу криминального способа решения возникающих проблем. В это время организованная преступность выступала своеобразной альтернативой рыночным отношениям. При этом деформации, возникшие в результате господства бюрократически централизованной системы управления народным хозяйством (хронический дефицит, искусственность цен, необеспеченность денежной массы товарами и услугами и т. д.), были основой для развития и укрепления позиций организованной преступности.

Смена общественно-экономической формации в нашей стране вызвала небывалый рост преступности, в том числе и ее организованных форм. Помимо экономических факторов на детерминацию организованной преступности в немалой степени оказывают влияние противоречия в социальной и политической сфере, снижение духовно-нравственного потенциала общества. К числу наиболее криминогенных факторов следует отнести ослабление системы государственного регулирования и контроля, сращивание части чиновников государственных органов с представителями организованной преступности и их проникновение в различные властные структуры, несовершенство правовой базы, увеличение имущественной дифференциации населения, рост безработицы и др.

§ 3. Особенности предупреждения организованной преступности

Предупреждение организованной преступности предполагает создание такого механизма, при котором осуществляется целенаправленное воздействие на причины и условия (детерминанты), ее порождающие и способствующие ее развитию. В этом отношении правильно говорить о минимизации влияния организованной преступности на все сферы социальной жизни до уровня, не угрожающего безопасному существованию личности, реализации приоритетных реформ, государственных программ, направленных на обеспечение устойчивого роста уровня жизни граждан и поддержание национальной безопасности. Еще одна важнейшая цель — это установление эффективного социального контроля над организованной преступностью, препятствующего стихийному (непредвиденному) росту ее объемов и общественной опасности, появлению новых видов организованной преступности. В исследованиях социологов в числе главных приоритетных направлений социального контроля организованной преступности отмечается нейтрализация влияния организованных преступных сообществ на общество и государство, а также разрушение механизмов криминальной социализации.

Важнейшим фактором, предопределяющим успех в противодействии организованной преступности, выступает политическая воля руководства страны. История учит нас тому, что реальные успехи в противодействии организованной преступности могут быть достигнуты только при искреннем желании и под непосредственным руководством главы государства. Например, победить в объявленной медельинским картелем войне власти Колумбии смогли только после того, как пост президента страны занял Альфонсо Лопес Мичельсен, согласившийся на предложение США начать совместную широкомасштабную операцию по разгрому колумбийской наркомафии. Встречные предложения главарей медельинского картеля Пабло Эскобара и Фабио Очоа Васкеса правительственным чиновникам получили резкий отпор. После этого южноамериканская республика оказалась наводнена листовками с обещанием от «друзей» награды в 1000–3000 долл. США «каждому убившему полицейского». Тогда за год Колумбия лишилась 2000 стражей порядка. Однако правоохранительным органам все же удалось ликвидировать цитадель колумбийской наркомафии. Пабло Эскобара был убит в перестрелке с полицией, Фабио Очоа Васкес был арестован властями Флориды и приговорен к 20-летнему тюремному заключению.

Указывая на политическую волю руководства всех трех ветвей власти как первооснову борьбы с организованной преступностью, В. Н. Кудрявцев отмечал, что начинать такую борьбу необходимо не снизу, а сверху. «Такие попытки, — писал он, — как известно, делались, но непоследовательно, выборочно, даже снисходительно — очевидно, учитывая какие-то заслуги высокопоставленных коррупционеров-взяточников на государственной службе».

Следует признать, что коррупция в нашей стране приобрела не просто масштабные формы, она стала привычным, обыденным явлением. Являясь неизбежным следствием избыточного администрирования со стороны государства, коррупция по-прежнему серьезно затрудняет нормальное функционирование всех общественных механизмов, препятствует проведению социальных преобразований и повышению эффективности национальной экономики, вызывает в российском обществе тревогу и недоверие к государственным институтам, создает негативный имидж России на международной арене и правомерно рассматривается как одна из угроз безопасности Российской Федерации.

Конечно, побороть в одночасье такую «тяжелую болезнь», какой является коррупция, чрезвычайно сложно даже радикальными средствами. Поэтому в качестве перспективной цели государству необходимо поставить существенное снижение ее уровня.

Как уже было отмечено, характерной особенностью нашего общества продолжает оставаться правовой нигилизм. Предупреждение организованной преступности и коррупции предполагает обязательное избавление от этой «национальной привычки». В этом отношении важно последовательно работать над улучшением законодательства, приводить новые законы в соответствие с современным бытием российского общества и его перспективными планами. Без поддержки большинства населения реализация любого, даже самого прогрессивного закона происходит с большими трудностями. В то же время нужно учитывать тот факт, что никакое, даже самое совершенное законодательство не способно моментально изменить сознание людей. Правовой нигилизм — это своеобразная особенность нашего менталитета, поэтому преодоление его должно начинаться с пересмотра представлений о роли права как регулятора общественных отношений каждым гражданином нашей страны.

В последнее время на разных уровнях много говорится о том, что главным индикатором жизнеспособности системы противодействия преступности выступает оптимизация правоохранительной деятельности, повышение ее эффективности. В связи с этим важно системно и методично наращивать усилия правоохранительных органов, жестко контролируя те сферы, в которые организованная преступность может или пытается проникнуть. Основная роль при этом принадлежит анализу процессов, происходящих в криминальной среде, их прогнозированию. Это подтверждает и зарубежная практика. Так, японские специалисты еще в 1980-е гг. стали выделять следующие направления борьбы с организованной преступностью:

— нарушение организационной структуры преступных группировок. Основной способ борьбы в этом направлении — «изъятие» лидеров, ядра преступной организации, в том числе путем привлечения их к уголовной ответственности за конкретные преступления, что позволяет более эффективно склонять к сотрудничеству рядовых участников, добиваться распада, ликвидации преступного формирования;

— подрыв финансовой базы преступных организаций, противодействие легализации преступных доходов, в частности, при активном использовании налогового законодательства;

— устранение причин и условий, способствующих существованию и функционированию преступных организаций, в том числе проведением социально-экономических мероприятий по сокращению резерва организованной преступности и «сдерживанию политиков», замеченных в связях с представителями организованной преступности.

Российский опыт также подтверждает необходимость разработки стратегии борьбы с организованной преступностью, грамотного сочетания оперативно-разыскных, организационно-тактических и следственных действий, четкого взаимодействия между органами внутренних дел, прокуратуры, судами и др.

В российских условиях необходимо системно воздействовать на процессы, связанные с распространением организованной преступности и вовлечению в нее населения, стремиться к тому, чтобы эти вопросы стали предметом специального государственного регулирования. С сожалением приходится констатировать, что на сегодняшний день не было принято ни одного комплексного документа, содержащего программу борьбы с организованной преступностью. По справедливому утверждению специалистов, это является свидетельством недостаточно серьезного подхода к названной проблеме. Речь идет о разработке государственной концепции противодействия организованной преступности, на что обращалось внимание в последних решениях Совета Безопасности Российской Федерации.

Вместе с тем, в интересах решения стратегических вопросов, корректировки общих взглядов на проблему не менее значима работа «снизу», позволяющая набирать и обобщать опыт, отрабатывать механизмы решения тактических задач предупреждения организованной преступности, важнейшая из которых — оперативно-разыскная профилактика. Анализ действующего законодательства и ведомственных документов дает основание полагать, что этим термином определяется профилактическая деятельность правоохранительных органов, осуществляемая с использованием оперативно-разыскных мероприятий и конфиденциального содействия граждан. Как отмечается в криминалистической литературе, тактически выверенное применение оперативно-разыскных сил и средств позволяет по делам об организованной преступной деятельности своевременно:

а) выявлять латентные преступления;

б) непосредственно указывать на организаторско-преступную деятельность и в этой связи быть использованным в доказывании преступной деятельности организаторов;

в) способствовать тактико-психологическому анализу взаимоотношений в среде лиц, связанных между собой совместной преступной деятельностью, что необходимо для решения многих оперативно-тактических задач;

г) устанавливать лиц, представляющих оперативный интерес, и применять к ним соответствующие меры.

К наиболее важным организационно-управленческим вопросам, требующим первоочередного внимания, следует отнести совершенствование структуры правоохранительных органов. Думается, что проведенные в 2008 г. организационно-штатные мероприятия по реформированию блока криминальной милиции и упразднение Департамента по борьбе с организованной преступностью и терроризмом являются, по существу, ошибочным решением. Не следует забывать, что именно региональным подразделениям по борьбе с организованной преступностью, имевшим высококвалифицированные кадры, обширную аналитическую базу, специальные отряды быстрого реагирования и т. д., удалось обуздать разгул организованной преступности в «лихие девяностые» и проводить серьезную профилактическую работу в отношении лиц, вовлеченных в организованную преступную деятельность. Как правильно отмечает И. В. Годунов, ослабление государственных институтов и структур, в том числе правоохранительных органов и спецслужб, из-за неумелой, подчас безграмотной их реорганизации выступает основной причиной российской организованной преступности.

Согласно Указу Президента Российской Федерации от 1 марта 2011 г. № 248 к полномочиям МВД России относятся выявление, предупреждение, пресечение и расследование тяжких и особо тяжких преступлений, совершенных организованными группами и преступными сообществами, в том числе носящими транснациональный или межрегиональный характер. Очевидно, что данное направление правоохранительной деятельности следует рассматривать как постоянную обособленную функцию государства, для обеспечения которой необходима самостоятельная федеральная служба по борьбе с наиболее опасными видами организованной преступности.

