|
|
ОглавлениеДля бесплатного чтения доступна только часть главы! Для чтения полной версии необходимо приобрести книгуГлава VIIВо время обхода своих владений начальник следственного изолятора майор Гришин зашел в камеру, где в ожидании отправки в колонию второй месяц отбывал наказание Терехин, которого больше всего удручало вынужденное безделье. Не ранние подъемы и безвкусная еда, а именно безделье мучило Терехина. Чтобы как-то растратить наполненное созидательной энергией крепкое тело, Терехин постоянно ходил по камере от стенки к стенке. Когда ходить надоедало, по сто, сто пятьдесят раз отжимался от пола. Даже на одной руке получались у него отжимания. Его примеру последовали два молодых сокамерника, но отжиматься на одной руке они не смогли. По вечерам, после ужина всей камерой мерялись силой, сидя за столом. Терехин первым ставил свою правую руку на стол и подзывал сразу двух сокамерников, ибо в одиночку никто не мог одолеть его, прижать руку к столу, а когда двое наваливались на терехинскую руку, исход борьбы было трудно определить. Майора Гришина сопровождали два рослых надзирателя. На фоне невысокого майора они выглядели крупнее, чем были на самом деле. На надзирателях была черная форма, состоящая из куртки с широким поясом вокруг части тела, которую называют талией, и слегка расклешенных брюк. Важными атрибутами формы были электрошокеры и резиновые дубинки, болтавшиеся у пояса. У обоих надзирателей были бритые головы и ничего не выражающие серые глаза. Войдя в камеру, один из них гаркнул: — Подъем, осужденные. У стены быстро построились. Терехин и его сокамерники только позавтракали и сидели за столом на привинченных к его длинным сторонам табуретах. Подчиняясь команде, они вышли из-за стола и построились в одну шеренгу. — Жалобы есть? — придирчиво осматривая стоящих перед ним людей, спросил Гришин. Не дождавшись ответа, констатировал: — Молодцы, понимаете, что скулить бесполезно. Раз попали в эту клоаку, нужно молчать и терпеливо ждать, когда Бог смилостивится и решит отпустить вас на волю. Я правильно говорю, Терехин? — Правильно, — недовольный вниманием начальника следственного изолятора, проворчал Терехин. Он не хотел давать повода для того, чтобы сокамерники подумали об его особых отношениях с Гришиным. Вследствие таких подозрений они могут неприязненно относиться к нему, что усложнит и без того нерадостную жизнь. — Все слышали, что сказал Терехин? — не унимался майор. — Он не ныл и не жаловался на жизнь в следственном изоляторе. Вот Бог и снизошел до него. Вознаградил своей милостью. Областной суд отменил приговор, по которому Терехину следовало шесть лет париться по колониям. — Вы не шутите? — взволнованно спросил Терехин. — Это правда? — Правда, правда, — подтвердил Гришин. — Разве я похож на шутника? Ко мне претензий нет? — Услышав слово «нет», распорядился: — Собирай свои шмотки, чтобы через полчаса здесь твоего духа не было. Когда Гришин и сопровождавшие его надзиратели вышли, взволнованные известием об освобождении Терехина сокамерники подошли к нему. Протягивая руки для рукопожатия, они стали говорить, что наконец-то «Иваныча» нашла «везуха», что ему не придется больше баланду хлебать. — Желаю, чтобы и всем вам повезло, — не скрывая слез, отвечал Терехин, — все еще не верится, что закончились мои страдания. Не поминайте, как говорится, лихом. Всем говорю, когда освободитесь, приходите ко мне в гости. Чем смогу, тем и помогу. Только руки протяните. Не стесняйтесь. — Ну, ты даешь, Иваныч, — сказал бородатый седелец. — Тюремный лозунг вспомнил, что на плацу вместо цветочной клумбы белыми камнями выложен. Все предложение помнишь или только последние слова? — Конечно, все, — без сомнения ответил Терехин. — Начало такое: «Если ты оступился, тебе помогут…» Правда, эту часть напутствия лучше не помнить. Она сложена из слов-пустышек. — Верно говоришь, — поддержал его рядом стоящий сокамерник. — Чего с нами деликатничать. Не оступился я, а с государством конфликтовать стал. И не собираются власти помогать тем, кто на свободу выходит. Поэтому и рецидивистов полно в колониях. — Ладно, мужики, — прервал говорившего Терехин. — Без меня дальше дискутируйте. Замечу только, что в советские времена во всех колониях на плацу плакат висел. На нем было написано: «На свободу — с чистой совестью». Я его вычитал, когда в Коми работал и по колониям ездил, строителей среди заключенных искал… Правильный плакат. О совести никогда нельзя забывать. После этих слов Терехин еще раз пожал всем руки и направился к выходу. Оказавшись за воротами следственного изолятора, Терехин сделал глубокий вдох. Свежий воздух проник в легкие и слегка вскружил голову, как от затяжки сигареты. Ощущение свободы утроило его силы. Непроизвольно подняв руки к сияющему утренней синевой небу, он что есть силы крикнул: —Ура! Я свободен! Свободен я! Проходящие мимо люди понимающе смотрели в сторону кричащего. В ответ Терехин помахал им рукой. Покрутив головой, как бы окончательно сбрасывая сдерживающие его движения оковы, бывший узник посмотрел по сторонам и обратил внимание на подмигивающую передними фарами автомашину. «Неужели меня кто-то встречает», — подумал Терехин. Увидев очередную вспышку фар, направился к «Лэнд роверу». Когда Терехин поравнялся с автомобилем, из нее вышел Лямзов. Протянув правую руку, он сказал: — Николай Иванович, поздравляю с вновь обретенной свободой. Я вижу, вы в прекрасном настроении. Несвобода не разучила вас радоваться жизни. Ваше «ура» для меня ценнее любого гонорара. — И вправду, ощущение свободы сладостно. Я словно в объятиях любимой женщины нахожусь, — не скрывая своих чувств, произнес Терехин. — Спасибо вам. Я готов оплатить гонорар успеха. — Нет-нет, не нужно, — ответил Лямзов. — Из тех денег, что я получил от вашего бухгалтера, взятки не пришлось давать областным судьям. Честными оказались. Так что полученный мною миллион будем считать моим гонораром успеха по вашему делу. Только пусть Ксения расписку в его получении мне вернет. А вот судье Головиной вам следует сказать спасибо. Это Ирина направила к вам в моем лице успешного адвоката и помогла квалифицированно составить апелляционную жалобу на свой приговор. Внимание! Авторские права на книгу "Судья" (Гранкин И.В.) охраняются законодательством! |
||||||||||||||||||||||