Задачами ее подразделений должны являться:

— проведение мониторинга оперативной обстановки в сфере борьбы с организованной преступностью с привлечением специалистов научных и научно-исследовательских учреждений;

— принятие мер по разобщению организованных групп и преступных сообществ на ранних стадиях формирования путем поиска и свое­временной реализации информации упреждающего характера;

— проведение оперативно-разыскных мероприятий по предупреждению преступлений, отнесенных к их компетенции, в том числе по предупреждению противоправной деятельности участников организованных групп и преступных сообществ;

— осуществление мероприятий по недопущению проникновения представителей организованных групп и преступных сообществ в органы власти;

— разработка и организация проведения специальных операций и оперативно-профилактических мероприятий в сфере борьбы с организованной преступностью;

— выявление при проведении оперативно-разыскных мероприятий причин и условий, способствующих совершению преступлений, принятие в пределах компетенции мер по их устранению, проведение других оперативно-профилактических мероприятий.

В условиях упразднения Департамента по борьбе с организованной преступностью и терроризмом вся формируемая годами аналитическая база может быть безвозвратно потеряна. Поэтому для регистрации и учета данных об организованной преступности в Главном информационно-аналитическом центре МВД России следует создать межведомственный банк данных на региональные, межрегиональные и транснациональные преступные группы и сообщества. Функционирование такого банка данных должно обеспечить «сквозное» информационное сопровождение расследования уголовных дел и проведения профилактических мероприятий в отношении лидеров и активных участников организованных преступных объединений.

Говоря о мерах по предупреждению организованной преступности, нельзя не затронуть вопрос об обеспечении надлежащей защиты потерпевшим, свидетелям и иным участникам уголовного судопроизводства. Резко изменившиеся экономические и социально-политические условия жизни в современном российском обществе привели к эскалации организованной и транснациональной преступной деятельности. Криминальные группы не стесняются в выборе средств и методов, совершают противоправные деяния, сопровождающиеся особой жестокостью и цинизмом. Нередко они действуют открыто и нагло, так как уверены в своей безнаказанности.

Вместе с тем, привлечение указанных лиц к уголовной ответственности зачастую затруднено оказываемым на потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства, а также на членов их семей давлением с целью недопущения реализации их прав и обязанностей при осуществлении правосудия. К добросовестным участникам уголовного судопроизводства все чаще применяются изощренные, тщательно спланированные и умело реализуемые приемы физического и психологического воздействия. Результатом этого стали многочисленные случаи отказа и уклонения потерпевших и свидетелей от участия в уголовном судопроизводстве. Только по официальной статистике, ежегодно в России около 10 млн человек выступают в качестве потерпевших и свидетелей в ходе расследования и рассмотрения уголовных дел по особо тяжким преступлениям. Из них каждый пятый получает угрозы с целью изменения либо отказа от даваемых показаний.

Хочется надеяться, что создание в МВД России специального Управления по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, изменит существующее положение дел. И все же возникают опасения, что без надлежащего финансирования реализация Закона «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» будет серьезно затруднена. Отметим в связи с этим, что, например, в странах Запада на защиту свидетелей выделяются огромные средства. Государство выплачивает им компенсации за физический и моральный ущерб. Так, в США действует специальная структура для защиты свидетелей и потерпевших — служба судебных маршалов. Особо важным свидетелям предоставляются личная охрана, новая работа, изменяются фамилия и имя, место жительства, внешность. Их даже могут объявить умершими. Все эти меры применяются в двух случаях: во-первых, если речь идет о показаниях в пользу правительства страны или штата, и они касаются организованной преступности или другого серьезного преступления, и, во-вторых, если прокурор считает, что есть угроза жизни свидетеля.

Противодействие транснациональной организованной преступности немыслимо без объединения усилий всего мирового сообщества. В связи с этим главной задачей, стоящей перед государствами, выступает эффективная реализация Конвенции ООН против организованной преступности и Протоколов к ней. Данная Конвенция является правовой базой, необходимой не только для разработки и реализации более эффективных внутригосударственных мер, но и для совершенствования международного сотрудничества, обеспечения верховенства закона во всем мире.

Вместе с тем, государства и международные организации недостаточно быстро реагируют на угрозу организованной преступности и коррупции. На пути более эффективного международного реагирования стоят два основных препятствия: слабая координация между международными учреждениями и неадекватное соблюдение существующих положений многими государствами. В этом аспекте чрезвычайно важным представляется создание центрального органа для содействия обмену доказательствами между национальными судебными властями, оказание взаимной помощи по уголовным делам (особенно в процессе экстрадиции), проведение согласованных мероприятий против транснациональных преступных объединений и т. п. Так, в ходе масштабной совместной операции ФСБ России и Службы национальной безопасности Узбекистана, а также правоохранительных органов Италии, Финляндии и Генерального секретариата Интерпола была пресечена деятельность международной преступной группировки, организовавшей нелегальный вывоз женщин из Юго-Восточной Азии и стран СНГ в Западную Европу транзитом через РФ.

Наилучшая стратегия ослабления позиций организованной преступности заключается в том, чтобы ликвидировать ее способность к отмыванию денег. Транснациональная организованная преступность генерирует доходы в объеме примерно 500 млрд долл. США в год, а по оценкам некоторых источников, эта сумма составляет 1,5 трлн долл. США. Несмотря на колоссальность этих сумм и их роль в содействии организованной преступности, многие государства не регулируют отмывание денег. Неразборчивое обеспечение банковской тайны и быстрое возникновение «финансовых убежищ» по-прежнему являются серьезным препятствием в борьбе с этой проблемой.

Расширение международного сотрудничества в правоохранительной сфере является на сегодняшний день одним из главных направлений государственной политики в сфере обеспечения государственной и общественной безопасности. Глобализация мира, транснационализация преступности делают расширение международного сотрудничества в этой области неизбежным. А оно может быть осуществлено лишь при наличии координирующих международных организаций и международно-правовых установлений. Эти функции взяли на себя ООН, Интерпол, Европол, неправительственные международные организации. Важно, чтобы они сохранили и усилили свою деятельность. Процесс глобализации уже неустраним, но он должен идти эволюционным путем, при параллельном правовом обеспечении со стороны ООН и других полномочных международных организаций.

Отдельно следует остановиться на информационно-пропагандистском обеспечении предупреждения организованной преступности. Для решения этой задачи необходима консолидация всех средств массовой информации для формирования общественного мнения в духе неприятия организованной преступной деятельности. Как известно, с развитием информатизации российского общества средства массовой коммуникации оказывают все более ощутимое воздействие на различные сферы жизни социума, в частности, на сознание и поведение граждан. В своем большинстве средства массовой информации выполняют важную общественно-политическую функцию, связанную с формированием у населения антикриминальных социальных установок. Однако они могут и отрицательно воздействовать на сознание людей, распространяя взгляды о допустимости и даже привлекательности организованной преступной деятельности. Так, в последние годы на экраны вышло большое число художественных фильмов (не только западных, но и отечественных), демонстрирующих насилие и жестокость, отличающихся излишней романтизацией преступного образа жизни. Например, вполне безобидный в принципе телевизионный сериал «Бригада» произвел на умы подрастающего поколения настолько сильное влияние, что в ряде регионов России появились группы молодых людей, копирующих преступный путь его главных героев.

Безусловно, все средства массовой информации, и в первую очередь телевидение, должны оказывать благотворное влияние на сознание граждан, избегая демонстрации худших образцов «массовой культуры», «блатной» романтики и т. д. Сегодня особенно важно любыми доступными средствами восстановить в обществе негативную оценку противоправного и аморального поведения, изменить укоренившиеся представления российских граждан о полной и окончательной утрате государственного и общественного контроля над криминальной ситуацией в стране. В числе первостепенных задач — повышение правовой культуры, пропаганда здорового образа жизни и законопослушного поведения, адекватное освещение работы правоохранительных органов по борьбе с правонарушениями.

Комплексный подход в предупреждении организованной преступности предполагает сочетание общей и индивидуальной профилактики. Целью последней является изменение, перестройка отклоняющегося поведения с тем, чтобы либо пресечь преступную деятельность, либо изменить криминогенную тенденцию в поведении лица. Индивидуальная профилактика включает в себя следующие меры:

— профилактическая беседа;

— направление информации о причинах и условиях антиобщественного поведения;

— постановка на профилактический учет;

— установление наблюдения за ходом социальной реабилитации лиц, освобожденных из мест лишения свободы, судимых за совершение тяжких или особо тяжких преступлений;

— оказание социальной помощи профилактируемым лицам.

Несомненно, возможности индивидуальной профилактики в отношении лиц, вовлеченных в организованную преступность, сильно ограничены. Это объясняется тем, что среди участников организованных преступных структур высок удельный вес рецидивистов, лиц со стойкой антисоциальной установкой. Значительная их часть после отбывания наказания, как правило, вновь начинает заниматься преступной деятельностью. Что касается лиц, освобождаемых из мест лишения свободы и имеющих непогашенную либо неснятую судимость (за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления, преступления при рецидиве преступлений), то весьма эффективной мерой профилактического воздействия может выступать административный надзор, заключающийся в осуществлении органами внутренних дел наблюдения за соблюдением данными лицами установленных судом временных ограничений их прав и свобод, а также за выполнением ими обязанностей, предусмотренных Федеральным законом от 6 апреля 2011 г. № 64-ФЗ.

Нельзя игнорировать и необходимость индивидуальной профилактики в отношении осужденных, которым наказание отсрочено (осужденных условно, освобожденных условно-досрочно), больных алкоголизмом и наркоманией, состоящих на учете в учреждениях здравоохранения и совершающих административные правонарушения, несовершеннолетних с противоправным поведением.

Глава 2. Предупреждение экстремизма

§ 1. Общее состояние экстремистской преступности

В законодательстве Российской Федерации отсутствует понятие экстремизма. Тем не менее, анализ конституционных норм, содержащихся в ст. 2, 13, 19, 29, 55 Конституции Российской Федерации, позволяет сформулировать такое определение экстремизма.

разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни, пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, отрицающие идеологическое и политическое многообразие; создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, а также акты насилия, направленные против равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств.

В Федеральном законе от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» понятия «экстремистская деятельность» и «экстремизм» рассматриваются как тождественные. В отсутствие четко сформулированного понятия экстремистской деятельности (экстремизма), последняя фактически сведена в нем к перечислению деяний, которые являются уголовно наказуемыми либо влекут административную ответственность (п. 1 ст. 1 Закона):

— насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации;

— публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность;

— возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;

— пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

— нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

— воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения;

— воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения;

— совершение преступлений по мотивам, указанным в п. «е» ч. 1 ст. 63 Уголовного кодекса Российской Федерации;

— пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо публичное демонстрирование атрибутики или символики экстремистских организаций;

— публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения;

— публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением;

— организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению;

— финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг.

В Федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности» на основе общего понятия «экстремистская деятельность (экстремизм)» сформулированы понятия «экстремистская организация» (п. 2 ст. 1), «экстремистские материалы» (п. 3 ст. 1) и «символика экстремистской организации» (п. 4 ст. 1).

Стратегией противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 г., утвержденной Президентом Российской Федерации 28 ноября 2014 г. (далее — Стратегия противодействия экстремизму), введен целый ряд понятий: «идеология экстремизма (экстремистская идеология)», «проявления экстремизма (экстремистские проявления)», «субъекты противодействия экстремизму», «противодействие экстремизму», «радикализм».

Под проявлениями экстремизма (экстремистскими проявлениями) понимаются общественно опасные и противоправные деяния, совершаемые по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, а также деяния, способствующие возникновению или обострению межнациональных, межконфессиональных и региональных конфликтов.

Данное понятие достаточно активно использовалось и используется в политических дискуссиях, научной литературе, внутренних документах ведомств (Генеральной прокуратуры Российской Федерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации и др.), в основном в целях общего анализа ситуации, и представляет собой наиболее широкий подход к пониманию такого явления, как экстремизм.

В Федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности» оно используется в ст. 4, в которой указано лишь, что Правительство Российской Федерации «организует разработку и осуществление мер по предупреждению экстремистской деятельности, минимизацию и (или) ликвидацию последствий ее проявлений».

Термин «преступления экстремистской направленности» содержится в примечании 2 к ст. 282.1 (Организация экстремистского сообщества) УК РФ, под которым понимаются преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, предусмотренные соответствующими статьями Особенной части УК РФ и п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ.

Статистическая отчетность органов прокуратуры и МВД России о преступлениях экстремистской направленности формируется на основании утверждаемых «Перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности». В настоящее время действует Перечень, утвержденный Указанием Генерального прокурора Российской Федерации и МВД России от 1 февраля 2016 г. № 65/11/1.

Анализ динамики зарегистрированных преступлений экстремистской направленности свидетельствует о ежегодном увеличении их количества, т. е. динамика носит неблагоприятный характер. В период с 2010 по 2014 г. количество преступлений увеличилось более чем в 1,5 раза (с 656 до 1024).

В табл. 2.1.1 отражены те экстремистские деяния, которые могут быть оценены как таковые уже на основе их юридической квалификации.

Таблица 2.1.1

Сведения о количестве преступлений экстремистской направленности,
зарегистрированных в 2010–2014 гг.

Что касается структуры экстремистской преступности, то преступления экстремистской направленности, предусмотренные примечанием к ст. 2821 УК РФ, составляют в ней доли процентов. Наибольшее число зарегистрированных экстремистских преступлений, по данным ГИАЦ МВД России, составили деяния, выделяемые не на основе мотивов.

В период 2010–2014 гг. в среднем за год половину всех преступлений составляли факты возбуждения ненависти либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ), 13,6% — публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ), 6,4% — организация деятельности экстремистской организации (ст. 282.2 УК РФ). Иные преступления, совершенные по мотивам ненависти или вражды, составляли 8,9%; количество преступлений, предусмотренных ст. 282.1 УК РФ, — 2,6%, ст. 282.2 УК РФ — 6,4% (рис. 2.1.1).

Характерно, что в период с 2004 по 2014 г. количество зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст. 282 УК РФ, увеличилось почти в 10 раз (с 59 до 588). Такое увеличение связано с формированием практики выявления преступлений, предусмотренных ст. 280 и 282 УК РФ, по фактам, связанным с пропагандой идей национального, религиозного и расового превосходства посредством информационно-телекоммуникационной сети

Рис. 2.1.1. Структура преступлений экстремистской направленности, зарегистрированных в период 2010–2014 гг.

Интернет. Анализ динамики экстремистской преступности, таким образом, наглядно демонстрирует тенденцию перемещения и концентрации экстремистских идей в сети Интернет. Можно констатировать характерную закономерность, при которой информационно-телекоммуникационные сети, включая сеть Интернет, стали основным средством коммуникации для экстремистских и террористических организаций, которое используется ими для привлечения в свои ряды новых членов, организации и координации совершения преступлений экстремистской направленности, распространения экстремистской идеологии.

В связи с этим наиболее актуальной становится проблема активного подстрекательства молодежи к экстремистской деятельности, в том числе с целью вовлечения ее в подготовку и проведение массовых незаконных протестных акций.

Изучение региональных особенностей экстремистской преступности в период 2010–2014 гг. показывает, что наибольшее количество преступлений экстремистской направленности в среднем регистрировалось в Центральном, Приволжском и Северо-Западном федеральных округах (табл. 2.1.2).

Таблица 2.1.2

Сведения о количестве преступлений экстремистской направленности,
зарегистрированных в 2010–2014 гг. (по федеральным округам)

Анализ половозрастных характеристик личности экстремиста позволяет говорить о том, что основной категорией лиц, совершающих преступления экстремистской направленности, являются лица в возрасте от 18 до 30 лет. Молодежь можно рассматривать в качестве социальной группы со специфическими психологическими возрастными особенностями, социально-экономическим положением. Рост преступлений экстремистской направленности можно отчасти связать с ростом молодежной преступности в целом.

Преступления, совершаемые этой категорией, отличаются большой жестокостью и дерзостью, преимущественно совершаются в составе организованной группы, состоящей из подростков примерно одной возрастной категории, ранее знакомых друг с другом. Количество членов группы может составлять свыше десяти человек. Совершение преступлений планируется заранее, применяется холодное оружие, а также предметы, используемые в качестве оружия.

Активная агитация участников экстремистских объединений, в том числе посредством информационно-телекоммуникационной сети Интернет, не всегда последовательная деятельность в сфере молодежной политики, наличие ряда объективных детерминантов, которые воздействуют в первую очередь на морально неустойчивую личность, делают возможным привлечение молодежи в неформальные объединения экстремистской направленности.

Особую общественную опасность представляют преступления, сопряженные с применением насилия, в том числе в отношении иностранных граждан. Подавляющее большинство насильственных преступлений экстремистской направленности совершаются группами молодежи. Бесспорно, проблема расширяющегося числа молодежных групп и движений требует детального анализа со стороны специалистов в различных областях — психологов, социологов и юристов.

К причинам молодежного экстремизма можно отнести уровень воспитания в семье, эмоциональную депривацию, трудности в реализации воспитательных функций, распространение в средствах массовой информации экстремистских материалов, социальное неравенство, недостаточную социальную зрелость.

Отсутствие общегосударственной и общенациональной идеи, затрагивающей интересы всех членов общества, создает необходимые условия для зарождения экстремистских идей. В качестве основной выступает неопределенность положения молодежи в современных социально-политико-экономических условиях, приводящая к отсутствию уверенности в завтрашнем дне и невозможности долгосрочного планирования. Вышеуказанные обстоятельства приводят к дезадаптации в новой системе жизни, что влечет усиление социального протеста через призму асоциального поведения. Важное место в характеристике причинного комплекса молодежного экстремизма занимает институт семьи. Роль семьи становится более значимой в случае дестабилизации других социальных институтов (школа, вуз, улица и т. п.).

Отмечаются следующие особенности, присущие обычным экстремистам.

1. Молодой возраст, который, в свою очередь, дифференцируется на: а) 14–16 лет; б) 16–18 лет; в) 18–20 лет; г) 20–25 лет; д) 25–30 лет; е) 30–35 лет; ж) 36 лет и старше.

Такая дифференциация объясняется серьезными возрастными разграничениями, присущими молодежи, для которой разница в 1 год и больше, особенно в 16 лет, является существенной. Возрастная градация показательна с точки зрения совершения конкретных преступлений. Чем моложе экстремист, тем проще направить его на совершение дерзкого насильственного преступления.

2. Показная бравада. Экстремистом движет желание быть узнанным, чтобы о преступлении узнало как можно больше людей. Отсюда многочисленные факты видеосъемки на видеокамеру мобильного телефона совершаемого жестокого преступления и последующее размещение его в Интернете. Видеосъемка применяется не случайно. Анализ судебной практики и практики расследования уголовных дел показывает, что получение видеозаписи и последующее ее размещение является еще одной, помимо причинения вреда здоровью или смерти потерпевшего, целью совершения преступления.

3. Отсутствие конечной цели, так как заявленная конечная цель в виде расовой нетерпимости, построения мононационального государства, устранения людей, исповедующих другую религию или провозглашающих иные политические ценности, фактически недостижима.

Наличие таких объективных признаков, как принадлежность потерпевшего и преступника к различным социальным группам, этносам, национальностям, религиозным и языковым группам, еще не является доказательством того, что данное преступление относится к преступлениям экстремистской направленности. Таким образом, изучение личности как преступника, так и потерпевшего, их связи между собой и с иными лицами способствует установлению истины при расследовании преступлений. Зачастую сложно установить инициатора конфликта, особенно когда он возник в результате грамотно спланированной и просчитанной провокации со стороны заинтересованных лиц. Им может оказаться как первый, так и второй. Кроме того, без этого практически невозможно установить какую-либо связь лица с международной организованной преступностью.

Разными исследователями предлагаются различные типологии личности экстремистов. В зависимости от видов экстремизма выделяют политических, религиозных, этнорелигиозных экстремистов, национал-экстремистов. Наиболее часто типы экстремистов разграничиваются в зависимости от характера антисоциальных установок, основанных либо на религиозной, либо на национальной неприязни.

Так, к разновидности этой категории преступника относят личность расово-этнического экстремиста, под которой понимается совокупность социально обусловленных негативных свойств и качеств лица, определяющих его специфическую антиобщественную направленность, сформированную деформированной системой взглядов в области равноправия людей, отличающихся по расовым и этническим признакам, наличием на этой почве чувств ненависти и вражды, детерминировавших во взаимодействии с конкретной жизненной ситуацией их выражение посредством общественно опасного способа поведения. На основе свойств, присущих лицам, осуществившим преступление, по характеру антиобщественной направленности выделяется три типа расово-этнических экстремистов: а) с устойчиво и четко выраженной направленностью преступного поведения, мотивов и способов проявления асоциальных взглядов; б) с нечетко выраженной направленностью экстремистских взглядов и готовностью к их реализации; в) ситуационные расово-этнические экстремисты.

В зависимости от степени подверженности влиянию экстремистских воззрений выделяют: а) идейно самостоятельный тип (личность, осознанно и целенаправленно вступившая на путь экстремизма, самостоятельно осмысливающая и анализирующая существующее положение вещей и желающая это положение изменить); б) зависимый тип (личность, чья социальная позиция формируется главным образом за счет активного внешнего воздействия досуговой микросреды, СМИ и других подобных раздражителей). В структуре обоих типов называют следующие подтипы: 1) экстремист-хулиган (преследует цель экстремистского характера при наличии хулиганских мотивов либо преследует цель хулиганского характера при наличии экстремистских мотивов); 2) корыстный экстремист (преследует цель экстремистского характера при наличии корыстных мотивов либо преследует корыстную цель при наличии экстремистской мотивации); 3) простой экстремист (личность, чьи мотивы и цель имеют экстремистский характер).

§ 2. Факторы, способствующие указанным преступлениям

Многообразие причин, определяющих экстремистские проявления, обусловлено историческими, экономическими, социально-политическими, социально-психологическими и идейными аспектами. В каждом регионе Российской Федерации своеобразно сочетание этих причин, характеризующихся особенным национальным, религиозным и социально-классовым составом населения, своими национально-культурными, экономическими и политическими особенностями, традициями и обычаями, в связи с чем необходим скрупулезный анализ каждого конкретного случая проявлений экстремизма.

При изучении процессов детерминации экстремистской преступности важно учитывать многообразие ее видов. В литературе вполне обоснованно выделяются политический, религиозный, молодежный, антигосударственный и другие виды экстремизма, что позволяет действовать целенаправленно, с учетом специфики каждого явления. Однако при противодействии отдельным видам экстремизма нельзя упускать общие причины экстремистской деятельности. Важно установить истоки, основные детерминанты в причинных комплексах экстремистских преступлений, учитывая, что различные виды экстремизма не только тесно взаимосвязаны, но и не встречаются в чистом виде. Выделение видов экстремизма основывается на определении доминирующих целей, установок среди участников той или иной экстремистской организации.

Например, националистический экстремизм почти всегда несет в себе элементы политического экстремизма, как правило, имеет в своей основе если не чисто религиозную идею, то псевдорелигиозную обязательно. Все они переплетены и взаимосвязаны между собой.

Экстремистская преступность — это только одно из проявлений такого целостного, сложного системно-структурного явления, как преступность в целом. Важно анализировать ее взаимосвязи с другими видами и с общим состоянием преступности, а также с изменениями ее характеристик — например, таких как организованность. Необходимо разграничивать факты спонтанных экстремистских деяний и организованных, совершаемых с заранее обдуманным умыслом организованными преступными формированиями.

Прослеживание взаимосвязей экстремистской и иной противоправной деятельности значимо и для того, чтобы иметь представление о том, не являются ли отдельные преступления экстремистской направленности эпизодами широкой организованной преступной деятельности, в том числе против мира и безопасности человечества, прав и свобод человека и гражданина, конституционного строя Российской Федерации.

Межнациональные, межрегиональные и иные конфликты развиваются в ситуации невысокого жизненного уровня, в многонациональной стране при активных миграционных процессах. Иллюзию непогрешимости взглядов конфликтующих сторон обуславливают:

— невысокое образование большой части населения;

— сужение информационного поля до неофициальных источников, получаемых из узких кругов соратников по образу жизни и взглядам, или СМИ, Интернета, причем весьма выборочно, с учетом уже сформированных личностных характеристик и интересов;

— отсутствие возможности непосредственных контактов с крупными учеными, экономистами, политиками, эрудированными деятелями литературы, искусства, которые могли бы аргументированно и доходчиво объяснить ситуацию и предложить цивилизованные пути выхода и нее;

— замыкание на круге лиц с аналогичными взглядами, образованием, родом занятий и т. п.;

— нахождение нередко практически в стрессовой, экстремальной ситуации, влекущей экстремальное состояние сознания, либо сужение круга общения до общения с себе подобными и лишения себя возможности видеть положение дел таким, каково оно в действительности, зависимость от групп давления, лоббирующих одни интересы и подавляющих попытки отстоять иные позиции.

Появление экстремизма обусловлено наличием целого ряда причин и условий, тесно связано с взаимодействием их между собой. В то же время, отсутствие одного или нескольких из этих факторов значительно препятствует распространению экстремистских настроений и резко снижает воздействие экстремистской идеологии, например, на этнонациональный менталитет и социокультурную деятельность.

К важнейшим из указанных факторов относят экономические, социально-политические и идеологические.

В первую группу входят:

— различные экономические кризисы, сопровождающиеся безработицей, обнищанием большей части населения и утратой своего социального статуса;

— криминализация определенной части экономики;

— возникновение значительного социального расслоения общества;

— наличие на той или иной территории значительных запасов природных богатств или выгодное географическое расположение, что может вызвать рост сепаратистских настроений и, как следствие, различные экстремистские проявления.

Как правило, все эти факторы не выступают самостоятельно, но тесно связаны друг с другом.

Что касается социально-политических факторов возникновения экстремизма, то сюда входят:

— ослабление государственной власти и пассивность ее правоохранительных органов и силовых структур;

— отсутствие в государстве какой-либо общепризнанной идеологической концепции, разделяемой большинством населения;

— высокая коррумпированность чиновников;

— криминализация общества;

— отсутствие системной законодательной базы, обеспечивающей эффективную борьбу с проявлениями экстремизма;

— содействие экстремистам со стороны зарубежных государств, общественных и религиозных организаций, направленное на достижение своих собственных целей за счет экономического и политического ослабления государства-конкурента и т. п.

В зависимости от сферы общественных отношений, которые в наибольшей степени повлияли на процесс закономерного изменения экстремистской деятельности, называют следующие детерминанты:

— геополитические детерминанты (в первую очередь прекращение существования СССР как субъекта международного права, содействовавшее многочисленным межнациональным конфликтам, сопряженным с человеческими жертвами);

— социально-экономические детерминанты;

— социально-психологические детерминанты (особенности психической деятельности конкретной личности);

— идеологические и политические детерминанты (идейная разобщенность населения и возникновение идеологического вакуума);

— культурные и нравственные детерминанты (уверенность отдельных граждан в том, что совершение преступлений экстремистской направленности морально оправдано);

— религиозные детерминанты (переосмысление роли религии как формы общественного сознания и части культуры);

— информационные детерминанты (применение информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования при осуществлении экстремистской деятельности);

— исторические детерминанты (провокационная внешняя политика ряда государств, направленная на уничтожение, осквернение скульптурных и архитектурных сооружений, посвященных борьбе с фашизмом, попытки фальсифицировать историю, возложить равную вину за развязывание Второй мировой войны на нацистскую Германию и Советский Союз, поставить на одну доску палачей и жертв нацизма, прославление ветеранов легиона СС, героизация нацистских преступников и их пособников и т. д.);

— миграционные детерминанты (укоренившаяся за последние годы в общественном сознании диспропорция региональных рынков труда, вызванная привлечением иностранной рабочей силы, отсутствие соответствующего отношения к российской культуре, национальным традициям продолжают формировать среди местного населения неприязненное отношение к мигрантам).

Очевидно, что выделить исчерпывающий перечень причин экстремизма невозможно, как и объективно невозможно выделить единственную причину этого явления. Тем не менее, большинство исследователей особо отмечают социально-экономические детерминанты, неконтролируемую миграцию, экстремистскую идеологию и религиозный фактор. Анализируя причины экстремистской преступности, стоит учитывать, что экстремистские проявления выступают закономерным результатом конфликтных и проблемных ситуаций объективного и субъективного характера. Разногласия, противоречия и необходимость защиты жизненно важных интересов каких-то групп существуют объективно в тех масштабах и характеристиках, которые воспринимаются представителями конфликтующих сторон, в то время как конкретные конфликтные ситуации могут быть обусловлены субъективно ошибочным толкованием реальных событий. Так, росту религиозного экстремизма может способствовать выезд молодежи за границу для получения теологического образования.

Социально-экономические детерминанты экстремистской деятельности выражаются в социальном и имущественном неравенстве, ухудшении условий жизни и имущественном расслоении общества в России. Эти и другие негативные явления, включая обесценивание денежных средств, неравномерное распределение материальных благ, вызывали ощущение социальной несправедливости, а низкий жизненный уровень обусловил острые социальные конфликты в стране. Радикальный переход к рынку привел к обнищанию преобладающей части населения России, объявление СССР несуществующим государством — к утрате прежнего социального статуса значительной части населения новых независимых государств.

Например, экономический спад, начиная с 1991 г., превратил миллионы людей в России в безработных. По данным Международной организации труда (МОТ), «критическую черту» в 12% экономически активного населения безработица в России превысила в 1998 г. Еще большее число людей формально не считались безработными, но были ими фактически: предприятия либо простаивали, работая 1–2 дня в неделю или 2–3 месяца в год, либо наемные работники по полгода и по году не могли получить зарплату. Например, в 1996 г. только 30% российских рабочих получали заработную плату полностью в установленные сроки. Огромное число людей, привыкших жить не богато, но вполне удовлетворительно, вдруг стали нищими.

Достигнутые в начале XXI в. социально-экономические показатели несколько ослабили негативные тенденции и стабилизировали обстановку. Однако экономический кризис 1990 г. оказался настолько существенным, что потребуется значительно более длительное время, чтобы эти изменения привели к реальному улучшению качества жизни граждан. При этом финансовые кризисы последних лет способствуют снижению уровня доверия к органам государственной власти и органам местного самоуправления, что может выливаться в проведение публичных массовых мероприятий по вопросам политической, экономической и социальной жизни. Успех экстремистских акций возможен лишь при широкой поддержке значительных масс населения. И такое в целом нормальное проявление гражданской самозащиты своих прав и свобод может использоваться деструктивными социальными элементами, стремящимися придать национальную, религиозную или иную идеологическую окраску объективным причинам.

Фактор неконтролируемой миграции непосредственно примыкает к социально-экономическим причинам экстремистской деятельности. Проблемы, порожденные миграцией, просчеты при реализации миграционной политики, в том числе избыточность миграционного притока в отдельные регионы способствуют распространению экстремизма.

Причинами совершения преступлений, как мигрантами, так и деяний против них, в том числе преступлений экстремистской направленности, является наличие у них социально-экономических, социально-психологических, организационных проблем, возникающих в процессе социализации в новой для них общности. Неконтролируемая миграция не только стимулирует рост ксенофобских настроений в обществе и создает условия для возникновения межнациональных конфликтов, но и расширяет возможности для активизации этнической преступности, создает условия для коррупции. В немалой степени рост негативного отношения к мигрантам связан с несовершенством системы мер социокультурной адаптации и интеграции мигрантов, незнанием ими традиций местного населения либо нежеланием соблюдать эти традиции.

В субъектах Российской Федерации имеются объективные межэтнические противоречия, обусловленные процессами, связанными с неконтролируемой миграцией, меняющей этноструктуру отдельных регионов, не разрешенными социальными и экономическими противоречиями, а также сложившимися и неустранимыми этностереотипами, мешающими развитию процессов нормализации отношений с представителями иной культуры, религии, иных традиций и обычаев.

Особо необходимо отметить такой аспект, как незаконная миграция, которая, являясь средством распространения экстремизма, представляет собой целенаправленную, во многом скрытую, организованную деятельность международных преступных организаций, а также этнических организованных преступных формирований на территории России.

Неконтролируемая миграция может являться причиной возникновения конфликтов на религиозной почве. Переосмысление роли религии в общественном сознании, создание государством правовых и иных предпосылок для свободной деятельности религиозных организаций позитивно отразились на жизни общества. При этом возникновению конфликтов и противоречий на религиозной почве способствует формированию среди населения представлений о неодинаковом отношении государства к различным конфессиям.

Обращение к религиозным учениям служит мощным фактором воздействия на людей. В настоящее время распространение религиозного экстремизма носит организованный характер. Не менее трети некоммерческих организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О противодействии экстремистской деятельности» и включенных в соответствующий перечень, ведение которого возложено на Министерство юстиции Российской Федерации, являются религиозными.

Последнее обусловлено потребностью экстремистских организаций религиозного толка в еще более радикальной дестабилизации общества и государства, умышленно ошибочная трактовка ряда религиозных догм влечет за собой возникновение необоснованного религиозного фанатизма, являющегося причиной возникновения этнорелигиозных конфликтов.

Распространение экстремистской идеологии выступает еще одним фактором экстремистской деятельности. Стратегия противодействия экстремизму, как было сказано выше, определяет идеологию экстремизма как систему взглядов и идей, представляющих насильственные и иные противоправные действия в качестве основного средства разрешения социальных, расовых, национальных, этнических, религиозных и политических конфликтов.

Экстремизм, так или иначе, предполагает наличие идеологии, которая может формироваться как на национализме, так и на проявлениях религиозного радикализма. Таким образом, обязательным условием достижения положительных результатов в сфере противодействия экстремистской деятельности, в том числе религиозного характера, является активное информационное противодействие пропаганде радикальных идей, работа по недопущению вербовки молодежи, активность в реализации мер противодействия экстремизму со стороны органов государственной власти, местного самоуправления и образовательных организаций.

Экстремистская идеология, проповедуемая отдельными радикальными общественными и религиозными объединениями, некоммерческими организациями, неформальными группами и отдельными лицами, угрожает общественному порядку в стране, межнациональному и межконфессиональному согласию, государственному строю, спокойствию и безопасности граждан.

Одним из каналов распространения экстремистской идеологии стала информационно-телекоммуникационная сеть Интернет, которая служит для экстремистских объединений средством связи, используется для организации и координации правонарушений экстремистской направленности. Таким образом, работа правоохранительных органов по выявлению преступлений, предусмотренных ст. 280 (публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя РФ) и ст. 282 (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства) УК РФ, совершенных с использованием Интернета, в свою очередь, можно рассматривать как меру, направленную на предупреждение совершения более тяжких преступлений экстремистской направленности.

Следует отметить, что глобальная сеть Интернет стала основным каналом распространения экстремистской идеологии и насилия, которая служит для экстремистских и террористических объединений средством связи, рекрутирования и самовербовки новых членов, используется для организации и координации совершения правонарушений экстремистской и террористической направленности.

Распространение экстремистских идей приобретает возрастающую общественную опасность ввиду усиления агрессивности данной идеологии и расширения масштабов ее пропаганды в обществе, а также вследствие распространения в отдельных социальных группах российского общества мнения о приемлемости радикального образа действий для достижения своих целей (политических, конфессиональных, национальных, социальных и др.).

С другой стороны, детерминантами распространения экстремистской деятельности являются не только распространение экстремистской идеологии, но и отсутствие на государственном уровне продуманной общенациональной религиозно-идеологической концепции, признаваемой всем обществом, а также отсутствие общей федеральной идеологической политики в области религии, связанной с созданием теологических учебных заведений федерального (центрального) и регионального значения, проповедующих традиционные для Российской Федерации религиозные учения.

Региональные различия преступности экстремистской направленности — аспект, который позволяет выявить географию, масштабы, особенности причин и условий проявлений экстремизма, характерные для каждого субъекта (группы субъектов в пределах федерального округа), что позволяет совершенствовать профилактические меры борьбы с экстремизмом применительно к особенностям каждого субъекта (группы субъектов).

Так, для Северо-Кавказского федерального округа можно отметить следующие специфические детерминанты:

— наличие социально-экономических (высокий уровень безработицы, материальное расслоение, высокая рождаемость и др.) и религиозных причин (наличие радикальных религиозных течений);

— сложности решения социально-экономических, религиозных проблем с применением мирных механизмов, что способствует перерастанию их в вооруженное противостояние;

— стремление лидеров террористических организованных формирований, в условиях необходимости пополнения своих финансовых ресурсов, получить доступ к средствам федерального бюджета, направляемым в республику, посредством налаживания контактов с коррумпированными представителями органов власти;

— разобщенность населения в отсутствие социального фундамента, на основе которого возможна консолидация общества;

— низкая религиозная грамотность населения республики, прежде всего молодежи, что способствует деятельности лиц, представляющих радикальные религиозные течения, которые предлагают свои, «единственно возможные» варианты выходов из сложившейся ситуации;

— отсутствие социальных перспектив у значительной части населения республики, особенно молодежи.

Понятие предупреждения экстремизма и преступлений экстремистской направленности является составной частью более широкого понятия противодействия экстремизму, которое в соответствии со Стратегией противодействия экстремизму представляет собой «деятельность субъектов противодействия экстремизму, направленная на выявление и последующее устранение причин экстремистских проявлений, а также на предупреждение, пресечение, раскрытие и расследование преступлений экстремистской направленности, минимизацию и (или) ликвидацию последствий экстремизма».

В свою очередь, Стратегия противодействия экстремизму в качестве субъектов противодействия экстремизму указывает органы государственной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, институты гражданского общества, организации и физические лица.

Среди общих мер предупреждения экстремизма и преступлений экстремистской направленности центральное место отводится обеспечению гарантий равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств, предусмотренных ч. 2 ст. 19 Конституции Российской Федерации.

Таким образом, декларируется обязанность органов государственной власти в рамках своих полномочий обеспечивать свободу убеждений людей и свободное их выражение, идеологическое и политическое многообразие.

Специальное предупреждение экстремизма и преступлений экстремистской направленности предполагает целенаправленное воздействие на конкретные детерминанты экстремистской деятельности. Учитывая, что рост уровня экстремистской преступности в стране связан не в последнюю очередь с неэффективным разрешением межнациональных, межрелигиозных и иных конфликтов на ранней стадии, жизненно важным становится применение правовых, организационных и иных мер, направленных на устранение факторов, способствующих дестабилизации обстановки.

§ 3. Особенности предупреждения экстремизма

Распространение экстремизма в России обусловлено рядом факторов: социальных, экономических, политических и др. При этом противодействие данному негативному социальному явлению на современном этапе исторического развития должно обеспечивать решение двуединой государственной задачи: с одной стороны, охрану публичных интересов (основ конституционного строя, целостности и безопасности Российской Федерации), а с другой — защиту гарантированных Конституцией России прав и свобод человека и гражданина (свободу совести и вероисповедания, свободу мысли, слова, массовой информации и пр.).

Комплексный характер проблем, связанных с противодействием экстремистской деятельности, обуславливает широкий перечень нормативных актов в этой сфере. Это как нормативные правовые акты, непосредственно касающиеся противодействия экстремистской деятельности (Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности»), так и направленные на устранение причин и условий, способствующих экстремистской деятельности. К последним относятся, например, Федеральный закон от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», который причисляет к вопросам местного значения городского, сельского поселения, муниципального района, городского округа участие в профилактике терроризма и экстремизма, Федеральный закон от 31 мая 2002 г. № 62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации», устанавливающий совершение противоправных действий, содержащих хотя бы один из признаков экстремистской деятельности среди оснований для отклонения заявлений о выдаче уведомления о возможности приема в гражданство Российской Федерации.

Особняком стоят акты стратегического характера (Стратегия национальной безопасности РФ, Стратегия противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года и др.).

Статья 2 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» в числе приоритетных устанавливает меры, направленные на предупреждение экстремистской деятельности. В ст. 3 в качестве основных направлений противодействия экстремистской деятельности названы, во-первых, принятие профилактических мер, направленных на предупреждение экстремистской деятельности, в том числе на выявление и последующее устранение причин и условий, способствующих осуществлению экстремистской деятельности; во-вторых, выявление, предупреждение и пресечение экстремистской деятельности общественных и религиозных объединений, иных организаций, физических лиц.

В ст. 5 (профилактика экстремистской деятельности) Закон № 114-ФЗ лишь определяет, что «в целях противодействия экстремистской деятельности федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления в пределах своей компетенции в приоритетном порядке осуществляют профилактические, в том числе воспитательные, пропагандистские, меры, направленные на предупреждение экстремистской деятельности».

Профилактика экстремистской деятельности в отдельном субъекте Российской Федерации может быть признана успешной лишь при системном подходе субъектов такой профилактики: органов власти, правоохранительных органов, заинтересованных министерств и ведомств, органов местного самоуправления.

Органам прокуратуры, призванным обеспечить верховенство закона, единство и укрепление законности на этом направлении, принадлежит особая роль в реализации государственной политики в сфере противодействия экстремизму.

К профилактическим мерам можно отнести полномочия Генерального прокурора Российской Федерации и его заместителей по направлению в Федеральную службу по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) требований о принятии мер по ограничению доступа к информационным ресурсам, распространяющим информацию, содержащую призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности и участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, предусмотренные ст. 15.3 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Еще одним направлением профилактики экстремизма выступает планомерная работа по предъявлению заявлений в суд о признании информационных материалов экстремистскими.

Координирующая функция органов прокуратуры позволяет объединить усилия государственных органов, институтов гражданского общества, организаций и физических лиц в целях пресечения экстремистской деятельности, укрепления гражданского единства, достижения межнационального (межэтнического) и межконфессионального согласия, сохранения этнокультурного многообразия народов Российской Федерации, формирования в обществе обстановки нетерпимости к экстремистской деятельности и распространению экстремистских идей.

Профилактические меры в сфере противодействия экстремизму принимаются не только органами прокуратуры и правоохранительными органами, но и всеми исполнительными органами государственной власти и органами местного самоуправления.

В некоторых регионах страны разработаны достаточно серьезные документы по профилактике экстремизма, которые могут быть приняты во внимание и при разработке соответствующих федеральных программ по предотвращению экстремизма среди молодежи. В частности, представляются весьма полезными и интересными идеи и предложения, содержащиеся в Концепции реализации государственной политики в сфере межэтнических отношений, одобренной правительством Москвы. Заслуживают, например, внимания предложения по разработке единой методологии интернационального воспитания, созданию интернациональных клубов, повышению образовательного уровня государственных служащих в сфере межэтнических отношений, этнокультурному воспитанию, оказанию поддержки национальным театрам и творческим коллективам, популяризации национальных языков, традиций и обычаев народов России, противодействию незаконной миграции и адаптации мигрантов в новые этнические общества, повышению грамотности населения в вопросах религиозной философии и культуры и т. п.

Особенно остро стоит вопрос о распространении экстремизма среди молодежи, ведь именно молодые люди наиболее подвержены негативному влиянию и крайне остро воспринимают недостатки социальной организации общества. Для таких лиц характерно стремление объединяться в группы по интересам (фанаты, иные неформальные молодежные группы). Мотивом такого объединения нередко выступают радикальные взгляды и убеждения молодых людей, и именно деструктивный протестный потенциал детерминирует их участие в экстремистских и террористических организациях.

По официальным данным, в среднем 80% участников организаций экстремистского характера составляют лица, возраст которых не превышает 30 лет. Результаты исследований показывают, что проявления молодежного экстремизма в настоящее время встречаются более чем в половине субъектов РФ, и география его распространения растет с каждым годом. Бесспорно, проблема расширяющегося числа молодежных групп и движений требует детального анализа со стороны специалистов различных областей — психологов, социологов, политологов и юристов.

С учетом изложенного, сегодня крайне важно уделять внимание улучшению социальной среды молодых россиян, вовлекать их в социально важные проекты, направленные на достижение одобряемых ими целей. Необходимо сформировать культ успешного молодого человека, благодаря своим способностям становящегося всесторонне развитой личностью и достигающего высокого социального уровня. К сожалению, современные реалии таковы, что в условиях неустойчивости экономики и социальной сферы прогрессирует социально-политическая незащищенность молодежи. Существующая затрудненность вертикальной социальной мобильности в российском обществе (неработающий «социальный лифт»), усиливающееся имущественное расслоение и тому подобные факторы способствуют аномии в молодежной среде — распаду системы ценностей и норм, гарантирующих общественный порядок, проявляющейся в утере нормативно-ценностных оснований поддержания социальной солидарности и обеспечения социальной идентичности.

Специалисты утверждают, что весьма перспективным направлением профилактической работы выступает разрушение или/и переориентация молодежных субкультур. Для этого необходимо создавать поля для реализации агрессивных, экстремальных проявлений молодых людей, удерживая их в рамках действующего законодательства и социальных норм. Наиболее успешно эта стратегия может быть реализована через развитие экстремальных видов спорта, содержащих элементы риска, или, например, возможность прохождения военной службы по контракту. При этом параллельно, там, где это возможно, целесообразно разрушать «управленческое ядро» носителей субкультуры с негативным оттенком, переводить молодежное сообщество в новое деятельностное русло позитивной направленности.

К сожалению, следует отметить, что экстремистские проявления усиливаются и в студенческой сфере. Их катализатором нередко становятся столкновения на межнациональной почве. Известны факты, когда представители какой-либо национальности сами провоцируют совершение в отношении них противоправных действий, тем самым «подливая масло в огонь» межнациональной напряженности. Профилактическая работа, направленная на формирование межнационального согласия в студенческой среде, включает повышение роли студенческих общественных объединений в жизни вуза, степень их влияния на процессы в студенческой среде; организацию в образовательных учреждениях факультативных курсов по изучению законодательства в сфере противодействия экстремизму, созданию стендов антиэкстремистской направленности в корпусах учебных заведений и студенческих общежитиях, более активное привлечение к этой работе органов правопорядка; включение в учебные программы образовательных учреждений преподавания основ межнационального общения и интернационального воспитания учащихся; создание в вузах добровольных интернациональных студенческих дружин для поддержания общественного порядка и предупреждения конфликтов на почве этнической неприязни на территории учебных заведений, общежитий и студенческих городков и др.

Для противодействия экстремистской деятельности среди молодежи в некоторых регионах России принимаются целевые программы по формированию у молодежи установок целостности и общности этнического, религиозного и культурного многообразия народов России, ее исторического единства. Данные мероприятия способствуют снятию межэтнической напряженности, направлены на укрепление взаимопонимания и развитие сотрудничества между представителями различных национальностей в регионах, что, в свою очередь, благотворно влияет на уменьшение экстремистских проявлений в молодежной среде.

В регионах Российской Федерации сложилась практика встреч представителей национально-культурных общественных объединений и иностранных студентов, а также закрепление за учебными заведениями оперативных работников прокуратуры, проведение бесед и встреч с учащимися, разъяснение им действующего законодательства, в том числе в сфере противодействия экстремизму. Такие подходы позволяют говорить о положительном опыте взаимодействия государственных и общественных институтов, который обеспечивает последовательное развитие всего комплекса мер государственной молодежной политики.

В качестве важнейшего принципа противодействия экстремистской деятельности, закрепленного в ст. 2 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности», выступает сотрудничество государства с институтами гражданского общества: общественными и религиозными объединениями, иными организациями, гражданами в противодействии экстремистской деятельности. Не случайно Стратегией государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 г. в качестве одной из задач по совершенствованию взаимодействия государственных и муниципальных органов с институтами гражданского общества при реализации государственной национальной политики Российской Федерации названо вовлечение институтов гражданского общества, в том числе молодежных и детских общественных объединений, в проведение мероприятий по профилактике проявлений межнациональной (межэтнической) нетерпимости либо вражды в детской и молодежной среде.

К противодействию экстремистской преступности относится, прежде всего, деятельность по выявлению, предупреждению, пресечению, раскрытию и расследованию преступлений экстремистской направленности. Так, Стратегией противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 г. противодействие экстремизму определяется как «деятельность субъектов противодействия экстремизму, направленная на выявление и последующее устранение причин экстремистских проявлений, а также на предупреждение, пресечение, раскрытие и расследование преступлений экстремистской направленности, минимизацию и (или) ликвидацию последствий экстремизма».

Более половины преступлений экстремистской направленности выявляются сотрудниками подразделений по противодействию экстремизму органов внутренних дел. Основными задачами указанных подразделений является выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений экстремистской направленности, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших, условий, способствующих их подготовке и совершению, а также проведение оперативно-разыскных, профилактических и иных мероприятий, направленных на защиту законных интересов личности, общества и государства в области противодействия экстремизму.

При этом эффективность выявления преступлений экстремистской направленности зависит также от деятельности и других сотрудников органов внутренних дел, в том числе участковых уполномоченных полиции, сотрудников патрульно-постовой службы, сотрудников подразделений по делам несовершеннолетних, дежурных по ОВД. Надлежащее исполнение ими служебных обязанностей позволяет на ранней стадии выявлять наиболее активных участников экстремистских организаций, информировать органы государственной власти о негативных тенденциях в конкретном административно-территориальном образовании.

В соответствии со ст. 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предварительное расследование по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности производится следователями Следственного комитета Российской Федерации, Федеральной службы безопасности, следователями и дознавателями органов внутренних дел Российской Федерации. Эффективному противодействию экстремистской преступности способствует установление при расследовании уголовных дел о преступлениях экстремистской направленности обстоятельств вовлечения лиц в преступную деятельность, приобщения их к экстремистской идеологии, источников финансовой поддержки и иного материально-технического обеспечения.

Противодействию экстремистской преступности способствует выявление и других преступлений, в том числе при выявлении преступных групп, сформированных по этническому, конфессиональному, идеологическому признакам, занимающихся совершением преступлений против жизни, здоровья и собственности, а также связанных с незаконным оборотом наркотиков и оружия, финансированием и поддержкой экстремистской, террористической деятельности и возможной причастности к ней участников таких групп.

Факты неверной квалификации, в том числе преступлений против жизни и здоровья, свободы, чести и достоинства личности, как совершенных по экстремистским мотивам, где потерпевшими и подозреваемыми являются лица разных национальностей или вероисповеданий, могут способствовать эскалации межнациональной напряженности.

Сотрудники отдела проблем прокурорского надзора и укрепления законности в сфере федеральной безопасности, межнациональных отношений и противодействия экстремизму НИИ Академии выезжали в служебные командировки в прокуратуры субъектов Приволжского федерального округа для изучения опыта работы в регионах в сфере профилактики и противодействия экстремистской деятельности.

Так, в частности, в Чувашской Республике регулярно проводятся мероприятия по профилактике проявлений экстремизма и терроризма в молодежной среде, военно-патриотическому воспитанию учащихся и формированию толерантного мировоззрения в сфере межнациональных отношений, а именно: разработаны республиканские и муниципальные комплексные (целевые) программы по профилактике правонарушений, предусмотрены конкретные мероприятия по реализации государственной программы «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2011–2015 годы». В образовательных учреждениях республики реализуется более 20 профилактических программ, направленных на формирование толерантного поведения («О тебе и о твоих друзьях», «Мой выбор», «Перекресток», «Полезные привычки, навыки, выбор» и др.).

Также регулярно, с приглашением работников правоохранительных органов республики, проводятся конференции, совещания, круглые столы, тематические лекции, кураторские часы, индивидуальные беседы, недели толерантности, психологические тренинги, просмотры тематических фильмов, классные часы, дни национальных культур и другие мероприятия по вопросам профилактики экстремистских и террористических проявлений среди несовершеннолетних и молодежи, по формированию у них установок толерантного сознания. Так, например, в образовательных учреждениях г. Канаш и Канашского района с участием представителей межрайпрокуратуры проведены семинары по теме «Осторожно: секта», издана брошюра для родителей «Как уберечь ребенка от секты».

Органами Минобразования Чувашии на системной основе осуществляется работа по соблюдению законодательства, направленного на защиту детей от распространения информации, наносящей вред их здоровью, нравственному и духовному развитию (обучающие семинары со специалистами органов управления образованием по усовершенствованию контент-фильтрации интернет-ресурсов).

Вопросы противодействия экстремизму регулярно рассматриваются на заседаниях Правительственной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав и Комиссии по профилактике правонарушений в Чувашской Республике.

Во всех образовательных учреждениях общего образования, начального профессионального и среднего профессионального образования республики проводится обязательная подготовка граждан по основам военной службы в рамках учебного курса «Основы безопасности жизнедеятельности». При их проведении особое внимание уделяется обсуждению вопросов, касающихся ответственности граждан за экстремистские проявления, а также способствующих повышению уровня цивилизованного правосознания в молодежной среде. Сохранены традиции в организации и проведении ежегодных районных (городских) и республиканских военно-спортивных игр «Зарница» и «Орленок».

Координацию деятельности по патриотическому воспитанию молодежи и формированию толерантного мировоззрения в сфере межнациональных отношений осуществляет Межведомственная комиссия по патриотическому воспитанию населения Чувашии.

На территории республики создаются и действуют молодежные общественные объединения, являющиеся альтернативой экстремистским группировкам (тимуровские отряды, добровольческие объединения, советы работающей молодежи, молодежные парламенты и правительства, студенческие советы, студенческие дружины и др.). Также в республике создана система подготовки лидеров ученического, студенческого самоуправления детских, молодежных, общественных объединений.

В соответствии с распоряжением Правительства РФ от 29 октября 2009 г. № 1578-р Чувашская Республика участвует в апробации учебного курса «Основы религиозных культур и светской этики», направленного на развитие у школьников 4–5 классов представлений о нравственных идеалах и ценностях, составляющих основу религиозных и светских традиций многонациональной культуры России, на понимание их значения в жизни современного общества, а также своей сопричастности к ним.

Пристальное внимание уделяется вопросам профилактики экстремизма и в Республике Татарстан. В частности, Управлением Президента Республики Татарстан по взаимодействию с религиозными организациями осуществляется сотрудничество с Управлением Минюста России по Республике Татарстан по проблемам государственной регистрации новых религиозных объединений и оказывается содействие деятельности Экспертного совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы.

В республике активно используется потенциал Казанского межрегионального центра экспертиз и научно-образовательного Центра развития этнокультурного образования. Под эгидой Российского исламского университета утверждены единые образовательные программы, а также проведена аттестация всех преподавателей мусульманских учебных заведений (110 человек). При Российском исламском университете действует Центр повышения квалификации и переподготовки религиозных деятелей. При прохождении курса особое внимание уделяется сохранению и развитию традиционной для указанного региона толерантной формы ислама. Особый упор сделан на информирование имамов о действующих на территории республики нетрадиционных мусульманских течениях и сектах, а также о способах идеологического противостояния их пропаганде.

В рамках реализации Комплексной программы содействия развитию сферы религиозного образования, прежде всего мусульманского, на 2005–2015 гг. Казанским федеральным университетом совместно с Российским исламским университетом разрабатываются учебно-методические комплексы по двум стандартам — «Лингвистика» и «Теология» и программы повышения квалификации для имамов и преподавателей мусульманских учебных заведений, проводятся соответствующие курсы.

Кроме того, оперативными службами МВД и ФСБ России по Республике Татарстан проводится комплекс оперативно-профилактических мероприятий по предупреждению правонарушений и преступлений со стороны участников организованных преступных формирований молодежи, в том числе неформальных молодежных объединений. Фактов, свидетельствующих об участии нетрадиционных для России религиозных и общественных организаций в воздействии через образовательные учреждения на нравственное и психическое развитие детей, на территории республики не выявлено.

В рамках дел оперативного учета правоохранительными органами региона проводятся соответствующие оперативно-розыскные мероприятия, направленные на получение информации о негативных процессах, происходящих в молодежной среде, руководителях радикальных организаций, вовлекающих молодежь в совершение преступлений экстремистской направленности, выявление возможных источников распространения экстремистских идей. С руководителями учебных заведений, их службами безопасности, студенческими активами и комендантами общежитий проводятся рабочие встречи и разъяснительные беседы.

С 1998 г. при активной поддержке Министерства по делам молодежи, спорту и туризму, Министерства образования и науки и МВД по Республике Татарстан ведется работа по созданию и поддержанию молодежного правоохранительного движения, являющегося альтернативой молодежным группировкам экстремистской направленности.

Общественной палатой Республики Татарстан, АНО «Казанский межрегиональный центр экспертиз» совместно с Ассамблеей народов Татарстана разработан тематический план мониторинга, в который вошли прикладные и научно-исследовательские мероприятия, такие как: мониторинг и проведение комплексных исследований материалов с признаками разжигания межрелигиозной и межнациональной розни, распространяемых в республиканском сегменте сети Интернет; глубинное интервьюирование учащихся высших учебных заведений республики, являющихся приверженцами радикальных течений в исламе; опрос учащихся старших классов общеобразовательных учебных заведений республики с целью изучения основных социальных ориентиров молодежи; глубинное интервьюирование лиц, находящихся в местах лишения свободы и являющихся членами устойчивых религиозных групп, действующих в данных учреждениях; организация и проведение Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы методологии проведения экспертиз материалов с признаками экстремизма». Указанные мероприятия, по мнению разработчиков, позволят в дальнейшем эффективно осуществлять в Республике Татарстан профилактику деструктивных явлений в религиозной и общественно-политической сфере.

В рамках организации ежегодного летнего обучения лидеров молодежных общественных организаций, вожатых молодежных профильных лагерей, специалистов и волонтеров Министерством по делам молодежи, спорту и туризму Республики Татарстан проведен республиканский семинар вожатых зональных республиканских профильных смен и актива молодежных формирований ФОРПОСТ сельских муниципальных образований. В программу включены такие вопросы как «Тактика охраны общественного порядка во время проведения массовых мероприятий», «Правовая подготовка по профилактике экстремизма и терроризма», «История экстремизма», «Методика выявления экстремистки настроенных граждан во время проведения массовых мероприятий», «Анализ структуры и изучение деятельности современных экстремистских группировок».

Деятельность Министерства образования и науки Республики Татарстан в сфере профилактики терроризма и экстремизма осуществляется по различным направлениям. В образовательных учреждениях широко используются рекомендации по образовательным программам и методикам формирования антитеррористической идеологии у школьников и учащихся средних специальных и высших учебных заведений в регионах со сложной обстановкой. В работе с несовершеннолетними основной акцент делается на их вовлечение в социально значимую деятельность, повышение правовой культуры подрастающего поколения, в том числе и разъяснительную работу об уголовной и административной ответственности за совершение противоправных действий экстремистского характера. Одно из направлений деятельности министерства — проведение комплекса учебно-воспитательных мероприятий, направленных на укрепление межнациональных и межконфессиональных отношений, поиск лучшего опыта, эффективной работы в этом деле.

Так, в 2013 г. специалисты муниципальных органов управления образованием приняли участие в работе форума «Национально-культурные автономии России в развитии межэтнического диалога и гражданского согласия», который состоялся в Доме дружбы народов Татарстана. В разделе «Воспитание, дополнительное образование детей» официального сайта Министерства образования и науки Республики Татарстан создан раздел «Профилактика терроризма и экстремизма», где размещены инструктивно-методические материалы из серии «В помощь организаторам воспитательной работы».

Полагаем, что опыт по предупреждению и профилактике экстремизма в молодежной среде в указанных республиках должен быть внимательно изучен и положительно использован в деятельности органов прокуратуры и других субъектов противодействия экстремистской деятельности в регионах Российской Федерации.

Глава 3. Предупреждение терроризма

§ 1. Общее состояние преступности данного вида

На современном этапе ситуация в области противодействия терроризму в Российской Федерации остается сложной, число зарегистрированных преступлений террористической направленности последовательно возрастает. Складывающуюся ситуацию можно объяснить как неблагоприятными международными тенденциями распространения террористической угрозы (в том числе со стороны ИГИЛ) на фоне сложной социально-политической ситуации в России, так и активизацией деятельности правоохранительных органов, постановкой на учет преступлений прошлых лет, внесением изменений в УК РФ.

На территории России cохраняется активность незаконных вооруженных формирований, функционирующих на территории Северо-Кавказского и Приволжского федеральных округов, и международных террористических организаций (далее — МТО). Ведущим трендом международного терроризма в последние годы стал трансграничный феномен МТО «Исламское государство» (далее — ИГ), претендующей на квазигосударственные функции и влияние на международные и внутригосударственные процессы в ряде стран, в том числе в Российской Федерации, а также на создание на территориях проживания мусульман непризнанного государственного образования — халифата.

В этих условиях основные усилия общегосударственной системы противодействия терроризму направлены на повышение уровня координации деятельности правоохранительных органов, организацию профилактической работы и нормативного правового регулирования. В качестве положительного момента в противодействии терроризму в последние годы можно отметить наметившуюся тенденцию перехода от реагирования на уже совершенные теракты к их предотвращению и профилактике террористических проявлений на ранних стадиях.

К наиболее важным тенденциям, предопределяющим состояние террористической деятельности, можно отнести следующие.

1. Функционирование на территории Российской Федерации международных террористических организаций религиозно-экстремистской направленности, совершающих помимо терактов широкий спектр иных преступлений: посягательства на жизнь сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих; преступления общеуголовного характера (разбой, вымогательство денежных средств у предпринимателей и должностных лиц в целях финансовой подпитки терроризма). Кроме того, высокую степень общественной опасности представляют попытки создания в России подпольных ячеек международных террористических организаций («Хизбут-Тахрир аль-Ислами», «Имарат Кавказ» и др.). Как показывают проведенные исследования, в связи с новыми геополитическими реалиями для России повышенную опасность представляет функционирование ячеек на территории Республики Крым (в частности, «Хизбут-Тахрир аль-Ислами Украина») и возможность совершения терактов экстремистски настроенными представителями запрещенных в России украинских организаций — «Правый сектор» и «Украинская национальная ассамблея — Украинская народная самооборона» (УНА — УНСО).

2. Участие российских граждан в террористической деятельности за рубежом. По данным правоохранительных органов, с начала вооруженного конфликта в Сирию и Ирак выехали от 800 до 1,5 тыс. человек. В ряде случаев указанные лица, получив опыт ведения боевых действий, по возвращении в Россию продолжают террористическую деятельность, распространяют экстремистскую идеологию и вербуют новых членов. В связи с этим на современном этапе наибольшая опасность связана с возвращением в страны исхода боевиков, прошедших «обкатку» в афгано-пакистанской зоне и «горячих точках» Ближнего Востока и Северной Африки.

3. Возникновение угроз террористического характера в регионах, для которых подобные проявления не свойственны (например, в Уральском, Сибирском, Дальневосточном регионах).

4. Популяризация террористической идеологии и совершения преступлений террористической направленности в сети Интернет, а также иные проявления кибертерроризма.

5. Усложнение механизмов террористической деятельности, тактики и способов совершения терактов и связанных с ними посягательств, рост их общественной опасности. Результаты исследований подтверждают сетевой характер, автономность и самоорганизацию террористических структур, что существенно снижает эффективность борьбы с терроризмом.

6. Распространение террористической идеологии и практики терроризма в обществе, обусловленные недостаточно контролируемыми внешними и внутренними миграционными процессами. В результате проблем в реагировании на незаконную внешнюю миграцию допускается проникновение в страну лиц, причастных к деятельности МТО и распространяющих идеологию терроризма.

7. Факторами, способствующими распространению терроризма, продолжает оставаться деятельность лиц, исповедующих радикальный ислам, по пропаганде своих религиозных убеждений и вовлечению в свои ряды лиц иного вероисповедания, а также высокие показатели незаконного оборота огнестрельного оружия. Следует отметить, что серьезную опасность представляет вовлечение в радикальный ислам неофитов, отличающихся повышенным религиозным фанатизмом. Последние неоднократно использовались для совершения терактов, в том числе в качестве «смертников».

Как показывают статистические данные, в России на протяжении последних лет число зарегистрированных преступлений террористической направленности возросло, при этом в структуре террористической преступности преобладают преступления, предусмотренные ст. 208 УК РФ (табл. 3.1.1).

Рис. 3.1.1. Сведения о динамике зарегистрированных преступлений
террористической направленности, 2003–2014 гг.

Таблица 3.1.1

Сведения о количестве преступлений террористической направленности, зарегистрированных
в 2000–2014 гг.

Моделью наблюдаемой динамики за 2003–2014 гг. является кривая: снижение с 2003 по 2004 г. (с 853 до 513), непрерывный рост с 2004 до 2006 г. (с 513 до 732), снижение с 2006 по 2010 г. (732 и 482 соответственно), и следующий за этим с 2010 г. поступательный рост числа зарегистрированных преступлений террористической направленности, продолжающийся по настоящий период (с 581 до 1128).

Сведения Судебного департамента Верховного Суда Российской Федерации позволяют говорить о том, что на протяжении последних лет последовательно возрастает число лиц, осужденных за совершение преступлений террористической направленности (табл. 3.1.2).

В 2014 г. 69,8% зарегистрированных преступлений террористической направленности составили преступления, предусмотренные ст. 208 УК РФ; 11% — преступления, предусмотренные ст. 205.1 УК РФ; 7,2% — преступления, предусмотренные ст. 205.2 УК РФ; 2,9% — преступления, предусмотренные ст. 205 УК РФ (рис. 3.1.2).

Рис. 3.1.2. Структура террористической преступности в 2014 г.

Изучение региональных особенностей террористической преступности в период 2004–2014 гг. показывает, что наибольшее количество преступлений террористической направленности зафиксировано в Северо-Кавказском, Приволжском и Центральном федеральных округах (табл. 3.1.3).

Таблица 3.1.2

Динамика количества осужденных лиц по террористическим преступлениям
по основной и дополнительной квалификации по приговору суда в период 2010–2013 гг.

Под ред. Жубрина Р.В. Теоретические основы предупреждения преступности на современном этапе развития российского общества. Монография

Под ред. Жубрина Р.В. Теоретические основы предупреждения преступности на современном этапе развития российского общества. Монография

Монография посвящена концептуальным проблемам предупреждения преступности на современном этапе развития Российской Федерации. Авторами рассмотрены такие вопросы, как понятие предупреждения преступности, особенности формирования и становления современной системы предупредительной деятельности, влияние общих и особенных мер предупреждения преступности и отдельных видов преступлений на динамику, качественные и количественные характеристики преступности в Российской Федерации; проанализирован зарубежный опыт предупреждения преступлений.<br /> Монография адресуется научным и практическим работникам, представителям органов законодательной власти России, профессорско-преподавательскому составу, студентам и аспирантам, а также широкому кругу читателей, интересующихся проблематикой противодействия преступности и ее предупреждения.Законодательство приведено по состоянию на декабрь 2015 г.

Внимание! Авторские права на книгу "Теоретические основы предупреждения преступности на современном этапе развития российского общества. Монография" (Под ред. Жубрина Р.В.) охраняются законодательством!